Трагедия жизни и совершенного искусства

Исследования интеграции Науки и Искусства

Философия воплощения жизни человеческого духа и разума

исследование
Сохранение живого произведения театрального искусства

Импрессионизм театрального мастерства: воплощение и запечатление живого искусства


Жизнь и трагедия совершенного искусства
или
Трагедия совершенства в искусстве и жизни
и
Трагедия жизни и совершенного искусства


            «Он трагик был с людьми, с собой один,
            Трагизма жертва, жрец и властелин»
            (Аполлон Григорьев, «Искусство и правда»)

            «Театр родился через трагедию»
            (К.М.)

Рождение театра через трагедию - игра слов, но именно древнегреческое слово [1] сыграло роль в истории рождения драматического искусства. И так же в отношении музыки считает Ницше и приводит пример древнегреческой трагедии и хора как народного голоса, и хора сатиров, приближенного к природе, как и сам человек чувствует близость с этой первокрасотой и трагизм её созерцания и связи с ней. И это вновь глубокая связь жизни и слова - в действии, и соединение трагедии самой жизни и искусства - в трагедии их совершенства...

Трагедия жизни и её воплощение в искусстве в известной форме трагедии, и трагедия самого совершенного искусства глубоко связаны и представляют собой то движение и воплощение духа в абсолюте в своей трилогии: трагедия жизни - трагедия совершенства в искусстве - трагедия совершенного искусства в самой жизни. Каким образом жизненная трагедия обрела художественную форму, а затем в путях к совершенству вновь притянула природную трагедию жизни – об этом речь в одном из ответвлений моих изысканий. И теперь данное направление связано с исследованиями философии воплощения духа и разума в жизни и воплощения и запечатления жизни искусства.

Идея раскрытия трагедии совершенного искусства и трагедии совершенства в жизни зародилась давно, в ходе прочтения «Моя биография» Чарли Чаплина [2] и написания трагедии в стихах. Будучи студентом в числе книг для исследования я заказывала в библиотеке интересовавшую меня душой и умом литературу, и после работы со специальной литературой позволяла себе прочтение любимых произведений, в 2012, затем в 2013-2015 годах. И оказавшаяся в руках «биография» захватила. Долго я искала книгу в печатном варианте, и минуло несколько лет, пока мне распечатали книгу по индивидуальному заказу в 2016 в одном экземпляре – и тогда прошло ещё пару лет, чтобы найти время на её изучение в 2018-2019. Такова поразительная история развития мысли. На всё нужно время.

Так сама мысль родилась из цитаты о балерине Павловой, «трагедия совершенства в искусстве» [2]. И суть трагедии этого совершенства искусства в самой жизни хорошо выражает пример из воспоминаний Чарльза Чаплина о «Послеполуденном отдыхе фавна» в исполнении Нежинского: «несколькими простыми движениями, без видимых усилий, он создавал таинственный и страшный мир, таившийся в пасторальном пейзаже, в котором трагически метался его пылкий и печальный бог» [2]. Момент из жизни и мгновение из творения живого искусства – прекрасная трагедия совершенства, воплощенного в жизни, и вместе с тем в ней столько бессмертного величия. И трагедия совершенного искусства в жизни и торжество совершенства вне времени вместе заключаются в моментности жизни и в абсолюте идеи, воплощенной в нашей неповторимой жизни в этой форме.

Каково понимание людьми трагедии в целом – есть и личностное, и абсолютное понимание. И в чём трагедия заключается – об этом можно узнать в одном из трудов «Идея трагедии», содержащем три лекции W.L. Curtney [3] о том, как возникла трагедия и развивалась в древней и современной драме. И здесь интересно сравнение двух фраз, из «Ромео и Джульетты» и «Юлия Цезаря», и в каждом из этих высказываний – трагичность, но как она выражается и возводится в степень, когда меняется восприятие, контекст и точка зрения: Ромео бросает вызов звёздам, а Кассий, обращаясь к Бруту, говорит о том, что не звезды виновны в нашей судьбе, а мы сами. Только на приведенном примере мы можем ощутить трагедию, которую творит человек (обращение к человеку, его жизненному выбору и поступкам), и масштабную трагедию, которой может стать для человека жизнь ввиду объективного стечения обстоятельств (обращение к звездам, судьбе).

