Курляндские истории

Курляндские походы

Западная часть Латвии Курляндия, в историю второй мировой вошла под именем «курляндский котел», хотя котлом она фактически не была, поскольку, группа германской армии «Север», будучи прижатой к побережью Балтийского моря по линии Лиепая-Тукумс имела связь с Германией через морские порты. Вплоть до капитуляции Германии 8 мая 1945 года велись ожесточённые бои с целью ликвидации «котла», но продвинуть линию фронта удалось лишь на несколько километров вглубь. Отдельные боевые действия прекратились только после 23 мая 1945 года, намного позже официальной капитуляции Германии. Было предпринято пять серьёзных попыток наступления советских войск с целью ликвидации Курляндской группировки, все они оказались неудачными.
        10 мая 1945 года, узнав о капитуляции Германии, капитулировала и Курляндская группировка во главе с генералом Гильпертом (70 тысяч человек). Накануне 9 мая большая группировка солдат (до 20 тысяч) морем эвакуировалась в Швецию. Только 10 мая советские войска вошли в города Валдемарпилс, Вентспилс, Гробиня, Пилтене.
Многочисленные группы немцев попытались скрыться, некоторые из них даже пытались прорваться в Восточную Пруссию. Например, 22 мая 1945 года 300 солдат в эсэсовской форме, строем под знаменем 6-го армейского корпуса СС, во главе с командиром корпуса — обергруппенфюрером СС Вальтером Крюгером — пытались достичь Восточной Пруссии. Отряд был настигнут красноармейцами и уничтожен. Вальтер Крюгер застрелился. Разрозненные части оказывали сопротивление советским войскам в Курляндском котле до июля. Последний катер с беженцами отплыл на Готланд 30 октября 1945 года.
Всего капитулировали (сдались в плен) 42 генерала, 8038 офицеров, 181032 унтер-офицеров и солдат. Кроме того, в плен попали 14 тысяч латышских добровольцев, служивших в частях СС и в качестве хиви в Вермахте.
Потери советских войск в боях в Курляндии с 16 февраля по 9 мая 1945 составили 30,5 тысяч убитыми и 130 тысяч ранеными. В фильме «Долгая дорога в дюнах» очень точно показана ситуация тех лет в этом регионе. В советское время вдоль всего побережья была создана запретная зона, в которую въехать можно было только по спецпропуску. Местные жители имели постоянные пропуска. Было странно видеть, когда едешь по дороге вдоль моря в сторону Колки и вдруг замечаешь вдалеке опущенный шлагбаум. Подъехали, остановились, из будки выходит пограничник, берет под козырек и просит предъявить документы. Если пропуска нет, разворачивайся и кати в обратную сторону. Но именно благодаря такому режиму в этих краях развелось много дичи. Осенью, когда открывался сезон охоты по лесу разносилось эхо выстрелов, а то и пальбы. Это офицеры ПРИБВО вышли на охоту. Но по этой же причине леса были забиты грибами. Бывало, что въезжаешь на лесную дорожку, открываешь багажник своей «Волги» и, не отходя далеко от машины, заполняешь его боровиками и подосиновиками. Причем грибы там росли, как в питомнике и можно было собирать их по своему желанию- в одном квартале белые, в другом моховики, в третьем рыжики, а поздней осенью у самого моря зеленушек было хоть косой коси. Но к морю подойти нельзя. Там по пляжу вдоль всего побережья тянулась контрольно-следовая полоса. Регулярно пограничники рыхлили эту полосу и мягкий, как пудра песок, оставлял на себе следы даже мелкого зверька, пересекшего ее. За берегом следили внимательно, т.