Последние Кельты Часть вторая. Глава 19

18+


               
                ВСТРЕЧА И КАФЕ НА НЕВСКОМ
                ПРАВДА, О КОТОРОЙ НЕ ХОЧЕТСЯ ЗНАТЬ



     Прошло две недели. Каждый день начинался радостно. Сотрудница исправно выполняла свою работу, донося все начальникам. А те радовались. Звали к себе, на свои разговоры о Инги. Теперь Архимаг на радостях перешел на коньяк. С ликером. Даже заказал шашлык в кабинет. Таролог-Итальянец потирал руки.
     - Он нам дома устраивает концерты, чего не происходило достаточно давно. Не видел я его с той поры за известно каким делом. С той пассией не общается, не знаешь? – Так начал разговор Кельтский.
     - Нет. Но фотографию пока не добыла. Рассказал мне о ней. Мало. Буду дальше копать почву.
     Мужчины задумались. И тут Квелт взял слово.
     - Я пробил данные, с кем Сокол общался месяц назад. Просмотрел переписки с девушками. Вконтакте его аккаунт вскрыл. Так вот. До него докапывается какая–то Карина. Зашел на страничку, и обурел, честно. Выглядит, как ****ь по виду. И Торстейн также у нее в друзьях. Как думаешь, сломать ее аккаунт, все равно какой: с фэйса или одноклассников? Или Темного? Может, найдем нечто, отчего все внутри перевернется. Скайп я сломал - этой дуры. Пока его достал, без обнаружения. Следим за этими тремя. Честно говоря, после увиденного - на Скайпе, сайтах знакомств, меня не взяла даже водка. Пришлось все глядеть глубокой ночью, лишь бы жена и дети не увидели. Порно отдыхает. Там хуже. Карина с Торстейном шашни крутит. Он же видный товарищ. Все по барам да  кабакам. Наверное, очередная ****ина. Там, кстати, упоминался Ингилэйв. Его обосрали так - уши завяли. Не говоря о глазах. Скажи, чего у них такое? Об этом знаешь, Гвелд?
     Энрике изумленно поставил бокал с коньяком, лишившись дара речи.
     - Нет… я не знал об этом. То есть чего… там они бабу на двоих делят? Так что ли? Странно!
     - Как понять? – Спросила Этайн, надкусывая пирожок. – Делят? А ей–то кто нужен?
     - Это так понять: Ингилэйву нагло ВРЕТ та Карина. Но пока неясно, любовь там, или другое. Он у нее просил фотографии откровенного характера. Торстейн то бишь, и те были сразу высланы. Просил и Ингилэйв ню, видать, не получил желаемое, вот и пошел порно качать, рукой работать. От обиды. Блин, знаешь, я не знаю, какого топлива мне надо хлебнуть, чтобы ЭТО все забыть. Ракетное точно не поможет. Понятное дело, молодость, гормоны бьют в гипофиз, но Тор точно бросит дамочку. Она да, очень хорошо следит за собой, плюс на сайтах знакомств сидит регулярно. Их тоже поломал, без обнаружения. Походу, ей не нужен никто. Только денежка. Вот простите, скажу – мне пришлось сходить к сексопатологу, поскольку от говна у меня пока не встает на жену. А та обижается. – Квелт с размаху выпил стопку коньяка, зажевал кружочком лайма, с краев смазанным солью. Горький цитрус показался сахаром. – Вот чего парни твои творят, Энрике? А если она влетит, от Тора? Тогда как быть? Начнет требовать свадьбу! Стерпишь шнягу? Вот Карина! – И Инквизитор положил перед начальником стопку фоток. – Подруге нашей разрешается посмотреть ровно половину.
     Архимаг поглядел, его затрясло в очередной раз. Там находилось также ню. И похуже. Пододвинув к себе ведро, принялся блевать: от увиденного стало дурно. Когда желудок выкинул все из себя, Кельтский стал хлестать холодную воду, его рвало дальше. Все, бессонница обеспечена.
     - Роди меня обратно, мать, блять… - С трудом произнес он. – Только я ни х… не понимаю, на кой хер Ингилэйв закинул порнодрянь в друзья?! На него это СОВСЕМ не похоже! Надо было сходить обоим в бордель, однозначно! Выебать ее там, после добавить – для повторения вечерка. Я не удивлюсь насчет старшего сына, но младшего–то как туда понесло?! В друзья этой Блярины?! У моего сына другие вкусы! Чтобы он тварь забросил для общения на свой аккаунт, его надо спайсами с химией напичкать, когда голова не варит! И то бы удалил потом ее!
     Этайн покачала головой. Да уж, блин. Девка крутит ДВУМЯ, залезла в опасную яму для себя. Ладно там любимый. Может, с подругой у него там плохо, и у другой фото попросил. Вот, правда, зачем ему та Карина? Ситуация стала еще более запутанной. Она взяла еще один пирожок. Чтобы вникнуть. Спросила:
     - А он–то сам знает? Что его используют, как дурака, издеваются? Лишь бы посмеяться? Торстейн–то не просто ее добавил. Ржут, и все. Скорей всего, подыгрывают вместе, чтобы тот сам отвалился, как конкурент. Жаль парня, жаль. Бедолага. Отменную  суку к себе пытается расположить.
     Сотрудница смотрела в пол. Больше пока сказать ей стало нечего. Придется брать нахрапом. Но аккуратно. Квелт протянул ей фотки, куда можно еще глядеть. Схватилась за переносицу, взглянув на первую. Ей заплохело. Однако… Карина на тех фотках представала в таком виде - годилась аж на ПорноХаб. С бутылками, подругами, на какой–то вписке. С подругами, задравшими лифчики, футболки, стояла посередине, обнажая грудь, кривляясь на славу. Похоже, там явно накурились соляги, гашиша, марихуаны, таблеток толченых с травой, спайсов. Может, даже гнали наркоту на той квартире, из парацетамола. Во рту шалавы торчала сигарета, фак в камеру заодно - с теми же ногтями, те постоянно ломались.
     Все, кроме чурок и негров с известно чем на фото, досталось Этайн на обозрение.
     - Дорогая, поражаюсь твоей выдержке… - Упавшим голосом произнес Квелт. Покачал головой. Дал минеральной воды попить из холодильника, чтобы не упала в обморок. Одна  врожденная стойкость не дала материться, как сапожник, хрупкой женщине. Положив потрясенно фотографии на стол, она растерялась. Шок.
     - Как же так… как он запал на ****ь?! Невозможно… Там или точно вино с домино, или другое. Но приворота нету. Сам влюбился. В тряпки, в жопу с сиськами. Наверное. Как можно полюбить это животное?! Только от незнания, видимо, КТО Карина. Блин. Нет слов! Ужасно! 
     - Она еще Темная, елки–иголки, ежик в тумане сдох, пошел мочить пидорасов! Я видел этот аккаунт, но если, бля, ЕГО ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ - яйца оторву! Не погляжу, сын или кто! Ладно шило в члене встало - колется, хочется, но не так же! Особенно от фотки, где с неграми, чурками где–то в клубе, а те ясно чего расчехлили. Я бы всякое вынес, но не ЭТО. После я и блеванул! Этайн, туда не смотри, фото с приватного доступа кому–то там,   с ее страницы. Квелт. Ты правда разломал ее аккаунт? Когда? ЕЕ аккаунт, да? 
     Тот, почесывая едва пробившуюся щетину, кивнул. Его также трясло. Приплыли, докопались до правды. Осталось до поры до времени пожалеть психику Властелина Времени. А далее можно поговорить, в мужской компании, показав фоточки.
     - Да. Невидимкой. Пока добрался до альбомов. Пробив пароль и зайдя. Там и Торстейну много чего нафоткано. Похоже, у них все пучком. Встает Карина эта, как в анекдоте – «Один раз Лебедь, Рак да Щука задумали сыграть в квартет, поставили мартышку раком - ебут, ебут, а сыра нет». Друже, прибей прошмандовку, подстилку черных! Сын–то младший ничего не знает. Тор – может. Но пока молчит.
     - Я ЛИЧНО у Инги спрошу, чего там за хрень собачья стряслась, правда! – Прополоскав рот, Энрике сел. Спиртное в горло больше не полезло. – Подруга ты наша, спасительница, у меня в холодильнике йогурт. Принеси его, пожалуйста! А то я тут сдохну.
     Просьбу выполнили, и кельт отпивался прохладными витаминами с клубникой, черникой, пшеничными зернами. В голове звенело, из глаз катились слезы. Итальянец  сидел рядом, обхватив руками голову. Архимаг тоже, потирая ладонями лоб. Отойти от шока не мог. И даже не знал – это еще НЕ  ВСЯ информация.
     - Ну ты герой, реально… - Простонал он. – Пойду, мяты заварю. Я же рухну сейчас!
     - Нет. Нет, Гвелд. – Наконец, произнес напарник.
     - Чего «нет»? – Ответил тот. – Я должен знать, кто обманывает моего Светлого! Я не желаю, чтобы какую–то суку обеспечивал! И врал в лицо!
     - Нельзя ни в коем случае спрашивать в лоб. Испугается, еще донесет – мол, заведи вторую страницу. Они так обожают делать, когда попадаются на горячем. – Добавила Этайн.
     - Но могу хотя бы показать ему фотографии? – Секван по–прежнему сидел, обхватив руками голову. - Чтоб ума прибавилось?
     - Покажи потом старшему сыну. Раз та дрянь у него в друзьях. Думаю, увидев фотки, он ее убьет. – Квелт спокойно поглядел на начальника.
     - Если он, конечно, еще до тех фотографий не добрался. Но позвоню. Сейчас приду в себя… Блин. Ребята, как же я хочу, всей душой возжелал, чтобы вы поженились! Красивая вы пара! Хоть бы все получилось!
     Трое некоторое время сидели в молчании. А если Этайн забеременеет?
     Она как раз задала этот вопрос.
     - Если случится, то уже будешь не Диаль. - Таролог поднял большой палец кверху.
     - Нет, по залету не женится никогда. Нереально. Но мозги у сына есть на интимные  случаи. Все объясняли в подростковом возрасте, откуда берутся дети.
     - А как ты им все обьяснил? – Поинтересовался коллега, сощурив глаза.
     - Очень просто: когда занимаешься сексом, надо предохраняться, или прерывать все удовольствие, едва начинаешь чувствовать – кончу вот-вот. Что лет в тринадцать–пятнадцать конец детству, мальчик превращается в юношу. Могут появляться живчики в организме, тогда девушка, ежели попадут к ней внутрь в постели, забеременеет. Это все басни – мол, когда начинается все в подростковом возрасте, то детей не бывает. Еще как бывают! Растолковал, зачем резинки нужны. Подростки спокойно выслушали. Приняли к сведению. Я–то могу магией семя стерилизовать, извините за подробности – мне все–таки ооочень много лет. Научился нехитрым манипуляциям у друидов, через их магию Природы, когда много лет жил в рощах. Будучи совсем слабеньким Светлым, он вырвался из избы, сарая – уже не знаю, как назвать - в день инициации. До я даже магом не являлся. А может, являлся, но о том не знал. Слышал лишь, как мать кому–то говорила: у меня при рождении существовал брат–близнец, зачатый Богами на тайном обряде, о коем знал отец. Куда делся тот младенец? Умер сразу, после рождения – забрали. Меня хотели убить сразу – друиды увидели нечто, чего не уложилось в их головах. Современный Мир. Но мама вступилась. Ей говорили женщины: никогда не говори, при каких обстоятельствах зачали Гвелда, а иначе лишишься и мужа, и сына. Элиндра не послушала. Последствия – налицо: потерял отца в подростковом возрасте, затем мать. Не вынеся горя, повесилась. С гнилой репутацией не хотел оставаться в родных краях. 
     Этайн с удивлением слушала рассказ. Ей стало безумно интересно. И мужские разговоры в ее присутствии уже не смущали. Привыкла. Лучше так, чем сидеть в бабском курятнике.
     - Что ты еще умеешь, Энрике? – Спросила она тихо.
