Последние Кельты Часть вторая глава 16

18+


                16               

                ОТЕЦ И СЫН. СПОРЫ О ЛЮБВИ



     Не понимая, в чем же дело, Ингилэйв ходил по комнате и НЕРВНИЧАЛ. Карина пообещала ему скинуть откровенные фотографии в личные сообщения, но они так и не пришли. Телефон тоже молчал, ни на какие звонки девушка не отвечала. Сердце Властелина Времени колотилось как бешеное, он даже не стал ужинать, резко поднявшись к себе в комнату на чердак. Отец удивленно взглянул на него, оторвавшись от документов, отложил ручку в сторону. На ходиках с кукушкой пробило десять вечера.
     Энрике прекрасно понимал: сын вырос, гормональные взрывы бушуют в полную силу в его мозгах. Только этого буйства не понимал сам Лэйв. Прекрасное чувство первой любви жгло его, словно железо в горне кузнеца, не давая расслабиться. Голова болела, он думал днем и ночью о возлюбленной. Если Гвелд, будучи умудренным в таких делах, знал свои вкусы, сдерживаясь при Тильсирвэ (когда они познакомились), то их отпрыск не умел так шифроваться. Молодой, неопытный в делах женщин, живущий грезами, на Светлой стезе, младший Аренский не видел вокруг себя никого и ничего.
     Торстейн улыбался, изучая страницу вконтакте брата. Особенно смеялся, читая стаус «Влюблен»… Уж он–то знал, В КОГО втрескалась Карина. И ни капельки не любил её, поскольку видел корыстную, гнилую натуру. Проверял дальше на вшивость, играя свою роль - умелого любовника, романтика, богача. Надеясь: как только юноша заговорит о свадьбе, баба сама отвалится от Темного. Плюс удалось разговорить шкуру, получив ответ на вопрос: кем оказалась её мать. Услышав, как мать, будучи восемнадцатилетней дурой, легла под какого–то спортсмена с юга, обсирая русских мужиков, Тор аж вином подавился от омерзения. Вот так сюрприз! Вида, конечно, не подал, но поморщился. А на вопрос, что случилось, ответил:
     - Не в то горло спирт полез. Пьем дальше, милая. А потом я тебя раздену.  Сделаешь мне приятное. Может быть, забьешь болт на моего брата? Есть я. Мое терпение не резиновое. Я лучше его во всем, как и мой отец.
     Понятное дело, Инги ни о чем не догадывался. Пьяный от коктейля гормонов,  желания, надеялся на счастливое будущее.  Куда делся тихий, скромный парень, каким тот был до злополучного похода в бар, известно. Влюбился. В первый раз. Ему казалось: избранница самая лучшая, верная, тихая, скромная, красивая. Носит вызывающую одежду - так это мода. Еще обидится на упреки. Но порой одевалась скромно, распустив протравленные химией волосы. И они шли гулять, разговаривая о чем–нибудь.
     Как–то раз притащил девушку на учебу, на последние пары, друзья не по–детски охуели. Узрев, В КОГО влюбился тихий друг–красавец. Мужики и парни свернули шеи вслед парочке, не веря своим глазам. Карина всегда ходила накрашенная, волосы  покрывала краска черного цвета, глубокое декольте привлекало внимание похотливых самцов. Сапоги на высокой подошве, на шнуровке, доходили почти до колен, выше красовалась на бедрах мини–юбка, тоже черная. Выглядела девка так, словно ходила сутками на панель, снимая мужчин пачками. На вопросы, ЧЕМ она поразила юношу, Инги не смог точно ответить. Сам не знал: его словно отключило.
     - Слышь, друг, ты что, реально собрался с ней быть? Она же выглядит, как шкура! Накрасилась и оделась так, словно пришла нас соблазнять. Если хочешь знать, у меня уже стоит. Будь твоя со мной, выебал бы прямо на лестнице. Плевать на всех. – Игорь удивлялся перемене товарища, больше ничего не желающего знать. – Сколько денег на нее тратишь? Поделишься? Андрей, у тебя всегда в бумажнике лежала фотография – девушки, являющейся ПОЛНОЙ противоположностью этой… ммм… этой… этой бабы. – Студент поджал губы, смотря, как шваль садится на лавочку на первом этаже, закидывая ногу на ногу. – Хотя не наше уже дело. Хоть раз раздевал? Щупал, ласкал? За пивом можем обсудить. Как мужики.
     - Нет… - Проговорил тот, опустив голову. Чувствуя неловкость в данном вопросе. Стало стыдно.
     - А почему? Всегда парень бабу должен не за ручку держать. Изучить её полностью. Что нравится, не нравится. Вот моя всегда спокойно ласкается, и ничего. Это же надо – девятнадцать лет, и ни разу! Странный. Сейчас народ раскрепощенный. То, чего я увидел, никак не тянет на невинную. На лице все написано. Либо выделывается по-полной, и ей мало Андрюхи. Аренский, бросай ее, пока не поздно! Не говоря уже о том, где подобрал. Добра там не найдешь, отвечаю. Лишь дерьмо. Запомни мои слова. 
     Ингилэйву стало неудобно. А действительно. Но тогда Карина будет попробована до свадьбы. А если терпение треснет пополам, и он взвоет? Возьмет силой, чтобы пар спустить. Дрочить вечно невозможно, даже в мыслях. Никогда Лэйв так не возбуждался, как с нее. Кукуха улетела напрочь, вот она, первая любовь.
     - А если эта будет изменять? Кто их знает, этих баб. Мне так одна изменила, - я ее с лестницы вместе с вещами спустил, застукав. Также корчила из себя девственницу.
     Парни говорили шепотом, чтобы гламурка не услышала ни слова.
     - Ты хоть бы подумал: вечно онанизмом заниматься – не выход, а? Скачай тогда себе порно. Баба в любом случае себя покажет, в постели.
     Маг помотал головой, нахмурился. В голове все перемешалось, он нервно сглотнул слюну, чувствуя, как снова хочется физически любимую. Гребаное чувство желания без тормозов выматывало его настолько, - голова напрочь отключалась.
     Мать, конечно, давно заметила, как Ингилэйв ложится спать поздно. Оно и ясно: с кем–то общается. Один раз Тиль пришла в комнату к сыну, чтобы поставить большую кружку какао и круассан, погладила по голове, но тот даже бровью не повел. Он нервно рыскал по Интернету, открывая разные сайты по поведению девушек. Не находя ответа на свой вопрос.
     - Сынок, ложись спать. Уже который месяц так сидишь, засыпаешь в два часа ночи. Хорошо, что не компьютерные игры.
     - Кхм… - Последовал ответ. – Ты все равно ничего не поймешь. – Автоматически сильной рукой Властелин Времени схватил кружку, прихлебнул какао. Улыбнулся. – Хватит с меня кофе, больше не могу его пить, блин. Голова гудит, как рой шершней. Слюна сладкая.
     - Слюна сладкая? – Тильсирвэ улыбнулась. – Все понятно с тобой. Возраст. У меня было то же самое, в девятнадцать–восемнадцать. Это временно. Ведь юность - такая пора…
     - Дерьмовая. - Сын снова сдвинул брови, опять пригубил какао. – Я не понимаю одного. Поведения этих баб.
     Мать посмотрела на фотографию, лежащую рядом с мышью, у компьютера. На ней  изображена девушка, - ОЧЕНЬ похожая на нее. Ненакрашенная, прилично одетая, красивая. Фото Лэйв откопал где–то в Сети. Не расставаясь с ней с четырнадцати лет. «Вырос парень, пару ищет себе. Только бы не шлюха, и не Темная! Он ведь никогда с нормальными не общался. Бедолага. Будь ты побойчее, то научился б различать говно и мед. Нашел себе идеал на фото, мечтаешь. Но так не бывает, чтобы сразу он взял да приплыл».
     - А что за фотография у тебя, Инги? – Она снова погладила его по волосам, приобняла сзади ласково. По–матерински. Чмокнула в затылок.
     - Она из Интернета, мам. Я мечтаю о такой девушке. Натуральной полностью, верной, прекрасной, о своей второй половиночке. Но ее нет на свете, к сожалению. Я не брат, который возьмет любую и очарует. – Он кхыкнул, почувствовав, как пошла пульсация в члене, куда наливалась кровь в вены. – Знаешь, я хотя бы не кобель. Потому желаю, как на фото.
     Тиль понимала: сын не видит очевидного. В его возрасте невозможно, ну почти невозможно, найти свой идеал. Либо он еще маленький, ходит в горшок, либо еще не родился. Всякое бывает в странной жизни.
     -  На работе в Инквизиции стали подкатывать, да только они не по нраву мне. Послал всех. Даже секретарш, приносящих кофе. Я не отец: тот слишком долго живет на свете. Мне бы его ум и опыт! 
     - Ну послал и послал, зачем страдать по фотографии? Не торопи события, сынок. Все придет само. Энрике ооочень древний, и он повидал такое, чего и в страшном сне не снилось. Ты должен на него равняться. Понимать, где дерьмо, а где сладость, благо.
     Инги не выдержал и развернулся к матери:
     - Я не могу промотать Время вперед, пробить дату, когда встречу свою Единственную. Это запрещено. Мне можно лишь три раза развернуть его, и то лишь в самых страшных ситуациях. Понимаешь? Так сказал Квелт на работе отцу.
     - Но ты же влюблен… - Начала Ирина.
     - Что ты сказала? – Насторожился тот.
     - Первая любовь? – Повторила мать.
     - Да, мама. – Он опустил голову. – Встретили с братом девушку, я влюбился.
     Тильсирвэ закатила глаза к потолку. Не к добру случай. Снова поглядела на фотографию:
     - Либо ты мне врешь, раз говоришь про идеал на фотографии, либо действительно влюбился. Первая любовь эгоистична. Потому как нет ни шиша опыта, чтобы распознать, КТО там. Тем более, с братом ее нашли. Знаем мы твоего брата. Тащит всякое дерьмо. А потом люди без вести пропадают. Так пускай он сослужит хорошую службу на этом поприще. Нужно проверить твою милую, сынок. И тем более, я же женщина. Не устану  повторять любимейшему сыну. Получившему достойное место в Инквизиции, рядом с отцом. Отбрось мысли, займись учебой. А то мне звонят на телефон, говорят:  проваливаешь задания. Не выполняешь ничего. Это все она? 
     Светлый опустил голову, стиснув зубы. Ну вот, опять. Дальше еще Гвелд начнет спрашивать. Подобного не хватало. Начнут на пару песочить мозги, типа выгонят с института. Либо сдадут друзья, тот же Игорь. Ночь на дворе давно стояла.
     - Неважно. Как-нибудь поговорим. Мне итак хреново, вдобавок не высыпаюсь. Устаю очень. Благодарю за какао и круассаны, которые обожаю, мама. Скоро буду спать.
     - Сынок, тут Энрике закачал в компьютер файлы с работы, ему нужно будет все перекинуть на флэшку, либо отправить их на ящик.
     - А причем тут я? – Спросил младший.
     - Зайдет скачает. Когда – не знаю. Спокойной ночи. Понадобится твоя помощь по дому, тут плохо работает генератор. Свет уже гас несколько раз. Поможешь?
     - И как я понимаю, надо ему поковыряться в проводах… - Ингилэйв оглядел комнату,  под потолком был рубильник. Он отлично разбирался в электричестве: в свое время Гвелд обучил обоих сыновей всему, что сам знал. На этот раз поломка была серьезной. Следовательно, отец возьмет выходной на весь день, ну или вечером приедет, сделает. – Конечно, помогу. Не тебе ведь в розетках и прочем колупаться. А то еще шарахнет. Спокойной ночи.
     Допив остатки какао, когда мама удалилась, прикрыл входную дверь, загуглил  порносайт. Краснея, стиснув зубы от омерзения, принялся качать фотки. Многое его, понятное дело, шарахнуло, но делать нечего. Он набрал кучу фотографий, расстегнул брюки и обхватил свой член. Необычно стало самому себя обслуживать таким образом. Потом, больше времени проведя взглядом в потолке, нашел подходящее, провел туда–сюда рукой по детородному органу. Ощущения оказались как никогда сильными и необычными. Жар ударил в пах, голову. До этого времени, юноша никогда даже не мастурбировал. Лишь по ночам изредка пачкал нижнее белье.
     Но Карина его доводила конкретно, не давая себя даже поласкать. Главное, чтобы родители не застали за этим делом. В те минуты несчастный безумно завидовал Торстейну. Искренне не понимал, ЗАЧЕМ мужики сидят на подобных сайтах,  спуская пар. Глянул пару видео, и чрезмерно перевозбудился. Словно парня окунули в бочку с кипятком,  и заставили так пройтись по городу.
     - Я не понимаю, КАК Тор может такое лицезреть в Сети. Это же отвратительно! Находится же народ, который любит мерзость! Но ничего не поделаешь, организм требует свое.
     Юноша злился на себя, ситуацию. Думая всякое. А дальше распечатал пошлятину,  сложил в стопку. На ночь хватит. Если, конечно, Властелин Времени не хлопнется от оргазма в обморок. Член твердел в его руке, вытягивался, становясь все тверже и тверже. Парню хотелось подарить себя любимой, но от стыда также хотелось провалиться под землю. Он сидел со спущенными штанами, ласкал себя по–разному, вручную, при этом воображая: как же чувствуется, когда прикасается девушка, к самому чувствительному органу. Но сие оказалось невозможно. Не дано было Карине по–настоящему его поласкать, подарить удовольствие. Холод ударял в кровь вперемешку с жаром, и Лэйв почувствовал, как уже близок к завершению.