У К.С. Станиславского в книге «Моя жизнь в искусстве» [4] есть глава «Драма жизни»  - о пьесе Кнута Гамсуна и создании творческого самочувствия. «Вокруг трагедии человеческого духа кишит земная жизнь с ее бедствиями» [4]. И к чему устремляется дух-разум – к высям, ближе к этому информационно-энергетическому и притягательному пространству космоса – в пьесе – творение поэтом под куполом «Стеклянной башни» - этот образ с теплотой сердца узнаваем в жизни. Но здесь, в произведении – это трагедия творения совершенства и отсутствие понятия сути этой красоты у других людей. И люди привыкли говорить о земном, а о высоких знаниях как о небесном. Но если задуматься, и это одно: на нашей планете мы и так находимся в Космосе, и не так уж оторвались от неба, шагая по земле. Но совершенство многими воспринимается как недостижимое, и лишь творец совершенства устремляется к его воплощению, потому что всё это есть объективно – но нужно отшлифовать данную красоту и явить миру.

Другой пример понимания трагедии жизни Константин Сергеевич приводит в связи с постановкой пьесы "Жизнь человека", действие которой происходит на фоне чёрного бархата, а фигуры намечены контурами. В записных книжках можно узнать о генеральной репетиции пьесы и ключевом выводе: необходима "эссенция жизни", в которой - все особенности, будто вся жизнь, а не реальная жизнь, которая является только частью общей жизни.

И данное воплощение совершенства возможно через претворение духа и ума, их живого участия, чтобы дать жизнь тому прекрасному и вечному. В свете философии духа о совершенстве в искусстве и жизни Г. Гегель [5] пишет как о воплощении абсолютного духа. И этот дух творится субъективным духом и созерцается другим, и во всем этом развернутом во временах процессе вместе запечатлевается идея - очищенное и доведенное до совершенства и идеала природное настоящее. Так претворяется абсолютный дух в жизни.

И живой творец этого абсолютного духа - первоисточник совершенного искусства - передаёт идею для её абсолютного бытия. Но те устремления к претворению абсолютного духа его живым носителем - уже трагедия жизни и достижения совершенства в ней. И эту линию жизни созидательного начала, воплощенную в самом человеке, нужно длить. И абсолютный дух, таким образом, может изначально жить в том, кто стремится к его воплощению. Трагедия живого искусства в его неповторимом совершенстве. И когда вы чувствуете мощную идею в человеке, этой идее нужно дать жизнь. Именно поэтому столь важно стремиться сохранить воплощаемое живое искусство – в нем жизнь его автора, жизнь идеи и творения, и жизнь самого абсолютного, что будет длить данную жизнь, - это уже задачи запечатления.

Трагедия жизни и трагедия искусства всегда связана с жизнью духа и его воплощением. Под трагедией духа Николай Бердяев понимает переход субъективного духа к его объективизации и затем вновь возвращение к себе [7]. Воплощение жизни духа мыслитель видит через свободу, ее трагедию – именно дух, по мнению Николая Бердяева, способен побороть принудительные рамки действительности. И как пишет Н. Бердяев – «цель жизни – в возврате к мистерии духа»[8].

И жизнь духа в произведении связана с жизнью общей. Искусству дано индивидуализировать пример проявлений жизни в целом и конкретной жизни в частности. И только в произведении возможно погрузиться в жизни других и будто прожить их. А в жизни общей не у всех есть такой дар понимания и видения жизни другого человека, и как правило большинство воспринимают жизнь других как чужую историю, тогда как произведение искусства позволяет прочувствовать и понять жизни других людей. Таким образом, искусство может примирять людей, но опять-таки не каждый сможет вынести этот урок из произведения, чтобы применить его в жизни.

Связь трагедии жизни и трагедии искусства можно рассмотреть на примере рассуждений Ф. Шиллера. В записях публичных лекций о самом Шиллере также можно найти тот концепт искусства – в его нравственной составляющей, в «трагическом сострадании» самой жизни, воплотившемся в «драматическое изображение» [9] в искусстве – для жизни. Люди, сами являясь той частью чувствующей жизни, страдают сами и сострадают другим, и страдая и сострадая в живом произведении искусства они проявляют своё чувство трагедии жизни. И здесь интересен пример мыслей Г.А. Товстоногова об «Оптимистической трагедии», о том, что она одновременно и оптимистична и трагична [10]. И самый верный и вдохновляющий взгляд одного замечательного человека - это трагикомедия, и об этом же пишет Ф. Ницше, что трагедия позволяет нам говорить о возвышенном, побеждая все тяжести и ужасы жизни, и комедия - побеждать любое разочарование в конечном или смысле бытия.