     - Остановить Властелина Тьмы в Средневековье, или любого сильнейшего демона – запросто. Один до сих пор при мне, - Красавец указал на гигантский коготь, на шее, -  выбил Экскалибуром, когда меч переломили пополам. Тот демон, насылавший Чуму на Европу. Я его убил. Никто до меня не смог поразить его, даже тогдашняя Инквизиция. Могу показать, каким был. – Архимаг закрыл глаза, полыхнув, словно факел. Присутствующие вскрикнули, закрыли лица руками. Оставив лишь глаза, выпученные от ужаса. Но, спустя пять секунд, перед ними сидел совсем ДРУГОЙ Гвелд. С огненно–рыжими волосами, бровями, слегка пробивающейся щетиной, испепеляющим взглядом, строгим, но справедливым.
     У коллег пропал дар речи. Совершенно незнакомый Архимаг, от кого веяла нехилая силища. Голубая рубашка, коготь на груди, синие джинсы, черный пиджак придавали ему убийственную сексуальность. Любая бы отдалась, причем сразу, лишь бы запомнить.
     - Ого–го! Охренеть!!! – Наконец, подал голос Инквизитор. – Чего ж ты раньше так не ходил? Это нечто! Великолепно! Представляю, КАКОЙ мощи магия с образа выльется на тех же зачистках! Точнее, с уровня.
     - Сейчас нет надобности, дружище. Жена меня рыжим еще ни разу не видела. Надо будет удивить. Только бы Тиль в обморок не рухнула. Если с рыжей шевелюрой явлюсь на объект, трахну по Темным, даже атомов не останется. Магической дугой стоит лишь ударить… но тогда вы все останетесь без работы, а я не хочу смертей близких. Плюс Магия Природы берет очень много сил. Если Тор нагадит где – и серьезно – тогда в сем  виде ему тресну по шапке, мало не покажется!
     - Да уж, вот это вид! Никакой краски не надо на волосы. Полыхнул факелом – готово.
     - Не краска. Огонь, магический. Ох, как меня в Средневековье все боялись! Еще потому, как мылся регулярно. Пришлось всю эпоху ходить – рыжим. Изольда меня рыжиком помнит. Когда ее спас от гибели, будучи шпионом у Кардинала. Представили себе – рыжий парень с голубыми, как сапфир, глазами, в красной мантии, без крестов,  четок. Со взрослым взором. Доселе она даже не знала, КТО я.
     - Фактически, Гвелд, уделал человеческую Инквизицию разом… - Промолвил Квелт, наливая коньяка.
     - По сравнению с нашей та – дерьмо собачье. Наши НИКОГДА по ложному обвинению, или с того, раз показалось, не казнили своих, не сжигали живьем на кострах. Людям стало скучно, надо же обратить на себя внимание властям тех лет – начали по всей Европе гореть безвинные, под названием «еретики».  Я пролез к Кардиналу очень просто. Притворился нищим, оделся в рубище и стал ныть о том - под дверьми Собора в Венеции - как мне типа нравится ихняя «вера». Со слезами, соплями, наигранными. Даже пришлось в грязи поваляться, как бы противно ни было. Обосранным, обоссанным, грязным, в рубище, спокойно пустили. Шарахнулись, конечно, - рыжий и голубоглазый. Кардинал поначалу сказал – мол, нельзя в храмы, типа ведьмак, или колдун. Но магией я убедил его в обратном. В то время, как все мы знаем, про генетику и прочее слыхом не слышали.  Для малознакомых всегда сочинял легенду: типа насильно меня крестили, как тому Максиму с Москвы. Он и схавал, записав в дневник. Ведь сидели мы в Сибири. Там любой небылице верят. В тот Собор, средь бела дня, забежала маленькая девочка. Ясное дело, я ее послал. Но та не отстала. Влюбилась в образ. Навеки. 
     Итальянец поднял указательный палец вверх. Отлично! Если маленькая девочка, еще и Темная, любовь учудила. Обычная влюбленность в детстве переросла в дружбу. Главное, чтобы не отчебучила подруга гадость паре.
     - Ну ты даешь, конечно… С рыжей шевелюрой можно кого угодно уложить у своих ног. Если есть мозги, не только внешность, шарм. А то, как Кардинал показал мрак в собственном уме, выжигая на кострах целые деревни, почудись ему бред - факт. Я бы сразу сравнял их гнездо с землей, и дело с концом, бро. Если б была другая ситуация. Магам все позволено в подобных случаях.
     Энрике кивнул, прошелся по кабинету, давая себя всем рассмотреть получше. Крутанулся на низких каблуках. Рыжие, огненного цвета волосы падали ему на спину,  грудь. Сделал селфи.
     - Ох, хорош! - Продолжал хвалить начальника Квелт, все приходя в себя. – Надо денек  поработать в образе. Сразу все пойдет, как надо. Весь твой вид действительно и восхищает, и устрашает. Словно говорит: не подходи, а то током в миллион вольт или ватт ударю, останется пепел. Прошу, не заходи так в аналитичку! Прохода не дадут – решат, новый сотрудник завелся.
     Гвелд Кельтский поднял бокал со спиртным, выпил за друзей. Ему полегчало,  достаточно.
     - Да. Сам себя не похвалишь - весь день как оплеванный ходишь. Старожилы Инквизиции сразу поймут, кто этот рыжий… - Он улыбнулся. – Осталось синих роз купить – и к жене домой. Я не представляю, ЧТО она тогда со мной сделает… в кровати. - Сощурил глаза, усмехнулся.
     - Тогда не выйдешь на работу, будешь лежать в отключке. Это может к детишкам привести. Любая женщина не устоит перед сей внешностью, особенно жена. Не только девочка влюбится, но даже пожилая дама. – Этайн не сдержалась, круглыми глазами продолжала смотреть на рыжие локоны начальника, на него самого.
     - Не говорите никому о моем маленьком секрете. Я вам ничего не показывал, не говорил… - Хихикнул  Гвелд, подняв указательный палец вверх. – Смотри не влюбись в меня, дорогая!
     - А… А Ингилэйв так может? – Поинтересовалась сотрудница, придя в себя. Ей стало безумно интересно. Насчет любимого.
     - Инги? Нет, он пока неспособен. Чтобы прокраситься магией огня и Стихий, ему надо выжимать весь свой потенциал на тренировках лет пятьсот. И то, без ошибок. Если у него на первых порах получится, то волосы станут зеленые. В лучшем случае. Все зависит от силы магической. Вот останавливает Время – и круто. Где мы еще второго воина найдем? Нигде. – Кельт продолжал ходить, доставать папки с распечатанными файлами. Дела намечались на завтра серьезные. – По наследству дар не передается. Ну, я про себя. Лично  на вашей свадьбе, если дойдет, буду так выглядеть. Защиту на вас поставлю, и пойдет все классно, потекут реки молока, меда. Защиту на сохранение брака. На то, чтобы детки родились здоровые, крепкие, красивые.
     - Я буду очень благодарна, Олег. – Женщина потупила взгляд. Ей стало неловко. –  Очень желаю семью. Детей – потом. Если твой сын сам пожелает. Будем все дружить семьями. Никто друг–друга не обидит.
     - Я воспитал сыновей мужчинами, а не тряпками и сопляками. Мамкиных сынков  всегда угощал кулаком, если встречались в жизни. А то некоторые ленились за собой даже ложку или миску помыть. Не то, чтоб встать с постели, воды с утра натаскать в избу, или дом. Наивно думают: раз в старину женщина стирает, и готовит, и убирает, то должна все делать также любая девушка. Мол, так поступала мама, словно Боги так устроили мир. И плевать, устала она, или нет. Типа обязана - подбирать сранки и остальное, за великовозрастным дядей. Пока не пнешь под яйца – не встанут ни пахать, ни сеять, ни помогать по дому. Особенно, если женщина беременна, или устает. Боги не устраивали мир в говно, чтобы до седых волос дама все на себе тащила.
     - Сейчас гнилье – почти в каждой семье, к сожалению. Своих сыновей одинокие, тупые сучки воспитают, как девочек. Уничтожая мужское начало. Понарожают от гондонов штопаных, дальше орут, будто все козлы. Хорошо, с работы гадов пинаем сразу, в первый день. Их же невооруженным глазом видно.
     Начальник сел, принялся изучать папки на столе. Общение ему очень нравилось.
     - Мамкины высранки всегда ждут, когда девушка, или женщина, придет, все за них сделает. Некоторым приходилось башку рубить – преподав урок всем, чтоб неповадно было. Случалось в самом начале моего пути Архимага, когда пошел к друидам. Там много сидело парней, мнящих себя невесть кем. Не хотелось там мусор держать. Мои дети с четырех–пяти лет убирали за собой, посуду мыли в тазиках. Никто не видел ничего плохого в подходе. Этайн, с нами не пропадешь. Помни: я против баловства. Категорически.
     Та покраснела. Действительно, подобного никогда не слышала от начальника. Теплоты, заботы о паре. Оно понятно: отцовское. Ингилэйв не говно, если поглядеть. Не пристает, не орет, как другой парень, у которого подгорело. Словно прочитав мысли, Олег  произнес:
     - Ингилэйв не кобель, не станет со скуки приставать. А то сейчас так в многострадальной России: вставил–вынул – за шоколадку. Или потому что попросил – значит, так надо. А после у них, девок, живот болит: там третий месяц, или четвертый, а то пятый. Думают: в кишках газы, или другое. Тужатся на толчке, ничего не выходит. Месячные пропадают. Все. 
     - Энрике, твое наследие и семя – на вес золота. Больше нигде не найдешь. Наследие древних кельтов. Лэйв – тоже, но наполовину.
     - А то… - Аренский ухмыльнулся. – Потому за сыном бабье носится, чтобы детей красивых и умных зачать. Да хрен там! Идиот разве - сокровищем разбрасываться? Этайн, если он благосклонно к тебе относится, и даже возникла симпатия, то жди, скоро ласки попросит взрослые. Не выдержит. Вижу, вы уже в друзьях друг у друга вконтакте. Отлично! Меня не добавляй, а то догадается. Все лично при живом общении. А с этой шаболдой Кариной я разберусь – по–тихому. Свяжусь с Тором, и пусть ее убивает. Хоть как колбасу режет, хоть насилует, хоть по кругу пустят у себя на шабашке… похрен.
      Тут раздался звонок - у Диаль в кармане пиджака. Улыбнулась. Мужчины замолчали.
     - Да, Инги? – Спокойно спросила она, краснея. Включив громкую связь.
     - Здравствуй, дорогая, - с придыханием начал Властелин Времени, – я хочу, чтобы мы сходили в кафе завтра, после работы. Я обязан тебя так отблагодарить за наше общение и отличную работу. Плачу за все. 
     У Гвелда упала челюсть. Как и у Квелта.
     - Ой… мне очень будет приятно, я согласна. А как поедем туда?
     - Сядешь в мою машину. Гнать не буду, спокойно доберемся, если пожелаешь, отвезу домой. Негоже поздно такой красавице возвращаться одной. И забудь о умении стрелять из пистолета. На это есть я. Убью любого, кто начнет домогаться или лезть из любопытства. Чурок много расплодилось, особенно в твоем районе, дорогая. Реально убью, если козлы начнут подходить к моей прекрасной коллеге. Ничего менты не сделают – у нас все схвачено. Мы – персоны нон–грата, вся организация. Арестовывать да сажать имеем право только магов.
     Этайн, растерявшись перед отцом любимого и замначальником, принялась продолжать диалог, опустив глаза. Попахивало чувствами, симпатией, причем нехилой. Улыбалась.
     - Раз ты платишь за все, Инги, тогда кафе выбираешь. Я очень давно не посещала – даже с подругами. Поскольку не с кем. Мне, правда, неловко. Как же благодарить тебя? За такой жест внимания?
     - Никак. Я сам потом отблагодарю, как посчитаю нужным. Не обижу. Тебе понравится. Прекрасно знаю, почему подруг фактически не осталось. Ты – интроверт. Те обожают болтать. Причем о том, чего их вообще не касается.
