Глава 29. Неудавшийся побег

        Утром следующего дня, скрывшись после завтрака в комнате, богини вернулись к обсуждению плана побега. Но, прежде чем его придумать, нужно было решить еще одну важную проблему – Арес, Дионис и Аполлон, хоть и относились к своим пленницам тепло и радушно, все же, ни на секунду не выпускали их из вида. Даже сейчас богиням приходилось беседовать, понизив голос, чтобы их никто не услышал.

        Как устроить побег в таких условиях, никто из них пока не понимал. В царстве Посейдона пленницам помогла сбежать вода, здесь такого преимущества не было, да и обстановка за пределами дворца Аполлона оставалась враждебной. К тому же, все осложнялось воздействием на богинь браслетов Эврипиона – с этими зачарованными золотыми кольцами они были слишком слабы, и с этим тоже приходилось мириться.

        Когда после нескольких часов бесплодных обсуждений положение показалось совсем уж безвыходным, подруг вдруг удивила Артемида. Она достала из-за пояса хорошо спрятанный мешочек с сонным порошком Гипноса. Заметив удивленные взгляды подруг, богиня скромно сказала, обратившись к Афине:

        - Когда ты дала мне сонный порошок у врат Олимпа, я постеснялась сказать, что у меня тоже есть… свои запасы. А когда нас поймал Аид, и я узнала, что мой брат стал предателем, я совершенно забыла про этот порошок. Вспомнила только сейчас.
        - Но откуда? – только и смогла произнести пораженная Паллада.
        - Гермес показывал мне кое-какие хитрости, когда мы… когда мы были вместе. И я решила опробовать их во дворце Посейдона, делать все равно было нечего, а этот порошок мог нам когда-нибудь пригодиться. Я видела, где Амфитрита хранит свои запасы, мне удалось незаметно проникнуть в ее комнату и взять немного с собой.
        Афродита звонко расхохоталась.
        - Ай да Артемида! Знаете, а у нас складывается неплохая команда!

        Продумав четкий план побега, богини начали обсуждать, к кому обратиться за помощью. Еще раз все обдумав, Афина отказалась от помощи Борея – никто не знал, что он потребует в качестве платы на этот раз. Кроме того, до его дворца они могли и не добраться – слишком уж далек и сложен путь. Кандидатуру Посейдона решительно отмели сразу все. Бог морей мог и не предоставить им помощь, ведь они сами сбежали от него, отказались от его защиты. К тому же, сейчас он был в не меньшей опасности, раз Аиду стало известно, что именно он прятал у себя богинь.
Артемида робко предложила обратиться к ее матери, но Афина, взглянув в ее печальные глаза, покачала головой. Она понимала – на самом деле богиня охоты боялась того, что подруги захотят отправиться в Гиперборею, но переборола себя, первой высказав пугавшую ее идею.

        - Мы не можем подвергать Латону и ее гиперборейцев такой опасности, ведь они не воители, - тихо произнесла Паллада, поймав благодарный взгляд Артемиды.
        Оставался лишь Океан, о могуществе которого ходили легенды. Афина давно хотела познакомиться с великим титаном, вот только Зевс ей этого не позволял – их связывала какая-то давняя вражда. Громовержец так злился, когда богиня заговаривала об Океане, что без его разрешения навестить титана не решалась. Она даже не догадывалась, что на самом деле Океан – ее родной дед, который сам не раз хотел увидеться с внучкой.

        В ночь побега с богинями остался Дионис. Афродита, порхая длинными ресницами, взялась заговорить доброго стража. Пока они вели милую беседу, вспоминая истории из детства, Артемида, подобравшись поближе, высыпала порошок на руку и дунула его на юного бога. Дионис заснул моментально.
        - Порошка было мало, боюсь, надолго его не хватит. Быстрее, уходим, - встревожено сказала охотница.

        Крадучись, богини растворили двери и выскользнули из дворца. В первый раз за все время своего пленения они порадовались, что на небе нет ни луны, ни звезд – густая темнота как будто специально была создана для того, чтобы они могли сбежать под ее покровом. Недалеко от чертогов послышались высокие голоса – кто-то из приспешников Аида дежурил, сидя у костра у единственной расчищенной дорожки, ведущей от дворца Аполлона к воротам.

