Красивая ложь

Убитую звали Дарьяла Житнёва. И эта смерть не прошла незамеченной, так как двадцатичетырёхлетняя красотка носила, в прошлом, титул «Мисс Вселенная». Все газеты и журналы – печатные и электронные – пестрели заголовками: «Убийственная красота», «Смерть Королевы гламура», «Прощай, Мисс Совершенство».
 
Обстоятельства убийства были таковы, что Турова – начальник отдела Особой Полиции – решила срочно посоветоваться с руководством.

Её начальник - недавно назначенный директором Департамента собственной безопасности Андрей Зотов - после её рассказа, заметно пригорюнился. У него только-только начинали налаживаться отношения с любимой девушкой, а случившееся могло перечеркнуть всё, так как к убийству был причастен человек из окружения генерала Летова – отчима зотовской невесты Аллы Нортон.

- Ольга, ты уверена в своём свидетеле?
- Андрей, я же понимаю, что в таких делах нельзя полагаться на показания одного человека, но на нашей стороне – техника: мы восстановили стёртые с её видеофона записи. Ты же знаешь наших компьютерщиков. Они там, через одного, - гении.
- Хорошо. Давай, для начала, послушаем запись допроса этого Пыдца.
- Пожалуйста. Я его сама интервьюировала.

- Мистер Пыдц…
- Давайте просто Генри. Я не люблю свою фамилию. Но уж куда деваться, коли папаша был Пыдц, и дед, и прадед.
- Что же Вы не поменяли фамилию, если так её стесняетесь?
- Мисс Турова, я патриот своей семьи и своей страны.
- Похвально. Но давайте ближе к делу, Генри.
- Охотно, я и сам кровно заинтересован в скорейшем расследовании, ведь Дарьяла была моей соседкой и подругой.
- Как давно, кстати, вы знакомы?
- Три года. Столько лет нашему уникальному дому. Его построили по проекту известнейшего архитектора Марьяна Кулябова. Я и мои соседи - мы все туда въехали одновременно, и ни минуты не пожалели. Потому как всё, абсолютно всё в нашем домишке продумано – от малейшего винтика до душевой кабины.
- Чудесно, но мы отвлеклись!
- Простите, продолжаю. Не буду от Вас скрывать, что я пытался познакомиться с нашей Мисс поближе. Конечно, мне далеко до греческих богов, но я считаю себя внутренне наполненным человеком. Поверьте, у меня никогда проблем с девушками не было, да и моя работа способствует тесному контакту с противоположным полом, ведь я фотограф и делаю портфолио моделям – известным и начинающим. Но, как раз перед переездом в новый дом, я расстался со своей девушкой. Её зовут Ливия Неруму, она индианка и редактор известного глянцевого журнала. Я напишу Вам её номер, можете проверить.
- Непременно. Продолжайте.
- Извините, я бываю многословен. Со мною такое случается, когда сильно волнуюсь. Всё–таки, произошло убийство и не где-то за углом, а под самым моим носом. И человек для меня не чужой. Мы сильно сдружились с Дарьялой, всегда помогали друг другу: то она мне работёнку подбросит, то я ей.
- Какого рода работёнку?
- Ну, я ей сообщал, когда надо было подменить на подиуме какую-нибудь девчонку заболевшую. А она своим подругам меня рекомендовала, в плане фото-сессии.
- А постоянного источника доходов у Житнёвой не было?
- Нет, но она пыталась учиться на модельера, одно время, чтобы так сказать стабилизировать своё финансовое положение. А, вообще-то, у неё, как у победительницы такого значимого конкурса, были постоянные рекламные контракты с известными компаниями. Год после победы она жила припеваючи, а потом у бедняжки случился слом (на какой-то вечеринке её застукали за приёмом запрещённых веществ), и на фоне скандала, контрактов не стало, и приглашать на всякие мероприятия с кормёжкой перестали. И, ровно после этого, мы - её соседи - стали замечать, что наша Дарьяла начала злоупотреблять спиртным. Потом у неё стали появляться сомнительные кавалеры. Обидно то, что она не разбирала, кто да что. Один её обокрал, другой сильно избил. Мы не знали уже, как ей помочь.
- Кто мы?
- Знаете, у нас очень дружные соседи. Дом частный и малоквартирный, поэтому все друг друга знают, и друг про друга тоже всё знают. У нас в общей сложности десять квартир и пять этажей. На первом этаже в двух соседних квартирах живут очаровательные старушки – мисс Антонелла Румик и мисс Патрисия Клит. На втором этаже живём мы, с Дарьялой, по соседству. Третий этаж занимает большое семейство Лижевских: мать, отец и два взрослых сына с жёнами. Один сын, правда, на этой неделе съехал, поскольку его супруга ожидает первенца, а места там не очень много. На четвёртом этаже одну квартиру занимает полковник Шависский с женой, а вторую – художник Демчик. У последнего постоянно меняются пассии, поэтому сказать, живёт ли он с кем-нибудь сейчас, я не могу. И, наконец, на пятом этаже у нас проживает бывший судья мистер Вучев с дочерью, а напротив них – известный дирижёр Альберт Лионский с молодым человеком – своим концертным директором. С одной стороны, публика – разношёрстная, но с другой – душевная. Бабули с первого этажа постоянно нас балуют своими кулинарными шедеврами, полковник следит за порядком в доме, не давая нам расслабляться, его жена-домохозяйка ухаживает за цветником перед домом, а Альберт снабжает нас всех билетами на свои выступления. Пожалуй, только художник и Вучевы немного выбиваются из нашей компании, потому что Харитон Демчик весь в своём искусстве, а судья и его дочь – просто несколько замкнуты.
И, вот, после того, как Дарьяла стала опускаться, мы все взяли над ней шефство, старались отвадить от бутылки и ухажёров.
- И вам это удалось?
- До недавнего времени я был в этом уверен. Правда, мои ухаживания соседка отвергла, зато у неё появился постоянный кавалер с серьёзными намерениями. Знаете, накануне убийства, Дарьяла была очень радостная. Сказала мне, по секрету, что скоро они с Михаилом поженятся, а потом он перевезёт её к себе в шикарные апартаменты.
- Вы лично видели её жениха?
- Да, несколько раз. Один раз я выходил из своей квартиры, а он как раз пришёл к Дарьяле. Ну, и в день убийства, как я уже рассказывал следователю, я услышал какой-то шум, оделся, вышел на площадку и увидел, как Михаил выскочил из квартиры и пронёсся мимо меня, как оглашенный.
- Дверь в её квартиру была открыта или закрыта, не вспомните?
- Закрыта, но снаружи или изнутри я не знаю.
- Тело Житнёвой обнаружила её сестра. Это Вы ей позвонили?
- Нет, она мне потом рассказала, что звонила сестре весь вечер, забеспокоилась и решила её навестить. Дверь она открыла своим ключом и обнаружила покойницу. Ужас, представляю, что испытала Полина, когда увидела зарезанную, в собственной кровати, сестру.
- Это всё, что Вы имеете мне сказать?
- Да. И, я уже говорил следователю, что не знаю фамилии этого Михаила, но берусь его опознать.

