Прелести и каверзы рыбалки на Белом море

 
   На Белом море я бывал многократно, знавал его нрав в разные времена года. И всегда оно бывало необыкновенным и разнообразным. Запомнились сурово-монастырские Соловецкие острова. Монастырь на острове Кий, Устье реки Северной Двины с английским концентрационным лагерем на острове Мудьюг. Скромный деревянный городок Онега.
   Но более всего мне нравилось работать  в Кандалакше.  Это небольшой уютный городок районного масштаба, стоящий в вершине Кандалакшского залива. В общей сложности за тридцать лет работы в институте прожил в этом городке более полугода. Он хоть и стоит на берегу залива,  но подойти к морю совсем не просто, все побережье огорожено, а там где можно подойти, то это место приливно-отливной зоны, сплошное мелководье.
    Поэтому для рыбалки с берега наиболее благоприятным, был  пожарный пирс, стоящий в стороне от причаов, в Кандалакшском морском торговом порту. Никому не мешаю, да и глубина резко уходит в море (порт стоит на скале), а на расстоянии десятка метров глубина так же десять, а то и больше.
    У меня был выходной, поэтому сварганил подобие снасти: леска, кусок пенопласта, с грузилом, крючок не слабый, не на селедку же пойду охотиться. и отправился рыбачить.
     У пирса стоял наш, арендованный институтом водолазный бот, гидротехники выполняли паспортизацию причалов и должны были отойти от пирса.  Мне водолазы были знакомы, они проверяли своё оборудование, один погружался, двое были на палубе, все это рабочие моменты. Я прошел вдоль борт, поздоровался, полюбовался прозрачностью моря, дно на десять метров легко читалось и попросил черпануть пару десятков мидий для насадки, с опоры пирса, был прилив, вода поднялась еще на три метра. Без них я бы долго решал эту проблему. А так играючи на два счета соскребли с опор, да в подарок еще и морскую звезду на банку положили. Мне она была не к чему - баловство, поэтому после их ухода, игрушка обратно отправилась в родную стихию.
    Морские звезды в северных морях менее упитанные, мельче и не такие нарядные, нежели их атлантические и индоокеанские сородичи.
    Водолазы ушли, на девятый причал, а я приступил к рыбной ловле. Забросил снасть и стал ждать поклевки, рыбка не долго, заставила меня томиться в скуке, вскоре уже три небольших, около килограмма тресочки прыгали в  полиэтиленовом мешке за спиной. Стайка ушла, рыбки заснули и утихли. Только плеск воды нарушал тишину, благолепие.
    Незаметно я задремал, потому как мне же ничто не мешало проводить свой выходной день на берегу моря. Разбудило какое-то шуршание за спиной, оглядываюсь:
  - Мама дорогая.
   Мою третью рыбку утаскивает норка, такой серебристый, юркий зверек с пронзительными пуговками глаз, но не очень опрятный в летней шубке. Причем добыча, раза в полтора больше хищницы, но это не мешало ей быть проворной.  То, что рыбка последняя было видно по плоскости мешочка.
   Подгоняемый каким-то охотничьим задором, я кинулся за воришкой, но та оказалась проворней, шмыгнула под пирс и была такова. Улов накрылся.
   Но время еще было, поменял насадку и без досады продолжил рыбалку. Через полчаса, потеря была восстановлена, но солнце стояло высоко, потому я не торопился уходить. Было еще несколько поклевок, и улов уже стал весомым. 
   Не буду жадничать, решил я, пора сматывать удочки и идти на предоставленную квартиру. Я поднялся и присев на корточки, стал понадежнее упаковывать добычу.
   Как вдруг, метрах в шести, чуть в стороне от пирса, из глубины вылетает огромный белый столб пятиметровой белухи (тамошний толи кит, толи дельфин.) Может и больше пяти метров, кто ж ее измерял, становиться на хвост, замирает и с громадным шумным плеском подает на спину, подняв волну, окатившую меня ледяной водой, с ног до головы.
   Несмотря на то, что я от неожиданности в это время был в акробатическом кульбите, в испуге сваливая с края пирса и подальше от этого чудища.
   Как я потом понял, это морское млекопитающее просто обедало, и гоняла стаю беломорской селедки (беломорочки). Этому животному в день нужно съедать до пятнадцати килограммов рыбы! 
    Азарт погони был остановлен внутренним сонаром и во время подсказал о препятствии, вот оно и тормознуло таким образом. Ну, а я попал под раздачу холодным душем. Вода в Белом море прогревается только на мелководье, да и то максимум до пятнадцати градусов.
    Пришел в свою однокомнатную квартиру, гостиничного типа, привел себя в порядок. Рыбы оказалось так много, что оставшееся, решил подсолить и высушить за окном на ветерке и солнце.
    Ведь норвеги же сушат треску, отчего не попробовать. Через пару дней, нанизал освежеванные тушки на двойную нитку и вывесил за окно пятого этажа, ближе к солнцу и ушел на работу. Через пару дней, думал побаловаться с пивом.
    Вечером возвращаюсь, что за чертовщина, нет моей гирлянды. Подбегаю к окну и вижу на крыше, стоящей напротив трансформаторной подстанции, пируют чайки, доедая мою треску, под карканье толпящихся вокруг ворон. Ничего удивительного, это птицы посерьезней ворон в морских городах, и подчас господствуют на помойках, а тут рыба на «соплях» повисла, пролететь нельзя.
   Из  свежайшей трески иногда готовил уникальное блюдо. Рецепт, прост, но возможен только там. Треску отваривал, потом толкушкой приготавливал пюре (из рыбы), с маслом, молоком, солью. К этому подавалась жареная ручьевая форель, этакие брусочки 150-200грамм, взятая из ручья накануне. Сам для себя называл это блюдо "Гурман с перебором". 
    Вот такие каверзы, вызванные морской рыбалкой, произошли в ближнем Заполярье за несколько дней, и атакован был «на земле, в небесах и на море».
    Рыбалка же в тех краях неповторимо интересна не только в море, но и в речушках струящихся между сопок, где можно ловить форель и хариуса, что очень увлекательно