        - Может, обойдем их? – чуть слышно произнесла Артемида.
        - Ты чаще всех гуляла в лесах, попробуй пройти через заросли, - сказала Афина, отступая, чтобы дать дорогу подруге.
        Кивнув, Артемида скользнула к засохшему кустарнику, попытавшись аккуратно пробраться сквозь него. И сразу поняла, что это невозможно – там, где заканчивались ветки, сплошной стеной лежали поваленные деревья и обломки разрушенных беседок. Снова выйдя на тропу, богиня осмотрелась. Нигде не было ни одного просвета. Повернувшись к подругам, она лишь сокрушенно покачала головой.
        - Что ж, значит, мой выход, - ободряюще шепнула Афина.

        Она бесшумно подкралась ближе к голосам и осторожно выглянула из-за разросшегося кустарника. У костра сидели трое крагов. Богине хватило нескольких секунд, чтобы просчитать свои действия. Молнией метнувшись вперед, она одного за другим оглушила стражей и махнула подругам. Они подбежали к Афине – путь был свободен, но беглянки не знали, как долго это будет продолжаться. Стараясь перемещаться как можно тише, они направились к воротам Олимпа. Дорога была сложной – дворец Аполлона находился достаточно далеко от выхода из золотого города, и богиням приходилось обходить поваленные деревья, огромные куски мрамора, отколовшиеся от дворцов и беседок, перешагивать через осколки разбитых дорожек. Афина, Афродита и Артемида спотыкались, но молчали, хотя вскоре их нежные ноги покрылись кровоточащими ссадинами и синяками.

        В царстве богов царила звенящая тишина, лишь откуда-то издалека до пленниц доносились голоса еще одной группы стражей, совершавшей обход. Беглянки старались передвигаться как можно быстрее, они не хотели наткнуться на очередных охранников, ведь с ними уже не удастся справиться так же тихо и безболезненно, как с крагами. Наконец, спустя, как им показалось, вечность, в просвете между деревьями богини увидели тусклое золотое свечение когда-то великолепных ворот. Над ними, еле видные в темноте, маячили головы титанов. Подруги переглянулись – теперь предстояла самая сложная часть. Подобравшись к воротам, они слегка приоткрыли створки и уже приготовились проскользнуть наружу, но титаны не дремали.

        - Кто здесь? – громыхнул один из них.
        - Как кто? – прекрасно спародировав хриплый голос гарпий, произнесла Артемида. – Мы! Кто это еще может быть?
        - Действительно, - раздался другой голос, насмешливый и до боли знакомый. – Кого вы еще здесь ждете?
        Богини в ужасе обернулись. Рядом с ними стояли Арес, Аполлон и…
        - Дионис! – пораженно воскликнула Артемида. – Но как ты…
        - Доза была маловата, - усмехнулся тот. – На мое счастье, Арес заглянул в гости и сумел быстро привести меня в чувство.
        - Что здесь происходит? – снова заревел один из титанов.
        - Проверяем, как охраняются границы Олимпа, - спокойно отозвался Аполлон, не отводя от богинь настороженного взгляда. – Вы молодцы, продолжайте в том же духе.

        Он мягко потянул створки ворот, и те с тихим звоном закрылись. Боги встали рядом с Фебом, преградив беглянкам путь.
        - И далеко вы собрались? – скрестив руки на груди, мрачно спросил бог войны.
        - Не твое дело, - огрызнулась Афродита.
        - Фу, как грубо, - поморщился Арес. – Не такого обращения ждешь от богини любви. Ладно, прогулка окончена, поворачиваем назад.
        - Мы не вернемся! - отозвалась Афина. – Не для того мы сюда шли, Арес.
        - Что же мне, силой вас принуждать? – хмыкнул бог войны.
        - Никакой силы не нужно, наши прекрасные богини сейчас развернутся и пойдут вместе с нами обратно во дворец, - примирительно сказал Дионис. – Пошутили, и хватит, правда?

        Но у богинь были свои планы. Переглянувшись, они встали в боевые стойки – уроки борьбы, которые давала им Афина, не прошли даром.
        - Все же, силу вам придется применить, - Паллада подняла с земли длинную толстую ветку. – Просто так мы не сдадимся. Ну, кто первый?
        - Афина, это же смешно, - подал голос Аполлон. – Сейчас вы беспомощны, как смертные. Мы не хотим делать вам больно. Положи палку, пока никто не пострадал.
        - Я сказала, нет! – богиня сделала резкий выпад вперед и легким, неуловимым движением свалила Феба.
        Арес коротко хохотнул и встал на место Аполлона.
        - Ну что, сестренка, как в старые добрые времена?

