Сказка по картине Шишкина - На севере диком

На севере диком стоит одиноко

На голой вершине сосна,

И дремлет, качаясь, и снегом сыпучим

Одета, как ризой, она.

И снится ей все, что в пустыне далекой,

В том крае, где солнца восход,

Одна и грустна на утесе горючем

Прекрасная пальма растёт.

Лермонтов


В густой акациевой роще, на верхушке самого высокого дерева, в большом гнезде грачиного семейства, появилось потомство.

-Кар-кар, - сказал первый птенец, - А вот и я.

-Ну наконец-то, - облегченно сказала мама-грачиха, поскольку она порядком устала высиживать яйца.

-Кар-кар, - сказал второй, - И я.

-Как-кар, - радостно поприветствовал этот мир третий, - Как тут красиво...

Мама грачиха ласково улыбнулась ему.

А вокруг действительно было необыкновенно красиво. Рядом с этим деревом, в плотную росли другие. Поскольку они были куда ниже, то с высоты гнезда, в котором вылупились грачата, неровные верхушки других акаций, напоминали изумрудные волны разволновавшегося океана. Хотя на самом деле, волноваться было нечему, так как погода радовала благодатным спокойствием и теплым солнышком. Голубое небо казалось появившимся птенцам необыкновенно голубым и чистым, куда не глянь, не единого облачка, одна лишь бездонная лазурь. Да какая необъятная, не конца ей не края.

-Как-кар, - сказал и четвертый появившийся граченок.

Нежно улыбнувшись появлению четвертого, мама-грачиха очень обрадовалась тому, что ее долгая работа, требующая немалой усидчивости, закончилась. И она поднялась, чтоб хорошенько потянутся и расправить замлевшие крылья.      

-Как так! - вдруг возмутилась она, - Все уже вылупились, а ты, последний засиделся. Когда же ты проклюнешься?

И в самом деле, одно яйцо еще оставалось целым.

Тут прилетел папа-грач. Подлетая, он увидел родившееся потомство и обрадовался. Но услышав негодование супруги, нахмурился.

-Что за шум? - спросил он, приземлившись на ветку возле гнезда и любопытно рассматривая своих маленьких чудных детишек.

-Все вылупились, кроме одного, - сказала грачиха, - Я так устала высиживать яйца. У меня закончились все силы и терпение.

Грач соскочил с ветки на край гнезда и нежно обнял грачиху крылом.

-Не переживай. Потерпи еще немного, - с лаской сказал он, - Я думаю в самое ближайшее время и последний проклюнется.

Деваться было некуда, пришлось успокоится грачихе и сесть обратно. Ведь это был ее птенец.

Как и сказал папа-грач, в самое ближайшее время, а им оказалось ясное утро следующего дня, последнее яйцо зашевелилось сначала легко, потом сильнее и наконец скорлупа лопнула и с нее показалась головка последнего граченка.

-Кар-кар, - пропищал он.

После этого дни родителей наполнились старательной заботой о своем потомстве. Они неустанно учили его всему, что могло пригодится в жизни. Малютки же подрастали и крепли быстро, стараясь слушаться маму с папой и запоминать то, чему их учили. Они росли самыми обыкновенными грачатами, которые, наверное, есть в каждой грачиной семье. Но один птенец, тот, который вылупился последним, отличался от своих старших братьев и сестер. Да и отличался пожалуй и от всех остальных грачат из других семей.

Чем же он так отличался? А отличался он тем, что у него было все наоборот. Чего бы это не касалось.

-У тебя все не как у грачей, - говорили ему и родители, и другие грачи и грачата.

Когда приходило время кушать, все семейство принималось за трапезу, а последний граченок говорил:

-Я не голоден, - и он не ел со всеми не под какими уговорами.

Когда все поели и каждый брался за свои дела, граченок говорил:

-Я есть хочу.

-Нужно было есть со всеми, - строго отвечала мама-грачиха. Но как бы она не сердилась, все равно кормила его. А куда же ей было деваться. Какой бы не был граченок, это ее малыш, которого она очень любила.

Когда наступало время учится летать, все грачата усердно брались за дело. Конечно, кроме самого младшего.

-У меня голова кружится. Я себя плохо чувствую, - говорил он.

Что делать? Он оставался в гнезде, а остальные грачата звонко покаркивая, старательно разрабатывали крылышки.

Когда они уставали и возвращались в гнездо отдыхать, младший наоборот, вскакивал на ветку и начинал махать крыльями.

