Вислоухий Джек

Глава I. Попытка №…

Джеку Кири хронически не везло. В свои восемнадцать он уже сменил несколько профессий и гражданств. Первые восемь лет его жизни прошли на Земле. Затем вместе со всем своим канадским семейством он перебрался на Цереру, где был отдан на попечение дядюшки, по материнской линии, Макса Кири.
Дядя Макс заменил парню отца, которого тот в глаза не видел, и постарался дать племяннику пристойное образование. Одновременно с учёбой дядя пристроил Джека на должность курьера в семейное турагентство.
Никаких способностей и пристрастий  у юного Кири, до определённого времени, не проявлялось. Не было и расторопности, необходимой для продвижения по службе. «Основательный тугодум», прозвала его тётка Клара, руководившая агентством, и дальше «мальчика на посылках» не пускала.
Но в двенадцать лет у Джека внезапно проснулась тяга к сочинительству. Иногда на него находила поэтическая минутка, и тогда он мгновенно преображался и начинал «метать стихи», как говорила «Луноликая Одри», его приёмная бабушка.
Да вот, пожалуй, только бабуля его и понимала.
- Ну, что вы напали на парня, - говорила она. Вот увидите, он ещё вас всех поразит.    

Вскоре так и случилось. Джек «родил» стих, от которого пришла в восторг его тогдашняя преподавательница литературы. Именно она организовала поездку юного Кири на Землю, где он и представил свой «шедевр» на «Вселенском конкурсе молодых дарований».
Земля – зелёная планета
На Марсе вряд ли знают это.
Краснеют чаще марсиане,
Чем их знакомые земляне,
Когда лежат в горячей ванне,
- продекламировал Джек и занял… предпоследнее место, обогнав только мальчугана с Юпитера, написавшего: «Я гуляю по планете, как и все другие дети».

В отличие от учительницы, обиженной за фиаско своего подопечного, Кири ничуть не расстроился. Он поколесил по Земле месяца два, и когда кончились деньги, отпущенные дядей, вернулся на Цереру.
Потом у него был краткий период увлечения медициной - он надеялся вылечить от немоты кузину Ульрику. Но так как последнюю всё устраивало, а родных и, впоследствии, её жениха, не смущал сей недостаток, Джек охладел и к этой специальности.
Когда же старшая дочь дяди Макса и тёти Моники Ариэль, решившая стать штурманом космолёта, отправилась на Землю, с нею вместе напросился и Джек.
- С глаз долой из сердца вон, - заметила зловредная тётка Клара.
- Может, ему хоть сейчас повезёт, - всплакнула матушка.
А бабуля лишь удовлетворённо кивнула головой. 

***
Прилив энтузиазма и, как следствие, новый вояж Джека Кири на Землю объяснялся его знакомством с тётиным женихом, а впоследствии мужем, космобиологом Демидом Мининым и его другом косморазведчиком Гарри Ложкиным.
- А что, - говорил Минин своей жене Кларе Винтус, - может у него и получится. Ему, похоже, нравится живая природа.
Клара только презрительно хмыкнула в ответ.
Тем не менее, Демид написал своей бывшей начальнице Алле Нортон рекомендательное письмо, в котором медлительность Джека превратилась в основательность, его вечное невезение – в превратности судьбы, а поэтическое дарование – в добросердечность, сентиментальность и чуткость к окружающим.

Вскоре, космолёт, уносящий будущих штурмана и космобиолога, а также двух друзей Минина – доктора Андрея Зотова и косморазведчика Гарри Ложкина, покинул Цереру.
Всю дорогу до Земли Джек провёл в полудрёме, в то время как Ариэль и Ложкин не умолкали ни на минуту. Гарри убеждал хорошенькую девушку, что ей непременно нужно стажироваться у них в департаменте косморазведки, и обещал составить ей в этом протекцию.
В космопорту, по прилёте на Землю, Ложкин уговорил молодых Кири пообедать с ним в местном ресторанчике, и поэтому Джек пропустил встречу Зотова со своей будущей начальницей.
– Не беда, - утешил его неунывающий косморазведчик, - завтра я заеду за тобой в гостиницу и сам отвезу в Космобюро. А пока отдыхайте.

Глава II. Знакомство.

Зотов всю дорогу до Земли провёл как на иголках. Ему предстояло увидеть легендарную Аллу Нортон, космобиолога и руководителя таинственной Лаборатории № 13.
Демид, работавший под её началом, превозносил до небес ум и красоту коллеги.
– Поверь мне, Андрюха, ты ещё не раз услышишь её имя. Это же будущий академик. Ей равных нет в нашем департаменте по борьбе с мутантами. Нортон собирает животных-уродцев со всей Вселенной, и носится с ними как со списанной торбой.
- Что, режет их на части, и ставит опыты?
- Ты что, друг, ошалел? Она их спасает. Лечит, пытается выправить гены. Они для неё как дети родные. Видел бы ты, как эти крошки, от которых волосы дыбы встают, её обожают.
- Ну, ладно. А я причём?
- Как это причём? Вот, я собрал для неё всяких монстриков, - Демид показал на объёмную коробку. Они в анабиозе, не бойся. До Земли не проснутся. Передашь ей в космопорту. Аккуратней с…
- Нортон, - съехидничал Ложкин, который был знаком с начальницей Минина, - смотри не влюбись.
- Да уж, - промычал их общий друг, добродушный космогеолог Земулов, которому тоже довелось видеть Нортон, - красотка и вообще. Он тревожно оглянулся на свою невесту Ульрику, провожавшую сестру Ариэль на Землю. Но та, кажется, ничего не слышала.
- Да что в этом такого ужасного? – удивился Минин, - влюбится и прекрасно. Они, кстати, очень друг другу подходят.
- А то ужасно, - сказал неугомонный Ложкин, - что твоя Нортон – непреступная крепость. Мы с Кирюхой, - он указал на Земулова, - на себе проверили. Вот если бы у Андрюхи было три глаза или четыре ноги, тогда да. А так, - шансов ноль. Поэтому Зотов, я тебя и предостерегаю, от необдуманных шагов.
- Ну и что ты ему посоветуешь, - со смехом спросил Минин, - глаза, что ли, закрыть?
- А точно, - пробасил бородач Земулов, - ты иди к ней на встречу в повязке. Вручил коробку и бегом.
Все, включая Зотова, рассмеялись.

И вот космолёт приземляется. Ложкин, увлечённый Ариэль, и напрочь забывший о друге, не собирается ему помогать. Зотов остаётся один, и готовится увидеть легендарного космобиолога...

***
На его счастье, Нортон опоздала минут на пять, и Андрей успел собраться с мыслями:
Да что, в конце концов, мальчик он что ли?
У неё карьера? Прекрасно, но и у него тоже.
Она независима и умна? Отлично, он ей тоже не уступит.
Красива и окружена поклонниками? Ну, что ж, и в него тоже постоянно влюбляются чудесные девушки. Ничего, выстоим!