- И он его опознал, Андрей, - добавила Турова.
- Чтоб ему пусто было, твоему Пыцику.
- Пыдцу.
- Какая разница?
- Для тебя – никакой, а человеку неприятно.

***
В тот же день Зотов явился домой к своему бывшему руководителю.
Генерал Летов принял его с распростёртыми объятиями: - Андрюша, дорогой, не ждал, но очень рад. Проходи в гостиную, чайку попьём.
- Спасибо, я по делу.
- Ну, тогда в кабинет.

Когда Летов закрыл дверь кабинета перед самым носом Альбины Игоревны («мать, погоди со своими пирожками») и обернулся к посетителю, Зотов, так и не решившийся присесть без приглашения, нервно переминался с ноги на ногу посреди комнаты.
- Ты, чего, как не родной, сынок? Садись, где хочешь, и начинай побыстрее свой рассказ, а то у меня уже сердце прихватывает от нехороших предчувствий.
- И они Вас не обманывают, Ваши предчувствия.
- Понятно, валяй дальше.
- Да, рассказ не очень длинный будет: убита бывшая Мисс Вселенная Дарьяла Житнёва, это Вы, конечно, уже знаете. А подозреваемый у нас один - Ваш нынешний секретарь Михил Огоевский.
- Чудесно! И ты, что, собираешься предъявить ему обвинение?
- А у меня есть другие варианты?
- Да, ты в своём уме, Зотов? Не знаешь, кто его отец?
- Доподлинно знаю, иначе бы к Вам не пришёл.
- Так, приехали. Ты, хоть понимаешь, что тебя Президент в порошок сотрёт, если ты только решишь выдвинуть обвинение сыну Главного Стратега? О самом Жиманте Огоевском я уже и не говорю. Тот за своего единственного отпрыска перегрызёт горло любому, а его жена глазки тебе повыцарапает. Кстати, мне надо тебе рассказывать, кому она сестрой доводится, или ты сам знаешь?
- Я в Ваших архивах хорошо поработал, когда вступал в должность директора Департамента собственной безопасности. У Вас, ведь, там компроматец на каждого сотрудника правительства имеется.
- Способный мальчик. Заметь, это я ещё кое-что подчистил, чтобы твои нервы поберечь.
- Я Вам охотно верю. Но мне и того хватило, что я узнал. Удовлетворите,  пожалуйста, моё любопытство: хоть один честный чиновник во Вселенной имеется?
- Может быть. Только я, Андрюшенька  о том не ведаю. И, ещё, если ты всё же надумаешь придать дело огласке, скажи заранее. Я тебе гробик закажу.
- Спасибо на добром слове.
- Не стоит благодарности.
- Значит, ни совета, ни помощи мне от Вас не ждать?
- Совет, говоришь? Бросай это дело, уничтожай улики.
- И свидетеля?
- Ну, зачем так категорично. Но, если человечек будет настаивать на расследовании, припугни.
- Отличный совет, спасибо!
- И тебе мерси, что навестил!

***
Подполковник Зотов взял отпуск и неделю просидел дома, не отвечая на телефонные звонки. Чтобы заглушить муки совести, он прикончил весь свой запас спиртного. В конце недели, определившись с выбором, он набрал номер своего доброго приятеля из Департамента военной обороны - Петра Хостумова. Тот согласился встретиться с Зотовым на нейтральной территории:
- Пиши адрес. Это наше семейное кафе. Ассортимент не велик, зато посетители, по большей части, люди порядочные.

- Да, брат, заварил ты кашу, - покачал головой Хостумов, после того, как Зотов обрисовал ему ситуацию, - а ты знаешь, что тебя уже вовсю пасут?
- Догадываюсь.
- Ты чего к Летову попёрся? Думал, раз он отчим твоей девушки, то будет тебя прикрывать? Держи карман шири. Это такой лис, каких свет не видывал. Почему ты думаешь, он такую карьеру сделал без всяких связей? Да потому, что у него, братец ты мой, компромат на каждого есть. Он же, как паук, опутал Межпланетный Комитет и Правительство. Только шелохнись, и сожрёт свою жертву. Говорят, он и в советники Президента попал, потому что и про «Наше Всё» кое-что знает.
- И как ему ещё голову не оторвали?
- Пытались и не раз. Лавирует, гад. Прости, если твоего будущего родственника обижаю, но ты меня знаешь: я крутить не буду. Говорю, как есть, потому и сижу без званий.
- Петя, друг, что мне делать?
- Вижу, ты уже до точки дошёл. Бросай себя изводить. А, если решил идти до конца, могу тебя на одного человека вывести, у которого зуб на Главного Стратега имеется.
- Давай.
- Ну, Зотов, ты – мужик! Я бы, наверное, не рискнул. Ладно, сейчас договорюсь о встрече. Поедем вместе, чтобы тебя не прихлопнули по дороге. Ты, хоть, и спец, но сейчас не в самой лучшей форме.
- Спасибо тебе!
- Пока не за что.

***
 Через час петляний по городу, на машине Хостумова, им, наконец, удалось оторваться от преследователей.
Квартал, в котором находился нужный им дом, считался не самым благополучным в городе. Лишний раз сюда даже полиция не решалась наведываться. Грязный подъезд, тусклый свет, подозрительные оборванцы, с интересом наблюдающие за «упакованными» незнакомцами – тот ещё антураж.

