Глава 26. Огонь Любви и холод Луны

        Потянулись долгие и томительные дни неизвестности. Аид пропал из поля зрения богинь. Афина подозревала, что он хочет дать им еще немного времени подумать – вдруг они все-таки изменят решение? Пленницы день за днем сидели в своей комнате, у них не было никакого желания выходить за пределы дворца, чтобы не видеть руины, в которые превратился их любимый Олимп. Да и куда было идти? За стенами чертогов Аполлона повсюду рыскали враждебные им создания, которые только и ждали того, чтобы им позволили разорвать нежную кожу богинь.

        - Не зря я не хотела идти сюда, - говорила Артемида, яростно вырезая из дерева фигурки богов и богинь – Аполлон подарил сестре маленький обсидиановый ножичек. – Нельзя было доверять Гее! Лучше бы остались на земле, чтобы хоть как-то помочь смертным.
        - А как же другие боги? – резонно заметила Афина, сидя за ткацким станком, который приволок по ее просьбе Дионис. – Или ты уже передумала их спасать?
        - Конечно, не передумала, - огрызнулась охотница. И тут же бросила виноватый взгляд на Палладу: - Прости, я в последнее время слишком много нервничаю.
        - Не ты одна, - тихо откликнулась Афина, бросив понимающий взгляд на Афродиту.

        Накануне богиня любви попросила бога вина разыскать на земле ее возлюбленного – смертного юношу Адониса. После ухода Диониса прошло уже несколько часов, и с каждой минутой Урания все быстрее металась по комнате. Наконец, дверь распахнулась, и на пороге появился винодел. Афродита сразу все поняла по его мрачному лицу. Опустившись на пол, она тихо заплакала. Переглянувшись с Дионисом, Афина и Артемида бросили свои занятия и поспешили к подруге.

        Безутешная Урания горевала несколько дней. Но однажды вечером она подняла заплаканное лицо и решительно села, вытирая почти высохшие слезы. Ее глаза опасно засверкали.
        - Афина, милая, - произнесла она чуть охрипшим голосом. – Я готова на любое сумасшествие, которое ты предложишь. Я больше не стану капризничать, буду послушна твоей воле, я готова даже сражаться, если ты мне велишь. Только придумай, как вытащить из Тартара остальных богов и свергнуть Аида. Я никогда не прощу ему и его прихвостням гибель моего возлюбленного.

        Она решительно направилась к выходу из комнаты. Столкнувшийся с ней на пороге Арес отшатнулся, увидев лицо богини. Бросив непривычный для него беспомощный взгляд на Афину и Артемиду, он ушел, забыв, что хотел им сказать.

        Но, как ни старалась Паллада, как ни призывала на помощь всю свою мудрость, она не знала, что им делать дальше. Для того чтобы пробраться в подземное царство, нужно было как-то выбраться с Олимпа, незаметно проникнуть в бывшие владения Аида и чудом пройти сквозь полчища ненавидящих их порождений Ехидны, Бездны и Тартара. Если бы у богинь не отобрали их силы, они бы давно уже сбежали. Но с проклятыми браслетами жительницы Олимпа стали практически простыми смертными. Несколько раз Афина пыталась снять их с помощью колдовства, но, исчерпав все свои знания и умения, так ничего и не добилась.

        К тому же, ни одна из пленниц так и не смогла понять, почему именно сюда их направила Гея. Скорее всего, она считала, что ее посланницы должны начать освобождение здесь, на Олимпе. Но каким образом – даже мудрая Афина пока не могла понять.

        Все эти дни лишь добрый Дионис старался хоть как-то развеселить пленниц. Арес, от природы одиночка, воспринимал их грусть и глухую ярость как должное. Единственной, кто умудрялся выводить его из себя, была Афродита. Но после того как богиня узнала о гибели возлюбленного, она перестала донимать Ареса, от этого он стал еще более нелюдимым. Изменившийся Аполлон, открывший самые темные стороны своей натуры, не мог заставить себя снова сблизиться с богинями. И любовь к Афине и Артемиде еще больше усугубляла его отчужденность. Он знал – если проявит к ним хоть немного теплоты, то больше не сможет сохранять маску жестокого карателя, поэтому держал нейтралитет, как мог. И только юный бог вина, казалось, совсем не изменился. Он шутил с пленницами, пытался поить их терпким вином, показывал сценки из вакханалий. И с ним у богинь на душе становилось немного легче.

        - Зря ты не соглашаешься на предложение Аида, - негромко заметил он как-то Афине, пока Артемида и Афродита тихо переговаривались, потягивая вино. Паллада от напитка отказалась, предпочтя ему сок из зерен граната. – Со временем ты могла бы убедить его отпустить других богов. Ты даже не представляешь, насколько велико твое влияние на него. Аид вспоминал о тебе каждый день, пытался понять, как бы ты поступила, что бы сказала.
        - Возможно, ты и прав, - откликнулась Афина. – Но сердце подсказывает мне, что это неверный путь. Поступив так, даже с благими намерениями, я потеряю часть себя. А я этого не хочу. Аид переступил через себя, когда принял решение начать войну, и посмотри, до чего это довело его. Он чувствует себя загнанным зверем, хоть и добился того, чего хотел.

        Дионис понимающе кивнул и больше не стал ничего говорить. В комнату вошли Арес и Аполлон. Иногда, закончив свои дела, они собирались втроем и оживленно болтали, вместе приглядывая за богинями. Молодые боги наслаждались обществом своих прекрасных пленниц, в такие минуты им казалось, что прежние времена вновь возвращаются в их разрушенную реальность, пусть и на короткий миг.

        - Какие новости? – поинтересовался бог вина.
        Аполлон лишь пожал плечами. Каждый день одно и то же – поиски непокорных героев и полубогов, допросы, пытки, встречи с Аидом, который лично решал вопрос с каждым мятежником. Нужно убить – и Аполлон сжигал несчастного своим испепеляющим взглядом. Если пощадить – он отводил пленника туда, куда приказывал царь богов. Этим же занимался и Арес. 