Зотов присел на диванчик в зале прилёта. Погружённый в свои мысли, он не заметил, что какая-то девушка уже несколько минут стоит с ним рядом и с интересом рассматривает.
- Добрый день, Вы доктор Зотов? – раздался у него над самым ухом приятный бархатный голос.
Он вскочил, как от электрического разряда, и так и остался стоять с открытым ртом. Да, ребята были правы. Если природа когда-нибудь и сотворила что-нибудь идеально совершенное, то это была ОНА.
- Алла Нортон, - с улыбкой протянуло ему руку это чудо природы.
- Андрей Зотов, - по-военному почти выкрикнул он.
Нортон улыбнулась, так что вокруг всё засияло. Или ему это показалось?
Высокая, как и он. Не худая, но подтянутая; фигура как у греческой богини. Лицо с тончайшей кожей, несколько бледное, но, безусловно, аристократическое. Лучистые голубые глаза, нос прямой, с благородной горбинкой, алый изящный рот, соболиные брови и ресницы какой-то невероятной длины. А волосы, - целая копна золота. И всё это существует и даже разговаривает, обращается к нему, а он ведёт себя как последний болван.
Что она спрашивает? Ах, да, не надо ли его подвезти? Да хоть на край света с таким водителем.
Но, нет, он же должен незамедлительно явиться на службу. Генерал уже обзвонился. Что же за несчастье? Упустить Её, свою мечту, а возможно и судьбу!
- Ну, раз Вы отказываетесь от моих услуг по Вашей доставке, тогда давайте мою   коробку.
- Позвольте мне Вам помочь. Я донесу её до Вашей машины.
- Не стоит. Своя ноша не тянет. Я Вас и так порядочно задержала, извините. Просто, у нас неожиданно окотился манул. Пришлось ассистировать нашим зоологам. Ну, прощайте, доктор Зотов!
- До свидания, - сказал он ей вслед, и пробормотал почти неслышно, - Снежная Королева.

Глава III. Лаборатория № 13.

В гостинице кузенам Кири предстояло прожить несколько дней, пока Ариэль не сдаст документы в отдел подготовки лётного состава и не заселится в их общежитие.
Предполагалось, что Джек за это время устроится на работу в Космобюро, и поселится на служебной квартире, полагавшейся работникам лаборатории.
Утром следующего дня Ложкин, заехавший за Джеком, жестокосердно вырвал его из объятий Морфея.
- Просыпайся, парень, тебя ждут подвиги на ниве космобиологии. Давай-давай, без возражений. Здесь тебе – не провинциальная Церера, тут конкуренты со всех сторон напирают.

Наскоро перекусив в крошечном гостиничном баре, Кири, в сопровождении Ложкина, добрался-таки до Космобюро, к десяти часам.
- Мы к Алле Нортон. Этот молодой человек – её новый работник.
Охранник гориллаподобного вида недоверчиво оглядел тщедушного Джека.
- А пропуск?
- Наберите Нортон, она нас с нетерпением ожидает.
- Ну, насчёт нетерпения это Вы загнули. Нортон и с нетерпением, - он усмехнулся и покачал головой.
- Эй, Крег, проводи их на минус третий, - приказал он коренастому рыжеволосому охраннику.
- Есть, босс. Пошли ребята.

Экспериментальная лаборатория № 13 находилась на самом нижнем этаже огромного здания, принадлежавшего департаменту по работе с мутантами. Под ними был только подвал. Даже гаражи для служебных машин располагались на «минус втором».
Верзила-охранник уже предупредил начальницу секретной лаборатории, и она сама встречала их на пороге.
Бронированная сейфовая дверь поразила Джека. Ему начало казаться, что его живым хоронят в склепе. Он отогнал это видение, и храбро вошёл внутрь. Охранник остался дежурить за дверью.

За массивной входной дверью находилась раздевалка, где сотрудники оставляли верхнюю одежду и личные вещи в номерных шкафчиках, запираемых по голосовому коду.
На стене слева располагался особый пульт управления, с кнопками: «зона дезинфекции», «комната отдыха», «приёмная».
Ложкин решил разрядить обстановку и сладким голосом сказочника начал: - Налево пойдёшь – отдохнёшь, направо пойдёшь – битому быть, а прямо пойдёшь…
- Человечество спасёшь, - серьёзно закончила Нортон и нажала кнопку «приёмная».

До этого Джеку казалось, что из раздевалки есть только один выход, - тот, через который они вошли. Но он ошибся. Внезапно правая часть стены, находившейся напротив входа, отъехала в сторону. За отделившейся панелью оказалась дверь в приёмную. Она не была заперта. Алла нажала на ручку и ввела своих посетителей в небольшую светлую комнату с круглым столом посередине. Джек, машинально сосчитал стоявшие вокруг стола стулья; их было десять. Любимое число хозяйки кабинета, как он узнал позже.
- Располагайтесь, кому, как удобно, - предложила хозяйка.
Ложкин и Кири сели рядом. Гарри толкнул Джека в бок, и тот, словно очнувшись, потянулся к рекомендательному письму; вынул его из кармана и подал Алле. Она внимательно прочитала и улыбнулась: - Ну, Демид верен себе. Сплошная «вода», с щепоткой романтики. Из всего этого, - она потрясла письмом, - я заключаю, что никакого специального образования и опыта работы с животными у Вас нет.
- Ну, в общем, да.
- Ясно. А как Вы вообще относитесь к братьям нашим меньшим?
- Да нормально, - равнодушно протянул Кири.
Ложкин воззрился на него с изумлением, и тут же пришёл на выручку.
- Любит, очень любит животных. У них же ферма на Церере.
- Вы его адвокат, Гарри?
- Нет, просто доброжелатель.
- Но на Вашего подзащитного ведь никто не нападает. Мы с ним мирно побеседуем вдвоём, ладно?
- Понял. Где прикажете дожидаться?
- Пройдите в комнату отдыха, там сейчас никого нет.

Взяв в руки какой-то пульт, Нортон навела его на стену перед собой и щёлкнула кнопкой. Две декоративные панели разъехались в сторону, и за ними оказалась довольно просторная комната, с двумя уютными диванами и несколькими креслами; с плазменным телевизором в половину стены; с барной стойкой и прозрачным холодильником, наполненным всевозможной снедью, а также изумительно-перламутровым аквариумом от пола до потолка.   
- Который уже раз у вас в гостях, а всё никак не привыкну к здешнему шику, - улыбнулся Ложкин.
- Благодарю за комплимент. Мы очень старались. Вы ведь знаете, что наши люди проводят на работе больше времени, чем дома. Хочется тепла и уюта, - улыбнулась Нортон.
- Всё понятно. Меня здесь больше нет, я Вам не мешаю, - промурлыкал косморазведчик, усаживаясь в кресло.
Нортон нажала кнопку на пульте, и стена вернулась на своё место.

Когда они остались одни, Алла воззрилась на Кири так, словно хотела прочитать его мысли.
- Итак, нам больше никто не мешает, Джек. Давайте поговорим начистоту. Я уважаю Вашего новоявленного родственника как человека и ценю Демида как блестящего специалиста, но для того, чтобы принять Вас в наше ведомство, требуется нечто большее, чем рекомендация Минина.
- Образование и опыт?
- Не помешало бы, но не только. Понимаете, здесь работают люди с большим чутким сердцем. Ведь наши подопечные животные – несчастные создания, со сбившимся генетическим кодом. Эти так называемые мутанты, или «уродцы», как их называют некоторые не совсем умные двуногие, были изгнаны из своих сообществ за неординарную внешность. Многие из этих «белых ворон» больны или покалечены, и мы здесь круглосуточно следим за их комфортом и самочувствием. В нашем сплочённом коллективе единомышленников – особый микроклимат. В Лаборатории №13 культивируется взаимовыручка; каждый готов подставить плечо, или заменить товарища на момент его болезни или командировки.
- Понятно, - протянул Кири, посчитав, что должен хоть как-то среагировать на пламенную речь Нортон.
На самом же деле, он, незаметно для самого себя, уже подпал под обаяние этой женщины. С ним произошло то же, что и с Зотовым, и со многими другими «жертвами» этой холодной красавицы: шок, столбняк, влюблённость и готовность исполнить любую её прихоть.

Впрочем, надо отметить справедливости ради, что Алла Нортон, которая знала о впечатлении, производимом ею на мужчин, никогда не пользовалось этим во зло. Просто, из всех живых существ, двуногие интересовали её меньше всего.

- Нортон верна себе, - говорили о ней бывшие одноклассники, на глазах которых она отбила хромую крысу у малолетних хулиганов и выправила крыло у больного голубя, атакованного воронами.

В университете она намеренно выбрала для себя тему мутаций, чтобы иметь возможность помогать «ущербным животинкам», как называла их её мать.

