Не лица, а маски, неужели они такими были? Ван Эйк, бродяга, видать экономил краски, когда писал портрет семьи Арнольфини. А баба его - то ли аквариумное растение, то ли внебрачная дочь Афродиты. Шесть сотен войн прошло и шестьсот одна эпидемия, а земляне все ждут, когда госпожа Арнольфини родит им.
Канделябр, окно, зеркало силится отразить хронологию в полумраке, но отражает только головной убор с кисЕей. От бессмертия больше всех страдает собака, которую будят посетители музея.
Стихи хорошие, но я не согласна с оценкой Ван Эйка. Посмотрите, какое лицо у дамы. Припухлое, измученное - настоящее лицо беременной женщины. А муж, он так трогательно держит ее за руку. Он волнуется и за нее, и за будущего ребенка. Почему-то кажется, что не все просто будет с родами. Как они серьезны, печальны. Как слышится музыка в этих приглушенных красках, как веет тем медлительным, задумчивым веком. В это же время творил наш Андрей Рублев. Совсем все другое, но обратите внимание на схожесть лиц, даже скажу - ликов, на их выражение у Рублева и у голландев. Это - отпечаток того времени. Очень я люблю голландцев, очень. Поэтому впервые не согласна с вами, Сережа. Но не согласна в оценке картины, а стихи хорошие, даже попадают в тональность картины.
Это что-то вроде стёба, как бы от лица другого человека, отчего-то злого на это произведение.
На самом деле я тоже сильно люблю голландцев, особенно малых. А фламандцев еще больше, П. Брейгель так вообще мой любимый художник.
Так что в этот раз нам не удастся поспорить, отложим на ближайшее будущее :)
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.