Изначальный Поток. Часть 2. Люся в небесах

ЛЮСЯ В НЕБЕСАХ

Предисловие
От автора.

… Странник многословен. Но его можно понять, у него впереди — вечность.
Впрочем, как и позади. Впрочем, как и у всех. Только это не осознается. Да и говорить ему приходится на человеческом языке.
К чему это я? Некоторые монологи Странника вынесены в конец книги, в дополнительную главу. Обозначено цифрами, можно прыгать туда-сюда. Цифровые классики утащила у Кортасара, просто показалось, что здесь эта схема будет уместна.
Но вы можете не нырять туда-сюда, смысл повествования сохранится. А можете и понырять. Как хотите.

… Ну нет, не могу так сразу начать. «Люся в небесах» — это в каком-то смысле продолжение «Февральских снов». В принципе, обе эти книги вполне самостоятельные, можно читать отдельно, да и прямой связи, по большому счету, нет. Единственное, что их объединяет – идея Изначального Потока. Правда, на «Люсе» серия не заканчивается, есть ещё продолжение, в котором появляются герои из «Снов», так что, всё-таки лучше читать по порядку. Но необязательно.
Что ещё объединяет всю серию… опять же идея, которая ведёт меня не только, как автора, но и как художника. Но давайте всё-таки по порядку. Буду периодически встревать, со своими комментариями, прямо в текст, не обессудьте. Можете просто пропускать авторские ремарки.

Часть 1
Люся на Земле


1
Люся удобно устроилась на тёплом мокром камне. Дождь наконец закончился, море матово мерцает у горизонта, скорее всего, солнце уже садится, но из-за туч не разобрать. Да и чувство времени утрачено... С ней часто такое бывает, творческая натура, чтоб её, никакой организованности. Как часто это подводит, вот и сейчас…
Люся глубоко вдохнула. Выдохнула. Давно она так далеко не забиралась, да и дело уже к вечеру. Домой придётся возвращаться по темноте. Об этом она не подумала. О чём она вообще думала, спрашивается? Вообще ни о чём не думала, если честно. Брела по кромке воды, по бесконечному песчаному пляжу, размазывая по щекам слёзы пополам с каплями дождя.
Она опять опоздала, просохатила все дедлайны, и это уже никак не исправить. Она ни на что не годится, нечего было и пытаться. То же мне, художник. А такой был проект, если бы всё вовремя сдала… Эх, если бы да кабы.
Небо у горизонта прояснилось, в просвет между облаками полыхнуло солнце. Именно полыхнуло, горячим, ярким, окрашивая огненным облака. Небесная феерия плавно перетекала из золотого в оранжевый, розовый, багровый, фиолетовый, и Люся опять незаметно для себя выпала из мрачных мыслей, наслаждаясь вечерними красками.
И только когда последний отблеск заката растворился в темноте и горизонт исчез, а море и небо наконец-то соединились, пришла в себя. И обнаружила незнакомца, который тоже любовался пейзажем, сидя на песке совсем недалеко.  Как она могла его не заметить? Вот балда. Уже ночь почти, а она совсем одна, далеко от дома, на пустынном пляже…
Люся нервно поёжилась.
Незнакомец ободряюще улыбнулся.
— Не удивляйся. Ты просто была не здесь. Ещё увидимся.
И исчез. Сказал — и исчез! Что? Люся протёрла сухие глаза и потрясла головой. Где она была всё это время? И где были её проблемы и мрачные мысли? Теперь домой, хорошо, что они живут у пляжа, не заблудишься даже в темноте. Завтра, всё завтра...

2
Завтра... то есть, уже снова сегодня, Люся проснулась в своей спальне. Сладко улыбнулась, не открывая глаз. Она знала, что именно увидит, когда откроет глаза. Это стало уже привычным, но всякий раз...
Люся любила просыпаться. Каждый раз, выныривая из сна, погружалась в это изысканное удовольствие, плавилась от счастья и нежности. Наконец повернула голову и открыла глаза.
Его лицо. Лицо любимого мужа. Почему от него невозможно оторвать взгляд? Не сказать, что бы идеальный красавец. Да и прилично старше неё... Но какое это наслаждение — скользить взглядом по знакомым чертам, как будто гладишь, ласкаешь...
Люся не удержалась и провела пальцами по тёмным волосам мужа. Тихонько, чтобы не разбудить. Чтобы ещё несколько мгновений полюбоваться, молча, наедине с собой, с безоговорочно счастливой собой.
Краем глаза заметила движение у окна. Покосилась осторожно. На подоконнике сидел вчерашний незнакомец с пляжа, на этот раз полупрозрачный. Тёмная штора явственно просвечивала сквозь призрачную фигуру.
Люся отдернула руку от Олега и замерла. Что это с ней? Галлюцинации? Спальня на втором этаже, как он сюда попал?
Незнакомец ласково улыбнулся:
— Ну и где ты сейчас?
Сказал и окончательно растаял, как клочок тумана.
Люся зажмурилась, снова открыла глаза. Никого. Показалось? Ага, два дня подряд показалось, и один и тот же незнакомец… Надо будет Олегу рассказать. Но эта галлюцинация в чём-то права…
И правда, где я? — подумала Люся. — Да, в тёплой кровати, под лёгким одеялом. Но я же это поняла только когда он спросил. Я же была где-то совсем не здесь. Не чувствовала ни времени, ни своего тела... витала в каких-то сладостных облаках, где меня даже как бы и нет. Или есть? Даже обидно, этот нескромный призрак разрушил такое волшебство. Да какая разница, где я сейчас?
Люся легкомысленно махнула рукой, выбросила ненужные мысли из головы, перевела взгляд на любимое лицо и снова растворилась в потоке нежности...
И вдруг исчезла.
Сама стала этим потоком.

3
Олег проснулся, попытался поймать обрывки сна, не открывая глаз. Снилось что-то хорошее, но утренний сон растаял, туманом просочился сквозь пальцы.
— Обидно, — вздохнул Олег.
Протянул руку в сторону. Рука нащупала смятое лёгкое одеяло. Повернул голову, открыл глаза.
Рядом никого не было.
— Странно, — подумал Олег, — она любит поспать. Неужели решила встать пораньше и приготовить кофе?
Потянулся, легко вскочил с кровати и направился на кухню, шлёпая босыми ногами по деревянным ступеням.
Хм, там тоже никого нет.
— Отлично, — Олег устроился перед компом. — Никто не помешает.
На мониторе появилось название популярной игры. Его игры. И время исчезло. Олег не заметил полупрозрачного парня у окна.
Призрак смотрел на Олега и улыбался.
— Ты где? — спросил незнакомец, но Олег его не услышал.

4
Странник поудобнее устроился на подоконнике и сделался совсем прозрачным. Задумчиво посмотрел на человека за компьютером. Олег. Олег и Люся. Симпатичная пара. Сможет ли он показать им... и смогут ли они увидеть? Это важно. У этих ребят большой потенциал. Они вполне способны стабилизировать этот участок Потока. Странник прищурился и кухня замерцала, очертания мебели и стен заструились. Проявлялись и исчезали линии поля, вероятности событий, развилки и повороты...

5
Раскат грома вернул Олега в реальность. С сожалением выключил комп, бросил взгляд на часы. Ого! Дело к вечеру. Похоже, день пропал. Собирался же полчасика поиграть. Досадливо поморщился. Чёртова игрушка, пожиратель времени. Настроение испортилось. Да и вообще... как-то всё глупо и по-дурацки. Так вроде всё хорошо, но смысл? Обычная жизнь, работа, еда, развлечения... ничего нового, что бы захватило... вот хотя бы как эта игра.
— Зачем тебе это?
Незнакомый голос заставил Олега вздрогнуть.
Доигрался, блин. Уже голоса мерещатся.
Кажется, Олег произнёс это вслух.
Невидимый Странник пожал плечами:
 — Где твоя жена?
Олег ещё раз посмотрел на часы. Интересно, а где Люся? Очень странно. Чтобы она исчезла на целый день, ничего не сказав? Олег потянулся за телефоном.
Дверь в кухню распахнулась. Люся как будто соткалась на пороге из солнечного света. Золотистые волосы, яркий сарафан, гибкая фигурка, сияющая улыбка. Олег отложил телефон и распахнул объятия. Люся яркой птичкой впорхнула в кухню, повисла на шее. Олег крепко прижал к себе любимую, вдохнул её запах, зарылся лицом в волосы. Время опять исчезло.
— Где ты была? — пробормотал Олег, не выпуская жену из объятий.
— Где? — удивилась Люся, — Здесь. Я никуда сегодня не собиралась.
— Не собиралась? — Олег чуть отстранился и снова посмотрел на часы, которые как раз отсчитывали пять ударов.
Люся вздрогнула и уставилась на циферблат.
— Что? Как так? Этого не может быть...

6
Странник устало закрыл глаза.
Она ничего не помнит. Так легко удалось поймать резонанс и растворить её в потоке нежности. Хорошая девочка. Просто находка. Так легко погружается в нежность, любовь…
Улыбнулся ласково и грустно.
Сначала она, как водится, испугалась, когда оказалась в пустоте и увидела его, Хранителя Изначального Потока. Большинство людей в этот момент обычно выкидывает обратно, в то место, которое они считают реальностью. Но эта удержалась. Большая удача. Они даже поговорили, немного, пару минут. И она всё поняла. Но потом её все-таки вынесло в реальность. Из-за временного феномена в её реальности прошёл целый день. Вот поэтому они так быстро стареют. Но она ничего не помнит. Придётся всё начинать сначала.

7
Несмотря на грозу, растерянность и страх, Люся быстро заснула в объятиях любимого мужа. Снился ночной океан. Но ей не нужен был свет, чтобы видеть. Да и вообще видеть, в привычном понимании, было не нужно. Странно... она сама была этим океаном. Чувствовала холодное скалистое дно в глубине, касание теплого воздуха к поверхности воды. Даже корабли. Было немного щекотно. И одновременно она оставалась собой, человеком. Непередаваемое ощущение. Люсе нравилось, она постаралась сосредоточиться на своих чувствах, но что-то мешало, нарушало её уединение. Люся огляделась по сторонам. Если это можно так назвать, огляделась, поскольку и сторон-то никаких не было.
— Кто ты?
Это спросилось само собой, Люся не открывала рта.
— Не узнаёшь?
Ответ прозвучал сразу отовсюду.  Люся узнала ласковую и мощную вибрацию.
— Странник?
— Хорошо, что узнала. А теперь попытайся вспомнить, о чём мы говорили.
— А мы уже говорили?  О чём?
— Нужно, чтобы ты вспомнила сама. Во сне это сделать проще.
— Во сне? Так это сон? Погоди... Я... я должна спасти мир?! А если нет, то...

8
Раскат грома разбудил Люсю. Она открыла глаза. Попыталась поймать обрывки сна. Снилось что-то хорошее, но странный сон туманом прошёл сквозь пальцы. Обидно, подумала Люся. Что-то такое снилось... Протянула руку в сторону, нащупала тёплое плечо мужа. Олег повернул голову.
— Опять приснился кошмар?
— Нет, — Люся замотала головой, — Нет, наоборот. Очень хороший сон.
— Тогда почему ты дрожишь?
— Я не знаю, не помню, там было что-то важное...
Ветер принёс запах океана и грозы в распахнутое окно. Люся вздрогнула.
— Это был не просто сон. Мне нужно его вспомнить.
— Не просто сон? Может, попробуешь снова заснуть и увидишь продолжение? — предложил Олег, — такое бывает.
Крепко обнял любимую, погладил по голове и закрыл глаза.
— Спи и ничего не бойся. Я с тобой. Мы поймаем твой сон, чем бы он ни был.
Люся благодарно улыбнулась, и вскоре снова провалилась в сияющий океан.
На этот раз был яркий день. Она снова была океаном, и снова не одна.
— Странник?
Да, это он. И кто-то ещё... Она узнала этот искристый и волнующий поток.
— Олег?!
— Люся?!
— Вот это удача! — ровный и сильный голос Странника заполнял всё пространство. — Вы меня удивили... даже не рассчитывал, что так повезёт.
— Люся, кто это? Где мы?
— Боюсь, твоя великолепная жена не сможет ответить на эти вопросы. Если кратко — мы на границе её сна и Изначального Потока. Я Хранитель этого участка реальности. А вы — две бессмертные сущности, отделённые от временного воплощения. Олег, не смотри на меня так. Есть разговор.