- Джек, поймите, - продолжила Алла, после небольшой паузы, - я не имею права ошибиться. Человеку равнодушному к животным или человеку жестокосердному, что для меня равнозначно, я не могу поручить заботу о наших подопечных.
Кири принялся заверять её, что он обожает животных, а несчастной судьбе мутантов сочувствует до глубины души. Он задумал любым способом задержаться рядом с этой роскошной дамой, которой решил по-рыцарски служить до гробовой доски.

- Ну, хорошо, - немного поколебавшись, заключила Нортон, - я Вам верю. Вы не похожи на мерзавца. Надеюсь, мы сработаемся. Тем более что на сегодняшний день у нас – некомплект: Минин остался на Церере, и похоже навсегда, а ещё один наш сотрудник перешёл в другой отдел. Обязанности Демида мы распределили между собой, а Вам я предлагаю занять место младшего лаборанта. Если готовы, можете приступать к работе в любое время, но как можно быстрее.
- Я согласен.
Алла улыбнулась: - И вас не интересуют ни должностные обязанности, ни зарплата? Послушайте, Вы действительно ценнейший кадр.
Кири смешался. Он, конечно, готов был на любую работу, даже на очистку Авгиевых конюшен, если ОНА потребует этого от него, но не следовало пока её пугать. Поэтому Джек спросил, придав своему голосу оттенок лёгкой заинтересованности: - А что я должен делать?
- Для начала, убирать служебные помещения, обрабатывать одежду сотрудников в автоклаве, и выполнять мелкие поручения сослуживцев. Мы все с этого начинали. Лично я не вижу ничего зазорного в таких вещах.
Кири поспешил заверить объект обожания, что он всё понимает, и готов на любую чёрную работу.
- Вот и Авгиевы конюшни, - подумалось ему.
 
Глава IV. На новом месте.

На следующий день Джек приступил к своим обязанностям.
Вначале, как в полубреду, он прочитал и подписал Инструкцию № 1 «О правилах безопасности … », в которой говорилось о том, что персонал Лаборатории должен, для начала «пройти первичное обучение», «соблюдать правила личной и производственной гигиены» и т.д. и т.п.
Входить в «особую зону» надлежало только в защитной одежде. Оговаривался состав ткани для нижнего белья и комбинезона с капюшоном; защитные принадлежности, такие как: маска для лица, очки, перчатки, бахилы (или специальная обувь).
«Обучение на рабочем месте» для Кири провела лично Алла Нортон, которая, казалось, не покидала Лабораторию даже ночью.
- Запомните, Джек, что для хранения и применения верхней и защитной одежды существуют особые правила. Сначала Вы проходите в раздевалку, снимаете верхнюю одежду, которую вместе с личными вещами складываете в выделенный для Вас шкаф под номером 10. Далее, нажимаете соответствующую кнопку на пульте и проходите в «зону дезинфекции», разделённую на мужскую и женскую половины. Здесь Вы раздеваетесь полностью и оставляете вещи в шкафчике под тем же номером 10. Далее, нажимаете кнопку на зелёной двери, и оказываетесь в «зоне очистки». Принцип работы, как в душевой кабине. Только стоите Вы не под водной струёй, а под дезинфицирующим составом, после обработки которым Вы можете следовать дальше. Нажимать ничего не нужно. Дверь в раздевалку № 2 открывается автоматически. Здесь в шкафчике за номером…
- Десять, - автоматически выпалил Кири.
- Верно, Джек, - поощрительно улыбнулась ему Нортон. – В шкафчике за номером 10 сложен Ваш защитный комплект. Одеваетесь и направляетесь к синей двери. Это вход в «особую зону». Подходите к двери, прикладываете свою левую руку к стеклянной панели с очертанием ладони, и входите в раскрывающуюся дверь.
Обратно, - в той же последовательности. Только грязную, после пребывания в особой зоне, одежду складываете не в шкафчик, а в «Бак для грязной одежды», который, по мере заполнения, сам перемещается в зону автоклавирования. В Ваши обязанности будет входить уборка служебных помещений и обработка использованной одежды. Как работать с автоклавом Вам расскажет старший лаборант. У нас всё максимально автоматизировано. Раскладывать защитную одежду не нужно. Она сама перемещается в раздевалку № 2 и поступает в шкафчики. Предваряя Ваши вопросы, скажу, что убирать «особую зону» приходится вручную с помощью бесшумного пылесоса, так как роботизировать данную операцию невозможно из-за чувствительности наших подопечных. Человеческое тепло – главное лекарство для них.
Обедаем мы в комнате отдыха, посменно. Работник получает бесплатно еду, входящую в комплексный завтрак, обед или ужин, в зависимости от его графика. Дополнительно Вы можете делать заказ самостоятельно, за свой счёт, в ресторане на первом этаже. Их телефон имеется в комнате отдыха. Доставку дополнительной еды мы осуществляем самостоятельно. Обычно, за ней идёт тот, кто заказал, или младший лаборант, если заказавший не может отойти от рабочего места. Отдельно Вам это оплачиваться не будет, поэтому сами решайте, по месту и загрузке, соглашаться или нет. В общих чертах понятно?
- Да, кажется.
- Отлично, детальный инструктаж получите от своего непосредственного руководителя. А теперь прошу в приёмную. Познакомлю Вас с коллегами.

Нортон и Кири отправились в приёмную, где и состоялось знакомство с коллективом Лаборатории № 13: генетиками Геной Куперчиком и Ольгой Сомовой, зоологами Фредой Мотыль и Куртом Желковым, биологами Вероникой Трулёвой и Арменом Гунидзе и старшим лаборантом Ильёй Довзором. Все, кроме последнего, встретили его вполне доброжелательно, если можно так сказать о людях, полностью погружённых в свою работу. Довзор же сразу заподозрил, что у него непременно будут проблемы с непосредственным подчинённым, о чём тут же доложил Нортон.
- Алла, да по нему же видно, что это – записной тунеядец и разиня.
- Хорошо, а у тебя есть другая кандидатура? Только не предлагай опять свою невесту. Ты знаешь, как я отношусь к служебным романам.
- Вот как, - обиженно прогундел старший лаборант,- а Куперчик и Фреда?
- Их платонический роман никому не мешает.
- А Ольга и Армен?
- И где ты видишь здесь отношения? Ольга – замужем, он – тоже женат.
- Женат, да. Третьим браком.
- Ну, тебе-то какая разница? Ведь, Ольга его отвергла. А страдания Армена, на его работе, между прочим, не отражаются. И, вообще, Довзор, хватит наушничать. Ты знаешь, что меня всё это не интересует, пока на работе не сказывается.
- Отлично! Как знаешь, конечно. Только учти, что скоро тебе придётся нового биолога искать.
- Это ещё почему?
- Да, потому, святая ты простота, что Трулёва рожать собирается.
- Когда?
- Я думал, ты спросишь от кого?
- Это не моё дело.
- Как знаешь. А когда… Она – на пятом месяце.
- Чудесно, значит у меня теперь две вакансии биолога, да?
- Ага. А моя невеста, которую ты упорно не хочешь брать на работу, по специальности, между прочим, как раз биолог.
- Слушай, Илюша, если она такая же, как ты, то лучше не надо.
- Вот как раз нет. Она скромна и молчалива.
- Быть не может. Ладно, я подумаю. А ты, пока, поработай с этим Кири. Он, конечно, - сопливый мальчишка, без опыта и т.д, но, по-моему, не самый плохой вариант.
- Хорошо, а ты подумай насчёт моей девушки.

Глава V. Особая зона.

- Ну, что, приятель, увлекаешься зоологией? Коллекционируешь кузнечиков? – с усмешкой спросил Джека его непосредственный руководитель.
- Почему кузнечиков? – удивился Кири.
- Шутка неудачная.
- А…
- Ладно, переодевайся, бери моющий пылесос, и пошли.
- Куда?
- В особую зону. Здесь, в предбаннике всегда помыть успеешь. Ну, чего застыл, я тебе не мамка, носиться с тобой не буду, как со списанной торбой. Включай мозги и усваивай побыстрее.

