Canto five

ВСЕ МЕЛОДИИ СПЕТЫ, СТИХИ ВСЕ НАПИСАНЫ. ЖАЛЬ, ЧТО МЫ НЕ УМЕЕМ ОБМЕНИВАТЬСЯ МЫСЛЯМИ

    Наш герой крупно пожалел, что потерял последние мозги и отдался первому встречному, и дело было не только в раздражении на себя за слабоволие. Крикет, непонятно как раздобыв номер его телефона, доставал готовящегося к сессии парня голосовыми сообщениями, и Тиберий, сначала оттягивающий момент выяснения отношений, выключил свой телефон, и тогда Найджел заявился в общежитие и, расспросив проходивших мимо студентов, узнал, в какой комнате проживает Лессинг и прислал с курьером букет пошлых роз, снабдив его запиской «давай мутить, ты мне подходишь». Young man, порой подвергающийся буллингу из-за своей ориентации и постоянно отклеивающий от своего шкафчика мини-плакатики с презрительным «suck my shit, faggot», не сильно расстраивался, ибо нападки со стороны нетолерантных подростков можно было рассматривать как проявление интереса. Довольно мудрый для своего возраста, молодой человек понимал, что гнобящие его мальчишки таким образом бунтуют не против ЛГБТ-персон, а отрицают собственную бисексуальность, так что ничего, кроме сочувствия, издевки того же Леопольда не вызывали, но когда по колледжу распространился слушок, что за малышом Тибби бегает богатей, заваливая серого мышонка дорогими подарками, gar;on ощутил потребность расставить точки над i, поскольку динамить влюбленного мужчину казалось бесчеловечным, учитывая, что fellow познал горести безответной amor на собственной шкуре and knew, насколько тяжело отказаться от sweet dream.
    - Послушай, Найдж, - протараторил он, и так как слова in head путались и наскакивали друг на друга как застигнутые врасплох еноты, ворующие еду из мусорных баков,, выложил все как на духу: - Я люблю другого и приперся в клуб с целью забыться. You are nice guy, but I don’t like you.
    - Тогда почему бы нам не зацикливаться на всякой херне and spending time together as well, - не отставал Крикет и, наклонившись, запечатлел на губах визави страстный поцелуй. - Я вознесу тебя на небеса, а твой несбывшийся любовник пусть кусает локти, завидуя нашему счастью.
    Lips сиюминутно запылали от this kiss, словно их обмазали жгучим перцем, однако Тиберий ни взглядом, ни жестом не продемонстрировал отвращения, рассудив, что heartfuckers вроде обеспеченного сыночка из влиятельной семейки попросту не умеют слышать собеседника. This arrogant man обладал поистине херовой эмпатией, пропуская мимо ушей речь Лессинга и вычленяя то, что можно интерпретировать по-своему, так что, сменив номер телефона и попросив Майю сопровождать его так часто, насколько это возможно, он засел в library и сутки напролет зубрил билеты.
    Снегопады к концу месяца прекратились, в воздухе запахло весной. Оживившиеся вороны, перепрыгивая с ветки на ветку, пугали прохожих пронзительным карканьем, а дувшие по ночам ветра приносили с юга аромат талой воды. Тиберий избегал встреч с Кастором, не представляя, как будет смотреть в глаза любимого мужчины после того, как трахнулся по пьяни с Найджелом, разрушив свое целомудрие и заруинив хрупкую связь между ними, базирующуюся на глупом обещании максималиста хранить верность до гробовой доски и умереть девственником, переполненным чувством собственного достоинства, ведь никто, кроме Резерфорда, не имел права притрагиваться к нему, но после того, как сластолюбивый Крикет запихнул в его анус сначала язык, а затем и член, парень вообразил, что hermano считает по нервозному выражению лица все грехи и, презрительно фыркнув, развернется и уйдет, выказав свое разочарование. Fellow прилежно блокировал, сцепив зубы, memories about dear brother, обещая себе непременно найти время побыть слабым хотя бы пару часиков, поскулить в подушку, помолотить пятками по стене, нарыдаться вдоволь, сидя в джакузи с бокалом вина, наполниться до краев жалостью к себе. Ему отчаянно хотелось стать ванильной дрянью, не умеющей контролировать эмоции, но всякий раз, балансируя на краю пропасти, он напоминал себе, что наличие самомознания отличает человека от животных, that’s why Лессинг включал песню «возьми себя в руки, дочь самурая», которая сделалась гимном всей его жизни.
