Вояж в прошлое

Роман (18+)

Счастье лучше на виду не держать:  не уследишь – сопрут...



Александр АКИШИН

Вояж в прошлое



                Вместо пролога

Василий Погребенцев пришел к Варваре с идеей нового романа.
- Постарайся вникнуть, - прерывающимся голосом сказал он, едва переступив порог ее дачи. - И не перебивай.
- Чай будешь?
- Лучше кофе по-турецки.
- Варвара приготовила кофе.
- А булочку с маслом и сыром можно?
- Можно.
Они сели друг напротив друга. Василий откашлялся. Видно было, что он волнуется, как школьник, написавший сочинение на свободную тему.
- Слушай…
***
…Героиня страстно мечтает пожить в первой половине 19 века. Там у нее было бы имение,  деревенька, крепостные души, сад, тарантас и кучер, а также конюх и всё остальное...  А она писала бы романы с детективным уклоном. Как Агата Кристи или...
- Что-то не припомню детективов из первой половины девятнадцатого века. По крайней мере, в русской литературе.
- Ну а если в стиле фэнтези?
- Ну тогда отчего бы ей не писать фантастику?
- Не морочь голову. Просил же не перебивать.
Она (имя я еще не придумал) 45-летняя журналистка. Личная жизнь особо не сложилась, работа в последнее время все меньше нравится. Ей хочется сидеть у камина и обдумывать сюжеты романов. 
В реальности она пишет об умирающих деревнях. И вот прибыв в командировку в одну из глубинок Урала (Свердловской области), она попадает на бывшую конюшню. И в ее воображении на фоне едва уловимого запаха давно уже несуществующих лошадей, вновь вспыхивает страстное желание переселиться хоть ненадолго в позапрошлый век, на 200 лет назад, в август 1815 года...
На конюшне стоял старый без колес тарантас. Она погладила ветхое плетеное сиденье, точнее то, что от него осталось. Взобралась по единственной приступке и с трудом уселась в готовый развалиться тарантас. Она вдохнула всей грудью воздух старой конюшни и прикрыла глаза...
Одно видение сменялось другим, всё плыло перед ее затуманенным взором...
Она не помнит, сколько ей снились эти видения, когда вдруг услышала звонкий голос:
- Барыня, просыпайтесь! Приехали...
Она открыла глаза и обомлела.
Ее предки по ходу из знатного рода. Иначе откуда в ней это? Непреодолимое желание властвовать, владеть поместьем, людьми...
И тут начинаются такие страсти-мордасти, что ни пером описать, ни…
- И всё-таки хотя бы в двух слова, что за страсти-мордасти? - перебила его Варвара.
- Даже не знаю, как бы это поаккуратнее описать, чтобы читатели не подумали, будто это сплошная порнуха.
- То есть? - насторожилась Варвара.
- Горячая эротика, что ли… Слушай дальше…
Ее имеет в конюшне старый конюх Пантелей шестидесяти лет,
Затем она крутит любовь  с его сыном Митрием – садовником сорока лет.
И в конце с внуком конюха и сыном садовника Петрушей - личным кучером. Она невольно сравнивает их и получается, что они словно клоны, созданные под копирку. Отличаются лишь возрастом и немного темпераментом. Ей хорошо со всеми.
- Клоны? Если разный возраст и темперамент… - с сомнением покачала головой Варвара.
- Героиня имеет в виду их детородные органы…
- Ну и ну…
И однажды она приказывает истопить баньку и наказывает, чтобы они пришли все вместе к ней...
***
- Ну, что скажешь? Чем не сюжет?! - почти кричит Василий.
- Даже не знаю… - пожимает плечами Варвара. - Все же я была бы осторожнее в датах и исторических фактах…
- Думаешь среднестатистическому читателю это так важно? Главное, закрученный сюжет с горячими сценами…
- Разные читатели бывают.
- Ну а в целом, как сюжетец?
- Вроде, захватывает… Напиши. А там видно будет… Кстати, как назовешь роман? Или еще не придумал?
- Издеваешься, Варвара! Ты же знаешь, что вначале я придумываю название и только потом сажусь за лэптоп.
- Выкладывай уже!
- “Старый тарантас или Мечты сбываются”. Как тебе? Уже в самом заголовке присутствует некая интрига… Ты не находишь?
- Только не делай из сюжета сагу. Это я тебе говорю как литературный агент. Сто пятьдесят тысяч знаков вполне достаточно. А иначе получится развесистая клюква.
- Не знаю, уложусь ли… - неуверенно говорит Василий.
- Постарайся.


                Глава 1

… Варвара проснулась в полночь от дикой жажды. Ощущение было такое, словно только что пересекла пустыню. И вот, наконец, добрела до оазиса и…

На столе тускло горела свеча. Ее свет едва освещал пространство комнаты. На ней был надет какой-то странный балахон.

В кухне было темно, как в могиле. Вернулась в спальню, взял свечу.

“Опять эти горе-электрики дрыхнут без задних ног…” - чертыхнулась про себя.

Подошла почти на ощупь к холодильнику, чтобы достать прохладной минералки. Но его не оказалось на месте. Вместо холодильника стоял какой-то несуразный шкаф, напоминающий старинный комод. Такой ей приходилось видеть в музее…

Придется пить из крана. Не помирать же от жажды…

И тут, как назло, погасла свеча. Но Варвара знала в собственной кухне каждый квадратный сантиметр пространства. Однако сколько не пыталась нащупать кран, натыкалась лишь на какую-то деревянную лохань.

“Откуда она здесь и куда, черт подери, подевался водопровод?!”

Ей все больше и больше становилось не по себе…
 
Возле лохани рука наткнулась на такой же деревянный ковш. Ничего не оставалось, как зачерпнуть им воду и жадно сделать несколько глотков. Вода оказалась теплой и слегка пахла болотом.

Она долго вглядывалась в подслеповатые окна на луну и звезды, затем вышла на крыльцо в сад.

“Ну хоть он на месте…” - мелькнуло в затуманенном мозгу. Взглянула из сада на дом и замерла от неожиданности и шока. Вместо красивого дачного дома, который обошелся Варваре в копеечку, стояло покосившееся бревенчатое сооружение.

В пору вызывать неотложку, подумала она, или позвонить Василию. Ну да, кому же еще. С ним она засиделась допоздна, работая над его романом. Он психовал, когда она предлагала ему убрать тот или иной абзац.

Вроде, и способности у мужика есть, и два первых романа Варвара удачно пристроила сразу на трех интернет площадках. Любовные похождения подруг - удачные и не очень. В общем, острые любовные романы. Как раз то, что обожают читательницы бальзаковского возраста, обделенные мужским вниманием и не получившие удовлетворения, о котором мечтали всю жизнь.

- Нашел золотую жилу, свой маленький клондайк, - наставляла его Варвара. - Ну так и разрабатывай его. И чего тебя потянуло в девятнадцатый век. Да еще в первую его половину. Ты даже толком не знаешь, на каком языке разговаривал народ в самом начале позапрошлого века.

- Чудачка ты, Вврвара, по-русски и говорили.

- Но в те времена еще не сформировался современный русский язык - язык Пушкина.

- Ну и что?

- А то, Василий. Писать надо о том, о чем имеешь представление. Ты даже не историк, чтобы разбираться…

- Да тошнит уже от этих современных сюжетов, - перебил ее Василий. - Надоело гнать порожняк. И без меня об этом строчат неутомимые дамы…

- Что поделать, Василий, думаешь мне приятно с утра до вечера читать опусы домохозяек, возомнивших себя писательницами. Но я вынуждена.