Через пятнадцать минут они уже входили в помещение, называемое «опасной зоной». Это был вытянутый полутёмный коридор, с множеством дверей по обеим сторона.
Везде слышались какие-то неясные шорохи, возня, повизгивание и поскуливание. Двери было плотно прикрыты. Тем не менее, из-за них просачивались определённые звуки. Кири поёжился. Довзор заметив это движение, рассмеялся. – Что, паря, страшненько? То ли ещё будет! Поработаешь в ночную смену, узнаешь почём фунт лиха.
- Мы будем убирать в клетках?
- Кто это мы? Ты будешь, а я за тобой из-за двери понаблюдаю.   
И увидев страх в глазах юноши, старший лаборант опять рассмеялся.
- Да шучу я, не понял, что ли? Клетки убирать не надо. Там другой допуск нужен, которого у нас нет. Кормить тоже не надо. Ты моешь служебные помещения и коридор. Ещё на тебе – функция прачки, - автоклавирование. Ну, и, если наши учёные попросят тебя им помочь с животными… Но, это вряд ли. Я здесь десять лет вкалываю, никому моя помощь ещё не потребовалась. А вот за перекусом наверх тебя будут гонять постоянно, готовься. Вообще-то, в твои обязанности это не входит, сам решай. Прошлый лаборант периодически это делал. Особо их баловать тоже не стоит, а то сядут на шею. Я так считаю, ножки размять никому не помешает, пусть самообслуживаются.
В этот момент они проходили мимо двери, на которой был нарисован череп и кости, как на старых пиратских кораблях.
- А вот рядом с этой комнатой даже дышать не смей. Это логово Нортон. Она здесь самые опасные эксперименты проводит. Это – святая святых нашей лаборатории. Ненароком заглянешь, хватанёшь дозу какого-нибудь химиката и всё…
- Что всё?
- Уши ослиные вырастут, и будешь ты не Джек Кири, а Вислоухий Джек. Человеческую речь забудешь напрочь, и будешь мычать, блеять, или ещё того хуже.
- А что ещё может быть хуже, чем блеять?
- Не знаю, - таинственно прошептал старший лаборант, - но, говорят, по ночам тут страшные вещи творятся. Это же – мутанты, а не простые зверушки.
И, довольный произведённым эффектом, спросил: - Понятно тебе?
- Да.
- А раз понятно, приступай к уборке. И, вот ещё что. Я заметил, как ты на Аллу пялился. Учти, это гиблое дело. У неё вообще эмоции отсутствуют. Стальная баба. Где романтика, а где Нортон…

Глава VI. Стихи и проза.

Джек сам себя не узнавал: он развил такую бурную деятельность, так старался утвердиться на новом месте, что забывал и о еде, и об отдыхе. У Довзора не было поводов для замечаний, а Нортон победно посматривала на старшего лаборанта, который позволил себе усомниться в её выборе.

Кири поселился недалеко от работы в доме, принадлежащем Космобюро. Его однокомнатные апартаменты соседствовали с квартирой генетика Куперчика, с которым он вскоре подружился. Куперчика все звали Геной и на «ты», несмотря на его почти сорокалетний возраст. Вечно взъерошенный, небрежно одетый и по-детски наивный генетик был добродушнейшим созданием, любившим свою работу, вкусную еду и Фреду Мотыль, о своих непростых отношениях с которой он как-то вечером поведал Кири.
- Знаешь, Джек, я её люблю, зову замуж, а она надо мной смеётся.
- Почему?
- Не верит, что я создан для семьи. А я не могу до неё достучаться, из-за своей косноязычности.
- А ты ей письма пиши, лучше в стихах.
- Какое, там, «в стихах». Я в прозе то дня два писать буду, а получатся две строчки несуразные.
- Ну, хочешь, я тебе помогу?
- Помоги, дружище. В долгу не останусь.
- Ладно, попробую.

На самом деле, у Джека уже были готовы стихи, которые он писал ночами, адресуясь к прекрасной Нортон. Но он понимал, что никогда не рискнёт ей их презентовать, поэтому и решил поспособсьвовать приятелю.
- Пусть хоть кому-то поможет моё творчество, - решил начинающий поэт.

И атака на Фреду началась.
Каждое утро, приходя на работу, Мотыль находила очередное послание, подписанное Г.К. Сначала это её забавляло, потом начало бесить, а потом девушка задумалась и начала поглядывать на Куперчика с интересом.
Как-то раз Нортон застала Фреду в комнате отдыха за чтением очередного послания.
- С каких это пор ты перешла на рукописные тексты? – с хитрой улыбкой спросила Алла свою подругу.
Та неожиданно для самой себя покраснела. Потом засмеялась и протянула Нортон записку.
- На, почитай. А то ты думаешь, что только в тебя могут влюбляться.
- С чего ты взяла?
- Неважно. Читай-читай.
- Вслух?
- Конечно.
- Ладно.

На Млечном пути мне тебя не найти
Ты там, где волнуется рожь.
Сияют вдали глаз твоих васильки
Прекраснее их не найдёшь.

- Что за ерунда? Какие васильки? У тебя же серые глаза.
Фреда возмутилась: - Серые, а иногда голубые.
- Но васильки же тёмно-синие.
- Не придирайся. Скажи, что завидуешь.
- Чему?
- А ты ещё почитай, - Фреда вынула из кармана халата несколько аккуратно сложенных листочков.

Нортон прочитала и их:
Глаза голубые и алые губы
На встречное чувство надеяться глупо
Домой возвращаюсь и ночью мечтаю
А вдруг ты заметишь? А вдруг ты оттаешь?

Кто любит, тот верит
Кто любит, тот знает,
Как сердце страдает,
Как это бывает.

Холодное сердце не чувствует боли
А рядом страдает печальный невольник
Увижу ли ласку, узнаю ли счастье,
Услышу ли больше короткого «здрасте».

- И давно ты это получаешь?
- Почти две недели. И заметь, по записке в день.
- Считаешь, Куперчика прорвало?
- А ты знаешь ещё кого-нибудь с такими инициалами?
- Нет.
- Скажи лучше, что мне делать?
- Не знаю. Ты же, вроде, уже им переболела. Сама говоришь, что он непутёвый и неряшливый.
- А откуда одинокому мужику, не лавеласу и не нарциссу, приобрести лоск? Жена – шея, муж – голова. Между прочим, Гена давным-давно мог бы докторскую защитить, если бы некоторые не держали его возле себя на коротком поводке.
- На меня намекаешь?
- Нет, прямо говорю. Ты же его даже в отпуск не отпускаешь. Мы у тебя как рабы на галерах впахиваем.
- Мне казалось, здесь всех всё устраивает.
- Ну, конечно. Именно поэтому и твой любимчик Демид сбежал аж на Цереру, и Костик-лаборант в бюро эпидемиологии на меньшую зарплату перевёлся. Да ты же всех нас заездила. Ольгу муж неделями не видит: он ещё спит - она уже на работе, она возвращается с работы – он уже спит. Ребёнок её учится через пень колоду. От Армена того и гляди жена сбежит, третья по счёту. Илюха жениться не может, некогда. Как ещё Веронике удалось забеременеть? Хоть одна отдохнёт - в декрете.
- Понятно, сиротки вы мои. Кстати, а кто папа будущего трулёвского дитяти?
- А тебе что, Довзор не доложил?
- Пытался, да я слушать не стала.
- Местный охранник Крег Лионски.
- Что получше не нашлось?
- А где? Мы же нигде больше не бываем.
- Погоди, а разве Крег не женат?
- Женат, конечно. Двух сыновей воспитывает.
- А как же Вероника решилась?
- Да так, ей же уже 38. Часики тикают. Мы, ведь тоже не молодеем, подруга.
- Да ладно. Нам-то с тобой всего по тридцатке.
- Всего? Ну, знаешь, если тебе твои зверюги дороже жизни, - на здоровье. А мне хочется нормальную, полноценную семью.
- Поэтому ты решила Гену подобрать?
- Не Гену, а Геннадия Захаровича.
- Даже так?
- Представь себе. Ну, ладно, пошла работать.
- Давай-давай.

