Одна судьба

   Даша только родила... Сыночку было всего две недели. В глухом, заброшенном высокими властями селе, где жили они с её Сашкой в своём стареньком доме без флигеля, не было ни Интернета, ни газа из трубы. Ко всему, около полугода Александр отсутствовал,  находясь где- то на Украине, где, как рассказывали шёпотом у себя на кухнях односельчане,  шла большая и очень страшная война... Сына он не видел. А спокойное, хоть и бедное, село с 24 февраля 2022 жило в тревоге. К его прежним проблемам прибавились новые. Закрыли  медпункт, а дороги в райцентр за 90 километров заметало зимой так, что обычным транспортом проехать было все равно, что на луну слетать.  Родители и Дашины и Сашины были, слава Богу, ещё живы. А почему бы им не быть живыми, когда Даше исполнилось на Новый год 2022 только 32, а Сашок был на два года постарше?
17 лет назад ещё здравствовала в их селе средняя школа, где учились будущие супруги, где и познакомились на перемене между уроками. Саша учился в 11 ом классе, Даша- в 9 ом. И загляделся черноглазый, черноволосый худенький паренёк на русую, синеглазую стройную, как  берёзка, девочку, которая так очаровательно пела, когда был концерт художественной самодеятельности в школе накануне 8 Марта... Был ещё в то время в деревне и клуб с библиотекой, где вечерами по субботам устраивали танцы, и несколько магазинов, и большое фермерское хозяйство, и лесничество, и своя пекарня. Всё сельский голова обещал провести газ за государственный счёт. Был детский садик на 25 мест, потому что молодёжь ещё не перевелась.
Но всё как- то с годами стало разваливаться. Газовую ветку так и не дотянули. Пожилая фельдшерица, которая до 70 лет лечила всех, умерла, Дет сад, два магазина и пекарню  закрыли. Захирели свинарники, развалился цех по переработке мяса. Одно лесничество и осталось. Да так поредел лес от ежегодных массовых вырубок здоровых, полноценных деревьев, что страшно стало жить в селе. Школа осталась только начальная 4 класса. Учителей, кого сократили, кто сам ушёл, переехал в город. Хлеб стали возить из другого села, более живучего, и только два раза в неделю. А зимой могли в самые морозы и снегопады и совсем не привезти в единственный магазин. Женщины наловчились сами хлеб печь, приобрели хлебопечки. Мука, постное масло, соль, сахар, дрожжи, вода и духовка - это имелось в каждом дворе... Почта уже дышала на ладан. Неказистое здание никто не ремонтировал десятки лет. И одна немолодая почтальонша и письма, и газеты по домам развозила на велосипеде, и пенсии старикам, и принимала в отделении коммунальные платежи. Потом  деньги забирали инкасаторы из райцентра. Интернета- то как не было, так и не было, как и мобильной связи.  Три телеканала ловила местная антенна. На почте ещё и телеграф и минителефонная станция работали.  "Каменный век"... Даша работала в клубной библиотеке на полставки - целую не давали. Саша водил грузовую машину при лесничестве. Чтобы прожить, держали хозяйство, как и другие жители села, кто ещё мог. Огород 15 соток, поросёнок, корова, куры. Саша в райцентре закупал корма, цены на которые из года в год всё больше кусались. Но надо было жить и выживать. На зарплату-то прожить было невозможно... Деток семье долго Бог не давал. Грех лежал на Даше с 16 лет, когда она сделала аборт, забеременев впервые от своего же Сашки перед его уходом на службу в армию... Влюблённые долго дружили без "этого" дела, хотя их непреодолимо тянуло друг ко другу. Целомудренная Даша, воспитанная строгой, принципиальной мамой, не позволяла. Перед отправкой на сборы, объятые огненной страстью, юноша и девушка не смогли перебороть себя, проведя волшебную ночь любви на сеновале, совершенно не заботясь ни о чём... Юное, здоровое Дашино тело  сразу отреагировало зачатием... В тайне от родителей неопытная в жизненных вопросах  девушка посвятила любимого в то, что с ней произошло. Александр ещё даже не принял присяги. До армии молодые брака не заключили, решив расписаться сразу по возвращении после дембеля. Его никто бы не отпустил домой, чтобы оформить брак в срочном порядке. Поехать к нему Даша тоже не могла. Как бы она объяснила своей непомерно властной маме, которая  "воспитание дала" свой отчаянный поступок? Даша была несовершеннолетней. Молодых  никто нигде не расписал бы без справки из женской консультации, о которой все бы быстро узнали через "сарафанное радио", хоть и больница находилась в райцентре. Саша выслал денежный перевод для Даши на имя друга, велев ехать в область. Дело было летом, во время кампании приёма абитуриентов в Вузы и средние специальные учебные заведения.
