Рапух часть 3. Дверь. Глава 1

Следующие пол дня мы с Рапухом потратили на то, чтобы определиться с дальнейшей тактикой наших действий. Рапух настаивал на том, что мы должны найти главный куст Тёмной Лозы и, как он выразился, «задать ей света». Я же говорила, что без сока этой колючей штуки мы потеряем возможность иметь эликсир.

- Ведь в той подсказке, что дал нам Старейший, говорится, что поразить химеру может лишь её же оружие! - настаивала я. - А что это может быть ещё, если не эликсир?
«А почему ты не хочешь вспомнить о сне, рассказанном тебе Иваном Ивановичем? - возражал мне внереал. - Помнишь, он сказал, что на колючке есть какой-то нарост?»
- Вот! Значит, колючку тем более уничтожать рано! - утвердилась в своей позиции я. - А вдруг то, что содержится в этом наросте, исчезнет вместе с ней?

«Ох, горя великие! Найдём что-нибудь ещё… Тем более, что мы даже не знаем, есть ли там вообще что-нибудь!» - язвительно промолвил Рапух.
Исчерпав все доводы, мы замолчали. В тишине я услышала, как залаяла Верта. Однако, лай был не злым. Так она обычно работала вместо звонка, который я до сих пор не удосужилась установить.

Выйдя к калитке, я увидела Евгения Петровича. На плече его сидела галка.
- Здесь гостей принимают? - шутливо спросил он. - Я соскучился.
Верта, услышав его голос, завиляла хвостом.
Я очень обрадовалась своему старшему другу. Нам с Рапухом как раз требовался дельный и трезвый совет.

В доме Евгений Петрович достал из внутреннего кармана Око правдивых снов. Вложил его мне в ладони и облегченно вздохнул.
- Ох, Ганя, как вы ушли, я себе места не находил.
- Ну что Вы, у нас всё прошло хорошо.
- Правда? - с сомнением посмотрел на меня Евгений Петрович.

Я не посмела лгать пожилому поэту и рассказала о том, что произошло вечером, после моего ему звонка. Тот вздохнул.
- И это ещё пол беды… - сказал он.
- Что-нибудь случилось ещё? - встревожилась я.

- Хорошо, что я стар, и плохо сплю ночами, - начал объяснять Евгений Петрович. - Вчера, когда я уже ложился, Око правдивых снов само собой снова засветилось. Я подошёл. Капнул на него капельку эликсира. Оно сначала показало мне то, как некая старушка пишет что-то на листе бумаги.
- Правильно. Эта Янина Яковлевна пыталась обмануть меня, но Железное Перо истины ей помешало.

- Подожди, потом расскажешь, - вдруг остановил меня Евгений Петрович. - Потом Око чуть помутнело. И тут же снова показало мне какую-то … - пожилой поэт задумчиво покусал нижнюю губу, подыскивая правильное определение, - пещеру… Достаточно большую. Откуда-то сверху падал тусклый свет. Он отражался в небольшом озерце. Вода в том озере была черная, и густая, словно нефть. Я увидел, как два человека в сером притащили к нему ещё одного, связанного. Он очень походил на того композитора, о котором ты когда-то рассказывала мне.
- Омута? - поразилась я.
- Именно. Его, - кивнул Евгений Петрович. - Эти двое кинули твоего приятеля в воду. Я сначала подумал, что они утопить его хотели. Потому что, сделав это, убежали со всех ног. Минут пять ничего не происходило. Я уж думал, что это все. Но тут вода в озерце закрутилась, вспучилась и поднялась столбом кверху. Потом опала. И что, ты думаешь, произошло дальше?

- Даже боюсь предположить, - не стала гадать я.
- Я и сам бы не поверил, если б не увидел! - воскликнул мой старший друг. - Этот самый Омут и вышел! Только дальше все было ещё страшнее! Только он коснулся суши, как начал разваливаться!
- Что? Как это? - не поняла я.
- Я сначала тоже не понял, а потом Око показало мне, что развалился этот субъект на множество мелких гадов — тараканов, жуков, черных ос, и прочую, столь же черную, ползающую и летающую живность…
- Вот жуть-то! - вскрикнула я.
- Не это жуть, Ганечка, а то, что каждая эта гадина несла в пасти семена Темной лозы!
Евгений Петрович вздел руки к потолку.

- Ты понимаешь, что задумала тьма? Она хочет задавить нас! И, раз уж у неё не выходит сделать это умением, так она решила взять числом!
«Теперь у нас, действительно, нет другого выхода, как уничтожить главный куст, - услышала я голос Рапуха. - Иначе эта история с семенами не кончится никогда».

- Наверное, пора собраться всем вместе, - подумав, сказала я.
Позвонила соседям и пригласила их к себе. Те явились очень скоро.
- Что случилось, Ганна? - спросила Ирина, входя.
Подросший уже Орфей вполне сносно перелетал с руки Ирины на плечо Тихона.