     Мысленно представлял, как милая сидит сверху на нем, на стуле, неистово скачет на члене, срываясь на крик, - от ощущений. Как исчезает его девственность, превращаясь в нечто новое. Перед глазами стоял туман, голова гудела, ночь превратилась в бесконечное время суток. А после девственник, с трудом выключив компьютер, накрыв папкой фотографии, перекочевал в кровать, где продолжил свои дела, постанывая. В конце концов, он тяжело дышал, пережив оргазм. Чувствуя, как обляпал одеяло собственным семенем.  И похоже, так будет постоянно. Пока не случится настоящий секс. А случится он ой как нескоро, - не хотелось так, до свадьбы, брать девушку. Не хотелось входить в нее до этого события. Но, женские руки бы помогли как нельзя лучше, в эту ночь. Утонченный и невинный, Ингилэйв чувствовал перед собой чувство вины. А может быть, лучше поговорить с отцом на деликатную тему? Но каким образом, ежели он ненавидит таких, как любимая? Тут только с парнями с курса разговаривать, которые уже ВСЕ испробовали.
     Понятное дело, с матерью также не поговорить про мастурбацию. Читать сайты о женском поведении уже порядком надоело. Вот действительно, ЧЕГО им на самом деле надо, раз девки настолько истеричные? То одно их не устраивает, то другое. Либо нужны деньги, и много, либо машина, квартира, шмотки, косметика. Конечно, можно позвать на завтра или на днях Миру, да поболтать. И про сексуальные проблемы. Надоело уже по углам института жаться, обниматься всего лишь, целоваться на улице или вечером на закате, - он желал БОЛЬШЕГО, чем встречи и остальное. В нем начал просыпаться ХИЩНИК. Который прекрасно знает, ЧТО ему нужно, какие проблемы нужно решить.
     Только Мира посчитает, будто красавчик просит об одолжении ее трахнуть, в первый раз, - облегчить его боль, обиду. Начнется: давай еще так, давай сяк, раз твоя такая дура. Со словами: «Никто ни о чем знать не будет. У тебя будет много девушек. В современном мире они склонны выбирать из десятка. Останешься в пролете, слишком наивен». Сего расклада парню ой как не хотелось. Вспомнил он и слова Тора в общей компании, когда пили пиво: «Помню, как Мира в туалете скакала на мне, когда восседал на толчке, сбежав с последнего урока, приняв меня за Ингилэйва. Мы в туалет свалили, все сделали. Ничего так девка, упругая. В мини–юбке, лифчике, довольная, допрыгалась до тумана перед глазами, при этом ничего не чувствуя. Рефлекс. Изучал анатомию. Закрыл дверь магией, и мы нехило поразвлекались. Без резинок. Сначала так полапал, а потом остальное. Надо же выручать братика, который не хочет с девушками даже знакомиться. Многие пытались на него влезть, сзади прыгать, бесполезно. Диковатый он». Последние слова нехило резанули. 
     Двенадцать Темных тогда засмеялось довольно. Торстейн любил собирать свою компанию, притащив туда родного брата, чтоб понял: его друзья – не хрен собачий. Тема про дурочку ту поднималась часто. Рыжая в клетчатой мини, накрашенная, вульгарная, по сути проиграла, перепутав парней. Видно было – насмотрелась то ли порно, то ли начиталась умных книжек, или послушала подруг. Она с визгом налетела на Тора, тот потащил на третий этаж. Дальше сделал с ней все, что хотел, и она натешилась по–разному. И только когда правда вскрылась, дурища впала в дикую депрессию, рыдая,  сьедая таблетки снотворного. Потому как оказался не Ингилэйв.
     Тяжело дыша, он включил свет. Мдааа… Некрасиво и необычно одновременно. Есть любимая девушка, но ее как бы нет. А природа требовала свое. Что вообще за манера Карины класть руку ему на ширинку, когда они целуются? Самое настоящее издевательство! «А она мне не дает, - говорит, под Новый Год». Фиг их там поймешь. Смятая ситуация.
     Светлая принадлежность не позволяла вести себя как кобель. Нужно держать марку, не позорить себя и свою стезю. Если спать, - то лишь только после свадьбы. Можно, конечно, нажаловаться Торстейну на Карину, попросить его с ней поговорить, - но тот в этом случае будет брать все на себя. Или, чего хуже, - переоденется в шмотки брата,  начнет свою работу. Вот такого очень не хотелось. Странно другое: родители никогда не говорили с сыновьями о сексе. Хотя сами усиленно им занимались столько лет. 
     Похоже, здесь сказывалось воспитание. Хотя… отец рос в то время, когда можно было делать все, что угодно. Когда Энрике рассказывал сыну о своей юности, тому становилось не по себе. По сути говоря, Архимаг мог бы стать самым настоящим Темным, и править Тьмой Мира. Либо ему до сих пор стыдно вспоминать свои деяния, либо другое. Но Лэйв обижался и на друзей, комплексовал, раз его девушка не хочет даже полностью раздеваться. Может быть, надо быть более грубым и наглым, чтобы заставить сделать то, чего требуется? Возраст сейчас такой, когда в крови бушуют гормоны. Нет, не надо. Инги может не рассчитать свою физическую силу и сломать возлюбленной что–нибудь. Либо поговорить с братом? Может, даст совет, как поступать. Кто его знает. Тор давно смеялся над Светлым, ведь ситуация принимала весьма деликатный оборот.
     Карина перед Темным просто таяла, раскрепощаясь по–полной, никакой магии не требовалось в большинстве, чтобы влюбить ее в себя. И та стала встречаться сразу с двумя. О чем, понятное дело, Ингилэйв не знал. А если узнает, то правда его УБЬЕТ. Наповал. Может случиться следующее – любимейший сын Энрике и Тильсирвэ возненавидит ВЕСЬ женский пол на белом свете. Такого бы очень не хотелось.
     Властелин Времени вспомнил, как нехило брат наливал девке спиртное в день знакомства. А та не сводила с него глаз. Еще бы: золотоволосый гот – еще голубоглазый и нечеловечески красивый, улыбался, изучал ее одеяние. Младший дурел от одного вида  швали, особенно от фигуры, длинных черных волос. Понятное дело, крашеных, и ему по–   настоящему захотелось, тогда еще, ее трахнуть. Вдобавок, ему безумно понравилось, как  дура пела и танцевала на сцене, молодые формы под кожаным костюмом. Тут у молодого парня крышу снесет по–любому. Сиськи, губы, жопа. Все. А если опыта нету, то попал молодой человек.
     Торстейн, немного подвыпивший, сидел вполуоборота к девке, рядом с ней, улыбаясь пьяненькой улыбочкой, поправляя воротник с галстуком, черные. Длинные, чистые,  ухоженные локоны, сбрызнутые лаком с краев, ниспадали ему на грудь, сбегали волнами по спине. Танцовщица-певица так и ахнула: пришла поколбаситься и выпить, а нашла себе сразу двух роскошных мужчин. Да не просто мужчин, – близнецов! Красавцев. Она сразу просекла, как стерва: один простой и наивный, добрый малый, а второй – самый настоящий мачо, которого надо хватать, пока не увели. Но вот что делать со вторым парнем? Который одет во все светлое?
     Этот Темный мачо просто пил, возле него на столе стояло виски. Целая бутылка. Самого дорогого. Потом появилась водка, когда первое спиртное кончилось, зажеванное мясом. Положив руку на спинку дивана, где все расположились, Тор принялся включать свой арсенал по очарованию стерв. И не прогадал. Он строил глаза, скользил взглядом по декольте бабенки, порой задевал ее плечо пальцами: говоря, будто нечаянно. А один раз тоже провел, как бы случайно, по спине. Кашлянул, типа подавился. Потягивался, словно сытый кот. Потряхивая головой, закрывая глаза, тяжело дыша. Говоря ласково, спокойно, чтобы привлечь к своей персоне внимание. Прекрасно видел, как отменный психолог и мастер: перед ним шваль, любящая деньги, мужчин и минет. Удивительно: он даже не возбуждался от вида той Карины.
     В отличие от Светлого. Тот сидел, словно приклеенный к стулу, жевал рульку, запивая ее то соком, то тем же бухлом. Руки его были холодны, от неожиданности. С одной стороны, брат привел в злачное место. Но красивое, где можно вкусно поесть после прогулки. А с другой – он его сейчас знакомил с бабьем, учил, как с ними правильно вести себя. Девка малость раскрепостилась, и прильнула к Тору, всем телом, бухнувшись ему на колени. Тот был явно не против. Неужели Темный со всеми так себя вел?
     Да. Он всегда таким образом привлекал к себе внимание, расположив к доверию. Чего Инги явно не умел. И потому, поглощая пиво, пока не пьянея, бедолага наблюдал за братом. Как тот рассыпался в комплиментах девушке. Далее принялся целовать ей руки,  шею. Шваль видела – парней двое, ей явно захотелось и со вторым молодым человеком пообщаться. Тор представил брата, рассказал: тот не курит, а если пьет, то ооочень редко. Наркотой не балуется, еще тихоня и умница. Нахваливая родственника на все лады. Такая любезность Властелину Времени понравилась. Наивный и домашний, он повелся на фантик. Не разглядев натуру. В отличие от Темного. Которому до фантиков всегда было побоку. Он любил внутреннюю сущность, причем чистую и светлую, добрую, а не стервозную.
     - Вот если мы с тобой, бро, влюбимся в одну бабу, то случится полный финиш… - Тор уже достаточно напился, но все при этом соображал, потому намекал парню на возможный сценарий, который тот не понял. Лэйв аж пивом поперхнулся, скосив взгляд на брата, повернув голову и уронив челюсть, во взгляде проступило изумление.
     - Игорь, нереально! Невозможно! У меня одни вкусы, у тебя другие! Как мы можем запасть на одну девушку, если ты… - Тут Светлый запнулся, поняв: лучше не говорить при этой Карине ничего лишнего. Руки его по–прежнему тряслись. Сердце барабанило так, словно собиралось сбежать. Гремела клубная музыка, разливались запахи сигарет,  кальяна.
     Неизвестно, сколько прошло часов. Официанты забрали уже третью партию посуды для спиртного со стола. Но близнецы не собирались уходить.
     - Я всегда знаю, чего именно нужно женщине, обеспечу по-полной, коли ей надо. Давай, красавица, выпьем за наше знакомство… - Голос его стал хитрым, вкрадчивым, и Тор принялся чуть ли не лапать ее, чтобы та доверяла еще больше. Он прекрасно знал вкусы своего поколения, которому в большинстве башню снесло напрочь.
     Но в тот вечер, и в ту ночь, крышу снесло от нахлынувших чувств именно Ингилэйву,  он не сводил с незнакомки влюбленных глаз, бухая. Потом к ней подошло несколько девушек, стайкой так сказать, принялись ее нахваливать - раз хватанула аж двух  близнецов. Торстейн, понятное дело, стал раздавать комплименты полуголым дурам. Больше ему ничего не оставалось. Добавив, хлопнув брата по плечу, - не в библиотеку же валить и пить там, - как тут, ища женщин. Тут Андрей Аренский согласился – действительно. Пара рулек уже съедена, захотелось еще поесть. Темный, заказав на всех пиццу и пива (которое на него больше не действовало, да мясную тарелку за невесть сколько рублей), принялся общаться с женщинами.
     И Карина растаяла от него. Напрочь. Увидев, какую пачку денег он с собой принес,  решила: гот будет принадлежать ей, а второй – как развлечение, если надоест. Но промолчала. Познакомиться по–пьяни со стервой, и полным нулем – дело нехитрое.
     Следом началось нечто дикое для Светлого. Все поехали на квартиру, к непонятным  друзьям и подругам. Понятное дело, на машине Торстейна, вмещавшую в себя много народа, приспособленную для любых условий погоды.
     И вот, натешившись по-полной, Ингилэйв понял, во что влип. Теперь остается терпеть, качать порно.
     Понимал: долго подобное терпение продолжаться не может. Он уже начал звереть от воздержания. При этом, не понимая, чем же он так плох. Раз любимая девушка не хочет сделать ему приятное. А может, бросить ее, или подождать, чем закончится история? Либо потерпеть год–другой, легче станет? Нет, не надо. Пить Инги с горя не собирался. Хорошо, мама приносит какао с лакомствами. Но мама узнает, в кого влюбился ее сын. Ладно там брат колобродит, - это чисто его жизнь. Второй работает в Инквизиции, убивая Темных на заданиях. Расплодилось их в последние сорок лет очень много – неадекватов. Приходится чистить.
     Еще на молодого сына Энрике стали посматривать бабы из отделов, оценивая его фигуру на глаз, да думая о своем, женском. На работе к нему приставлен один работник, на вид уже в годах, - Псов, с ним у парня завязалась дружба. Двое постоянно говорили в  библиотеке для Убойного Отдела, старый волк учил молодого правилам на работе. Как общаться с коллегами, разговаривать с теми же врагами на заданиях, чего можно, а что нельзя говорить тем же Инквизиторам. Плюс родной отец показывал, как надо работать, чтобы выполнять норму. А не только лупить без промаха - по мясу пушечному под названием ведьмы, вампиры, оборотни, маги. На работке было достаточно спокойно,  хорошо. С зарплатой не прогадали – очень много в договоре пообещали денег, за один Дар.
     Ведь Лэйв стал самым страшным Светлым из всех – он мог разворачивать Время. В школе так баловался. Боги прощали мальчику, подростку шалости, но когда тот вырос,  стало ясно: разбрасываться заветными заклинаниями не надо. А то плохо будет.