        - Мне надоело здесь, я хочу прогуляться, - вдруг сказала Афина. – Только не по Олимпу. Хочу спуститься на землю.
        - Зачем это? – нахмурился Арес, услышав их разговор. Зная, на что способна его сводная сестра, он не одобрял предоставляемую ей свободу.
        - Как это зачем? – удивленно переспросила Афина. – Не глупи, Арес. Конечно же, для того, чтобы встретиться с сообщниками и свергнуть Аида.
        Дионис фыркнул.
        - Ну, раз такое дело, идем. – Аполлон поднялся с кресла. – Сообщники и другие опасные типы – моя работа. К тому же, нужно проверить окрестности Олимпа. Полетим на колеснице?
        - Я хочу пройтись, - отрезала Паллада.

        Сообщив подругам, что скоро вернется, она в сопровождении Аполлона покинула дворец. Боги добрались до ворот, вышли за пределы Олимпа и начали спускаться вниз. Мимо них то в одну, то в другую сторону сновали титаны, гарпии, фурии, ламии и другие существа, возникшие из странного союза Бездны и Тартара. Мрачно оглядываясь на бога, они спешили убраться с его пути, не смея при нем оскорблять Афину. За пять лет Аполлон сумел нагнать на них страх, прославившись как хладнокровный и безжалостный каратель.

        Спустившись к подножию Олимпа, богиня глубоко вдохнула хмельной аромат кипарисов и стройных сосен, смешанный с легким запахом моря и смолы. Ей не хватало этой живительной силы в роскошном дворце Посейдона. Не оглядываясь на Аполлона, она пошла вперед, радуясь, что вырвалась, пусть и ненадолго, из гнетущей атмосферы Олимпа. Феб скользил за ней бесшумной тенью, оставив наедине со своими мыслями и воспоминаниями.

        Они шли так уже с полчаса – просто вперед, не разбирая дороги, углубившись в когда-то густой лес. Внезапно Афина оказалась на земле, прижатая чем-то тяжелым. Неизвестным предметом оказался диковатого вида мужчина со спутанными длинными волосами и нечесаной, нестриженой бородой. Его глаза, полубезумные и голодные, смотрели одновременно и на нее, и сквозь нее. Он улыбался спокойно, в предчувствии наслаждения, и от этого богине стало жутко. Она с криком отбросила от себя нападавшего – благо на это божественные силы ей были не нужны.

        Приподнявшись на локтях, Афина быстро осмотрелась, оценивая обстановку. Увиденное не порадовало – вокруг нее стояла толпа одичавших мужчин, прикрытых лишь звериными шкурами. Так ходил Геракл в пору своих подвигов, но на нем такая одежда выглядела красиво и естественно. Эти же люди пугали. Они собрались было подойти к ней, как вдруг произошло что-то непонятное. Один за другим дикари начали вспыхивать, а затем в толпу как будто ворвался вихрь. Сразу несколько мужчин отлетели к деревьям и остались лежать на земле. Яркая вспышка – и еще от двоих остались только кучки пепла. Остальные бросились врассыпную, объятые ужасом. К Афине подбежал Аполлон.

        - Прости, что допустил такое, - хрипло сказал он. – Я отвечаю за тебя, это непростительно.
        - Не бойся, я никому не скажу, - насмешливо ответила Афина, принимая протянутую руку.
        - Ты не понимаешь, - прошептал Феб. Он рывком поднял ее, и на миг они оказались близко друг к другу. – Я не переживаю из-за того, что меня могут наказать. Я боюсь за тебя. А ты сейчас была в опасности. Люди стали совсем дикими.
        - Какие боги, такие и люди, - тихо огрызнулась Афина.

        Аполлон буквально впился в нее взглядом, на какое-то мгновение богине показалось, что он ее поцелует. И она не была уверена, оттолкнет его или ответит. Но потом все исчезло.
        - Нам нужно возвращаться, - резко сказал бог, отвернувшись, чтобы скрыть нахлынувшие чувства.

        Афине пришлось взять его под руку, чтобы идти нога в ногу. Они благополучно добрались до Олимпа, дошли до дворца Феба. В этот день дежурил Дионис, поэтому Аполлон, заведя богиню внутрь, передал ее виноделу и поспешил по своим делам.
        - Что ты сделал с собой? – спросила его на прощание Афина.

        В ее голосе не было ненависти, презрения или отвращения, только грусть и сожаление. Но от этого молодому богу стало еще больнее. Не ответив, он развернулся и быстрыми шагами вышел из чертогов. В этот же день он попросил Аида освободить его от обязанности приглядывать за богинями. Царь, хоть и удивился его решению, вида не подал и согласился, отдав ему часть обязанностей Ареса, чтобы немного разгрузить бога войны. Аполлон был благодарен владыке. Ему было бы легче, если бы Афина возненавидела его, если бы не смотрела с такой грустью и… нежностью? Как бы то ни было, последняя фраза богини убедила его, что он больше не может представать перед ней тем чудовищем, каким стал. Проще вообще не показываться ей на глаза и не видеть ее, потому что каждая встреча будила в нем целое созвездие чувств. И справиться с ними не было никаких сил.

        Артемида очень удивилась, когда на следующий день вместо Аполлона пришел Арес. Когда же бога войны снова сменил Дионис, она не выдержала:
        - Что происходит? Где мой брат?
        Бог вина неопределенно махнул рукой.
        - Аид дал ему еще какую-то работу. Видимо, он не успел ее выполнить.
        - Видимо? – Артемида решительно встала перед богом. – Дионис, где он?