- Ты, Варя, литературный агент. Тебе по работе положено.

- Что мне положено, Вася? Переступать через себя, читая всякую белиберду. Править, чуть ли не переписывая творения этих, с позволения сказать доморощенных писательниц, а затем пристраивать их…    

Подобные споры у них случались довольно часто. Иногда Василий соглашался с Варварой, а иногда упирался, настаивая на своем. И Варваре ничего не оставалось, как уступать. Всё-таки автор перспективный. Первые два романа продаются и ей что-то капает с них. Так стоит ли воротить нос? Пускай себе пишет о чем угодно…
   
Варвара вернулась в дом решив позвонить Василию. Пускай придет и побудет с ней до утра. Похоже, сказывается сильное переутомление. И как бы до беды не дошло. Но сколько не шарила по углам, так и не нашла мобильник.

И тут ее пронзила мысль, что всё это сон, в котором она переместилась на два века назад, в то время, о котором и был роман Василия. Вот сейчас откроет глаза и всё вернется на круги своя. На всякий случай посильнее ущипнула себя и почувствовала острую боль.

Да ну, не может быть! Во сне не бывает больно. Страшно - да, больно - никогда. И словно в подтверждение из просторной подсобки, где хранился садовый инвентарь и всякие ненужные вещи, послышался кашель, а следом - хриплый голос:

- Не спится? Знамо дело, месяц больно яркий. Такое полнолуние самая благодать для лунатиков.

- А вы кто? - непослушным языком едва слышно спросила она незнакомца, который уже вышел из подсобки, почесывая грудь.

- Так в услужении у вас и у вашего братца. Нечто запамятовали? Крепостной Прохор я. Зазря я вам вчерась лишний графин наливки вишневой принес из погреба. Я было не хотел, да вы ж грозились на конюшню меня отправить да выпороть розгами.

- А чего домой не идешь? Заждались домашние, небось?

- Дык тут мой дом, - кивнул он на подсобку. - Ваше благородие надысь сами мне и определили место.

- И что же ты делаешь в моем… - она подыскивала определение этому дому  и всей территории вокруг него. Ну в самом деле, не имением же это недоразумение назвать.

- Дык всё, что прикажете. - Я и за кучера буду, когда надобность возникнет, и за садом приглядываю. Саду ведь, как и человеку, уход надобен.Ну и, само собой, по дому чего поделать по мужицкой части…

- А по женской кто же управляется? - Чем дольше слушала она Прохора, тем забавнее казалась ей вся эта история. К тому же она всё еще не теряла надежды, что это сон.

- Как кто? Пелагея.

- Тоже крепостная? - усмехнулась Варвара.

- Тут вся деревня в крепостных будет - от мала до велика. Вы бы накинули на себя чего, не то простудитесь. А лекарь тут, сами знаете, за сто верст. Гиблые тут места: окрест - болота. От них сырость да болезни всякие. Пелагея вот никак понести не может, хоть и бредит дитяткой. Да и к вам, того и гляди, прискачет на лихом коне какой гуссар в чине да засватает.

- Ты чего несешь, какие гусары?

- Дык обыкновенные…

- Да ты пьяный!

- Нет, барыня, я тверезый.

Варваре вдруг стало трудно дышать под этим несуразным балахоном. Она ощупала голову, Волосы были распущены до самого пояса. И когда они успели отрасти?

Варвара, сколько себя помнит, предпочитала короткую стрижку. Она молодила ее. И в свои тридцать пять она выглядела на десять лет моложе.

- И как меня зовут- величают? - Спросила дрожащим голосом.

- Дык, барыня Варвара свет Ивановна, кормилица вы наша, - Прохор опустился на колени, будто решил покаяться за все свои прегрешения.

- Верно… А кто еще в доме живет?

- Так братец ваш Григорий Иваныч.

- А где же его носит в столь поздний час?

- В уездном городе, поди. задержались…

- И что ж в городе он делает?

Прохор закашлялся.

- Дык, небось, в карты опять играют. Ох, господи, прости раба грешного. Как бы и эту избу не проиграли… Тогда и жить-то вам негде будет.

- А что он проиграл?

- Дык имение ваше в пяти верстах отселя будет.

- А дом этот чей же?

- А кузнеца из деревни. Он пропил его вашему братцу. А сам утоп в болоте… Неужто запамятовали?! Да, гиблые тут места. Нехороший дух идет с болот, вот люди и теряют память…

- Ну ты, Прохор, язык-то попридержи.


                Глава 2

Наутро пришла Пелагея. Помогла одеться, как, наверное, делала всегда. Не ей. А теперь вот и она не понятно откуда взявшаяся, стоит перед служанкой и пытается привыкнуть к своему новому телу. Хорошо хоть имя совпадает.

Даже в самом жутком ночном кошмаре, ей не приходилось путешествовать во времени. Даже глубоко в подсознании ни разу не промелькнула мысль: а что если вдруг…

- Я не буддистка, чтобы верить в перерождения… - втолковывала она Василию, который за пару недель накропал триста тысяч знаков о перерождении своей героини.

- А и не верь! А читатели хотят в это верить. Кто же не мечтает о вечной жизни?

- Ты, Василий, случаем не того?

- В смысле, не рехнулся ли я? Ты это хотела спросить? - надулся он.

- Нет, но…

- Не переживай, подруга!  Со мной полный порядок. Просто старался выдерживать формат. Сама же постоянно талдычишь о формате. Иначе практически невозможно будет найти читателя…

- Сократи вдвое! Убери совсем уже откровенные сцены, которые выходят за рамки самой смелой эротики.

- Даже не знаю…

- В противном случае я не гарантирую успех.

***
Между тем, одев Варвару в целый ворох одежды, Пелагея отправилась готовить обед. Загремела ухватами о горшки, замурлыкала какую-то заунывную песню…

- Пелагея.

- Да, барыня!

- Искупаться бы. Запамятовала, где у нас душ. Не привыкла к новому… дому.

- Не извольте гневаться, барыня. Темные мы, не все ваши слова понимаем?

- Помыться бы где? - Варвара едва сдерживала себя, чтобы не накричать на бестолковую служанку.

- Прохор! - заорала та благим матом.

- Ну чего тебе, оглашенная?

- Баньку истопи, барыня купаться хотят.

- Сей момент.

                Глава 3

Ее не оставляли тревожные мысли. Неужели и правда возможны путешествия во Времени да еще и переселения в другие тела. Вот дела! И те немногие из прочитанных книг о попаданцах и попаданках, на самом деле не были авторскими фантазиями? И читатели, которые взахлеб буквально глотали эти книги, уже не казались наивными.

Похоже, зря она спорила с Василием. Сюжет его романа как раз об этом…

Выходит, и она теперь попаданка? И как же ей выбраться из всего этого?

Вышла в сад. Клубился туман. Она ступала по росистой траве и ноги утопали в нем. И казалось, будто и деревья плывут в этом густом тумане.

Господи, как же она всегда мечтала в той жизни о яблоневом саде и о домике. И чтобы кругом ни души, потому что устала от людей.  А больше всего от назойливых доморощенных писателей и писательниц, которые буквально строчили свои романы. При этом требовали, чтобы она пристроила их куда-нибудь и желательно повыгоднее.

Неужели такое еще кто-то читает. И если да, то как же измельчали вкусы…

***
Пару лет назад мечта сбылась. Почти. Она приобрела дачу: маленький домик в 70-и километрах от Москвы и такой же небольшой сад при даче и приткнувшийся к дому покосившийся сарайчик, где по признанию прежних хозяев хранился садовый инвентарь и всякая рухлядь...