    С Бонифацием Торресом, сыгравшим в его судьбе роль доброго гения, молодой человек свел знакомство во время посещения музея восковых фигур. Случайно задевший его плечом рыжеволосый господин с белесыми ресницами и окладистой бородой, извинившись за нерасторопность, присел на скамеечку и, посматривая на сосредоточенно изучающего возвышающуюся на постаменте блондинку в сногсшибательном платье юношу, спросил, является ли тот поклонником творчества госпожи Морион.
    - Что, простите? - встрепенулся Тиберий, поворачиваясь к насмешливо улыбающемуся мужчине. - При чем здесь Марни?
    - It seems, you have problem with facial recognition, - прокомментировал незнакомец, держащийся излишне самоуверенно для человека своего возраста. - Девушка, чей стан вы созерцаете вот уже три минуты, гомериканская актриса, легендарная блондинка с сапфировыми очами, секс-символ of this funny little world.
    Осознавший свою оплошность, young man перевел sight на крошечную табличку с позолоченными буквами и мысленно помянул Бафомета, but strange homine, вполне дружелюбно настроенный, если не акцентировать внимание на саркастичных нотках in his voice, протянул Лессингу ладонь для рукопожатия и пригласил на чашку клофе в кондитерскую, расположенную через дорогу. Не совсем понимающий, зачем ему беседовать с этим типом, парень, удивленный вниманием со стороны преемника известного на весь мир ученого, decided, что ничего плохого не произойдет, коль он составит компанию мистеру Торресу, чья фотография периодически мелькала на страницах научных журналов, которые эрудированный Тиберий почитывал на досуге.
    - Oh my gosh, какое счастье поедать сладости в неограниченных количествах, - обронил, прищурив левый глаз, Бонифаций, откусывая половину посыпанного корицей рогалика с заварным кремом. - В прошлой жизни мне приходилось соблюдать строжайшую диету из-за диабета, но даже это не уберегло бы меня от death.
    - Nice joke, - кивнул с совершенно индифферентной миной молодой человек, сообразив, что его сотрапезник - шутник, обожающий морочить людям головы. - Кстати, я читал ваше эссе на тему влияния вырабатываемых гипоталамусом гормоны на мироощущения в ноябрьском выпуске «Through the mind».
    - Oh, really? - изумился Торрес, чрезвычайно развеселившись, и хлопнул себя по колену. - Тогда как вы отреагируете, если я по большому секрету сообщу о том, что я - Дункан Вальдеррама, обретший шанс на более продолжительную жизнь благодаря пересадке своего brain в выращенное искуственно тело, более прочное и менее стремительно стареющее, нежели его прототипы, появляющиеся на свет естественным путем?
    - Are you kidding, sir? - насупился Тиберий, смерив рыжебородого господина недоверчивым взглядом. - Я, несомненно, верю, что нечто подобное вероятно лет через пятьдесят, but at present moment…
    - Ваш скептицизм весьма похвален, - перебил его Бонифаций. - Однако поумерьте свой пыл и призадумайтесь, сколько времени прошло с тех пор, как появились первые компьютеры до dias, когда они перестали считаться диковинкой? С вашим интеллектом вы должны понимать: некоторые вещи поначалу доступны лишь избранным, и я предоставлю вам opportunity приобщиться к моему изобретению и, если пожелаете, стать одним из моих пациентов.
    - С чего бы? - изогнул бровь Лессинг, все еще воспринимающий small talk как стеб. - Какая вам от этого выгода?
    - Хм, - причмокнул бледными губами мистер Торрес, и его зрачки, сузившись, намекнули внимательному парню, что его визави слегка напуган. - Всей правды я вам открыть не в состоянии, но вы не ошибетесь, если воспримете мое предложение поучавствовать в эксперименте как перспективу изменить порядок существующих things и выйти за рамки, препятствующие вашему воссоединению с троюродным братом, по которому вы, милый мальчик, сохнете не первый год.
    Крошечная ложечка, звякнув, выпала из онемевших пальцев нашего героя, еще десять секунд назад считавшего своего оппонента мающимся от скуки шутником. Первая мысль, пришедшая на ум, изящностью не блистала: Тиберий принял Бонифациуса за натянувшего человеческую кожу властителя Ада, охотящегося на грешников, дабы затаскивать их в свое логово и подвергнуть пыткам. Затем он предположил, что сеньор Торрес просто навел справки и не просто так заговорил с ним в музее, а после thoughts смешались в уродливый ком, оплетенный лианами и, сделав судорожный глоток каркадэ, fellow, поперхнувшись, закашлялся и исподлобью оглядел сидящего напротив  мужчину. Вроде бы татуировка с перевернутой пентаграммой на шее не проступает, а радужка вполне обычного цвета, но, who knows, если сверхъестественные сущности расхаживают по Эмбле незамеченными, то, наверное, приметы, по которым их можно вычислить, не такие, как пишут умники на просторах Интернета, а значит, Самаэль - не обязательно высоченный исполин с массивными рогами и черными как сажа крыльями, способными вызвать ураган.