Люся и Олег слушали. Правда, слово «слушали» здесь не совсем подходит. Даже «видели» не очень, хотя красок было в избытке. Понимали? Тоже, нет. Вспоминали, узнавали, как узнаёшь лицо друга, которого не видел вечность. Радость узнавания, обретение утраченного. И ощущение, что теперь всё будет хорошо. Несмотря ни на что. Две капли бесконечного океана, и каждая не только осознавала себя, но и себя как часть этого океана, и знала, что другой чувствует то же самое. Не нужно спрашивать или уточнять, даже тени сомнения нет в этом чувстве.
Они знали, что Изначальный Поток лежит в основе всего.
Их знакомая реальность, Вселенная со всеми галактиками, звёзды, планеты, Земля, они сами — одно из проявлений, отражений, воплощений Изначального Потока.  Здесь всё наполнено смыслом, который нельзя понять, но и усомниться в нём невозможно. И что люди в этом невообразимом мире играют далеко не последнюю роль.
То, что рассказывал Странник, поражало и завораживало Люсю, но вопроса верить или не верить не возникало. Она просто знала, что всё именно так.
Знала, что живой человеческий разум, способный чувствовать и мыслить — отражает Поток особым образом, делает его немного другим, и это правильно, это и есть цель. Но одновременно живой разум с его невероятно мощными чувствами и есть опасность. Он делает Поток другим, но эта инаковость может оказаться фатальной, и Поток замедлит своё течение, и...
— А вот об этом я не могу рассказать, — закончил Странник. — Но вы уже сами поняли, что такого допустить нельзя. То, что люди страдают, боятся, погружаются в отчаяние, пылают агрессией — нестрашно. Это нормально. Живой разум имеет свои особенности, органический носитель неспособен полностью им управлять. Но когда баланс разрушающих и созидающих эмоций нарушается — в этот момент и возникает опасность. Потому что именно человеческие эмоции, низкие разрушительные вибрации, замедляют Поток, снижают его сияние, если можно так сказать. Мне сложно объяснить, но это потому, что в вашем языке нет таких понятий, приходится довольствоваться метафорами.
Ваша пара... Ваша удивительная способность любить, сиять золотистым светом радости, нежности, восторга — очень сильна на нужном уровне вибраций, к тому же вы усиливаете друг друга. И вполне можете гармонизировать нашу часть бесконечности и в итоге... как сказала Люся, спасти мир. К сожалению, люди не придают большего значения чувствам, а зря. Достижения, соревнования, мысли — вот это в цене, хотя часто ведет к разрушению. Люди были задуманы как источник нужных миру эмоций, вибраций, но у медали оказалась обратная сторона, и её сила почти не поддаётся контролю... (1д)

9
Люся и Олег проснулись одновременно.
Смотрели друг на друга, не отрываясь. Смотрели прямо, глаза в глаза, пытаясь удержать ощущение бескрайнего океана из сна.
Люся улыбнулась:
— Сны реальны, пока они длятся. Разве можем мы большее сказать о жизни? Это, кажется, Фрейд сказал. Откуда он знал?
— Нифига у тебя знакомые, — чуть нервно ответил Олег.
— Да какие знакомые, он умер давно. Но откуда он знал?
— Да я не про Фрейда.
— А, Странник? Хранитель Потока? Я его на пляже видела. И потом здесь, дома. Интересно, почему он выбрал именно нас?
— Да тут как раз всё понятно. Ты — художник, живёшь эмоциями, ты сама — как пылающий костер этих правильных вибраций. Не знаю, почему именно я вызываю у тебя чувства такой силы... — Олег прижал жену к себе, — но я отвечаю тебе тем же, при этом я аналитик и живу логическими конструкциями, рационален до абсурда. Если верить твоему Страннику, вместе мы создаем очень мощную боевую единицу для той изначальной реальности, и действительно, можем что-то там изменить...
— Если верить? Ты что, не веришь ему? Как ты можешь?
— Я не умею верить, любовь моя. Я могу только проверять и знать. Даже быть уверенным для меня — не совсем то. То, что он нам показал — очень интересно, хотя и похоже на наркотическую галлюцинацию. Теперь я понимаю, что наркоманы — это неудачные попытки что-то залатать в этом Потоке... Но твой Хранитель не такой уж белый и пушистый... Им нужен сплав, координация трезвого аналитического ума и мощных, богатых эмоций... и это действительно может сработать.
Люся с испугом смотрела на любимого мужа, компьютерного гения. Он что, сошёл с ума? Заигрался в свои игрушки? Олег продолжал рассуждать, не выпуская жену из объятий.
— Даже я, технарь до мозга костей и законченный рационалист, не могу эффективно работать, когда сильно расстроен. Но когда у меня всё хорошо, когда я счастлив и спокоен... вот как сейчас, когда ты рядом... да я горы могу свернуть. И у меня всё получается. Получается… что даже мной двигают эмоции? Интересно. Система с положительной обратной связью. Когда я делаю что-то, для успеха мне необходимо правильное эмоциональное состояние... тогда у меня это что-то получается, сам результат вызывает дополнительные положительные эмоции, и я готов взяться за что-то ещё, более сложное, мало того, я этого хочу, вызов, азарт... И логика здесь совсем не при чём, хотя сама схема выглядит логичной... Таким образом эскалируется уровень положительных эмоций, они обогащаются нюансами и значительно усиливаются... и именно это нужно нашему приятелю, чтобы держать в балансе его Поток. Потому что это не неконтролируемые эмоции наркомана, а мощное стабильное течение, в основе которого лежат логичные и обоснованные мысли и умозаключения...
Хотя, эта схема тоже имеет свои слабые места. Потому что сознание легко можно обмануть, всучить ему фальшивку под видом незыблемой истины... проглотит, не поморщится. Кстати, так большинство людей и функционирует. Похоже, основной задачей для Хранителей должна являться четкая координация отделов мозга, чтобы иметь на выходе стабильный и мощный поток нужных им эмоций, а именно — вибраций определённой частоты, которые и стабилизируют их Поток. Вот только зачем им это нужно? Что ему сделается? Ну пусть там возникает турбулентность, самому Потоку это не должно повредить. Но зачем-то им это надо… Ну а с мозгом они ещё намучаются... интересно... схема интересная, но зачем городить такой огород?
Люся давно спала, убаюканная монологом мужа.

10
… Люся закончила портрет. Отошла на несколько шагов, посмотрела внимательно, с удовольствием. Взгляд скользит по холсту легко, ни на чём не спотыкаясь. Что ж, опять получилось. Почему каждый раз это её удивляет? То, как из пятен, света и тени, оттенков и отдельных мазков возникает образ. Образ, который притягивает, завораживает, не даёт оторваться. Его хочется рассматривать, он будто говорит с тобой. В этот момент не возникает мысли — похож или нет. Про фотографии мы редко задаёмся таким вопросом — похож ли я сам на себя? Даже если фотограф поймал не самый удачный момент и ракурс. Сам вопрос кажется странным — как, кто это? Это я. Скорее, мы думаем — хорошо я получился или нет? Причём, здесь мнения зрителей могут расходиться.
А вот портрет, написанный художником, чей взгляд привык находить и подмечать красоту... а если художник знает свою модель, видит то, что у неё на душе... да что скрывать, влюбляется каждый раз в лицо, которое рисует... Вот здесь и результат получается... необычным. Непривычным.
Человек не знает себя таким. Не знает, что он сам — произведение искусства. И когда видит результат, что-то такое с ним происходит...
Люся вытерла кисточки и положила на палитру. Вот сейчас. Вот сейчас он придёт, и увидит законченную работу. И замрёт. И улыбнётся. И скажет — это я. Как будто встретил старого друга, которого давно не видел, и вдруг понял, как соскучился, и как рад снова его обрести. И больше уже никогда не расставаться.
— Не тот случай, — Люся усмехнулась и отошла от мольберта, — этот не придет.
С холста на неё, чуть склонив голову, внимательно смотрел Странник.

11
Странник неподвижно висел в Изначальном Потоке. Он сохранил облик человека. Ему нравились люди. Особенно эта парочка. Чуть сосредоточившись, он мог почувствовать их отражения в Потоке. Впрочем, как и почти всех людей. С тех пор как они, люди, появились, их вибрации сильно изменили структуру Потока. Было задумано, что они переведут Поток на новый уровень, сделают его более гармоничным, и в итоге он осознает себя и тогда...
Странник отогнал эту мысль. Не получилось. Люди оказались более мощными источниками вибраций, чем предполагалось. Да и диапазон этих вибраций оказался непредсказуемо большим. Нижняя его граница несла в себе угрозу для всего Изначального мира. Кто бы мог подумать, что эти двуногие без перьев окажутся такими опасными. И смогут так влиять на мир, совершенно не осознавая этого.
Но шанс есть. Не нужно, чтобы все люди лучились правильными гармоничными эмоциями, как эта парочка. Но небольшая часть — обязательно. И тогда всё получится. Благо, маленькие золотистые искры могут делиться своим светом и зажигать других... их свет усиливается, когда они вместе. И Поток становится чуть другим. Это ощущается, как музыка.

12
Олег неслышно подошёл к мольберту, ахнул от восхищения, Люся расцвела улыбкой в ответ. Странник услышал тихий красивый аккорд и тоже улыбнулся. Он увидел, как их отражения в Потоке, маленькие ручейки вибраций, заискрились, замерцали, и вокруг стало светлее. (2д)

13
… Люся вышла из супермаркета. Шёл дождь. Хлестал серыми холодными струями, как в последний раз.
Как перед всемирным потопом, подумала Люся.
И надо же было такому случиться, экологичный бумажный пакет вмиг промок, порвался, и мандарины рассыпались по всему тротуару. Они подпрыгивали и катились в разные стороны по мокрому, почти чёрному асфальту, как маленькие яркие солнышки.
— Красиво, — подумала Люся. Присела на корточки. — Как же теперь их собрать? И куда? Потянулась к мандарину, и вдруг столкнулась с чьей-то рукой. Подняла глаза.
Он тоже собирал её мандарины. Добрая улыбка, весёлый взгляд.
— Позвольте, я помогу. У меня как раз есть запасной пакет...
Олег. Их первая встреча. И каждый раз в воспоминаниях яркие оранжевые пятна на тёмном и радостный, из детства, новогодний запах мандаринов. Вроде ничего особенного тогда не случилось. Но почему-то это одно из самых волнующих и приятных воспоминаний. Возможно потому, что это было началом невероятной истории любви?

Память подкинула ещё одно воспоминание.
Тоже дождь, Люся бредёт, не обращая внимания на потоки воды, на лужи, на спешащих прохожих. Единственная без зонта. Но это неважно. Проезжающая машина окатила веером грязной воды. Люся даже не поморщилась.
Никогда. Больше никогда она не вернётся в этот дом...
Сейчас это вспоминается спокойно, а тогда казалось, что жизнь кончена. Почему так? Почему каждый раз мы настолько погружаемся в злой момент, что не видим ничего, то есть вообще ничего? Почему считаем этот момент единственным и главным, даже каким-то определяющим? Ведь жизнь длинна, сколько таких моментов уже за плечами, и сколько ещё ждёт впереди? Неужели жизнь — это просто бессмысленная коллекция подобных воспоминаний? А если ещё в старости откажет память — то вообще не останется ничего? То есть вообще ничего, абсолютно — ничего?
Люся зябко поёжилась. Это было бы ужасно. А самое ужасное в том, что она даже не сможет осознать этот ужас.

— Это не так. Знакомый голос выдернул Люсю из тяжёлых мыслей. — Это не так, и ты это знаешь. Просто сейчас ты ищешь чёрную кошку в тёмной комнате. Кстати, её там нет.
Люся грустно улыбнулась.
— Ты серьёзно? А где она?
— Кто?
— Чёрная кошка. Которую я, по твоим словам, ищу.
Странник расхохотался.
— Она на самом деле не чёрная, так что шансов у тебя вообще нет. Но есть и хорошая новость. Этого рыжего красавца ты уже встречала много раз. Просто не обращала внимания. Он — мастер маскировки.
— Интересно, где?
— Да у себя в мастерской. Он любит это место... Каждый раз, когда картина тебе действительно удаётся, и ты видишь не просто лицо на холсте, а нечто большее, и замираешь на миг, не в силах отвести взгляд... В эти моменты рыжий кот смотрит через твоё плечо. И улыбается. Но ты слишком увлечена, чтобы его заметить. В этот миг ты и он — единое целое. И вы вместе прикасаетесь к чему-то... изначальному. Этот кот разгуливает по Изначальному, как у себя дома. Но ты прикасаешься к нему только иногда. Кстати, именно поэтому я могу говорить с тобой. И да, поиски смысла, этой чёрной кошки в тёмной комнате, всегда обречены на неудачу. Но почему-то большинство людей обеспокоены именно этим. Смысл лежит вне отдельного человеческого существа, и одновременно является его частью. Запутал?
— Есть немного... — Люся уселась в кресло, достала сигарету из пачки, задумчиво покрутила в пальцах, положила на место. Она же бросила купить. Они вместе с Олегом бросили, для эксперимента. И ведь ничего, получилось.
— Это сложно понять. Это нужно сначала почувствовать, чувства всегда настоящие, без обмана, никаких игр в «верю не верю». И только потом можно это осознать и принять. А понимание... это уже следствие. Типа — ёшкин кот, так вот оно как, оказывается.
— Хранитель, если ты думаешь, что мне стало более понятно — ты ошибаешься. Бессмысленное нагромождение красивых слов.
— Знаю. А представь, что ты рисуешь, скажем, копию фотографии. Ни на шаг не отступая от оригинала. Что получится?
— Ерунда получится... труп. Даже хуже, чем оригинальное фото. Оно будет точно таким же на вид, но... каким-то мёртвым. И что удивительно, заметят это далеко не все.
— И после этого ты мне говоришь, что не понимаешь? — Странник опять расхохотался.
Люся задумалась.
Если в картине присутствует... это странное нечто, что притягивает взгляд, затягивает внутрь, не даёт оторваться — работа удалась. И неважно, сколько времени и усилий ты на это потратил. Бывает, переписываешь много раз, всё вроде и ничего, неплохо, но всё равно не то. Неживая какая-то картина. И вдруг какое-то пятно, акцент, блик — и всё заиграло, ожило. И ты сам не знаешь почему, а просто видишь и чувствуешь. В душе начинает петь какой-то камертон. И уже можно отложить кисточки.
А бывает, это странное нечто удается поймать сразу, не задумываясь, в быстром скетче, грубом наброске.
— Ты всё правильно думаешь.
А, это уже Странник. Люся вышла из раздумий, посмотрела на собеседника с любопытством. — Ты читаешь мои мысли?
— Я их просто вижу. Кстати, то же самое и с людьми.
— В смысле, с людьми?
— Люди — как твои краски и оттенки. Все разные. Тёмные и светлые, в одних светлого больше, в других — тёмного. Краски и оттенки хороши сами по себе. Но сочетаются по-разному. Ну, ты знаешь. Помнишь, ты рисовала коричневых птиц на оранжевом фоне?
— Конечно. Они выглядели синими. Еле удалось вытянуть правильный цвет.
— Вот так и люди. Сочетаясь, они могут уничтожить друг друга, погасить. А могут заставить сиять...
— Как мы с Олегом?
— Да, у вас удачное сочетание. Мало того, что вы засияли сами, но и осветили участок пространства, сделали его более гармоничным. (3д)