Настало жаркое лето. Необозримые поля и раздольные луга разрослись богатым урожаем и бархатным разнотравьем. Ветви фруктовых деревьев в садах обвисли спелыми плодами, а огороды зазеленели ровными рядками молодых овощей. К этому времени грачата уже заметно подросли, научились отлично летать и добывать себе пищу. И даже самый младший. Он, наверное, научился летать лучше всех остальных. Хотя и делал все наоборот. Из-за этого его прозвали Особенный.

Тем не менее, не смотря на то, что он был особенным и все делал наоборот, семья его привыкла к этому и любила так же сильно, как если бы он был обычным. Граченок же радовался своей жизни и жил беззаботно. Ясное солнышко и голубое небо с медленно плывущими перинами белоснежных облаков, поднимали ему настроение. Тенистые рощи огромных раскидистых деревьев и ароматные цветы, погружали его в приятную мечтательность. Стрекотания насекомых и пение других птиц, доставляли ему большое удовольствие. И даже ему нравился теплый летний дождь и особенно запах после него. А сколько радости ему приносила утренняя роса... Не описать словами. Наверное все это и называется счастьем. 

Как-то к Особенному подлетели двое молодых грачат из другого семейства и сказали:

-Давай дружить.

-Не хочу, - ответил Особенный.

-Почему?

-А потому что я хочу дружить с воробьями.

-Что за чепуха! Грачи должны дружить с грачами и держаться вместе. А воробьи с воробьями.

-А я вот хочу дружить с воробьями, - сказал Особенный и полетел искать воробьев.

-Все у него не как у грачей, - возмутились двое отвергнутых молодых грачей.

Увидев подлетающего грача, маленькие воробьи испугались и разлетелись кто куда.

-Стойте! Куда же вы... - в след кричал им Особенный. Но остался без ответа.

Потом Особенный полетел искать дружбы у ласточек и голубей, но те тоже испугались и попрятались.

Так лето проходило, грачата подрастали, крепли, становились сильнее и выносливее. Постепенно они набирались опыта летать, ведь не за горами был тот день, когда им предстоит совершить самый длительный перелет в их жизни. И для этого им потребуются все их силы и умения.

Настала осень. Погода еще стояла сносная. Солнышко грело, но уже не так яро и светило не так ослепительно. Листва на деревьях желтела, золотилась, краснела... Небосвод с каждым днем все чаще и чаще хмурился тяжелыми облаками и разливался холодными дождями. Плодов в садах становилось все меньше. Огороды и поля пустели и еду многим птицам, добывать приходилось все труднее и труднее.

Однажды под вечер, пока еще светило солнышко, вся грачиная семья, о которой мы рассказываем, опустилась на поросшее сухостоем заброшенное поле, чтоб найти чем полакомится.      

-Ищите дети внимательно оставшихся червячков и личинок насекомых, - сказала мама-грачиха, копаясь своим крепким клювом в земле, - Сейчас вы должны особенно хорошо кушать. Скоро вам предстоит самый трудный перелет в теплые края. Чтоб туда долететь, вам понадобится много сил.

-А где это, теплые края? - с большим любопытством спросил один из детенышей.

-Это далеко-далеко на Юге.

-А зачем нам туда лететь? - спросил другой детеныш. 

-Потому что скоро с Севера придут сильные холода, - поддержал разговор папа-грач - И найти корм будет очень трудно.

-А в теплых краях корма много? - с неменьшим интересом спросил третий грач-сын.

Он особенно любил покушать.

-В теплых краях настоящая благодать, - сказала мама, - Много корма и тепло.

-А где находится Север? - вдруг спросил Особенный.

-Север находится так же далеко как и Юг, но в другой стороне.

-А там хорошо?

Мама-грачиха улыбнулась.

-Там необыкновенно красиво.

-А на что он похож?

-Он похож на необъятную пустыню. Но вместо песка, там повсюду лежит холодный серебристый снег. Днем, когда небо чистое и светит солнце, он искрится миллионами ослепительных снежинок, похожих на маленькие звездочки. Но дней там не так много как ночей, и они короткие. Большую часть времени, на Севере длятся затяжные полярные ночи, озаренные на небе удивительно прекрасным пламенем. Это пламя называется - северное сияние. Оно так пленительно, что, наверное, нет на свете нечего красивее.

Особенный граченок, так внимательно заслушался маминым рассказом, что даже перестал копаться в земле. С открытым клювом, он стоял и мечтательно продолжал слушать.

-Но среди той пленительной красоты, - продолжала мама-грачиха, - есть место не для всякой жизни. Ветра там порою дуют такие пронизывающие, что моментом пробирает до самих костей. А по ночам бывают настолько жестокие морозы, что не каждый мех согреет.   

-А грачи туда летают?

Мама-грачиха и папа-грач, улыбнувшись, переглянулись.

