3. Русская избушка

Прожила Анна в Дании почти 20 лет. Всего, к чему стремилась, достигла. Казалось бы достойная работа, хороший дом, ну что еще человеку надо? Но оказалось, что внешнее благополучие - это далеко не все, внутренней гармонии она так и не достигла.
   
Иностранкой Анна не стала, это для нее было немыслимо, она навсегда осталась русской женщиной. Душой была с Россией, и каждый день после работы кидалась к телевизору, чтобы узнать, как там живет ее Родина, чем дышит. Радовалась успехам и терзалась, когда российские новости были печальными. Взрывы домов в Москве, захват заложников на Дубровке, гибель детей в Беслане - все эти события остро переживала, не спала ночами. Но никому о своих чувствах и настроениях не рассказывала.

Правда, как-то на врачебном приеме не выдержала и расплакалась. Случилось это, когда американцы начали бомбить Белград. Конечно, все датские СМИ представляли эти бомбежки как справедливый акт возмездия непокорным сербам. Но Анна знала правду. В этот день обратилась к ней за врачебной помощью женщина из Сербии и стала рассказывать о своей депрессии, тяжелом психическом состоянии. Анна сразу поняла причину ее отчаяния, не выдержала, закрыла лицо руками и залилась слезами. Однако постаралась поскорее взять себя в руки, выписала рецепт, и продолжала прием пациентов. После этого случая местные сербы-мигранты стали считать ее своим лучшим русским другом.

Несправедливые русофобские выпады по датскому ТВ, радио, интернету вызывали у нее внутренний протест, обостряли неприязненное отношение к Западу, усиливали ощущение собственной ранимости и незащищенности. Постепенно Анна пришла к убеждению, что даже самое прекрасное жилище, каким было ее "датское шале", но стоящее на чужой земле, на враждебной территории не может ее защитить, дать ей покоя и душевного спокойствия. Стала плохо спать ночами, боялась вторжения, задержания, ареста. Хотя и ни в чем не виновата, но понимала, что чужая здесь и для нее закон не писан. Не спрячешься даже в стенах любимого дома, а еще хуже, когда выходишь и оказываешься в неприятельском стане.

Она все больше тосковала о России. Опостылела ей чужая европейская жизнь. Вечерами отводила она душу тем, что писала воспоминания о России, о своей жизни там, о русских корнях. Творчество помогало ей выжить в душной европейской атмосфере. Повспоминаешь о прошлом, о родных людях - и на душе становится легче.

Неудержимо тянуло на Родину: хотелось приехать в Питер, где Анна родилась, выучилась и работала, но еще больше тосковала она по своей малой Родине - маленьком селе  на Вологодчине. Там она каждое лето отдыхала у бабушки с дедушкой. Добрая милая бабушка была ангелом-хранителем всей их большой русской семьи. Она согревала своим душевным теплом детей и внуков при жизни и это чувство сохранилось даже после ее смерти. Так хотелось Анне посетить родные могилы, поклониться им.

***
Картины родной вологодской природы все сильнее преследовали ее. Каждую ночь Анна закрывала перед сном глаза и видела картины русского раздолья: качались перед мысленным взором огромные сосны, уходящие вершинами в небо, обжигал босые ноги горячий прибрежный песок и купалась она в чистой прохладной речной воде. Разве сравнишь среднерусскую природу с Европой, где плодородной почвы мало, где хоть и растут сосны и березы, но кажутся они какими-то низкорослыми карликами в сравнении с роскошными вологодскими лесами. Вода в датских прибрежных водах с каждым годом становится все грязнее, купаться в ней опасно.

Эти мысли привели Анну к решению вернуться домой, в Россию. Однако сделать это было не так легко, ведь русское гражданство они с детьми потеряли. Произошло это в силу того, что Дания двойное гражданство не признавала, и чтобы получить работу датские власти вынудили ее выйти из русского подданства.

Хотя оставалась возможность оформить временную въездную визу, что она и сделала. Вначале посещала Питер и Москву, а позднее стала забираться все дальше на север, в направлении родной вологодчины. Ехала в автобусе, и наблюдала через окошко деревенские избушки, часто ветхие и полуразвалившиеся. И так милы они ей были, в сравнении с городскими каменными джунглями. Это была ее малая Родина и здесь чувствовалась настоящая Россия. Тут сконцентрировался, собрался русский дух, "там русских дух, там Русью пахнет". Захотелось ей все европейское прошлое забыть - и "замок Броуди" и "датское шале"- и обрести настоящий рай вот в такой деревянной избушке, в русской глубинке.