14
—  К сожалению, люди этого не понимают. И поэтому для нас, Хранителей, важен каждый светлый луч. Потому что, если общую картину… перекосит — люди могут исчезнуть. Создание этой сбалансированной общей картины, собственно, и есть главный смысл.
Но это не означает, что люди — просто расходный материал, нет. Когда эта общая картина заиграет красотой и гармонией, люди почувствуют себя так, как никогда раньше не чувствовали. И в этом состоянии у них откроется новое будущее. Какое? Может, потом расскажу, рано ещё. К сожалению, у вас на Земле не всё так радужно. Всё не так, я бы сказал. Поэтому повторяю, нам важен каждый лучик света... Потому что иначе... все остальные смыслы станут неактуальны.
— Ты на что намекаешь?
— Прости. Ни на что. Просто устал.


Часть 2
ЛЮСЯ В НЕБЕСАХ


15
… Люся смотрела, как поднимается ядерный гриб. Растёт, клубится, переливается жёлтым, огненным, чёрным. Она не могла ни закрыть глаза, ни просто отвести взгляд. Дома пылали и превращались в призраки. Сам воздух горел. Она знала — это не сон, сейчас это происходит по всей Земле.
Планета гибла.
Люся сделала шаг вперёд.
Прошептала «нет».
На что она рассчитывает.
Ещё шаг.
Взметнувшиеся вверх руки, в жесте защиты.
Нет!
Уже громко, из последних сил.
Пламя окутало Люсю. Но странным образом не коснулось. Что это?
Мир исчез.

16
Странник закрыл глаза. На его серебряном браслете с чёрными бусинами появилась новая, ярко-белая. Жгло нестерпимо. Он знал, это быстро пройдет. Раскалённая белая капля станет золотистой, оранжевой, потом покраснеет, плавно перетечёт в кроваво-багровую, потемнеет, утратит свет и вот, ещё одна мёртвая чёрная бусина. Очередная неудачная попытка. Хорошо, хоть нового Хранителя удалось вытащить.

17
Люся открыла глаза и резко, рывком, села.
Что это было? Кошмар? В её глазах мерцали отблески пламени.
Вокруг не было ничего.
То есть, совсем.
Как она может сидеть в пустоте? Загробный мир?
— Нет, — ответил знакомый голос. — Твой мир действительно погиб, мне очень жаль.
— Какая глупая шутка. Этого не может быть.
Люся ничего не произнесла вслух, но Странник ответил.
— Ты сама видела.
— Нет!
Взметнувшиеся вверх руки, в жесте отчаяния.
— Да. Да, коллега. Вот что осталось от Земли. — Странник протянул руку с браслетом, указал на одну из чёрных бусин. —  Она ещё теплая. Можешь потрогать.
Ничего не соображая, Люся протянула руку, провела пальцем по ряду чёрных бусин, холодных, как лёд. Одна была ощутимо теплее.
Она поверила сразу и безоговорочно. Её глаза расширились от ужаса.
— Да, — сказал Странник. — Каждая из них — неудачная попытка.
— Попытка чего? — почти неслышно прошептала Люся, но ответ уже сам формировался в голове. Соткался, как из тумана. Но остался непонятым.
— А как же я?
Вопрос, ответ на который обрушился как лавина, погребая под собой всё.
Олег. Их дом. Друзья. Прогулки по пляжу. Мама. Город. Сознание отключилось, как будто сгорел предохранитель.

… Волна боли и отчаяния.
А, это она пришла в себя.
— А я?
— Ты — новый Хранитель.
— Я не хотела... я не хочу. Такой ценой... нет.
— Тебе было, чем платить, детка. Хотя никто не спрашивал, устроит ли тебя такая цена. Но у тебя было, чем платить. Теперь ты свободна. Перед тобой весь мир. Пусть кажется, что он тебе не нужен и жизнь кончена. И ты права. Жизнь действительно кончена. Но ты вышла на новый уровень.
— Это жестоко. Это чудовищно. Ты — чудовище. Сколько там было людей? Ты их всех убил...
— Да, они всегда гибнут вместе со своим миром, со своей планетой. Но я их не убивал. Наоборот, пытался спасти, — Странник потёр тёплую бусину. — Не я это придумал. Таков порядок вещей. Хранители создают мир, ему соответствует участок Изначального Потока. Мир эволюционирует, возникает живой разум, участок Потока начинает мерцать. Задача Хранителя — добиться максимальной гармонии. Это... почти невозможно, мне кажется, люди — не самый удачный проект. Ещё ни разу никому не удалось...
— Что?! Люди — проект?!
— А ты думала, венец творения? Это проект...
— Чей?! Чей это проект? Он и есть самое главное чудовище...

18
Ксавье выкинул в канализационную решетку ненужный уже почерневший ключ.
Чёрт, этот мир подавал большие надежды, Хранитель древний и сильный, из Изначальных, но эти дураки опять всё испортили. Мало того, что затемнили большой участок Потока, они опять взорвали свою планету. И теперь опять, тёмный участок Потока надолго останется условно мёртвым, почти неподвижным.
Но новый Хранитель довольно интересный. Интересная. Почему-то они придают большое значение разделению на мужское и женское.
Ксавье достал из кармана связку ключей. Новенькие, яркие и блестящие. Отцепил один. Что ж, пора передавать новому Хранителю. Старый проинструктирует, что с ним делать. Подкинул ключ в воздух.
Ключ исчез.

19
Люся замолчала, потому что у неё в руке вдруг появился ключ. Старомодный, с изящной резной головкой, но яркий и блестящий. Люся замолчала и уставилась на него.
Странник тяжело вздохнул.
— Так быстро? Я даже не успел тебе ничего рассказать... Что ж, поздравляю. Ты теперь официальный Хранитель нового мира. Ты должна бросить ключ в Изначальный Поток, тогда он тебя признает и создаст новый мир. Пока мир будет эволюционировать до момента возникновения разума, ты будешь... ну, как бы спать. Кидай. Видишь, он уже начинает нагреваться.
— Куда?  — прошептала Люся.
— В Поток. Мы сейчас в нём. Просто разожми пальцы.
Люся медлила. Ключ уже начал жечь ладонь. Люся протянула ключ вперёд, и вдруг быстро схватила Странника за руку и прижала раскалённый ключ к ещё тёплой бусине на браслете. Странник взвыл от боли.

20
… Неожиданно. Ксавье улыбнулся.
Хм, а вот это может быть интересно...

21
Бусина и ключ исчезли. Изначальный Поток дрогнул. Мир Земля появился на своём месте, окутанный непроницаемо-матовой светящейся сферой.

22
—  Нифига себе, — пробормотал Странник, тряся обожжённой кистью, и уставился на Люсю.
Люся сидела, как статуя.
—  Я сейчас, — сказал Странник и растворился в Потоке.

23
— Я ничего не понимаю.
Странник сидел напротив Ксавье.
— Тебе и не надо. Самому бы разобраться. То, что это именно исчезнувший мир Земля — вне всяких сомнений. Тот же участок Потока. Но его спектр почти не читается. И он неподвижен, чего вообще не может быть. Возможно, отключилось одно из измерений, скорее всего — время. Ты знаешь, эти миры не могут существовать вне времени. Но этот — существует. Чем это грозит — я не знаю. Но нестабильность Потока нарастает. Очень медленно, но заметно. Уничтожить часть Потока невозможно, сам понимаешь. Отключить время на прилегающих участках?
— Это ничего не даст, — пожал плечами Странник. — Получим аномалию ещё больших размеров.
— Согласен. Тогда я беру это дело под свой контроль, а ты возвращайся к этой... как её… Люсе. Она новый Хранитель, возможно, с какими-то новыми свойствами. Потестируй её.
— Она ещё не Хранитель. Поток признает Хранителями тех, от кого получает ключ. А где её ключ сейчас... одному богу известно.
— Причем здесь бог?
— Фигура речи, прости, нахватался местного фольклора. Я же её даже не проинструктировал толком. Она до сих пор ощущает себя человеком, чей мир только что погиб. Ты поторопился, с этим ключом.
— Сам знаю. Иди, разбирайся. И прошу — полный, подробный инструктаж. Мне кажется, без неё мы не разберемся в том, что приключилось с этим миром. Остальные-то на месте?
Странник посмотрел на браслет.
— На месте.
— Поглядывай на них.
— Они же мертвы.
— Этот тоже был... мёртв.
— Ты думаешь?
— Я ничего не думаю. Мало информации. Иди уже.

24
Странник появился рядом с неподвижной Люсей.
Ей казалось, он исчез миг назад.
— Так быстро?
Спросила, удивляясь своему спокойному, равнодушному тону.
— Хороший вопрос, — сказал Странник. С него и начнём. Надо же с чего-то начинать. Но сначала — что сейчас происходит с твоей Землёй — не знает никто. Но твой мир не мёртв.
Люся с надеждой вскинула взгляд.
— Не обольщайся. Возможно, это приведет к ещё большей катастрофе. Возможно... но давай пока оставим эту тему. Начнём с азов. Ты говоришь — я быстро вернулся. На самом деле я имел долгую и не сказать, чтобы приятную беседу. Но для тебя прошёл миг. Запомни — время здесь течёт по-разному. Помнишь, на Земле прошёл целый день, а мы с тобой только несколько минут поговорили. Так и здесь. Чем глубже в Поток, тем медленнее течёт время. Да и вообще, само понятие, измерение «время» существует не везде. Раньше его вообще не было. Но живой разум не может существовать вне времени.
— Э-э... живой разум? А что, бывает ещё и неживой?
— Конечно, бывает. Тут, главное, не запутаться в терминологии. В данном случае «неживой» не означает мёртвый. Скорее, не привязанный к органическому носителю. Кстати, теперь ты — как раз и есть неживой разум... ты можешь существовать в каком-то смысле вне времени, и двигаться по нему... произвольно, правда, с некоторыми ограничениями... то есть, я хочу сказать, что там, где мы сейчас находимся, время... короче, торопиться нам некуда. Так что рассчитывай на долгий и основательный разговор.
— Это бог?
— В смысле, бог?
— Ну, с кем ты говорил?
— Да какой там бог, что ты несёшь. Идея бога часто возникает в мирах, но это не имеет никакого отношения...
— К созданию... всего этого?
— Да. Пусть нам и некуда торопиться, но кое в чём надо поспешить. Дело в тебе. Сейчас мы говорим на человеческом языке. Скоро это будет необязательно. Но пока мне придётся подбирать человеческие слова. Но в ваших языках нет терминов, чтобы адекватно выразить то, что я собираюсь рассказать.
— В ваших? Ты...
— Не перебивай. Как пойдёт твоя трансформация — неизвестно. Поэтому я не могу ждать, используем то, что есть. Да, я не человек... но сейчас не об этом.
Люся слушала, открыв рот.
Странник удобно расположился в пустоте, говорил негромко и спокойно, помогая себе жестами.
Но ничего ужаснее Люся никогда не слышала.