   - Скажи родителям, дескать, едешь поступать в техникум, все равно, в какой, - научил Саша. - Денег хватит и на гостиницу, и на анализы, и на процедуру. А потом, - что провалила экзамены.
   Сам парень занял в долг у "крутого" сослуживца, сына какого- то чиновника.
   Даша сделала всё, как сказал тот, дороже которого у неё никого не было, которому она доверяла, как себе. После, казалось бы, несложной операции под местной анестезией у Даши были осложнения. Была температура, долго кровило.
По приезду молодого бравого солдата сыграли свадьбу. Всё было очень красиво. Невеста сияла в своём белом, пышном подвенечном платье и длинной ажурной фате. Жили дружно, душа в душу, никак не могли насладиться друг другом в постели. Муж помогал жене по хозяйству, всё делали вместе, когда он бывал дома. С трепетом из месяца в месяц молодожёны ждали, что "обыкновенное женское" не придёт, но оно приходило, причём очень болезненно, с обильным кровотечением  неделю. Периодически болели поясница и низ живота. Так прошли два года. Бабы в селе начали поговаривать, что Дашка бесплодная. Родители требовали внука.
А внук или внучка никак не получались... Решили обследоваться. У мужа всё оказалось в порядке. А Даше врачи поставили диагноз: "Хронический сальпингооофорит". Это воспаление яичников и маточных труб, из- за спаек в которых мужская клетка не может встретиться с женской для оплодотворения... Современные репродуктивные технологии вдали от цивилизации, от современных клиник, в которых проводят ЭКО, - это было не для наших героев. Да и бесплатно такое, по большому счету, не делается. А Саша был скромным водителем, который даже осилить нормальный ремонт в своем доме не мог. Даша неоднократно лежала в гинекологии областной больницы, где лечилась от бесплодия, ходила по бабкам, покаялась в церкви, для чего ездила в соседнее село, где был приход и священник. Проходили годы... И вот, в такое неподходящее время, когда идёт СВО, когда Сашу призвали через областной военкомат, Даша "понесла" и вот уже и родила...
   Ни о каком прерывании, несмотря ни на что, не могло быть и речи. Какой же это был долгожданный ребёнок, какая радость в семье! Обе  бабушки взялись помогать, как могли: ухаживали за домашними животными и птицей, готовили обед, убирали в доме. Лишь бы Дашенька не переутомлялась, лишь бы выносила малыша. То мать, то свекровь сопровождали на такси  на очередной осмотр врача, ездили в райцентр проведовать, когда Дашу положили в роддом на сохранение с поздним токсикозом. Потом привезли домой с новорожденным.
Саша поначалу звонил на городской телефон, который был у соседей. Потом военным запретили пользоваться мобильными телефонами в полевых условиях в целях безопасности. Никаких писем. Во время Великой Отечественной войны и то полевая почта работала и солдатские треугольники медленно, но доходили до адресатов. А в наше безумное время - ничего... Да в такую забытую Небом деревню , где в 21 веке нет Интернета,  что может дойти?
Даше подарила намоленную старинную икону Божьей Матери  одна древняя старушка из их села. Ездить в храм Даша уже не могла из- за малютки, которого она кормила грудью по часам.
Она молила Того, для которого нет ничего невозможного, о том, чтобы её Сашка был живой. Только чтобы был живой!
Она не больно разбиралась в политике и не понимала, зачем это всё, зачем гибнут пацаны, если жизнь так прекрасна? Зачем люди убивают друг друга, если Бог оставил заповедь "Не убивай!" Кто-то в селе говорил, что в соседней стране живут нацисты, которые ненавидят русских, кто- то,- что два славянских народа стравили, что кое- кому выгодно, чтобы они перебили друг друга. Последнее произносили вполголоса или шёпотом; "Тс- тс... Даже стены имеют уши".
Даше было не до патриотизма. Она была вот такая, "несознательная". В их умирающее село, где и мужчин-то молодых почти не осталось, ни одного гроба еще не привозили.
   Сыночка Даша назвала Славиком. Вячеслав часто плакал по ночам. Он не выдерживал шестичасового ночного перерыва между кормлениями. После груди в полночь, когда мамочке так хотелось поспать,  ребенок просыпался  ровно в три, требуя молока.
    Жизнь продолжалась. Вестей от мужа не приходило, никаких...
   Господи Иисусе, Святая Богородица, - молилась сквозь слёзы Даша, глядя на  подаренную икону Мадонны с младенцем, - заступитесь за всех людей, за всех солдат, за моего Сашу, остановите эту бойню. Президенты не знают как, чтобы всем было хорошо, а Вы знаете...