-Нет, - сказал папа-грач, - Грачи летают на Юг. А в начале весны возвращаются домой.

-А журавли? Или лебеди? - продолжал спрашивать Особенный.

-Нет. Перелетные птицы улетают зимовать в теплые края.

-Значит на севере не было не одной перелетной птицы? - как-то разачарованно, скорее даже расстроенно, сказал Особенный.

-Наверное, нет - неуверенно ответил папа-грач .

-Значит я буду первой птицей, которая полетит на север - уверенно заявил Особенный - И я увижу северное сияние.

Его слова родители не восприняли всерьез. Но когда пришло время покидать родной дом, Особенный и в самом деле устремился на далекий Север. Его пытались остановить и родители, и братья с сестрами, и другие грачи... Но все было бесполезно. Особенный так старательно махал крыльями, окрепшими за лето и половину осени, что за ним никто не мог угнаться.

-Весной я вернусь и расскажу вам о северном сиянии, - обернувшись, кричал он, отдаляясь все дальше и дальше.

-У него все не как у грачей... - возмущались грачи, которые не смогли догнать Особенного. И они снова разворачивались назад, на Юг.

Особенный все летел и летел, рассматривая внизу множества унылых городов и сел. Внизу проносились черные перепаханные поля, бесцветные луга, сонные реки, полуобнаженные леса... В пути ему не раз встречались летящие в теплые края воздушные караваны дроздов, зябликов, жаворонков, скворцов, ласточек, журавлей, лебедей и много других птиц. И всякий раз, он у всех спрашивал, в правильном ли направлении он летит на север. Птиц, конечно, это очень удивляло.

"Ведь птица должна лететь на Юг, где тепло и есть корм. А не на север, где вечная стужа." - рассуждали многие из них.

Кто-то на странный вопрос Особенного отвечал, кто-то просто молча пролетал дальше. Но те кто отвечал, говорили, что он летит в правильном направлении. И это Особенному придавало еще больше сил и желания увидеть север, увидеть северное сияние.

Чем дальше он летел, тем становилось все холоднее и холоднее. Сильнее и чаще  дули пронизывающие ветры, мрачные тучи изливались ледяными дождями и градом. А потом пустился первый густой и лопатый снег, сыпавший казалось, прямо в глаза. Снег Особенный видел впервые в жизни и это напугало его немного. Но при этом не остановило, и он продолжал свой необычный путь.

Как-то ближе к вечеру, выбившись из сил, Особенный приземлился на ветку громадного дуба, росшего на окраине дремучего леса. На ветке сидел старый ворон. Они заговорились и молодой грач рассказал почтенной птице куда он летит. Мудрый ворон был удивлен не меньше других птиц, которых Особенный встречал на своем пути.

-Карр, - сказал ворон, - Лети в теплые края, куда и положено птице. На севере так холодно, что от одной мысли можно замерзнуть на смерть.

Особенный задумался над словами ворона, но все же на следующий день полетел дальше. 

Впервые Особенный сильно испугался и даже задумался повернуть назад, когда перелетал через бушующее море. В сумрачном свете, гигантские, пугающе-темные волны, напоминали живые горы, яростно грозящие покарать любого, кто вторгнется в их царство. Сердечко удивительной птицы, летящей над волнами, так и выпрыгивало из груди, таким страшным ей показалось море в своем гневе. Казалось кипящий, пенящийся водный простор, не имел не конца не края.

Наконец из последних сил Особенный все же перелетел море и приземлился на пустынной равнине. Он так сильно устал, что ему нечего не хотелось кроме как лечь на землю и заснуть. Но вот беда, вокруг было настолько холодно, что приходилось все время двигаться, чтоб не замерзнуть.

"Наверное север не так уже далеко." - дрожа от жуткого холода, думал Особенный, и осматривался вокруг.

Не одного деревца он не увидел, не одной травинки, не одной птицы, не одного живого существа. Безжизненная пепельно-серая равнина на многие километры и холод. Только сейчас Особенный почувствовал себя по-другому. Не так как обычно. Он не мог понять, что с ним.

"Что за странное чувство сковывает меня? - думал он - Какое оно неприятное и пугающее."

Это было чувство одиночества, чувство покинутости. Он почувствовал себя в этом пустынном крае одиноким, никому не нужным. В первые в жизни почувствовал! И это до смерти напугало его.   

Грачу захотелось повернуть обратно, домой, в родные края, показавшиеся ему сейчас как никогда родными и дорогими сердцу, как никогда согревающими душу, как никогда благодатными. Ему необыкновенно сильно захотелось к своим родителям, к своим братьям и сестрам. Он все сейчас отдал бы, чтоб подружиться с теми двумя грачами, которые летом предлагали ему дружбу. Никогда в жизни Особенный, еще так сильно не скучал по своей родине. И от всех этих чувств, у него навернулись слезы.