     - Вот потому я их всех послала: не существует женской дружбы. Одна старается перещеголять другую, во всех смыслах. Что в кухне, что в квартирах. Наверное, ты заметил – у меня нет почти женщин в друзьях, в соцсетях. С ними свяжешься – сто раз пожалеешь. Оно мне надо? Рвать нервы и здоровье - не так оделась, не так встала, не ту кружку взяла… Пошли они нахуй, и подальше. Еще крысы любят обвинить всех, кто не душится, так: мол, от тех воняет. Ни от кого ничем не воняет- у педантов всегда в голове нехило насрано. Оттуда несет говном, остальными нечистотами. Причем настолько - динозавры в прослойках Мезозоя, Палеозоя перевернутся, офигеют. Пришлось отстраниться. Каждый день почти я пила успокоительные. До тех пор, пока Энрике не перевел меня к тебе. Но все равно, подумаю, как отблагодарить.   
     Начальство переглянулось, с отпавшими челюстями. Квелт кивнул, пошел к холодильнику за сладким, коньяком, чтоб прийти в себя. ТАКОГО никто не ожидал из тройки. Чтобы с Убойного пригласил сам Лэйв даму на свидание. Или на встречу. Судя по тому, как тот говорил, началось. Как бы в постель не затащил. Итальянец испугался за Этайн – если тот контроль потеряет? По сути, молодой мужчина, с зашкаливающим  тестостероном в крови в девятнадцать, отсюда хотелка, сравнение. Лишь бы дров не наломал! К тому же, чего они собрались пить?
     - Никак не благодари, Этайн. Ты итак украшаешь мой кабинет. И… я хочу поговорить с тобой, милая, об одной вещи. Ведь женщина лучше в вопросах разбирается. Я желаю знать все. Но: можешь рассчитывать на мои защиту, поддержку, отцу ничего говорить не буду. А то все не так поймет. И еще – благодарю, что каждый день прекрасно выглядишь. Оставайся всегда такой, какая сейчас. И еще - ненавижу баб из аналитического отдела. Одеваются, как на трассу. Сей не дресс–код, так делают, чтобы привлечь внимание, причем мое. Бесполезно. Мне плевать. Меня отец назначит начальником Убойного, или замом, по результатам решит. Новое поколение охренело в край, придется закидать Темных трупами. Там крышу снесло у них. Особенно у тех, кто обожает стиль ню,  стриптиз. Буду громить притоны, срывать подобные фотосеты, устраивая кровавую баню на природе или в подвалах, клубах. Кстати, что любишь? На будущее желаю учесть. Часто рассматриваю фотографии, любуюсь.
     - Ну… я люблю розы, и не современный стиль, в еде – мясо и блюда из них, салаты, из сладкого… ну…
     - Хорошо, значит, по твоим вкусам все. Завтра как обычно поливаешь цветы, и едем гулять. Переоденусь в обычную одежду. Не волнуйся. Записал еще несколько каверов. Скину. – Ингилэйв, как настоящий мужчина, говорил спокойно, и не скрывал волнения. Море планов вертелось у него в голове. Конечно, он захотел поглядеть на женщину в белье, и без. – Если пожелаешь, на природу сьездим как–нибудь. Где никого не будет. Например, в Лемболово. Там роскошный вид, красота, озеро. Через него по насыпи проходит поезд. А закаты! Ты бы видела! Прекрасны! Много ежевики в июле. Или августе. Объедимся! Безопасность гарантирую. С моей так не поехать, не сходить. Творит дичь крайних пределов, у меня сдают нервы. В одиночку ехать влом. А вот с тобой…
     - С радостью! Нервы дороже, понимаешь? Ради мутной девицы портить свои девятнадцать лет? Она того стоит разве? Ты роскошен, прекрасен, достоин лучшего! Покажешь фото?
     - Да. Может, растолкуешь, почему она такая. Или я дебил, влюбился не в ту, теперь страдаю. Мне лучше на тебя любоваться и оказывать любезность, чем терпеть игнор. Я не как Торстейн – тому плевать, кто, что бродит. Я – Светлый. Вот о чем желаю завтра поговорить. И не только.   
     Гвелд чуть не подавился. На цыпочках, быстро прошел мимо женщины, сиганул в туалет, прокашлявшись там. Вот это сын выдал! Он точно тихоня, коли подобное творит?! Видавший Карину да Миру - в плане девушки, подруги? Видимо, слишком сильно его прижало сравнение с дружками, которые уже всех переимели, перевстречались с кем хочешь. Вот и старается, на их фоне, не выглядеть дебилом. Галантность отпрыска  поразила Архимага. Либо он косит под манеры общения с девушками, под родного брата?
     Вообще, даже обычный подросток, мальчик с детского сада, влюбившись, начинает меняться прямо на глазах. Например, начнет играть на гитаре ночью, стараясь утешить объект обожания в случае трагедии. Позвонив на скайп, ватсап, читать стихи там же, только глаза не смогут скрыть те страсть, нежность. Начинают светиться каким–то другим, мягким и особенным светом. Если речь идет о следующем: нормальных девчонок и женщин больше не осталось, если дама старше. Долго скрывать такое все равно не получится. Не выдержит сердечных мук, признается, начнет опять страдать, боясь: вдруг пошлет? В любви есть две стороны медали – взаимность и ее отсутствие.
     Этайн едва сдержалась, чтобы не признаться в своих чувствах Властелину Времени. А тот, похоже, реально к ней подкатывал, выдавал парня голос. Конечно, Ингилэйв знать не знал: сейчас его разговор слушают начальник Убойного Отдела, отец. Может, сделать женщине сюрприз? Например, прочесть стихи из тетради, собственного сочинения? Тоже отличный вариант. Романтик от мозга до костей, юноша решил делать коллеге приятное. Поскольку видел ее отчаяние, боль. Всячески решил оберегать Диаль от баб.
     Те уже начали перешептываться – почему бегает каждое утро к снайперу. Говорили, понятное дело, всякую пошлятину, гадость вся расползалось по аналитическому отделу. Один раз одна дура–сплетница зашла в кабинет Гвелда:
     - Этайн Диаль почти не сидит за своим компьютером! Повадилась каждый день бегать к Аренскому в кабинет. Выходит каждый раз довольная. На работе крутить роман с таким парнем – не дело. А если поглядеть на лицо…
     Но Олег не дал ей договорить:
     - Во–первых, надо стучать, когда заходишь ко мне. Во–вторых, свой длинный язык бы в одно место засунула и лизала свою задницу, раз делать нечего! Какое твое, блять, дело, куда ходит, и зачем?! Стояла раком там, когда следила за ней?! В замочную скважину подглядывала. Да?! Пускай они там хоть голые ходят – ИХ жизнь! А не твоя, Анна! Начали свой словесный понос опять, как же сию женскую черту ненавижу! Хочешь увольнения, разжалования до уборщицы – ****и дальше! И вообще, это МОЙ сын, САМ решит, как работать и кто к нему заходит! В–третьих, Диаль к нему перевел Я, а не ваш курятник! Бедняга уже голову не знает, куда засунуть от гнилой, змеиной трескотни! Хватит говном трясти, лезть в чужое белье… Вышла из кабинета! И чтобы никаких сплетен по этажам не слышал, не видел! Вон! Будешь за поганый язык работать три месяца без зарплаты! Че вылупилась?!
     Бабенка, хотящая опустить интроверта перед всем коллективом, оторопела. Никак не ожидала - глава Инквизиции все знает. Опустив голову, обидевшись, вышла. Все равно поглядывая на бедолагу с подозрением, неприязнью. Женщинам со стороны казалось:  ходит его обслуживать известно как. Даже искали телефон Карины через Базу, чтобы донести о шалостях коллег. Понятное дело, ничего не получилось, бабье замолкло. Завидуя молча, строя свои догадки, сочиняя неправдоподобные истории. При этом все  пыжились, чтобы Ингилэйв удостоил их хотя бы взглядом. Наряжались в лучшие наряды, улыбались, кокетничали, но их блеф давал результат лишь в рядах менеджеров с компьютерных программистов. И то, молодые люди смотрели насмешливо, смеясь над  попытками кого–то соблазнить.
     Энрике, кое–как проглотив бутерброд с красной рыбой и сыром, не мог скрыть изумления. Сын похоже влюбился, только не может определиться, как поступить. Стало ясно: понеслась психологическая ломка у Лэйва. С одной стороны, есть первая любовь, не желающая делиться всем составляющим отношений с юношей, сравнивающим себя с другими на учебе, работе, очень от сего факта страдая. С другой – есть превосходная замена Карине – Диаль. Коя не только сделает счастливым, но удивит приятно.
     Инги понимал все, но слабо. Понимал – придется сделать выбор. Он разрывался между двумя женщинами: одна молчала или долбила сообщениями, смсками – «Давай погуляем», другая каждый день работала с Властелином Времени. Радуя душу, глаз,  результатами. Также не мог затащить коллегу в постель чисто из собственной прихоти. Мол, возжелал – и привет. Чтобы попросить обнаженку у подчиненной, не могло быть и речи. Это Архимаг и видел. Сын не хотел – пока - предать ту, кому отдал сердце. И не раз рука Энрике тянулась к компромату, причем неубиваемому. Когда–нибудь парень сорвется, тогда… Они уже втроем в кабинете, за пивом, обсуждали – те, кто служебный роман и устроил.
     Двадцать третье февраля Аренские не отмечали, но влюбленная женщина хотела подарить Ингилэйву нечто особенное. Например, вышитый платок с ее именем, именную кружку. Но, понятное дело, сие окажется мало. Пусть даже самое незначительное из поступков. Лучше убедить бойца в том, насколько Этайн лучше ****ежки. Растолковать, причем капитально, в кого втюхался. Спокойно, тихонечко.
     Трубка пиликнула, отключилась. Квелт поднял глаза на подругу.
     - Ты сделала то, чего не смогли даже мы! Он ведь к нашей красавице подкатывает, причем очень деликатно, с трясущимися руками. Осторожно, боясь предательства,  обмана. А не боишься - сдадут нервы, и предложит большее дома? Плевать, где: у себя или у тебя на квартире? Страстно, в мыслях возжелав? Забив на ту дрянь? Изменив, проще говоря? А потом… сбудется желание, и все. – Он серьезно поглядел на коллегу.
     - Что – все? Отношениям? – Опешила Диаль.
     - Почему? Станешь ЕГО. Навсегда. У Инги не поднимется рука предать. Постель – пункт высшего доверия в этом возрасте. У девушек – доверилась если, значит: свадьба и все остальное. У парней – хотят половой акт. Не семью. Но Лэйв не тот товарищ, чтобы послать после секса, получив желаемое. Желает отдаться той, кто не предаст. И жениться. Но на природу пригласить – уже признак симпатии. Даже больше – любви! Разочаровался в предыдущей, пытается отдать свой романтизм другой. Лишь бы легче стало. И тут надо осторожно, чтобы не спугнуть. – Гвелд положил руку на плечо коллеге. Рыжий локон Энрике упал на шею, щекоча. – Это инстинкт, психология, возраст… Хорошо, что моего второго сына не знаешь. Увидь тебя, на говно б извелся, лишь бы заполучить, во всех смыслах. Приличная, некурящая, не пьет, не фифа, спокойная, одета отлично, умеет готовить, стирать, прибираться. Властелину Тьмы плевать, кто перед ним, Светлая или своя. Если влюбится в кого–нибудь, плюнет на Устав Темных, порвет их всех, коли с любимой волос упадет. Он далеко не та тварь бесчувственная, не знающая о существовании вторых половинок. Миллиардер. Молодой мужчина, любого жиголо лишь  так сделает. Любитель крови, справедливости. Если нарядить в одежды Ингилэйва – не заметишь разницы. Отличия все равно есть: в родинках.