        Поняв, что так просто ему не отделаться, винодел ответил Артемиде, глядя на нее спокойно и серьезно:
        - Аполлон больше не хочет вас стеречь.
        - Что? – удивилась дочь Латоны. – Но почему? Почему он больше не хочет нас видеть?
        - Ему тяжело дается каждая встреча с вами, - пояснил Дионис. – Он не хочет являться перед вами жестоким карателем, которым он стал.
        - Почему же вам не тяжело с нами видеться?
        - Арес толстокожий, а я… скажем, стараюсь более легко относиться к сложившейся ситуации. Меня радует ваше присутствие. Аполлон же более эмоциональный, к тому же, он слишком сильно любит тебя, и ему приходится нелегко. Ведь мы должны не только следить за вами, но и склонять к сотрудничеству с Аидом. Никто из нас этого не хочет.
        - Правда? И почему? – удивилась Артемида. – Я думала, это главная ваша обязанность, поэтому нас охраняете вы, а не все эти странные существа.

        Дионис подошел к стоявшему неподалеку изящно изогнутому ложу и сел, откинувшись на спинку, устремив взгляд в белоснежный мраморный потолок.
        - Как бы Аид ни старался, с ним жизнь прежней не будет. Он это понимает, но не может отказаться от своих идей.
        - А ты хочешь, чтобы мы с ним сотрудничали?
        - Разве я хоть раз обращался к вам с такой просьбой? – перевел Дионис взгляд на богиню.
        - Нет, но…
       
        - Артемида. – Юный бог сел прямо. Невероятно, но он снова действовал на нее как хмельное вино, богиня сама не заметила, как оказалась рядом с ним. – Ты бы уже услышала от меня это предложение, если бы я действительно этого хотел. И услышала бы не раз. Но я не хочу. Мы не хотим.
        - Но все равно ты не расстраиваешься так, как Аполлон.
        - Конечно. Потому что он потерял то, что только нашел, - Дионис слегка запнулся. Он и Арес знали о чувствах Аполлона и Афины, Феб сам им рассказал об этом, сильно удивив богов. Но больше никто об этом не знал. Если Аид и догадывался, его подозрения никто не подтверждал. Для Аполлона было важно сохранить эти чувства в тайне, чтобы никто не мог навредить Афине, воспользовавшись ими. Поэтому, подумав, Дионис произнес совершенно не то, что хотел сказать: - Он ведь только обрел сестру. А мне нечего было терять. Мои чувства всегда со мной, других же не было.

        Он так пристально смотрел на богиню во время своего монолога, что она невольно зарделась и опустила глаза. Дионис, пораженный ее красотой, нежно поцеловал руку богини, задержавшись дольше, чем следовало. А затем ласково улыбнулся ей и вышел из комнаты, сказав, что скоро вернется с едой. Из спальни, сладко потягиваясь, вышла Афродита. Выглянув в окно, она скорчила недовольную гримасу, и села рядом с Артемидой.

        - Думала, сбежим от Посейдона, хоть здесь в солнечных лучах погреемся. Ну да, размечталась. – Пенорожденная стрельнула глазами в подругу и насторожилась. – А ты что это такая хмурая?
        - Аполлон больше не придет. Теперь за нами будут следить только Арес и Дионис.
        - И почему это?
        - Как объяснил Дионис, ему слишком больно находиться рядом с нами.
        - Кто бы сомневался, - протянула Афродита, легко постукивая изящными пальчиками по лицу.
        - А где, кстати, Афина? – поинтересовалась Артемида.
        - В спальне. Лежит, взгляд в потолок устремила. То ли мечтает, то ли размышляет.
        - То ли новый план спасения богов придумывает, - раздался голос Афины.

        Паллада вошла в комнату и улыбнулась подругам.
        - И как? – изогнула красивые брови Афродита.
        - Ты что-то придумала? – взволнованно спросила Артемида.
        Афина лишь покачала головой и приложила палец к губам – в комнату вернулся Дионис. Взглянув на богинь и усмехнувшись, он начал накрывать на стол.

***

        В этот же день Арес заглянул во дворец, чтобы сообщить, что следующим утром Аид будет ждать Афродиту в тронном зале. Как пояснил бог войны, теперь владыка будет говорить с каждой богиней по отдельности. Увидев, как недобро заблестели глаза Урании, Афина даже пожалела дядю. Она знала, на что способна ее подруга, если ее разозлить.

        Ранним утром Афродита гордо и грациозно вошла в чертоги нового царя, смерив уничтожающим взглядом стражу, стоявшую у двери. Даже не обернувшись на сопровождавшего ее Ареса, она шагнула в тронный зал, затворив за собой створки. Аид, стоявший у окна, обернулся. Приветственные слова застряли в горле от ледяного взгляда Афродиты.

        - Зачем ты хотел меня видеть? – поинтересовалась она тоном, которому мог позавидовать сам Борей.
        - Чтобы продолжить разговор о вашей помощи в создании нового мира, зачем же еще, - откликнулся владыка, жестом указывая своей гостье на столик, уставленный вином и фруктами.
        - У нас что тут, дружеская беседа намечается? – удивилась Афродита.
        - Именно, - с улыбкой ответил Аид.
        - Тогда сними, пожалуйста, браслеты, - проворковала богиня любви, протянув к нему руки.

        Аид лишь рассмеялся, одновременно раздумывая, как правильно начать беседу, чтобы повернуть ее в нужное ему русло. В свое время Афродита часто навещала Персефону, после того как та стала повелительницей подземного мира. Втроем они достаточно весело проводили время. Проницательный Аид, как и Афина, быстро понял, что под маской легкомысленной кокетки и соблазнительницы богиня тщательно скрывает свою истинную натуру: серьезную, глубокую, порой коварную и жестокую. Но он никогда не показывал этого, пусть скрывает, если ей так удобнее. И сейчас он понимал, насколько непросто будет привлечь ее на свою сторону. Но сделать это жизненно необходимо – без любви, как и без солнца, Эллада погибала. Сначала Аид хотел, чтобы Персефона тоже участвовала в разговоре, но она наотрез отказалась уговаривать подругу. 

        - Я прекрасно знаю, какой может быть Афродита, если вдруг посчитает кого-то своим врагом, - сказала она мужу. – И совершенно не хочу разговаривать с ней, когда мы не на одной стороне.
        - Но ты могла бы облегчить мне задачу, - возразил жене Аид. – Ведь вы были подругами, к тебе она отнесется с большим пониманием.
        - Сомневаюсь в этом, - покачала головой Персефона. – Мне не стоит ждать от нее пощады именно потому, что мы были подругами. Она знает все мои слабости и ударит по ним без особого сожаления. Я для нее такая же предательница, как и ты.