    - Вашу love story мне поведвлв моя вдохновительница, чье имя раскрывать я не имею права, - заговорил, выдержав небольшую пазузу, Бонифаций. - Я - обычный ученый, жадный до знаний, разгадавший тайну относительного бессмертия, что и повлекло за собой неизбежную встречу с хранительницей равновесия, пригрозившей сжечь меня на костре, если о моем открытии станетизвестно всем. Она милосердно согласилась пойти на некоторые уступки, потребовав взамен беспрекословно выполнять ее поручения, и вторым ее приказом стало задание переместить свою сверхсекретную лабораторию в Северную Хелльманию и разыскать вас.
    - I can’t get my head around it, - произнес, запинаясь, Лессинг. - Моя башка сейчас  просто взорвется, клянусь. В том, что вы наговорили, напрочь отсутствует как логика, так и здравый смысл.
    - А прикиньте, коль окажется, что нас вообще не существует, и мы - персонажи графического романа, еоторым суждено встретиться по прихоти не придумавшего более изысканного сюжетного поворота автора, - съязвил Торрес, доедая свое лакомство. - Если относиться к абсурду слишком серьезно, можно слететь с катушек, а вы мне нужны в добром здравии, amigo.
    - Как я, со своей точкой знения, берущими начало из детства внутренними конфликтами, могу быть чьей-то выдумкой? - запротестовал молодой человек, залпом осушив плескавшийся на дне чашки напиток. - В моих венах течет кровь, желудок переваривает пищу, я, проснувшись, бегу в туалет, чищу зубы, а вы предлагаете допустить крамольную мысль, что меня не существует, and monde, в котором я обитаю - созданная извращенной фантазией демиурга вселенная, и он, являясь по сути верховным божеством, вершит наши судьбы по своему усмотрению? Значит ли это, что я мог бы родиться гетеросексуалом в патриархальном семействе нефтяного магната, жениться на подруге детства и прожить с ней припеваючи до гробовой доски?
    - Тогда за тобой было бы неинтересно наблюдать, - охотно пояснил Бонифаций, выуживая из кармана потрепанное портмоне и запихивая в папку из искуственной кожи три смятые сиреневые купюры. - Чем больше испытаний преодолеет main character, тем  выпуклее он, и тем ярче воспринимается наполненный безмятежностью финал. А ежели у тебя, допустим, все в мармеладе, то какой смысл акцентировать свое внимание на заурядном статисте, шаблонном аки размахивающий флажком актер, приглашенный на пару часов в павильон, где снимают докуменитальный фильм, посвященный убийству всенародно любимого президента Кляйнедди.
    - Вы сбили меня с толку, профессор, - признался юноша, перестав сомневаться, что мистер Торрес и есть Дункан Вальдеррама. - Дайте мне пару суток разложить все по полочкам.
    - Увы, терпение не входит в список моих добродетелей, - предупредил рыжеволосый мужчина, and his eyes полыхнули злобным огоньком. - Либо ты прекращаешь мяться и плывешь навстречу своему happiness, либо я оповещу свою покровительницу о твоем отказе, и тогда тиберий Лессинг с диагнозом «шизофрения» окажешься в доме скорби и покинешь его ножками вперед, ясно? Не хватало еще мне, гениальному ученому, loosing my time, уговаривая невзрачного рохлю набраться мужества и кардинально изменить his fucking life.
    Швырнув на стол свою визитку с серебристой каемкой и узором в виде цветущей сакуры на фоне, сеньор Вальдеррама, вновь нацепив маску благодушно-вальяжного интеллигента, прощебетал, что через десять часов exclusive offer потеряет свою силу и, заломив па правое ухо старомодный берет цвета индиго, растворился в снующей по Блумхаген-штрассе толпе, и никого из суетливо спешащих по своим делам people не озарила мысль, что они - картонажные, плоские силуэты, маячущие на заднем плане по прихоти восседающего за писменным столом чародея, способным взмахом руки, в которой зажата неудобная металлическая ручка, одним-единственным абзацем уничтожать или создавать причудливые в своей иллюзорности миры. Совершенно устав от категорически не желающего проявлять пластичность героя, автор прибегнул к помощи своей спасительницы, связывающей все его произведения, но своевольная Камилла не пожелала лично присутствовать в сюжете данной истории и сделала своим посыльным Бонифация, высокомерного обладателя паршивого характера и блестящего мастера переговоров в случаях, когда имеет смысл проявить жестокость в разумных пределах.