к. был случай, когда молодой мужчина вышел в море на резиновой лодке и ушел в нейтральные воды, оказавшись потом в Швеции. Всегда рядом с контрольно-следовой полосой можно было увидеть конские следы. Это пограничники верхом на лошади  проверяли не было ли нарушителей границы. В лесу то и дело попадались поросшие кустарником и травой остатки окопов, траншей, обвалившиеся блиндажи. Дети восторгались, когда находили вспоротые цинки от патронов, гильзы от автоматов и винтовок, надеялись найти и оружие. А оно там могло быть. Мой коллега по работе, воевавший в этих краях, бывший майор, зам командира по вооружению, был в то время членом комиссии по приему у немцев их вооружения. Как он рассказывал, немцы с их аккуратностью предъявили списки вооружения, находящегося в их распоряжении. Так вот очень часто в наличии не оказывалось того, что было в описи. Они часть оружия припрятали, а в последующие годы оно оказалось в руках «лесных братьев». В промежутках между лесными массивами, а кое-где и в них были большие площади болот. В сентябре открывался сезон сбора клюквы и тогда вереницы машин тянулись к этим болотам. Поскольку начинать сбор можно было не ранее определенного часа в определенный день, промысловики исхитрялись прийти сюда на день раньше, набрать корзины этих ягод и провести ночь с ними на краю болота в лесу. И вот мы как-то раз идем от машины по лесной тропинке к Кудринскому болоту. Чтобы не оказаться у разбитого корыта, а начать сбор пораньше, мы вышли еще затемно, перед рассветом. Идти далеко, километров пять. Пока шли стало светлеть, деревья из черных превратились в серые тени. Запахло дымком. И вдруг перед самым болотом в зарослях видим группку женщин. Подходим. Видно, что они только что потушили костер. Смотрят на нас испуганно. А в стороне стоят огромные корзинки с клюквой. Испуг женщин понятен. С одной стороны, не инспектора ли это, тогда грозит штраф и конфискация, а с другой черт его знает, что у этих мужиков на уме. Вон они какие-то глазастые, одеты, как лесные братья. Мы, конечно, поинтересовались, где набрали столько и куда нам лучше пойти. Они охотно поделились своими секретами-теперь скрывать нечего, все ягоды в корзине. И стали мы собирать клюкву. Поиски хороших ягод завели меня в кустарники. И там вижу прямоугольная ямка, следы от большого окопа. Но глубина не более метра. Дно ровное, как стол, и зеленое, покрытое ровным травянистым ковром, точь-в-точь искусственное покрытие стадиона. А на дне. А на дне несколько кустиков клюквы, но какой! Ягоды размером с вишню. Это было так неожиданно, что я не задумался, клюнул на приманку и сразу спрыгнул в окоп на то самое зеленое дно. И вдруг с испугом понял, что это фальшь дно. Оно оказалось плотным травяным плывуном. Я стал уходить вглубь, медленно погружаться в это плотное сплетение трав и корневищ. Пошевелить ногами не могу, там их вяжет водяная водоросль. И повернуться, чтобы ухватиться за край окопа тоже не могу. Нахожусь к нему спиной. Стало страшновато. И погружаюсь все глубже и глубже. К моему счастью следом за мной шел сын, было ему лет четырнадцать. Но увидев, что я пропал из виду, он подбежал и протянул мне руку. Как небольшой подросток смог меня вытянуть из пропасти, откуда взял сил, не знаю. Но когда он меня вытащил, то все в брюки и рубашка были покрыты не грязью, а абсолютно чистенькими корневищами трав. И вот тогда я понял, что в кино нам показывают часто не болото, а грязевую лужу. А у грязи есть дно, у болота его нет.
       Но привлекают эти места не только клюквой и грибами. Здесь же на болотистых полянах растет много малины. Часто можно слышать, что при простуде поможет чай с малиновым вареньем, а еще лучше малина сушеная. Однако опыт показывает, что садовая малина мало пригодна для лечения, хотя на вкус очень приятна. А вот лесная малина в чае так пройдется по порам, что всю хворь выгонит вместе с потом. В этих лесах бездонное количество черники, голубики. По оврагам вдоль речек растет черная малина-ежевика. Правда обо всем этом в сегодняшних условиях можно говорить с добавкой- «если не…». В смысле «мы предполагаем, а ОНИ располагают.»