- Вы проходите, знакомьтесь. Это Евгений Петрович. А это — Ирина и Тихон.
Взаимный обмен любезностями занял всего минуту. Затем мой старший друг повторил соседям то, что только что рассказал мне.
Я же рассказала Тихону и Ирине о колодце с тайным ходом.
- Только вот, что там, я до сих пор не знаю!

Организовав свой кружок, внереалы тоже принялись что-то обсуждать.
Увлеченные дискуссией, мы не сразу услышали негромкий стук. Первой среагировала Ирина:
- Тихо! Что это?
Мы разом умолкли. Стук повторился.
«Это там, - подлетел к окну Рапух.
Я открыла створку. В окно влетел обыкновенный сизый голубь.

«Гур? - удивился мой внереал. - Ты здесь? Прямо оттуда?»
Голубь замер, недоверчиво поглядывая на людей.
«Не бойся, здесь все свои», - успокоил его мой внереал.
Провожаемый Рапухом, голубь перелетел с подоконника на стол, поближе к своим соплеменникам. Все ещё косясь в нашу сторону, он поднял правое крыло и, коснувшись им Рапуха, некоторое время держал крыло в таком положении. Затем, сделав, видимо, всё, зачем прилетал, взлетел, сделал под потолком прощальный круг и вылетел  обратно в окно.
«И тебе света в любой тьме, - услышала я голос Рапуха.

- И что это все значит? - тут же обступили его мы.
«Ганна, ты помнишь, я рассказывал тебе, что просил Гура поискать сны о пещерах и подземных речках?»
- Что-то припоминаю.
«Гур принес мне то, что я просил. Он сказал, что этот сон отдал ему появившийся в их времени ворон. Сядь, и я попробую передать его тебе».
- Как? - удивилась я. - Я ведь не сплю!
«Неважно, - сказал Рапух. - Я уверен, что теперь у меня получится сделать подобное и наяву. Тебе только нужно закрыть глаза».

Я рассказала своим гостям о том, что сказал мой внереал и попросила их подождать меня. Вышла в спальную, села в кресло, закрыла глаза. Рапух опустился мне на голову. Через минуту я почувствовала, что уши мои будто заложило ватой. А перед глазами постепенно возник непонятный мне, серый, почти бесцветный мир.
***
Другая планета? Или другое измерение? Все другое… И среди этого всего — маленькое, тщедушное существо в крохотной сырой норке… Безволосая голова на червеобразной шейке, тоненькие ручки-лапки… Худющий извивающийся хвост… Ему очень холодно и голодно… Он — изгой своего народа. И чужой абсолютно в любой стае… Никто не считается с ним… Он никому не нужен… В своём мире он обречен погибнуть…

Но, это - до поры… Существо случайно натыкается на корень дерева вселенной и постигает, что ему вполне доступно проникнуть в любой мир из имеющихся. Стоит только немного постараться. Вскоре его норка становится слишком тесной для появившихся у него планов.  Обладая незаурядной хитростью и изворотливостью, существо очень быстро доходит до того, как можно добиться своего, разделяя и натравливая друг на друга других. И это, к его безмерной злобной радости, срабатывает в любом времени и месте. Без исключений.

Но ссорить всех и вся самому так тяжко! И вот, обычный, земной росток виноградной лозы утаскивается существом под землю. Черная псевдо ящерица очень старательно переиначивает её светлую суть. И постепенно сок Темной лозы становится его тайным оружием. Таскать тяжелые бурдюки с темным соком существу нелегко. Но его изощренный ум и здесь находит решение. И в абсолютной темноте, в отвратительно хлюпающем болоте, черное существо вживляет в плоть лозы нечто мерцающее. Вовремя он успел отнять это у Карвота! И Темная лоза, отрастив острые колючки, обретает возможность расселять по всему свету свои многочисленные подобия.

У существа есть и своё тайное убежище — пещера! Никто и никогда не догадается как попасть туда, где оно оставило своё алмазное сердце. А бессердечному — что ему до страданий и горестей тех, кого он обрек…

Подняв обсидиановый колпак, Гротень любуется своим сердцем. Он довольно потирает заскорузлые черные ладошки со скрюченными когтястыми пальцами. Вне тела его сердце может существовать практически вечно! А плоть, не имеющая внутри себя сердца, просто обречена на нечувствительность к абсолютно любым болям и ранам. Существо уже несколько раз за свою безмерно длинную жизнь теряло то лапу, то хвост. И всякий раз конечности быстро отрастали заново… И каждые последующие имели свойства гораздо лучшие, чем прежние!