Но как перелететь назад, через это необъятное море? Он так долго и упорно сюда летел. Он потратил так много сил, что, наверное, назад, теперь ни за что не долетит.

Так Особенный шел по пустынной равнине сам не ведая куда, вспоминая беззаботное детство, как он учился летать, добывать пищу, вспоминая волшебное лето. Ах, как же было все таки хорошо. Только сейчас, пройдя столько трудностей, удивительно ясно, он это понимал.

Но трудности Особенного не закончились. Вдруг сзади он увидел надвигающийся белый туман, похожий на исполинскую стену. Это была холодная мгла. Почувствовав ее леденящее дыхание, грач так сильно испугался, что взмыл в небо и, позабыв обо всем на свете, понесся вперед, стараясь улететь подальше от страшного тумана.

Как он упорно не махал крыльями, а призрачная стена приближалась. И тогда он попытался взлететь еще выше, выше тумана.

Долго он так летел, ощущая под собой невероятную стужу и, не видя, что творится на земле. Где он сейчас, что там внизу? Может другое море? Еще шире и грознее? А может голые скалы, на которые он вот-вот обессиленно упадет и разобьется?

Спустя много времени, туман наконец рассеялся, и Особенный увидел сказочный вид внизу. Вокруг царила тихая ледяная ночь, но было светло. На высокой скале, среди снежных серебристых просторов, отбрасывая ясную тень, возвышалась одинокая сосна. Снежный покров укутал ее, словно в богато украшенную ризу священника. А лунный свет, пробивавшийся между плывущими изумрудно-белесыми облаками, озарял роскошное одеяние призрачным мистическим светом. Рядом виднелось глубокое ущелье, а за ним простиралась необозримая темнеющая даль.

Уставший грач сел на сосну, стряхивая немного снега с ветки, и устало осмотрелся. Вокруг было так красиво. Снег искрился в лунном свете, словно миллионы мелких звездочек, упавших с неба. Все как в рассказе мамы-грачихи. Но воздух был настолько ледяным, что Особенный сжался в комок и спрятал голову под крыло, чувствуя как коварный сон, затягивает его в страшную беспросветную пропасть. 

"Тут, наверное, я и умру от холода!" - подумал Особенный.

И вдруг, словно в полусне, он услышал поразительно нежный голос. Он пел. Это пела одинокая сосна. Ее волшебное пение согревало птицу и не давало уснуть. Ведь уснуть на таком холоде, означало моментом околеть.

Волшебные звуки возносились в небо и рассеивались над снежной пустыней, отчего становилось еще светлее. Мелодия ласкала, словно мамин голос, когда она с любовью убаюкивает свое дитя. Она согревала, как мамина улыбка, и придавала сил. Казалось сосна сияла, точно яркая одинокая звезда, затерявшаяся среди бесконечных просторов.

Кто его знает, как долго пела сосна. Но спустя время, в полусне Особенный почувствовал как кто-то взял его в руки. Это были два друга, живущих не очень далеко. Один из них снял грача с ветки, спрятал к себе под шубу и отнес домой.

Как же обрадовались дети одного из друзей, когда впервые увидели грача!

Несколько месяцев Особенный жил у этих людей. За ним ухаживали, и он постепенно поправлялся и набирался сил. Сначала он не так боялся людей. Смертельная слабость порой сильнее многих страхов. Но когда он немного окреп и почувствовал себя лучше, то в первое время стал пугаться своих спасителей. Правда это продолжалось недолго. Видя, что его не обижают, он вскорости осмелел, расхрабрился, раскуражился и даже поважнел, что, конечно, от души забавляло и веселило детей его спасителей.   

Все это время пока грач жил среди шумной детворы, и даже все последующие годы жизни, он никогда не забывал одинокую сосну, росшую на высокой скале среди снежных просторов. Он никогда не забывал о ее волшебном пении, которое согревало его и придавало сил. Ведь если бы не оно, он бы замерз и люди нашли бы его околевшим. Пусть он не увидел северного сияния, но зато он увидел нечто не менее удивительное.   

В начале весны отец с детьми отвезли Особенного в его родные края и выпустили на волю. Птица взлетела в небо и долго еще кружила над своими спасителями, радостно каркая, словно благодаря. А потом Особенный полетел домой. Ведь наверняка его семья уже вернулась с теплых краев. Он так сильно по ней соскучился, что теперь точно никогда не полетит на этот холодный север. Только в теплые края, куда и положено лететь птице. Зато ему будет что рассказать о своих удивительных приключениях.