На звонок в дверь никто не отозвался. Они уже собирались уходить, когда соседняя дверь открылась и из-за неё выглянула сгорбленная старушка: - Вам кого, миляги?
- Нам Витковича, - ответил как можно более вежливо Хостумов.
- Эка, хватились, так его забрали, почитай дня три назад.
- Кто?
- Почём мне знать? Вот такие же господа в костюмчиках приходили.

Старушка собиралась закрыть дверь, но Зотов её удержал:
- Уважаемая, не подскажете, может, у него кто из родственников остался?
- А как же, кошка, мыши, да тараканы, - старушка визгливо засмеялась, обнажив свой страшный рот (с гнилыми зубами), похожий на щель. После своей удачной, на её взгляд, шутки, старушка, таки, захлопнула дверь перед самым их носом.
- Давай всё же попробуем проникнуть внутрь, - сказал Хостумов довольно громко.
Старушка, как и предполагал военный следователь, подслушивала под дверью, потому что она сразу же её открыла и заорала: - Я те дам, проникнуть. Ишь, какой шустрила отыскался. Они брату дверь вышибут, а мне отвечать, коли у него чего пропадёт.
- Ну, так, впустите нас по-хорошему.
- Щас, разбежалась.
Зотов демонстративно полез в карман и зашуршал бумажными купюрами. Старуха, казалось, несколько смягчилась:
- Ох, и горе с вами. Ладно, уж, чего на площадке-то торчать, заходите ко мне, поговорим.

Пока Зотов и Хостумов снимали свои плащи и пытались найти для них место на кособокой вешалке, старушка чУдным образом преобразилась и превратилась в нестарого ещё мужчину среднего роста и приятной наружности.
Следователь даже присел от неожиданности: - Ну, ты даёшь, Рудик. Сколько лет тебя знаю, не перестаю удивляться.
- А что ты хотел, Петруша, чтобы я дал себя арестовать?
- Боже сохрани! А за тобой, правда, приходили?
- Пока нет, но, думаю, после Вашего визита, придётся дислокацию менять.
- Извини.
- Ладно, дело привычное. Это ты кого ко мне привёл?
- Андрей Зотов, директор Департамента собственной безопасности.
- Понятно, тот, которого вместо генерала назначили. Ну, что ж, тогда позвольте представиться, Руден Арнольдович Виткович, бывший сотрудник Вашего Департамента.
- Заметь, Андрюша, лучший из лучших. Кого угодно может выследить, маскируется как никто. Первейший из известных мне оперативников.
- Да, ладно, заканчивай подлизывать, говори как есть. Лучший «топтун». Меня же для слежки, в основном, использовали.
- Значит, это Вы Летову информацию поставляли?
- В том числе, уважаемый. А потом мой бывший шеф решил убрать меня за ненадобностью. Слишком много я знаю.
- В каком смысле убрать? – опешил Зотов.
- В прямом. Пару раз подсылал ко мне своих «мальчиков для особых поручений». Да, и я не прост. Уже лет пять от него скрываюсь, под разными обличиями. Всё бы не плохо, но при таком образе жизни семью не заведёшь.               
- Руден Арнольдович, я Вам искренне сочувствую, и обещаю поддержку. Но, боюсь, что на сегодняшний день я и сам не в лучшем положении, так как замахнулся на кое-кого из «верхних ребят». Мы к Вам за помощью хотим обратиться.
- Понятно. А, вообще, можно без официоза. Руден или Рудик, как Вам удобно.
- Хорошо, как скажете. Но нам очень нужна Ваша помощь.
- Да, - включился в беседу Хостумов, - Рудик, нам нужна информация про Главного Стратега.
- О, ребятки, куда хватили. Ну, допустим, есть у меня кое-какие вещдоки, но, учтите, эта информация дорогого стоит.
- Сочтёмся, - ответил Зотов, - только скажите, о какой сумме идёт речь?
- Да, Вы что, - Виткович брезгливо отмахнулся от него, - чтобы я за такую шкуру ещё и деньги брал? Стал бы я в этой дыре скрываться, если бы пошёл на сделку с совестью. Нет, я о другом хотел попросить. Коли Вам удастся сделать то, что задумали и удержаться, при этом, на своём месте, возьмите меня обратно в свой Департамент.
- Да, с радостью.
- Вот это уже разговор, - оживился Виткович, - Ну, тогда слушайте: Жимант Огоевский женат на сестре нашего Президента. Это Вам известно, господин Зотов?
- Да.
- Отлично. Эту информацию я Летову добыл. Поверьте, было непросто: фамилии -  разные, все сведения о рождении и родственниках затёрты. Но для меня делом чести было всё это откопать, потому, как Жимантик напакостил одному человеку, который мне заместо отца был. Втоптал в грязь, а сам воспользовался его наработками. Были и ещё люди, которых я знал, и которых Огоевский морально уничтожил. В отличие от Летова, он руки марать кровью не желал. Но, ведь, иногда достаточно одного подлого слова, чтобы человека погубить.
Долго я под эту гниду копал, пока, наконец, мне не повезло. Нарыл кое-что не него, но делиться с нашим генералом не стал. Не такой я дурак, как Летов думал.  Так вот, ребятки, Огоевский – тот ещё ходок налево. Но так умело скрывается, что ни его жена, ни наша служба ничего об этом не знает. У него есть помощник, который за шефом всё подчищает. А я на этого товарища вышел, да по пьяной лавочке расколол. У меня его рассказ записан. Ох, как я ждал момента, всё это придать огласке. Ведь, если его жена и её братец узнают про похождения нашего молодчика, даже не берусь себе представить, что с ним будет.
Между нами, я как-то подслушал, как наш генерал с Президентом о его зяте разговаривал. Тот своего родственничка только ради жены и терпит.
- Это прекрасно. Но нас, прежде всего, интересует Михаил Огоевский.
- Сынок? О, это персонаж не менее колоритный, - золотая молодёжь. Постоянно хлопоты родителям доставляет: то скорость превысит, то представителя власти обидит. Общается только с дамами модельной внешности, обещает им золотые горы, а потом бросает. Больше года ни с кем не встречается.
- А он способен на убийство, как считаете?
- Не думаю. Разве что в порыве страсти. А что случилось-то? Кого-то кокнули?
- Мисс Вселенную, Дарьялу Житнёву.
- Да Вы, что? Быть того не может. Вот это поворот. Она же и со старшим Огоевским роман крутила. Его любимой фавориткой… была.
- Давно?
- Дайте подумать. Наш старый козлик начал за ней ухлёстывать как раз тогда, когда я в бега двинуть собирался.
- То есть, пять лет назад?
- Где-то так. Он перед ней с её старшей сестрой Полиной встречался. Та тоже из модельного бизнеса. Только девчонка с головой, в отличие от младшей сестрёнки: выучилась на дизайнера, и удачно замуж выскочила. А чтобы любовник не убивался и мстить ей не надумал, подложила Стратегу свою Дарьялу в постель. Подробностей не знаю, так как перестал за судьбой Жимантика следить, но сами видите: девчонка в гору попёрла. Читал, что её Мисс Вселенной назначили. Житнёва, как мне помнится, красивая была, но интеллектуальные конкурсы, без дополнительного влияния, нипочём не одолела бы. У неё там какие-то отставания в развитии были. Внешне не заметно, но проблемы с обучаемостью, насколько я понял.
- У Вас есть документальные подтверждения связи Огоевского с Житнёвыми?
- Обижаете, я же профессионал. Как чувствовал, что пригодиться мне это может.
- А какой Вы Летову компромат на Стратега насобирали?
- В основном, финансовый. Видите ли, не может наш Жимантик мимо пройти, если ему денежку в карман засовывают разные марсиане да венерианцы. Вот, всё у человека есть – и дом размером с футбольное поле, и полный автопарк всех известных марок и моделей. А всё мало ему. Видать, на загробную жизнь рассчитывает. Только ему этого с собой нипочём не унести. Ладно, ребята, это всё лирика. Попейте, пока, чайку, а я вам сейчас копию материалов дам, которые на Стратега заготовил. Оригиналы у меня останутся. Мало ли что. И меня больше не ищите. Сам найдусь, когда время придёт.
- Спасибо Вам, Рудик.
- Да на здоровье, Андрей. А какой у меня на Вашего Летова материальчик имеется, просто сказка. Но нам с вами его нипочём не завалить, пока нынешний Президент у власти находится. Они с генералом как молочные братья, друг за дружку цепляются. Ладно, зато, глядишь, Жимантику подгадим. Не думаю, правда, что новый Стратег лучше будет, но, может, хоть, хапать поначалу постесняется.