И трагедия совершенства искусства в жизни - это трагедия живого искусства, воплощенного в живом духе, который его творит и даёт жизнь абсолютному духу идеи.

А всемирная трагедия достижения совершенства самой жизни состоит в том, что, хотя многие люди по своей природе тянутся к другим, и сам человек может мир на части и отдельные сферы не разделять, а видеть его единым, но все живут своей семьей - своими сообществами, и порой именно данный сепаратизм препятствует объединенному движению и развитию. И в искусстве как семье существует та же тенденция, которую отмечают и её деятели [6], о различной жизни. Но на семью нужно смотреть еще масштабнее. Широко глядеть на мир и чувствовать, что весь он - общий дом и огромная семья - то необходимое для жизни человеческого духа, чтобы сама жизнь не становилась трагедией...

2023, Ксения Мира, заметки философии воплощения жизни человеческого духа и разума, исследование воплощения и запечатления живого искусства (импрессионизма театрального мастерства)

Литература

[1] Oscar G. Brockett. History of the Theatre. Second edition. Boston, London, Sydney: Allyn and Bacon, Inc., Indiana University, 1974.– 680 p.
[2] Чарльз Спенсер Чаплин. Моя биография. Москва, индивидуальный заказ, 2016. – 647 с.
[3] Pinero A.W. The Idea of tragedy in ancient and modern drama / Tree lectures delivered at the royal institution, February, 1900, by W. L. Courtney with a preparatory word by A.W. Pinero. Westminster, Archibald Constable & CO, 1900. – 132 p.
[4] Станиславский К.С. Моя жизнь в искусстве. Издание третье. ACADEMIA, 1936. – 669 с.: ил. [65].
[5] Георг Вильгельм Фридрих Гегель. Философия духа. / [перевод с немецкого Б. Фохта]. - Москва: Издательство АСТ, 2022. - 576 с. - (Эксклюзивная классика).
[6] Альшиц Ю.Л. Театр. L’ensemble. Тренинг. – М.: Издательство ГИТИС, 2021. – 128 с.
[7] Бердяев Николай Александрович. Философия свободного духа. - Москва: Издательство «Республика», 1994. – 480 с.
[8] Бердяев Н. Самопознание / Николай Бердяев. - М.: АСТ: АСТ МОСКВА: ХРАНИТЕЛЬ, 2007. – 447 с., [1] с. – (Философия. Психология).
[9] Куно Фишер. Публичные лекции о Шиллере. Москва, 1890. – 264 с.
[10] Товстоногов Г.А. Зеркало сцены: Учебное пособие. – 5-е изд., стер. – СПб.: Издательство «Лань»; Издательство «ПЛАНЕТА МУЗЫКИ», 2019. – 400 с. – «(Учебники для вузов. Специальная литература).


«Трагедия совершенного искусства»
Пьеса в стихах Ксении Миры 2019 года. По мотивам книги «Моя биография» сэра Чарльза Спенсера (Чарли) Чаплина.
"The tragedy of perfect art." The play in verses by Ksenia Mira 2019. Based on the book "My Biography" by Sir Charles Spencer (Charlie) Chaplin.


                «Трагедия совершенного искусства»

                пьеса в стихах

                2019 года

   (по мотивам книги «Моя биография» сэра Чарльза Спенсера (Чарли) Чаплина)


Действующие лица:

сэр Чарльз (1) – режиссёр, актёр, сценарист, композитор;
'Луна (2) – жена сэра Чарльза;
сэр Джеймс (3) – актёр, друг сэра Чарльза;
Мари (4) – актриса, жена сэра Джеймса;
помощник сэра Чарльза;
председатель комиссии цензоров;
цензоры;
актёры и актрисы;
артисты балета;
съёмочная группа;
рабочие сцены;
оркестр;
зрители.