     Тут даже Псу не пожаловаться на свою беду - насчет женщин. Хотя тот ему уже сказал свое, когда шли по коридору, а сзади увязались сотрудницы, принялись перешептываться. Одна явно намекала на следующее: Ингилэйв, шишка в Инквизиции и сын босса, будет ее. Блондин обернулся, поглядел недобро. Ему такое положение дел не понравилось. Девицы рассмеялись, поправили прическу и убежали все вместе курить. Разговаривая про мужчин и что у них есть - деньги, дети, жены, остальное. У работников всех мастей не существовало времени на лобызания в тайных комнатах. Большинство оказались давно женаты, растили детей, у некоторых отпрыски уже взрослые. Зачем набирать в штат вертихвосток – неизвестно. Наверное, вместо журналов мужских. Даже в туалетах с комнатами отдыха не валялось ни «Плэйбоя», ни остального дерьма, чтоб сотрудник расслабился после тяжелого дня. Конечно, парни и мужчины любили в курилке обсудить женские прелести с остальным – кто с кем переспал, сколько, - но подобное творили лишь неженатые. Трещание Властелину Времени очень не нравилось. Как и то, когда ребята в столовой выпивали - в конце каждой недели. Инги брал себе мяса, кофе, разговаривал то с отцом, то с Псовым о делах рабочих, о своем личном. Энрике внимательно выслушивал родного сына, а затем говорил с высоты жизненного опыта, что к чему приводит.
     Хлопнув сына по плечу, Архимаг спокойно, но строго поглядел на него. Понимая: чадо просит поддержки в связи отсутствия опыта.
     - Дитя мое, бабы и дальше будут визжать о своем, когда увидят тебя. Это работа, от нее не убежишь. Плюнь на них, большинство из них сами не знают, чего им нужно. Да, я не люблю подобных, особенно когда в камерах наблюдения слышна их трескотня. Потому  распорядился сделать тот отдел закрытым. Охрана жалуется. Стоит отобрать телефоны -  начнутся истерики такие, что мама не горюй. Если начнут вешаться на шею, просто вмажь и все. Или матом. Сразу отстанут.
     - Отец, они раздражают меня, надоели так - нет сил уже! Стоит зайти в охрану – всегда какая–нибудь девка сидит, трещит. Строя глазки мне также. А я не могу такое видеть. – Светлый опустил сокрушенно голову. Адаптироваться действительно тяжело.
     - Да, мы тебя воспитали не так, как родители растили этих дырок - без мозгов в голове. Потом привыкнешь, Лэйв, к сотрудницам. Я понимаю: многое новое, дикое, потому что характер у моего младшего, любимейшего сына мягкий, спокойный. Не как у Темного Тора. Старайся не обращать внимания на многих, и все наладится. – Энрике положил руку на плечо сыну. – Тиль такая же, как ты по привычкам, но характер у нее не сахар – суровый, боевой. Но одновременно она добрая, отзывчивая, ласковая, - что к тебе и Торстейну, что ко мне, мужу. Приходим домой – пирог ждет, горячий, пышный, на ужин, или вкусное блюдо, либо те же кельтские лепешки. Вроде пустяк, а как приятно! Ради этой женщины хочется спешить домой, чтобы лаской, вниманием, цветами поблагодарить  шикарную хозяйку. Даже когда вы были маленькие, в колыбелях, Тиль со всем справлялась. А я подменял ее порой, когда уж сильно уставала супруга от детского плача. И я не загулял от трудностей, не стал ходить на сторону, как другие мужики, когда появляются дети. Я выдержал колики, памперсы, все на свете… Теперь передо мной сидит мой сын, Властелином Времени оказался. Будет еще у Инги девушка, которую примет наша дружная семья. Наверное, и Торстейн обрадуется за тебя. Такой уж он – другой. А дыры из аналитического отдела… не умеют ровным счетом НИЧЕГО. Только ногти красить да лишь бы не потолстеть. Не говоря о следующем: даже рожать не станут – мол, фигура расползется по швам, как тесто на дрожжах. С ними семью построить нельзя. Им это не надо. А мужчин они рассматривают как банкомат и ствол, кхм, ну ты понимаешь, какой именно. Потом, ежели им не понравится чего–то в мужчине - все, ищут другого. Скажи: оно тебе нафиг сдалось? – Гвелд улыбнулся.
     Ингилэйв, облизнув губы, понимая - ему еще долго ждать, свою Единственную - почувствовал себя еще больше обделенным. После родительских слов. Значит, у всех друзей женщины и девушки, а он – белая ворона. Не Миру же впрягать себе в пару!
     - Девушки, которых ты видишь на улицах, не годны для отношений. Им на все плевать,  в большинстве своем их зачинали под алкоголем. Так что непонятно, чего за каша у них в голове, сын. Я вижу, как тебе больно, плохо. Ну–ну, не комплексуй! Взгляни на тех баб – кого они там выбирают? Полный неликвид, ничтожество, жалея всяких козлов, от которых после заплачут, начнут искать нормальных парней. Нормальный юноша или мужчина на подобную даже не поглядит. Пройдет мимо. Станет искать хозяйственную, чтобы защищать свое сокровище, оберегать. Ведь мы ту же жареную картошку с аккуратно нарезанной сельдью, огурцами, помним так же, как баба не подаренные цветы. Любящая жена, или девушка не будет ныть, выкладывая голые фотки (или в купальнике), в личные сообщения, прося так: «Приходи ко мне», а накормит, поймет. Она всем видом покажет – любит. Не станет бухать как свинья, жалуясь подругам на то, как сломала ноготь. Позвала домой – поставь на стол вкусное, пусть тот же борщ. Но как следует приготовленный. Твоя мать, когда пригласила меня впервые к себе домой, встретила банкой малинового варенья, булками с маком, сахаром. Ох, помню, мы посидели здорово! Мне было безумно приятно: нет пива на столе, а есть вкуснота. Я с работы пришел, уставший. Тогда у нее произошла личная трагедия, я растолковал девушке девятнадцати с половиной лет, как, что, и почем. Я являлся ее начальником, горячо любил Тиль. Простая, красивая, накормила, поняла сказанное. Я оценил ее так, что взял в жены.  Чем не счастье для честного мужчины? Да, такие мы. И у меня даже мысли не пришло прийти с бухлом, нажраться, трахнуть недотрогу. Мне сие было абсолютно не нужно. Хотя да, хотелось. Но не хотелось ударить лицом в дерьмо. Потом, когда твоя мать умирала, от ударов Химауры, мы легли в постель. Она забеременела. Причем сразу. Эту историю ты знаешь. Дальше продолжать ее не имеет смысла.
     Для Властелина Времени отец был примером для подражания. На коего он изо всех сил старался походить - что в детстве, что в подростковом возрасте. И не хотелось подводить родителя. Доверившего ему Убойный Отдел. Он допил кружку кофе «Латте» с ванилью и шоколадной крошкой, обиженно глянул на Гвелда. Тот все понимал.
     - Проблема в следующем, отец. Я вырвался в другой, по сути для меня, мир. Мне неуютно. Мне не нужна дрянь – шлюха, неумеха. Но я горжусь тем, что ты меня сюда устроил. А нормальных женщин не осталось. Мира вроде похожая, но тоже надоела. Гордится своей рыжей шевелюрой. Зачем? Сие очень глупо. Только не говори мне, пожалуйста, будто желаешь внуков неистово. Я к такому не готов – детей плодить. Мне бы девушку домашнюю, спокойную, желательно интровертку. Такую же, как я. Да нет пока. Я ее до свадьбы даже не трону.
     Пока Властелин Времени говорил, Гвелд улыбался по–доброму. Уж он–то знал, КАК держат слово «не трону до свадьбы» парни, которые встретили свое. Их несло, обещания часто не сбывались. Потому как природа все равно брала свое. Сын и отец взяли себе по обеду, кофе, несколько слоек с повидлом, и принялись дальше разговаривать о своем, мужском. Сказал также Энрике сыну: «может, не родилась его половинка на белый свет, либо еще слишком мала, чтобы его найти и понять так, как тот хочет». Удивился этому Ингилэйв. Он медленно поставил кружку кофе на стол, ошарашенно поглядел на отца.
     - Но почему так? Почему именно у меня так может быть? – Голос Светлого дрогнул.
     - Потому что, Инги, мой хороший и умный сын, хорошим парням поздновато приходит в возрасте – лет так в тридцать примерно – все самое лучшее. Чем тем, кто пошел вразнос в разгар своей юности. Поверь, бабы к тридцати уже погулявшие, бывалые, никого не смогут найти для настоящей семьи… большинство, но не все. Есть среди них и такие, кто, может, искал свою половину. Но нарывался на козлов. Говорю же. Отсюда  озлобленность у них, ударенность в работу. Потому мои ребята–бойцы не обращают внимания на девок, в аналитике. Те годятся лишь на одну ночь, не более. Такие даже готовить не умеют. Совсем. Максимум: разогреть «Доширак», жрать салатики, вставать на весы. Спроси родную мать - та скажет то же самое. Даже не связывайся с дурами прокрашенными. Даже если покажется нормальной, жалобно глядя из–под ресниц накладных, на шевелюру, твою фигуру, или если пройдет мимо, рукой заденет. Ты бессмертен, так что спешить некуда. Какие дела натворит Торстейн, я даже представить не могу. Он же оторва, без тормозов! Помню, пьяным явился домой на твоих плечах,  после вашего четырнадцатилетия. Благо, ты пошел его забирать. В свои четырнадцать он выглядит на семнадцать. Судя по фото! Я так же выглядел. Постарше своих лет.
     Светлому стало любопытно, как отреагирует отец семейства на новость - например, Тор заявит: от него незнакомая девица понесла ребенка. Что тогда? Конечно, это станет ужасной трагедией для всей семьи. Этого младший всегда боялся. Мало ли, кто под пивом или наркотой затащит Властелина Тьмы в постель. И все, приехали с орехами на тупик жизни. Хотя не было ни одного случая, чтобы старший болтал о беременностях своих фанаток, поклонниц. Уж не подобного нрава оказался Темный, чтобы семенем Секванов раскидываться направо и налево. Работы у него итак хватало то тут, то там, особенно с продажей наркотиков через заграницу, свои связи, каналы. Как обычно, часть денежек он переводил отцу на счет, делясь, чтобы не забыли и лихом не поминали. Пиво пивом, а ум Игорь не просрал в ранней юности.
     Энрике, поняв задуманное младшим сыном, ответил так:
     - У него не появится детей от кого попало. Тут он в меня пошел. Выберет себе самую хорошую, добрую, нормальную кандидатуру, а не алкашку, будут у него свои дети. Только пусть живут не рядом с домом. А то сорванцы наворочают фигни, а мне  разгребать. Это же Темные. Волшебницу он не возьмет в жены, смертную тоже. На кой ляд ему та, кто состарится и умрет?
     С такими мыслями сидел Ингилэйв ночью. Смотря скачанное порно, стиснув зубы. Слезы стыда лились по лицу. На всякую дрянь не осталось сил больше смотреть, и парень достал фотографию идеала. Да, стало действительно легче, но не настолько, как бы хотелось. Вдобавок, Светлый не знал, когда отец придет в комнату, начнет перекидывать файлы. Кто его знает, какие там дела. И какая флэшка. Уж лучше поглядеть на утят,  котят, чем на голых баб во всей красе.
     Ему было невыразимо больно, мерзко. Раньше, до встречи с Кариной, хотелка не включалась совсем. Ее не существовало. В отличие от Торстейна, который не мог себя порой вообще держать.
     И вот, тот день наступил. Когда сначала Энрике утром, после завтрака всей семьи, поднялся проверить компьютер на вирусы. В системе обнаружился нехилый червь, мешающий работать машинке. Просмотрев браузер сына, Гвелд нахмурился. Содержимое ой как не понравилось. После такого полез в папку, коя лежала в шкафчике у стола, открыл ее. Швырнув на пол голые фотки незнакомых баб, отец семейства рассердился, решил закурить. Увиденное шарахнуло нехило. Вот тебе и паинька - по ночам смотрящий фильмы для взрослых. С одной стороны, мог понять чадо: вырос, хочет, чтобы появились нормальные отношения. С другой стороны - слишком уж много дерьма Инги нарыл с Интернета. Не став трогать историю браузера, Энрике почистил систему от вирусов, решив поймать сына за пикантным делом. Но настрой испортился на весь день.
     Закурив на веранде, он захотел понаблюдать. Что тот будет делать в такой ситуации. Если словить за онанизмом парня. Потому как не хотелось отцу, чтобы Светлый приводил кого попало, несмотря на слова о чистоте, непорочности. Также ему не желалось видеть, кого Ингилэйв нашел. Все потом выяснится. И Гвелд придумал следующее.
     Прийти ночью в комнату, на цыпочках. Объяснить отпрыску – хватит уже смотреть всякую дрянь в компе. По–хорошему. Пора начать засыпать по ночам. Ему итак хватает работы днем да учебы, видимо так разряжается. Не под кровать же залезать для подобных дел. Молод еще.
     Отец и сын днем починили счетчик, на ящик с флэшки перекинуты надлежащие документы. Андрей ушел помочь матери ненадолго. А Секван решил глянуть папки с бабами. И тут, как назло, когда Архимаг закрывал один файл со своими документами, чтобы потом отправить их на ту же флэшку - попалась на глаза фотография Карины. В незакрытых вкладках.