… Никто ничего не создавал, никакого божественного замысла. Всё это — знак рукой — всё это... скажем, законы физики. Квантовой, разумеется, плюс ещё кое-что, что ваши физики только начинают нащупывать. Начинали. Так вот. Наблюдатель. Наблюдатель и мир — единая система. Человек как наблюдатель — условно новое явление. Очень интересное, но это мы обсудим позже.
Если совсем грубо и приблизительно, система мир-наблюдатель — это разум, сознание и... скажем так, материя. Это единая система, и разделение условно. Ваши философы этим интересовались, но так и не поняли, времени не хватило. Думали, чтобы понять нечто целое, его надо разделить на то, что впоследствии будет считаться его частями или составляющими. Идея дурацкая сама по себе, и как выяснилось, ещё и опасная. Потому что объект не просто разделяется на части, создаётся система, которая начинает функционировать немного по-другому. И естественно, чтобы её понять, надо находиться вне этой системы. И это оказалась западней.
Материя и разум прекрасно существовали как единое целое до определенного момента. Случилось нечто, похожее на... ну, назовем это взрыв. Но и тогда какое-то время всё шло нормально, формировались звёзды, галактики, планеты... Пока на одной из них не зародилась жизнь.
— Что это значит? В чём опасность?
— В том, что с появлением жизни одновременно появилась и смерть. Которой не было раньше. (4д)

25
В едином поле эмоции-разума изначально есть стремление, течение, которое можно условно интерпретировать как любопытство. Усложнение системы давало интересные вибрации, аналог удовольствия... пока не доусложнялись до жизни. Всепроникающий разум как будто пробило током. И не только потому, что живое, умирая, вызывало жуткие колебания. (5д)

26
И тут пошла свистопляска. Первая планета с жизнью была уничтожена Потоком. Правда, как оказалось, отыграть всё назад было уже невозможно. Жизнь прокатилась по Вселенной, как чума. Поток освоился с новыми вибрациями, его разумная часть отделилась от эмоциональной. И сразу появились вопросы. А поскольку жизнь давала не только травмирующие волны в момент умирания, но и сильные положительные вибрации во время роста и развития, а разум обретал новые... знания, ощущения, самообучался, появлялись зачатки того, что у людей называется мыслительными процессами... но они были ещё не такими выраженными и дискретными, и практически растворялись в общих вибрациях вселенской гармонии... Разум хотел новых ощущений. (6д)

27
… Планеты с жизнью вышли в приоритет, какие только эксперименты ни ставились... тебе лучше не знать. Хотя всё равно узнаешь. Как? Неизбежно, но не перебивай. И вот однажды появились люди. Это казалось прорывом. Поток выглядел, как северное сияние, новогодняя ёлка и праздничный салют вместе взятые.
Новая воодушевляющая цель — а пусть живой разум разовьётся дальше, своим ходом проникнет в тайны Вселенной и поймёт, отразит её на новом уровне, и тогда Поток вполне может стать чем-то иным... короче, от перспектив захватывало дух.
И всё шло прекрасно, пока не взорвалась первая планета.
Участок Потока погас. Нет, не погиб, это невозможно, но по Вселенной прокатились такие вибрации, врагу не пожелаешь.
К тому времени Изначальные Сущности уже сильно очеловечились и многому у людей научились. Какие Сущности? Погоди, не всё сразу, расскажу позже.
Дело в том, что возникшие живые разумы оказались изолированными и индивидуальными, рамки смерти заставляли их развиваться быстро, а количество новых нюансов эмоций было поразительным. (7д)

28
Связь с Потоком оставалась, поскольку они изначально были его частью, но не осознавалась, игнорировалась высокими уровнями сознания. Игнорировалась… с оттенком французской интерпретации слова, глагол ignorer переводится как «не знать».
Тем не менее, это скрытое знание прорывалось наружу, принимало причудливые формы, такие как сны, галлюцинации и... искусство. Именно под влиянием Потока люди создавали искусство, это был совершенно упоительный момент, таких отражений себя Поток не знал, люди стали любимой игрушкой... и как потом выяснилось — серьёзной опасностью, и проект чуть было не закрыли.
Не закрыли, потому что перспективы перевешивали риски. Ужесточили правила, к каждой планете приставили по Хранителю. Но и это не помогло. Постепенно научились выращивать новых Хранителей, из людей. В момент гибели планеты один человек оказывался в нужном резонансе. Не всегда, как не всегда Поток принимал новеньких, а некоторые просто самоуничтожались... так что, такие как ты — большая редкость. А уж то, что ты сейчас учудила — вообще впервые. Но я отвлёкся.
Первичные Сущности многому научились у людей, такой спектр ощущений и связанных с ними переживаний, эмоций... Впервые почувствовать вкус, тактильные ощущение, запахи... это было невероятно. А зрительный анализатор вообще перевернул всё восприятие. Вселенная приобрела цвет. Тысячи оттенков, нюансов, которые давали пиковые ощущения. Только ради этого стоило затевать проект «живой разум». Представь, если бы не живой разум, мы не смогли бы этого увидеть. Хотя, тебе сложно это представить, у тебя нет опыта восприятия мира другим способом. Но ничего, всё ещё впереди. И именно поэтому Хранители из людей получались... более креативные, что ли.
— А ты? Не из людей?
— Нет. Я из первых Сущностей, поэтому могу напрямую общаться... скажем так, с региональными менеджерами и выше.
— А кто выше всех? Бог?
— Нет, я же объяснил уже. Выше всех... можно сказать, никого. Изначальный разум Потока, собственно, он и был началом всего. Даже Изначальные Сущности, такие как я... мы просто кристаллики, возникающие в гипертоническом растворе, просто повышенная концентрация... не вещества, но напряжения силовых линий поля Потока, обретающая устойчивую структуру. Сам Поток... не обладает самосознанием, хотя и разумен. Он не осознает себя. Он просто есть. Но у него появился шанс обрести это самосознание. Даже не буду спрашивать, видишь ли ты перспективы того, что Вселенная осознает себя. И этот единственный шанс — люди.
Но...
Странник потёр бусины браслета.
Эксперимент зашёл в тупик. Живой разум развивался, эволюционировал, несмотря на свои ограничения и хрупкость, но до определённого момента. Этот момент наступал всегда неожиданно и неизбежно. Высокоуровневая цивилизация вдруг уничтожала сама себя. В вашем случае — ядерное оружие, но были и эпидемии, и уничтожение ресурсов, приведение планеты в состояние, непригодное для жизни... один раз было даже массовое помешательство.
Всё это наводит на мысль, что либо в эксперимент вкралась ошибка, либо у живого разума есть такие ограничения, которые невозможно обойти, либо... есть что-то, что не позволяет довести эксперимент до конца. Или кто-то.
Ни разу не удалось восстановить погибшую цивилизацию. Чаще всего, через некоторое время даже сама планета просто исчезала. В первый раз это был шок. Потом привыкли. У Хранителя появлялась чёрная бусина на браслете, и всё.
Кстати, именно с появлением жизни и смерти появилось время. Раньше обходились без него, да и сейчас ваши физики начали предполагать модель вселенной без времени, очень изящная теория, жаль, что они не успели. (8д)

29
Люся закрыла лицо руками. Её голос звучал глухо, но не срывался.
—  Погоди… слишком много всего, для меня это слишком, не укладывается в голове… может, я просто сошла с ума и всё это – просто галлюцинация? Или я всё-таки погибла? Ты не мог бы ещё раз повторить… ключевые моменты? И как появились такие, как ты? Вы же были… не всегда?
Странник грустно улыбнулся.
— Я понимаю. Но постепенно ты привыкнешь. Ты права, такие, как я… мы были не всегда, хотя это тоже, условно. И да, всё это — жест руки — не галлюцинация умирающего мозга. Хотя... (9д)

30
Материя... условно, конечно, но именно так формируется знакомая тебе Вселенная. Звёзды, планеты, галактики, чёрные дыры... Структура усложняется, становится всё более ригидной, объекты начинают взаимодействовать друг с другом по другим законам... и в итоге возникает жизнь.
И тут всё становится с ног на голову. Поскольку Изначальный Поток сам по себе является разумным, но не осознающим себя, поскольку ему нечем и незачем себя осознавать, а наблюдателя у него просто нет... В этот момент кроме известных тебе материальных звёзд и галактик, параллельно начинают формироваться другие... объекты. Которые, грубо говоря, не являются материальными, но обладают структурой и... разумом. Да, такие, как я. Мы тоже не можем осознать Изначальный Поток, потому что мы его... части, проявления, что ли. Зато мы можем осознать себя и друг друга. При этом наша отдельность тоже весьма условна. Изначальная Сущность как структура может в любой момент «разобраться» в одном месте и «собраться» в другом. Со стороны это выглядит как мгновенное перемещение, но на самом деле ничего не перемещается. Кроме сознания. Правда, слово «перемещение» для него не совсем подходит. Ладно, об этом потом. Это лучше... сначала почувствовать.
Не делай вид, что падаешь в обморок. В твоём состоянии... все эти вещи, которые отвергаются человеческим сознанием, а оно у тебя сейчас преобладает и везде лезет, как потерявшаяся собака, тебе лучше сначала почувствовать на уровне опыта и эмоций, а уже потом на эту местность накидывать карту, сетку координат сознания и понимания.
Когда? Не знаю. Такие как ты — редкость. Имеется ввиду, которые возникли из живого разума, из людей. Редкость и самая большая надежда.
Надежда на что? Разбудить Изначальный Поток. Но в это я сейчас углубляться не буду. (10д)

31
—  Люся... кстати, ты оставишь себе это имя?
Люся кивнула и снова закрыла лицо руками. Лицо. Руками... А ведь это просто слова.
— Да. Я могу менять... облик?
— Конечно. В тебе сейчас нет ничего материального.
Люся разрыдалась.
— Солёные... ничего материального... а как же я чувствую вкус?
Странник рассмеялся.
— А ты не задавалась таким вопросом, когда была человеком? Вкус... Насмешила. Это разум подтасовывает факты из твоего опыта. Ладно. Давай-ка я тебя расфокусирую. Отдохни. Это будет ощущаться, как сон без сновидений. В таком состоянии... короче, тебе это сейчас необходимо. Потом объясню, зачем. Спи.
Люся закрыла глаза и исчезла.
Странник вздохнул и тоже исчез.
Видимый мир растворился.

32
Люся медленно приходила в себя. Сознание возвращалось какими-то рывками. С болью поняла, что непонятно, куда именно оно возвращалось и в какое такое себя.
Люся. Меня зовут Люся. Я человек.
Поморщилась. Ага, уже лучше, она уже чувствует своё лицо.
Ещё усилие — и ей удалось ощутить всё тело.
Я человек. Я человек, что бы ни говорил этот Странник. Человек с планеты Земля. И эта планета где-то существует. Странник сказал, что Земля не погибла.
Люся открыла глаза. Ничего не изменилось.
Плевать. Какие бы ни были проблемы и задачи у этого Потока, этих бессмертных сущностей... у неё, у Люси, есть своя. Единственная задача — спасти Землю. Там Олег.
Люся закрыла глаза. Ничего не изменилось.
Хотя нет. Глаза жгло. Хорошо. Ещё одно ощущение.
Тоже мне, спаситель мира... Люся вздохнула. Грудная клетка поднялась и опустилась. Выбора нет. Она должна спасти Землю. Там Олег. И мама. И ещё много других людей. Жаль, что все они могут рассчитывать только на неё... Жаль, что нет рядом Олега. Он гений, он бы что-нибудь придумал.
Люся решительно откинула одеяло, открыла глаза и увидела свою спальню.
Невообразимое облегчение. Так это был сон! Нифига себе, надо немедленно рассказать всё Олегу...
Её взгляд натолкнулся на серьёзного Странника.
— Это не сон. Я создал эту иллюзию, чтобы ты чувствовала себя спокойно.
— Спокойно?!
— Был неправ. Не подумал, что это может дать тебе надежду. Прости. Ты готова продолжить разговор? Хочешь, я всё уберу?
— Нет, — сказала Люся. — Не надо. А ты можешь создать иллюзию кофе?
— Конечно, — улыбнулся Странник. — Всё, что угодно.

33
Странное это было обучение, но Люся многому научилась. Она как будто... вспоминала. Как ребёнок, который первые годы жизни говорил на одном языке, потом... на другом. Был у неё такой знакомый, на Земле. Русский немец. До школы он говорил только на немецком, а в школе — на русском. Люся с удивлением узнала, что в Сибири были целые немецкие деревни, где на русском вообще никто не говорил. Во взрослом состоянии этот знакомый не помнил немецкого... Люсе даже как-то не верилось. А теперь она сама вспоминала вещи, которых, будучи человеком, просто не знала. По крайней мере, ей так казалось. Ей удалось восстановить в памяти всю свою жизнь, в мельчайших деталях. Даже то, чего она не могла бы вспомнить в облике человека. Особенно страшными были воспоминания о собственном рождении...
Но сейчас Люсе некогда было об этом думать. Они висели со Странником около Земли. Но это была не привычная бело-голубая планета с космических фотографий.
Яркая белая сфера.
Люся уже научилась расфокусироваться сама, без помощи Странника. Ей нравилось это состояния небытия, о котором потом нет воспоминаний, только странное послевкусие... действительно, в человеческом языке нет подходящих слов. Больше всего было похоже на состояние, когда ты только проснулся, но не можешь вспомнить сон, но знаешь, что он был невыразимо прекрасен и что ты никогда больше туда не вернёшься.