        И сейчас, глядя на богиню любви и красоты, Аид думал, что его супруга была права. Она бы не выдержала этого разговора. Тем временем Афродита все тянула руки к владыке с видом беззащитной овечки, но глаза ее смотрели жестко и беспощадно.
        - Ты же знаешь, что я не могу их снять, - ответил Аид на просьбу богини. – Иначе ты сразу очаруешь меня, придется выполнять все твои прихоти. Других богов отпустить, например. А я этого допустить не могу.
        - Значит и дружеской беседы у нас не получится, - парировала Афродита, улыбаясь ему с нежностью убийцы.

        Изящно, как умела только она, богиня прошла через весь зал, давая Аиду возможность полюбоваться на себя, присела на золоченое ложе, обитое белым шелком, непринужденно закинула ногу на ногу. И устремила выжидающий взгляд прекрасных голубых глаз на бога. Владыка усмехнулся.

        - До сих пор удивляюсь, как ты не вскружила голову Аресу настолько, чтобы он тебя отпустил. Ведь он без ума от тебя. Я даже сомневался сначала, стоит ли приставлять его к вам.
        - Знаю, - кивнула богиня. – И ты это знал. Ты же неспроста разделил нас именно на такие пары, когда мы появились на Олимпе. Афина и Аполлон, я и Арес, Артемида и Дионис.

        Царь Олимпа промолчал, продолжая мысленно выстраивать разговор. Да, непроста собеседница. Лучше бы для разминки он сначала пригласил Артемиду, она благородна, бесхитростна и неопытна. А с Афродитой и Афиной всю голову сломаешь.

        - Ну, что сказать, - развел он руками, - в проницательности мне не откажешь. Но я так и не смог понять, почему ты не хочешь со мной сотрудничать. Афина всегда была предана Зевсу, Артемида, по всей видимости, во всем следует за ней. Ты же – совершенно другое дело. Ведь ты не так уж сильно любишь Зевса, я прав? – Аид выжидающе замолчал, но, не дождавшись ответа, продолжил: - Афродита, со мной ты можешь стать богиней-созидательницей. Я предлагаю помочь мне вернуть все на свои места.
        - Так верни, - откликнулась богиня. – Отдай Зевсу трон, остальное само восстановится.
        - Это невозможно, - нахмурился Аид. – Править буду я, и точка. Но если вы будете со мной, постепенно мы сможем убедить других богов вернуться. Мы вместе возродим в Элладе прежнюю прекрасную жизнь, сделаем ее еще лучше. Смертные снова начнут возводить храмы и приносить дары, восхваляя нас. Я буду милостивым правителем, ведь я, в отличие от Зевса, не презираю смертных.

        Афродита все смотрела на него, и взгляд ее был безжалостен. Так гарпии и ламии смотрят на свою жертву, перед тем как съесть ее и вырвать душу из тела. Аиду стало не по себе. Уранией Афродиту звали не просто так – она появилась из крови могущественного титана Урана, и, по сути, была старше их всех, просто зрела очень долго. Ослепительно прекрасная богиня вышла из лазурных волн именно тогда, когда она больше всего стала нужна людям.

        - А ты знал, что по вине твоих чудовищ погиб мой возлюбленный? – самым непринужденным тоном поинтересовалась Афродита, не отводя от владыки своего убийственного взгляда.
        От неожиданности Аид выронил яблоко, которое только что взял с золоченого блюда. Этого еще не хватало! Теперь она точно не согласится встать на его сторону, Афродита такого не прощает.

        - Я ничего не знал о гибели твоего возлюбленного, - взяв себя в руки, ответил царь. – Кем он был? Героем?
        - Нет, простым смертным, - пропела богиня. – Обычным юношей, которого я полюбила всем сердцем. И если бы не война, которую ты развязал, мы бы по-прежнему были вместе.
        - Прости, Урания, - только и смог сказать Аид. Он не знал, что еще мог ответить на это. – Но если он был простым смертным, он мог погибнуть от чего угодно, не так ли? Вряд ли в его гибели виноват я. – Он помолчал. – Если ты перейдешь на мою сторону, мы можем найти душу этого юноши и вернуть его к жизни.
        - Как это низко, - помолчав, вкрадчиво произнесла Афродита. – Решил использовать мои чувства ради собственной выгоды, владыка подземного царства? Но ты, кажется, забыл, что к жизни можно вернуть только тех, кто умер совсем недавно. Если прошло несколько лет, людей уже не воскресить. Даже ты не обладаешь такой властью.
        - Мне очень жаль твоего возлюбленного, - твердо произнес Аид, смело встречая гневный взгляд богини. – Но Афродита…
        Урания вплотную подошла к царю богов, с яростью проговорила:
        - Я ничего не сделаю из того, что ты просишь. Разбирайся сам со всем, что натворил. Разговор окончен.

        Афродита вышла из зала. Через открывшуюся дверь Аид видел, как богиня стремительно покинула дворец, и как за ней, торопясь, побежал Арес. Владыка замер, глядя в стену. Такого разговора он точно не ожидал. Все пошло не так, как он рассчитывал. Конечно, Аид знал, что Афродита – та еще штучка, но чтобы она оказалась настолько сложной… Изменчивая и непредсказуемая, как сама любовь.

        В зал неслышно вошла Персефона. Когда в их дворец прибыла ее подруга, она хотела послушать разговор, укрывшись за шторами, но передумала. И теперь, сердясь из-за собственной трусости, богиня поспешила к мужу, чтобы узнать, чем закончилась встреча.

        - Как все прошло? – спросила она, подходя к Аиду.
        Бог вздрогнул, отвлекаясь от нерадостных мыслей.
        - Что?
        - Как прошел разговор с Афродитой?
        - Очень интересно, - невесело усмехнулся он. – Оказывается, во время одного из нашествий моих подданных погиб ее возлюбленный, некий смертный юноша Адонис.