        Не говоря ни слова, Афина так стремительно напала на брата, что он успел отскочить лишь в последнее мгновение. Завязалась напряженная борьба. Воспользовавшись тем, что боги отвлеклись, наблюдая за схваткой, Афродита и Артемида вдвоем напали на Аполлона, пытаясь снова повалить его на землю. Он стряхнул богинь с такой легкостью, будто они ничего не весили. Но беглянки сдаваться не собирались и снова напали, от всей души молотя его, куда придется.
        - Дионис, ты мне не поможешь? – окликнул друга Аполлон, отбиваясь от разъяренных богинь.
        Тот лишь покачал головой.
        - Ты же знаешь, я драться не люблю. А с ними тем более не буду.

        Казалось бы, богам справиться с тремя беззащитными девушками никаких трудов не стоило. Но отчаявшись, пленницы сражались так яростно, как будто от этого зависела их жизнь. Арес и Аполлон начали злиться, и на какое-то время перестали себя контролировать. Когда Афина снова атаковала бога войны, он со всей силы ударил ее по израненным ногам. Не выдержав, богиня вскрикнула и упала. К тому времени Афродита и Артемида уже сидели на земле, связанные виноградными лозами, посылая Аполлону и Дионису свирепые взгляды. Арес, испугавшись, что совершил что-то непоправимое, наклонился над своей противницей. И тут же полетел вниз.

        - Все, довольно, - твердо сказал Аполлон, подавая руку Афине. – Ты осталась одна, со всеми нами тебе не справиться. Идем.
        Арес и Дионис повели Афродиту и Артемиду к чертогам, предоставив Аполлону самому разбираться с воинственной Палладой. Богиня, оттолкнув руку Феба, поднялась самостоятельно, шагнула вперед, но тут же снова вскрикнула и пошатнулась.
        - Где у тебя болит? – встревожено спросил Аполлон, подхватывая Афину.
        - Нигде, - сквозь зубы ответила она, решив, что все-таки лучше будет опереться на его руку. – Мы идем или нет?
        Когда они догнали друзей, Арес уже нес Афродиту на руках.
        - Устала, - одними губами сказала Артемида, заметив обеспокоенный взгляд Афины. И закатила глаза.

        Во дворце Аполлон сразу повел богинь в купальню. Там при ярком свете факелов он осмотрел их порезы и заставил залезть в воду, предварительно вылив туда какую-то жидкость. Вопреки ожиданиям, больно не было, лишь живительное тепло заструилось по израненным ногам. Феб оставил беглянок отмокать в ванне и вернулся через полчаса, чтобы помочь им вылезти. На все гневные взгляды и возражения Артемиды Аполлон невозмутимо ответил:
        - Не стесняйся своей наготы, сестра, сейчас я здесь как целитель. Мне нужно излечить ваши раны.

        Снова осмотрев богинь и дождавшись, пока они оденутся, Аполлон повел их в комнату. Серьезных повреждений у беглянок не оказалось, лишь сильно пострадали ноги, причем, не столько во время короткой схватки, сколько на пути к воротам Олимпа. Феб усадил пленниц на изящное ложе и вышел, чтобы приготовить мазы, оставив на страже Ареса и Диониса. Бог вина успел накрыть на стол, но обиженные богини так и не притронулись к пище. Через некоторое время Аполлон вернулся в комнату.
        - Где Афина? – нахмурился он.
        - Ушла отдыхать, - устало ответила Артемида. – Сказала, что ее лечить не нужно. Но ты ведь проверишь, как она?
        - Конечно, проверю, - буркнул Аполлон, опускаясь на пол перед богинями.

        Когда все порезы и ушибы были обработаны и смазаны, он велел им полежать, чтобы дать лекарству впитаться в кожу, а сам отправился к Афине. Богиня лежала на широкой кровати, устремив невидящий взгляд в потолок. Аполлон присел рядом, разглядывая ее ноги и покачивая головой. Синяков на них оказалось еще больше, чем у Артемиды и Афродиты.
        - Я же сказала, меня не нужно лечить, - тихо сказала Паллада, не глядя на бога.
        - Как скажешь, - спокойно отозвался тот и начал аккуратно наносить мазь.