Сказано - сделано! Купила избу в родном вологодском селе. Находился ее дом в прекрасном месте - на песчаном берегу реки, рядом с сосновым бором. Был он еще недостроенным, без фундамента, стоял на сваях. Не было в нем ни электричества, ни воды. И уж, конечно, никакого камина, сауны или бара. Но все это было дело наживное, можно было во временем подвести и достроить. Зато было в этом теремке самое главное - стоял он на русской земле, и рядом жили русские люди, простые и понятные.

Была избушка очень небольшой, от силы 50 кв.м внизу и 25 кв.м наверху.
- Ну, а зачем нужен большой дом,- размышляла Анна, - главное, чтобы был он уютным и счастливым. Будут приезжать детишки, ну как-нибудь разместимся все, ведь известно "в тесноте, да не в обиде".

Чувствовала она вину перед детьми, что в свое время их из России вывезла и лишила Родины. Но другого выхода тогда не было. Это теперь наступили совсем иные времена - отвратительный алкоголик Ельцин наконец ушел в отставку и передал власть умному, дальновидному и патриотичному президенту Путину. И жизнь в России постепенно наладилась. Значит, нет правды в том, что им, студентам, упорно вдалбливали на уроках марксистско-ленинской философии, якобы личность в истории не имеет решающего значения, а главное это, чтобы "верхи не могли, а низы- не хотели". Имеет личность значение в истории и еще какое, определяющее!

В этом доме мечтала Анна собрать своих детей, вернуть им Россию. Хотя понимала, что они своей страны не знают, не помнят, и поэтому взрастить в них любовь к Родине нелегко.

***
Помогли ей знакомые избу достроить, провести электричество, подвести воду. И такой волшебный домик получился! Был он полностью из дерева - стены деревянные, полы и потолки тоже деревянные. Настоящий терем-теремок! Видимо из-за этого и произошло несчастье - через год в нем случился пожар. К счастью, обгорели лишь внутренняя обшивка, но внешняя коробка дома осталась целой.

Поначалу руки совсем опустились, думала, что видно не судьба ей жить в этом доме. Ведь придется все отстраивать заново. Но ей не привыкать трудиться, Анна всю жизнь следовала любимой русской поговорке "терпение и труд все перетрут". А знакомые, как могли, утешали: "Зато теперь бревна прокопченные, крепкие, и дом твой сотни лет простоит!"

Избушка заросла со всех сторон диким колючим терновником: наступишь - насквозь подошву прокалывает. Сражалась она с этим терновником - не на жизнь, а на смерть. И победила - развела вокруг сад: яблони, сливы, груши, черешни. Яблони уже года через три плодоносить начали, а вот сливы, груши и черешни- все капризничали - то вымерзнут, то засохнут, то вроде зацветут, а плодов не дают. Зато черная смородина радовала - такая лишь в вологодских деревнях растет, размером с вишню. Завела кошку Машку, и все думала: "Чего-то в моей избушке для полного счастья не хватает? Ну, конечно, петушок по утрам не кукарекает!" Тогда и домашнюю птицу завела- петушка и курочек.

***
Вернула русское гражданство и в скором времени последователи у нее появились. Как говорят "свято место пусто не бывает". Удивительно, но потянулись за ней в Россию, в эти заповедные вологодские места, датчане. В начале приехал ее старинный датский друг, который всегда помогал ей в Дании. Лишь единожды навестив ее на вологодчине, он уже не захотел отсюда никуда уезжать. Затем приехала еще одна супружеская пара: она - ее русская подруга, а он - датчанин. И всем им жизнь в этом вологодском селе показалась восхитительной!

Когда этих перебравшихся на постоянное жительство в русское село датчан, расспрашивают удивленные соотечественники, то они отвечают: "В России жизнь лучше, чем в Европе. Здесь - свобода! А в Европе - постоянный контроль! К сожалению, этого не понимают многие русские и недовольны своей жизнью. А ведь они, по-настоящему, счастливые и свободные люди!"

Значит не только она, русская, мучилась от чувства уязвимости и незащищенности в Дании, но и прирожденные датчане от того же страдали. И вот теперь, наконец-то, нашли они все душевную гармонию в вологодском селе. И ее милый русский теремок оказался милее и лучше больших, но по ряду причин неподходящих для жизни датских жилищ.

У Анны в теремке- всегда полно народу. Приезжают друзья из России и из Дании. Иногда приезжают дети со своими друзьями и товарищами. Дети о ней очень скучают, она остается их любимой мамочкой. Хотя уже взрослые, и самостоятельные, и даже женатые. До сих пор она им необходима, и они ей! Ведь столько лет они прожили душа в душу, в тесном единстве, друг ради друга. Возникает чувство, что пуповина их до сих пор связывает и ток крови по ней полностью не прекратился. И она им покажет дорогу обратно, путь на Родину. Дорогу к счастью.