        Персефона ахнула.
        - Ты знала его? – повернулся к жене Аид.
        - Нет, - грустно ответила Персефона. – Я даже не знала, что она влюблена в кого-то, мы очень редко виделись в последнее время. Теперь она ненавидит тебя, да?
        - Ненавидит, - повторил владыка. – И я ее не виню. Ну, ничего, у меня еще есть Артемида и Афина.
        - Артемиду я толком не знаю, а с Афиной ты точно ничего не добьешься, ты же сам это понимаешь, правда?

        Аид посмотрел на жену так, как будто увидел ее в первый раз. Перед ним стояла красивая, статная богиня с яркими зелеными глазами. Легкая тога подчеркивала всю ее фигуру, точеные ноги оплели тонкие кожаные ремешки сандалий. Царь богов вдруг понял, что они теперь редко остаются вдвоем, но он ни слова упрека не слышал от своей царицы. Да, она ведет себя явно благородней, чем Гера. Очаровательный бутон, которым Персефона была в момент похищения, постепенно раскрывался, превращаясь в восхитительную розу. Забыв о неприятном разговоре, Аид рывком прижал к себе жену и страстно поцеловал, шепча слова любви.

***

        Богини ждали Афродиту с нетерпением и волнением. Но, увидев невозмутимое лицо подруги, успокоились. Вечер они провели относительно спокойно, как и весь следующий день, хотя Артемиде было не по себе. Она догадывалась, что следующей на разговор Аид пригласит ее. Появившийся утром Дионис лишь подтвердил ее опасения. Юная сестра Аполлона совсем сникла – она чувствовала, что духом гораздо слабее своих подруг, и не сможет сохранять невозмутимость во время беседы с хитрым и проницательным владыкой.

        Афина, как могла, успокаивала ее. Она обучила подругу технике правильного дыхания, научила расслабляться.
        - Поверь, Аид не такой злодей, как тебе кажется, - сказала она Артемиде накануне ее посещения чертогов нового царя. – Но тебе нужно быть осторожнее – он прекрасно видит и чувствует собеседника, легко распознает его слабости и умеет использовать их для своих целей.
        - Ты меня совершенно не успокоила! – не выдержала дочь Латоны. – Теперь все стало еще хуже.
        - Я говорю тебе это, потому что ты должна знать своего противника, - возразила Паллада. – Наш владыка очень умен. Не раскрывайся перед ним, не позволяй чувствам возобладать над разумом. Аид обязательно постарается использовать твою любовь к брату, ни в коем случае не позволяй ему этого. Я знаю тебя, это в твоих силах.

        Слова наставницы немного успокоили Артемиду, но ей все равно не сиделось на месте, и вечером она отправилась бродить по прекрасному дворцу Аполлона. Она бывала здесь не так уж и часто, но успела узнать достаточно хорошо. Обойдя все комнаты и коридоры, богиня снова оказалась в зале, примыкающем к главному входу. И наткнулась на Ареса и пришедшего его сменить Диониса.

        - Гуляешь? – приветливо улыбнулся ей бог вина.
        - Да, если это можно назвать прогулкой… - растерянно ответила Артемида.
        - Я бы повел тебя еще куда-нибудь, но на Олимпе сейчас неуютно, а на земле опасно. После нападения на Афину Аполлон попросил больше ни с кем из вас не спускаться к смертным.
        - Да, чудесный новый мир вы построили, - огрызнулась дочь Латоны.

        Боги не нашли, что ответить. В зал впорхнула Афродита, привлеченная голосом подруги. Увидев златоногую богиню, Арес торопливо буркнул что-то Дионису и спешно ретировался. Урания рассмеялась:
        - Никогда не думала, что буду вселять страх в беспощадного Ареса.
        - Да ты в кого угодно можешь вселить страх, если захочешь, - вздохнул Дионис. – Вчера весь день после разговора с тобой Аид ходил как хмельной. Персефона жаловалась, что ты свела с ума ее мужа.

        Артемида стояла молча. На нее опять начал накатывать всепоглощающий страх перед встречей с мрачным владыкой. Как же ей себя с ним держать? Что говорить? Как отвечать на его вопросы? Или вообще не отвечать? Дочь Латоны боялась, что во время разговора будет выглядеть загнанной овечкой, и Аид легко сможет убедить ее в чем угодно. Она не заметила, что Афродита и Дионис уже несколько минут смотрят на нее, понимая, что происходит в душе богини. Переглянувшись с Уранией и получив от нее одобрительный взгляд, Дионис подошел к Артемиде.
        - Идем-ка со мной.
        - Куда? – встрепенулась богиня охоты.
        - Не бойся, я тебя не укушу. Пошли.

        Артемида беспомощно оглянулась на Афродиту, но, увидев легкий кивок, сдалась и последовала за виноделом. Богиня любви знала, что ласковый и веселый Дионис действительно может помочь подруге. Она чувствовала, что между этими двумя что-то происходит, поэтому Артемиде легко будет поверить в его слова. Конечно, лучше всего сестру успокоил бы Аполлон, которого она просто обожала, но он сам отказался от возможности общаться с ними.

        Тем временем Дионис уверенно шел по пустынным коридорам. Резко свернув в одном из них, он завел Артемиду в неприметную небольшую залу. Здесь было светло, тихо и уютно. Богиня знала это место, брат как-то показывал его ей – в этой комнате он отдыхал от мира и напитывался новыми идеями. Дионис уселся прямо на пушистый ковер и знаком предложил Артемиде последовать его примеру.

        - Зачем ты меня сюда привел? – с подозрением спросила у него богиня.
        - Чтобы избавить тебя от страха перед Аидом, - безмятежно улыбнулся бог.
        - Будешь поить меня вином? – вскинула брови Артемида.
        - Думаешь, я больше ни на что не гожусь, кроме пьянства? – вкрадчиво поинтересовался Дионис.