***
Михаил Огоевский сидел перед Туровой в позе хозяина жизни: надменное выражение холёного лица, небрежная посадка «нога на ногу».
- Вы ищите не там, госпожа начальник Особой Полиции. Её кто-то из бывших любовников убрал, или этот её сосед-фотограф. Тот ещё фрукт. Дарьяла мне на него постоянно жаловалась, что он ей прохода не даёт. Боялась поздно возвращаться, того и гляди накинулся бы и изнасиловал.
- Мы с этим разберёмся. Но как Вы прокомментируете тот факт, что Вас видели выбегающим из квартиры Вашей невесты в день её убийства?
- Кто видел? Ваш фотограф? Да кто ему поверит.
- Есть ещё несколько свидетелей.
- А, знаю, полоумные старухи с первого этажа. Сплетницы и маразматички. И, притом, вовсе эта девица не была моей невестой. Не того она пошиба, уж простите за откровенность.
-  Тем не менее, Житнёва утверждала, что Вы с ней собирались пожениться.
- Чушь. Я бы не стал давать таких обещаний малознакомой бабе.
- Малознакомой? По некоторым сведениям, ваш роман длился около года. На её видеофоне нашлись ваши совместные фотографии.
- Этого не может быть.
- Почему Вы в этом уверены? Не потому ли, что сами стёрли все снимки?
- Так, значит, нет у Вас никаких фотографий?
- Ну, почему же? Наши специалисты восстановили то, от чего Вы хотели избавиться.
- Правда, что ли? Ну, даже, если это и так. В чём моя вина? Если бы я дурил голову порядочной девушке, а тут какая-то легкодоступная дамочка, алкоголичка.
- В последнее время, она не пила.
- Конечно, потому что боялась меня потерять. Я же ей сразу условие поставил: почувствую запах алкоголя или чего другого, пеняй на себя.
- Она была у Вас на содержании?
- Как Вам сказать? Вообще-то, Дарьялка была не притязательна. Любому подарку, как ребёнок, радовалась. Она не злая и не корыстная, но какая-то недалёкая. Я это быстро понял, но из жалости тянул с расставанием. А недавно решился ей сказать: прости-прощай. Собственно и пришёл за этим.
- У Вас кто-то появился?
- Да. Очень приличная девушка, из хорошей семьи.
- Можете назвать её имя?
- Ни за что. Да, это и к делу не относится.
- У Вас есть подозрения, кто убил Житнёву?
- Думаю, один из её случайных любовников.
- А почему Вы так поспешно покинули её дом в тот день?
- Ну, когда я ей сказал, что между нами всё кончено, она попыталась скандал закатить. А я не люблю сцен, знаете ли. Поэтому и ушёл.
- Она Вам не звонила после этого?
- С какой стати?
- А что Вы подумали, когда узнали про её гибель?
- Неприятно это всё. Вы же знаете, кем мой отец работает. Ему не нужна шумиха, - при этих словах Огоевский нагло улыбнулся и положил свою руку на руку Туровой, - да Вы не волнуйтесь, всё утрясётся, с Вами свяжутся.
Турова вырвала свою руку: - Волноваться следует Вам, потому что я намерена предъявить Вам обвинение в убийстве. И, пока ведётся следствие, Вы не покинете наше заведение.
Огоевский-младший вскочил, как ужаленный: - Вы в своём уме?
- Абсолютно, - спокойно сказала Турова, - Ну, что, я вызываю охрану, или Вы расскажете, как было дело?
Михаил вновь уселся на стул, несколько минут что-то соображал, потом сказал уже другим голосом, без куража и спеси: - Ну, ладно. Если Вы себя так ведёте, значит, Вас есть, кому прикрыть. Так бы и сказали.
- Вы решились сказать правду? Я слушаю.
- Не торжествуйте и не думайте, что Вам это запросто сойдёт с рук. И не считайте, что я испугался. Просто подумал, что лучше честно всё рассказать. В общем, я к ней пришёл, потому как узнал, что она параллельно со мной ещё один роман крутит. Хотелось понять, почему она так со мной поступает. Позвонил в дверь, а потом увидел, что она, дверь то есть, не плотно прикрыта. Вошёл и споткнулся, при входе, о стул, который на полу валялся. Я его поднял и отнёс в гостиную. Стал  звать Дарьялу. Зашёл в спальню, а она лежит на кровати вся в крови. Лицо исполосовано и из горла кровь хлещет. Никогда не забуду эту сцену, - Михаил даже поёжился.