Увы! Дачный поселок был перенаселен. И, как шутил Василий, ее мечта сбылась лишь на половину.

Со дня покупки Варвара так и не удосужилась заглянуть в тот сарайчик. Всякий раз что-то мешало ей: неотложные дела, вечные звонки, бесконечное чтение литературных опусов, коими была забита электронная почта. И лишь вчера решила, наконец, оторваться от текучки и прибраться в саду.

С трудом открыла скрипучую дверь в сарайчик, чтобы взять грабли. И всё. Дальше провал. И вязкий сон. И это вот странное пробуждение, похоже, совсем в другом Времени.  Неужели и впрямь существуют в реальности некие порталы, с помощью которых можно переселяться из одного времени в другое, путешествуя из настоящего в прошлое или будущее... Варвара устала от этих мыслей и гнала их от себя. Но они возвращались снова и снова, словно пытались заставить ее поверить в то, что еще вчера она считала фантастикой...

В самом начале карьеры литературного агента, она предлагала авторам самим выкладывать свои творения на интернет-площадках в электронном виде.

Но, во-первых, им было недосуг их раскручивать, они же писатели, а не… В общем, не барское это дело.

Во-вторых, большинство из них хотели видеть свои романы в бумажном варианте. Как в старые добрые времена. И чтобы они непременно попали на прилавки магазинов, и чтобы капала пускай и маленькая денежка. Авторский гонорар. Когда она терпеливо объясняла, сколько будет стоить издать роман, их горячечный пыл остывал. И они соглашались на электронный вариант.

Доход делился на три части: одна - издателю, то есть администрации интернет- магазина. Другая - литературному агенту, то есть, толкачу, как Варвара давно прозвала себя. Ну и остальное автору. Выходили сущие копейки даже если выставить роман за полторы сотни рублей. Но одно дело выставить цену и совсем другое продать.

Вот тут-то и приходилось буквально сутками не отходить от компа, чтобы привлекать читателей, которые, если повезет, станут покупателями. Но люди обожали халяву. И пока шли ознакомительные фрагменты, они охотно читали.и даже комментировали…

Стоило выставить на продажу, тут же исчезали в поисках другой халявы. Оставались единицы. Но о каком доходе можно было мечтать. Она брала валом. Как говорится, с миру по нитке… Проталкивая сразу по несколько дюжин, с позволения сказать, романов. На хлеб с сыром зарабатывала и уже не проклинала век высоких технологий.

Оставалось лишь ностальгировать об ушедших старых добрых временах, когда книга была в каждом доме. Но то были книги с большой буквы - не чета теперешней макулатуре. Авторы годами корпели над одним романом. Каждый герой был виден, словно в реальности. А сюжеты волновали так, что невозможно было уснуть, не дочитав последнюю страницу.

Ох уж, этот волшебный девятнадцатый век! Не даром им бредил Василий.

… Ее мысли прервала Пелагея.

- Банька готова, барыня. Не изволите пройти?

- Изволю… Зайдешь, потрешь мне спину да потом поможешь одеться в это… - Хотела сказать “барахло”, но сдержалась.

- Прохор! Барыне надо спину потереть…

- Да ты никак ополоумела, Пелагея. С какого такого перепугу Прохор пойдет со мной в баню…

- Дык всегда ж, барыня, он вас и водил в баньку-то. И вам нравилось. Мужик он справный, на него все деревенские девицы заглядываются, а он…

(Ознакомительный фрагмент)

               
                Глава 4

В бане стоял чад - смесь влаги с гарью.
А как еще должно было пахнуть в “баньке по черному”?! Девятнадцатый век на дворе. Узнать бы еще какой год. Ясно что первая его половина, крепостное право пока не отменили. Это произойдет лишь в 1861 году. Но любопытно все же, какой год на дворе стоит…

- Прохор.

- Да, барыня. Чего изволите?

- Запамятовала, год-то какой у нас теперь?

- Дык третий год минул, как француза выперли…

Ага, выходит, 1815-й. Забавно, конечно, будет рассказать об этом Василию. Чем не сюжет, от которого волосы на его голове дыбом встанут. Если, конечно, удастся в обозримом будущем вернуться обратно туда, откуда непонятно каким образом переместилась сюда. Ну в самом деле не через пресловутый же портал, о котором так дружно, словно сговорившись, пишут все, кому не лень.

Оно и понятно, им до чертиков надоели серые будни, эта отвратительная повседневность. И однажды их “торкнуло”, и они решили хотя бы в своих неуклюжих романах найти романтику в путешествиях во Времени. На реальные путешествия к тому же морю в Египте или Турции попросту не хватало средств.

Там бы им местные погонщики верблюдов, они же по совместительству гиды, устроили бы романтические экскурсии. И не только к пирамидам, а и в соседнее бедуинское поселение. И при желании оставили на часок-другой с местным жигало, который за малую денежку введет туристку в очаровательный мир восточной любви. И, как знать, возможно, она останется там на ночь или даже на подольше.

Но до того Египта надо еще долететь…

А мечта - она вот рядом, ее можно исполнить, стуча по клавиатуре лэптопа в свободное от домашних хлопот время. И, как знать, возможно даже это…творение станет бестселлером, а значит, счастье так неожиданно свалится на голову, что не успеешь увернуться. Да и надо ли уворачиваться. Какой дурак бежит от своего счастья?!

Густой пар и дым еще больше сгущали темноту предбанника. Прохор уже разделся и принялся помогать ей. Делал он это ловко, точно только тем и занимался, что раздевал девиц с утра до ночи.

... - Аккуратнее, барыня, тут махонький порожек, не споткнуться бы… Прохор взял ее за плечи, направляя ко входу в баню, которая одновременно выполняла функцию парилки.

У едва видимого порожка он попридержал ее и она почувствовала на ягодицах что-то несоизмеримо большое и твердое. Сердце учащенно забилось. В баню идти расхотелось. Но было поздно. Он аккуратно втолкнул Варвару в… ад, полыхнувший в лицо жаром, дымом и горячим паром, который перехватил горло и ей показалось, что она вот-вот задохнется.

- Как в прошлый раз изволите?

“А как было в прошлый раз? Мне-то откуда знать…”

- Ну… да, - неуверенно сказала Варвара.

Прохор всё ещё держал ее за плечи своими сильными руками. Потом, ни слова не говоря, развернул ее лицом к себе и впился своими губами… И тут же просунул свой язык в ее открытый от изумления и неожиданности рот.

Он прижал Врвару к себе и… О, ужас! Его детородный орган уперся в ее живот с такой силой, что сделалось больно. Хотела было крикнуть, но рот был запечатан его крепким поцелуем, который, казалось, никогда не прекратится.

Изо рта Прохора пахло полынью и отваром ромашки, который пил Василий по ее совету.

“Пока не поздно - пей. Не то твой гастрит перерастет в самую настоящую язву.”
 
Этот запах кружил голову, делал ноги ватными. Руки, казалось, совсем потеряли силу. Они обмякли, как у тряпичной куклы, и оттолкнуть этого мужика не было никаких сил.

Прохор надавил на ее плечи, и она против воли, опустилась перед ним на колени.

Он взял ее за голову и прижал к своему паху. Она хотела было закричать, позвать на помощь Пелагею, которая, судя по всему, имела над этим мужланом власть. Но он ловко заткнул ее рот тем, что напугало Варвару в самом начале.