        Дочь Латоны пожала плечами. Она и правда не представляла, чем он может ей помочь. Тем временем бог взял ее за руки и усадил напротив себя, попросив закрыть глаза.
       
        - Ты что это собираешься делать? – снова насупилась богиня.
        - Артемида, я просто хочу помочь тебе, - тихо сказал он. – Ну же, закрой глаза, большего я не прошу. Поверь, ничего плохого я не задумал. Понимаю, что ты не можешь мне доверять, но тебе придется это сделать, если хочешь избавиться от страха перед Аидом. Я хочу рассказать тебе о том, какой ты предстала перед нами в день своего возвращения на Олимп. Какой я увидел тебя.

        Подумав, Артемида нехотя кивнула и все-таки закрыла глаза. Тут же голос Диониса полился на нее кристально чистым потоком, накрывая разум легким туманом. Богине вдруг почудился шелест листьев, она почувствовала благоухание трав и виноградников, как будто оказалась в прекрасном саду. Какую бы магию он не применил, открывать глаза ей уже не хотелось. Артемида с запозданием подумала, что Дионис мог завлечь ее сюда обманом и заставить перейти на сторону Аиду, используя какие-то свои, только ему известные чары. Теперь ей оставалось только уповать на его честность, ведь он сказал ей как-то, что не хочет ни в чем их убеждать.

        - В тот день, когда ты появилась на Олимпе, мы все были сражены твоей красотой, - прозрачным горным ручьем зазвенел молодой бог. – Конечно, красавицами олимпийцев не удивишь, но каждая богиня прекрасна по-своему. Твоя красота была подобна сиянию луны – чистой, стойкой, холодной ко всему суетному, бренному. Луны, которая дарит свет заблудившемуся путнику и указывает ему дорогу, дает надежду и пробуждает муки совести у тех, кто сбился с верного пути. Ты засияла ярче от любви к Гермесу, но светила и после того, как он предал твою любовь и вступил в брак с Иридой. Я наблюдал за тобой во время вакханалий. Захмелев, ты не опустилась до ненависти или мести и нашла в себе силы простить ветреного возлюбленного. Это только доказывает чистоту и благородство твоей души. Именно это – твоя сила, Артемида, сила, которую тебе нужно просто почувствовать, и тогда она сама придет тебе на помощь. Именно поэтому тебе не стоит бояться Аида. Ты уже защищена от него самой собой. И он чувствует это, хоть и не признает, потому что даже самая черствая душа боится соприкосновения с обнажающим ее светом. А наш новый царь не так уж и жесток, он способен на сожаление и раскаяние. Ты справишься с ним.

        Дионис умолк. Артемида еще несколько минут сидела с закрытыми глазами. По ее щекам текли слезы. Падая на ковер, они закручивались в загадочные золотистые узоры. Наконец, богиня открыла глаза и мягким, грациозным движением встала, потянув за собой Диониса. Пристально глядя на бога, она на мгновение прильнула к его губам, подарив чувственный поцелуй.
        - Это благодарность за твои слова, - сказала Артемида твердо. – Больше этот поцелуй ничего не значит.
        - Я все понимаю, - откликнулся с улыбкой бог вина. Но дочери Латоны почудился легкий оттенок горечи в его голосе.

        Артемида вышла из комнаты обновленной. Она как будто вдруг почувствовала в себе все то, о чем говорил ей Дионис. Увидев взгляд вернувшейся подруги, Афродита удовлетворенно хмыкнула – ее план сработал. Наверно, даже Аполлон не справился бы лучше.   

        На следующий день Дионис проводил охотницу к чертогам нового царя. Возле входа в зал юный бог вина слегка придержал ее за руку.
        - Ты помнишь, о чем я говорил тебе? – спросил он.
        - Разве такое забудешь, - улыбнулась ему Артемида.

        Легко и непринужденно богиня вошла в зал и остановилась, чтобы оглядеться. Аид уже шел ей навстречу, сияя приветливой улыбкой.
        - Артемида! Я рад, что теперь мы сможем поговорить с тобой как следует, хоть и при таких невеселых обстоятельствах.
        Жестом он пригласил свою гостью к небольшому столу, уставленному яствами, кубками, кувшинами с вином и водой. Вокруг были разбросаны подушки. Богиня, немного подумав, аккуратно присела около стола.
        - Но учти, есть я ничего не буду, - предупредила она.

        Аид только руками развел – я, мол, и не заставляю. С минуту он молчал, глядя на Артемиду и раздумывая, с чего начать разговор. Она же, в свою очередь, тоже с интересом разглядывала владыку, зная, как тепло всегда отзывалась Афина о своем дяде. Темноволосый привлекательный бог вполне мог произвести на нее приятное впечатление, если бы она не знала, что именно он разрушил привычный мир богов и людей, что именно от его хладнокровной руки погибли три титана. Умные глаза владыки проницательно и цепко рассматривали дочь Латоны, и Артемида порадовалась, что согласилась накануне на беседу с Дионисом. Если бы он не вернул ей уверенность в себе, юной богине было бы сейчас несладко под этим пронизывающим взглядом.

        - Жаль, что у меня не было возможности познакомиться с тобой поближе, - снова заговорил Аид. – К тому времени как ты появилась на Олимпе, мы с Зевсом были уже не в лучших отношениях. Но я рад, что нам удалось встретиться. Твой брат много рассказывал о тебе. Он гордится тобой.
        - Очень смело с его стороны, - нервно фыркнула Артемида. – Я ведь толком ничего не умею. Даже из лука стреляю не так хорошо, как хотелось бы.
        - Странно, что ты говоришь это, потому что я видел, на что ты способна во время боя. В своем мастерстве ты стоишь наравне с братом, - Аид задумчиво оторвал от веточки виноградину, продолжая внимательно смотреть на собеседницу. Она вдруг напомнила ему маленькую Афину в ее далеком детстве, расстроенную и заплаканную. Почувствовав жалость к сестре Аполлона, владыка мягко произнес: - Я вижу, ты волнуешься, Артемида. Тебе, наверно, наговорили обо мне много нехорошего?
        - Да, репутация летит впереди тебя быстрокрылой птицей, - ответила богиня.
        - Это нечестно, ведь ты даже не знаешь меня, - вздохнул Аид.
        - Не переживай, Афина тоже много о тебе рассказывала.
        - Значит, все не так уж плохо, - улыбнулся бог. 