   Лампадка у иконы догорала, болели колени, на которых стояла молодая женщина , иступлённо умоляя о мире...

   Как- то в последних числах июня 2023, когда Даша развешивала на верёвке между двумя старыми вишнями, на которых уже наливались плоды, постиранное бельё, стукнула калитка. Жучка залаяла  необычно, прозвенев цепью. Был полдень. Сын спал в своей кроватке. Хозяйка занималась домашними делами, никого не ожидая...  Но кто- то явно вошёл во двор без предупреждения, без колокольчика, зная, что в этом доме днём никто не запирается на засовы. Даша стояла к калитке спиной.
Внезапно она кожей почувствовала, что пришёл Сашка, спустя почти десять месяцев  разлуки. Она резко повернулась и, бросив таз, простоволосая, в пёстром халатике, с разноцветными прищепками на тесёмке на груди побежала  босыми ногами по траве...
   Это был он, такой дорогой, единственный, родной, в летней военной форме с приколотыми наградами, почему- то в чёрных очках, которые прежде никогда не носил... Он шел немного неуверенно, опираясь на невысокий с подлокотником костыль и сильно припадая на левую ногу... За спиной у него висел маленький рюкзачок, скрывавший появившуюся от пережитого в окопах и госпиталях сутуловатость очень усталого человека...
   - Сашенька!
   - Дашка!
У Даши, как у воробышка, колотилось сердце. На глазах, синих- синих, как ясное небо, блестели бисеринки слёз.
   Супруги обнялись крепко- крепко.
   - Да что ж мы стоим? - Пойдём в горницу! Обед у меня готов. Правда, только щи и блины, не знала, что...
   В сенях жена помогла мужу снять рюкзак, берцы, наклонившись до самого пола. На кухне усадила  на табурет, напоила холодным хлебным квасом. Бегом принесла ведро воды из колонки, что была прямо во дворе, нагрела большим кипятильником.
   - Раздевайся до пояса!- скомандовала. - Да сними ты эти очки!
   Когда Саша безропотно выполнил Дашину просьбу, она обомлела вся...
Вместо горящих, черных, как угли, глаз- сморщенные, коричневатые кожные складки поверх пустых глазниц...
   - Готова принять слепого мужа, жена?- чужим приглушённым голосом попытался выяснить Саша.
 Даша бросилась ему на шею, всеми внутренними силами сдерживая вопль. Потом горячо прошептала: "Живой, живой"... И добавила так уверенно, что у него не осталось ни капли сомнения: "Только ты и никто другоой!"
   Потом она с материнской нежностью начала мыть в огромной алюминиевой лохани этого взрослого ребенка, утратившего самостоятельность. Помыла его любимый торс, сняла носки и опять усадив, принялась мыть ноги, молча ужасаясь безобразным рубцам на левых стопе и голени.
   - Это с дороги, милый, к вечеру баню истоплю, всего помою, с веничком.
   Когда молодые хлебали наваристые, с домашней сметаной щи, пропустив по маленькой рюмочке фруктовой наливки за встречу, в дом вбежала свекровь, узнавшая от соседей новость, раскрасневшаяся, возбуждённая. И подал свой требовательный голос Славик, проснувшись в детской кроватке.
   - Сашенька!- почти запричитала дождавшаяся сына мать, - Сашенька!
   - Да что же ты плачешь, мама, как по покойнику? - Я ведь живой, всех живых живей! А побратимов многих потерял. Взрыв! И нет тех, что были только секунду назад. Эти глаза стеклянеющие, а ты пытаешься жгут наложить, остановить кровь, но рана смертельная... И пленных видел с той стороны. Такие же пацаны, как и мы. И многие чисто по-русски говорили. Один сказал, как отрубил: "Вас погнали и нас погнали"...
   Ничего не видящие глаза Александра увлажнились. Он отодвинул тарелку, так и не доев щей. Кусок уже нельзя было протолкнуть в горло...
   Даша вынесла на руках маленького человечка, переодетого в чистую распашонку и свежий памперс, без капора. Саша приблизился, прикоснулся шершавыми мужскими руками к ручкам и ножкам малыша, потом - губами...
   Ночью после бани с березовым веником супруги вспомнили юность, первую их ночь на сеновале, когда над ними  огромная, молочного цвета луна  висела низко- низко, почти касаясь крыш деревенских изб. Весь израненный и незрячий муж оказался  по части любви не слабее, чем в те, уже далёкие годы. Муж и жена бесконечно изголодались по взаимной ласке...