Нортон задумалась. Конечно, она не верила, что стихи писал Куперчик.
- Наверняка, этот сопляк Кири воду мутит. А моя дурочка и «поплыла». Вот тебе и скромняга. «В тихом омуте…». Ну, что ж, пожелаем ей счастья. В сущности, Куперчик – не самая плохая партия. 

Нортон вызвала младшего лаборанта в приёмную. У неё, правда, был свой кабинет в «опасной зоне», но туда она не допускала ни единого человека. Это было её личное пространство, её «логово».
Кири вошёл в комнату бочком и затравленно посмотрел на предмет обожания.
Она начала с места в карьер:
- Что же Вы мой дорогой не рассказали, какое у Вас чудесное хобби? Вы, Джек, оказывается, оседлали Пегаса и радостно его погоняете?
- Что я делаю?
- Стихи пишите, и ещё какие. У меня народ с ума сходит от восторга.
- Не понимаю.
- Разве? А кто Фреде записочки подбрасывает?
- Наверное, Гена.
- Очевидно. Но, кто за него их пишет, а? Не Вы ли?
- А что в этом такого?
- Да ничего, конечно. Может, почитаете?
Джек недоверчиво взглянул на своё руководство. Нет, кажется, она не шутила. Похоже, ей, и, правда, понравились его вирши.
И он решился:
Я имя повторяю Алла
Ты для меня мечтою стала
В тебе нашёл я вдохновенье,
Но не взаимно, к сожаленью.

Он прочитал, и зажмурился, словно готовясь к удару, которого, однако, не последовало.
Алла с торжеством тряхнула своей золотой копной, поправила сбившуюся чёлку и сказала:
- Спасибо, Джек. Значит, и про Млечный путь, и про холодное сердце, Вы тоже для меня писали?
Кири, молча, кивнул.
- Не беспокойтесь, я никому не открою Ваш секрет. Вы сделали доброе дело, сдвинули дело с мёртвой точки. Фреда и Гена любят друг друга давно, но их отношения застыли. Вы же придали им новый импульс, и теперь, я надеюсь, у них всё будет хорошо.
- Вы так думаете?
- Уверена в этом. И, знаете, если Вы ещё что-нибудь подобное напишите, несите прямо сюда. Мне очень понравилось.
- Хорошо.
- Только, Джек, пожалуйста, найдите себе объект для обожания помоложе. Ну, правда, я же Вам в матери гожусь. Это неправильно.
Кири упрямо сжал губы и промолчал.
- Ладно, ступайте.
    
Глава VII. Лекция по генетике.

Страшно довольный Куперчик заявился к Джеку поздно вечером. 
- Братишка, я теперь твой должник. Она согласилась стать моей женой, представляешь? Свадьба через два месяца, как только мы тему закроем. Ты приглашён.
- Спасибо, поздравляю!
- Говорю же, я твой должник. Но у меня ничего нет, кроме мозгов, повёрнутых на науке. Слушай, а хочешь, я тебе лекцию по генетике прочитаю?
- Прямо сейчас?
- А почему нет? Я всё равно теперь не усну. Да и тебе можно отдохнуть, от стихосложения. Теперь и проза сойдёт.
- Хорошо, валяй.

В этот вечер Джек Кири узнал, что генетика – универсальная наука, которая позволила избавить человечество от неизлечимых болезней, увеличить продолжительность жизни и приблизить бессмертие.
- Вот ты думаешь, наверное, что мутация – это беда!? Как бы не так! Это единственный способ спасения человечества. Я проведу тебе экскурсию по нашему зверинцу. Ты там увидишь и рогатую жабу с тремя головами и семиногую козу и змей, сросшихся головами и обезьяну с поросячьим пятачком и разномастных домашних животных с разноцветными глазами и кучей ушей. Кошка Люся, любимица Фреды страдает химеризмом: у неё морда симметрично двухцветная. И кто это придумал, что она страдает? Да она самая умная, красивая и здоровая из всех этих хвостатых хитрюг.
И все эти «чудеса природы» содержатся у нас как особы королевской крови. А почему? Да потому, что их генный код помогает человечеству обрести бессмертие. Они мутируют, но не умирают. Им удаётся прожить даже дольше своих нормальных родственников. Здоровье и долголетие мутантов – наш главный козырь. Всего за двести лет генетикам удалось сместить дату людской кончины с 80-ти до 170-ти лет. Считаешь, мало?
- Да нет, конечно.
- Вот и я так считаю. Да здравствует генетика! Выпьем по стаканчику сока и на боковую. А завтра милости прошу на экскурсию.
 

Глава VIII. «Что день грядущий нам готовит».

С утра Джек проснулся в приподнятом настроении. Не беда, что заработал хронический недосып, зато свёл двух хороших людей; признался в любви самой прекрасной женщине на свете; открыл для себя удивительную науку генетику и получил приглашение на экскурсию в уникальный зверинец.
Словно на крыльях долетел он до Космобюро. Вот уже и пункт охраны. Какой-то неизвестный паренёк в форме особой полиции. Новый охранник, наверное. Они что-то часто меняться начали.
Джек протянул служебное удостоверение. Из-за спины нового охранника показался юркий бесцветный тип в «гражданке».
- Мистер Кири, Вам придётся пройти со мной.
- Куда это?
- С Вами желает переговорить полковник Лотрем. Надеюсь, не надо объяснять, кто это?
- Не нужно.

***
Кири сильно струхнул, но и не подумал отказаться. Полковник Лотрем, новый шеф особой полиции Космобюро шутить не любил. Об этом Джек был наслышан от словоохотливого Крега Лионски, с которым останавливался поболтать, когда сотрудники посылали младшего лаборанта наверх за перекусом. А случалось это регулярно.
- Это брат, - такой лис, - жаловался Лионски Джеку, - с ним надо всё время ухо востро держать. Мягко стелет, да жёстко спать, как говорится. Уболтает человека, а потом, когда тот по простоте душевной ляпнет что-нибудь, этот змей его - за горло, и душит. Так он и нашего бывшего шефа подсидел. Подпоил, а тот что-то секретное ему выболтал. У шефа – выговор по служебной линии и инфаркт, а этот – в его кресле. Наши ребята целыми сменами увольняются, не могут с ним сработаться. Я бы сам сбежал, но знаешь ведь у меня семья и вообще…
Джек, как и все сотрудники Лаборатории и большинство охранников Космобюро, знал про это его «вообще». Крег и не думал скрывать свою связь с Вероникой Трулёвой, и даже гордился тем, что вскоре станет отцом их совместного ребёнка. Полноватая, некрасивая, небрежно одетая, вечно сутулившаяся Вероника, была выше ростом и старше Лионски, но он гордился её кандидатской диссертацией, начитанностью и благородным происхождением.
При этом, рыжий охранник не собирался разводиться со своей законной женой и не мыслил жизни без своих сыновей, отвечавших ему тем же.
Джек симпатизировал Крегу, но при этом жалел Веронику, которая, кажется, смирилась со своей ролью любовницы и ни на что не претендовала.