        А когда закончил, пересел ближе к богине.
        - Чего вы хотели добиться своим побегом? – сказал он. – Афина, сейчас вы беззащитны, а там, снаружи, сплошные опасности. И толпы существ, которые ненавидят вас, особенно тебя. Ну, спустились бы вы с Олимпа, и что дальше? Ты даже не представляешь, что сейчас творится на земле. То, что вы видели, когда шли сюда, – лишь малая часть. О чем ты думала?
       
        - Да не могу я сидеть без дела! – заговорила Афина сдавленным голосом. – Я богиня войны, Аполлон, но не смогла защитить ни отца, ни Олимп. А теперь не могу вытащить Зевса из Тартара, сижу здесь и просто жду, что будет дальше! Это невыносимо, бездействие убивает меня! Лучше бы вы дали мне уйти. Пусть я погибла бы, но в борьбе, пытаясь хоть что-то сделать для спасения других богов. Оставь Артемиду и Афродиту здесь, но отпусти меня, прошу! Я больше не могу здесь находиться и просто смотреть на то, как Аид разрушает все, что мы создавали, неужели ты не понимаешь?
        - Что ты такое говоришь, богиня? Что я слышу? – Аполлон взял ее за руки и заставил посмотреть на себя. – Моя ли Афина произносит эти речи? Богиня, всегда славившаяся своей мудростью и хладнокровием! Чем ты поможешь Зевсу и другим богам, если погибнешь от лап мерзких детищ Бездны и Тартара? Ты сможешь спасти их, только если останешься жива. – Молодой бог помолчал и добавил тихо: – Знай, если с тобой что-то случится, если… если ты погибнешь, погибну и я.

        Богиня пораженно молчала, глядя на него. Если она погибнет, погибнет и он? Что он такое говорит? Неужели у него еще сохранились к ней чувства? Но даже если и так… Ощутив дикую усталость, Афина откинулась на кровать и на миг прикрыла глаза.
        - Конечно, ты прав, - с трудом произнесла она. – Я не должна так говорить. Видишь, я тоже иногда могу поддаться слабости. Но почему ты говоришь о спасении богов? Разве ты не должен ругать меня за такие речи, а потом передать их Аиду, чтобы он был наготове и усилил охрану?

        Аполлон лишь усмехнулся, и богиню почувствовала, как от его улыбки неистово забилось сердце. Тем временем, Феб, погладив руку Афины, поднялся с кровати.
        - Мне пора, - с сожалением произнес он. – Помни, что бы ты ни сказала, Аид никогда об этом не узнает – ни от меня, ни от Диониса, ни от Ареса. Да, мы встали на его сторону, предав Зевса. Но ничто на свете не заставит нас предать вас. Отдыхай.
        Когда он вышел от Паллады, погруженный в раздумья, Афродита и Артемида уже уснули, свернувшись калачиком. Молодые боги перенесли их  к Афине и вышли из комнаты, погасив свечи, потушив факелы.

***

        Следующим утром Аид вызвал к себе Аполлона. Он все решил, все продумал. И теперь хотел поделиться мыслями хоть с кем-нибудь из своих приближенных. Он боялся рассказывать о своем решении Персефоне – она и так слишком многое ему прощала, и то, что он задумал, могло стать последней каплей. Как говорить с Аресом, бог не знал, таинственного Диониса вовсе не понимал, Эврипиона не хотел ни видеть, ни слышать. Оставался лишь Аполлон. Тем более, Аид чувствовал некоторую связь со стреловержцем, ведь Феб больше всех был близок к той, на кого опирался план Аида.

        - Ты звал меня?
        Аполлон появился в дверях тронного зала, настороженно глядя на владыку. Вдруг ему стало известно о попытке побега богинь? Конечно, они постарались тщательно скрыть все произошедшее. Когда пленницы вернулись в чертоги, Арес отлучился, чтобы убрать крагов, которых оглушила Афина, стер следы борьбы возле ворот и побеседовал со второй группой охранников, чтобы понять, слышали ли они что-нибудь подозрительное. Казалось, что побег прошел незамеченным, но осведомленность и проницательность нового царя иногда поражала даже самое богатое воображение.
        - Да, звал, Аполлон. Проходи, - махнул ему рукой Аид.