        Артемида лишь повела плечом. Аид все разглядывал ее, храня молчание. Он совершенно не знал эту богиню, из-за этого сложно было построить разговор так, как ему нужно. К тому же, хоть дочь Латоны и выглядела испуганной, но от нее исходила какая-то совершенно непонятная ему сила, более мощная, чем он ожидал. Поцокав языком, Аид решился говорить с ней прямо.

        - Давай начистоту, - сказал он. – Я не помогал воспитывать тебя и не обучал, как Афину. Я не наблюдал, как ты расцветаешь, как это было с Афродитой. Нас с тобой ничего не связывает, кроме весьма сомнительных родственных отношений. Ты совершенно чужая мне, как и я – тебе. Поэтому я предлагаю заключить сделку. Ты подаришь мне свою верность, я же обещаю тебе свободу и ту область влияния, которую ты хотела бы получить. Мы можем еще о чем-нибудь договориться, я готов щедро отблагодарить тебя за помощь. Но главное, ты снова будешь с братом. Думаю, вам обоим это пойдет на пользу. Что скажешь на это, дочь Латоны?
        - Скажу, что ты глуп, владыка царства мертвых, если думаешь, что заманишь меня этим, - холодно ответила Артемида и сама испугалась своей дерзости. У нее возникло странное ощущение, что говорит вовсе не она, а кто-то другой. – О какой свободе ты вообще говоришь? О той, которая царит сейчас на Олимпе, где хозяйничают твои псы? Или о той, которая воцарилась среди смертных? Что ты такого можешь предложить мне, чтобы получить мою верность? Я не встану на твою сторону, Аид. Я уже говорила тебе, что не повторю ошибки своего брата и ни за что не предам отца, Афину и других олимпийцев. Ты прав, нас с тобой ничего не связывает. Я тебя презираю.
        - Не смей так говорить со мной, девчонка! – с яростью крикнул он, поднимаясь.

        Богиня тоже вскочила, испугавшись. Сейчас на нее смотрели не умные и проницательные глаза нынешнего царя богов, темный, холодный, обжигающе ледяной взгляд был у Аида, взгляд самой смерти. Он медленно подошел к Артемиде. Видно было, как сильно раздуваются его ноздри, как бледна его кожа. Некоторое время бог сдерживал себя, чтобы не совершить ничего непоправимого. А потом сказал сдавленным голосом:
        - Я никому не позволю так с собой разговаривать, Артемида. Ты ничего обо мне не знаешь, поэтому не имеешь права презирать меня. Для меня ты всего лишь несмышленое дитя. Я прощу твою дерзость ради твоего брата и ради Афины, которая, как я знаю, дорожит тобой. Но остерегись говорить так со мной в следующий раз, иначе ты поплатишься. Теперь уходи.

        Артемида не помнила, как дошла до выхода из зала. Там ее поджидал Дионис. Она без чувств упала прямо ему на руки – взгляд разгневанного Аида не проходил бесследно ни для кого.

***

        Богиня охоты очнулась от чьего-то ласкового прикосновения. Открыла глаза – рядом с ней сидел Аполлон. Он улыбнулся сестре.
        - Надо же, кто появился, - удивленно сказала Артемида, присев. – А почему я лежу? Что со мной?
        - Все хорошо, просто ты столкнулась лицом к лицу с гневом Аида, а это не так просто пережить. Особенно в первый раз. К счастью, он не часто выходит из себя.

        Артемида нахмурилась, вспомнив разговор с царем богов.
        - Да, дружеской беседы у нас не получилось. Я говорила с ним слишком резко, сама не знаю, что на меня нашло. Во мне проснулась такая злость, такая гордость… Но, наверно, это и к лучшему, сейчас не то время, чтобы притворяться. Я хотела, чтобы он сразу понял мою позицию.
        - Будь уверена, он ее понял, - усмехнулся Аполлон. – Ладно, милая, если тебе стало лучше, я пойду.

        Бог направился к выходу.
        - И это все? – догнал его возмущенный окрик сестры. – Мы не виделись несколько лет, когда наконец-то встретились, я узнала, что ты предатель, потом ты опять пропал, и теперь тоже уходишь! Мы даже не поговорили с тобой об этом!
        - А что ты хочешь, чтобы я сказал тебе? – повернулся к ней стреловержец. В его голосе слышалась бесконечная усталость. – Да, я перешел на сторону Аида, предал всех, кого знал и любил, это был мой осознанный выбор. Жалею ли я об этом? Нет! Поступил бы я так снова? Да! Той битве не было конца, никто не знает, сколько еще бессмертных могло погибнуть от рук Аида. А если бы… - голос Аполлона прервался. – А если бы он убил Зевса, Артемида? Или Афину? Или еще кого-нибудь из богов?

         Феб выплескивал накопившееся раздражение, но богиня видела в нем столько горечи, что сердце ее сжалось от жалости к брату. Ей было легче, чем Афине или Афродите. Она не росла на Олимпе, и никого не успела узнать достаточно близко. Конечно, богиня не собиралась переходить на сторону Аида, но это не мешало ей пожалеть и простить брата, потому что она полюбила его всем сердцем, сразу почувствовав родственную душу. И его предательство не могло этого изменить.

        - Присядь, - мягко сказала она. – Не хочешь говорить об этом, давай просто так поболтаем. Ведь я люблю тебя Аполлон. Я скучала. Прости, что при встрече не сказала об этом. Но и ты должен меня понять – ваше предательство совершенно ошеломило меня.
        Феб быстро подошел к ней и крепко обнял, прижавшись кудрявой головой к плечу сестры. На какое-то мгновение все душевное напряжение, надежно поселившееся в нем за последние годы, отпустило, когда он понял, что его любят, несмотря ни на что.