- Соси, барыня… - не то приказал, не то попросил он. - Тебе нравятся наши мужики. А я и за них, и за себя поработаю…

Это невозможно было не только сосать, но и нормально дышать запечатанным ртом. Тогда Прохор крякнул и начал качать передом взад-вперед, словно поршнем. От него пахло овчиной, мускусом и еще чем-то таким, что однажды, в той еще жизни, Варвара ощутила в конюшне, за городом, где Василий делал свой маленький, как он не уставал повторять, бизнес…

- На гонорары разве проживешь, - словно в оправдание говорил он Варваре всякий раз, когда она бывала у него в гостях.

- Нет. На гонорары вряд ли, - соглашалась она. - Те времена, когда писатель мог жить на гонорар или аванс от издательства, канули в Лету.

Тем временем  Прохор поднял ее, словно пушинку, поставил на ноги. Развернул спиной к себе, пригнул слегка голову и вошел резко в зад.

- Ааа! - Из горла Варвары вырвался предсмертный крик, словно ее насадили на кол по приговору суда где-нибудь в средневековой Турции, где в старые времена практиковалась такая казнь.

- Что с вами, барыня? - участливо массировал он ее изогнутую спину. - Я ж не могу туда, - погладил он ее нежно спереди, там, куда по элементарной логике и входит мужчина. Если речь не идет о содомской грехе.

- Больно! - всхлипнула Варвара.

- Зато останетесь девицей непорочной. Как можно до венчания лишаться девственности. Это ж позор!

- Но… 

- Дык кто ж станет проверять то, что дано человеку для справления большой нужды.

“Ну да, задница всё стерпит…”

Он, казалось, обезумел и принялся качать с такой скоростью, что она едва не потеряла сознание. А может, и теряла, потому что в какие-то мгновения не ощущала боли.

В конце он зарычал, как неведомый зверь и…

***
Наверное, именно там, в баньке, она и переродилась окончательно в барыню Варвару свет Ивановну. 

А как же та, настоящая Варвара? Куда она подевалась? Неужели… Господи! Даже страшно представить, что с ней будет там, в будущем…


                Глава 5

Наутро она не могла встать с постели.
Болело все тело так, словно его пропустили через мельничные жернова. Она кляла этого жеребца Прохора и отхлестала бы его сейчас по широким скулам. И пнула бы разок-другой в то место, на которое он насаживал ее, словно на толстый кол.

Как, должно быть, жутко и больно умирать на колу приговоренным к этой средневековой казни. 

А может, они и не испытывали боль? Разве что в самом начале, как Иисус, которого пригвоздили по приговору Пилата к крестовине. Потом человек теряет сознание и ему уже не больно. Как бывает не больно во сне.

- Ох, барыня, что ж это он с вами сотворил? Лиходей! С утра пораньше, чуть свет, сорвался и побёг в деревню. Испужался вашего гнева барского.

- Да что ему до моего гнева?! - простонала Варвара.

- Дык на конюшню его да розгами! Чтоб в другой раз помнил, кого пользует…

***
Со двора послышалось ржание коня.

- Радуется животина, что наконец домой вернулась. Небось, не кормлен не поен. И Прохора, как назло, нету. Придется мне задать корму да напоить…
Григорий ворвался в ее комнату словно смерч.

- Сестрица, всё еще нежишься в постели? Барыня ты моя, Варварушка.

- Чего такой веселый?

- Пеланея, мечи на стол! Голоден, аки волк. А чего ж не веселиться, коли сорвал куш.

- Никакой куш не вернет нам имение… - притворно вздохнула Варвара, не имея малейшего представления, как выглядело их имение.

- Кстати, Николай свет Палыч пригласил нас на званный обед. Давненько не бывали в родных пенатах. Ну да, с самого Рождества. Ты, поди, и  соскучилась, - подмигнул Григорий.

- Не шибко! Было бы о ком скучать…

- Да я об имении…

- Теперь -то что за резон убиваться. Снявши голову, по волосам не плачут… - вспомнилась поговорка из какого-то романа очередной писательницы, которая решила писать на исторические темы. Роман получился так себе…

- Давай-ка, сестрица, собирайся-наряжайся. И в путь-дорожку.

- Хоть бы коню дал передохнуть. Загонишь ведь, - постепенно входила в роль Варвара.

- Да и пускай себе отдыхает. Я ж не зверь какой рогатый. Прохор запряжет кобылу в тарантас и покатим.

Варвара с трудом представляла себя сидящей в тарантасе. Ей казалось, что уже до конца жизни она не сможет присесть. Или стоять, или лежать… Остальные позы, увы, ей были недоступны после той чертовой бани.

И словно угадав ее мысли, братец Григорий расхохотался:

- Что, Прохор опять от души потер спинку? Ох, разбойник! Ну и задам я ему трепку.  Располовиню его елдак. Надо же, повезло мужику: на двоих рос - одному достался. Завидую!

- Григорий, поимей совесть! Ты хоть мне и братец и секретов промеж нас нет, а всё же…

- Ах, совестливая ты наша… Нет, все-таки завидки меня гложут. Был бы у меня такой, все барыни окрест были бы моими. Еще и приплачивали бы от щедрот своих за счастье бабье, которое я дарил бы направо и налево.

- Ох, Гриша! Какой ты, однако, языкастый. Вот услышит Боженька…

- Главное, чтоб не узрел забав ваших с Прохором…

“Никаких забав больше не будет! - Поклялась она себе. - Он же меня калекой сделает…”
 
*** 
Пелагея вскипятила самовар. Накрыла в саду покосившийся стол к чаю. И убежала в деревню искать Прохора.

- Да ты присядь, сестрица, стоя-то разве удобно. Или подрасти еще маленько хочешь?

- Да мне и так удобно.

- Ну да, вижу Прохор перестарался. Экий негодник. Ну я задам ему перцу.

- Не трожь его. Он всего лишь слуга. Ему что сказано, то он и исполняет.

- Грешница ты у меня, сестрица Варварушка, великая. Вымолишь ли прощение за грехи свои тяжкие?!

- Да уж не более грешная, братец Гришенька, чем ты.

- А в чем мой грех? Ну, перекинусь в картишки.

- Ну да, и за ночь проиграл имение.

- А может, еще отыграю. Думаешь, мне не больно? Потерять то, что наши предки… Нет! Без слез не могу вспоминать ту ночь. И ведь Николашка казался с виду таким простачком, что я без всякого риска пошел в ва-банк.

- Ладно. Поживем, Бог даст, увидим…

- Может и даст. Не все ж у меня отбирать, -  задумчиво сказал Григорий. И у Варвары сделалось тревожно на душе…


                Глава 6

Николай Петрович встретил их радушно, как самых дорогих гостей. Старый холостяк лет пятидесяти выглядел моложаво. И лишь седина выдавала не только возраст, но и годы переживаний, выпавших на его долю.

Он не любил, когда его называли вдовцом. Да, он был когда-то очень давно женат, но и года не прожили, как его благоверная ушла в мир иной. Иногда он подолгу не мог вспомнить ее имени. Да и было это так давно…

Ему тогда едва стукнуло осьмнадцать, а ей шестнадцать. Ан, нет! В шестнадцать-то она и померла при родах. Ни ее, ни ребеночка, ни толком памяти у Николая Павловича Викентьева не осталось.

Но вот, Бог вознаградил под старость, не раз возносил он молитвы, такое имение досталось задаром.

А если крепко постараться, то и Варварушка переступит однажды порог его супружницей. Она хоть и с норовом, да и не таких лошадок объезжали…

Она вглядывалась в лицо Николая Петровича и он напоминал ей соседа по даче из той жизни, из которой каким-то невероятным чудом перенеслась она на двести лет назад.