     Он похолодел. Поскольку понял, кто это. Темная. Враг номер один. На вид девице лет девятнадцать–двадцать, и одета соответствующе. Искусственная кожа, причем блестящая, на голом туловище – корсет, зашнурованный спереди. Дико яркая косметика, особенно губы. Накладные ресницы чисто для привлечения внимания. Но глаза тут, как ни странно, спокойные, просящие понимания и любви. Черты лица скрывали нечто такое, чего не встречалось у обычных русских девушек. Энрике понял – сын кого–то себе нашел, явно. Но только не эту пассию! Либо на нее в кулак работает давно? Этого Кельтский не знал. Дальше зашел на страницу сына тихонько, увидел ту бабу у него в друзьях. Хлопнув себе по лбу от отчаяния, отец семейства все понял. Это кто–то сильно прилип к его наследнику. Если не к сыновьям. Но: на странице Темной обнаружился также Тор, у него в семейном положении стояло: «В активном поиске». Одно присутствие Торстейна обнадежило. Значит, он наблюдает за швалью. Только почему развратная дама у Ингилэйва в друзьях?! В статусе у Светлого стояло: «Влюблен». Но в кого? Это оставалось загадкой. Скорее всего, или младший нарвался на шалаву, не может от нее отделаться, или старший ее подсунул, для раскрепощения. Главное, чтобы не развился у Властелина Времени стокгольмский синдром.
     Тем временем, момент подвернулся более или менее удачно. Лэйв позвонил милой вечером, чтобы поговорить. Та, как обычно, была не рада звонку, сославшись на усталость. Хотя, в тот день дура лежала в постели с Торстейном, получала от него свою порцию внимания и всего остального. Естественно, ей не понравилось, как младший брат  возлюбленного достает звонками. Перевернувшись на живот, девушка неохотно приняла вызов. Тор, как правило, затих.
     - Алло, привет, Ингилэйв. – И зевнула, кашлянув.
     - Привет, любовь моя… Наконец–то я до тебя дозвонился! Я очень соскучился, потому предлагаю встретиться, сходить куда–нибудь. Не в бар, не в клуб, а в тихое и спокойное местечко. Кстати, я знаю отличный ресторанчик под открытым небом, где подают весьма вкусную еду! Например, салат с королевскими креветками, карамелью, да сыром «Греческий». Поверь, я недавно там был после учебы, очень понравилось! Вино  вкуснейшее! Сухое, выдержанное, под него удобно думать о многом. Тебе будут в самый раз блюда! Также, там есть малиновое мороженое! Потом мы поглядим на звезды, лежа под открытым небом… - Светлый говорил достаточно воодушевленно, надеясь: любимая сразу, на крыльях любви, прилетит к нему, все станет так, как он желает. – Ресторанчик на берегу озера, рядом мостик, прекрасные виды! Там даже рыбу ловят рыбаки. Неужели  плохо?
     Темный скривился: начинается. Пора дать понять парню – девку надо бросать, пока не поздно. Уже лето на дворе, а с октября брат ходит так, словно водкой глаза залил. Одно понятно: девственница не может ТАК профессионально сосать. Махнул рукой - мол, заканчивай с ним.
     До этого Светлый ходил нервно по дому, выходил на веранду, смотря долго в сторону поля и леса. Он не знал, ГДЕ находится любимая. Хотя сердце ему подсказывало –  обманывает парня, по современным меркам, слишком старомодного. Вот чем может он  удивить развратную девицу? Телескопом, на который так и не получилось позвать, выехать в поле, разобрать его. И, полюбовавшись на красоту туманностей, далеких планет, галактик, той же Луны, собрать, поесть шашлыки, уехать обратно? ЧЕМ он хуже других ровесников? Наверное, потому как не курит, не напивается, не лезет в белье по–пьяни.
     Юноша сдвинул брови, вспомнил россказни милой. Она часто любит зависать у своих подруг, даже с ночевкой. Сын Энрике стал подозревать недоброе. Стоя на веранде, в любимой клетчатой безрукавке светлых тонов, голубой или бежевой рубашке, синих джинсах, коим невесть сколько лет, с распущенными, золотыми локонами, падающими на плечи, - пошел сначала на Неву полюбовался на берега, там сел под березу, и начал думать свое. Чего он делает не так?! Цветы, подарки, внимание, романтика во всей красе, в стиле девятнадцатого века. Да, были поцелуи, объятия, и просьбы поласкаться, без секса. Но нет, все тщетно. Как недотрога двенадцати лет, Карина всем существом отторгала парня только так, руша ему самооценку на корню. С каждым вечером Аренский  все больше и больше зарывался в те злополучные порнофотографии, расслабляясь по–своему, чтобы отпустило. Чувствуя стыд, словно сходил к проститутке.
     Где–то - но непонятно, в каком краю, семье, жила его настоящая любовь. Она  отличалась от стервы, как день от ночи. У коей нет никаких подруг, у которых можно ночевать да пить, обсуждать мужиков, ругая их, на чем свет стоит. Лэйв чувствовал себя отвергнутым Ромео, его Джульетта скинула с балкона, выбрав Париса. Вот такая история. Очень все походило на подобный расклад. Обидно. Видать, слишком плох, чтобы понравиться женщине. Или поискать даму постарше, у ней ветра в голове нет? Она будет ценить… Да где найти–то? Негде. Даже в студенческой библиотеке. На работе – тем более. Все хорошие давно замужем. Ну что ж, если бросят, то ладно. Поболит, попьем водочки, плюнем на все и всех. Пока не встретится та, которая примет его, Властелина Времени, настоящего. Без всяких сказок, загонов на внешность, приукрашиваний. 
     Как же хотелось прокрутить Время вперед, попросив его показать ту Единственную, с коей можно построить настоящее счастье! Но действие запрещено. Все равно, что позвонить президенту с жалобой: у меня потек кран, прилетите на самолете,  почините его срочно. Мать и отец видели, как младший сын страдает, поделать ничего не могли. Он их не слышал - в силу возраста, отсутствия опыта.
     - Вот, значит, как она со мной! То на звонки не отвечает, то к подругам уезжает, наверное перебирает там парней: кто получше, повкуснее, понакачанней, покруче меня. Мразь! А я, как дурак, люблю Карину. А может быть, зря так ревную? Блин! - Закрыл лицо ладонью, опустил голову, пытаясь собраться с мыслями. День выдался хороший, спокойный, можно погулять по ПГТ, сходить в лес, подышать свежим воздухом, принести жертву Богам, попросить их о добром и вечном, в очередной раз поблагодарив за Дар.
     Но ничего днем делать не хотелось. Дурное предчувствие не давало покоя.
     – Блин… почему так плохо мне сейчас, почему настолько больно?! Днем и ночью думаю о тебе, девочка моя, Кариночка! Зачем же так мучаешь?! Скажи, так же желаешь меня ночами, смотря на фотографию? Нет, нет, нет! Быть не может! Постоянно телефон  не работает то в двадцать три часа, то в час. Ах, да, работаешь порой в ночные смены, в «Макдональдсе», отвлекаться категорически нельзя. Почему тогда настолько ноет сердце,  тревога не покидает душу и все мое существо?! Почему?! Ладно, потерплю год с половиной, следом буду делать решительные действия. Очень мне твое поведение не по вкусу. Зачем скрываться? Зачем спать у подруги, если мы можем снять квартиру?
     Ингилэйв побродил немного возле дома. Вернулся на любимую веранду, не зная, что и думать. Он плакал, своими мужскими слезами, как самый настоящий влюбленный, не знающий, где же правда, а где обман. Но то, что его нагло обманывали, ощущалось остро. Покоя действительно не было ни днем, ни ночью. И даже отец не мог помочь в непростой ситуации. Множественные коттеджи с красными крышами возле Кировска в детстве нравились Тору и Лэйву, теперь все друзья детства разъехались, не с кем особо  поговорить о своих беде, боли. Еще молодежь сейчас абсолютно не та, как раньше. А может быть, сыну Энрике повезло родиться не в ту эпоху, потому ему так плохо, несмотря на свою мораль, деликатность, примерное поведение? Все может быть. Не знал он вовсе -  все временно, чувства жгучие, первые, пройдут, и когда–нибудь откроют ему глаза на ту Карину, обожающую минет. Не только братьев она кадрила, планировала с них драть бабло… Девственница физически, не девственница в реальности. Бытовая ****ь, одним словом.
     Любуясь красотой природы, собирая букеты красивых цветов, живя поистине в шикарном месте под Питером, юноша желал с кем–либо разделить свои мечты, желания, постель, ласку. Но того, что он гулял с милой, оказалось явно недостаточно. Умный не по годам, видел очевидное. Но не видел, как Карина ему тонну ****ежа каждый раз вываливает на встречах, уйдя от очередного хахаля, натешившись. Жуя «Стимрол», чтобы не выдать себя. Сославшись на обычный пародонтоз.
     Хороший, очень добрый парень, готовый прийти на помощь сразу, готовый выслушать и понять. Но мир, к сожалению, так устроен: человечество над такими привыкло смеяться. Выяснилось следующее в свое время: родители поколения «Мундиаля–2018», надолбавшись с иностранными болельщиками и спортсменами, подкинули своим поведением России сюрприз. Страна стала занимать первое место в мире по зараженности СПИДом. Дети их также в большинстве родились с болезнью, большинство умерло в детские годы и младенчестве. Поэтому искать половину в своем поколении смысла не было. Все равно семьдесят процентов шкур, дебилов, дегенератов. Вот так. А с одногрупницами Инги неинтересно общаться. Некоторые явились из деревень получать высшее образование, кем они работали, чтобы его оплачивать, говорить не нужно. К таким и подходить страшно. Неизвестно, чего там у Карины за подруги. Может, действительно Миру трахнуть? От отчаяния, отсутствия возможностей? Лишь бы никто не узнал? Нет, не стоит пачкаться об нее. Без любви спать – зачем? Это низко и грязно. Вот бы страсть, как у родителей!
     Может быть, стоит еще больше подражать отцу, чтобы стать таким же? Хорошая идея. Вот только ЧТО придется в своей жизни пережить парню? Чтобы набрать такую же мощь,  стать Архимагом номер два, возвысив до космоса наследие? Чтобы за ним носились ведьмы, раздеваясь на ходу, как в Средневековье Изольда за отцом? Нет, это слишком. Чересчур. Но сейчас нет никакого Средневековья. Никто тебя не опаивает вином, не имеет орально и вручную в лодке. Только потому, как от чувств чердак снесло. Изольде снесло, но она как–то смогла потом остановиться, понять – им с Энрике НИКОГДА вместе не быть. Никогда не лежать в одной постели, обнявшись, не держать на руках своих детей, не радоваться жизни. Одна лишь боль у несчастной женщины. Но, надо отдать ей должное: она спасла его и Торстейна, когда те рождались. Если бы не Темная – парни остались бы без матери. Теперь стала другом семьи. Тиль с ней подружилась. Каждый раз, когда Торстейн творил в детстве непотребное, семейство звонило ей. Спрашивало, чего делать. Получали добрый и нужный совет. Хоть был Энрике Архимагом, не умел совладать порой с сыном. Потому как сынок Темный. Вот с Лэйвом – пожалуйста. Тот – родственная душа. Светлый.   
     Но быть подобным Русалочке из сказки Андерсена Андрею очень не хотелось. У той все старания завоевать принца пошли прахом. Проще говоря, пятнадцатилетняя девочка полезла не в свое болото, за сей поступок поплатилась. Понятное дело – подросток, в голову принцессы ударили гормоны, понеслось. Наверное, икра скопилась или надоело общество сестер. Либо простая зависть. Вот и начала искать парня, лишь бы отдохнуть от постылого моря. А может, ведьма пыталась образумить девку, отрезала ей язык не просто так, а чтобы не задолбала принца болтовней? Кто знает… Может, так оно и происходило, если копнуть глубже. Ведь в детстве все настолько легко, кажется: вот принц нашел  крестьянку, полюбил ее. А дальше все круто, сильно. Нет, жизнь устроена совсем наоборот. Принцы сейчас кончились, их нет в таком виде, какими людей сего звания изображали в Средневековье, в тех же сказках.
     - Если она меня не любит, даже не хочет - пусть будет что будет, подожду. Не развалюсь. Потерплю, а дальше, если все пойдет хорошо, женюсь. И тут не станет никаких походов к подругам, бухла, остального. Только моя, и точка… В постели, в жизни, навсегда! Устрою тебе шикарную ночь в день свадьбы, когда приедем домой из ЗАГСа. А пока непонятно, чего творится, к чему придем. Но все равно, плохо. Раз я накачал в компьютер, распечатал дерьмо на принтере, еще приделал к одной порноактрисе голову своего идеала. Да, друзья звали меня на работу в порнобизнес,  отказался - мне это ни к чему. Тупейшее, гнусное, похабное занятие - выставлять свои гениталии напоказ другим людям. И ведь не поймет меня отец. Мать тоже. Когда же закончится постылая ломка?! Гребаная любовь!
     Энрике тем временем также вышел на веранду, увидел сына, уходящего в поле, после долго смотрел в горизонт. Он не стал мешать Ингилэйву, у которого шел самый пик юности. Со всеми вытекающими. Надо просто переждать – но Лэйв не слышал, не понимал. Строго глядя вдаль, отец семейства все видел в поведении отпрыска. Зачем разговаривать, если в голове у парня нелепая влюбленность в девку? Пройдет, как гроза над морем, как ветер со штормом, как буря с вырыванием деревьев. Все сразу закончится, перегорев. Лет через десять–двадцать красавчик уже рассмеется, или пожалеет о том, что влюбился. Но зачем порно–то качать с отчаяния? Неужели так тяжело найти себе нормальное занятие? И тем более, распечатывать фотографии? 