Стоя перед полковником Лотремом, в кабинет которого на третьем этаже его привёл «бесцветный», Джек вспомнил, как однажды Крег по секрету сообщил ему, что его шеф побаивается и недолюбливает Нортон.
- Он, брат, нормальных животных терпеть не может, а тут мутанты. Я, говорит, всё сделаю, чтобы эту никому не нужную Лабораторию № 13 прихлопнуть. У него, ведь, жена в бюро эпидемиологии заправляет.
- Погоди, там же Тусменко – руководитель.
- Ну и что. Старикану - год до пенсии. Он сидит тихо, как мышь под метлой. А эта мадам Лотрем, которой её муж в отцы годится, всех к рукам прибрала. Я когда у них на посту дежурю, наблюдаю за этой дамочкой. Не сказать, чтобы красавица, и рожа такая надменная. Здоровается, как одолжение делает. Под стать муженьку. А Тусменко – мужик дельный, но больше года ему здесь не продержаться. Эта парочка его сожрёт с потрохами, и не подавится.

Джек мысленно собрался. Он сказал себе, что будет стоять за честь Аллы Нортон до конца, и лучше сам пропадёт, чем её погубит.
Лотрем, легко читавший мысли своих собеседников, решил не давить на парнишку, поэтому начал свой разговор с ним по-отечески доброжелательно:
- Дражайший мистер Кири, Вы должны извинить меня за мою настойчивость. Не хотелось отрывать Вас от любимой работы, но что поделаешь, - дела, батенька, дела, будь они не ладны. Постараюсь очень кратко Вас опросить, так сказать проанкетировать. Не возражаете, дружище?
- Да, нет, - Джек смутился от такого велеречивого обращения, - я отвечу, спрашивайте.
- Вы, просто наш спаситель. Ведь, как иногда бывает, ты к человеку со всей душой, а он – отпирается. И, заметьте, я же не лезу в Вашу личную жизнь, - Лотрем быстро взглянул на покрасневшего Джека. Так вот, - продолжил он уже спокойно, без преувеличенной любезности и без улыбки, - меня интересует несколько вопросов. Во-первых, в котором часу Вы вчера покинули Лабораторию? Во-вторых, в каком порядке расходились домой сотрудники? В-третьих, кто оставался в Лаборатории после Вашего ухода?

Джек задумался. Несмотря на свою замедленную реакцию, он сумел сопоставить несколько фактов: новый охранник, «бесцветный», интерес Лотрема, какая-то связь со вчерашним днём.
Аллы не было вчера весь день. С утра у неё были дела в городе, - он слышал, как она говорила об этом с Фредой, а после обеда она должна была присутствовать на каком-то семейном торжестве. Следовательно, что бы ни произошло в лаборатории, любимой женщине ничего не угрожает. И Кири решился. Будь, что будет, скажу ему правду.
- Ну, же, мой мальчик, - видя его метания, вкрадчиво проговорил Лотрем, - я жду ответа.
- Да, конечно, - совсем успокоившись, уверенно заговорил Кири, - Я хорошо помню вчерашний день. С шести до семи вечера я торчал в раздевалке, ждал Гену, то есть генетика Куперчика. Он вышел вместе с Фредой Мотыль и Куртом Желковым. Это – наши зоологи. Мы уже собирались выходить, вдруг Курт вспомнил, что забыл в комнате отдыха свои часы. Он вернулся туда. Мы его подождали минут десять. За это время мимо нас прошла генетик Ольга Сомова, и следом за ней Армен Гунидзе. Потом вышел Желков и мы все вместе поднялись наверх на лифте. Да, там, внизу у лифта стояли Сомова и Илья Довзор.
- Значит, старший лаборант ушёл раньше?
- Нет, он не уходил. Наоборот, он возвращался. Ездил за какими-то препаратами для генетиков, и вёз их в лабораторию. Поэтому, наверное, Ольга его и остановила.
- И что было дальше? Не останавливайтесь, пожалуйста.
- Я просто вспоминаю. Да, ну так вот. Мы вчетвером, я, Куперчик, Мотыль и Желков, сели в лифт и поднялись наверх. Потом мы вышли из здания. Куперчик с Фредой и Куртом пошли в кафе, а я пешком пошёл домой.
- У Вас нет своей машины?
- Нет. Да я и живу недалеко от Космобюро.
- Понятно. А что же Сомова и Довзор? Они так и остались стоять у лифта, когда вы уезжали?
- Да.
- А Вероника Трулёва осталась на работе?
- Ну, да. Она нам ещё ручкой помахала, когда мы уходили. У неё же вчера дежурство было.
- И у Довзора?
- Нет. Он должен был завести препараты и идти домой, я полагаю.
- Если он вёз препараты для генетиков, как Вы говорите, значит, у него был доступ в их кабинет, так?
- Нет, у него в «особой зоне» своя комната, в которой хранятся разные колбы, пробирки, аппараты всякие. Там же стойка для временного хранения разных лекарств для животных. Ничего секретного. Самые дорогие препараты и яды держат у себя те сотрудники, которые с ними работают.
-  А Вы откуда это знаете? Кто Вам это сообщил?
- Довзор.
- А зачем он Вам это сказал?
- Он меня предупреждал, чтобы я никуда без него не ходил. Не дай Бог, говорит, зайдёшь к кому-нибудь из учёных, разобьёшь или разольёшь чего-нибудь, и мы тут все потравимся.
- Ясно. А Вы подписывали какие-нибудь бумаги про секретность?
- Нет, меня же не допускают дальше служебных помещений.
- А в кабинете у Нортон Вы были?
- Нет. Только в приёмной.
- Ну, что ж, отлично. Не смею Вас больше задерживать, и благодарю за честность. Куперчик, Мотыль и Желков сообщили мне то же самое. Ступайте домой и отдыхайте. И ещё, никому не рассказывайте о нашем разговоре, и никуда не выходите из квартиры, до моей отмашки. Как только мы закончим выяснение разных обстоятельств, с Вами свяжутся и подскажут, что делать дальше.
- А можно спросить, что случилось?
- Увы, молодой человек, мы и сами этого не знаем. В лаборатории случилось несчастье – два человека погибли, видимо по неосторожности.
- А кто погиб, извините?
- Вы были со мной откровенны, и я буду откровенен с Вами. Тем более, что информация о происшествии, боюсь, уже просочилась за стены нашего заведения. Нас оставили Вероника Трулёва и Крег Лионски, охранник, ну Вы его знаете. По-видимому, задохнулись в комнате отдыха. Что-то такое с воздуховодом: похоже, включился режим дезинфекции, дверь заблокировалась, и несчастные не сумели выбраться.
И заметив, что Кири хочет ещё о чём-то спросить, Лотрем посуровел и закончил разговор на совсем уже другой ноте: - До свиданья. Мистер Кири. Если Вы мне ещё понадобитесь, с Вами свяжутся.
   
Глава IХ. Очень странно. Очень страшно.

Андрей Зотов узнал о происшествии в Лаборатории № 13 сразу из трёх источников. Рано утром ему позвонил Гарри Ложкин, которому в подробностях сообщил обо всём Кири.
- Понимаешь, Андрюха, теперь у Аллы будут большущие неприятности. Её точно закроют. Гадёныш Лотрем своего добьётся. Я эту гниду хорошо знаю: он же в нашей службе безопасности начинал. Но, мой шеф его быстро раскусил и в департамент по борьбе с мутантами сплавил. Они тогда, как раз, в особую полицию людей набирали. Эта дрянь там вверх попёрла - шефа собственного подсидел. Мужик до сих пор очухаться не может, болеет сильно.
- Ну, а Лотрему-то какая выгода, если закроют одну из лабораторий? Ведь, тогда придётся штат охраны сокращать.
- Ему на это наплевать. Тут - в другом дело. Года три назад он женился на одной чучундре.
- Как это?
- Вот так это. Миленькая мордашка, немереные амбиции, а главное моложе Лотрема лет на тридцать. Он из-за неё семью бросил. Совсем чердак снесло, понимаешь?
- Понимаю. А при чём здесь чучундра?
- Да при том, что она вот-вот займёт место начальника бюро эпидемиологии. Под нортоновских мутантов такие суммы выделяют, какие их бюро и не снились.
- Конкурентку, значит, убирают ребята? А может, они это всё и сотворили?
- Вряд ли. Но воспользоваться таким поводом не преминут, поверь мне.
- Что ты мне предлагаешь?
- Слушай, Андрюха, тебе что, последние мозги отбило? Тебе Нортон нравится?
- Ну, в общем, она очень интересная женщина и…
- Хватит мекать, товарищ, действовать надо. Аллы вчера на работе, к счастью, не было. Это мне Джек сказал, который, между нами, от неё совсем умом двинулся, - стихи пишет и всё такое. Сегодня Нортон туда рванёт, как пить дать. Наткнётся на этого чудака Лотрема и полетят клочки по закоулочкам. Езжай туда и помоги любимой женщине. Она этого не забудет, поверь мне.
- И ты полагаешь, меня там с распростёртыми объятиями встретят, да?
- Слушай, ты же мужик и военный, а не нюня какая-нибудь. Я бы сам рванул, да не могу: мы на Юпитер вылетаем. Ладно, давай, на меня уже командир орёт, требует, чтобы я поскорее прерывал наш сеанс связи.