Все было Варваре в диковинку. Нет, такие имения и антураж ей приходилось видеть во время экскурсий. Но то были имения, выполнявшие роль музеев. Они не трогали душу, словно могильные плиты, поросшие мхом.

Здесь же всё было иначе…

- К столу, гости дорогие, к столу! Чем богаты тем и рады…

- Я не голодна! Если позволите, я погуляю в саду…

- Фигуру бережет, - пояснил Григорий. - Девица на выданье, боится растолстеть…

- Красавица!

- Да, моя сестрица хоть куда. Вся в маман уродилась.

До Варвары едва доносились голоса брата и Николая Петровича. Она вдыхала полной грудью свежий воздух, настоянный на аромате антоновских яблок и липовом меде. Был месяц август 1815 года. Скоро яблочный Спас. Можно будет отведать яблочек.

Но ей не терпелось уже сейчас сорвать вон тот слегка пожелтевший по бокам плод. От него исходил такой дурманящий аромат, что даже закружилась голова. Захотелось присесть. Но под рукой не оказалось подушки, которую прихватили из дома. Она осталась в тарантасе. И негодник Прохор наверняка возложил на нее свою буйну головушку и дрыхнет без задних ног.

Прислонившись спиной к теплому стволу яблони, она прикрыла глаза и впилась зубами в антоновку. Какой божественный вкус. Словно из Райского сада. Не даром Адам не удержался и вкусил от плода, протянутого ему соблазнительницей Евой, изгнанной за свои проделки из Рая. И с той минуты ставшей великой грешницей. И пала тень ее грехов на всех женщин Планеты.

“Да ведь это мой сад. Точнее, той Варвары, в тело которой мне суждено было переселиться. А я? Я теперь в ней…” И ей сделалось не по себе от мысли, как там, в далеком, ее будущем чувствует себя настоящая Варвара.

Странно, что окружающие не заметили подмену. Там же наверняка быстро раскусят появившуюся из глубины веков женщину и оказавшуюся в мире, который даже фантасты не могли предсказать двести лет назад.

Вот живет будущий мир в век высоких технологий, а не изобрели вездесущие айтишники мобильника, которому было бы подвластно Время. Взял и позвонил в будущее и поинтересовался, как там дела. Или - в прошлое. Связь времен. Нет, наверное, такое невозможно и через тысячу лет.
 
И ей очень тяжко тут. И многое не понятно. Но она не чувствует себя совсем чужой в  этой эпохе, Все же какая-никакая информация об этом времени, быте и нравах сохранилась в памяти на генетическом уровне.  У той Варвары информации ноль. Разве что язык да и то… он все еще на Руси фонвизинский. Пушкину только шестнадцать годков стукнуло.

Не состоялся еще язык Пушкина. Всё еще впереди.

- Варварушка, - окликнул сестру Григорий, - поди к столу да перекуси чего. Вот протянул он хлеб с горкой красной икры. На столе присутствовала и черная, но его настоящая сестрица, наверное, не любила ее.

- Благодарствую, братец! И вам, Николай Петрович, спасибо за гостеприимство. Жаль, мы не сможет ответить той же щедростью… - вздохнула она.

- Да полно-те, Варвара! Всё это, - обвел он глазами имение и сад, - дело наживное.

“Ну да, непосильным трудом…”

- Ну что, братец, не пора ли и честь знать?

- Мы тут с Николаем свет Петровичем решили раскинуть картишки, а ты, пожалуй, поезжай. А Прохор потом за мной приедет и...

- Да неужель я пожалею свой тарантас для дорогого гостя, - перебил его хозяин имения.

- А и то! - согласился Григорий. - Пускай лучше корма задаст лошадям да в конюшне приберется. Совсем обленился стервец. Вот высеку - будет знать почем фунт лиха.

- Дело говоришь, соседушка! - Закивал одобрительно Николай Петрович. - Я порю своих, чтоб себя помнили и место своё знали. Не то на голову сядут - дай им волю.
 

                Глава 7

Возвращались не спеша. Прохор все еще не смел поднять на Варвару глаз.
Ее же с каждым часом отпускала боль. Она думала об имении, в котором, должно быть, куда приятнее жить, чем в их избушке на курьих ножках…

Она не знала, на долго ли Судьба закинула ее сюда и выберется ли вообще когда-нибудь отсюда в тот, привычный, а главное, комфортный мир.

Вот жила и не ценила. Все было словно само собой разумеющееся. Теперь только и пришло осознание того, как страшно потерять то, что имеешь. И оказаться в мире, где так примитивен быт. Да и люди не наделены умом. Живут жизнью, едва отличимой от существования животных.

Ну а разве такие же не встречались в двадцать первом веке? И разве этот век не родил гениев. И еще родит.

И тот же Прохор: разве он не приятнее старого ловеласа Николая Петровича! Если бы перед ней встал бы выбор, кому отдать предпочтение, долго раздумывать не стала бы…

Тарантас медленно двигался через перелесок. Он так успокаивал душу, что Варваре захотелось остановиться здесь хотя бы ненадолго.

И словно угадав ее желание, Прохор придержал лошадь и обернулся к ней.

- Не желают ли, барыня, остановиться? Да пособирать ягоду на той поляне…

- А что за ягода теперь там?

- Да какая-нибудь будет…

- Ну веди меня, негодник! - Она оперлась на его руку. И вместо того, чтобы протянуть ей вторую, он ловко подхватил ее на руки и понес в перелесок. К той загадочной поляне, где они наверняка грешили с той, прежней, Варварой. 

“Судя по всему, она и вправду была той еще куртизанкой,- думала Варвара. - Придется и мне как-то соответствовать. Иначе Прохор заподозрит неладное, раскусит меня и…”

Она даже на минуту не могла представить, что будет, если подмена вскроется.
Скорее всего, признают в самозванке скрытую ведьму и… Нет, на костре, пожалуй, не сожгут. Но…

Он бережно опустил ее на поляну, со всех сторон окруженную яблонями- дичками, сливовыми деревьями, несколькими кустами крыжовника и черной смородины.

Хотела было спросить Прохора, откуда тут взялись кусты, которые привычнее было бы видеть в саду, но вовремя прикусила язычок: заподозрит еще неладное…

Прохор ловко насобирал ягод крыжовника и смородины. Протянул полную пригоршню ей.

У Варвары закружилась голова то ли от аромата этой волшебной поляны, то ли от нахлынувшего вожделения. Она брала губами с его шершавой ладони ягоды… И, не доев, прльнула к его сильной груди, словно ища спасения в чужом Времени, куда ее закинула безжалостная Судьба-злодейка.

Он мял ее так, как мнет тесто пекарь, прежде чем испечь хлеб. И она была наверху блаженства. Она кричала и просила его еще. Но, возможно, ей казалось, будто она кричит. Да и как она могла проронить хотя бы полслова, когда он запечатал ее рот долгим поцелуем.

А потом, оторвавшись от его губ, она прильнула к его обнаженному паху и, кажется, провалилась в бездонную пропасть. Она взмывала то ввысь, то опускалась к скалам, и ей было совсем не страшно.

“Пускай я разобьюсь, - мелькала и тут же гасла мысль, - зато прежде испытаю неземное наслаждение…”

Он входил в нее так и туда, как и куда и должен входить мужчина, когда впервые овладевает девушкой.

