Переписать авантюру. 6

Уже который день автор корпел над преамбулой к написанию сценария заказа. Он никак не мог ухватить суть «авантюры», точнее — ухватить-то основную сюжетную линию ухватил — а как грамотно и, главное, качественно задать текстовку... И, чтобы ни в коем случае не повторить той «ошибки молодости», он снова и снова принимался переписывать уже казалось готовое, периодически опять улетая мыслями в далёкое прошлое.

На следующий день после светского раута, как и было велено в письме, побритый, с иголочки одетый и напомаженный молодой писатель отправился по указанному адресу. И завертелось...


Никогда ещё юноша не оказывался
в гуще таких удивительных событий!

Начать с того, что на месте встречи его ожидала не прелестная пери, фантазиями о соблазнительных прелестях коей писатель упивался в собственном воображении, а.. невзрачный старичок в поношенном сюртуке, неторопливой скучающий походкой прогуливающийся аккурат в условленном месте. Не зная, как быть, Мефодий шагнул к старичку и уже открыл рот, чтобы задать тому наводящий вопрос, как тот неожиданно ловко и цепко схватил писателя за рукав — немного помяв наглаженный манжет и, приложив палец ко рту, потащил юношу в какую-то подворотню. На последующие за этим события писатель уже едва успевал как-то реагировать.


После немного затянувшегося плутания по закоулкам, словно затерянным во времени и пространстве — как понял Мефодий для того, чтобы он не запомнил дорогу — старичок вывел молодого человека к небольшому, как бы утопленному вглубь других строений такого же типа и... года постройки двухэтажному домику, выделявшемуся из своих собратьев чуть меньшим размером и наличием ухоженного сада вокруг. Войдя за своим шустрым, несмотря на пожилой возраст, провожатым в нежно пиликнувшую (именно не противно скрипнувшую) дверь Мефодий очутился в большом светлом помещении. Что-то вроде холла... Посреди этого холла откуда-то сверху молочным каскадом взору вошедших во всём великолепии предстала довольно помпезная мраморная лестница. Оглядевшись по сторонам, юноша заметил два коридора, также упиравшихся в лестницы, не такие как парадная широкие и нарядные, ведущие уже вниз.


Парень снова открыл было рот собираясь спросить старичка, где они собственно оказались... но того уже и след простыл. Вместо непонятно куда исчезнувшего провожатого навстречу юноше по парадной лестнице спускалось поистине неземное создание, разодетое в пух и перья — не только в фигуральном смысле — невообразимой красоты. Мефодий так и остался с чуть отвисшей нижней челюстью созерцать это восхитительное создание, словно ангел с неба нисходящее к нему.


- Ну, здравствуй, Меффи, - пропел-прозвенел серебристым ручейком голос прелестницы, когда небесное создание поравнялось с писателем, так и застывшим в немой позе восхищённого созерцания.


Девушка протянула остолбеневшему маленькую, затянутую в лайковую цвета слоновой кости перчатку руку, и обоняние Мефодия уловило знакомые нотки лаванды и тайны. Слегка отмякший от лёгкого прикосновения юноша, склонился в почтительном поклоне, неловко прикладываясь к нежной ручке губами и ему пришлось волей-неволей поддержать начатый прелестной незнакомкой разговор. Что-что, а обвинить в отсутствии приличных манер писателя уже тогда никто бы не посмел.


- Моё почтение, сударыня, - изрёк Мефодий, когда почувствовал, что он в состоянии говорить боле-менее связно, - могу ли осмелиться спросить Ваше имя?


И незнакомка назвалась. Они долго ещё беседовали, прогуливаясь по пустому особняку и выходя даже пару раз в сад. Очарованный уже не только волшебной чаровницей, но и невероятным, ни в какие рамки представлений о существующих реалиях не укладывающимся предметом разговора, юноша не успевал подмечать окружающую обстановку... всё, что не касалось предмета беседы и предмета его восхищения — для него сейчас попросту не существовало.




Вновь усилием недюжей воли вернувшись в сегодняшний день, Мефодий уже серьёзно принялся за насущную тему.


«Маленькая Лейла находит странный предмет... Девочка не знает что это за предмет и не понимает, что с ним делать...» - писал он, делая пока наброски вчерне, в уме привычно прикидывая, что где и как нужно будет подправить. К вечеру этого дня план «спасения Жасмин от Джаффара» в общих чертах был готов.


Как мы помним, автор любил давать прозвища — точные характеристики клиентам, когда они переходили в разряд заказчиков. Вот и Лейлу сия участь не миновала. Оставалось самое любопытное и как любимое, так и до сей поры немного пугающее писателя действо — привести приговор" в исполнение.


И с приятным и волнительным подрагиванием поджилок Мефодий приступил к священнодействию.


Продолжение скоро...