- Почему же Вы не позвонили в полицию и скрылись с места преступления?
- Испугался. Подумал, что меня заподозрят в её смерти. Прибежал домой и рассказал всё родителям.
- Они были дома?
- Ну, да. Скандал был жуткий. Мать орала на меня и на отца, а он – на нас обоих. Слушайте, - Огоевский опять потянулся к руке Туровой, но она отвела её, - слушайте, - повторил он, - давайте по-хорошему закончим эту канитель. Я её не убивал, и ума не приложу, кто это сделал.
- Вы видели соседа Дарьялы, когда убегали?
- Нет. Но слышал, что он, вроде, с ключом, возился. Небось, сам её укокошил, а на меня свалить пытается. Кто его слову против моего поверит? Это его надо за убийство привлекать, слышите?
- Поверят не словам, а уликам. А их предостаточно. И время убийства указывает на Вас. Больше никого чужого в подъезде, на тот момент, не было.
- То есть, свой убить не мог, по Вашей логике?
- Мог, но никто больше ничего не заметил.
- Ясное дело, это одна банда, они же друг друга покрывают. Один полковник чего стоит. Я как-то раз на него нарвался, когда к Дарьяле приходил. Она с ним на площадке у лестницы беседовала. Так он мне прямо сказал, что, если я её буду обижать, мне несдобровать. Мол, все жильцы за мной посматривают, чтобы я их любимицу не обманул. Каков наглец. А эти бабки с первого этажа… Мимо них, ведь, даже комар не проскочит. Так и торчат у своих окошек.
- Это Вы правильно заметили. И обе дамы дали показания, подтверждающие Ваш визит к Житнёвой в день её убийства.
- А я что это отрицаю? Ведь, я Вам сам во всём признался и готов помогать следствию.
- Отлично. Тогда, может, расскажете, с кем Дарьяла «крутила роман», как Вы выразились?
- Не знаю.
- А как Вы вообще узнали про соперника?
- Да, просто, у меня с детства обострённое обоняние, после перенесённой операции на носоглотке. Я могу любой запах учуять. Вот я пару раз и унюхал, что от её подушек мужским парфюмом тянет. Дорогим. Мой папочка тоже иногда таким пользуется.
- Следовательно, её поклонник был состоятельным человеком?
- Ну, да.
- А почему же Вы свою девушку напрямую не спросили?
- Побоялся, что она мне расскажет, кто этот счастливчик.
- А, может быть, Вы просто выследили этого человека, и поэтому не стали допытываться?
- Какая разница?
- Принципиальная. Но, у меня другой вопрос: почему, узнав об измене Житнёвой, Вы её не бросили? Вы же сами сказали, что она Вам надоела, и Вы хотели разорвать с ней отношения из-за другой девушки.
- Я соврал, простите, - Огоевский совсем сник, - у меня никого не было. И я не готов был Дарьялу бросать.
- Потому что любили?
- Потому, что в постели она была потрясающая. Простите за такие откровения. Вот, бывает же такое: головой понимаешь, что человек тебе не пара (по интеллекту, социальному положению и проч.), а физически тебя к нему тянет.
- Ясно. Так зачем Вы, всё-таки, пришли к ней в день убийства?
- Хотел, чтобы она сделала свой выбор: я или он.
- Он – это Ваш отец, не так ли?
- Я не буду отвечать на этот вопрос.
- И не нужно, мы и так всё знаем.
    
***
- Понимаешь, Андрей, я уже всю голову сломала. Чувствую, что что-то упускаю в этом деле, а не могу ухватить, где не дорабатываю. Получается, что зарезать Житнёву мог кто угодно: и папаша Огоевский, и его сынок, и фотограф. Да, в общем, любой человек, который в тот субботний день находился в этом доме. Единственный, с кого я могу снять подозрения – это художник. Его физически там не было. Он весь день торчал в кабаке на другом конце города, на виду у всего заведения, да ещё в окружении толпы девиц-натурщиц. Они отмечали успех его выставки, с которой он целых десять картин продал, и теперь, очевидно, будет неделю гулять. Да и все остальные жильцы, так или иначе, обеспечили себе алиби.
- Включай запись, постараемся вместе что-нибудь выцепить. Кто их допрашивал?
- Местный уполномоченный Алекс Родионов. Лично я разговаривала только с фотографом, как с главным свидетелем.
- Ладно, врубай.

Турова включила запись, и они услышали голос следователя:
- Допрос мисс Антонеллы Румик. Проводил под запись лейтенант Родионов.