     Женщина улыбнулась, села за стол. Не скрывая смущения. Щеки горели. Немного успокоившись, принялась дальше рассуждать, исходя из наблюдений:
     - Он сам не понимает, почему она такая. Не дано. Если до нее отношений не существовало даже в детском садике. Если учесть, по рассказам, прохода не давала Мира, но та прыгнула на Торстейна. Когда от влюбленности башню вынесло, напрочь, укатило в поле. Та же самая влюбленность – и то, под спиртным. Ничего хорошего не выйдет там. Протрезвеет, когда узнает получше - все кончится, СРАЗУ. Любая влюбленность подпитывается лишь взаимной радостью, а повседневностью уничтожается на корню. Потому ранние браки валятся, как лавина с гор. Люди узнают друг–друга по–настоящему,  не по сексу, конфетам, букетам. Поскольку еще надо готовить, носки стирать, рубашки гладить, крахмаля воротнички. Сейчас парня ломает люто. И я…
     - И ты мозолишь ему мозг одними лишь манерами, внешним видом. Только и ждет, когда выдастся подходящий момент, и опля… - Энрике спокойно ходил по кабинету, вытирая пыль. – Он ведь не дурак, чтобы сто лет ждать, когда шаболда станет нормальной. Не удивлюсь, если… - Архимаг улыбнулся Квелту, тот засмеялся. – Не при Этайн, дружище. Потом обсудим. Про плед мы уже разговаривали. – Он снова полыхнул магическим пламенем, приняв свой обычный вид. Компания вздохнула. Ну вот, побыл огненным, теперь снова блондин. – Сейчас селфи скину Тиль. Удивится.

                ***
     На следующее утро Диаль вновь стала выполнять свою работу. Заметила: любимый сидит за монитором, со сдвинутыми бровями, серьезным видом. Понятное дело: хочет спросить вопросы, но рановато. В кабинете обсуждать - не та обстановка.
     - Я сейчас закончу, и мы поедем, дорогая. Я полночи не спал, о многом думал всерьез. Мне предстоит командовать целым взводом. Квелт, конечно, поможет поначалу, стану повыше его по служебному рангу. Мне сие не поможет, чтобы утихла боль.
     - А откуда он сам? – Спросила коллега, вытирая пыль с подоконников.
     - Он постарше меня в разы, вроде бы откуда–то с Америки. Внешность говорит о следующем: мужчина с образом модели для журналов – не русский. – Властелин Времени улыбнулся. Но тут же сник. – У него есть своя семья, давно, а я – как говно в прорубе болтаюсь. Если любопытно, милая, то народ уже смеется над тем, что я девственник,  почему не иду в модели, почему не пью, не курю, вместо красивой женщины предпочитаю стволы. Типа с ручника не снимаюсь. - Он обхватил руками голову,  стиснул зубы от бессилия. – Иногда хочется послать работу, неделю провести в компании прекрасной спутницы, готовой разделить всю жизнь. Но, блин, какой я идиот! Прости.
     Этайн быстро подошла, положила руки на плечи, погладила по спине, волосам. Предложила успокоительное. Лэйв в благодарность поцеловал руку.
     - Благодарю за понимание, поддержку. Мне еще стрелять на объектах, видеть всяких мразей. Чтоб их, блять… Почему я не как отец?! У него все получается, он не страдает, не мучается, как я! – Тем временем выключил компьютер. – Не прощу себе, если сегодня день сорвется, и ударю перед тобой лицом в грязь!
     Подосланная все понимала. Накосячила опять та ****ь, или кто она там, вот юноша и страдает. Ничего. Все поправимо. А то переживания могут привести к неврозу.
     - Ингилэйв, я прекрасно тебя понимаю, поддерживаю. Спокойно поговорим, гора с плеч свалится. Мне нужно лишь ее фото.
     - Хорошо. Посидим. Проведем время вместе… - Светлого ломало, он едва сдерживал себя, чтобы не начать рвать одежду на собеседнице, наслаждаясь великолепным телом, обцеловывая шею, щеки, губы. Насколько же прекрасная женщина! Главное, не спугнуть ее, не обидеть, не унизить неосторожным словом! Его мечта, идеал, само совершенство. Не грех поцеловать в благодарность. Но потом.
     Горечь, отчаяние, боль переполняли Властелина. Карина на Стене принялась творить то, что пошатнуло к ней окончательно доверие, не говоря о чувствах. Ладно, привыкла одеваться в вызывающую одежду - зачем все напоказ в Сети демонстрировать?! Раз говорила – люблю, не могу. Давай вместе будем, типа. Еще брат к ней полез, в друзья. Причем сразу, после знакомства. Конечно, у него черная гоночная машина, на все времена года. Последней марки. А у Светлого – дом свой, родительский то есть, ходит в белом, моралист от мозга до последнего атома, наивный, простой, но… богатый. Слишком богатый. При этом деньги парня никак не испортили. Не ударился во все тяжкие, не покатился по наклонной, остался прежним.
     Любимые джинсы синие, а то и белые. Кремового, белого, голубого цвета рубашка, вязаная безрукавка современная. Покупная, с фиолетовыми ромбами. Вот любимый стиль, с детства. Волосы, заплетенные в косу, либо распущенные по плечам, завязанные в хвост, кепка, дополняли образ. И часы. Спутник во всех начинаниях, кои никогда не остановятся. Пока не прикажет Властелин. Тогда ВСЕ встанет, даже песочные показатели секунд. Так  гулял по городу сын Архимага, с лучами доброты в глазах. Обожающий кормить голубей на площадях, у фонтанов. Смеющейся звонко, по–доброму, когда птицы садились на руки,  плечи. А потом спокойно брал книгу – бумажную – садился на скамейку,  погружаясь в чтение. Конечно, девушки пытались знакомиться, видя порядочного молодого человека на улице. Тот вежливо отказывал. Миллионер, а то и миллиардер уже. Если поглядеть, СКОЛЬКО в год зарабатывал, работая в отцовской конторе. Другого бы деньги в подобных количествах скатили в пропасть. Но не Аренского.
     А теперь прекрасный парень влюбился в полную дрянь. Последняя выходка Карины убила наповал. Хочет девица внимания – Инги может устроить. Но только не с посторонними мужиками! Зачем брат общается с ней? Что там вообще происходит? Непонятно. «Если не любишь – то так и скажи», – говорило сердце. Всей душой добряк  чувствовал подвох. Но бросить шаболду не мог: надеялся на лучшее. Ладно там, тоже из нелюдей, но слабая. Вдруг свадьба изменит стерву? Не дающую к себе прикоснуться по-настоящему? Может, ооочень чувствительная кожа по всему телу? Нет, другое. Чего именно? Непонятно.
     В разгар всей депрессии, отчаяния появилась ОНА. Этайн Диаль. О ней Властелин думал теперь днем и ночью, посвящая ей стихотворения, песни, музыку собственного сочинения. Поскольку та отзывалась теплотой, пониманием, еще помогала перезапускать Виндоус, когда тот зависал. И понимал – влюблялся. Заново, потихонечку. Сначала в  кроткость, красоту, порядочность, следом – как в женщину. Взрослую, зрелую, хлебнувшую немало лиха в жизни. Когда скромница поняла: влюбилась в сына Энрике, увидев его в коридоре Инквизиции, это стало для нее страшной трагедией. Особенно испугала десятилетняя разница в возрасте. Еще бы – ей в следующем году стукнет тридцать, ему – двадцать в декабре. Совсем юноша.
     Понравился он ей не только внешне, но и порядочностью. Мечтала несчастная, проливая слезы: НИКОГДА им не быть вместе. Но позвонил Квелт. Выдал новость – иди давай сюда, дело есть. Подарок Судьбы! Работать в кабинете Ингилэйва! Хотя бы любоваться им. Поначалу решила – отвалится бабенка от любимого, а дальше? Найдет  другую.А бедняге жить. Работать, больше не любить никого из мужчин. Сын Гвелда заткнул за пояс всех. Больше никто не станет настолько прекрасным, добрым. Работница  думала: скорей Вселенная сожмется в одну точку, все уничтожив, чем ОН снизойдет до простой Диаль. Доселе думалось: найдет отец богатую невесту, поженятся… Все. Как у них, богачей? Все произошло совсем наоборот. Оказалось, Аренские не избалованы деньгами, Энрике может приезжать на работу хоть в старой куртке.
     - Ингилэйв, успокойся. Не все так плохо. Может, все идет к лучшему? Есть прекрасная работа, забота, уже не говорю о зарплате. Ладно брат – подбирает всех, кого ни попадя. Ты не должен опускаться до его уровня! Я принесла выпечку из дома.
     Властелин Времени поднял голову. По щеке скатилась слеза.
     - Хоть ты меня понимаешь. - Вздохнул. – Я не знаю, как поступить, разрываюсь на части. Хочу пирога поесть. Пожалуйста…
     Сотрудница достала из пакета коробку из–под торта, поставила на стол. Зашумел электрический чайник возле стены. Аренский осторожно открыл, замер. Перед ним предстал чуть ли не торт–медовик, темного цвета, с кремом, заботливо уложенной брусникой сверху, поверх ягод – аккуратные полоски теста. Аромат вызвал добрую улыбку.
     - Ого! Сама испекла? Правда? – Удивился он. 
     - Да. Люблю пироги делать. Разные. Особенно обожаю ягодные. Как этот. Почему бы не угостить? Одной дома кушать надоело. Порой смотрю на кулинарию, выбросить хочется.
     - Не говори так. - Лэйв сжал руку коллеги. – Давай, я буду чай с ними пить? Ты же не против? Живешь одна, могу заехать в гости. Моя пассия даже печь не умеет ничего! Одни гамбургеры, стейки. Достало! Здесь, на работе, вижу пирог, красивый. Кстати, мой любимый с детства! – Он улыбнулся. – Одно дело – мать приготовила, совсем другое – коллега, жена. Разница огромная. Хочешь, тоже угощу своей выпечкой? Уверен, ты прекрасная хозяйка. Знаешь, сейчас смотрю на красоту, и хочется увидеть ту квартиру, где  живешь.
     Слезы высохли, стало гораздо легче. Разрываясь между двумя женщинами за настолько короткий срок, чувствовал: Этайн та, которая нужна, по–настоящему. При этом любил и Карину, страшно психуя. Когда та не отвечала на звонки, не писала в социальной сети. А тут – искренняя забота! Пирог принесли, чай налили, с мятой, лимоном. Юноша даже растерялся, не зная, как благодарить. На танцы пригласить, сводить в кино? Как Диаль начнет относиться после? Фактически Инги пока ее начальник! Все равно неудобно.
     - Вне работы я простой парень. Красивый, ему очень не везет с женщинами. Все мои друзья на учебе перепробовали многое: сигареты, наркотики, секс, но я другой. Желаю подарить свою жизнь Единственной, неповторимой. Идет с любимой игнор который месяц. Твой пирог буду долго вспоминать, вновь пожелаю вкусить. Знай: мы, мужчины, и жареную картошку, и сладкое на десерт помним так же, как вы не подаренные цветы.
     Спутница села рядышком, разрезала кушанье. Положила лопаткой в тарелку. Аренский  облизнулся, стал принюхиваться.
     - Слушай, ты не повар, по профессии? Очень соблазнительно, вкусно пахнет крем! Ох ты! Пирог черемуховый! Обожаю!
     - Нет. Обычная сотрудница. Кушай!
     С удовольствием парень скушал, попросил добавки.
     - Сегодня заеду в магазин, куплю муку, все ингредиенты, начнем готовить вместе! Либо я желаю еще два пирога! – Он улыбался довольно, счастливо. У Диаль гора свалилась с плеч. – Мне еще никто так не готовил! Даже в нашей столовой не бывает. А то все пиво с раками, супы, плов, гора салатов, курица, плюс много чего. Приедается. Еще люблю картошку жареную, с грибочками, грибы во всех видах.
     - Сама удивляюсь, как парни не спиваются от подобной жизни. Каждую неделю  набирают спиртного, дальше мусорный контейнер во дворе заполняется так, будто настал Новый Год. Не люблю этот праздник. Ничего не готовлю на него, одна праздную. Если в детстве просишь подарков у Деда Мороза, то когда вырастаешь, понимаешь: нет его. Работа для меня – бегство от одиночества, Инги. Я не против чего–нибудь приготовить вместе. Хоть шашлыки! – Настроение поднималось.
     - Я также встречал Новый Год один, без любимой. Всегда гуляю по городу, улыбаюсь, под гром фейеверков, а в душе – пустота. Позвонил милой – у той телефон вырублен. Вконтакте тоже нету ее. За что она так со мной?! Непьющий, некурящий, порядочный мужчина! Обидно. Как сегодня. Тебе горько - рядом нет любимого человека. Ладно, нафиг все проблемы, давай наслаждаться сегодняшним днем, Этайн.