     Как бы он не начал творить дикие вещи. Вот правда, лучше бы один раз бабу снял – ту же шлюху, да успокоился. Деньги на мероприятие выделить тоже можно. Несмотря на всю неприязнь к бабам этого рода. Не ходить же в баню - поговорить за пивом про девок! Невольно Гвелд вспомнил себя, какие страшные деяния творил под вином, кайфом гормонального коктейля в мозгу. Старший сын уже пошел в этом плане по его стопам. Но то Темный. И навсегда им останется. Тора не переделать в Светлого. Как говорят в народе: каждый дрочит, как хочет. Вот застрекотал и младший сын. Точнее, задрочил. Магией, конечно, половое влечение можно убрать, а чего будет, когда эффект закончится? Как в детстве пусть – поболит пальчик, порезанный в кровь, мы его забинтуем, зеленкой помажем, через неделю заживет. Останется всего лишь шрам на всю жизнь. Полез в банку со сгущенкой любимец лет в семь – разодрал палец напрочь. Плакал долго. Но зажило же! Вот и «там» заживет. Однако, болит теперь у взрослого парня вовсе не палец указательный, а гипофиз. Пославший соответствующий сигнал: ищи самку для соития. Неистово ищи, пока не найдешь и свои дела не сделаешь – не успокоятся гормональные бури.
     - Ты все равно меня не поймешь и не понимаешь, сын. Не внемлешь, пока не пройдет  постылый возраст цветения. Как цветы распускаются на яблоне, как привлекают своим ароматом пчел, особенно перед грозой, выделяя много нектара. Чтобы насекомые смогли  питаться медом зимой, а сейчас набрать пыльцы, опылить. Без этого никак нельзя. А кого ты опылишь, Инги? – Гвелд сокрушенно опустил голову, руку с сотовым. Хотел позвонить любимцу, но не стал. – Да, пришло время, ты расцвел, как цветок на яблоне - белый, чистый, прекрасный, ароматный. Завидный жених, зять в будущем для какой–нибудь хорошей семьи. Но плохая пчела на Светлого села, будет ли толк? Толка никакого не предвидится, так как нет жизненного опыта. Скорей всего, на моего Властелина Времени приземлилась оса. Жалит, жалит, либо мечтает оборвать все лепестки, и не станет с моего Ингилэйва ничего. Я хочу, чтобы Торстейн все–таки пролил свет на ту, на фотографии. Только не говори, что это она. В которую влюбился. Надеюсь, сынок,  девушка, похитившая нетронутое сердце, порядочная и хорошая. Скоро узнаю. Я ведь прекрасно знаю, как тяжко переживать молодые годы. Мечтать. О несбыточном. 

     Придя домой, Энрике усмехнулся, присев на подоконник. Да уж, теперь юноша долго будет колбаситься, превращаясь в мужчину на гормональном уровне. Придется пережить все его нервные срывы, обиды, комплексы, они наклевываются даже сегодня. Пассия та наверняка парнишку не любит вовсе, встречается с ним только ради денег, чтобы выпить и покурить, прикупить себе шмотья, косметики. Конечно, взрослым легко говорить о жизни, когда уже все подобное пережил – юношеские потрясения и депрессию. Но  Энрике депресню заливал вином, на пирах брал любую женщину. Теперь все ушло навсегда. Сын сможет лишь колошматить кулаками стену и по–черному завидовать брату. Смириться со следующим: он не Тор. Вот сейчас придет, станет часами в комнате сидеть. Надо запрячь парня работой, пусть все наладится.
     Рассуждая таким образом, Архимаг ухмылялся и улыбался, стал смеяться. Заливисто, словно маленький ребенок.
     Вернувшись, Ингилэйв набрал номер шкуры, и, как говорилось выше, она неохотно приняла звонок, перевернувшись на живот со спины. Торстейн стал наблюдать, что будет.
     - Карина, ты где сейчас? – Взволнованно спросил влюбленный. – Я переживаю!
     - Не думай, будто мне все равно, я также по тебе очень сильно соскучилась! И также желаю увидеться.
     Ее мозг был затуманен оргазмами, поскольку на сей раз, кувыркаясь в постели, парочка устроила уж невообразимый фейерверк из петтинга - что так, что в обнаженном виде. Простонавшись, провздыхавшись, они собирались отдыхать дальше. Тут снова этот юноша. От него нет спасения. Скоро надоест с ним разговаривать. Тор недобро улыбался, радуясь повороту событий. Скоро будет собран лютый компромат на девку, тогда любви конец придет. А пока – мясо всегда готово выполнять любые шалости. Карина опять кашлянула, пыталась унять сбитое дыхание.
     - Я не понял немного… - Светлый свел брови, стараясь понять, чего творится на другом конце трубки, - почему так тяжело дышишь? Как так смогла запыхаться? Или бежала к телефону? – Последний вопрос он задал в лоб. Подозрения его на нервной почве только крепли.
     - А что ты не понял сейчас?
     - Что ты так тяжело дышишь? – Повторил вопрос. Сам он уже глотал ледяную воду с валерьянкой, стараясь прийти в норму. Хоть ответила на этот раз.
     - Я только пришла с пробежки, мне надо поддерживать себя в хорошей форме. На работе итак устаю, не хочу, чтобы фигура превратилась невесть во что. Не желаю выглядеть в юные годы деревенской бабкой, милый. На улице погода отличная. Я не знаю, как у тебя в ПГТ, но у нас солнце сияет. Плюс сейчас пойду в душ, смою с себя весь пот, помою голову. Вдобавок, надо еще волосы покрасить. Мне не нравится ходить, как зачуханная мышь. Если хочешь, можем потом созвониться, когда закончу.
     Торстейн уже угорал в подушку, старался всеми правдами и неправдами себя не выдать. Чего же ответит брат?
     - Понял, милая моя лапушка. Сильно устала? Давай я сейчас приеду, примем душ вместе! Мне плевать, как там выглядишь, чего делаешь, хочу позаботиться о девушке, которую люблю. Давай? – Глаза его озорно блеснули.
     После такого ответа Тор уполз в соседнюю комнату на полусогнутых коленях, зажимая кулаками рот. Вот так номер! Брат предлагает в душ отправиться с Кариной! Это нечто новое! Конечно, она ему сейчас откажет. Потому как он ей противен простотой. Вдобавок, она не дома вовсе. Цирк продолжался. Он смеялся над глупостью Ингилэйва – лишь дурак полный не поймет абсолютно ничего, что творится за спиной. Каринка издевалась над несчастным недотрогой только так. Она привыкла грести деньги с парней, в том числе с Темного.
     «Вот я нехило бабу Светлому подогнал… Самый сок! Самый отборный сорт говна нашел! Заманил, теперь проверяю на профпригодность, не кинет ли нас обоих сразу, или поодиночке, наигравшись. Мне рано или поздно надоест тупое мясо, без мозгов. Придется найти повод, чтобы слить. Найти еще одну, чтобы дальше учить братца жизни. Да еще во Тьму обратил неспроста – ты же такая, как мы, только у нас таких гнид убивают сразу, видя дерьмовую натуру. Ты, девочка, попалась. В моем сердце нет ни любви, ни сострадания. К тебе. А то смотри, как повисла в первый день знакомства на мне, девонька! Да было бы, на чем висеть… я же все равно не дамся, не буду ни плодиться с тобой, ни обожать. Поиграю и убью. Сколько времени прошло, а все не уймется, уже подругам нахвасталась, как закадрила двоих близнецов. Будто не знаю. На роже наглой все написано, на роже, которая родилась в результате связи русской с латиносом. А жена у меня когда–нибудь будет превосходная, но не из сливной ямы, где кишат черви да прочая срань».
     Так подумал Темный, делая соответствующие выводы. Хотелось избить Карину в кровь, выкинуть в окно, чтобы долго летела, шлепнулась об асфальт, да больше не встала. Либо кинуть под колеса собственной машины, связав. Гулять сразу с двумя парнями, к тому же врать младшему брату – поведение ни в какие ворота не шло. Ничего, мальчик поумнеет, когда узнает правду о том, с кем связался. От отца пришло сообщение в вконтакте про шваль. Торстейн ответил: сейчас проверяет бабу. Но сказал – если что не так, та полетит в яму, где косточек уже много. Энрике довольно ухмыльнулся в виде смайлов.
     Тем временем, пока Тор угорал молча в соседней комнате, мразь продолжала нагло врать. Переместившись к Темному, включив громкую связь. Стало еще веселее.
     - Нет… Я так не могу. – Начала она опять свое нытье. Показывая, насколько противен  брат возлюбленного.
     - Но почему?! Разве плохо?! Я приеду, сделаю массаж, полюбуюсь твоей фигурой, мы же не чужие друг–другу! Или боишься, будто я не сдержусь, изнасилую? Поверь, мне хватит с милой в душе пообниматься, потереть ей спинку, поласкать красивую грудь… - Ингилэйв последнее слово выдохнул с жаром, прикрыв глаза, почувствовал, как его естество вновь принимается желать девку. – Я же не какой–то ублюдок, который будет избивать в кровь, брать насильно. Обижаешь меня! - Лэйв облизнул сухие губы и почувствовал, как выстукивает в голове кровь. Сейчас она согласится, можно лететь к ней домой, как на крыльях! – Потом мы продолжим в постели, и снова трогать не буду. Вынесу любимую на руках, с душа, страстно целуя, аккуратно положу на чистые простыни на большой кровати, приласкаю, накрою своим телом и начну… начну гладить, наслаждаться этой кожей, целовать упругую грудь, дальше массировать ее, намазав ладони эфирным маслом…
     Торстейн охреневал. Нехило его колбасит! Ничего, переколбасит и отпустит. Поднимая глаза к потолку, Темный хотел присвистнуть, да нельзя. А то весь план рухнет.
     «Ему хоть по лбу, хоть в лоб, - все едино… Я думал, он фригидный, раз девушками не увлекался раньше. Что у него на разукрашенных и не встанет. Ан нет, стоило только водки налить да пальцем в девку ткнуть – и все, унесло невесть куда, в неведомые дали. Уже про грудь начал фантазировать. Порно в помощь, братец! Наверное, там уже терабайты скачал, все мало. Учись, студент, набирайся опыта». - Так думал Властелин Тьмы, сидя на диване, качая головой. Черные его одежды подчеркивали правдивость слов.
     - Карина, ну так решили? Устроить романтическую помывку в душе? И мы продолжим… Пожалуйста! - Умолял Светлый. Надеясь на лучшее.
     - Да ты что?! – Вскричала она, потеряв терпение. – Почему у вас, парней, один секс на уме? Я так не могу! А вещи, которые ты только что описал, я стану делать лишь после свадьбы. Я не такая, как остальные. Если кто–то сразу соглашается на интим после душа, типа массаж, все такое, то прости, но нет. Кто знает, кем будешь в поведении, увидев мою грудь. Вдруг правда возьмешь, пообещав не сделать больно? Я не знаю, как на твое  предложение реагировать, Ингилэйв. Меня так воспитали. Помывка в душе – красиво,  интересно. Но никак. Если у нас будет свадьба – то с радостью!
     У бедолаги пропал весь настрой. Она его отшила. Неужели так сложно понять тяжесть ситуации – хочется повидаться с милой, обнять. Прижать к себе, позаботиться, в конце концов. Либо там есть очень веский повод, почему не может пустить к себе. Может там  правда подруги сидят? И будет неловко? Девушки же не любят, когда их компанию разбивает парень, и ему не по душе слушать о себе разные, выдуманные подробности, кои обсуждают в курилках, на кухне.
     Теперь ему и не хотелось даже звать ее в красивый ресторанчик. Все равно не оценит. Ей подавай красивые шмотки, вольготную жизнь. Больше ничего и не надо. Лучше уж правда, сходить с Тором в то красивое место: он любит прекрасное, уж точно не станет вести себя, как Карина. Отлично, будет, что обсудить с Темным. Может быть. В очередной раз найдутся ответы на вопросы. Возлюбленная пускай ходит по барам,  ресторанам, со своими подругами, жрет там «Мартини», суши, - да. Больно и неприятно, но как иначе вбить в ее башку элементарные вещи?
     - Ладно, раз не хочешь меня сегодня видеть, не надо. – Сказал, как отрезал.
     - Понимаешь, я у подруги сейчас, у нас девичник. Не нужно тебе тут светиться. Это наши девчоночьи разговоры.
     - А сразу об этом сказать невозможно было? Только и думаешь о своей работе, девках курящих, бухающих, тебе не нужны семья и дети! Я тоже, наверное. Посиди подумай, может,  найдешь себе мозги вместо красивой внешности?
     У стервы перехватило дыхание. Все, конец всех ее планов. Она стала просить парня сменить гнев на милость.
     - Не думай, будто мне насрать на тебя. Никак нет! Просто, правда, я не могу вообще ничего сейчас делать. С девчонками мы давно знакомы. Плюс не хочу, чтобы бабы клеились к тебе, и отбили впоследствии.
     Лэйв сдвинул брови:
     - Неужели. Милая, думаешь, будто я начну с ними изменять? Я верен одной девушке, а не как мой брат. Это он любит коллекционировать бабенок, как фантики от конфет. Но я однолюб. Не желаю разменивать свою молодость на что-либо.
     Он обиделся крепко, решил встретиться с любимой на следующей неделе.