Варвара кусала его губы. И Прохор, чтобы умерить ее пыл, глубоко входил в ее рот своим упругим языком. И она готова была проглотить и этот язык, и его самого целиком, только бы это никогда не кончалось.

Господи! Какое счастье быть женщиной. Особенно в те минуты, когда тебя любит мужчина. Такой, как этот Прохор, который щедро перекачивает свою энергию в нее. И она кажется себе такой сильной в своей женской слабости, что просто нет слов, чтобы описать это состояние. Она извивалась под ним, как гадюка, которой наступили на хвост.

Потом он лег на спину, насадил ее на свою булаву. И Варвара совсем не ощутила боли. Скорее, наоборот. Она подумала, что, наверное, такая казнь с посажением на кол не такая уж и страшная…

Ей уже не хотелось возвращаться в тот мир, из которого переселилась сюда. Без Прохора ее жизнь была бы пресной. Вот если бы каким-то чудом можно было бы и его захватить с собой…

“Да и не поймут меня те же соседи, если в моем доме поселится этот странный диковатый мужик из прошлого. Разве что поселить его на даче. Типо сторож. Или бывший бомж, который за малую денежку согласился сторожить от других бомжей мою дачу…”

Варвара совсем запуталась в своих собственных мыслях. Они, подобно клубку, глубоко засели в мозгу. И ей было не под силу его распутать.
 

          
                Глава 8

Василий был ни на шутку встревожен. Уже несколько дней Варвара не давала о себе знать. А у него почти готов роман. Осталось дописать пару глав и хэппи-энд...

Он несколько раз звонил ей, но она не отвечала. Хотел было зайти, да не мог никак оторваться от своего детища - романа с многозначительным, как ему казалось, названием "Тарантас из прошлого или Мечты сбываются".

Странно, размышлял он, она обычно хотя бы раз в день да позвонит. Справится, как продвигается роман. Похоже, ее зацепил сюжетец. А тут вдруг совершенно непонятное молчание. Наверное, загружена работой под завязку.

Эти чертовы домохозяйки пекут свои романы, словно блины. А Варваре приходится корпеть над ними, доводя до ума. Конечно, это работа редактора, но где взять денег еще и на редактора да корректора. Вот и приходится самой совмещать. Конечно, она талантлива, но всему же есть предел.

Романиста Василия Погребенцева и литературного агента Варвару Чемезову связывали не только рабочие отношения. С самого начала их знакомства ни о чем, кроме, работы, они не помышляли.

Но однажды Василий засиделся у нее допоздна. Незаметно наступила полночь и она, кажется, предложила ему остаться до утра. Или это он напросился, сославшись на то, что устал смертельно и как бы не попасть в аварию на своей видавшей виды "субару".

Она угостила его поздним ужином. Выпили. Поболтали ни о чем. И легли, не сговариваясь, в постель.

Смертельная усталость куда-то подевалась, стоило ему подмять под себя податливое тело Варвары...

С той ночи и повелось, что раз в неделю он остается у нее. И они занимаются любовью. Какой из него любовник, судить, конечно, ей, думал Василий, но и из нее любовница еще та. Наверное, сказывалась усталость. Голова забита другим. Тут уже не до любовных изысков.

***
 Василий не сдержался и отправился к Варваре. Вдруг приболела и теперь ей не до него. Но он-то обязан навестить свою подругу, которая без преувеличения вывела его в люди. Точнее, сделала из него средней руки писателя.

Он знал себе цену и понимал, что без ее помощи вряд ли его романы имели бы хотя и минимальный успех. Да чего уж греха таить. их попросту никто бы и не увидел. А Варвара умела раскрутить даже самое серое "творение". Потому-то ее и буквально закидывали своими "нетленками" все, кто более-менее мог слепить из слов фразы, а из них главы, ставя после каждого абзаца многозначительные многоточия.

Мол, будет где разгуляться читательскому воображению. Вот только никто из этих горе-романисток, по твердому убеждению Василия, и шагу к читателям не сделал бы без помощи Варвары.

***
Василий долго звонил в двери, но никто не открывал. И хоть он и слышал звонок, решил еще и постучать. И опять двери не отпирали, хотя он и слышал отчетливо возню. Словно кто-то пытался отпереть замок, но у него не получалось.

Господи, спаси и сохрани! Василий осенил себя крестом. Ему вдруг показалось, что Варвара отравилась газом и теперь обессиленная не способна отпереть двери.

Он уже собирался вызвать знакомого слесаря, когда дверь распахнулась и Варвара виновато улыбалась.

- Ты чего это, подруга, совсем заработалась?

- Дык это вот... никак... барин.

- Что случилось, Варварушка? - обеспокоенно спросил Василий.

- Так это значицца как... ваше благородие.

- Офигеть! - присвистнул он. - Ты никак пьяна, голубушка. Двух слов связать не в состоянии.

- Не-а, ваше благородие, не пьющая я. Грех это великий девице-то пить. На Покров причастилась в церкви-то да и то пьянехонька сделалась. Башка закружилась жуть как. Если б не Прохор, пала бы ниц перед образами.

- Ты чего, Варвара, решила процитировать мне абзацы из новоиспеченного романа? Я, конечно, не против послушать, но со своим бы романом управиться...

В спальне Варвары зазвонил мобильник.

- Тебя!

- Чаво?

- Таво!

Ему надоел этот розыгрыш. А он уже не сомневался, что Варвара попросту разыгрывает его. Может, хочет чтобы я прошел в спальню и она следом? Да он, собственно, и не против. К чему этот спектакль?!

Он прошел в спальню, взял мобильник...

- Ответь уже. Иначе эта романистка прибежит сюда...

- Ох! - шарахнулась Варвара от протянутого ей мобильника.

- Ну, довольно уже! Заигралась... Или ответь или отключи. А то совсем достали эти звонки. И без того башка трещит.

Он решил привести Варвару в чувство проверенным способом. Подвел к кровати, принялся раздевать ее.

- Ваше высокородие, я девица… Как можно?

- Ну понятно, что не мужик, - толкнул он ее в постель.

- Нет, не надо туда. Непорочная я.

- Ага! Как дева Мария.

- Сюда пихай его, коли невтерпеж, - провела она рукой по собственному заду.

- Да ты мазохистка, Варварушка. Вот не знал-не ведал о твоих наклонностях... - хмыкнул Василий. - Но  для начала всё-таки традиционным способом попробуем, а там видно будет. Аппетит приходит во время еды.

Варвара закричала благим матом. Из глаз хлынули слезы.

- Окститесь! Не доводите до греха, Христа ради молю! Кому я сподоблюсь порченая? - рыдала она.

Василий недоуменно хлопал глазами. Под ним лежала его любовница Варвара. Нет, не распутная, конечно, но и давно уже не целомудренная. За это он мог поручиться. И что вдруг случилось? Почему она шарахается от него, точно черт от ладана?! Девственницу из себя корчит. Смех да и только!

- Где тут банька у вас? - прошептала Варвара. - Мне б искупаться. Грех с себя смыть.

- Ванная там, - кивком указал он.  А про себя подумал: "Совсем рехнулась Варварушка, если в собственно доме не ориентируется. Может, чего наглоталась? Нет! Конечно, она может за компанию тяпнуть рюмку-другую, но чтобы употреблять всякую дрянь... Это вряд ли!"

Из ванной не доносилось ни звука. Это еще больше насторожило Василия. Он приоткрыл дверь. Варвара озиралась, словно что-то искала и не могла найти.

- Нешто это банька? А где лохань с водой?

- Может, скорую вызвать? - участливо спросил он, открывая кран.