34
Вдруг вспомнилось, как она попыталась «сфокусироваться» самостоятельно в первый раз. Улыбнулась и поёжилась одновременно. Странник тогда за голову схватился, опять сказал, что у неё всё наперекосяк.
Этот урок отпечатался в памяти, как след зайца на первом снегу.
А начиналось всё, как обычно…
—  Я тебя сейчас расфокусирую, сказал Странник, — а собраться попробуй сама.
—  Как я соберусь? Как я узнаю, что надо собираться? Я там ничего не помню и не понимаю.
—  Я дам тебе знак. Чуть подтолкну, дам сигнал, а дальше ты сама. Ты же как-то просыпалась, будучи человеком? Ну, поехали. Расслабься.
Было страшновато. А вдруг она не сможет «проснуться»? И как она почувствует этот загадочный «знак»? Но Люся уже привычно расслабилась и исчезла. Исчезла во всех смыслах. Ну, или почти во всех. Перестала существовать как личность, как нечто или некто, осознающее себя. Это и правда напоминало сон без сновидений. Что мы можем сказать об этом состоянии? Правильно, ничего. Как мы просыпаемся? Тоже, не совсем понятно. Просто переходим из одного состояния в другое. Подсознание-то не спит. Вроде как. Может, оно и поймает «знак»?
Пространство вокруг слегка мерцало. А, точно. Наверное, это и есть загадочный «знак». Знак чего? Знак для чего? О каком знаке вообще идет речь? Ведь сама Люся и есть это лёгкое мерцание, эта нега, это ощущение единства, даже нет, не так, не единства, ощущение, что ты есть, ты и есть… вот это мерцание, как спокойно, все правильно, так есть, так было и так будет, всегда, но это какие-то странные ненужные мысли, это только мешает чувствовать себя этим мерцанием, отдаться ему, отдаться себе, стать им окончательно, навсегда и бесповоротно, нужно только чуть-чуть…
Яркая вспышка света и вдруг темнота, ощущение горькой утраты и… холодной воды на лице. На лице? На каком лице?
— Ну ты даёшь. Я думал, не вытащу тебя.
Голос. Чей это голос? И почему он кажется знакомым?
— Открывай уже глаза. Открой глаза, я сказал.
Люся послушно открыла глаза. С трудом узнала лицо Хранителя и окончательно пришла в себя. Спросила с любопытством:
— Ну что? У меня получилось?
— Получилось… — Странник хмуро усмехнулся. — Ничего у тебя не получилось. Что ты помнишь? После того, как я тебя расфокусировал?
Люся сосредоточилась и начала перечислять. Почему-то воспоминания давались с огромным трудом, их приходилось буквально выцарапывать из сонной памяти.
— Я помню… какое-то мерцание. Я решила, что это и есть знак, а потом вдруг забыла обо всем, и почти снова расфокусировалась, но это было совсем не так, я всё чувствовала… то есть, я сама была всем, и этим мерцанием…
Странник закашлялся.
— Твою мать. Ты застряла на уровне Мист.
— Какой еще уровень Мист?
Это уровень… между тем, где находимся мы, такие как я, ты и Ксавье, и чистым Потоком, где находятся… дурацкий термин… там нельзя находиться… этим можно просто быть. Чистая нега потока, разумное, но неосознаваемое. Причём, обычно этот промежуточный уровень все проскакивают, не замечая, там нельзя долго оставаться.
— Почему?
— Потому что это промежуточное состояние, как стенка мыльного пузыря, и из него сложно сдвинуться куда-либо, если ты уже туда попал. Там пропадают Сущности, но только такие, как ты, бывшие люди. Я думал, не смогу тебя достать.
— В смысле, пропадают? Умирают? — глаза Люси опасно замерцали.
— Ну как могут умереть бессмертные? — отмахнулся Странник. — Хотя, с человеческой точки зрения… можно провести аналогию с состоянием комы. Человек вроде жив, его мозг не умер, но назвать его полноценно живым язык не поворачивается. Если из первого уровня потока, в котором можно находиться в расфокусированном состоянии, ты легко можешь переключиться на уровень разумной сущности, что мы и делаем, то уровень Мист… засасывает, как кисель. По свидетельствам очевидцев, там очень хорошо, это как нирвана, ты и есть весь этот мир и всё такое, но через какое-то время ты вообще забываешь кто ты и откуда, и остаешься там навсегда.
— Ты там был?
— Поток с тобой, конечно, нет. Мне он недоступен. Я проскакиваю его, как как курьерский поезд заброшенный в степи полустанок. Застрять там могут только бывшие люди, кстати, они его и открыли. Ладно, давай об этом в следующий раз.
— Слушай, как интересно… и как ты меня оттуда достал? Если ты не можешь там находиться?
— Сам не знаю, если честно. Я несколько недель пытался тебя поймать, потому что ты исчезла из чистого Потока, где я могу тебя почувствовать, и не появилась как отдельное сознание…
— Несколько недель? Ты хотел сказать, минут?
— Что хотел, то и сказал.
— Но я там была…
— Тебе показалось. Кстати, это как вариант суицида для бессмертных – уйти в Мист. Ты утрачиваешь себя как личность без возможности вернуться.
— И что, такое бывает?
— Бывает. Но не с целью суицида.
— А с какой?
— Только на этом уровне можно общаться с Потоком. Условно общаться. Так, хватит. Закроем эту тему. Если ты ещё раз туда сунешься – ты там и останешься, скорее всего.
— Но ты же меня вытащил?
— Вытащил. Я не думал, что ты туда сможешь попасть. Благо, вытащил довольно быстро. Если бы у тебя был браслет – я бы тебя вообще не достал. А так – пришлось изобретать… всё, проехали. Кстати, именно там плетутся браслеты. Но тебе надо придумать какой-то якорь, чтобы проскакивать этот чёртов Мист.


35
— А что, если расфокусироваться и собраться внутри этой сферы?
— Пробовал. Не получается. Как будто в пространстве её просто нет.
— А если... ты же умеешь видеть, растворившись в Потоке? Если посмотреть, что там происходит, на этом уровне? На уровне чистого Потока?
— Бесполезно. Материя высокого уровня сложности подчиняется другим законам. На уровне Потока ты ничего не разглядишь. И потом, разве ты забыла? В этом состоянии ты можешь... видеть, хотя это и неудачный термин. У тебя полностью меняется восприятие и исчезает самосознание. То есть даже если ты и почувствуешь что-то, то не сможешь это оценить. Ты будешь внутри системы.
— Да что это такое. Никак не привыкну. А если...
— Люся. Сколько мы уже тут кружим?
— И что? Это же не повод прекратить попытки.
— Может, и повод. Возможно, твоя Земля так и останется, вне времени. Всё когда-то случается в первый раз.
— Нет.
— Люся.
— Что Люся? Это моя планета. Я не могу её так оставить.
— Можешь. Ты можешь стать Хранителем другого мира, если, конечно, Ксавье удастся дать тебе новый ключ. Может, попробуем? Да и мне пора переходить на новый сектор...
— Не терпится пополнить коллекцию чёрных бусин?
— Люся, это нечестно.
— Прости. А может, удастся как-то найти её ключ?
— Её ключ мёртв.
— А тот, что дали мне?
— Он не отслеживается.
— Но я держала его в руках... держала в руках… — Люся помнила его жар, — я держала его в руках, и он предназначался мне...
— Люся, может, выпьем? Я приглашаю.
— Опять покажешь какую-нибудь экзотику? Ты же знаешь, меня это не сильно интересует.
— Это потому, что ты родилась человеком. А для нас это совсем другое... человеческие ощущения – это гурманство.
— Ладно, — сказала Люся. — Только никакой экзотики. Маленький итальянский ресторан на побережье. И настоящий эспрессо. И закат.

36
Изящные маленькие чашки из толстого фарфора цвета топлёного молока, запах свежесваренного кофе, чуть приправленный запахом круассанов и почему-то ноткой чернослива. Ах да, посетитель через столик курит трубку, вот откуда чернослив.
Люсе пока не удавались иллюзии такого качества. Но Бессмертная Сущность с дюжиной чёрных жемчужин на запястье творила чудеса.
Тепло от солнечных лучей на лице и лёгкая прохлада вечернего бриза.
Запах моря и кипарисов.
Сине-зелёная вода и яркие золотые блики.
Кипящее золото облаков, парус вдали кажется тёмным.
Шорох волн, крики чаек, удобные плетёные стулья...
Яркая белая лента в тёмных волосах официантки, пёстрая юбка...
Да люди половины этих нюансов не замечают. А вот такие Сущности, наоборот, их бережно коллекционируют, плетут изысканный узор, как из драгоценного бисера, бусинка к бусинке. Для них жизнь — как любимая игрушка.
Любимая игрушка. Люся вспомнила плюшевую собачку, которую ей подарила мама, давным-давно. Сколько было счастья. У собачки потом потерялся глаз, мама пришила пуговицу, но даже с разными глазами это была самая любимая игрушка.
Люся втянула носом ароматный воздух, в него вплелась нотка мандарина. Мандариновый дождь на мокром тёмном асфальте, горячая рука Олега. Люся зажмурилась и расфокусировалась. И исчезла.
Странник выругался.
А Люся перетекла из одной иллюзии в другую. Странно, на этот раз иллюзия ей удалась великолепно. Родная кухня, летящие занавески, Олег у окна с чашкой кофе и сигаретой.
— Странно, — подумала Люся. —  Он же бросил курить.
Олег обернулся.
— Люся?
Дрожащей рукой, не глядя, поставил чашку на подоконник. Пролилось несколько капель, капли расплывались коричневым на светлой салфетке...
Люся замерла. Такая детализация иллюзий была для неё нехарактерна. Олег осторожно, как будто не веря своим глазам, сделал несколько шагов... и прошёл сквозь неё! Люсю как током ударило, и...

37
Странник взволнованно смотрел на неё, его губы беззвучно шевелились.
Наконец в картинке появился звук.
— Где ты была? Я не смог тебя отследить. Такое ощущение, что ты исчезла совсем.
— Я была на Земле, — торжествующе улыбнулась Люся. — Я его видела. Он жив.
— Он тебя видел? — быстро спросил Странник. Он всё понял и как-то подобрался.
— Да.
— Трогал?
— Нет. Он прошёл сквозь меня. И в этот момент меня выкинуло сюда.
— Слышал?
— Н-не знаю. Я ничего не успела сказать. Я думала, это иллюзия. Но его я слышала!
— Ты идиотка. И это мне говорит Хранитель. Ты хоть поняла, как туда попала?
— Я... я не знаю!
Губы у Люси дрожали.
— Ладно. Он... он выглядел старше?
— Точно! Он выглядел старше. Я ещё подумала, что что-то не так. И занавески были другие...
Странник широко улыбнулся.
— Всё хорошо. Прости, ты молодец. Возьми ещё кофе. Я сейчас.
Люся осталась одна. Сделала жест официантке.
Советоваться пошел, её не взял. Неужели она правда была на Земле?

38
Олег тщательно вымыл турку. Аж блестит. Что это было? Галлюцинация? Он как раз думал о ней. Она совсем не изменилась. Она пропала пять лет назад. Бесследно. Ничего не взяла с собой, ничего не оставила, ни записки, ничего. Поиски ничего не дали. Олег знал, что с ней что-то случилось. Она не могла так просто исчезнуть, не предупредив. И вот сейчас он, похоже, начал сходить с ума. Она казалась такой реальной... Олег закрыл лицо руками. Когда он прошёл сквозь видение, его как будто ударило током. Что это было?

39
… Да, она всё время пытается сохранить человеческий облик. Постоянно твердит — я человек. Спасти планету стало для неё идеей фикс. Постоянно кружит вокруг этой аномалии. И вот теперь ей удалось туда проникнуть.
Нет, это точно не иллюзия. Её мужчина стал старше, значит, Земля продолжает где-то существовать, время там идёт.
Как она туда попала? Думаю, два фактора. То, что она там родилась, и то, что её любовь к этому человеку невероятно сильна. Возможно, ещё его любовь к ней. Неожиданно возник резонанс, и она проскочила. Боюсь, кроме неё туда никто не сможет проникнуть. Но это шанс.
На что? Веришь, сам не знаю. Но чувствую, это надо использовать. Она, конечно, сглупила, не попробовала войти в контакт, но её можно понять.
Да, я виноват, мне и в голову не пришло дать ей инструкции на этот случай.

40
Напичканная инструкциями по самое не хочу, Люся до боли сжимала кофейную чашку побелевшими пальцами. Краем сознания восхищалась достоверностью иллюзии. А вот у самой опять ничего не получалось. Жалкое подобие кухни, даже с какой-то пикселизацией, как в древней компьютерной игре. Компьютерной игре. То ли дело игры, которые делал Олег. Ну, так то Олег, он гений, и платили ему за это очень нехило. А она... бездарность. А ещё художник... Собственную кухню не может визуализировать, не говоря уж про запахи...
Сидящий рядом Странник вздохнул и раздавил мандарин.
Сладкий сок потёк по пальцам. Облачко мелких, почти невидимых брызг. 

41
… Полный пакет мандаринов на столе. Крафтовая бумага, чуть помятая, небольшой разрыв около ручки, видимо, пакет начал рваться, и он его просто прижал к себе, вот и помял... А теперь сидит за столом, вдыхает праздничный аромат.
— Олег? — прошептала Люся. — Олег! Ты меня слышишь?
Олег поднял голову.
— Поздравляю. К зрительным глюкам добавились слуховые. Прогресс.
Он протянул руку.
— Нет-нет, — отстранилась Люся. — Не трогай меня.
— Ладно, — улыбнулся Олег. — Хоть так с тобой поговорить.
Люся жадно смотрела на любимое лицо. Морщинки у глаз стали глубже. Жёсткая складка у губ. Даже седина... Её глаза наполнились слезами.
— Люся, я рад тебе даже в виде галлюцинации. Ты такая, какой я тебя помню. Ничуть не изменилась. Значит, ты точно глюк. Но я всё равно счастлив.
— Олег, я не... я не галлюцинация. Я...
Все инструкции вылетели из головы. Она протянула руку...

