Против природы не пойдешь?

"Блаженны полукровки, ибо терзаниями своими взрастят в душах ни с чем не сравнимые бутоны." (с) Из ныне ненаписанного дневника одного полудемона.

"Чиста природа ангелов: коли рожден чистым созданием, и умысла оступиться не появится. Чиста природа демона: существование ради искушения. Но стоит примешаться к их чистоте капле человеческой крови, как начинается невероятное: сознание будто трескается, порождая постоянные сомнения."

Бальтозар в который раз начал вести дневник, но уже на первой странице понял, как нелегко выразить словами то, что происходит внутри.

Сначала он не чувствовал своей демонической части - рос обычным ребенком. С одной стороны любимый, а с другой - несколько отягощающий жизнь приемным родителям.  В средней школе ему пришлось нелегко, но терпимо, и так продолжалось вплоть до одного случая.

Его избивали в темном подъезде. Чистокровные люди. Пинали носками кед под ребра, старались отбить почки, чуть ли не танцевали на голове. Сначала было больно и обидно, а потом вдруг стало сладко - боль упругими импульсами пронзала тело, даря наслаждение. Они ипугались, когда Бальтозар громко засмеялся, и отпрянули. Окровавленная искренняя улыбка, наверняка, снилась каждому из них до сих пор.

Он тогда встал и, шатаясь, направился домой. Кровь пульсировала в висках, туманя сознание. А утром полудемон пошел и записался в секцию бокса. Он теперь не мог жить без боли. От этого и противников избивал Бальтозар смело.

Люди заблуждаются, думая, будто демонам не присуще сочувствие или сопереживание. Всё же эти качества находятся в категории отношений и никак не связаны с природой происхождения. Бальтозар умел сочувствовать. Вот только судил остальных по себе, а эта мера ой, как отличалась от человеческой. Чтобы лучше понимать себя, он начал изучать искусства, о которых не принято говорить в приличном обществе.

Преподавательница по технике шибари была весьма привлекательной девушкой и сразу же заприметила необычного ученика. Он не боялся причинить ей боль, подвешивая в новой композиции, и достаточно уверенно для новичка вязал узлы и петли. Бальтозар мог взять от нее больше, но не хотел. Все ее человеческое тело казалось безжизненным и холодным, а ему нужен был огонь, и та, что способна выдержать его в моменты горения.

Он встречал полудемониц в клубах БДСМ. Видимо, женская природа ближе к природе демона, ибо не было в них тех терзаний, что раздирали его ежеминутно. Их человеческая половина атрофировалась, не успев развиться. Бальтозара они не понимали, но с ними можно было приятно провести время - превосходно сливались в едином пламени. Лживость же и неспособность отдавать вычеркивали их из списка претенденток, с кем можно было бы связать эту жизнь в человеческом теле.

Демон рос и возвышался над человеком, покрывая непробиваемым панцирем. Человек не сдавался и день за днем развивался внутри этого панциря. И чем прочнее становилась оболочка, тем удивительнее был мир, сокрытый от любопытных глаз. Бальтозар любил погружаться во внутреннюю сказку. В ней росла его чёрная роза, а в моменты ее цветения в полудемоне росла необходимость любить. Найдется ли та, что не даст опасть лепесткам этого чудесного цветка? Не важно. Пока садовник ухаживает за садом, в нем будут кружить яркие бабочки, и зачастую этого достаточно.


Утренний ветер в форточку дует,
Штора скрипит, подлетая и падая.
Внутренний свет снова задрапируя,
Чудище щурится в спальне косматое.

Выйдет на кухню, окно приоткроет,
Тонкою струйкой дым выпуская.
Тесно и мрачно цветочку в неволе,
Но и о большем горшке не мечтает.

Чудище смотрит на мощные корни,
Дымом окуривая длинный стебель,
Чудищу тоже тесно в коробке...
Может, затеять ремонт? Сменить мебель?

Алый бутон расцветает по осени,
В капле воды ежедневно нуждаясь.
Чудище кофе хлебнет, сменит простыни
И на работу бежит, спотыкаясь.

Щелкнет замок. Вновь на кухне за шторкой
Чудо останется вечера ждать.
Чудище день проживет свой неловко,
Но не устанет добра всем желать.

СлИвовый вечер, звезд ярких паденье,
Мысли, как стайки летучих мышей -
Мечутся и исчезают мгновенно,
Не достигая чьих-то ушей.

Зрячий заметит и улыбнется,
Чудище вслед ему долго глядит.
Внутренний свет в тени не остается,
И в тесноте так же ярко горит.