-  Эк корыто какое здоровенное, поди, день надобно ждать, покуда наберется.

- Ну всё, подруга, вызываю скорую. А ты пока быстренько искупайся.

***
Скорая прибыла через час.

Врач осмотрел Варвару, долго вглядывался в ее зрачки, покачал головой и поставил предварительный диагноз:

- Здорова, только чем-то напугана.

- Это совсем другая женщина.

- В смысле? - пристально поглядел на Василия доктор.

- То есть внешне всё та же Варвара, но как будто у нее отключили память об элементарных вещах. То есть, об их предназначении. И говорит как-то не так... Уже тысячу лет так не говорят даже в глухих деревнях.

- Ну-ну, - покачал головой доктор. - Проверим. - Голубушка, - обратился он к Варваре, - месяц у нас какой?

- Август. Скоро яблочный Спас.

- А год?

- 1815-й.

- Уверены? А может, 1820-й или...

- Да пошло вы путаете меня, господин хороший?! Третий год, как французов прогнали. Я ж хоть и не шибко образованная, да только кой-чего знаю...

- Понятно! - вздохнул доктор. - Я не психиатр, но на лицо раздвоение личности. Забираем. Там разберемся...

- Доктор, у нас с ней случилась близость и, вы не поверите, она оказалась непорочной. То есть, вы понимаете?

- Вы давно знакомы?

- Да года три.

- И у вас были близкие отношения?

- Разумеется...

- И как?

- В смысле?

- Вы были первым у нее мужчиной?

- Не думаю. Но о целомудренности и речи не шло. Она была до этого пару лет замужем. Да и я был женат.

- Не о вас речь...

- Да, конечно.

- А может, и вы с нами проедете? Мало ли...

- Ну что вы, доктор! Я в порядке, если не считать легкого шока.

- Тем более...

- Ну, хорошо! Вот только двери запру.


                Глава 9


Варвара окольными путями вышла на колдунью Матрену, которая проживала на отшибе деревни в покосившейся избушке.

Про нее болтали всякое: будто она не столько колдунья, сколько ясновидящая. Может рассказать не только, что было, что есть, но и предсказать, что будет.

Она расспросила о Матрене Пелагею. Та долго отнекивалась, потом призналась, что и сама иногда обращается за помощью к колдунье.

- Люди злые кругом. Наговаривают на бабку Матрену. Никакая она не колдунья. Знахарка она будет. До доктора топать - ноги стопчешь пока дойдешь. И не подгадаешь, тверезый он или в стельку пьяный. Да и не дохтур он - фельшер. А Матрена…

- Что Матрена? - Варваре не терпелось узнать подробности. А Пелагея тянула кота за хвост.

- А то! Снадобье какое даст и боль, как рукой снимет.

- Вот так, не выслушав жалобу, сразу и снадобье?..

- Она ж ясновидящая. Видит насквозь раба Божьего.

- Вот как?! - недоверчиво покачала головой Варвара.

- А вы никак захворали, барыня? Али этот негодник Прохор перестарался?

- Много знать хочешь! Гляди, как бы на конюшне не оказаться, - пригрозила она.

- Ох! - всплеснула руками Пелагея. - Я ж не за ради любопытства…

- Ладно. Иди уже готовить обед, распорядилась Варвара. А сама отправилась в деревню.

***
Всю дорогу к дому Матрены она размышляла о том, как бы половчее вернуть имение обратно. Она как-то незаметно для себя смирилась со своим положением, не надеясь уже вернуться туда, откуда по злой иронии судьбы оказалась в прошлом. Как ни странным может показаться, но ей нравилось быть помещицей. Вот только поместье - одно название. А имение, в котором проживал Николай Петрович, очень уж пришлось ей по душе.

Ее, по понятным причинам, не грызли воспоминания об этом чудном имении, где еще несколько лет назад она якобы была полноправной хозяйкой. Откуда взяться воспоминаниям о том, чего в жизни не было. Но Варвара не подавала виду, будто она не та, за кого себя выдает. Так ведь не сознательно. Так вышло…

А коли суждено ей было вернуться на два века назад, то отчего бы не устроить жизнь более комфортной. Разумеется, в пределах возможностей.

Вот за этой возможностью она и пришла к то ли колдунье, то ли ясновидящей Матрене. Ей, кстати, она больше нужна была в качестве знахарки.

- Что привело молодицу Варварушку в мою избушку на курьих ножках? - улыбкой встретила она гостью.

 - Да вот беда, братец Гришенька спать стал плохо. По ночам вскакивает. Хватает колоду карт и тусует, тусует ее, словно собирается с кем играть. Мне страшно делается. Не рехнулся бы…

- А ты как спишь?

- Я-то?

- Ну да!

- По-разному…

- Пустые мысли не одолевают?

Варвара вздрогнула. Ей показалось, что старуха читает ее мысли.

- Да какие там мысли…

- А всякие. У нас тут глухомань. Такой девице скука и тоска. Вот и лезет, поди, в голову всяко разное…

- Задумываюсь иной раз, - Варвара отвела глаза от Матрены, испугавшись, что она прочтешь в ее глазах все потаенное, которое она так старательно скрывала.

- Вот, возьми этот настой. Не переборщи только. Несколько капель на стакан вина. И будет спать, как младенец. А от карт заговор есть. Только надо ему сюда прийти. Через тебя не могу передать его - не поможет…

- Спасибо вам! - протянула она Матрене несколько монет.

- А голову шибко не забивай всякими планами. Временные мы здесь. Пришли и вернемся обратно…

И опять Варвара вздрогнула. Поглядела в глаза Матрене и ей показалось, будто и та пришелица. Вот только из какого века? На этот вопрос могла ответить только Матрена. Но она уже вежливо выпроваживала Варвару…

***
По дороге домой ей встретился Прохор. Он был не один. Варвара вгляделась в лицо незнакомца, потрясла головой. Мелькнула мысль: не наколдовала чего Матрена. Вот же стоят перед ней двое мужиков, не отличишь одного от другого.
Оба были навеселе.

“Неужели двоится в глазах?”

- Что, барыня, думаешь, померещилось чего?

Второй молчал, смущенно переступая с ноги на ногу.

- Выходит, Прохор ты, - ткнула она пальцем в грудь насмешника.

- Ну да! А этом мой братец-близнец Митрий.

- Вот как! Ты мне не рассказывал…

- Да как не рассказывал. Он и на подворье вашем не раз бывал. Меня навещал..,

- Значит, запамятовала, - оборвала его Варвара.

- Он тута проживает. Зайдем? По чарке выпьем. Больно медовуха у него знатная. Лучшая в деревне.

Она нерешительно пожала плечами. При виде Прохора у нее всегда начинало ныть внизу живота. А сейчас, при виде их двоих, словно под копирку сделанных, у нее и вовсе сделалось там мокро. Вспыхнуло такое желание, что она готова была пасть перед ними на колени и стянуть с них портки…

- Разве что на минутку, - заплетающимся языком прошептала Варвара.


                Глава 10

Василий не находил себе места. Как такое могло случиться, что Варвара не только не помнит, где она и в каком времени, но и его не узнает. Но более всего, его приводила в ступор непонятно откуда взявшаяся девственность. Он же ощутил, что там у нее не так, как было еще несколько дней назад, когда они в очередной раз переспали.

После того, как Варвару осмотрел психиатр, Василий побеседовал с доктором. Впрочем, беседой это вряд ли можно было назвать.

- Доктор, а может, в тело Варвары проникла душа этой... хм... девицы из позапрошлого века?