Сразу после Ложкина, объявился Демид Минин. Несмотря на отдалённость абонента, и видно и слышно его было прекрасно.
- Андрюша, что у вас за дела? Нам тут Джек и Гарик все телефоны оборвали.
- Ну, значит, ты всё знаешь.
- Даже больше, чем ты думаешь. Мне вчера Вероника звонила.
- Перед смертью?
- Выходит, что так. Я ей, ведь когда-то нравился. Что ты говоришь, кисуля?
В разговор вмешалась Клара: - Андрей, привет. Твой дружок долго будет эту жвачку пережёвывать. Послушай лучше меня. Я понимаю, что нельзя терять ни минуты. Помолчи, Демид. Веронику ему жалко, видите ли, и Аллу. А Джека, моего тугодумного племянничка тебе не жалко? То-то же. Извини, Андрей. Ну, так вот, эта Вероника моему жениху проходу не давала, хотя знала про меня. Совсем на нём свихнулась. А когда он набрался храбрости и резко ей отказал в близости, она со злости с Лионски закрутила. Но очень быстро поняла, с кем связалась: трепло и мямля, похлеще моего ненаглядного. Ну, конечно, Демид, ты у нас – герой. Прости, Зотов, но это вступление необходимо, иначе ты не поймёшь, в чём тут дело.
- Я и так не особо понимаю. Вероника, получается, пожалела, что решила рожать от своего Крега?
- Не просто пожалела, - опять перехватил трубку и инициативу Минин, - она даже хотела остановить процесс. Но ей врачи запретили прерывать беременность. Поздно она, короче, спохватилась. Да, и любовник на неё давить начал. Обещал с деньгами помогать. Что-то про развод лепетал, хотя всем ясно было, что сроду на это не решится. Словом, Веронике небо с овчинку показалось. Сдуру связалась с таким типом, а развязаться, в силу деликатного воспитания, не могла. Помолчи, Клара. И вовсе она за мной не бегала, а молча страдала. Но дело не в этом. Она мне вчера звонила в таком вздрюченном состоянии, я даже испугался. Говорила, как в бреду, что жить не хочет. Что, если не сумеет порвать с этим кретином,- это её определение, - то убьёт и его и себя и ребёнка нежеланного. Дошла, говорит, до точки, не видит выхода. Попрощалась со мной, счастья пожелала.
- И в любви поклялась, - вновь вмешалась Клара, - хотя и знала, что я с ним рядом стою.
- Погодите, - прервал её Зотов, - вы хотите сказать, что это она перекрыла подачу воздуха и запустила режим дезинфекции, при котором двери блокируются на вход-выход?
- Не знаю, братишка, что она там сотворила, - печально сказал Демид, - знаю только, что у Аллы сейчас такие проблемы, что не хотел бы я на её месте оказаться. Да, успокойся ты, Клара, никуда я лететь не собираюсь. И вновь обратившись к другу, закончил: - Передай это своему шефу, и Алле скажи, что мы готовы дать показания, по поводу поступка Вероники.
- Спасибо, Демид, ты очень помог. До связи.
- Удачи, Андрюша, - включилась Клара, - помоги Нортон. Я его к ней совсем не ревную. Кому такое чудо, кроме меня нужно?

Третий звонок был от генерала Летова, его шефа, директора Департамента собственной безопасности «Межпланетного комитета».
- Жду тебя внизу, в своей машине. Три минуты на сборы...

Зотов почти бегом спустился вниз, сел в машину шефа.
- Что знаешь про происшествие в Лаборатории Нортон? – начал генерал с места в карьер.
Андрей кратко изложил услышанное от друзей.
- Ясно. А теперь слушай меня, сынок. Дело очень-очень серьёзное. Алла участвует в одном эксперименте, про который никто не должен знать. Я сейчас еду к Президенту. Это дело – под его личным контролем. Пока переговорю, пока получу ЦУ и т.д, пройдёт куча времени. Этот кретин Лотрем сейчас там дров наломает. Вот, Андрюша, что бывает, когда «седина в бороду и бес в ребро»… 
Слушай внимательно. Алла уже на месте, она прорвалась через охрану и сейчас забаррикадировалась в своей комнате. Маньяк Лотрем собирается штурмовать лабораторию. У Нортон – полный арсенал оружия; она скорее умрёт, чем допустит посторонних до своей тайны. Стреляет девчонка в десятку, владеет приёмами рукопашного боя, и ничего не боится. Эта девушка, Зотов, – универсальный солдат. Не знаю, удастся ли тебе её убедить, что ты друг. Понимаю, что отправляю тебя под перекрёстный огонь. Проблема в том, что обе стороны готовы стоять до конца. Лотрем – упёртый дурак, а Нортон – не задумываясь всадит пулю в лоб даже родной матери, если потребуется.
- А в чём суть эксперимента?
- Это тебя не касается.
- Хорошо, что же требуется от меня в этой весёленькой ситуации?
- Не допустить Лотрема и его молодчиков в лабораторию, и по возможности, предотвратить бойню.
- И только-то…
- Молодец, не теряешь чувства юмора.
- А для подкрепления мне никого не дадите?
- Не имею права. Продержись до моего приезда от Президента. Надеюсь, Лотрем не окончательно сошёл с ума, и не пойдёт против высшего руководства.

Глава Х. Доктор Зет.

Зотов не успел ещё дойти до пункта охраны Космобюро, а Летов уже пообщался с Президентом, из своей машины. Прямо на глазах Зотова происходило волнообразное движение: охранники, получившие приказ сверху не препятствовать ему, вытягивались в струнку. Осада была снята, но случилось то, чего опасался Летов: Лотрем решил стоять до конца. Он уже проник в Лабораторию, и пытался прорваться в особую зону.

Зотов, в сопровождении заместителя начальника особой полиции Льва Петунина, спустился на лифте, и осторожно подкрался к входной двери. Она оказалась заблокированной.
- Что можно сделать, Лев?
- Взорвём дверь. По-другому никак. Не волнуйтесь, сейчас вызову нашего чудо-подрывника, он это филигранно сделает.
- А другой вход в лабораторию есть?
- Есть, со стороны лифтовой шахты. Ровнёхонько в особую зону выходит. Это на тот случай делали, если какого-нибудь больного зверюгу надо срочно транспортировать, труп мутантика вывести, или, наоборот, доставить туда какого-нибудь динозавра. Шучу, конечно, про динозавра. Но, бывают, такие громилы, которые через дверь не проходят.
- Тогда поставьте здесь своих людей и вызовите подрывника. А мы с Вами в лифтовую шахту отправимся.
- А ребятам дверь-то подрывать?
- Обязательно, и пошумнее, без церемоний.
- Понимаю, отвлекающий манёвр.
- Точно.