     Пирог был съеден, солнце светило в окно, отключен компьютер. Папки с документами перебраны еще вчера, лежали на столе. Флаг Российской Федерации висел на стене, жалюзи закрыты. Можно спокойно ехать.
     - Переоденусь. Подожди меня у черного входа, где курилка. Подгоню туда на машине. – Он мягко и задорно улыбнулся, достал кепку из шкафа.
   - Договорились.
     Диаль обрадовалась, быстро спустилась вниз. Парни из параллельных отделов удивленно поглядели вслед. Решили: Энрике расщедрился до повышения зарплаты? Если учесть - даже в медицинском кабинете наводит порядок, прося завезти необходимые медикаменты. Выплачивает исправно деньги медперсоналу. Мало ли – рана огнестрельная у бойцов, повара порезались, обожглись в столовой. Врачи быстро выписывали больничный на неделю. Тестов на беременность все равно там не заваляется. Но помнила слова: до залета не дойдет. Чтобы Лэйв кинулся в постель, нужен ОЧЕНЬ веский повод. Влюбленная женщина каждый день скучала по сыну начальника, жалела его брата. По ночам мечтала, чтобы Аренский обнимал ее, целовал перед сном. И она, обласканная, убаюканная, счастливая, засыпала. Дошло до снов подобного рода: как оба лежат в постели, обнаженные, занимаясь любовью, будто давно семья, все прекрасно. Проснувшись от рези в животе, приняла таблетку обезболивающего. Не думала - и Ингилэйв мечтает приласкать свой идеал, но его сдерживает первая любовь. Ничего –  поймет, кто она, тогда сделает выводы. Все равно пассия играется.
     - Бедолага… Она же не любит тебя! А я да, очень, искренне, чисто. Влюбилась, как Джульетта в Ромео. Страдаю каждый день. Не видя после работы этих чистых, голубо–синих, как озера, глаз, золотых локонов, фигуры, благородных манер. Подожду внизу, те минуты покажутся вечностью. Лучше умереть, чем жить без тебя, Ингилэйв… Но чувства все равно не скроешь: я нравлюсь тебе, милый. Выдают глаза. Когда–нибудь настанет предел. Лишь одно фото…
     Младший, закрыв дверь, вновь включил компьютер, распечатал несколько фотографий Карины в формате А4. Тяжело сглотнул слюну. Взвешивая все «за» и «против».
     - Ты мне очень нравишься, Этайн. Ты, Карина, даже тортик не умеешь сделать обычный, из коржей покупных! Не поднимаешь трубку, дрянь паршивая! Раз я дерьмо – пошла нахуй! У меня отличная подруга, понимает, поддерживает. Недаром отец говорил: первая любовь дерьмо. Не знаешь, чего ожидать. А сама говорила: люблю. Ага, конечно,  как купюры евро. Есть – значит вот чувства, а нет денег – пошел он. А сегодня Диальчик  ждет сюрприз.
     Он запаковал фотографии в прозрачные файлы, быстро переоделся. Джинсовая одежда, футболка, свитер в багажнике лежит. Оружие всегда лежало там же. Чтобы на случай прострелить кому башку, или колеса. К родителю лучше не заходить – итак очень устает. Проще позвонить. И порядок.
     Сотрудница стояла, задумавшись о своем, когда позади раздалось бибиканье. С улыбкой оглянувшись, засмеялась и улыбалась. Милый подмигнул, открыв дверь. А женщина изумленно разглядывала его. Да уж, теперь ничем не отличался начальник от большинства  длинноволосых парней. На коленке - резаная дыра, сейчас модно – до сих пор. Кожаные короткие ботинки, коричневого цвета, удивительно подходили к образу мальчишки–простака. Никак все не вязалось с боевым видом в кабинете, суровостью, серьезностью. Словно незнакомец с улицы зашел в Инквизицию, попросил ключи от кабинета. Как  пустили через охрану?! Хрен знает.
     - Привет! Садись, поедем кататься, и в кафе, как обещал. Погода прекрасная! Думал,  дождь польет. Гидрометцентр болтал другое в Интернете.
     - Так необычно выглядишь! Я бы не узнала поначалу.
     - Потому, что я на работе постоянно в дресс–коде сижу. Не против, если с нами поедет мой автомат? Ревновать к нему не стану. Всего лишь оружие последнего поколения. Не выстрелит, пока не разблокирую через сотовый телефон.
     - Через трубку? – Этайн поразилась.
     - Конечно. Каждый комплект привязан к рабочему номеру телефона, по нему мы, бойцы, держим связь. Но когда выходим с Квелтом на объект, все стволы связаны с его, и чтобы разблокировался мой ствол, начальство должно отправить на мой номер код. После этого, на небольшом дисплее, код высвечивается, мигает зеленым. Значит, можно стрелять. Если ошибешься на одну цифру, букву – выстрела не произойдет. Потому мы никогда перед боем не пьем, лишь после. Весит новоявленный калаш–красавец килограммов двенадцать. Есть снайперский, полегче, поизящней выглядит, тоже заблокирован кодами. На худой конец, есть старое поколение автоматов.
     - А как разблокировать еще можно?
     - Через Ватсапп, Вайбер. У нас чат есть там. Кодировка посылается всем подряд в отряде. Когда выходим из машины. Поскольку никто не знает, ЧТО творят Темные в барах, клубах, прочих злачных местах. На моем запасном автомате стоит мой личный код,  заморожен моим телефоном. Так что, если кто полезет – сделаю на автомат один звонок–сигнал. Запикает, замигает красным, можно стрелять. Кончатся патроны – магазин пищит. Помнишь, как сделали управление через смс холодильниками, машины через голосовую Гугла? Говоришь команды, дверь открывается. Теперь так с оружием. Если симкарта теряется – разблокировать автомат можно лишь перепрошивкой ствола. Через компьютер, USB. Как ключ безопасности вайфая. Сбиваешь пароль, но придется его у всех менять. Лучшие стволы в мире. Да, да, да… Оружие снабжено своим роутером.
     - Пистолеты такие же?
     - Нет, там все по–старинке. Без кодов.               
     - Мне никогда никто не говорил. Думала, у нас нет настолько навороченных технологий.
     Полукельт тепло улыбнулся:
     - Ты еще многое не знаешь! Ни один боец не скажет про те автоматы даже дома. Но тебе знать можно. Огнестрел и огнестрел. Стоит, не пылится, кодировка у начальства в трубке. Либо есть другие виды - разблочить можно через вживленный чип, или по отпечатку пальцев. Специально молчат все, вдруг нас захватят – что бы стало, коли бы о  технологиях знал противник? А тут – цап – не выстрелить. На срочные одиночные задания я могу носить свой автомат, старого пошиба. Ну, и закодированный. Я промолчу, из чего созданы теперь батареи сотовых трубок. Их хрен убьешь! Лет двадцать прослужат. Подзарядил – месяца три разряжается. При звонках, выходе в Интернет. Да, да, да, теперь все так. – Он заметил, как женщина его с интересом разглядывает. - Я так и выгляжу дома.
     - Необычно очень, Ингилэйв Аренский.
     - Поехали.

     Инквизитор поехал на Невский проспект, в кафе. Там все выполнил, о чем просила спутница. Выбрав спокойное местечко, чтобы обоим нравилось. Эх, сколько раз один бродил по таким местам! Теперь есть, с кем. Карина любила лишь в «Макдональдс»,  «БургерКинг» ходить, иногда в клубы - с Лэйвом, кого от подобного тошнило. Пару раз отказался пойти на тусовку девок, где можно выпить пива, поприкалываться, посмеяться над мужчинами. Отказы вызвали каждый раз у шалавы приступы агрессии, истерики. Обозвав его идиотом, ботаном, скучным, принялась дома у себя, при нем, бить посуду, истерить дальше, слезить, ненавидя мораль в любом виде, поминая ее матом. Следом  пошла вторая волна «Ноготь сломала», на то Инги выругался довольно грязно и ушел, хлопнув дверью. Всего лишь пришел к ней в гости, на свидание, получив дерьмо.
     - Будешь так вести себя - найду себе нормальную женщину, даже пересплю с ней! Назло тебе, дорогая! Хочешь шляться по злачным местам – вали, но меня туда не тащи, мне такое противно, противоестественно! Трахну красивую девушку и женюсь на ней после, поняла?!
     Думал – девка начнет извиняться, но нет.  Будто испугается расставания.
     - Ты тупой дегенерат, кому подавай звездочки на небе! Не куришь, не пьешь, не смотришь порно, как с Луны свалился! Зато у себя на учебе, наверное, дрочишь на меня! Вместо того, чтобы быть, как все! Курю, бухаю с подругами, люблю танцевать в клубах – ЧЕГО в этом такого?! ЧТО плохого?! Я же не сплю там с мужиками, не беру в рот у них! Одеваться буду так, как посчитаю нужным, понял? Захочу трусы за пятьдесят тысяч –  обязан их купить, или бриллиантовое кольцо!
     Ингилэйв в тот день основательно психанул, орал через закрытую дверь в коридоре квартиры:
     - Тебе неведомы такие чувства, как честность и любовь, наверное! Одни доллары, евро считаешь, трусики захотела! А я хочу секса, настоящего, с любимой женщиной! То есть с тобой! Неужели так сложно раздеться, покрутиться передо мной, чтобы завелся, как следует?! Настолько плохой - даже лифчик не снимешь? Говори! Я нормальный парень! Долго терпеть не собираюсь ****ские истерики, Карина! Кольцо можно и из гайки выточить за неделю, вставить туда бриллиант, если не знала! Быть как все… кучами сшибать баб, поебывать?! Нет, нахер! Мне сие «счастье» нафиг не нужно! Мне нужна нормальная женщина, по–настоящему красивая, естественная, без краски для волос,  косметики! Тогда мы перестанем ругаться! Станешь ею – буду с тобой. Надоело, как не отвечаешь на звонки, не желаешь встретиться погулять, без пива, курева.
     Дура в ответ покрутила пальцем у виска для себя:
     - Ты тупой?! Я устаю на работе, мне надо отоспаться, отдохнуть! Или должна не спать после ночной смены?! Вот поменяешься, станешь стилягой, и как все – тогда будем о свадьбе думать. Сними свой зачуханный свитер в клеточку! Его, наверное, моль ест давно! Мне стыдно идти с тобой, Аренский, по улице – как с бичарной помойки одеваешься. Нет, чтобы одеться в штаны, на бедрах. У меня есть друзья, подгонят одежду, выкрасят волосы в разноцветные цвета! Шикарным парнем станешь, моднявым!
     Юноше стало дурно. Но он любил дрянь, втайне надеялся: одумается, станет нормальной. Ему даже не пришло в голову - она ВСЕГДА вела поганую жизнь, порой фоткалась голышом, с заклеенными изолентой сосками крест–накрест. Нисколько не стесняясь.
     - Между прочим, я приготовил подарочек, дома лежит! Дай хотя бы к сексуальной попе прижаться, потереться, типа трахаемся. Пожалуйста! Мне надоел игнор! Я живой мужчина!
     Сука приоткрыла дверь комнаты. Исподлобья посмотрела на Светлого, как на идиота,  ухмыльнувшись:
     - Хотя бы «Пятьдесят оттенков серого» прочитал, многое б понял в жизни. Я люблю тебя, но мне дико от одной мысли - как можно быть настолько старомодным?! Не против прогулок, «за», отвечаю на звонки, когда есть свободное время. Не обижайся! Все будет в порядке, если не станешь донимать на работе. Давай встретимся завтра, в фитнес-клуб сходим.  Хоть поглядишь на девушек, а не на меня.
     - Что?! На девушек поглядеть?! Мне делать больше нечего. Оденешься, как человек, а не как ****ь - начнем ходить в театры. Рестораны, настоящие, а не в макдак, научишься танцевать нормальные танцы, перестанешь от меня прятаться - тогда буду смотреть на других, оценивая. Поняла?!