        «Трагедия совершенного искусства»

        Действие первое
      «Показ фильма «Тиран» (5)

За кулисами, в безмолвии теней,
Сэр Чарльз проходит позади экрана.
По ту же сторону, где зал, – шумнее.
Запретную нарушив тишину, сказал он:

          Сэр Чарльз

О, нет! Смотреть я не хочу –
Не ждать суда! Безвинное творенье!
В нём, думал, правду воплощу,
В ответ – общественное мненье!

          (всё громче)

Да и какое! Чуждые слова!
Не их, сидящих здесь, перед экраном,
Но тех, кто попирает их права
В защиту угнетателя-тирана!

          (помощнику)

Всё, кончил я. И всё же, ты представь:
Лишь шаг ступил за бывшие границы
Очерченной комедии, как встарь, –
И прерван был полёт свободной птицы!

Помощник всё пытается сказать,
И, как в мольбе, к нему он тянет руки,
Но чувства монолог не должно прерывать –
Так дайте вылиться той боли-муке.

          Сэр Чарльз
          (продолжая)

Как мне не помнить радостей творца,
То вольное и чистое творенье:
Лишь в совершенном не найти конца (6),
И с чувством лишь живёт произведенье (7).

          (оборачиваясь к помощнику)

В нём правды столько, сколько и в тебе,
В действительности и в существовании.
Хоть правду любят не везде, не все,
Но лишь на истину в час трудный упованья.

          Помощник
          (улучив секунду для реплики)

Показ идёт ещё, но критик столь суров,
И что такое – предзнаменование –
Недобрый гул? Ручаться не готов.
Но что теперь? Какие ожидания?

          Сэр Чарльз

Что? Что теперь? – Я возвращусь к себе,
К делам. В них смысл, всё моё сознание.
А критику оставим суете.
Не говорю «прощай» – до скорого свидания!

Не ждав конца показа, за экраном
Сэр Чарльз покинул шумный кинозал,
Где заключительную речь в «Тиране»
Его герой столь искренне сказал:

          Главный герой фильма

… Ведь я – не император, и земель
Не нужно мне. Захватывать народы? –
О, нет! У доброты иная цель –
Дарить любовь и отвратить невзгоды.
Любовь ко всем, различий не ища,
Будь то бродяга или же богатый.
Пред той великой силой трепеща
Мир человечным станет вновь когда-то.
Любимая! На небо посмотри!
В нём облака становятся белее.
О, светлый дух, тиранства след сотри!
Взгляни на небо! На душе теплеет…

          (Звуки постепенно затихают.)


        Действие второе
      «Сценарий фильма «Мистер Гудэндивл» (8)

Студийный павильон. В гримёрной –
Сэр Чарльз и Луна, верная жена.
Страданий вздох глубокий муж исторгнул –
Как тут же утешает ласково она.

          Луна

Любимый мой! Однажды ты сказал,
Что свет добра лишь душу озаряет (9).
Тогда ещё ты этого не знал –
Творить и созидать та сила вдохновляет.
Так и твори, пиши и продолжай
Благое дело и предназначенье!
Фантазиям реальность придавай –
В действительность шагнут твои творенья.

          Сэр Чарльз

Хотелось бы, чтоб всё наоборот:
Действительное «Я» – в мир чистого сознанья.
В воображение какой смельчак шагнёт?
Но то заложено в основах мирозданья.

          Луна

Пустое, полно. О, мой фантазёр!
Что ты задумал и для нас готовишь?
Куда воображенья взор простёр?
Но что это? Взглянуть позволишь?
Сценарий?

          Сэр Чарльз

                Новый! С ним вперёд пойдём.
В нём – философия, добро и зло.
Так мы политику с тобою обойдём –
Её влияние смятение внесло.

          Сэр Джеймс
          (входя в гримёрную вместе с Мари)

Мой друг, поверь: страшнее отголоски,
Что то смятение с собою принесёт.
Смотрю, в руках какие-то наброски?
Да, ангел охраняет, а звезда ведёт!
Искусство в поле боя – вызов жёсткий
Обеим сторонам. Но как теперь
Творить под градом критик хлёстким?
Я знаю – ты за правду. Только пыл умерь.