     - Мы все равно будем вместе, несмотря ни на что. Ладно уж, принимай там душ, мне все равно. Хотел сделать приятное, спросить, как здоровье. Высыпаешься ли по ночам. Я же не изверг, не чужак. Меня учеба с работой тоже выматывают, сидеть за компьютером как–то не ахти. Девушкам тоже нужно свое общение. Мальчики потом. Если что, то звони. Целую. В пятницу следующей недели позвоню. – Инги повесил трубку, стиснул зубы от отчаяния. Его всего трясло от горечи, внутренней боли. Придется звонить брату. Хорошее вино он очень любит.

     - Не думал, что так пошлешь… - Торстейн был удивлен. – По крайней мере, я понял одно: он действительно очень наивен. Послушав разговор, мне стало парня жаль. Нашел бы себе девицу, которая не требует ничего – ни денег, ни тряпок, не отшивала б так.
     Карина села на колени Тора, прижавшись к нему.
     - Я его и не послала. Пока не желаю видеть.
     - Еще вспомни, как познакомились, заворожено брат смотрел на один наряд… Он не то, что я, поверь. - Темный хищно улыбнулся, хмыкнул. - Никогда до тебя с девушкой не встречался по–настоящему. Даже девственник. Его легко очаровать, так же легко бросить. Непуганый воробей, не знающий о жизни ничего. А я знаю, дорогая моя недотрога. - Тор резко повернулся, схватил гостью в объятия, резко развернул. Придержав, чтобы та не упала с дивана. – О женской ласке, любви, всех ее прелестях. Хочу наследника. Темного, как я. От любимой. – Он сурово глянул на шлюху. – Инги тоже захочет детей, рано или поздно. Готова? А не только кувыркаться голышом, со мной в ванной?
     Тут он словил на хитрости: девка не собиралась заниматься хозяйством и рожать детей. Никому. Ни Торстейну, ни Ингилэйву. Ей попросту не нужно проблем. Терять двоих красавцев ой как не хотелось. Она хотела жить роскошно, красиво.
     - А зачем тебе наследник, милый? Ты ведь Темный. А Темные почти не размножаются.
     Властелин Тьмы схватил ее за волосы, намотал на руку:
     - Не смей так говорить про мою касту! Сие все равно, как ляпнуть: когда вампир становится вампиром, у него все, делающее детей, отваливается! Наивная, дурочка! Наши вампиры – не то, чего показывают в кино, типа свет увидели, рассыпались! Нет… Это существа с разумом, спокойно выходят на свет, не разваливаются, как ржавая машина от одного толчка… Ну ты и дура! Сразу видно: в школе почти не училась, книг по науке не читала! Судила все по компьютерным играм и прочему дерьмецу! Только и годишься, чтобы трахаться. Я не вампир, а маг. Ну, у меня также все должно отвалиться? В некоторых книгах есть правда, и то немного, автор попал пальцем в небо. Пьют кровь, высасывая до капли. Могут также заключать браки с людьми, другими кастами, если  посудить. Своими словами «А Темные почти не размножаются» ты меня оскопила во всех смыслах, тупица! Скажу тогда так – такие, как Карина, почти не размножаются. Дохнут под колесами машин пьяными, их убивают хачи, чурки. Кожа светлая, значит ****ь, либо надираются в барах до беспамятства, потом трупы достают из–под стола утром или как  обнаружат. Либо колеса в спирт, либо энергетиками. Попробуем, насколько крепкая. Наркотики у меня есть, если интересно. Накачаю так - глюки покажутся явью, отдам  ребятам на трах, покажутся девке пчелками, котятами, или тупорылыми розовыми пони для тупых. Но знаешь, нравишься прытью и стервозностью. – Тор с силой оттолкнул от себя дешевку, на кою потратил много денег – все ради брата. 
     Девка заплакала, размазывая по щекам тушь. Ей очень не хотелось, чтобы Властелин ее кинул, как тряпку. Потому как была очень высокого о себе мнения, как ее мать в свое время. Терять ночи в «Макдональдсе» с Торстейном не хотелось.
     - Мне очень интересно, на что ты еще годишься. А то пока кроме гулянок, пьянок, тела, умения сосать, и прочего во вкусах современной молодежи я ничего не увидел. Пожарь мне яичницу с мясом. Я проголодался.
     - Могу приготовить бургеры, зачем нам яичница? Только на работе нас начальник предупредил: не есть их. Если поглощать десятками, сотнями много лет, можно ослепнуть. Оглохнуть и стать обычной тушенкой. Давно известно - трупы в могилах, которые при жизни ели одну продукцию «Биг Мак», не разлагаются. Что там про «Колу», я не помню. Предпочитаю обедать или ужинать в барах. – Тихо проговорила она, подползая к ногам Властелина Тьмы.
     Торстейн улыбнулся. Бургеры - хорошо. С пивом пойдет.
     - Хорошо, хоть это можешь. А чипсы готовят у вас там? – Ухмыльнулся он, закинув ногу на ногу.
     - У нас такое не делают. Есть очень много вкусного. Можно собрать бургер, какой желает клиент. Двухэтажный, трехэтажный. С майонезом. Еще я обожаю суши. Давай закажем?
     - Нет, ты обещала мне одно сделать. Продукты есть. Мясо тоже. Пойдешь на кухню и сделаешь на двоих пожрать. Да, я груб бываю временами. Но мне нравится, когда женщина стряпает. Сам могу сделать что угодно, тот же борщ, довольно вкусный. Значит так, я готовлю борщ, ты – свое. Потом посмотрим кино. Но не комедии – я их люто ненавижу. Пиво у меня есть – второй холодильник забит. Есть текила, скотч, виски, простое вино всех мастей. Красное, белое, розовое, ягодное. Выбирай, мне не жаль. У меня на счетах столько денег – на сто лет хватит. Да, от бургеров в ресторанах быстрого питания люди тупо дохнут. Не сдохну. Даже печень не развалится. По сути, ты знаешь мужскую психологию, раз сосешь, будучи «девственницей». И вообще. Больше не выкладывай в Интернет фотки, где грудь почти вываливается. Ты моя, ясно? – Он сурово поглядел на нее. – Моя, и точка. То, что родилась в эпоху вседозволенности, не означает – плевать на всех и все. Знаешь, я тоже моралист в некотором смысле слова, не люблю гниль в обществе. Хочешь внимания? До меня его получала. Мало брата моего, меня? Придется же выбирать когда-нибудь, кто из нас лучше. А если бы у тебя оказалась сестра–близняшка? Мы бы делили тоже их?
     Карина замолчала. Тор попал в больное место. А теперь приходится питаться у мужиков, только потому как неохота лежать мумией в могиле, блин. Считала, как все леваки – жизнь дана один раз, надо попробовать ВСЕ и ВСЯ. Беременеть люто не желала:  разнесет фигуру, никто больше на тело не поглядит.
     - Ну… я бы ревновала очень к сестре… - Прошептала она. – Причем очень сильно. Ты же красавец, так идет черный цвет, так и кончаю с одного вида. Правда.
     Властелин кхыкнул довольно. Еще одна дура, которая ценит не за деяния, а за внешность. Когда же все закончится, когда найдется девушка, коя начнет ценить за внутреннее содержание?! Наверное, лет через двести, и точно не в деревне. Вот вся суть девяноста пяти процентов бабенок. Сначала ищут красавцев, причем любых марок, а  когда их все пошлют, начинают ныть: все мужики говно. Да даже папикам и прочим нужна хозяйка, чтобы почувствовать себя мужчиной: есть хоть какая–то благодарность! Когда приходишь домой, тебя ждет вкусная еда. Тот же банальный, миллиард раз надоевший всей стране борщ. Или стопка блинов, политых маслом, медом, а по дому или квартире раздается аромат вареных раков, с картофелем… Как же прекрасно! Кроме матери, никто не готовил настолько шикарно.
     Тор обожал родительскую еду всех мастей, даже если она немного пригорела. Точно так же говорил и младшему сыну Гвелд – о чем уже говорилось – приятно, когда дома есть вкусное. Еще Торстейн не любил российские консервы, за следующее – там не оказывалось мяса, рыба порой протухала до открытия крышки, кроме дерьмовой сои ничего не находилось. Потому он предпочитал питаться настоящей едой, а не говном. «Патриотизм во всей красе – жри, что попало, все лучшее, бл… для народа, весело живем», - думал он, рассматривая порой полки магазинов, в том же «Окее», «Ашане».  Проще купить килограмм крупы, разных видов, сварить тот же гороховый суп с настоящим мясом. Гораздо вкуснее выйдет. Полезнее.
     - То есть, не стала бы делить меня или брата с сестренкой, если б та была… - Начал Темный, улыбаясь.
     - Да. Выбираю такую жизнь всегда, какая нравится. И плевать, кто что говорит. Хочу много денег – будут. Причем легкие.
     - Так–так… то есть, еще на трассе стоишь, да? – Торстейн приподнял одну бровь. – Легкие деньги говоришь. Знаешь, дорогая, даже там не каждая сможет обслужить за день человек двадцать, насколько мне известно. Нет, я не сутенер, были знакомые, которые общались с проститутками. Девки пошли на трассу по одной причине: детей нечем кормить. А на шиша рожали? Ой, как нехорошо! Сначала рожают - есть лозунг в России, о демографии, дальше начинают ныть, продавать свое тело. Ну, или на шест лезут танцевать, тоже за денежки, немаленькие. Лучше продать почку, или часть печени. С пользой, но зато не гнилым способом, о чем сейчас говорил. Чем занимаешься там, каким заработком? Дрочишь на камеру в вэбке? Прав? И кто там говорил про девственность? Что понимается под невинностью? 
     Он пошел покурить на балкон, там поражался наглости девицы, не желающая ничего не делать в жизни. Лишь получать удовольствие. Она следила за собой, даже слишком, но не педантка. Но стало ясно уже по ответам - хочет завести себе гарем. Не получится – пока бедолага Ингилэйв слепо ведется на закидоны любимой, последим дальше.
     Сизый дым на балконе вился вокруг Темного, ему на душе становилось все поганее и поганее. Смотря куда–то вдаль, он обдумывал план дальше. Развести дрянь на все говно, какое можно, потом рассказать Светлому. Если не поверит – доказательства предъявить. Вот будет удар для него! Зато впредь подумает сто раз. И по барам побродит после -  просто выпить, поесть. Посылать начнет нимфеток. Уж лучше парафэлитка, чем гниль собачья. Девушка с длинными, до колен, густыми, темными волосами, но не черными, без косметики, с шикарной фигурой, умеющая готовить, понимает с полуслова. Вот о ней грезил сын Архимага, несмотря на все свои разговоры о ненависти к бабам. Коя пусть даже не невинная, но морально чистая. Порой плакал по ночам, когда был дома один. Богатство готов был подарить своей Единственной. Кинуть под ее ноги весь Мир. Только чтобы любила настоящего, страстно. Если не найдется красавица, умница - к сожалению, сойдет и брак по расчету, с ведьмой из своих. У Властелина Тьмы имелся свой громадный гарем из шкур, ****ей, малолеток и остального сброда. Не любил никого оттуда,  использовал их чисто как мясо. Интересно, чего же случится, ежели найдется идеал? Все шаболды начнут ее ненавидеть, причем очень жестко.
     Тогда начнется кровавая баня, однозначно. Ни одна шваль и ****ь не потерпит рядом с собой порядочную девушку. Потому придется всех уничтожить, или поставить охрану,  пусть та всем несогласным бошки посворачивает. А после – тела в яму, органы – на продажу. Хоть какой–то толк. Ингилэйв никогда так не станет делать – чисто пожалеет всех, вся. Чтобы он пошел всех рвать и крушить – надо отобрать самое дорогое. Что может быть дорогим? Светлое начало? Нет, никак не оно. Его не отдаст просто так. Слишком стезю хранит. Женщина? Уже поинтереснее… но какая должна быть? Мира? Да, влюблена в него с детства, Лэйву плевать на нее. Додружится ведь. Такая же почти, как Карина, только по мужикам начала тут жить. Обирая до нитки, переписываясь с кем угодно, пока их нет дома. Угнать женщину у брата, причем идеал… Если идеала пока нет? Пусть лучше учится, не прожигает свою невинность, как фитиль на взрывчатке. Ведь рванет так - мало не покажется, с сокрушительными последствиями. Жаль Властелина Времени. Говорят, настоящая любовь бывает лишь между представителями одного типа. Только где этот тип? Нету. Поэтому, пока есть деньги, то же мясо. И патриотизм в России, который всех достал. Особенно другие страны.
     Валить из страны пока рано. Да и зачем, если под ногами весь Мир? Когда даже Сирия боится Властелина Тьмы? Брат прославился уже нехило – первый в Мире снайпер. Тоже хороший вариант работы, чтобы женщины бегали табуном. Но он вредный, никому не ответит взаимностью. Продолжит цвести, как прекрасный цветок, вечно юный, хороший,  проколется на фигне. Поскольку слишком добрый, жалостливый.
     Этим вечером Ингилэйв у себя на чердаке побренчал на гитаре старого типа. В  изнеможении рухнул на кровать, по щекам побежали слезы. Горькие, неостановимые. Началась нехилая депрессия, из нее легко не выберешься. Он не знал, как поступить в данной ситуации. Кинуть ту Карину, или остаться с ней? Увидит добро, безграничное, начнет меняться. Станет нормальной. А там можно жениться. Девятнадцать лет – прекрасный возраст. Почему бы не потратить цифру и еще десять лет на любовь, страсть? Хотя, для младшего страсть подразумевалась в сердечных мучениях, а не кувыркалках в постели. Возлюбленная итак сказала - невинна, и замечательно. Даже проверять неохота. Клялась - может показать справку о невинности. Светлый ответил: поглядим, хотя все можно купить у врачей.