     Карина расхохоталась, выпятила грудь вперед:
     - Я вшивые тряпки с Удельной не надену никогда. Они стыдные, никто сейчас так не ходит! В них ходят одни сороколетние, и бабки. Хочу стринги, вино! Мои порвались вчера. Давай завтра пойдем в фитнес–центр, умоляю, хоть подкачаешься.
     - Мне не идет мускулатура. Поехали на пикник с шашлыками. Вдвоем. Возьму с собой телескоп, посмотрим на Юпитер. Гораздо интереснее, чем бухать и стринги покупать.  Жизнь гораздо интереснее, чем спирт, сигареты с клубами!
     - А еще тебя, Ингилэйв, надо переделать. Капитально. Чтобы чушаком не выглядел. Отведу в сауну, где загоришь, станешь бронзовым, подкачаешься в спортзале, пробьешь себе уши. Тогда не отличат от современного парня. Мне спокойнее будет. – Сказала шкура уже в комнате, достаточно громко, чтобы несчастный слышал.
     Ответом ей стала тишина. Он ушел, психанув от обиды. Завел машину, уехал, униженный, оплеванный. Вечером плакал над клавиатурой, не знал, куда голову засунуть.  Когда подошла мать, спросил:
     - Мама, я хуже современных парней, правда? Настолько безобразен в своих любимых вещах, у меня нет вкуса? – Обида играла в глубоких очах.
     Тильсирвэ положила любимому сыну руку на плечо:
     - Опять она послала?
     - Как ты догадалась?
     - На тебе, Лэйви, лица нет. Первая любовь именно такая. Знаешь, я бы явилась к ней домой, размазала по стене. Дура не стоит тебя и слез. Найди другую. Она не будет ни писать, ни звонить. Не оценит прекрасные качества порядочного юноши, не поймет. Ты прекрасен, мой хороший. – Ирина ласково почесала за ушком сына, провела рукой по локонам. Погладила по щеке, как много раз. - Сейчас время не очень.
     - Как же плохо, что я настолько убогий, зажатый. Лишь на работе чувствую себя мужчиной. Как мою переделать, донести до нее: нельзя одеваться, как шваль. Ведь ее тело принадлежит мне, больше никому.
      - Не говори так! – Волшебница встала, обняла сына. – Ты не убогий, не зажатый.  ДРУГОЙ. Нормальный молодой мужчина. Едва созревший физиологически. Не завидуй брату - он в таком дерьме варится, нам с Энрике страшно подумать. Не опускайся до его уровня.
     - Он ходит всегда в черном, бабы текут, бегают толпами, и не говорят, будто тот убогий. Надо мной на учебе смеются, первая любовь унижает игнором. Сегодня потратил кучу нервов на свою, пытаясь доказать многое. Заявила – иди, покрась волосы в радужный цвет, загори до бронзы, подкачайся. 
     - НЕ СМЕЙ так делать! Себя изуродуешь!
     - Вот и думаю, чего с ней делать. Может, со временем изменится, поймет настоящие  ценности  жизни, мама.
     - Не поймет. Никогда. Говорю, сынок, как женщина. Ложись спать. Уже поздно. Не мучай себя несбыточными мечтами.
     На следующий день снова решил проверить пассию, набрав номер часов в двенадцать. На звонки та не отвечала. Не собиралась.
     - Все как всегда. Игнор, игнор, еще раз игнор. Либо что–то от меня скрываешь.

     Этайн, с улыбкой приняв меню от официантки, выбрала любимые блюда, и спутнику то же самое заказала. Снайпер остался от доброго жеста в ступоре, и тронут.
     - Ты в первый день принес мне обед. Почему мне не ответить тем же? – Коллега улыбалась. – Место шикарное, никто не мешает, горят лампы старого типа на потолке, и полумрак. При жаре на улице. Играет приятная музыка, никто не курит.
     Светлый засмущался, опустив голову:
     - Точно, люблю старинный стиль. Он мне ближе, чем современные забегаловки. Английский, я бы сказал. Типа старых улиц Лондона, стимпанка. – И он показал на огромную механическую стрекозу, висящую над потолком, собранную из часовых механизмов, банок консервных, гвоздиков, моторчиков, остального металлолома. Выглядело действительно очень красиво. И еще: каждый час двигала лапками,  помахивала крыльями. Мотая головой, разевая жвалы. При этом, напротив, на окне  механизм, похожий на самовар, бибикал.
     - Красота! Никогда не видела! Жуков со встроенными часами да. В музеях, на выставках, но такое… Меганевра под потолком. Еще придем сюда?
     - Конечно, дорогая. Видишь, я простой работяга в повседневной жизни, еще романтик. Пусть даже начальник. Не увольняйся, хорошо? Я радостно на работу лечу, каждый день, чтобы пообщаться, полюбоваться на внешний вид, успокоиться. Иногда уезжаю на задания, возвращаюсь под вечер. Без проблем оставляю тебе свой кабинет в распоряжение. Отец не против.
     Они разговаривали обо всем, мило улыбаясь. Аренскому никогда не было так тепло на душе. Хотелось сидеть неделю, и мало станет. Прекрасно знал – Этайн одинока. И радовался факту. Подали десерт – чизкейк шоколадный, апельсиновый сок со льдом. Наконец, пришло время поговорить о наболевшем.
     - Вот моя девушка. – Блондин достал из пакета файлы с распечатанными фотографиями, подал Диаль. Не зная, не представляя, как та ответит. – Карина зовут.
     Работница аж похолодела, до костей. И он все еще надеется, будто приплывет долгожданное счастье?! Взглянула на первое фото, тряхнула головой. Стало дурно. После поглядела на остальные. Парень принялся малость нервничать. Пять фотографий говорили сами за себя.
     - Похоже, надо заказать еще что–нибудь. Я все поняла, кто та особа.
     - Я не против. Все выслушаю, приму сказанное к сведению. В общем, недавно меня назвала идиотом, тупым, ботаном, я психанул. Попросил не одеваться настолько откровенно, хотел все сделать, как лучше. Меня кличет за один вид старомодный бичом,  чушаком, коего надо покрасить, в загар обернуть. Чего делать? Уже все перепробовал! А ей – хоть бы что! Пофигу! Надеюсь, исправится.
     - НЕ ИСПРАВИТСЯ. Невозможно. – Брюнетка спокойно смотрела взглядом опытного психолога. – Никогда не станет той, кем желаешь видеть. Так и будете ругаться. Пока не слетят нервы. Пока не бросишь. Один внешний вид, боевой раскрас чего стоит.
     - Но… но если человек любит, то изменится! Поймет – не стоит играть чувствами партнера! Очень от нее устал, и прости, что скажу - по вечерам рукой работаю. Усиленно.
     Диаль разочарованно поглядела на возлюбленного, сомкнула пальцы в замок, уперев их под подбородок.
     - Разве не видишь, кто это?
     - Девушка, современная, кою желаю отмыть от косметики, одеть прилично. Отучить от баров, клубов и построить семью. Разве плохо?
     - Инги, ты разве не видишь, кто это? – Повторила вопрос подруга.
     - Моя девушка. До которой не могу никак достучаться. Пожалуйста, растолкуй мне как женщина, чего у нее в башке!
     - ШЛЮХА. – Сухо ответила Этайн, поглядев в упор на юношу.
     Повисла тишина на пару минут. Ингилэйв потер переносицу, пытаясь вникнуть в сказанное.
     - По–твоему, та самая, с кем нужно непременно создавать семью? Рожать детей не станет, ни при каком раскладе. Это паразитка, ей нужны лишь бабки, секс мужчин. Ты с ней спал?
     - Нет. Не разрешает даже к себе прикоснуться, даже в белье! Шарахается, будто я урод!  К брату в друзья полезла, о чем там общаются, неведомо. Когда хочется с ней встретиться  - не поднимает трубку. Уже не знаю, как реагировать на все. Столько денег на нее потратил! Каждый месяц клянчит трубку, новую! Старая, мол, устарела. Тусит с подругами, как говорит, не отвечает даже вконтакте. Я и ню просил, и секс, и видео - реакция ноль.
     Этайн тяжело вздохнула.
     - Вот я, как женщина, вижу шлюшек сразу. Как вообще получилось, что вы познакомились, и ты влюбился в говнище? Она же страшная, пошлая, вульгарная, мерзкая особа! Такие в барах на шестах вертятся. Им не нужна никакая семья! А надо косметики больше, мужиков целый воз, негров, члены потолще.
     Видя, как напрягся любимый, женщина пододвинула стакан сока.
     - Но ведь говорила: любит! Мы гуляли, общались, дальше – все. Теперь совершенно неясно, стоит ли с ней продолжать чего–либо. Лучше на твои фото полюбуюсь, чем на  говно, которое Карина выставляет в альбомы! У нее своя группа, кстати, где подписаны  мужики, ну лишь они почти. Негры там тоже есть, азиаты, лайкает и их фото! Хочется разнести там все, прекратить издевательство!
     - Инги, ты там больше ничего не видел? В альбомах? – Как же хотелось вскрыть правду–матку! Но рано.
     - Нет. Мне больно, тошно, обидно! Звонит тогда, когда ей надо, не мне! 
     - Она шлюха, самая настоящая. С виду да, некоторым покажется самым настоящим ангелом типа. Мужчины – девяносто процентов - любят глазами. Им кажется: раздетое тело – шикарно, красиво. Погляди на ее фото – на мимику! Как улыбается, красится,  одевается. Все сделано, для мужчин, но НЕ ДЛЯ ТЕБЯ. Да, с твоей стороны чувства есть,  с ее нет. Один холодный расчет. Просила голые фото?
     - Никогда. 
     - Сей тип дам любит парней, даже очень. Если начнешь волоком тащить из той свалки, то сделаешь себе хуже. Каринка совсем не добрая. Со временем ВСЕ пороки, огрехи проявятся с удвоенной силой, и все счастье, надежды пойдут прахом. Начнет ревновать к каждому столбу, спать с другими. Блин, у меня аж голова заболела! Гулящая девица. Как  вообще ее нашел?
     Властелин вздохнул, начал рассказ.
     - Значит, брат потащил в бар. И там она пела…
     - Великолепно поет! Одета сногсшибательно.
     - Поет, получается. Одета была так же?
     - Да.
     - Ты влюбился в образ. А не в ту Карину, о ком грезишь, глупо ждешь, будто так все  кинет – свою разгульную жизнь. Влюбился, под бухлом. А это - никакая не любовь. Проснувшийся инстинкт, влюбленность. Обманывает тебя. То же самое, как мы, женщины, влюбляемся в законченных бабников, негодяев. Те имеют всех, направо,  налево. Ничего красивого в той девчонке не вижу, поимеет, выбросит, в самый неподходящий момент. Поверь моему слову: ты ей НЕ НУЖЕН! Забудь стерву, хищницу. Оставь ее тем, кто покажет, чего такое настоящая жизнь. Хоть Торстейну, раз их щелкает, как семечки. НЕТУ там чувств, Ингилэйв! Родит от другого ребенка, запишет на тебя. Вот скажи – оно надо, настолько поганая невестка и грязь, в вашей семье? 
     Допила сок, принялась есть новый заказ. Инквизитор, ошарашенный разговором, принялся за свою порцию.
     - То есть, меня использует? Как же так? Истерики каждый раз выбешивают, загоняют под плинтус. Я разве хуже всех?
     - Обыкновенно. Ты богат. Ей нужны денежки, дом. Ты не хуже. Это шлюха, стерва. Сейчас затихла, чтобы не спалиться. Неужели не тошно с ней встречаться, писать, обнимать, целовать? Неужели не существовало вокруг нормальных девушек?
     - Не было… - Инги отправил в рот порцию ароматного мяса с овощами. – Все друзья с девчонками, я один. Достали женщины у порога виться в октябре, я психанул, решил с братом развеяться. В день поминовения мертвых. Пили мы пили, вышла, стала петь, меня и накрыло. Села на колени к Тору, тот ее расхвалил. Поехали на квартиру, додавили там спиртное, а я уснул. С того дня люблю ее, хочу, чтобы слышала, понимала.
     - Да знал бы ты, ЧЕГО Карина творит за спиной несчастного юноши! Брось ее, пока не поздно! У нее парней, как мой начальник, десять! Каждому врет, чтобы держать марку. Пожалей себя. Действительно надеешься, будто поменяется со временем? Неужели хочешь после других мужиков с ней спать? Куда кончали, лизали? Зачем себя так пачкать?! 
