Ландскнехты и эффект рэмбо первая кровь

Первые отряды ландскнехтов были набраны за деньги 600 лет тому назад в Европе. Наемные солдаты подбирались в основном из бедных слоёв и криминального элемента. За деньги они продавали свою жизнь и были готовы на всё. Заложив жизнь за деньги и пренебрегая ею, наёмники не щадили пленных, убивая их. Поэтому бои с их участием европейскими историками назывались «плохой войной». В те тёмные времена считалось, что ландскнехт зарабатывал в месяц больше, чем крестьянин за год.

Отряд ландскнехтов разной численности назывался обычно компанией. Дисциплина в компании поддерживалась суровыми мерами. В случае тяжких преступлений, а также бегство с поля боя наказывалось смертной казнью. В качестве нанимателей компаний ландскнехтов выступали власть держащие, а также те кто мог заплатить наёмникам. Наёмники, как правило, не вникали в интересы их нанимателей и нередко переходили на сторону тех, кто платил больше.

Поскольку в сражениях часто с обеих сторон конфликта выступали наёмники, выглядевшие совершенно одинаково, чтобы отличать «своих» от «чужих» ландскнехты, принадлежавшие к одной компании, носили широкие ленты материи одинакового цвета на шляпе и одежде. Это дало повод называть отдельную компанию ландскнехтов – банда определённого цвета (от нем. das Band – «лента»). А из-за поведения ландскнехтов в отношении мирного населения слово «банда» в общеевропейской практике приобрело новое значение – устойчивая вооружённая преступная группировка.

Немецкий философ, историк, публицист и политик Франц Меринг (1846-1919) в «Очерках по истории войн и военного искусства» писал: «Истинная забава для ландскнехтов, когда 50 деревень и местечек пылают в огне; насладившись этим зрелищем, они идут на новые квартиры и начинают то же самое. Так веселятся военные люди, такова эта хорошая, желанная жизнь, но только не для тех, которые должны ее оплачивать. Это привлекает многих к походной жизни, и они уже не возвращаются к себе домой».

Прошли века, а ничего не меняется и никто не извлекает из истории никаких уроков.


***
Занимаясь войной, привыкая к разрушению, агрессии, адреналину и высокой оплате, наемники не мыслят себя в мирной созидательной жизни, не находят себя в ней и считают её бедной, серой и скучной. Привыкая не думать, а исполнять, они легко попадают под влияние командиров и утрачивают чувство реальности.

Кроме того, при выходе из привычного «боевого» состояния у многих развивается так называемое посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР). В этом состоянии у них усиливается тревожное состояние. На этом фоне они становятся повышено внушаемы и зависимы от ситуаций в которых они оказываются.

То, что хотя бы отдалённо напоминает травмирующее событие, что у психиатров называется «триггер», (например, нападение на них, боевые действия) будет вызывать немедленную защитную реакцию по типу автоматизированных неосознаваемых действий, т.е. применение оружия в направлении опасности. При этом повторное переживание травматического воспоминания будет восприниматься как реальная опасность, имеющая место «здесь и сейчас», а не в прошлом, а в окружающих будут видеться прежде всего враги. Такое впечатление, что у нас в стране так называемые военные аналитики не видели фильма «Рембо: первая кровь».

Худо то, что на уровне подсознания постстресстравматик воспринимает каждую новую ситуацию как схожую с первичной травмой. Он может бессознательно воспроизводить те защитные реакции, которые имели место в момент первичной травмы. По этой причине его защитные реакции становятся негибкими и неадекватными в новых условиях, и это затрудняет контроль над эмоциями и мешает ему руководствоваться логикой для анализа ситуации.

Остановить их может только экстраординарное обстоятельство, если на их пути станут конкретные близкие: матери, отцы, сестры, дети, любимые женщины, те, кто им дороги. Абстрактные представления (народ, государство, и т.д.), как правило, не воспринимаются, или руководствуются ими формально.