          Сэр Чарльз

За словом не в долгу – спасибо за совет.
Увы, таков наш век и новая эпоха:
Словами вызываю слёзы, смех,
Кто убивает словом, кто же – славит Бога.
За словом – всё. Пустые же слова
Сейчас уж слишком популярны
И засоряют жизни жернова
И сыплют ложь, скрывая правду.
О правде. Вот сценарий, и теперь
Вслед за «Тираном» в вере укрепился,
Что сила – в истине, и с ней
Я в новом фильме выступить решился.

На титульном листе – название,
Скорее, имя – «Мистер Гудэндивл»,
Добро и зло. И текст сценария
Сэр Джеймс окинул взглядом живо.

          Сэр Джеймс

Ого! Но то – не сгоряча ль?
Философ и убийца – в главной роли…
Твои идеи радость и печаль
Рождают, или дело в боли,
Другими причинённой? Жаль.
Тебя мне жаль – один ты воин в поле.

          (Луне)

Не кипятись, ты – верный друг. Но сталь
Всех стрел и копий ранит мужа вскоре.

          (сэру Чарльзу)

То критика, цензура и, потом,
Из них же формируемые сужденья,
Словесная война и ледяной приём.
Готов сразиться за свои творенья?

          Сэр Чарльз

Всегда!

          Мари

                Вот славный мушкетёр!

          Сэр Джеймс

Он – наш герой, со словом-пистолетом.
Невольный враг твой больно уж хитёр –
Вдруг пуля-критика отскочит рикошетом?
Но ты решился. К делу, господа
И дамы, все – в поддержку Чарли!
Бери свой труд, и щит не помешал бы, да, –
От резких выпадов газетной травли.

          Сэр Чарльз

Иду. Беру не только щит – и меч.
Недавно цензорам я рукопись отправил.
Петлю ль на шею, голову ли с плеч –
Без шансов выбор. Но я рад, что с вами.

Друзья берутся за руки в союзе,
И он рукопожатием скреплён,
И вдохновением Творенья музы –
Тем триумфальным счастьем окрылён.


        Действие третье
      «Комиссия цензоров»

У кабинета цензоров. Сэр Чарльз
Комиссии вердикт готов заслушать.
В руках – сценарий, в сердце же – печаль.
Быть бы на студии. Быть там, где нужно.

          Сэр Чарльз
          (окидывая взглядом помещение)

Здесь всё глядит презрительно-надменно:
И этот шкаф, и тот диван, и сам портрет.
И даже дверь. Я знаю достоверно:
За нею люди смотрят так же – не секрет.

Тут дверь открылась. Говорят: «Войдите!»
И – холод в пальцах, а тепло – в висках.
За дверью со своею свитой –
Глава комиссии, цензуры патриарх.

          Председатель комиссии цензоров

Что ж, досточтимый сэр, садитесь
И слушайте, что Вам сейчас скажу:
В такой редакции фильм ставить не трудитесь.
Всё, что исправить нужно, укажу.

          Сэр Чарльз

О, джентльмены, я прошу прощенья,
Что прерываю вашу речь в сердцах,
Но в чём вина вот этого творенья?
Свободу творчества я вижу лишь во снах!

          1-й цензор

Вы не волнуйтесь – слово предоставьте:
Сценарию – добро, но только всё ж
Вы в нескольких местах его исправьте,
И фильм тогда к показу будет гож.

          Сэр Чарльз

Я весь внимание.

          Председатель комиссии цензоров

                Сперва – детали.

          Сэр Чарльз

В них психологии тончайшее руно.
Дом без фундамента вы строить бы не стали!

          2-й цензор

Но их затронуть Вам придётся всё равно.

          Председатель комиссии цензоров

Вот, ваш герой: во-первых, он – убийца,
Но речи он ведёт как демагог,
И зрителю придётся защититься
От слов преступника, что тот изрёк.

          Сэр Чарльз
          (вставляя реплику)

Но – слов правдивых.

          Председатель комиссии цензоров
          (не слушая)

                А теперь – второе:
Во всех он диалогах держит верх,
И над священником! – совсем худое! –
Убийцы образ лучше бы померк!
Исправьте.

          Сэр Чарльз

                Но вся соль лишь в этом.
Художнику не должно воспрещать
Стремиться к истине, и тьму со светом
И их борьбу открыто освещать!

          3-й цензор

Открыто – нет запрета, но этично,
Тогда история несёт мораль.

          Сэр Чарльз

Слагать историю приятней поэтично (10).
Но критика на этом вся ль?