     Тогда с какого хрена трубку не поднимает? Пару раз написал ее друзьям вконтакте, чтобы выяснить, почему так произошло, почему идет игнор. Незнакомец отписался - тот заблуждается, считая ее идеалом для брака, очень сильно. Рассказав о матери, повествование повергло Аренского в шок. Та погибла, вместе с родителями. Парень настойчиво советовал забыть ту девку, но сын Энрике не поверил. «Она всегда не отвечает на звонки, когда ей что–то очень надо вне отношений, но и слава про нее еще в школе ходила нехорошая». Или все–таки отцу сказать? И он узнает информацию?
     Если на пути попадется действительно идеал? Тогда придется выбирать, кто лучше. Нелегкий выбор. Еще юность не выветрилась из головы. Добавив того товарища в друзья, Ингилэйв окончательно впал в депрессию. С Мирой не хотелось общаться. Пусть дальше живет так, как нравится. Лучше писать стихи, чем тратить жизнь на кого попало. На работе много всего интересного, в рейды уже ходить приходилось, превращая в решето Темных. Нехило отрезвляло. Много раз мужики спрашивали, не планирует ли сын начальника жениться. Тот заявил – может быть, когда–нибудь, все выяснится точно. Но все равно, юноша влюблен, причем безумно, потому не видел вокруг себя никого и ничего. Да, найдутся те, кто Карину начнет защищать. Мол, хорошая, к тому же девушка. А сердце говорило обратное: «Не спеши, не торопись, все само вскроется, не пожалеешь, если беда случится»…
     Пострадав так некоторое время, приняв валерьянку, снайпер достал ватман, краски, и принялся рисовать портрет возлюбленной. Получилось достаточно хорошо, акварель и гуашь отлично сочетались. Давно Светлый нарисовал портрет отца, сие привело родителя в полный восторг. Гвелд даже устраивал Властелину Времени выставки, проходившие на «ура». Дошло даже до следующего: младший нарисовал иллюстрации к жизни родителей, тем дико понравилось. Картины развесили по всему дому, висели довольно долго. Часто молодой художник выходил в поле, рисовал цветы, травы, птиц, ящериц. Все, чего желал увидеть в своей жизни. Особенно получались у него пейзажи, строения.
     Целыми днями летом, ранней осенью, да весной Ингилэйв рисовал, слушая тишину, или плеск волн, в разных стилях. Графике, рисунке, композиции, скульптуре. Набирал охапку цветов, приносил домой, рисуя натюрморты, либо другое. Автопортрет тоже получался, даже гордость взяла. Нарисовал родного брата, картину подарил, когда тот зашел домой пообщаться, и поглядеть, как идет жизнь. Торстейн потом долго хвастался в своих кругах.
     Даже Темные просили нарисовать их, платя деньги, а Светлый выполнял заказы. Нет,  вовсе не связывался с ними. Так можно забить на боль в сердце. Рвавшееся к возлюбленной.
     Закончив картину и поставив ее на диван, юноша поглядел на часы. Время близилось к одиннадцати. Пора снова провести себе разрядку, заглушить боль. Быстро достав фотографию, созданную на фотошопе, с головой идеала, он включил плэйлист с инструментальной музыкой «Апокалиптика», надел наушники и принялся за дело. Нервы, обида, отчаяние захлестнули парня, тот пытался забыться, плача периодически. Как же надоело лицезреть дерьмо! Проще взять фото идеала, попробовать на него спускать пар,   чувствуя хоть какое–то облегчение.
     Аренский видел себя полным ничтожеством, проклинал себя за исключительность, хорошесть, робость в некотором роде. За свой мягкий характер. Как же хотелось любви, ласки, внимания! Женской, а не так, чтобы кто–то погладил по голове, спине. Хотелось почувствовать нежную, женскую тонкую кожу на своем органе, пальцы, а после ему желалось больше, и больше, больше. Чтобы девушка лежала рядом с ним, полностью обнаженным, ласкала. Долго, красиво, а дальше принялась гладить - по груди, сильным от природы рукам, затем целовать в алые губы, немного царапая кожу на животе. Как Лэйв мечтал об этом! Ему стало плевать, с кем бы произошло - обижен. На Карину. Может быть, после такого она даст наконец себя приласкать, да и его тоже. 
     Но не хотелось отдавать невинность просто так. В конце концов, петтинг еще не секс. Перед туманным взором плыло как бы видение в голове, как с идеалом он занимается любовью, отдавая себя всего, без остатка, получая так же ласку, нежность. Слышал в глубине сознания женские слова любви, нежности, утешения. Вот он становится нежным, вот прижимает к себе недотрогу, помоложе его. Захмелев от гормонов, Ингилэйв принялся рисовать в воображении такое, от чего сам удивился. Тем временем, напряжение его нарастало.  Врубив музыку громче, он ускорился до крайних пределов, вновь заплакав от отчаяния. Ведь всего лишь мечты, мужские. Вызванные перестройкой организма. Тестостерона в парне много. Куда денешься без него? Хотелось почувствовать нечто особенное, красивое, волшебное. Может, действительно попросить брата подогнать ему опытных девушек? Чтобы не выглядеть в глазах всех белой вороной? Сейчас даже четырнадцатилетние и шестнадцатилетние спят с кем хотят, нисколько этого не стесняясь. Но такой подход – спать так рано – пугал Властелина Времени всегда. Рука его нехило вспотела, по спине градом лил пот. Как на рок–концерте, юноша мотал головой вверх–вниз, стараясь попасть в ритм. Туда–сюда. В ритм. Голова горела. Сглотнув слюну,  продолжил разряжаться. И тут…
     Рука легла ему на плечо. Парень замер и резко обернулся, сжав орган крепко в руке, вытаращив глаза. Он и не думал, что за ним уже пять минут наблюдал отец, стоя за спиной, склонив голову. Улыбаясь, порой качая головой. Младший снял наушники,  круглыми глазами поглядел на родителя. Тот с пониманием глядел на сына. Гвелд даже не ложился спать. Спокойно поднялся наверх, чтобы понять, чего Лэйв не ложится. Вот оно как. Бедолага, замучился. Вот почему сегодня днем уходил в поле, вернулся как в воду опущенный. На Светлом лица не наблюдалось, глаза покраснели от слез. Родитель  посмотрел ему вслед, все понял. Потому решил понаблюдать. Также обрывками слышал разговор с Кариной. Сомнения пропали.
     Девушка. Причем неприступная. Взглянуть бы на нее вживую, понять, какую кралю Инги нашел. Супруга сказала – братья нашли ее в непонятном ночном баре. Все Гвелду очень не понравилось. Факт о многом говорит.
     Пять минут Энрике наблюдал за сыном. Как тот сидел со спущенными штанами,  работая рукой. Стоя вплотную, но так, чтобы онанист не заметил. А ничего так, вырос юноша, красивый во всех смыслах, еще девственник. Так, пусть рукой себя обслуживает, чем имеет лживую срань.
     Вошел отец семейства на цыпочках, чтобы не спугнуть. Тихонько, по миллиметру, открыв дверь. Улыбнулся. Да, кельт мог помочь. Найдя достойную кандидатуру. Вот она  бы вправила мозг, как следует. Разведут же парня, как настоящего лошару, бросят, предпочтя другого. Вдобавок, котовасия с онанизмом длится уже месяца два с половиной. Олегу Аренскому надоело днем напоминать Властелину Времени, чтобы тот вовремя ложился спать. Выпив перед сном кофе со сливками, закусив бутербродами с семгой, понимал: дети выросли. Но старший созрел гораздо раньше младшего. И на сей почве, у второго начались нехилые проблемы с противоположным полом. Пора его раскрепостить. Да не при помощи той, не дающей покоя в голове - днем и ночью, сжигая сердце, а другой. Сложная задача, если учесть характер Ингилэйва. Он просто так не отдастся женщине. Бережет себя для своей, до свадьбы. А если та дама его изнасилует? Как быть? Парню нанесут мощный психологический удар. Нужно как–то убедить Светлого: женщин, на которых дрочит, будет вал десятков, даже сотен. Лишь одна станет женой. Навсегда.
     Посидев немного, обхватив руками голову, Архимаг снял тапки, пошел на чердак. Где вся картина ему и предстала.
     Властелин Времени, нехило испугавшись, круглыми глазами смотрел на родителя, не зная, что теперь будет. Поморгал пару раз, быстро заправил член в брюки. С такой же скоростью закрыл вкладку с порнографией, перевернул лист с коллажом. Лишь бы родитель не вломил ему оплеуху за подобные дела. Но Гвелд положил ему вторую руку на плечо,  произнес спокойно, понимающе:
     - Однако, вырос. Большой стал. – Кельтский сместил взгляд на молнию брюк отпрыска, затем поглядел в глаза. – Девятнадцать лет - не пять, понимаю. Только зачем опускаться до порнографии? Она нехило сворачивает мозг. Если можно спокойно без нее обойтись, сынок? Писать стихи, поэмы, песни. Я все видел, чего ты там накачал, не стал говорить.
     - Отец, что ты… что ты здесь делаешь?! – Опешил испуганный Светлый. – Это мои дела, это…
     - Это называется: тебе захотелось женской ласки, вот как. Я же говорил, природа свое возьмет. Не надо корежить себе психику просмотром кино восемнадцать плюс. – Отец отошел в сторону, сел на стул, закинув ногу на ногу. Лэйв покраснел, пытался прийти в себя. Агрессии в свою сторону не обнаружил. Его застали врасплох. - И даже хорошо. Теперь можно поговорить. - С этими словами Секван снова подошел к столу, взял все распечатанное. – Глупый… Тебе многое придется узнать и понять.
     Гвелд внимательно рассматривал распечатки фотографий, набранные юношей для  пикантных дел. Понимал: тема достаточно деликатная. Взял да порвал их, выкинув в ведро возле двери. Облокотился на спинку дивана, продолжил.
     - Ингилэйв, пришла половая зрелость. У меня творилось то же самое, когда достиг такого же возраста. Также хотелось женщину, до безумия. Но времена стояли совершенно другие. Потом я раскаялся во всем содеянном. Не повторяй моих ошибок. Да, да, да… Тебя выдают глаза. – Архимаг понимающе глядел на отпрыска, рухнувшего в кресло напротив, растерянно смотрящего на родителя, застегнув брюки. Взял салфетку, вытерся. Да уж, к чему приводит простой онанизм.
     Инги выпалил, в слезах:
     - Я устал слушать и на работе, и на учебе разговоры! У всех то секс, то бабы! Я хочу так же, с любимой! Мне до боли горько, обидно. Неужели я хуже всех? Не бухаю в говно, не курю, не пью, не лезу в белье к первой попавшейся девице! Все равно плохой! Даже та, которая нравится, не отвечает на звонки. Мне охота приласкать ее, обнять. По–взрослому, а не просто так. Я плохой! Раз мне не уделяют знаки внимания! Ну ее нахрен, учебу, когда кругом парочки!
     Гвелд усмехнулся, и хихикнул по–доброму. Вот что! Хочет ласки. Желает запретное. Ласку он получит, устроим. Подростковые комплексы вылезли, расцвели махровым цветом. Ладно прыщи были давно – и то так не рыдал. А здесь - слюни пустил, обиделся. Юноша сидел, закрыв лицо руками, рыдая навзрыд.
     - А теперь слушай сюда. Если поглядеть на твою ситуацию глазами взрослого, который через все это прошел, то нечего переживать, поверь. Давай, я сейчас наберу номер и сниму тебе шлюху? Чтобы понял, какова женская ласка, во всей красе. Мне надоело смотреть, как психуешь, нервы рвешь, сравнивая себя с другими. Да, на девушку по–любому будет вставать, тут ничего не поделаешь. Реакция на всю жизнь. Но молодец, не скатился до  парней, под бухлом насилующих девиц–сверстниц лишь потому, как захотелось затащить в постель, а она не дала. Не захотела. 
     Светлый шарахнулся:
     - Шлюху?! Зачем?! Я не буду с ней спать! Зачем мне на дно опускаться? Я хочу с той, кто нравится! Отец, почему у меня все плохо, многие смеются, потешаются?
     - Затем, что полез на порносайты и накопировал оттуда говно. В мое время порно не существовало. И как–то выжил, не помер. Не развалился, не стал импотентом. Только по причине недотраха порой. Вот. Сейчас решим спокойно проблему? Интернет в телефоне есть. Подберем девушку, опытную в интимных делах. И массаж получишь, и секс,  спокойно утром выпроводишь. Ну, как? – Отец говорил достаточно мягко. Про ночную бабочку сказал специально, чтобы проверить реакцию.
     - Я завидую брату! Почему на него вешается дофига баб, а я один?! Мы ведь близнецы,  внешность у нас одинаковая! Даже в школе подобного не творилось. А ему все позволено, любая давала.
     - Но не так рано же, не в четырнадцать тебе дать надо было! Сравнил, конечно, себя и его. Торстейн – Темный, потому я ничего ему не говорил, за связи, с малолетками и не только. А мы, Светлые, не будем подобное творить. Поскольку наша природа совсем другая.
     - Отец, ведь когда ты видишь маму, то желается ее? – Прошептал несчастный, немного успокаиваясь. Ему стало стыдно, даже очень, за те пошлые фотографии.