42
— Какого чёрта! Я же сказал, не прикасаться.
Люся беспомощно хлопала глазами.
Странник. Ну конечно. Не прикасаться, а то выбросит обратно в Поток. Она точно, идиотка.
— Я же сказал, у вас очень сильная связь. И пусть ты сейчас нематериальна, напряжение силовых линий никто не отменял. Как ты могла забыть? Ладно, проехали. Он тебя слышал?
— Да, — пролепетала Люся.
— Отлично. Значит, возможен вербальный контакт. По крайней мере, мы сможем узнать, что там происходит с точки зрения местных.
Странник положил ладонь Люсе на руку, и тут же отдёрнул. Его глаза округлились, брови взлетели.
— Не может быть! Так не бывает!
— Что? — удивлённо спросила Люся и опустила взгляд на свою руку. На запястье блестела тонкая серебряная нить. — Вот это да! А что это?
— Браслет Хранителя, — серьёзно ответил Странник. — Но у тебя опять, всё не как у людей.
Обычно браслет появляется сразу, полностью, с уникальным плетением, и связывает Хранителя и его миры. Естественно, браслет появляется только после того, как Хранитель опустит ключ в поток. Появляются браслет у Хранителя и дубликат ключа, вернее, как бы отражение ключа, на связке менеджера. Если мир гибнет, дубликат ключа темнеет. Но твой ключ неизвестно где, мира у тебя нет, дубликата ключа тоже нет. И браслет появился в виде нити.
— Опять советоваться пойдёшь?
— Да, но на этот раз прихвачу тебя. Пора познакомиться, скажем так, с региональным начальством. На нём сегмент... вы называете это Млечный путь.

43
В первый раз Люся присутствовала при беседе двух Изначальных Сущностей. К Страннику уже привыкла, он уже вообще, как родной. Но на региональное начальство косилась настороженно. Хм, кто бы мог подумать. Выглядит, как обычный человек. Ну, это у них модно. На итальянца похож, живой, чернявый, улыбчивый. Несерьёзный какой-то. То, что на нём вся галактика Млечного Пути, Люся старалась не думать. Надо постараться сосредоточиться на беседе. Ой, он же к ней обращается.

— Да, к тебе, — продолжил Ксавье. — Когда погибла первая планета, на уровне Потока потемнел участок, из-за чудовищного всплеска страха, боли, отчаяния и прочего, сопутствующего гибели миллиардов людей. Тёмные участки Потока — это в принципе, норма. Это как тени, которые держат структуру картины. Но обычно они небольшие. А здесь возникла практически чёрная дыра.
— Как обычные чёрные дыры?
— Нет, это совсем другое, обычные, как ты говоришь, чёрные дыры существуют на уровне материи. Поток — на уровень глубже. Так вот, эта чёрная псевдо-дыра возникла внезапно, и в ней зародилась разумная Сущность.
— Такая, как вы?
— В каком-то смысле, — рассмеялся Ксавье. — Но такие как я, как Странник, появились из сонной неги Потока, а эта... из тёмного вихря тяжёлых вибраций.
— Ты хочешь сказать, эта новая сущность была... злой?
Странник скривился.
— Нет. Хотя, с точки зрения человеческой морали — да. В её природе лежал ужас, страх смерти. У людей эти чувства часто перерождаются в агрессию, такова природа страха.
— И ты хочешь сказать... — Люся бросила взгляд на браслет Странника. — Ты хочешь сказать, что такие сущности возникают каждый раз, когда гибнет планета?
— Нет, не каждый. По началу да, каждая гибель планеты порождала это... существо. В последнее время их появление удаётся предотвратить, но тоже, не всегда.
— То есть, во вселенной существуют десятки разумных агрессивных бессмертных существ?
— Ну, не десятки, — Ксавье энергично покрутил головой. — Странник у нас, можно сказать, ветеран, дюжина погибших миров... в нашем секторе их сейчас четверо, этих Тёмных порождений страха. Но они не опасны. Поскольку их вибрации чужды Потоку, он их локализует. Но когда погибла твоя планета...
— Она не погибла.
— Да, сейчас она жива, благодаря тебе. Но какой-то промежуток времени она... не существовала, и ваша цивилизация практически полностью погибла, и выброс был серьёзный. Но поскольку тебе каким-то образом удалось отыграть всё назад... в итоге Тёмная Сущность успела сформироваться, но получилась гораздо слабее, чем обычно. Пусть тебя это не утешает. Гораздо слабее — всё равно это очень мощная тварь. Но Поток её не локализовал, поскольку в связи с возвращением Земли... кхм... куда-то, Тёмная Сущность оказалась привязанной к этому сектору. Тёмная Сущность, чья природа — разрушать. Чтобы  освободиться и обрести полную силу — ей нужно продолжить начатое, а именно, уничтожить Землю.

Люся слушала. Иногда кивала, и даже вставляла реплики. Ощущение нереальности происходящего рвало мозг на части. А эти бессмертные злодеи делают вид, что всё нормально. О, это они опять ей. Так, не отвлекаться. Ксавье необычно серьёзен.

— У тебя мало времени, девочка. Твой возлюбленный стремительно стареет на твоей Земле. Он всего лишь человек, он неминуемо умрёт. Вокруг твоей планеты кружит Тёмная Сущность.
— Олег умрёт?
Люся вздрогнула. Ну конечно, сколько бы она не твердила себе «я человек», человек как раз именно он. И он умрёт. А она нет. И он умрёт быстро, потому что время. Там и здесь... Неожиданно твёрдое «нет». Она этого не допустит. Чёрт возьми, она — Бессмертная Сущность Потока. Она этого не допустит.
— Не дури.
Это уже Странник подключился, наверняка увидел её мысли.
— Ещё ни одного из них не удалось спасти от смерти. Это их природа. Исключение — только Хранители, но это один с планеты, и это уже ты. У тебя впереди — вечность. Ты забудешь его. У нас есть дела поважнее.
— Нет, — сказала Люся. — К чёрту такую природу.
— Прекрати. Это физические законы.
— Законы? Тогда я их перепишу. Или открою новые.

44
Странник и Ксавье с нежностью и умилением смотрели на Люсю. В их взглядах сквозила взрослая усталость. Так отец смотрит на любимое чадо, которое закатило истерику в супермаркете, требуя дорогую игрушку. И рад бы купить, да не по карману.
— А может, оставить всё, как есть? — устало произнёс Ксавье. — Пусть этот ненормальный Тёмный попробует добраться до своей планеты? Уничтожит её окончательно, обретёт полную силу, Поток его локализует... Ну, появится у тебя ещё одна чёрная жемчужина... А у нас появится полноценный перспективный Хранитель, подыщем ей подходящий мир...
Странник поморщился.
— Это мой мир, Ксавье. Я не могу всё так оставить.
— Тогда идите к чёрту. Оба. Играйте, что хотите.
Люся с благодарностью посмотрела на Странника.

45
Он всё-таки самоустранился. И убедительно советовал не вмешиваться.
Хотя, и без таких ценных советов непонятно, как можно во всё это вмешаться.
— Люся, похоже, мы ничего не сможем сделать.
— А можно, я пойду... туда? Ты мне поможешь?
— К нему? Хочешь быть с ним до конца? Пока Тёмный не завершит начатое? У него есть все шансы, он — порождение этой планеты.
— Я тоже, — сказала Люся. — Я тоже, порождение.
— Но никто не знает, что может случиться с Хранителем, который находится на своей планете в момент её гибели. Теоретически ты бессмертна. С другой стороны, ты — лишь сплетение силовых линий Потока, возможно, тебя может засосать в формирующуюся тёмную структуру, и ты потеряешь идентичность, станешь частью полноценного Тёмного и будешь локализована Потоком...Ты готова рискнуть... всем? Вечностью, возможностью помогать новым мирам, возможностью что-то сделать...
У Люси закружилась голова.
— Дай мне время подумать.
Странник кивнул.
Подумать... совсем не о том она собиралась думать. Ответ для неё был очевиден.

46
У Олега голова шла кругом. Он чувствовал себя внутри компьютерной игрушки, написанной сумасшедшим.
В чужом безумии было неуютно.
Земля погибла, выжила одна Люся, если можно так сказать. Сейчас Люся нематериальна, зато теоретически бессмертна. Люсе удалось вытащить планету из небытия, но куда — не совсем понятно. Зато вокруг планеты кружит тёмная разумная сущность, возникшая в момент её, планеты, гибели, но для полного формирования ей, сущности, нужно окончательно уничтожить планету, что, в свою очередь, приведёт практически к уничтожению самой сущности, что в общем-то само по себе неплохо, но при таком раскладе Люся тоже может погибнуть, кем бы или чем бы она ни являлась на данный момент.
Самое страшное — он сразу и безоговорочно поверил во весь этот бред.
Олег прокашлялся.
— Малыш, а ты можешь уйти в этот свой... поток, и потом вернуться?
— Могу, — кивнула Люся. — Только я не знаю, сколько времени здесь пройдет. Я вообще не знаю, сколько у нас этого времени.
— Ничего, — ответил Олег. — Постарайся вернуться побыстрее. Расспроси там подробнее, про эти браслеты. Есть у меня одна мысль. А я её пока подумаю.
— А что за мысль?
— Ты говоришь, браслет связывает Хранителя и мир своим плетением. Возможно, это поможет вывести Землю из-под удара. И ещё, выясни, на что именно завязаны положительные эмоции.
— В смысле?
— Ну, что именно они гармонизируют и как.
— Я сейчас, — прошептала Люся. — У меня тоже, появилась идея. Только ты меня дождись. Обязательно дождись.
— Конечно, — грустно улыбнулся Олег. — Куда я без тебя.
Люся нежно коснулась его и исчезла.
Олег включил комп. Как раз недавно попалось, стохастическая музыка. Чистая математика, теория вероятности, движения масс, определяемые отдельными частицами... Идея казалась достаточно бредовой, чтобы сработать. Погрузился в расчеты, несколько часов пролетели незаметно. Наконец оторвался от экрана и вдруг рассмеялся. Наконец всё встало на свои места. Зря он отправил Люсю, и так всё ясно. Ну что ж, остаётся только ждать.

47
… Люся с удивлением смотрела на своё запястье. Причудливо переплетенные серебряные нити — три штуки. И когда они появились? Вот только же была одна. Одна, которая удивила Странника. И даже встревожила. А теперь три. Надо будет ему показать. Люся присмотрелась внимательнее. Странно. Две из них какие-то полупрозрачные. Ну, может, так и надо.
Не о том она сейчас думает.

48
— Этого не может быть.
— Не начинай. У неё всегда так. Что на этот раз?
— Браслет. Он продолжает формироваться. И он не такой, как у всех Хранителей.
— Если бы ты был более внимательным, ты бы увидел, с чем он её связывает.
— Как с чем? С Землей, с её миром.
— Да ёшкин кот! Земля — это твой мир, ты его Хранитель. А её браслет связывает её... я бы даже сказал, не с чем, а с кем. У одного мира не может быть два Хранителя.
— И что теперь делать?
— Ума не приложу. Пока, просто наблюдать.

49
… Люся снова дома. Защипало глаза. Олег... никогда больше она не сможет его обнять. Никогда. Только смотреть. И слушать. Ах да, ей же надо всё ему рассказать. Про браслеты, она всё узнала. Не так много, но...
— Олег, — произнесла почти шепотом Люся.
Олег повернулся. Боги, он ещё больше постарел...
— Сколько меня не было?
— Пять лет, дорогая. Опять пять лет. Я скучал.
Люся подавила порыв броситься к нему на шею.
— Олег... — её голос дрогнул. — Я всё узнала, как ты просил. Я сейчас...
Олег широко улыбнулся.
— Стоп, не говори ничего. Проверим мои догадки.
Люся быстро закивала и уселась за стол. В этом он весь. Уже сам что-то придумал.
— Кофе не предлагаю, интересно, как ты там без кофе?
— У меня там есть... любой...
— Круто, — Олег поставил чашку перед собой. — А теперь слушай. Если что-то не совпадёт с тем, что ты узнала, прерви меня. Множественность миров они признают? Хорошо. Погибшие планеты, те, которые не исчезают — из них не образуются эти тёмные сущности?
— Я не знаю...
— Ладно, неважно. У каждой гибнущей цивилизации образуется такая сущность. И она стремится объединиться со своей планетой. И тогда планета исчезает из этого мира. Если по каким-то причинам Тёмному не удалось объединиться с планетой... у меня есть соображения, почему такое может случиться, но сейчас это тоже, неважно. При таком раскладе Тёмный локализуется Потоком, а планета остаётся на месте.
В нашем случае Земля действительно погибла. Скажи, когда... когда это случилось?
— Пятнадцатого августа. А ты не помнишь?
— Нет. И не могу помнить. Потому что я помню, что ты исчезла второго августа.
— Не может быть! — возмутилась Люся. — Помнишь, десятого был праздник в городе? Мы ещё встретили там Мишу с Зоей...
— Тот, кто это помнит — погиб вместе с Землёй.
— Но как?
— А вот так. Всё было, как помнишь ты. Цивилизация убила сама себя, тебя выдернул твой приятель Странник. Сформировалась тёмная сущность... А потом всё пошло наперекосяк. Тебе очень быстро выдали ключ. Я думаю, этот артефакт... скажем так, зародыш нового мира из несбывшегося, ещё нереализованная вероятность. Вместо того, чтобы растворить его в Потоке и реализовать, ты быстренько приспособила его к погибшему миру, и здесь произошел скачок. Этакое короткое замыкание между двумя мирами. И кусок реальности одного мира как бы сдублировался, со сдвигом во времени. Первый полетел в тартарары, как ему и было положено, но... в другой реальности. А второй остался на месте. И всё бы ничего, никто бы и не заметил, если бы не Тёмный. Он не сдублировался, но не смог последовать за своей гибнущей планетой и остался в этой реальности. А поскольку он энергетически связан с той, погибшей Землёй, плюс сдвиг во времени — вот и образовалась эта сфера, за которую никто не может проникнуть. Никто, кроме тебя. Но меня это почему-то не удивляет.
Олег сделал глоток остывшего кофе, Люся смотрела во все глаза, боясь пропустить хоть слово.
— Так вот, — продолжил Олег. — Этот Тёмный, в принципе, не опасен для нашей Земли. Ему нужна другая. И думаю, мы вполне можем его туда отправить...