- Мисс Румик, что Вы можете рассказать про день убийства Вашей соседки по дому Дарьялы Житнёвой?
- Ох, сынок, да что я могу сказать, коли весь день расстройством желудка страдала? Наелась какой-то дряни и бегала весь день по нужде. А в перерывах лежала в кровати от слабости.
- И на что грешите? Чего ели-то?
- Да, как обычно, самая простая еда без разносолов. Правда, на днях, меня угостили вкусными сливами. Может, я их плохо промыла.
- Кто угостил?
- Одна знакомая.
- Как её зовут?
- Да почём я знаю? Видела её пару раз в магазине, что напротив. Её наша продавщица Рита знает, вроде. А на днях, аккурат накануне этого происшествия, я её снова встретила. Она передо мной сливы покупала. Выхожу из магазина, а эта женщина стоит вся расстроенная. Я, говорит, сдуру, накупила слив, потому как люблю их очень, и совсем забыла, что мне их врачи запретили. Не возьмёте ли, говорит, их даром? Ну, а я живу небогато. Почему не взять? Взяла, да, на радости, и переела. Наказание мне это за мою жадность.
- А сейчас как себя чувствуете?
- Вроде получше, спасибо.
- Значит, Вы никого в день убийства Житнёвой не видели?
- Нет, голубчик, не до того мне было.
- У неё, ведь, был жених. Вы его, кстати, когда-нибудь видели?
- А как же? Видала. Такой приятный молодой человек. Как приметит меня в окошке, так начнёт раскланиваться. Жалко, если это он её порешил. Но, только, если это так, то не иначе как из-за её страсти к бутылке.
- Она же вроде пить давно бросила?
- Ну, не сказать, чтобы напивалась, но иногда ко мне за наливочкой забегала.
- Может, не для себя брала? Не знаете, кто у неё, кроме жениха бывал?
- Почём мне знать? Я что, слежу за ней, что ли?
- Мисс Румик, я знаю, что Вы, в основном, никуда не выходите. Может, видели ещё кого-нибудь, кто к Дарьяле захаживал?
- Уж и не знаю. Раньше был у нашей Мисс какой-то ухажёр. Нет, сюда она его не приводила. Но один раз, я видела, как он её подвозил. Правда, не к дому подъехал, а за углом остановился. Про модель и номера машины ты меня, милок, не спрашивай. Этого я ничего не знаю, и вообще, глазки у меня старенькие, плохо видят. И мужичка этого я не узнАю, если ещё раз увижу. Но, когда Дарьялка выходила из машины, он ей дверцу открыл. Такой весь в костюме, солидный и в возрасте, раза в два её старше будет.
- Так, может, это водитель был или случайный попутчик?
- И поэтому он её под локоток держал, да? Я хоть и старая, но не чокнутая. Говорю же, хахаль это ейный был.
- Не тот, который её побил сильно?
- Да ты, что, милок? Того же потом в каталажку забрали, он-то, ведь дамочек обирал, с которыми жил. И Дарьялку обокрал.
- А разве это не разные люди были?
- Нет, тот самый Климка.
- Минутку, мисс Румик, я лично задерживал Клима Щеневского. А перед этим, за полгода, мисс Житнёва пожаловалась, что её обокрал сожитель. Только у него была другая фамилия.
- А, точно, это Борька был, племянник моей соседки Патрисии. Но он потом всё вернул, и Дарьяла заявление забрала.
- А Вы не встречали здесь этих двоих перед убийством?
- Ну, Климку то на рудники упекли, а Борька частенько к тётке заходит. Но на той неделе я его не видала. Ох, миленький, опять меня прихватывает. Отпустил бы ты меня уже.
- Да, конечно, благодарю, можете быть свободны!

Допрос второй старушки следователь начал с вопроса о её племяннике.
- Мисс Клит, где сейчас проживает Ваш племянник Борис Дергович?
- Да где и раньше – с матерью они живут, с моей сестрой.
- Адресок напишете?
- Пожалуйста.
- Говорят, он Вас частенько навещает?
- Заходит, когда деньги заканчиваются. Правда, недели две уже его не видела.
- А что Вы можете сказать про их отношения с Дарьялой Житнёвой?
- Да что скажешь? Она тогда, почитай, не просыхала, хоть и грех такое о покойнице говорить. Ну, и наткнулась на него в местном кабаке. Жили месяца два с ним, а потом ей какой-то куш перепал: то ли от рекламы, то ли в лотарею выиграла, не знаю. А Борька на мели был, ну его и попутал бес. Она-то, как протрезвела, сразу в полицию рванула на него доносить. Чуть не посадили паренька. Но он потом ей всё до копеечки отдал.
- У Вас занял?
- Да какая разница? Главное, что всё вернул. Я её попросила очень, она и забрала заявление и дело прекратили. Но только Борис уж к ней не вернулся.
- А она что, его просила?
- Конечно. Он у нас знаете, какой парень видный. Любой только свистни, она за ним и побежит. Вот, только с работой ему не везёт. Куда не выйдет, отовсюду гонят.
- Почему?
- Да потому, что он любого начальника на чистую воду выведет. У него мозги так работают, что сразу понимает, где мухлюют. А кому такое понравится?
- Это точно. Значит, когда Дарьяла рассталась с Вашим племянником, то начала встречаться с Климом Щеневским?
- Ну, фамилию-то я этого прощелыги не знаю. По имени только. Да и не сразу они встречаться начали. У неё, вроде, был ещё при Борисе, какой-то приходящий ухажёр, из богатеньких. Пожилой и вроде семейный.
- Откуда Вы знаете?
- Да она сама Борьке проболталась, по пьяной лавочке. А потом, когда они уже с племяшом разбежались, Борис видел, как её один тип на машине подвозил, раза два. Только у дома никогда не останавливался.
- А Вы не думаете, что Клим узнал про измену Житнёвой и поэтому её избил?
- Да, бросьте. Он сам крутил с несколькими бабами сразу. Жигало, одним словом. Просто она от него деньги прятала, которые ей тот мужик женатый давал. Ну, Климка и озверел. Побил её для острастки, деньги забрал и смылся. А потом, полковник наш рассказывал: его поймали за то, что он ещё нескольких бабёшек ограбил.
- И, после этих двух неудачных попыток построения отношений Житнёва познакомилась с Михаилом?
- Ух, как Вы завернули-то красиво. Построения отношений. Да шлюха она была обыкновенная. И не сразу она этого парня подцепила, который её грохнул. Она какое-то время с нашим Пыдцом крутила. Генричек на неё серьёзно запал. От бутылки стал отучать, даже ключи дал от своей квартиры. Хотел, чтобы она к нему переехала. Но та как в себя пришла, сразу нашла себе жениха почище.
- А не знаете, случайно, у Пыдца были ключи от её квартиры?
- Чего не знаю, того не знаю. Но думаю, что да. Она, ведь, девка доверчивая была, глуповатая. Вот, сестра её Полинка та - толковая. И она Дарьялку жёстко контролировала, и деньги у неё лишние отбирала, чтобы сестричка их не спустила на спирт да на мужиков. И муж у неё – хороший парень и с деньгами.
- В день убийства, кого Вы видели в доме, из жильцов или посторонних лиц?
- Слушайте, я пироги пекла, хотела Анжелочку Вучеву накормить. Она, ведь, мне на День рождения шаль подарила. А у неё, как раз, когда всё случилось, День Ангела был, ну я и хотела её порадовать.
- Ну, Вы же не безвылазно у плиты крутились.
- Это правда. Кого видела, говорите? Розу и Виктора Лижевских и их старшенького Олега с женой. Они от Мити – младшего сынка – возвращались, у того его Юля на сносях. Привет мне передавали от них.
- Они к Вам заходили?
- Нет, у меня окно было открыто. Я кухню проветривала. Ну, они под окошечко подошли и поговорили со мной минут пять.
- Во сколько это было?
- Днём. А время не упомню.
- Ещё кого-нибудь видели?
- Видела Марту Шависскую – полковничиху – она в садик спускалась, цветочки поливать. Но это ещё утром было. Полковник ей воду подносил из дома. Лионского видела. Это уже вечером было. Он на концерт торопился. Помощник такси ему вызвал, а потом, когда Альберт уехал, его Толик домой пошёл.
- А жениха Дарьялы Вы видели?
- Как заходил, не видала. А как выскочил, видела. Нёсся, как будто его из катапульты запустили.
- Это было до или после отъезда режиссера?
- Дайте подумать. Нет, после. Вот, ещё, вспомнила. Как Альбертик-то в машину сел, а Толик ему ещё махал, Антонелка куда-то из дому, на ночь глядя, отправилась. Я её потом, наутро, спросила, куда она ходила, а она на меня руками замахала: - Ты чего, говорит, я же весь день в уборной провела?
- А Вы уверены, что именно её видели?
- Ещё бы. Ведь она вечно в своём платке да кофте растянутой шастает, как будто ей уж и одеть нечего. Такая баба прижимистая. Но, вообще-то мы с ней ладим.
- А провалы в памяти у Вашей соседки до этого случались?
- У Антонеллы? Нет, не замечала. А, вот у её мамаши деменция точно была. Румик как-то мне рассказывала.