     Властелин Времени затих. Сказанное обескуражило его порядком. Нехило причем.
     - Подумай, Ингилэйв, ГДЕ на самом деле работает, КУДА ходит, почему отключен телефон. Я все увидела, кто это, и что. Зачем тебе женщина, у коей еще мужчины, каких  легко расположила к себе?
     - Хорошо. Я тебя понял. Действительно… - Упавшим голосом произнес полукельт. 
     - Любви под бухлом НЕ СУЩЕСТВУЕТ. Лишь похоть. И секс. И обман. Все. Они с виду говорят, будто девственницы, на самом деле сосут, долбятся в жопу. Та такая же. Тебе же совсем другие нравятся. Спроси меня сто раз – повторю слова. Давай о хорошем.
     - Благодарю за подробное разъяснение, милая. - Инги опустил голову. Положил вилку на салфетку. Слеза скатилась по щеке. Горько.
     - Не плачь. Всегда пойму, помогу. Не трать время на дешевку. Даже если влюблен.
     - Лучше тебя свожу в ресторан, музей. Не станешь выставлять откровенные фото на всеобщее обозрение.
     - Дура может оказаться Темной. Не думал?
     Вышли они из–за стола грустные. Он – от горькой правды, она – ей не верят. Диаль приобняла начальника, подала салфетку.
     - Благодарю. Мне стало легче. Я хоть понял, почему себя ведет так. Давай о добром,  красивом. О любви. Кстати, у меня для тебя подарок. Но сначала заедем ближе к пяти вечера в «Окей», затарюсь продуктами, воду возьму. Можем сходить в «Сад бабочек», где Московский Вокзал, «Галерея», на последнем этаже. Хочешь? Плачу за вход. – Лэйв улыбнулся, но глаза все равно красные. – Хочешь мороженое, самое лучшее? Сидим дальше. 
     - Ведь сегодня наш день, мы причину выяснили. Все будет в порядке. Я люблю тропических бабочек.
     - Еще раз благодарю, милая… - Он обнял спутницу в ответ. Спустя минут десять снова весело общались, обо всем. 
     Ингилэйв остановился в тихом местечке, где никого не наблюдалось. Возле Охта–Центра озеро впадало в Финский залив, где улица Лыжная кончалась. Где присутствовали заповедник, трасса на Ольгино. Когда–то давно там жили совы, или филины. Теперь – непонятно, остались ли птицы. Природа летняя манила, влекла к себе, в высокие заросли травы, в воду. Разжигая древние инстинкты, бередя мозг, воображение.
     Юноша улыбнулся, подмигнул. Вот оно, счастье.
     - Ты говорила, любишь Природу. Я часто тут рыбачил. Отличная рыба клюет! Если понравится, будем сюда приезжать. Возле моего дома все хожено–перехожено, мне там неинтересно пока. А здесь - шикарно! Могу в следующий раз взять лодку, покатаемся. Если порвется, то тебя спасу.
     Этайн залюбовалась видами, даже громадина в четыреста с чем–то метров высотой  напротив, не смущала. На метро «Беговая» делать абсолютно нечего, там одни рестораны, визг детей. Неуютно. Да порой ветер сносит. Скучно, пресно. Воров–карманников много.
     Природа – другое дело, на Тарховке тоже неплохо. Летом много уток с выводком, море зелени. Волны веками лижут песок, пустые раковины мидий на берегу, камни. Рядом – старые, толстые, стройные березы. А вечера волшебные, когда Солнце заходит. Особенно когда касается воды, разливая вокруг себя малиновые и рыжие закаты. Начинает вовсю играть рыба, охотясь на комаров, мошек. Рыбаки спокойно на берегу, в лодках вылавливают окуней, карпов, лещей, серебристую плотву. Но древнее место не поменялось даже спустя столько веков. Словно Время повернулось вспять. Все откатилось на тысячу с лишним лет назад. Рядышком с Сестрорецком и Зеленогорском располагается самое крупное в Европе болото, его как–то в конце десятых годов и начале двадцатого года засрали. Капитально. Решили провести для питерского люда экскурсию. Провели, дети все вырвали, затоптали, пьяная молодежь и люди постарше накидали бутылок. А ведь там растут травы, водятся животные, коих трогать НЕЛЬЗЯ. Лэйв знал: там обитают духи воинов и эльфы, кои не покажутся человеку. Магу – да, даже оставят для путника сюрприз. Надо туда сходить, спросить у Богов, как жить дальше. Но зачем, если рядом настолько прекрасная спутница?
     - Не против моего предложения? – Он вновь мягко улыбнулся.
     Коллега поначалу замялась.
     - Нет… Я «за»! Все так неожиданно. Сначала кафе, потом мы погнали за город. 
     - Тогда поехали на полянку… - Светлый романтично взглянул на гостью.
     Полянку. Интересно. Может, в багажнике помимо автомата плед, чтобы расстелить его? После устроить небольшой пикник? Сын кельта тем временем поправил кепку, и  свернул в сторону заповедника. Выбрав местечко покрасивее, остановил машину, открыл дверь. Подал руку, помог выйти.
     Кругом, возле поляны, росли прекрасные березы. Листва шумела при легком ветерке. Перед глазами расстилалось озеро. Волны тянули к себе помочить ноги. Женщина восхищенно любовалась пейзажем. Протяжно кричали чайки, растревоженные незваными гостями. Властелин Времени оставил машину открытой, чтобы в случае чего можно было отдохнуть. Или взять две пятилитровых бутылки воды. Квас брать с собой нет смысла:  давно не тот в магазинах. Настоящий - другое дело! Его можно дома в ведре заквасить, из ржаного хлеба, сахара, дрожжей. Аренские обожали его пить в жару, у Энрике в погребе находилось несколько десятков пятилитровых бутылок напитка. Жалко, нельзя поехать домой, спокойно угостить подругу. Ничего страшного, можно принести на работу лакомство. Вдобавок, Этайн с Лэйвом любили одну и ту же музыку. И, немного полюбовавшись на красоту видов, Властелин Времени включил этническую группу «FAUN», композицию «Tanz Mit Mir» - надо же, оба знали текст. Решив пропеть вслед за мелодией.
     Пригласил на танец спутницу, принимаясь повторять слова с улыбкой, смешком, как бы заигрывая, распустив волосы, кинув кепку в сторону. Женщина поклонилась картинно, подала руку, повторяя диалог. Юноша принялся танцевать средневековый танец, смешав его с современным, ускорив темп. Положив милой на талию ладонь, вытянув руку вперед. Веселились, задорно танцуя босиком на траве, с обоих пот катился градом. Но это не помеха, мелодии шли дальше. Протяжные, спокойные, красивые, души будто воспарили ввысь, забыв о работе. Диаль была очень счастлива.
     Сын Тиль достал флейту, сыграл древнюю песню. Коллега закрыла глаза, села рядом, наслаждаясь мелодией. Уставший, счастливый, вспотевший. Чтобы не смущать подругу, разделся до белья, пошел купаться, нырнув с головой. Не имелось у подчиненной купальника, но белье сойдет. Благо, начальник позаботился о том, чтобы взять сменную одежду для обоих. Брюки черного цвета и рубашки, купил платье. Но сначала надо искупаться. Скоро оба нежились в волнах, любуясь друг–другом, смущенно улыбаясь. Она – увидела любимого почти обнаженным, он – от красоты, изгибов ее тела. Как же хотелось погладить даму, обнять, приласкать! Отдать всю свою романтику, нежность той, коя понимала. Сейчас можно наслаждаться ее улыбкой, мокрыми длинными волосами, каплями на плечах, лице. Вдыхать морской воздух, запах рыбы, водорослей, и снова нырять, смеясь, словно дети. Каждый представлял свое, думая одинаково.
     Оба  нафантазировали романтическую ночь на берегу, в волнах, со страстным сексом -  ну и что? Один раз, даже несколько, слиться в экстазе, почувствовать друг–друга, чтобы  стать парой, забыть все прошлое, жить счастливо. Обрадуется отец. Не уволит ли парочку после такого? Вряд ли. Поскольку поймет – тут любовь. Две половинки. Две симметрии.  Никто не угонит с полянки машину. Никого нет рядом. Лишь плещется рыба, крупная, порой кусая пальцы ног. Почему бы не позволить себе поухаживать за несчастной, которая ничего хорошего не видела? А Карина… что? Не оценит, не поймет, ее даже на пикник нереально вытащить: что зимой, что осенью. Вечно занята, где-то ходит. Отец был прав – не надо рукоблудствовать, мучиться, проще найти другую.
     Пикник Ингилэйв устроил в благодарность за вкуснейший пирог, моральную поддержку, объяснение про поведение. Ведь кто как не коллега может понять, чего у шаболды в голове.
     Уезжать не хотелось. На ветре, солнце вещи быстро высохнут. Северный климат. Осенью можно вновь сюда приехать, разжечь костер, собрать сладкую ежевику и кормить друг–друга. Сейчас день прекрасен, нужно его провести с пользой. Чтобы ничего не забылось. Пикник без спирта, грязи и остального. С тайными мыслями в голове.

     - Я хочу, чтобы ты померила его, дорогая. Не стал говорить о подобном подарке.
     Красавица с изумлением рассматривала подаренное. Поблагодарив, зашла за машину,  переоделась. Пришлось как раз впору. Снова пара принялась кружиться в танцах, наслаждаясь природой, летом. Его красотой, безмятежностью. Юноша заметил, как гостья любуется его телом. Но пыталась это скрыть. Глаза говорили обратное. Понимал Инги:  пора от родителей съезжать. Им хотелось для себя пожить, как в далеких двухтысячных. Ведь, по сути, отец и сын не старели никогда. Оставались навечно юными, лишь в глазах появилась мудрость, с годами. Мать тоже очень любила романтику. Плюс знал младший - если отец захочет детей, не стоит мешать. Беременность – весьма тяжелый период в жизни женщины. Чего состояние может выкинуть – неизвестно.
     «Ты вытесняешь из моего сердца ту, кто сделал больно. Оно разделилось надвое теперь, и плачет по тебе, Этайн. Я скучаю, не хочу уезжать отсюда. Желаю любоваться красивой фигурой, этими волосами, рассыпающимися по плечам и по спине, желаю прикоснуться к груди, нежной коже, обцеловать всю, почувствовать себя зверем, одновременно слабым мальчишкой. Когда закипает кровь, выстукивая в висках, не могу думать иначе. Хочу тонкими пальцами, которые на работе прикасались лишь к стволам, бумаге, клавиатуре, касаться спины. Посыпать ее лепестками роз, целовать каждую клеточку. Несмотря на то, что отец заслал в кабинет, поливать цветы. Радуя глаз каждый день. Почему не могу обнять, слить свои губы с твоими, Диаль?! Почему ты ТАК прекрасна?! Фея моих снов, мой идеал… Почему постоянно сравниваю первую любовь и тебя, в мыслях?! Одна бередит инстинкты, другая – душу. Зачем выставлять столько фотографий полуобнаженных, в костюмах с секс–шопа?! Чтобы привлекать внимание  чужаков, этих похотливых самцов?! Я не хочу быть на вторых ролях. Никогда. Хочу быть Единственным, самым лучшим. Во всем. Все мужчины разные. Кому–то нужно тело, мне – наоборот, душа. Лишь потом секс. Которого у меня никогда не было».
     К паху усиленно прилила кровь. Желание усиливалось. Лишь бы не сорваться, не накинуться… 
     Ингилэйв думал все это, сидя у воды на камне, переодевшись в сухую одежду, и по  щеке катилась скупая слеза. Закрыв глаза, играл на флейте композицию той же группы «FAUN» - «Sieben Raben». Спокойно повторил на гитаре, достав из багажника инструмент, и пел. Мысли уносились далеко, на тысячу лет назад. Вспоминались сны из Прошлого, когда еще не существовало тел, а братья прислуживали Богам. Волны катились на голые ступни Светлого, успокаивая сердце, душу. Давая правильные советы решения проблемы. Одно ясно: жизнь развернула так события, чтобы выкинуть далеко шлюху и все беды, кои она бы принесла. Не знал Лэйв: в это самое время Карина делала его брату минет. У того в гостях. И не знала Карина: несчастный юноша, которого всегда считала тупицей, по сути ей также изменяет. С нормальной женщиной. Мечтая познать красавицу,  стать для нее всей Вселенной.