50
Странник и Ксавье смотрели на Люсю, как на привидение.
— Я верю каждому его слову. Когда я увидел полупрозрачную тёмную нить на моём браслете, которую он предсказал...
Люся торжествующе посмотрела на Ксавье и перевела взгляд на Странника.
— И ты только сейчас это заметил? — нахмурился Ксавье.
— Представь себе! У меня нет привычки на него медитировать! Я знаю, что всякий раз его плетение чуть меняется, и что? — взбрыкнул Странник. — И что теперь?
— А теперь... — Люся взяла театральную паузу. — Он сказал, что эту нить надо разрезать, разорвать, то есть любым образом разомкнуть. И тогда этот Тёмный скатится, как с горки... куда-то там, вместе со своей светящейся сферой, и Земля полноценно встроится в эту реальность!
— По-твоему, всё так просто! Во-первых, это не шутка, отправлять Тёмного... куда-то... куда-то-там-туда, это мощная опасная сущность. А во-вторых... как ты себе представляешь, разомкнуть нить, созданную Потоком?!
— Ну, про во-первых Олег сказал, что этот Тёмный либо сольётся со своей погибшей планетой и всё это исчезнет, как обычно...
— Как обычно?! — Ксавье буквально рычал. — Для него это — как обычно! Ну, знаете ли...
Странник расхохотался.
— Ладно, мы никогда не задавались этим вопросом — куда они исчезают «как обычно». А второй вариант?
— Второй вариант — этот Тёмный будет локализован местным Потоком... как обычно...
Странник откровенно ржал.
— А что он сказал по поводу — как разомкнуть нить? — мрачно спросил Ксавье.
— Он сказал... — Люся заметно скисла. — Он сказал, что это можем сделать только мы со Странником, поскольку он Хранитель, а я абориген, и что у нас уже получилось однажды сдублировать наш мир... а вот как именно — он не знает. Не хватает информации.
Здесь уже захохотал Ксавье, но как-то не очень весело.
— Вы вдвоём? Вместе? Ну что ж, вперёд.

51
— Я не знаю, как это сделать. — Люся взъерошила волосы. — В тот раз у меня был ключ, созданный Потоком, поэтому всё получилось. Но сейчас у меня ничего нет! Ничего!
Они уже долго ломали головы, перебирали варианты, Люся устала и отчаялась.
— Так ли уж ничего... — Странник вдруг подобрался, у Люси появилась надежда. — Я просто не учитываю, что с тобой всё не так.
— В смысле? — удивилась Люся.
— Да во всех! Во всех смыслах! И в первую очередь — твой браслет! В котором только одна нить создана Потоком! А этих, полупрозрачных уже сколько?
— Э-э-э... дюжина. Вот это да! Они продолжают появляться...
— Вот именно! И создает их не Поток!
— А кто? — послушно поинтересовалась Люся.
— Ты сама! Ты единственный Хранитель, который не может смириться с потерей любимого человека!
— Что значит — с потерей?! — взвилась Люся. — Он жив! Он ждёт меня!
— Ты идиотка. Но это может нам помочь. Из своей любви и чего-то ещё... я не уверен, но плевать, ты сама плетёшь эти нити, не подозревая, что это невозможно. И они связывают тебя не с миром...
— А с Олегом.
— Да. Но поскольку он на данный момент часть твоего мира, а ты используешь что-то из Потока, скорее всего, проскакивая уровень Мист... Может, это и есть нужный артефакт? И эту чёрную нить надо не разомкнуть, а наоборот, восстановить до исходной?
Люся испугалась.
— Ты предлагаешь... предлагаешь их использовать? Мою... связь с Олегом? А как же он?
— Ну что он? Он всё равно умрёт!
— Нет!
— Послушай... то, в каком состоянии сейчас Земля — сильно дестабилизирует Поток. И эти возмущения нарастают. Медленно. Но нарастают. Это может привести к катастрофе. Да я не знаю, к какой! Но шансов, что Земля в ней уцелеет — просто нет!
— Ты сам говоришь, что не знаешь!
— Люся, послушай. Если бы ты спросила у своего Олега, что будет, если ничего не делать... Думаю, он дал бы тебе несколько вариантов, конкретных. Но он ничего тебе не сказал. Как ты думаешь, почему?
— Потому что... все эти варианты...
— Вот именно. У нас нет выбора, делать или не делать.
— Да вашу мать...
— Люся, ты обязана попробовать. Хотя не факт, что получится.
— Как это, не факт? Я рискую связью с Олегом...
— Именно так. Но если ты не рискнешь... Прости. Единственно верный способ проиграть — это отказаться от игры. Хотя всё остальное — без гарантии.
Люся глубоко задумалась. Всё как в жизни... риск и никаких гарантий...
Странник сочувственно молчал. Он даже не мог представить — как это, жить, зная, что умрёшь. Маленькая смелая женщина. Хорошо, что смерть ей уже не грозит...
— Хорошо, — неожиданно сказала Люся. — Давай свой браслет. Что надо делать?
— Я не знаю. И я не могу его снять.
— Ты издеваешься?!
— Ни в коем случае. Давай попробуем переплести их, не снимая. Поскольку свой ты тоже не сможешь снять.
В лице Люси что-то изменилось, но она быстро с этим справилась.

52
У них получилось.
У них получилось!
И у Люси ещё остались две полупрозрачные нити. Какая удача. Люся как-то хищно улыбалась, глядя на бело-голубую планету.

53
Странник с необычной для себя нежностью смотрел на парочку напротив. Крепкий поджарый мужчина сильно за шестьдесят с сияющими глазами и молодая женщина. Люся и Олег. У себя дома. Дома. Они снова спасли этот мир. Жаль, что он не может её коснуться. Возможно, это их последняя встреча.
Неожиданно Странник поймал прямой и жёсткий взгляд Люси. Пасторальные настроения рассеялись. Что она ещё придумала?
— Я отдам ему браслет, — твердо сказала Люся.
Странник закашлялся.
— Ты... что?
— Отдам ему браслет.
— Это может сработать, я всё просчитал, — вмешался Олег.
— Да она его даже снять не сможет! — возмутился Странник.
— А ты пробовал? — ухмыльнулся Олег.
Люся стянула браслет с запястья, у Странника глаза полезли на лоб.
— Этого не может быть.
— Сколько раз ты будешь это повторять?
Люся победно улыбнулась и протянула браслет Олегу.
Его пальцы прошли сквозь затейливое плетение, как сквозь туман.

54
— Ну почему? Он же всё просчитал?
— Всё, да не всё. Но попытка зачётная, поздравляю. Я бы не додумался.
— Но должен же быть какой-то выход?
— С чего ты взяла?
— Я чувствую. Чувствую, что это... как-то неправильно!
— Ты сама понимаешь, что говоришь? Этот твой браслет привязан к твоему Олегу. Олег — человек, и рано или поздно он умрёт. И куда тогда потянется эта связь? И что будет с тобой?
— Что?
— Я не знаю! Никто не знает.
— Я знаю.
— Что ты знаешь?
— Нужно сделать так, чтобы нити не были прозрачными. И тогда он не умрёт. И сможет его надеть.
— Что ты несешь? Как это — не умрёт? Люди все умирают, все.
— А я?
— Не начинай. Ты уже не человек, и этот лимит уже исчерпан.
— Тогда я пойду к Ксавье.
— Иди. Иди, куда хочешь.

55
… Ксавье участливо слушал Люсю.
— И что, твой Странник отправил тебя ко мне?
— Нет. Я сама.
— Молодец. Но он прав. Я ничем не смогу тебе помочь. Стой, не исчезай. Есть одна мысль. Но она тебе не понравится.

56
Странник спорил с региональным начальством на повышенных тонах. Он не сдавался, но разве с таким поспоришь? Ксавье сохранял спокойствие и даже чуть улыбался:
— Ты пойми, одна нить у неё была нормальная. Та, которую создал Поток. Но вы уже использовали её для восстановления твоего браслета. Остальные она накрутила уже сама, что само по себе невозможно. Так вот. Если она погрузится глубже в Поток, ещё глубже, чем мы...
— Мист? Ты сам себя слышишь? На этом уровне у нас что? Странное нечто, некто, чей разум мыслит, с нашей точки зрения, очень условно. Он настолько близок к разуму Потока, который, чёрт возьми, не только не осознает себя... это нечто бессознательное, чудовищно мощное, но оно не мыслит!
— Не мыслит. Но чувствует. А у неё с этим делом всё нормально. Она художник, они тоже, прямо скажем, не очень-то мыслят. Думаю, они смогут как-то договориться.
— И что с ней будет потом?
— Да что ты в самом деле! То, что с ней будет потом — непонятно при любом раскладе. Самое вероятное, когда умрёт этот её Олег — эти нити просто исчезнут. Можно будет попытаться подобрать ей мир, и она станет полноценным Хранителем. Но если отправить её на уровень Мист, это может быть... очень интересно. Я даже представить себе не могу, до чего они там могут договориться...
— Это риск.
— Да, это риск. Для нас с тобой — чудовищный и неоправданный, и мы бы на это не пошли. Но она, как ни крути — она человек. Ментально. И конец жизни для неё — это естественно. Поэтому она пойдёт.
— Хорошо. Скорее всего, ты прав. Но даже если она пойдёт — не факт, что с того что-нибудь получится. Там время почти не течёт. Могут пройти века, пока она там... будет договариваться. И даже если ей это удастся... она опоздает. Она опоздает — это раз. И вряд ли сможет принять под опеку другой мир, это два. И кем она станет после этого? Одной из Тёмных?
— Тогда просто познакомишь её с Дайверами. Если, конечно, она не лишится рассудка от горя и действительно не станет Тёмной. Это будет печально. Кстати, тебе придётся разъяснить ей все варианты. По крайней мере те, о которых мы можем подумать.
— Почему я?
— Слушай, иди уже.

57
… Люся всё внимательно выслушала. Перспективы не вдохновляли. Шансов почти не было. Но не было и сомнений. Она пойдет туда, на уровень Мист. Она постарается побыстрее. И ещё есть у неё одна мысль и слабая надежда, что «старшие товарищи» её не прочитали. Потому что эта мысль точно не уложится в их головах.
— Люся, ты точно всё поняла? Даже если тебе это удастся... Неизвестно, сохранит ли Олег свою личность. Примет ли его Поток. Даже если примет — он не сможет стать Хранителем. И ты тоже! Потому что лишишься браслета!
— Странник... Ну ты же знаешь, я всё сделаю по-своему.
— Упёртая идиотка.
— Я тоже тебя люблю.
— Чёрт с тобой. Делай, что хочешь. Мне будет тебя не хватать.
— Спасибо. Ладно, не скучай.

58
… Старик встрепенулся.
Она всё-таки пришла. Вечно юная и прекрасная.
Он дождался.
— Олег...
Она коснулась его руки. Странно. Он это почувствовал. И она не исчезла, как обычно. Он обнял её. Прижал к себе. Улыбнулся. Вот теперь можно и умереть.
— Ты не умрёшь. То есть, ты должен решить сам. Я тебе всё расскажу, всё-всё. Мне нельзя ничего от тебя скрывать, это будет нечестно, и ты мне не простишь, если получится...
Люся говорила путанно, слёзы так и катились по щекам. Она успела. Она успела, но всё внутри противилось узнавать в этом дряхлом старике Олега.
Олег слушал внимательно. Сжал её ладонь своей, костлявой, в тёмных пятнах, но всё ещё сильной рукой.
— Нет. Нет, любовь моя. Мне недолго осталось. Я не хочу рисковать.
Он долго думал, прежде чем ответить. Перспектива вечной жизни... какое искушение. Вечной жизни с ней. Но он откажется. Слишком высока цена. И платить её должен будет не он. Она. Люся. Она рискует всем. Своим бессмертием, личностью, возможностью нянчить новые миры и сделать много добра для всей Вселенной. Так нечестно. Он ничем не рискует. А она рискует всем.
— Нет, — повторил Олег.
Люся разрыдалась.