- Слушай, Оля, давай передохнём маленько, - сказал Зотов, которому пришла в голову какая-то идея.
- Как скажешь, Андрей.
- Что я хочу сказать по этим записям. Очевидно, что Житнёва упорно пыталась устроить личную жизнь, но при этом не брезговала принимать деньги от женатого любовника.
- Огоевского-старшего?
- Предположительно. Ещё мы узнали, что ей постоянно не везло с мужчинами. И тут Дарьяла встречает привлекательного парнишку из хорошей семьи, который готов жениться.
- По её словам.
- Конечно. Возможно, это вообще плод её воображения. Да, кстати, а твой фотограф тебе солгал, когда сказал, что просто дружил с соседкой. Запиши себе:  узнать про запасной ключ от квартиры жертвы.
Ещё меня заинтересовало вот что: племянник мисс Клит, как я понимаю, не пренебрегал никакими приработками. Здесь попахивает шантажом. Думаю, он выследил человека, который подвозил Житнёву. Ведь Борис, в отличие от старушек, не страдает провалами памяти и плохим зрением.
- Думаешь, он шантажировал Стратега?
- Не уверен. Но, если это так, то парня можно дальше не искать.
- Понятно.
- Но, скорее всего, подвозил Дарьялу помощник её любовника. Стратег не стал бы подставляться.
- Пожалуй.
- Теперь следующий момент – таинственная знакомая мисс Румик, которая накормила её подозрительными сливами. Если фрукты ещё остались, возьми и отправь на экспертизу.
- Думаешь, это же незнакомка бегала в косынке Антонеллы?
- Не уверен. Возможно, она, по чьему-то поручению, вначале прозондировала почву, узнавая про местные порядки и привычки жильцов. Затем, с подачи своего нанимателя, подсунула нашей старушке отравленные сливы. Думаю, перевоплощалась в Румик не она. Слишком уж это было бы рискованно. Её же многие здесь видели.
- И кто эта подставная женщина? По чьему указу работала? Не может такого быть, что её наниматель - сестра Житнёвой?
- Не исключено. Правда, мотив не совсем понятен. Ревность к прежнему возлюбленному? Стыд за недостойное поведение родственницы? Наследство? В любом случае, надо сделать следующие вещи: первое - допросить продавщицу и составить, с её слов, фото-робот покупательницы слив; второе – допросить Альберта и Толика, которые могли видеть женщину в костюме мисс Румик; третье - вытрясти всю правду из Полины – об отношениях с сестрой, о любовниках и т.д. Не мне тебя учить. И, кстати, что там с орудием убийства?
- Кухонный нож для разделки мяса без бирок и отпечатков. Валялся под кроватью.
- Слушай, либо наш убийца – профессионал, либо неплохо знаком с детективной литературой.
- Либо, ему, или ей, просто повезло.
- Может быть. Ладно, приступай к расследованию, а я отправляюсь на встречу со своим приятелем. Он срочно хочет меня видеть.
- Будь осторожен.
- Стараюсь. Ты тоже.
- Хорошо, но за себя я не боюсь, а Нил отправился со своим отцом в экспедицию за тридевять земель.
- Разумно. Но ты всё равно, не ходи одна. Только с Кодовским или Пауэрсом.
- Договорились.

***
С Хостумовым Зотов встретился в парке. Народа в этот час было немного, но приятели всё же старались соблюдать меры предосторожности – говорили вполголоса, не заходили на безлюдные тропинки, во избежание инцидентов.
- Квартиру Рудика разгромили.
- Откуда знаешь?
- А я его навестил на следующий день. Решил проверить, выследили ли нас тогда?
- И что?
- Обе квартиры – и его и его «сестры» - перевёрнуты вверх тормашками.
- А ему удалось бежать?
- Не знаю, все его телефоны отключены. Да, и ещё, Андрей, в кафе к моей тёще тоже наведывались. У неё в кабинете взломали сейф. Так, прихватили кое-какую денежную мелочишку, для вида.
- Ищут документы от Витковича?
- Однозначно. Горит у ребят под ногами.
- Петя, у меня есть один знакомый, который знает всех редакторов глянцевых изданий. Я хочу сделать вброс про папочку и его любовницу.
- Не про сына?
- Нет. Малый, конечно сноб, но он не безнадёжен. И он не убивал Житнёву.
- А что даст твой вброс? Думаешь, если материал выйдет в открытом издании, они от нас отвяжутся?
- Полагаю, да. Смысла уже не будет.
- Тебя, возможно, и не тронут. Но мы-то с Рудиком, формально, к этому делу отношения не имеем. Нас грохнут, никто и не заметит. Я, на всякий случай, свою семью сегодня перевожу подальше отсюда.
- Правильно. И лучше сам отпуск возьми.
- Подумаю. Будь максимально осторожен, Андрей.
- И ты, Петя, не подставляйся. Спасибо тебе!
- Бывай!