        - Прости, сестренка, я не должен был так с тобой говорить, - произнес он, наконец, оторвавшись от Артемиды. – Но я так долго изображаю карателя, которого все боятся, что иногда по-другому просто не получается.
        - Я понимаю, - откликнулась она, поглаживая его кудри. – Скажи, ты же больше не пропадешь?
        Аполлон помрачнел.
        - Артемида, какой бы ты ни была понимающей, я не хочу, чтобы ты видела меня таким. И Афина тоже.
        - Афина? Причем тут Афина? Ее уж точно ничем не напугаешь!

        Молодой бог улыбнулся, глядя на сестру с непонятной ей печалью.
        - Она ведь так ничего и не сказала тебе, да? Ее можно понять. Дело в том, Артемида, что задолго до ссоры Зевса с Аидом, даже до твоего появления, я почувствовал к ней нечто странное, как будто влюбился. Но когда я попытался добиться ее расположения, Афина лишь посмотрела на меня с жалостью и сказала, что мне не на что надеяться, потому что она неподвластна чарам Афродиты. И тогда я почувствовал азарт, мне захотелось сломать эту стену, завоевать ту, которую никто завоевать не смог. Я применил к ней все свои чары, но все было тщетно. А потом появилась ты. Я убил Пифона, и мы отправились к матери. И все то время, что мы провели в Гиперборее, я убеждал себя, что мои чувства к Афине были всего лишь наваждением, игрой. Но вернувшись, я понял, что это вовсе не игра. Я на самом деле полюбил ее. Конечно, Афина по-прежнему считала, что меня не стоит воспринимать всерьез, что скоро я сам от нее отвяжусь. Она не знала, что изменила меня, заставив почувствовать, что такое настоящая любовь. То, что между нами было, – я никогда не видел и не чувствовал такого. Когда я стоял рядом с ней, казалось, менялся сам воздух вокруг нас, его пронизывали неведомые нити. Накануне битвы Афина призналась, что тоже полюбила меня. Ни я, ни она не могли этого объяснить, но это уже было неважно. Мы хотели вступить в брак, когда закончится война с Аидом. Но все пошло не так, как видишь. – Аполлон невесело усмехнулся. – Я люблю ее, Артемида, Афина – вся моя жизнь, и так будет всегда. Но какой в этом смысл? Давай больше не будем говорить об этом, прошу тебя.

        - Но почему я не замечала этого? – прошептала потрясенная Артемида. – Как я могла не заметить, что между вами что-то происходит? Все то время, что мы были в разлуке с вами, я удивлялась, как Афина может так холодно относиться к происходящему. Даже обвиняла ее в бесчувственности. Теперь я поняла – чем отрешеннее она себя вела, тем больше боялась. За Зевса и за тебя. Но я должна была заметить ваши чувства!
        - Мы скрывали их ото всех, - сказал Аполлон. – О них знала только Афродита, но от нее такое просто невозможно утаить. Наш союз казался всем слишком невозможным, чтобы на него обращали внимание, даже когда я откровенно ухаживал за Афиной. Мы до последнего не замечаем того, что противоречит нашим ожиданиям.
        - Теперь я понимаю, почему она казалась мне такой отстраненной, - как бы про себя повторила Артемида, покачивая головой. – Каких же усилий ей стоило скрывать свой страх за тебя! Хорошо, брат, мы больше не заговорим об этом, если только ты сам не захочешь. Но не сбегай от меня больше, прошу тебя. Я уж как-нибудь переживу твою чудовищную натуру. И остальные, думаю, тоже.
        - Если ты действительно этого хочешь, я больше не буду тебя избегать, - помолчав, ответил бог. – Я буду приходить сюда ненадолго по ночам. И ты приходи, когда Афина и Афродита заснут. Но им я показываться не буду, не уговаривай. А сейчас мне нужно идти. Отдыхай здесь, сколько хочешь, а потом возвращайся к ним. И никому не говори, что я был здесь, договорились?

        Аполлон нежно поцеловал сестру в лоб и ушел. Но выйти из дворца незамеченным он не смог – недалеко от комнаты, где отдыхала Артемида, ему встретилась Афина. Они долго молчали, глядя друг на друга.
        - Как ты? – наконец, хрипло спросил Аполлон, будто пробуждаясь.
        - Хорошо, насколько это возможно в нашем положении. – Афина запнулась. – Ты навещал Артемиду?
        Аполлон кивнул.
        - Как она себя чувствует?
        - С ней все хорошо. Она сильнее, чем я думал. Скоро вернется к вам.

        Кивнув, богиня направилась к подруге.
        - Постой, - Аполлон вдруг взял ее за руку. – Аид еще не говорил с тобой?
        - Пока нет, - ответила Афина. – А что?
        - Я был увлечен делами и пропустил тот момент, когда он призвал к себе Артемиду. Если бы я узнал раньше, обязательно вернулся бы, чтобы подготовить ее к разговору. Теперь я внимательно буду следить за всем, что с вами происходит, ошибкой было упустить вас из вида. – И, помолчав, добавил. – Прошу тебя, Афина, будь с ним осторожна. Он готов на все, чтобы привлечь тебя на свою сторону.

        - Конечно, я буду с ним осторожна, не волнуйся за меня, - откликнулась богиня. – А следить ты за нами издалека будешь?
        - Да. Мне сложно быть рядом с тобой… таким.
        - Понимаю, – протянула Афина. И вздохнула: – Аполлон, ты ведешь себя как мальчишка. Нашкодил – будь добр, отвечай. Незачем скрываться от нас по углам и объяснять это благородными целями. Я что, мало чудовищ в своей жизни повидала? Тебе просто стыдно смотреть нам в глаза, ты сам себе не можешь простить предательство, вот и прячешься. Признай это уже, наконец, и веди себя, как мужчина. Как тот мужчина, которого я… знала, - добавила она тихо. И ушла.