     - Пойми, Инги, она не для тебя предназначена. Карину не переделать.  Изначально ТАКАЯ. Невозможно в одну повозку впрячь вола и трепетную лань. Слишком развязна,  раскрепощена, вы абсолютно РАЗНЫЕ. В ее душе нет никакой любви, лишь жажда БДСМ, денег, постоянных партнеров… и грязи. Потому та и не звонит, не пишет. Если бы действительно хотела, то рвалась на встречу. У нее есть другой, или другие. Нету никакой работы. Ночами с другим. Это правда. Один боевой раскрас говорит. Сколько бы ты ни умолял измениться – не послушает. Не выполнит просьбу. Не испечет пирогов, блинов, не угостит.  Грубо говоря – сосет другому, когда ей звонишь, обижаешься.
     - Но как… Почему тогда не хочет признаться?! Раз не нужен вовсе?! – Сын Гвелда не мог прийти в себя от разговора в кафе, плюс слова обескуражили его.
     - Потому. Потому: одного МАЛО. Существует эта порода баб. Их подавляющее большинство. Не удивлюсь, если ей приглянулся Торстейн, и они мутят. Ни он, ни твоя девушка не скажут. Им невыгодно открывать правду. С хорошими мальчиками Каринам скучно. Скажи мне: тебе реально нужна потасканная шлюха, коя сокровенное показывает на фото чужим мужикам? А те лайкают? Ведь именно это ты увидел сегодня утром, а  сердце разбилось вдребезги? Постарайся вылупиться из чувств, словно из старой кожи. Быстро станет легче, проверено. Попробуй выдержать, стиснув зубы. Больно, страшно,  обидно. – Коллега положила голову на плечо возлюбленному, присев рядом, поджав под себя ноги. – Послушай плеск волн, успокой свою метущуюся душу, и реши. Забудь ее. Навсегда. Она не твой вариант. Годится, чтобы с ней провести ночь. И то мысленно гадина хороших парней обсирает. А в лицо улыбнется, по фото видно. Разве мы плохо проводим время здесь?
     - Нет… Ты подарила мне счастье сегодня, успокоила пирогом, своей красотой, грацией,  естественностью. Я устал от Карины. Давно желал так прокатиться за город, подарить красоту, пикник нормальной девушке. Пусть я начальник. Но сегодня простой романтик-парниша, не видевший жизни. Пусть больно, пусть лучше будет так, чем слушать сладкую ложь от той, кому подарил первую любовь. Пройдет время, вся романтика, наверное, сойдет на нет. Поскольку надоест страдать, мучиться, изводить себя ночами от сладострастной неги в венах. Не в силах подарить ее красавице. – Рука Лэйва незаметно потянулась к талии Этайн, его пальцы легли на нее, поглаживая. Влюбленная женщина вздрогнула от неожиданной ласки.
     - Не мучай себя той, кто лишь смеется, раскрашивается для других, чтобы нравиться. Ящик Пандоры открыла женщина. А не мужчина. Так и та. Знаешь, пусть дальше шатается, где хочет, бесплатный сыр бывает лишь в мышеловке. Но не всегда она стоит  без жертвы. Дурочка попадется в собственную ловушку. Когда–нибудь. Можешь  наблюдать за тем аккауном, увидишь дальнейшее подтверждение моих слов. Раздеваться та пассия станет дальше, врать в лицо. Да плюс так запасть на нее, под водкой с виски и коньяком, по–пьяни лишь… На грудь, задницу. Странные вы, мужчины. Мы ведь не западаем на член. Какой длины и толщины бы ни был. Понял?
     Ингилэйв опустил голову. Она права.
     - Потому я слушаю, наслаждаюсь пикником. Не думай, будто я обманываю. У тебя шикарное тело… Будь скульптором – поставил бы статую в доме, любовался. Одел бы в хитон. Я ведь еще учусь на архитектора. Построят Дворец Бракосочетания, например,  статуя твоя встанет у входа. Могу устроить. Или: построят с целый квартал здания из черного гранита, обсидиана. Перед входом на постаментах, кои станут похожи на целую скалу, поставлю огромные статуи греческих Богов. Первая статуя с головой Свободы, как в Америке, но тело изваяю из гранита, мрамора, хрусталя. Геракла или Артемиду. Когда начнет опускаться солнце, лучи озарят красоту. Либо отолью из цветного стекла статуи. Полупрозрачного. Поставлю великолепие на скалах, где водопады грохочат. И вечно встанут Боги, всматриваясь в горизонт океана, моря.
     - Красиво будет.
     «Поцелуй меня»… - Так подумал Ингилэйв, смотря в глаза женщине, любуясь ее ресницами, бровями, прекрасным овалом лица.
     - Завтра я не выйду на работу. Отдохнем. Отцу позвоню, тебя отмажу от смены. Ты же  хочешь остаться? Мне неохота уезжать из великолепного места.
     Закат коснулся воды на горизонте, окрашивая небо в великолепные цвета. Лэйв достал  сотовый, отпросился на день. Ничего не подозревая, Гвелд возрадовался. Очень. Ночь, озеро, лес рядом, машина… Ммм, благодать! Заснуть в объятиях любимого – что может быть лучше?! Может, отпрыск распрощается с невинностью, станет мужчиной? Пикник -  уже веский прием, доказывающий: женщина нравится! А уж остаться на ночь… Архимаг  представил пару, дарящую друг–другу ласки под звездами, как Этайн прижалась к милому, моля повторить счастье. На следующий день. Звенят комары, поют сверчки в траве, трещит рядышком небольшой костер, сияя раскаленными угольками в темноте, освещая пару. Но он ошибся, решив, будто грянет нереальный секс. Близости не случилось, хотя сын всем существом желал. Не хотел спугнуть Диаль серьезным  шагом. Думал - после обидится, не придет больше в кабинет. Всего лишь лежал на пледе,  смотрел на красавицу, держа ее за руку, повернув голову набок, обняв нежно, ласково.
     - Мне так приятно здесь быть, с тобой, дарить романтику, радость, счастье девушке. Недалеко город, живущий своей жизнью, где нет красоты. Офисы на самом деле – обычная безнадега. Природа – величественна. Когда Боги смотрят сверху, с Асгарда,  радуются. Вот уж не думал, что встречу тебя, милая. – Снайпер произнес тихо. А та не верила своему счастью.   
     Они долго смотрели на звезды, обсуждая космос, сколько в нем может существовать  обитаемых планет. На коих, может, существуют гигантские ящеры – динозавры. Сколько лететь до Миров, что за это время может произойти на Земле. Вот спутники принялись летать по небу, завораживая еще больше обоих. Под утро уснули: Лэйв завернул Этайн в плед, унес в машину, положив на заднее сиденье. Разложив перед тем, как любоваться на звезды, багажник. Спать в транспортном средстве можно спокойно. Сам Властелин Времени примостился рядышком, приобняв коллегу, чтобы та не замерзла. Гладил, боясь себя и желаний.      
                ***               
     Прошел почти месяц. Ингилэйв сидел, глубоко задумавшись. Ответ Этайн его обескуражил, в буквальном смысле вынес мозг. Бедняге поначалу стало совершенно неясно: надо ли с той пассией продолжать отношения? Все взвесив, Светлый решил повременить с той шаболдой. Может, после игнорирования Карина изменится? Нет, лучше разорвать все с той тварью, лишь гадящей.
     Новая подруга говорила – брось ее, та мутная, бывалая дама, про невинность врет, как дышит. Мол, так нормальная девушка не выглядит, не станет ночью сидеть вконтакте и выкладывать на Стену новые фотки, лишь бы парни полайкали. Как–то лайк поставил Торстейн: туда, на фото в сексуальном костюме, из кожзаменителя. Брату Ингилэйв ничего не стал говорить. Раз тот отметил фотографию, чего раньше не бывало со стороны старшего в адрес любимой. Это более распалило младшего сына Энрике: не желал, чтобы тот посягался на чужое пространство. Темный сделал это специально, чтоб позлить. И добился своего: тот психанул так - не смог работать спокойно. Из рук все валилось, даже зеленый чай с обедом не успокоил нервы. Ночь психовать потом – слишком.
     Уже под утро плюнул, наконец, на все дерьмо, и отправился на работу с черными мыслями в голове. Выкладывать полуголые фотки, чтобы оценило столько мужиков, до сих пор не удалить?! Нет, поступок называется - обосрать партнера по-полной, облив  помоями. В подобных нарядах, с ТАКОЙ косметикой, осталось на панель валить. Притом,  сравнил фото Этайн в той же социальной сети, любуясь на ухоженную, красивую женщину. Достал после фото своего идеала. Они оказались слишком похожи, чересчур. Теперь вот – живое воплощение, к тому же нежное. Пускай старше на десять лет.  Стоящее на маленьком мостике, среди домов Северной Венеции. Красиво, интересно,  приятно поглядеть.
     Одновременно, просыпалось свое желание, мужское. Само. Не как лет в пятнадцать или четырнадцать, в том возрасте Тор говорил брату про Миру, намекая на горячее. Чтобы тот белой вороной не выглядел:
       - Вспомни, как одна за тобой носилась, достала. Пришлось в туалете поиметь, в рот и туда. Отсосала плохо поначалу, но тепло там, ппц! Не думай, что начну опять в шмотки брата переодеваться. Нафига оно?! Короче, давай договоримся, единояйцевый близнец. Надоест кто – отправляй мне. Оттрахаю так - вырубится.
     В пятнадцать сделал для Светлого. Теперь – все, выросли.
     - Не психуй так, она не любит. – Этайн вновь успокаивала. – Ей нужно много парней, я же говорила! Она тебя недостойна! Жалеешь лишь время, потраченное зря! 
     - За что так со мной?! Меня до сих пор мучает этот вопрос.
     Инги много раз просил всякое сделать. И прибираться дома, когда приходил в гости, видя срач, быть не грубой с людьми, не строить глаза мужчинам при нем, плюс больше не зарабатывать на боди–арте в клубах, не петь там, в своей группе. До встречи с новой. Карина игнорировала просьбы: внимание общества оказалось важнее.
     Ее группа вконтакте существовала. Следом появилась еще одна – для избранных, куда входил и Тор. Туда периодически вбрасывались фотки с тусовок. Где девушки стояли на сцене, пели свой хит «Ветер–ветер–ветерок, а в поле - цветок». Одеваясь в черные кокошники и невесть что. Раскрашивая свои тела в черный цвет, снимая на камеру. Рисуя татуировки, работая еще в тату–салоне. Стайка набирала свои компании. Две художницы  рисовали многое на коже, или бумаге. В парках расписывали в теплое время года парней,  Карина тоже с ними позировала, делая фото. Новое веяние субкультуры питерскому люду нравилось. Бороться с оборзевшим поведением Ингилэйву стало бесполезно, сейчас певичка вообще заглохла, развлекаясь дальше. Ходили слухи – где-то, в клубе техноготов,  подобные появляются – ночами, танцуя стриптиз, делая массажи всех мастей. С  клиентами попивая кофе в «Шоколаднице», получая море комплиментов.
     Понятное дело, посиделки закрывались для обычного люда. Чтобы там выступать или попасть, нужно заключить договор, пройти медосмотр. Полуголые девицы в кокошниках, обшитых черным бисером, стеклярусом, стали желанными гостьями в барах. Дозвониться в вечернее, ночное время ни до кого было невозможно. В конце концов, одна участница чего–то подхватила, сгорела от высокой температуры в больнице. Кто–то к ней бегал с букетами цветов, надеясь на выздоровление, да Судьбу не обманешь. Выяснилось – эти косплейщицы обманывали многих людей, обещая фотосеты готического толка, да не отвечали на звонки, забирая наперед деньги. Создав новое течение – «Техноготическая  Русь». Молодость, молодость…
     А время шло. С другой женщиной.