Через десять минут Зотов уже входил в «особую зону». От помощи Петунина он отказался, чему тот был только рад. Оказаться лицом к лицу со своим всё ещё начальником, или получить пулю от прекрасной амазонки, - перспектива малопривлекательная.

Андрей бесшумно продвигался по коридору. Петунин ознакомил его с планом помещений, что очень облегчило Зотову задачу.
Тусклый мигающий свет, шорохи, стоны, вздохи, - как в фильме ужасов. Ага, вот, наконец и эта дверь с черепом и костями.
Лотрем всё еще долбил по двери. Зотов порадовался, что шефу особой полиции не пришло в голову проникнуть в помещение через шахту лифта. Но, времени очень мало. Вот-вот дверь падёт и тогда страшно представить, что может случиться. Нортон, пока, не подаёт признаки жизни, но она на своей территории и контролирует все входы и выходы.
- У неё там экран, - сказал осведомлённый Петунин, - и вся лаборатория - как на ладони. Я знаю, потому как работаю тут дольше всех. Один из моих ребят-компьютерщиков ей там всё подключал. Ну, я его как-то разговорил. Там у неё как в сейфе. Шеф зря в это ввязался. Этот орешек ему не по зубам.

Пока Зотов раздумывал, как ему сообщить Нортон, что он пришёл как друг и защитник, дверь из раздевалки, наконец, пала. В ту же минуту, отворилась дверь с черепом и костями, и чья-то рука почти втащила доктора внутрь, после чего дверь захлопнулась.

Геракл при виде амазонки Ипполиты удивился, наверное, гораздо меньше, чем Зотов при виде Нортон с автоматом и в отливающем серебром защитном комбинезоне.
- Что Вы здесь делаете? – спросила амазонка грозно.
- Я Ваш друг, Алла, поверьте. Меня попросили Вам помочь.
- Кто?
- Ложкин, Минин и моё руководство.
- Генерал Летов?
- Так точно.
- Ну, что ж, - насмешливо сказала воинственная красавица, - помогайте. Что Вы умеете?
- То же самое, что и Вы. Как я понимаю, у нас были одни и те же учителя. Вы, ведь, работаете на мою контору, как я понимаю?
- Вы прозорливы, но только насчёт учителей, Доктор Зет.
Зотов вздрогнул. Генерал говорил ему как-то, что эти позывные, кроме них двоих, знает ещё только один человек.

Андрей вспомнил тот их разговор:
 - Итак, с этого дня твоё второе имя, Доктор Зет. Об этом знаем только ты, я и ещё один надёжный человек, имя которого узнаешь, когда придёт время. В самом крайнем случае, когда-нибудь потом, когда тому человеку понадобится твоя помощь.

- Причудливо тасуется колода, - подумалось Зотову. Он часто думал про этого «надёжного человека». Ему, почему-то, представлялось, что этот третий – слабый, убелённый сединами старик. А тут, - красивая молодая женщина, отважный воин. Он окончательно потерял голову, а она даже бровью не повела.
Испытующе, очень серьёзно, Нортон посмотрела на Зотова, как бы на что-то решаясь, и после продолжительной паузы, наконец, проговорила:
- Слушайте, док, там за второй дверью, - она махнула рукой куда-то вглубь своего «логова», - живое существо, величайший, когда-то, ум, гений космогенетики и мой бывший университетский руководитель, жертва собственного неудачного эксперимента. Я раскрываю Вам эту тайну, потому что он не доживёт даже до вечера, а с его смертью закончится эксперимент по созданию совершенного человека.
Зотов взглянул на неё с удивлением. Она указала ему на стул, сама села в кресло рядом с удобным торшером.
- Да, это не легенда и ни миф. 25 лет назад стартовал уникальный, грандиозный проект. Ста добровольцам поправили гены (о деталях умолчу), после чего они разъехались по Вселенной. Сначала всё шло прекрасно: у подопытных прояснялся взгляд, отрастали потерянные волосы, подтягивалась дряблая кожа, светлело сознание, настроенное отныне на позитив. Бодрые, счастливые люди, обречённые на вечную здоровую жизнь, с надеждой смотрели в будущее. И, вдруг, на десятом году эксперимента включился обратный процесс: дряблость, болячки, стремительное старение, которое не останавливалось ни одним из самых совершенных лекарственных средств. Они все умерли, - её голос задрожал, - а он, мой великий учитель, он остался один, словно в наказание за то, что пытался обмануть природу. Но его жалкое существование нельзя назвать жизнью. Когда-то прекрасное лицо обезображено морщинами и коростой, а сильное тело разрушено и разломано. Ни ходить, ни есть сам он не в состоянии.
- А животные-мутанты, получается – прикрытие главного эксперимента?
- Частично. Мы пытались открыть природу долголетия этих существ. Найти тот ген, который отвечает за старение организма. Но, увы. Мы работали, не поднимая головы. Попутно сделали массу открытий, совершили прорыв и в генетике, и в биологии, и в зоологии. Но ген вечной жизни нам не даётся.
- А есть ли он вообще?
- Не знаю. Но, если я перестану верить в его существование, то предам саму себя и его, - она опять махнула рукой в сторону потайной двери.
Зотову показалось, что он слышит стон. Ему вдруг стало так тоскливо и жутко, что он невольно поёжился.

Нортон взглянула на экран, расположенный над столом.
- Ну, всё, можете выходить.
Зотов увидел, как Лотрема в наручниках выводят его бывшие сотрудники. Около  двери стоял генерал и ещё какой-то человек с очками в пол лица.
Зотов догадался, кто был этот человек. Он встал и вышел в открытую Нортон дверь.
Президент, а это был, конечно, он, в сопровождении генерала, молча прошёл мимо Зотова.
- Как он, Алла? - спросил Летов у Нортон.   
- Ждёт вас. Очень плох.

Выйдя из Космобюро, Зотов огляделся: жизнь шла своим чередом, и никто не догадывался, что там внизу, за глухой сейфовой дверью «Экспериментальной лаборатории № 13», самый влиятельный гражданин Вселенной прощается со своим лучшим другом, гениальным генетиком, отдавшим жизнь во имя великой цели спасения человечества.

Глава Х. Прощание.

Ариэль отправлялась в свой первый полёт, в качестве второго штурмана, на космолёте Ложкина. Косморазведчик уломал своё руководство и выполнил обещание, данное прекрасной туземке.
Джек, который собирался возвращаться на Цереру вечерним рейсом, выслушивал последние наставления кузины:
- Не забудь передать Ульрике ожерелье, оно – в красной коробке. А бабушке скажи, чтобы не волновалась: я навещу её через полгода, когда закончится моя стажировка. Папе позвоню сама. Как, кстати, твоя книга?
- Гена с Фредой отдали её в печать, скоро выйдет и в электронке, и на бумаге.
- Не забудь подписать один экземпляр для меня.
- Хорошо.

- Ну, что, - обратился к нему Ложкин, - с биологией покончено?
- Да, это не для меня. Нам, провинциалам, лучше дома. Буду отцу помогать, и стихи пописывать.
- Ладно, не горюй, какие твои годы. Смотри, сколько красоток вокруг.
- Да, я и не горюю, - сказал Джек, отводя глаза, в которых блестели слезы.

Отойдя в сторону с провожающим его Зотовым, Ложкин, кивая на Кири, сказал:
- Переживает парень. Первая любовь, как ни как. Ну, да где ему завоевать такую женщину? А ты как? Признался Алле в своих чувствах?
- Ей сейчас не до меня, и не только сейчас, по-моему.
- Это ты зря. Мне, да и всем нашим, кажется, что вы друг другу очень подходите.
- Как вы с Ариэль?
- Э, брат, не уводи разговор в сторону. Наш штурман ещё не созрела для брака, а я тем более. Хотя, конечно, девчонка она стоящая. Ну, давай, Андрюха, удачи тебе. Когда сам летишь?
- Уже скоро.
- Мягкой тебе посадки.
- Взаимно, друг!