59
… Люся рыдала взахлёб, как потерянный ребёнок. Старик гладил её по волосам.
— Не плачь, любимая. Я прожил долгую жизнь, без тебя... и с тобой. Я счастлив. Ты всегда была молодой и прекрасной, мы никогда не ссорились, не жизнь — мечта. Я всегда любил тебя, и буду любить до последнего дня. Мне несказанно повезло с тобой. Мне недолго осталось, но знай, я умру счастливым. А тебя ждут великие дела. Не плачь, любимая, отпусти меня. Ты спасла нашу Землю, и может быть — спасёшь этот ваш Поток... я не могу принять твою жертву.
— Это не точно! — сквозь слёзы сказала Люся. — А вдруг всё получится? А если ты откажешься — я могу превратиться в тёмное существо...
— Нет, только не это. Ты никогда не станешь тёмной. В тебе столько любви. Я понимаю, я делаю тебе больно... но милая, я математик. Вероятность слишком мала. Отпусти меня.
Люся ничего не видела от слёз.
Она не видела, как появились необычно торжественный Странник и хитро улыбающийся Ксавье.
 — Ты мне проспорил, — усмехнулся Ксавье.
Люся затаила дыхание и открыла глаза.
— Что?
— Это было единственное условие, чтобы он смог надеть браслет. Категорический отказ. То есть, пожертвовать персональной бесконечностью ради Вселенной и тебя. Поздравляю, ты прошёл испытание.
Люся не верила своим ушам. Глазам, кстати, тоже не верила.
— Негодяи! Вы всё знали и мне не сказали? На что вы спорили?
Хранители расхохотались.
— На щелбаны.
Люся задохнулась от возмущения и тоже рассмеялась.
— Прости, мы не могли, иначе игра была бы нечестной. Он отказался. Ты приняла его отказ без упрёков. Бинго. Можешь отдать ему браслет.

60
… В маленьком итальянском кафе сидел мужчина лет пятидесяти и молодая рыжеволосая женщина. Они смотрели друг на друга влюбленными глазами, мужчина нежно сжимал руку женщины.
— До сих пор не могу поверить, — Олег потянулся, закрыл глаза, втянул носом воздух. — Даже запахи. И прохладный ветерок.
— Сны реальны, пока они длятся, — сказала Люся. — Разве можем мы большее сказать о жизни?
— Этот твой Фрейд всё правильно понимал. Сон, реальность, даже жизнь — всё это игры разума. Вопрос в том — чей это разум.
— Да уж, — Люся стряхнула пепел с сигареты. — Здесь даже курить можно, без последствий. Просто для антуража. Всегда мечтала.
— Всё-таки мне чудовищно повезло с тобой.
— Ага. А мне — с тобой. Хорошая получилась боевая единица, — фыркнула Люся. — Только сейчас эта единица — в запасе. Или даже в отставке. Жаль, но что поделаешь.

В кафе появился Странник.
Просто возник за их столиким.
— Странник, это неприлично, так вваливаться в чужую иллюзию. Мог бы и в дверь зайти.
— Мог, — сказал Странник. — Но у меня хорошие новости, для вашей... боевой единицы.
— Так ты ещё и подслушивал!
— Совсем немного. Новости слушать будем?
— Конечно, будем, — встрял Олег. — Наверняка что-то интересное. Иначе бы ты так не появился.
Люся навострила уши.
Странник отхлебнул кофе, одобрительно кивнул.
— Вы уже знаете про Хранителей. Так получилось, что вам эта должность недоступна. Люся, ты помнишь, что Поток принимает не всех?
Люся насторожилась.
— Помню. Но тогда я не обратила на это внимания.
— Естественно, тебе было не до того. А куда деваются Бессмертные Сущности, которым не достался ключ? Такие, как Олег, например?
— Куда? — подбросил реплику Олег.
— Сейчас, — сказал Странник. — Не спеши. Сначала ещё немного теории. Хранители могут чувствовать эмоции, ощущения людей, даже их мысли. Могут к ним... подключаться. Но не могут на них влиять. Просто наблюдать, сохраняя своё самосознание и свою личность. Это как кино, но с полным погружением.
Те же, кому не досталось ни ключа, ни, соответственно, браслета — не привязаны к определенному миру. Но у некоторых из них есть способность... встраивать свою личность в человека ещё до его рождения, и проживать его жизнь полностью.
— Вот это да! — выдохнула Люся. — Это отсюда идея перерождений?
— Именно. Но не всё так радужно. Встроившись в человека, Дайвер теряет память. Естественно, теряет не навсегда. Когда человек умирает, Дайвер возвращается к своей предыдущей, скажем так, бессмертной форме существования. Сохраняя память о жизни этого человека.
— Дайверы?
— Да, Дайверы. Их немного. Это не такое уж удовольствие — рождаться, жить, не зная кто ты, умирать...
— Тогда зачем всё это? Клуб скучающих мазохистов?
— Нет, совсем наоборот. Да, Дайвер теряет память. Говорят, память делает человека личностью. Но это не совсем верно. Личность — не просто воспоминания. Это и характер, и, как ни странно, система этических ценностей. И всё это никуда не исчезает, это — невидимая структура, каркас личности. То, что цивилизации гибнут... — Странник провел пальцем по чёрным жемчужинам на браслете, — возможно, это не фатально. Мы ищем способы это изменить. Один из них — встраивать правильные личности в людей в надежде, что это может на что-то повлиять...
— Это ужасно, — сказала Люся.
— Да, — ответил Странник. — Но у вас будет возможность узнать это из первых рук. Они согласились встретиться с вами.
— Орден камикадзе, — пробормотал Олег. — А что, в этом может быть смысл. По крайней мере, на данный момент я не вижу других возможностей заняться чем-то стоящим.
— Ну уж нет, — возмутилась Люся. — Такое не про меня.
— Просто пообщайся. Тебя никто не неволит. Кстати, Ксавье не теряет надежды подобрать для тебя новый ключ.
— Ладно, — сказала Люся. — Пошли к твоим Дайверам.


Дополнительная глава

Из монологов Странника.

1д
… Странник сделал неуловимое движение пальцами, и всё расплылось. Ни красок, ни звуков, ни ощущений. Безмолвие и пустота.
Именно так и выглядит реальность, если убрать сознание и органы чувств. Есть ли во всём этом смысл? Естественно, нет. Некому придать, увидеть смысл, некому восхититься совершенством и красотой происходящего. Да и происходящего по большому счёту тоже нет, потому что нет времени. Но есть нечто... объединяющее всё существующее в Изначальный Поток. Вернее, наоборот, Изначальный Поток порождает, даёт возможность проявиться чему-то, что оказывается вне системы. Или, ещё раз наоборот, именно это невообразимое нечто позволило трансформироваться Изначальному Потоку, чтобы увидеть себя. Создать зеркало. И зеркалом этим стало живое сознание. Почему именно живое? Потому что только живой разум обладает таким спектром эмоций, такой роскошной палитрой, которая может адекватно отразить Вселенную.
И живой разум не подкачал. Несмотря на миллионы лет чудовищной эволюции, естественного отбора, конкуренции, полной утраты понимания — а зачем, собственно, вот это всё? Он создал науку и искусство, которые по большому счету — одно и тоже, если оценивать по глубине проникновения разума в природу вещей... Странная и жёсткая шутка, глубина рекурсии...  Живой разум продолжает создавать из Изначального Потока бесконечно прекрасную реальность, отражая её в себе, хотя быть такого рода зеркалом — задача почти невозможная. (9)

2д
Маленький живой ручеёк... а на самом деле бесконечность. И ручейком это выглядит... только для удобства восприятия. Мощная составляющая сложнейшего плетения... а на самом деле — искусственно выделенная область, как квадраты масштаба на карте. Они примерно соответствует максимальному по силе сектору влияния на Поток одного живого сознания. А поскольку живые сознания объединены между собой на разных уровнях, в частности, коллективным бессознательным, личными связями дружбы и разного рода родством и отношениями... то эти области, границы Потока очень условны... Если совсем точно — этих границ попросту нет. Это как график функции, который прижимается к оси координат максимально близко, но никогда с ней не пересекается. Вся бесконечность Потока живая и единая. С вкраплениями, сгущениями сил, которые примерно соответствуют каждому человеку. (13)

3д
К чему я веду? То, чём занимаются люди — им кажется, что для них это важно. Преуспеть, добиться чего-то, найти счастье или покой... Для мира это, скажем так, совсем не важно. Для мира важно, чтобы вы светились, сияли. Жаль, что немногие это могут. Хотя способны почти все. Картина мира складывается в том числе из людей. И она, в свою очередь, держит этих людей, помогает им жить, даёт силы и энергию. И чем гармоничнее и светлее эта картина, тем лучше чувствуют себя люди. А если она мрачна и разбалансирована — люди чувствуют себя хуже, теряются смыслы, общество лихорадит, преступность, суициды, войны — это наиболее явно видимые последствия. (14)

4д
Но неживой разум Потока — это совсем не то, что привыкли называть разумом люди. Неживой, вселенский разум — это скорее то, что вы сейчас называете эмоциональным интеллектом. Это спокойное, пронизывающее всю Вселенную... что-то типа поля, или гравитации... это поле присутствует везде, у него нет вопросов без ответов, а значит, вообще нет вопросов. Оно знает всё, потому что оно и есть это всё. Наиболее уместная аналогия — спокойное, расслабленной состояние, удовольствие и нега. Почему именно нега? Не знаю. Но это так. Возникновение бинома жизнь-смерть нарушило всю эту благодать. (25)

5д
Ещё дополнение. Знакомая тебе Вселенная, звёзды, галактики, чёрные дыры — это один из уровней восприятия, или существования мира. Второй, более глубокий — то, что мы называем Изначальным Потоком. Это и есть... проявление разумной, эмоциональной составляющей, которая существовала изначально, а всякая материя образовалась там, где колебания Потока были соответствующими, усиливалось напряжение, возникали стоячие волны, в последствие элементарные частицы, а вернее, их вероятностные поля. Таким образом из единого целого возникла система, которая стала усложняться. Что интересно, всё держится именно на энергии Потока. Если его убрать — исчезнет и материя. (26)

6д
Постепенно формировались отдельные разумные нематериальные сущности, способные общаться между собой... ну, как множественная личность. Только они пространственно привязаны к крупным звёздным скоплениям. Условно, конечно. Почему условно? Потому что единство мира и Потока сохранялось и сохраняется до сих пор. И да, идея множественных миров была верной. Через миллиарды лет по вашему исчислению, Разумные Сущности посетила мысль, что для того, чтобы ускорить процесс, надо привязать разум к материальным живым объектам. Сначала эта идея казалась дурацкой, как это вообще можно объединить? Но всё-таки постепенно её реализовали. (27)

7д
Носители живого разума утратили прямую связь с Потоком, это было неожиданно. И вместе с тем живой разум оказался многоуровневым, сознание отделилось от подсознания и более глубокого уровня интуиции. Сигналы, воспринимаемые от Потока на глубоких уровнях, там и оставались, передача их на более высокие блокировалась. (28)

8д
Так вот, время. Оно является прямолинейным только при наличии жизни, и направление его — рождение-смерть. Но для сущностей Потока это не так, потому что мы, по сути, бессмертны. Но мы и не живые, в строгом значении слова. Все эти выходы из колеса сансары означают не что иное как выход за рамки прямолинейного времени. Да, оно может замедляться, ускоряться, это уже доказано, всякие парадоксы... но изменить направление его течения невозможно, это противоречит фундаментальным законам. А теоретические возвращения в прошлое — не более чем скачок в параллельный мир.
Что на самом деле? Ну ты спросила. Зависит от того, чьё это дело. Но если углубиться максимально, придется говорить метафорическим языком. В человеческом пока таких слов нет. Потому что понятий нет, зачем слова для того, чего нет? В твоей картине мира, конечно. Но я отвлекся. (29)

9д
Изначальный Поток. На самом деле он никакой не поток, и вовсе не изначальный, потому что начала у него не было и нет. Впрочем, как и конца. Есть ли начало у бабочки? Она же была гусеницей, а перед этим... умирали ли её ипостаси, или она сама? Чёрт, меня опять унесло.
Так вот. Мы привыкли называть это Изначальным Потоком. Хотя сами являемся его частью, но тоже, очень условно. Возьмём в качестве примера гипертонический раствор в такой концентрации, когда он готов к кристаллизации. То тут, то там возникают структуры, готовые стать кристаллами. Учтём, что частиц в этом условном растворе как таковых нет... в принципе, это почти доступно для понимания живым разумом, квантовые физики до многого докопались... так вот, это бесконечное нечто, в котором возникают более... структурированные участки. Но при этом оно сохраняет единство. Таким образом, эти более структурированные, напряженные участки сохраняют связь друг с другом и одновременно обретают некоторую... независимость? И в них продолжаются процессы структуризации. Постепенно единство и связь с Потоком снижается, но никогда не исчезает полностью.
И вот это уже можно увидеть. (30)

10д
Идея соединить разум и материю, которая сначала сама по себе казалась полным бредом... принесла феноменальные результаты. Полное отключение от Изначального Потока на уровне сознания, органов чувств и прочей физиологии, осознание полной изолированности разума от других сознаний, это раз, и от материального мира, два... Это вообще было неожиданно и непредсказуемо, просто... невообразимо. А уж возвращение такого индивидуального сознания в Поток с последующей, пусть не полной, интеграцией... Чего от этого можно ожидать — не знает никто. Предположить тоже невозможно, поскольку этот феномен стоит на двух теоретически невозможных предпосылках. Остается только надеяться и наблюдать. (31)

Послесловие

Эх, обещала авторские ремарки, и где они? Показалось неуместным… Да, и в следующей части их тоже не будет.
А наши герои еще раз попытаются спасти Землю. Насколько им это удастся? Дайверы. Вероятно, это будет предпоследняя часть серии.