        Феб немного расслабился – если бы ему стало известно о ночном происшествии, владыка не был бы таким спокойным. Значит, дело в чем-то другом. И в следующую секунду он узнал, в чем именно.
        - Кажется, я знаю, что делать с нашими богинями, - медленно произнес Аид. – Я по-прежнему уверен – если мы привлечем на свою сторону Афину, Афродита и Артемида недолго будут сопротивляться.
        - Ну-ну, - хмыкнул Феб. – И как же ты собрался ее привлекать?
        - А ты не ухмыляйся, - нахмурился царь. – Лучше послушай, что я тебе скажу.

        План Аида был, по его словам, очень прост – с помощью Гекаты влезть в голову Паллады, изменить ее воспоминания и заставить думать, что на самом деле ее отец – Аид. А Зевс – злодей, который погубил ее мать, и вообще рушит все, к чему прикасается.
        - И тебе тут роль тоже отведена, - улыбнулся он Аполлону. – Я же вижу ваши чувства, давно их заметил. Зевс никогда и никому не отдал бы свою любимую дочь, я же с радостью дам согласие на ваш брак, и вы наконец-то воссоединитесь. Что скажешь? Ты поддержишь меня?

        Аполлон слушал бога, стараясь быть спокойным, но внутри у него все клокотало от ярости. Он не ожидал такого. Как Аид мог до этого додуматься? Феб помнил, что рассказывала о своем дяде Афина, и не понимал, что с ним произошло, если он готов даже на такое отвратительное дело? Он действительно считает, что, если удастся справиться с Афиной, то Афродита и Артемида тоже примкнут к нему? Неужели он решил, что они во всем слепо следуют за Палладой, не имея собственных мыслей?

        - Я не думаю, что это хорошая идея, Аид, - наконец, еле сдерживаясь, ответил Аполлон, рассматривая владыку так, как будто видел его в первый раз.
        Царь богов не сразу осознал смысл его слов, а осознав, нахмурился.
        - И почему же ты так думаешь?
        - Влезть в голову Афины? О чем ты вообще говоришь? Ты действительно решишься на это? Поменяешь ее воспоминания? Ты думаешь, она простит тебя?
        - Она и не вспомнит, - отмахнулся Аид. – Пойми, Аполлон, со мной она будет окружена любовью и заботой и, наконец, почувствует, что такое настоящее счастье…
        - С чего же ты взял, что она не была счастлива? – резко оборвал его Феб.
– Она всегда занималась тем, чем хотела, ее уже окружали любовью, заботой и уважением!
        - Окружали, говоришь? – взорвался Аид. – А ты знаешь, что ее мать – первая жена Зевса, Метида? И что именно она помогла этому мечущему молнии мерзавцу свергнуть Крона? А знаешь, что он с ней сделал в благодарность за любовь и преданность? Услышав пророчество о том, что их сын будет могущественнее всех существующих богов и сможет свергнуть своего отца, Зевс уничтожил Метиду, поглотив ее! Мой брат хуже Крона, ведь тот при всей своей низости и пальцем не коснулся нашей матери.

        Аполлону стало не по себе. Он знал, что появление Паллады окружает какая-то тайна, но не знал, какая именно. Так вот что Аид так упорно пытался сообщить ей еще до войны? Что же станет с Афиной, если она узнает об этом? Феб не мог даже представить себе ту боль, которую причинит его возлюбленной страшная правда. То, что совершил Зевс, - ужасно, отвратительно, преступно, но смириться с решением Аида стреловержец все равно не мог.
        - Так чем же ты сам лучше Зевса, если хочешь насильно изменить ее воспоминания, уничтожить всю ее прежнюю жизнь, ее заслуги и действия? – тихо спросил Феб. – Как ты вообще можешь говорить о таком? Послушал бы себя со стороны! Что ты собираешься сделать со своей любимой племянницей, Аид? Значит, для тебя она – просто средство для достижения цели? А как же твое поклонение ее разуму и мудрости, все теперь в прошлом?

        Аид замер. Каждое слово Аполлона вонзалось в него, словно тысячи иголок, раня своей бесстрастной правдивостью. С минуту боги смотрели друг на друга, не произнося ни слова. Затем Феб снова перешел в наступление, решив любой ценой отговорить царя от этого опрометчивого шага. Пусть он лучше накажет Аполлона за дерзость, чем воплотит в жизнь свой чудовищный план.