     - Взрослый мужчина добивается близости лишь с любимой женщиной. А не имеет все, что движется. Даже если женщина одета откровенно, зрелый мужик пройдет мимо. Потому как те дамы не годны для серьезных отношений, Ингилэйв. Ты влюблен, сынок. И давно. Мы заметили, молчали. Решили подумать, как помочь в ситуации, первая любовь. Да, я желаю супругу, постоянно. Но сдерживаю себя, не буду лапать просто так, ведь действие спугнет. Вдобавок, знаю все вкусы жены, твоей матери, каждый раз то букет принесу, то помогу по дому. В благодарность Тиль дарит любовь, нежность, ласку. Скажи – может ли все это дать сверстница, семнадцати–восемнадцати лет, которая учится,  трахается с любым за денежку? Вот сравни. Неужели желаешь опуститься ниже плинтуса, снимая баб, имея их как угодно, лишь бы насытиться? Да, сейчас молодежь совсем другая. Дает друг–другу сразу, так как все подобное делают. Но, Лэйв, перевес твой следующий: когда–нибудь в жизни попадется хорошая девушка. Сама возжелает. Сама даст погладить,  приласкать. Все надо выдержать, стиснув зубы. Все пройдет. Ты ведь мужчина. Женщины совсем другие. Так чего там произошло?
     Ингилэйв сглотнул слюну. Лед провалился в желудок. Придется все рассказать. Но не показывать фото.
     - Я звоню любимой девушке, а она то трубку не берет, то говорит, типа занята. Хотел ее приласкать, погладить, та ощетинилась так, словно я чужой. Мне больно, обидно. Неужели настолько противен? Сколько раз пытался пальцем даже лифчик зацепить – ни в какую. Ведь если парень хочет – того же желает девчонка! Ведь так! Никак иначе!
     Энрике весело поглядел на сына, налил себе воды. Веселый разговор получается! Придется объяснить, как все происходит на самом деле.
     Прикусив спичку, Архимаг задал вопрос в лоб.
     - А почему ты вбил себе в голову, будто девушка должна сразу дать? Только ориентируясь на свои ощущения? Неужели забыл – у нее есть грудь, матка, яичники?
     - Ведь мама с тобой делится лаской?
     - Конечно. Делится. Я не лезу на стены, как мой младший сын. – Аренский улыбался. Он все понимал. У девятнадцатилетнего юноши нет понимания, как работает женская физиология. Бедолага! Поймет ли он сейчас все и вся?
     - Но причем тут грудь и все остальное? Девушки любят красивых, умных парней. Значит, также их желают. Но не дают.
     Архимаг Энрике засмеялся мягко. Как все запущено!
     - Вот правда, реально всерьез считаешь, будто у женщин так же работает хотелка, как у нас, мужчин? НЕТ. Они совсем другие. Одеваются откровенно по одной причине: хотят много внимания. Неужели желаешь скатиться в то дерьмо, как и друзья, ради минутного удовольствия? Натешиться, натрахаться, а дальше все, останется говнистое послевкусие? Лишь бы научиться, попробовать из интереса с неумелыми сверстницами либо сверстницей? Тем более, с подцепленной в баре с Тором? Не нужно думать, будто девка, разодевшись, словно на панель, хочет секса. Вовсе не хочет. А требует внимания к себе. Не понимая, к каким последствиям действия подобного рода приводят. А через время  фифа скажет моему сыну: ой я ничего не почувствовала. Обидно будет? Правда?
     - Правда. – Ингилэйв кивнул головой. Отец прав. – Я очень обижусь, буду думать о себе, как о неудачнике. Знаешь, я не хотел качать фотографии. Хотел обычной ласки, но все пришлось делать самому.
     - Можешь не извиняться за свое поведение. Не нужно казнить себя за онанизм. Да, тяжело и обидно, да, нету пока постели ни с кем, по–настоящему. Даже не вздумай себя сравнивать с другими, только по причине - те перепробовали все прелести половой любви. Как думаешь: лучше разрушить несколько свиданий, или целую жизнь? А когда твоя там пассия начнет носиться с блефом, будто беременна, как поступишь? Поверишь, или начнешь докапываться до правды? Беременна… да не от тебя. Потаскают ту, выкинут, вот фифа и полезет обратно, за жалостью, с прицепом. Оно тебе нужно вообще? Уподобляться неумелой бабенке, тупым дружкам? Девки в девятнадцать особо не умеют ничего в интиме, уж поверь моему опыту… – Энрике склонил голову набок, строго, но с улыбкой поглядел на сына. – Лучше дрочить. Чем попадать в тяжелую ситуацию. Та девушка не отвечает на звонок по одной причине: у нее есть еще мужчины. Вот она и спит с ними, сосет по–полной, а после прибежит. Сравнив одного, другого, третьего. Не проще ли принять ситуацию такой, какая она есть, дождаться хорошую женщину и оторваться с ней по–полной? Не нужно слушать блеф первой любви. А так хорошо, не импотент, не фригиден. Нехилый и красивый парень вырос, я горжусь! В тебе, Лэйв, прекрасно все! Ну так что? Помочь? Не нужно считать себя неудачником лишь из–за девственности. Лучше подарить ее в первую брачную ночь той, кому надел колечко на палец. Или совсем невтерпеж?
     Ингилэйв после сказанных слов глубоко задумался. Придя в себя после шока, слушая  родителя, он решил ему довериться. Иначе скоро начнется нехилый психоз. На почве воздержания.
     - Давай я помогу, сынок. Покажу, какой должна быть нормальная женщина. В отличие от малолетки. Женщина, которая поймет, поможет. Насильно не стану навязывать. Я не хочу неприятностей с глупостями.
     - Можно попробовать.
     - То есть, мы договорились? – Спросил Энрике.
     - Мне все очень надоело. Особенно пары в университете. Лучше другое чего–нибудь, чем лицезреть. – Сын опустил голову. Все–таки ему стало гораздо легче. Но если опять накроет, как быть?
     - Все пройдет. Не обращай внимания. Я помогу. Теперь ложись спать. Завтра на работу. Час ночи почти. Спокойной ночи.
     Архимаг спокойно встал, вышел. На лестнице послышался легкий смех. Да уж, дожил сын, до порнографии. Чего за дрянь появилась у него, всегда врет, как дышит? Если она любит гулять по барам, зарабатывать там деньги? Проститутка? Наркоманка? 
     Властелин Времени разделся, лег в постель, но слова о том, что его обманывают, засели глубоко в подсознании. Слеза скатилась по щеке.

     Тем временем Карина вовсю развлекалась с Торстейном, нежась в ванной, обнимая его за шею, выполняя прихоти. Смеясь над несчастным Светлым. Темный зверел дальше… включив камеру. А потом отправил дряни на Скайп. Чтобы архив был.
     Четыре бутылки красного вина выпито. К сожалению, Тору пришлось борщ готовить самому. Он стоял до принятия совместной ванны в фартуке, чистил свеклу. Периодически глядя на «окровавленные» руки, с коих капал свежий сок. Сам красный овощ казался ему сердцем девки, продолжающей наглеть. Спросив про невинность, Властелин Тьмы услышал:
     - Невинность – когда не в задницу дают, и не в рот. Все остальное можно. Таким образом, будущий муж не узнает ничего. Все так живут, и нормально. – Сучка сидела в кухне, наблюдая, как ее любимчик режет овощи на суп. Ногти ей оказалось жалко для настолько сложного дела портить.
     Повелитель, прихлебнув зеленого чая, охренел не по–детски. Вот оно как теперь. То есть, сосать и подставлять зад - не терять девственность. Нехило выдала! Положив нож в сторону, он вымыл руки. Сказал свою речь:
     - Если считаешь, будто подобное не потеря невинности, то глубоко ошибаешься! Занятие сексом – ЛЮБОЕ занятие сексом, а не ваниль в мозгу, понимаешь? То, чего я сейчас услышал, полная дичь. Кто заявил, где? Подруги под «Мартини» и под бутиратом в детском дворике? Да, я не трогал тебя - пока что – в то самое местечко, откуда появляются дети. Наивно думаешь, будто занятие оралкой с остальным не выдаст ложь. Не нужно гнать пургу, хорошо? Не учи ученого, ладно? Я столько баб видел до тебя, пытающихся  доказать свою несуществующую невинность, что слов нет. А готовить надо уметь, бывают в жизни исключения из твоих же правил! Гамбургеры да, умеешь делать, мясо плохо прожарено. Пришлось все разбирать, переделывать. Говорю ведь – яичницу сделай обычную! Иногда я хочу такое. Нечего на меня глядеть, будто Америку открыла! Я воспитывался в другой семье, зарабатывал сам на себя потом. Даже овощи нужно уметь резать не как топором! А правильно, чтобы вкусно сварились. Три часа на готовку, дальше отдохну. А Карина помоет посуду, ладно? Или мне наказать мою девушку? – Он сдвинул брови. Однако жаль брата… Ему никто готовить не станет вкусного. Одна мать разве что. – Хотя бы раз наблюдала в ресторанах, из чего, как приготовлена еда? Как порезано мясо, овощи, как прожарена лапша с овощами и свининой, посыпанная кунжутом, политая острым соусом? Как стручки горошка отваривают порезанные,  видела? Достаточно вкусно! Могу и сам приготовить, если заслужишь и отработаешь. - Тор хищно улыбнулся. Карине тон с мимикой не понравились, она принялась ныть.
     Ныть всякую ахинею. Подобное слушать сын Энрике не стал, достал из подвесного шкафчика лапшу «Сэн Сой», полил маслом сковородку, кинул ее туда. По кухне пошел вкусный запах. Взял со стола кусок свиной корейки, порубил на мелкие и длинные ломтики. Накрыл прозрачной крышкой, добавил овощей, потушил, полив карамелью с  острым соусом. Вот уж, правда, лучше брата позвать на ужин, а шкуру выкинуть за ненадобностью. Хотя нет, пусть отсосет, за тот же борщ и второе. Не хватает хозяйки в доме, очень не хватает! Стиральная машина есть, пылесос тоже. Затем Темный сделал салат «Фунчозу» с грибами, говядиной, морковью, и еще какими–то ингридиентами. Когда он закончил готовку, разлил кушанье по тарелкам, приводя девицу в полный шок. Действительно, зачем готовить, когда шикарный мужчина рядом? Ас во всем. Которого она ревновала зверски, к другим бабенкам.
     «Лучше бы я хорошей девушке все приготовил, устроил ужин при свечах! Как же сия шняга надоела… Провались ты нахуй! Разложить бы Таро насчет любви. Да не буду. Помню, как ты, ****ь бытовая, сожгла котлеты, подала их на стол. Пришлось переделывать, чтобы запомнила, а то, если не окажется денег на тот же «Роллтон», сдохнешь от голода за месяц. Вы такие – всю зарплату или карманные спускаете на  дерьмо. После жрете лапшу быстрого приготовления. Ничего, скоро все закончится. Лучше напиться и спать, чем видеть эту рожу». 
     Тем временем Энрике, обняв супругу в постели, думал о своем. Как отбить у младшего сына чувство вины. Найти ему подругу. Потому как видел – юноша нехило вляпался в нечто нехорошее. Понял так же – он абсолютно НЕ УМЕЕТ отличать Темных от себе подобных. Не та сила еще, не распознает. Ничего, научится, Гвелд покажет, как смотреть в невидимую сущность. Пускай лишь на порносайтах не сидит. Это Ингилэйва совсем не красит – лицезреть дерьмо. Многие мужики скажут: порнография есть жизненная необходимость. Становится, когда банально мозгов нет.
     Мысли прервались поцелуем Тильсирвэ, нежно гладящей супруга по груди, волосам. Зарывшись носиком в его тяжелые локоны. Теперь она даже и подумать не могла: это давно был ее начальник в далеких нулевых. Длинные, роскошные волосы рассыпались по постели. Супруг нежно ответил на поцелуй, принялся ласкать возлюбленную, сжимая упругую грудь, обнимая…
     Однако, сыновья разные выросли. Никак не думал Архимаг, что породит самого Властелина Тьмы, коего уже боится Мир. Перед которым трясся и мир магов, вампиров и прочих. Торстейн для большинства оказался самым настоящим монстром, от которого нет спасения. А второй сын пока не знает настоящей жизни. Наивен и юн. Ничего, на работе его научат всему. От первой любви надо избавляться. Добра она Ингилэйву не принесет, лишь горе.
     Кашлянув слегка, кельт перевернул Тиль на спину и занялся с ней любовью. Страстно, красиво, слушая сладостные стоны, вскрики. Наслаждаясь красотой женщины, ее вечной юностью, мягкостью характера, добротой. Да, за все годы, за почти двадцать с лишним лет, Волшебница стала мягче. Женившись, Гвелд решил: все, больше она не пойдет в рейды, хватит. Пора отдохнуть, жить счастливо, спокойно, он все обеспечит. Так и сделал. Беременность не испортила Иру – фигура быстро восстановилась. А сейчас, после рождения сыновей, Энрике магией стерилизовал сперму: чтобы до поры до времени не грузить любимую детьми. Юность Торстейна нехило ее вымотала. Младший же не доставлял хлопот. Лишь слишком в школе был тихим, много сидел за книгами. Насладившись интимом, Кельтский, подрагивая от наступившего оргазма, расслабился и обнял милую. Та, обцеловав его в благодарность, еще раз признавшись в любви, заснула, сладко посапывая. День удался, можно отдыхать.
     Утром спросила супруга, чего же на чердаке случилось. Он ответил:
     - Ты говорила, наш сын влюбился. Теперь у него проблемы, с этим. Вещает о своем мучении. Нажаловался, какая неприступная.
     - Не нужно нам никаких баб здесь, у Тора их миллион и маленькая тележка. Есть одна приходящая тут – Мира. Будто я не вижу, чего она добивается…
     - Я разберусь с сыном, по–своему. Он узнает, какой должна быть настоящая женщина. Слишком неопытен. Лезет куда не надо, словно котенок в розетку.