          4-й цензор
          (достаёт бумагу, зачитывает)

В иных же сценах слишком откровенны
Слова, сужденья и поступки дам.
Вы эти сцены вычеркните, верно (11), –
Не спорьте Вы по данным пустякам.

          Сэр Чарльз

И сколько «пустяков» ещё осталось?

          (цензоры передают ему резолюцию)

Всю рукопись исправить, не щадя, –
Что заново писать! – какая малость! –
Со временем играете, шутя.
Не будьте вы растратчиками жизни –
Мгновение так дорого, друзья!
Жизнь коротка, но путь, что в ней, не ближний.
Красть жизни кровь другого вам нельзя.
А для меня то – творчества свобода,
Воображенья форма, с реальностью слита.
Идее дайте первый крик исторгнуть –
И содержанию уступит пустота.

          (обводя всех присутствующих взглядом)

В произведении искусства максимально
Приблизиться вы к истине должны –
И совершенным и феноменальным,
Великим бы творение сочли (12)!

          Председатель комиссии цензоров

Важна действительность – не ваша правда.

          Сэр Чарльз

Художнику действительность нужна,
Чтоб из неё он создал мир столь явный (13),
И в мир действительный фантазия б вошла!

          Председатель комиссии цензоров
          (официальным тоном)

Вы резолюцию совета получили.
Как поступить – решать, конечно, Вам.
Спасибо, что нам время уделили.
Всех благ, сэр Чарльз! Терпенья – нам.

          (Заседание комиссии закрывается, все расходятся.)


        Действие четвёртое
      «Новый сценарий»

В киностудии. Напротив декораций –
Сэр Чарльз, сэр Джеймс и Луна. Пустота –
Вокруг. От мыслей вариаций
Полнится режиссёра голова.

          Сэр Джеймс

О, Чарли, веселей, долой тоску!
Смертельный грех – уныние, мой друг.
С улыбкой – к делу! И гони хандру.
С тобой – все мы. Но чем ты занят тут?

          Сэр Чарльз
          (махнув рукой)

Так, тренировал привычку думать (14).
«Как поступить – решать, конечно, мне» –
Вот их слова. Но что бы мне придумать?
От этого душе не по себе.

          Сэр Джеймс

Бросать сценарий «Мистер Гудэндивл» –
Нельзя. На исправления пойти?
Подозреваю, что не хватит силы.

          Сэр Чарльз

Ты прав. Есть только три пути:
Исправить всё, как все мне быть – что сдаться;
Уехать за границу и от дел уйти;

          (вдохновляясь)

Иль, может, вечно в образе остаться –
Вот то решенье, лучше не найти!

Сэр Чарльз порывисто поднялся.
Друзья с тревогой смотрят на него.
Дух творчества в той битве не сломался –
Как прежде смотрит Чарльз легко.

          Сэр Чарльз
          (берёт бумагу, отрывисто пишет)

Шагну в фантазию за рамками экрана!
Политик и философ – ни при чём!
Творец, художник! Реальности мне мало!
В воображения эфир пройдём!
Балет! И музыка пусть будет тонкой,
Чтоб поглотить все суеты могла,
И длительность картин, покуда хватит плёнки, –
Равная жизни, что мог прожить сполна.

          (оборачиваясь к изумлённым друзьям)

За дело! Декорации! И живо –
Балета труппу…

          Сэр Джеймс

                Погоди, постой!
Смотри, чтобы идея не служила
Для критиков и циников молвой!
Премьер-министр крайне озадачен,
Сенатор – пуще – крайне возмущён,
Да и бюджет компании истрачен,
И будешь ли ты зрителем прощён?

          Сэр Чарльз

Не зрителем. С ним мы – одна команда.
Сейчас не время думать о пустом.
Идея – есть, и дело – здесь. Вот, славно!
Займусь тем бесконечным я холстом.
И мысль пришла, когда так страстно ищешь,
И цель ясна – так устремимся к ней!

          (сэру Джеймсу)

На этот раз – без цензоров. Разыщешь
Мне новый театр, меньше и скромней.
Показ один, но то – всего начало:
Там будет сцена, а за ней – экран,
На сцене – действие, а на экране
Оно продолжится, то тут, то там.

          Луна

Но Чарли, объясни! Не понимаю!