***
Вскоре, в «Модном обозрении», редактором которого был приятель Поля Мазурина (это про него Зотов говорил Хостумову), вышел материал, вызвавший всплеск интереса к этому изданию. На фотографиях, иллюстрирующих статью, была запечатлена Мисс Вселенная Дарьяла Житнёва в обнимку с Главным Стратегом Жимантом Огоевским. Назывался материал «Красивая ложь», а комментарий на первой странице гласил: «Почитайте, как наши верховные вожди покупают звания своим любовницам».

Вечером того же дня, когда вышла статья, ставящая крест на карьере Главного Стратега, Турова сообщила, что в мусорном контейнере на соседней улице была найдена одежда, в которую была одета самозваная Антонелла Румик.
- И ещё, я готова ответить на вопросы, которые ты передо мной поставил.
- Сейчас подойду.

***
Турова доложила своему начальнику следующее:
1) Фотограф признался, что солгал на допросе. Да, он непродолжительное время был любовником Житнёвой, и у него остался ключ от её квартиры. После бегства Михаила он заходил к Дарьяле, а, увидев её убитой, вышел и запер дверь (по инерции, как он сказал) своим ключом. Полине он позвонил сам и сообщил о своей находке. Поэтому-то она так быстро и приехала.
2) Племянник мисс Клит пытался шантажировать помощника Огоевского, думая, что это он - любовник Житнёвой. В итоге, сейчас, он находится под судом (Туда ему и дорога, - прокомментировал сообщение Зотов).
3) Сестра Дарьялы отказывается говорить об Огоевских – старшем и младшем. И, вообще, без адвоката она говорить не будет. Свою сестру, по всей видимости, она считала никчёмной и непутёвой, но к её убийству, скорее всего, не причастна.
4) Дирижёр и его помощник Антонеллу видели мельком, но не обратили на неё внимания.
5) И, самое главное, по фотороботу, составленному со слов продавщицы и старушки Румик, найдена таинственная незнакомка, накормившая слабительным бедную Антонеллу.
- Её зовут Меринда Гетвин, - доложила Турова, - и она помощница, догадайся чья?
- Жены Огоевского.
- Андрей, ты что, провидец?
- Нет. Вот, почитай. Это анонимное письмо пришло мне вчера на почту.

Турова пробежала бумажку взглядом: «Сообщаю, что Ирина Огоевская помещена в клинику для душевно больных».
Далее следовал точный адрес заведения.
- Надо же, у нас появились добровольные помощники, - усмехнулась начальница Особой полиции, - не думаешь, что это ловушка?
- Нет, я уже туда съездил. Они вынуждены были подтвердить информацию. Женщину доставили туда не следующий день после убийства Житнёвой.
- Узнала про мужа и сына и решила отомстить их любовнице?
- Возможно. Думаю, дело можно закрывать. Эта лечебница для высокопоставленных лиц и членов их семей. Нас никто туда не пустит, ни за какие коврижки.
- Понятно. Кстати, ты слышал новости? Огоевский-старший ушёл в отставку. Против него заведено дело.
- Чего шьют?
- Финансовые махинации и взяточничество. Параллельно с твоим вбросом, в «Финансовом вестнике» вышел материал, в котором прописано всё – от кого и сколько брал, кому заносил.

Зотов усмехнулся про себя: - Значит, жив Виткович. Ай, молодца!

***
Летов заехал к Зотову домой через неделю после суда над Главным Статегом.
- Зря ты избегаешь меня, Андрюша. Я, ведь, на твоей стороне, был, в этом деле. Параллельное расследование вёл.
- Неужели? А какой Ваш интерес был?
- Ну, во-первых, Огоевского  я никогда не любил. И его родственник (ты понимаешь, о ком я говорю) тоже. Ну, не доверял он этому хапуге. Если бы Ирина так не любила Жиманта, давно бы слетел он со своей должности, ведь я материал, который мне Виткович накопал, давно на стол СамомУ положил. Но, одно дело финансовые преступления против страны, и совсем другое – адюльтер. Такие вещи не прощаются. Не будь Рудик таким самонадеянным и пугливым, одновременно, давно бы у нас другой человек правительством руководил. А так пострадали безвинные женщины – жертва и её убийца.
- Это Вы мне письмо прислали?
- Про психушку? А то кто? И вещички, которые на помойке нашли, мои люди подбросили. Наша убийца, ведь, в них так домой и оправилась, а потом попросту в шкаф запихнула. Ну, что взять с человека с расстроенной психикой?
- Вы её допросили?
- Скажем так, поговорил.
- И она призналась в убийстве?
- Она сказала, что собиралась лишь воззвать к совести этой девицы. А та, возьми и брякни, что они скоро с Михаилом поженятся. Ударчик под дых. А дальше, - состояние аффекта и прочие неприятности. Но, вообще-то, меня здесь не было, и я тебе ничего не говорил. Если хочешь знать, то тебе вообще ничего не угрожало при расследовании. Мой начальник не стал бы покрывать убийц.
- А кто разгромил квартиру Рудика? – спросил Зотов, умолчав, на всякий случай про сейф в кафе тёщи Хостумова.
- Думаю, он сам, для отвода глаз. И, вообще, ты с ним будь осторожнее, если решишь взять на службу. Он – человек нервный и себе на уме.
- Как все мы.
- О, это точно. Ну, что, поедешь к нам на пироги? Альбина Игоревна с Аллой тебя ждут.
- Почему бы и нет?
- Молодец, правильное решение принял.
- Только Иван Степанович, пожалуйста, пока мы ещё не породнились, просьба на будущее: не совершайте, пожалуйста, никаких необдуманных поступков, а то в моём ведомстве и на Вас кое-что найдётся.
- Не сомневаюсь, Андрюша. Только я от дел отошёл. Ну, кто я сейчас есть такой? Один из многочисленной армии советников Президента. Начальник без портфеля. Безобиднейшая личность.
- Надеюсь.
- Ну, так что, я звоню домой, что мы едем?
- Конечно!