        - Аид, не делай этого, твое решение – ужасная ошибка, - умоляющим голосом произнес он. – Ты не понимаешь, какие могут быть последствия. Ведь ты можешь навредить ей.
        Помолчав, царь богов медленно, нехотя, кивнул, будто просыпаясь.
        - Хорошо… Я думаю, ты прав.
        - Что? – удивился Аполлон. – Ты со мной согласен?
        - Думаю, ты прав, - задумчиво повторил Аид. – Идея не очень хорошая. Теперь я и сам это вижу. Спасибо, Аполлон. Ты можешь идти, а мне нужно заняться другими делами.

        Аполлон не знал, радоваться ли ему своей победе – слишком уж странно вел себя Аид. Поэтому он решил еще внимательнее следить за пленницами, особенно за Афиной. Но этого недостаточно, нужно предупредить Ареса и Диониса, пусть тоже будут настороже. Обдумывая разговор с Аидом и свои дальнейшие действия, он сам не заметил, как дошел до чертогов. Ему не хотелось заходить туда, чтобы не волновать богинь воспоминанием о неудавшемся побеге. Но нужно было осмотреть их раны, проверить действие мази.

        Во дворце стояла напряженная тишина. Арес задумчиво ковырял маленькую щелочку на древке копья, пленницы сидели на ложе, устремив взгляд каждая в свою сторону. Аполлон подошел к Артемиде, присел перед ней, изучая нежную кожу ног. На ней не осталось и следа от глубоких порезов и ссадин. Удовлетворенно хмыкнув, Феб осмотрел остальных, задержавшись перед Афиной дольше положенного. С трудом оторвавшись от любимой, изо всех сил стараясь не смотреть на нее, Феб отошел на середину комнаты.

        - Будут какие-нибудь пожелания? – спросил он.
        - О да, конечно, спасибо, что спросил, - жизнерадостно откликнулась Афродита. – Сними браслеты, верни богов и катись в Тартар.
        - Прямо не знаю, что с ней делать, - вздохнул Арес. – Грубит и грубит все время…
        - Я не ослышалась? Ты не знаешь, что делать с женщинами, Арес? – сверкнула на него глазами богиня любви.

        Бог выругался и выскочил из дворца, как ошпаренный. Аполлон, усмехнувшись, вышел следом.
        - Ну чего ты дергаешься?
        - Она специально выводит меня из себя, мое дежурство в твоем дворце каждый раз превращается в изощренную пытку! И сделать ведь я с ней ничего не могу… - Арес нервно заметался из стороны в сторону и, наконец, выплеснул свою злость, мощным ударом раздробив огрызок когда-то изящной колонны.
        - Или не реагируй на нее, или стукни кулаком по столу и покажи, кто здесь главный, - посоветовал Феб. – Ты ведь знаешь, чем больше ты нервничаешь, тем больше она будет тебя донимать. Это же Афродита, она ведет себя так всегда, независимо от того, что происходит в мире.

        Арес что-то неразборчиво буркнул и снова вошел во дворец. Аполлон прав, надо показать этой девке, что с богом войны не шутят. Он уверенно направился к богине любви.
        - Еще одна подобная выходка, Афродита, и твое существование здесь станет невыносимым, это я тебе обещаю! – рыкнул бог, свирепо глядя на Афродиту.
        - И что же ты сделаешь, милый? – поднявшись с ложа, нежно улыбнулась ему Урания, одновременно уничтожая взглядом. – Ударишь меня? – Она подошла вплотную, почти прижавшись к богу. Арес с трудом подавил дрожь и отступил на шаг, чтобы не касаться прекрасной пленницы. – А может, поцелуешь меня? – Афродита, нежно воркуя, продолжала преследовать бога. – Нет, не ударишь и не поцелуешь. Что же ты сделаешь? Заключишь меня в Тартар? Ох, у тебя ведь нет такой власти. Дай-ка подумать… Может, ты… Вообще ничего не сделаешь? Признайся уже Арес, у тебя нет власти заставить меня замолчать. Признайся, и тогда я, возможно, меньше буду тебя доставать.

        Арес несколько мгновений свирепо смотрел на богиню. Но, не выдержав ее взгляда, вышел, громко хлопнув дверью. Афродита звонко расхохоталась.
        - Знаешь, иногда мне даже жалко его, - призналась Афина.
        - Мне тоже, - хмыкнула богиня любви. – Но я просто не могу остановиться.