5. Ратуша

…Ночная мгла окутывала град Копенгаген, когда мы с Миледи, закутанные в плащи, отправились на охоту за сведениями. Нет, проливного дождя не было, как и ветра, гнущего деревья, что нам было только на руку. Выглянув из-за угла какого-то здания, мы осмотрели площадь перед ратушей. В центре площади я увидела громадную медную чашу, поднятую на столбе, с которой стекали струи воды, а над ней фигуру женщины с двумя младенцами. Графиня разъяснила мне, что женщина зовется Каритас, что на языке латинян (кстати, кто это такие? Кажется, знакомые Луизон!) означает милосердие. Я мысленно обратила молитву к этой святой, а также пожалела, что не могу подойти поближе и бросить в чашу что-нибудь жертвенное, вроде монетки. Выйти на площадь означало бы попасться на глаза часовым, с мушкетами за спиной стоявшим у дверей.
Само же здание ратуши, сложенное из светло-желтого кирпича, главенствовало над площадью,  словно буханка хлеба продолговатой формы. Три ряда окон, забранных черными решетками, притягивали наши взоры.
Обогнув задними дворами площадь, мы оказались под стеной.
-Пожалуй, можно что-нибудь придумать, чтобы солдаты у дверей куда-нибудь… отошли, скажем так, - шепнула мне на ухо Святая Каролина. – К сожалению, это не поможет нам оказаться внутри здания, потому что никто не отменял замков и засовов. Заметила ты приоткрытое окно на третьем этаже, под самой крышей, над входом?
Я оценила взглядом расстояние.
-Помогай мне, святой Рено Ломаные Руки, - я принялась карабкаться по стене, цепляясь руками и коленками за решетки окон и щербины в камне. В таком деле всегда главное начать, а там само как-нибудь пойдет. По крайней мере, у меня обычно так и бывает…
Вот и карниз под крышей. Перевалив через него, я оказалось лежащей на животе на крыше копенгагенской ратуши. Свесив голову вниз, я поймала взгляд Святой Каролины – и начала понимать, что, быть может, она не в восторге от моего решения. Впрочем, отставать от меня она не желала – быть может и не испытывая большого восторга, Миледи повторила мое восхождение.
-Старайтесь двигаться по швам кровли, так мы будем производить меньше шума, - шепнула я. – И когда окажемся внутри, ступайте вдоль стен, чтобы половицы не заскрипели…
-Ты мне растолкуй все получше, - сказала она в ответ. – У меня же опыта никакого, как я еще жива до сих пор, не понимаю.
Я поняла свою ошибку. Разумеется, графиня не нуждалась в моих советах.
Я увидела в руках у нее нечто вроде шнура с крюком на конце – нечто из арсенала бывшей бродячей актрисы и акробатки.