Безгубая пасть существа растягивается в довольной ухмылке.
Из темноты к нему тянется колючая черная ветвь. На ней полно семян. Посверкивающие металлом тяжёлые шестигранники начинают падать вниз. Гротень поспешно опускает черный колпак и зло шипит:
«Не хватало еще...»
Машет лапой, и Темная лоза послушно убирает ветку. Гротень, собрав семена, раздает их появившимся из темноты гадам. Уховертки, шершни, аспиды… Получив семя, они разворачиваются и снова уползают в темноту…
***
Сон рассеялся.
«Ганя, ты все хорошо разглядела?» - услышала я голос Рапуха.
- Более чем, - ответила я ему. - Идем, мне нужно рассказать обо всем этом остальным.
Я поднялась, вышла из комнаты. Мои гости разом повернулись к нам.

- Что там? - спросил Тихон.
В полной тишине я поведала им мрачный сон, пересказанный мне Рапухом.
- Это о Гротене, - сразу сделал вывод мой сосед.
- Даже не верится, что наш злейший враг раньше был таким жалким и беззащитным, - пожала плечами Ирина.
- Отчего же. Обиженные, лишенные любви существа — самая очевидная причина появления всяческих злыдней, - возразила ей я.

- Получается, что Гротень постоянно сеет новые ростки Темной лозы таким образом, - вздохнул Евгений Петрович.
«Эх, так и придется ехать к Голубому озеру», - качнул опахалом Рапух. - иначе, похоже, не найти нам пещеры».
- Знаете, - продолжил говорить мой старший друг. - Гай тут напомнил мне одну вещь. Око правдивых снов показывает только то, что происходит с внереалами!
- И что же? - не понял Тихон.
- Почему оно показало мне пещеру, Омута, и все остальное? - взглянул на него Евгений Петрович.
- Получается, что где-то там есть один из ваших? - удивлённо выдохнула Ирина, глядя на наших внереалов.
«Получается...» - задумчиво произнес Рапух.

- Надо организовывать экспедицию, - решительно рубанул воздух ладонью Тихон.
- И куда идем? - поинтересовалась я. - На озеро, или к колодцу?
- Гай советует начать с колодца, - передал нам слова своего внереала Евгений Петрович.
«Я тоже за колодец», - вставил своё мнение Рапух.

- А Старейший какого мнения о нашей затее? - обратилась я к Тихону.
- Он думает, что ход со стороны озера нам найти не удастся. Да и оборудования для дайвинга у нас нет. Поэтому тоже советует начать с исследования колодца, - чуть помедлив, ответил сосед.
- Тогда нужно подумать — кто пойдет, и что взять с собой, - сказал Евгений Петрович.

В итоге, немного поспорив, мы решили, что в колодец полезем мы с Тихоном. Ирина, немного повозражав, всё-таки вняла нашим просьбам остаться. Орфей ещё не достаточно окреп. Да и за домами нашими кто-то должен приглядывать в наше отсутствие.

Я взглянула на пожилого поэта.
- А я, дорогие мои, слишком стар уже для подобных приключений, - вздохнул Евгений Петрович. - Вот, разве, Гай с вами пойти захочет?
Но галка, тихонько ворча, забралась ему на плечо и укоризненно сверкнула круглым глазом.
- Гай друг.

Я поняла, что Гаю хватило одного посещения колодца. Да и оставлять Евгения Петровича в одиночестве тоже становилось небезопасным. Ведь тьма, похоже, решила зацапать весь свет (во всех смыслах этого слова). А мы ей только мешали.

После чаепития Евгений Петрович с Гаем отправились домой. Соседи тоже. Мы договорились выйти в семь.
- Только, пожалуйста, Ганна, пусть рюкзачок будет не таким тяжелым! - полушутливо попросил Тихон. Я пообещала.

Спала я плохо. Мне все казалось, что я продрыхла уже все на свете. Вскакивала, хваталась за телефон, а оказывалось, что прошло всего полчаса-час… Устав терзаться, я встала. Пять утра. За окном темень, а я собирала вещи и думала, думала… Мой стандартный «пещерный» набор занял в рюкзаке совсем немного места. Нырнув в подпол, я достала черный ключ. Хотела просто сунуть его в карман рюкзака, но передумала. Нашла под него жестяную коробку с крышкой. Вложила туда ключ и спрятала на самое дно.

Наконец, за окном посветлело. Открыв дверь, я обнаружила, что мой двор покрыт первым в этом году снегом. Молодой петух, увидевший его первый раз в жизни, осторожно переставляя красные голенастые ноги, практически на цыпочках добрался до забора, взлетел на него, и отчаянно заголосил.

- Ганна, я тут! - услышала я у  калитки бас Тихона.
- А Ира где? - спросила я, выходя. - Не провожает?
- Дома. Не нравится ей наша затея. За меня переживает, - ответил сосед.
- Тогда, может, не пойдёшь?
- Нет. Я с тобой, - решительно шагнул вперед Тихон.
«Ты со мной, а я с тобой, все мы точно вместе...» - пропел Рапух на какой-то маршевый пионерский лад.
С тем и тронулись.