          Сэр Джеймс

Один показ, но длится тут и там?

          Сэр Чарльз

О, не волнуйтесь! Главное – я знаю.
Побудьте зрителями, верьте чудесам.

И спешно он уходит. Вдохновенье –
Оно им движет. Вот – то волшебство,
Которое дарует провиденье,
Творение чтоб вечно жить могло.


        Действие пятое
      «Фильм «Сквозь границы экрана» (15)

В разгаре – действие, и зал заполнен,
Мелодия пронзительно тонка,
Оркестр торжеством её исполнен,
Танцор и прима метят в облака.
На сцене появляется бродяга –
Сэр Чарльз вложил всю душу, как всегда, –
Его герой пугается, бедняга, –
Не отличить, где жизнь, а где – игра.
Его комичное во драме появленье
Столь удивило зрителя, но вот
Смолкает музыка, и это представленье –
Не по сценарию, и зритель ждёт.
Сэр Чарльз вдруг обернулся – непривычно! –
Откинул трость и старый котелок,
И стал, как для друзей, совсем обычным,
И прежний свой продолжил монолог.

          Сэр Чарльз

Ведь я желал не славы, а свободы –
Границ фантазии-Вселенной нет, друзья, –
И восхищался только тем актёром,
В ком интеллект и чувство (16) – добродетель вся.
Меж зрителем и мной огнями рампы
Очерчена граница лишь одна –
Её сотру. Как дух арабской лампы,
Я открываю тайну волшебства.
Через границы белого экрана,
Где чёрной лентой плёнки метр бежит,
Пройду, и слов прощальных мало –
Любовь к искусству память сохранит.

В последний раз сэр Чарльз всем поклонился
И, отвернувшись, медленно пошёл
К экрану, и… – не остановился! –
Сквозь полотно экрана он прошёл,
И действие, ему как будто вторя,
С балетом в фильм его перенеслось,
И загорается экранов поле –
И представление другое началось,
Во всех местах и временах на свете,
Где чувство с разумом живут в сердцах,
Покуда бьются те – на всей планете
Творит искусство, в деле и словах.
Конец. А за концом – начало
Другого действия – то наша жизнь.
Актёра долго зрители искали –
В кинокартинах лишь следы нашлись.
Те образы мы знаем, и с годами
Живая память держит их в себе.
Вы сами мысли в жизни воплощали?
Он воплощал и шёл к своей мечте
Трагедией прекрасного искусства,
Где смертный разум и бессмертный дух
Дарили людям бесконечно чувство
Любви и доброты – их вечен звук.
И вы творите, зритель и читатель!
И мысль в материи окажется живей.
Жизнь из идеи сотворил Создатель.
Жизнь – вдохновляющий нас мир идей.

          Конец

2019
Ксения Мира ©

(1) Герой сэра Чарльза в произведении – образ Чарли Чаплина.
(2) Героиня Луны в произведении – образ Уны, жены Чарли Чаплина.
(3) Герой сэра Джеймса в произведении – образ Дугласа Фербенкса.
(4) Героиня Мари в произведении – образ Мэри Пикфорд.
(5) Фильм «Тиран» в произведении – ссылка на фильм «Великий диктатор».
(6) См.: «Моя биография» сэра Чарльза Спенсера (Чарли) Чаплина.
(7) См.: «Моя биография» сэра Чарльза Спенсера (Чарли) Чаплина.
(8) Фильм «Мистер Гудэндивл» в произведении (от англ. «good and evil» – «Мистер Добро-и-зло») – ссылка на фильм «Месье Верду».
(9) См.: «Моя биография» сэра Чарльза Спенсера (Чарли) Чаплина.
(10) См.: «Моя биография» сэра Чарльза Спенсера (Чарли) Чаплина.
(11) См.: «Театральный роман» Михаила Булгакова.
(12) См.: «Моя биография» сэра Чарльза Спенсера (Чарли) Чаплина.
(13) См.: «Моя биография» сэра Чарльза Спенсера (Чарли) Чаплина.
(14) См.: «Моя биография» сэра Чарльза Спенсера (Чарли) Чаплина.
(15) Фильм «Сквозь границы экрана» в произведении – ссылка на фильм «Огни рампы».
(16) См.: «Моя биография» сэра Чарльза Спенсера (Чарли) Чаплина.