- Ну, допустим, с душой понятно. А как же быть с телом? То есть, с тем местом, которое свидетельствует о непорочности или...

- Вы правы, доктор. Не подумал.

- Я читал одну из ваших книг о переселении душ... Забавно, но не более того. Фантазия автора от начала и до конца...

- Да, конечно. Обычное чтиво... - согласился Василий. - Сейчас его меньше всего занимало собственное творчество. - А если произошел обмен тел, но сознание ...

- Вместе с душами и прочими вещами, - усмехнулся доктор. - Ну тогда, конечно... Тогда все встает на свои места.

- Тогда всё становится на свои места, - словно эхо отозвался Василий.

Варвару перевели в психоневрологический диспансер. И Василий поклялся разобраться с этой странной историей. Ему не хватало прежней Варвары. И только теперь он окончательно понял, что в сущности любил ее. Да, любил по-своему, без этих высокопарных слов и пресловутого ухаживания с цветочками, о чем с восторгом пишут дамы, которых обделила судьба и тем, и другим.

Да, Василий Погребенцев писал в своих романах о переселении душ и прочих вещах, которые, увы, всё еще в тренде у пишущей братии, а также издателей и, тем более, у читателей. Мистика всегда привлекала обывателя, затюканного серыми буднями. Но сам-то он, положа руку на сердце, не верил во всю эту белиберду.

И то, что произошло с его Варварой скорее всего объясняется куда прозаичнее. Да и психиатр вполне авторитетно заявил, что у пациентки раздвоение личности.

- Такое может случиться от жуткого переутомления? - уточнил он у доктора.

- Не исключено. К тому же вы говорите, что ей приходилось по роду занятий много читать этих... романов со всякими потусторонними сюжетами. И если человек чрезмерно впечатлителен, то могло всё закончится еще более тяжелым недугом.

- Есть надежда, что со временем всё обойдется?

- Надежда всегда есть, пока мы живы...

***
Василий закупил по пути домой несколько бутылок водки, чтобы утопить свою печаль. А заодно попробовать разобраться во всей этой истории. А главное, излечиться от шока.
Лекарство, конечно, сомнительное. Это понимал и Василий. Но другого на Руси не придумали…


                Глава 11

После первой чарки, Варвара пригубила и вторую.
 
Митрий поглядывал на нее исподлобья, едва заметно усмехаясь.

Наверно, Прохор разболтал своему братцу о нашей связи, подумала Варвара. Да и черт с ним! И она опрокинула подряд еще две чарки медовухи. В голове зашумело, скованность прошла. И она теперь без смущения разглядывала Митрия.

Интересно, думала она, у него там точно такой же, как у Прохора? Не может быть, чтобы у них всё-всё было совершенно одинаково.
И, словно прочитав ее мысли, мужики принялись расстегивать портки…

***
Она решила подарить им для начала немного французской любви. Варваре ни  разу не приходилось иметь интим сразу с двумя мужчинами. Сказать, что она никогда не думала об этом, значит, ничего не сказать.

В любовных романах, которые ей присылали писательницы, хоть одна сцена оргии, да присутствовала. Это отчего-то считалась в среде самодеятельных литераторов форматом, точнее, его частью. Без этого получалась, по их авторитетному мнению, преснуха. Как же без клубнички. А уж если ещё со сливками подать, то сюжетец становился совсем горяченьким. А значит, от читателей отбоя не будет.

Чушь собачья, спорила с ними Варвара, как литературный агент она делила читателей на пару групп - адекватных, которые еще не утратили вкус к настоящей прозе, и одноклеточных, которым подавай горяченькое. Иначе до них не доходит смысл прочитанного. Им надо, чтобы роман возбуждал. А какое чтиво без возбуждения. Преснуха…

Пару раз она делала Василию минет. Но так и не поняла, понравилось ему или он относил такой способ любви к извращениям. Скорее всего последнее, решила Варвара, и в дальнейшем у них, если и случались постельные сцены, они не выходили за рамки миссионерских.

Любила ли она Василия? Варвара не могла ответить на этот вопрос даже себе. Не разобралась в их отношениях. Впустила бы она его в свою жизнь в качестве законного мужа? И на этот вопрос ответа у нее пока не было. Впрочем, сейчас, когда их разделяет два века, она, пожалуй, ответила бы на этот вопрос положительно.

Всяко Василий предпочтительнее Николая Петровича, за которого “братец” Гриша так и норовит ее сосватать.

Она, похоже, вдоволь насытилась бурной любовью Прохора за дни, проведенные в этом Времени, и ей этого хватило бы до конца жизни.
К тому же, объявился еще и Митрий, у которого было всё точно таким же, как и у Прохора. Напрасно Варвара пыталась отыскать хотя бы маленькую разницу. Это ее и возбуждало, и одновременно пугало.

Как бы они не залюбили ее до того состояния, когда уже до конца жизни не захочется мужчин.

***
Они драли ее, по выражению Прохора, в две тяги. Прохор спереди,
Митрий пристроился сзади. Выпитая медовуха заглушала боль, но в какой-то момент Варвара почувствовала жуткую усталость.

- Довольно, мужики!

- Дык мы ж только разогрелись… - неуверенно сказал Прохор.

- Я бы еще пару заходов сделал, - поддержал брата Митрий.

- Хочу отдохнуть, - прилегла Варвара на огромный топчан, который занимал треть комнаты. Другой мебели она не заметила.

Если суждено будет вернуться обратно в свое Время, устало размышляла Варвара, непременно напишу обо всём, что пережила здесь. Так сказать, на реальных событиях… Это будет хорошим мастер-классом для эпигонов всех мастей.

Но день ото дня надежда на возвращение в такой родной двадцать первый век таяла, как мартовская сосулька. Как бы не было печально, Варвара, тем не менее, не теряла самообладания. Надо жить здесь и сейчас.

Она и жила. Любила, если всё, что у нее было с Прохором и теперь вот с Митрием, можно было назвать любовью. Налаживала отношения с окружающими ее людьми. Строила планы. И первым пунктом было возвращение имения, которым, по ее мнению, незаконно завладел ушлый игрок Николай Петрович.

Она не остановится ни перед чем, чтобы стать хозяйкой имения. Потому что неизвестно, сколько ей придется жить здесь. Не исключено, что и до конца отпущенных ей дней. Так почему она должна прозябать в избе, как представительница черни. Она, вроде бы, теперь помещица и условия должны быть подобающими ее положению. И, кажется, у нее созрел план.

Созрел окончательно именно сейчас, в избе Митрия, в присутствии этих двух незадачливых любовников, которые отодрали её как сидорову козу. И надеются на продолжение.

Будет им продолжение. Она приручит их так, что они пойдут за ней в огонь и в воду…


                Глава 12

Василий пил три дня и три ночи. И еще столько же времени ему понадобилось, чтобы привести себя в более-менее нормальное состояние.

Он решил обследовать каждый угол Варвариной дачи в надежде найти хоть какое-нибудь объяснение метаморфозам, которые с ней случились.

Он надеялся, что еще не всё потеряно и Варвару можно будет вернуть из психушки вменяемой, такой, которую он давно любил. Вот только так и не нашел подходящего случая, чтобы сказать ей об этом.

Василий перевернул всё, заглянул в каждый уголок дачи, всё оказалось на привычных местах, кроме хозяйки. Но оно и понятно: Варвара в лечебнице. В Обители Скорби.


Может, напрасно дал он ей свой последний роман “Старый тарантас или Мечты сбываются”. Быть может, следовало подождать? Всё-таки в последнее время она реально замоталась так, что уже не могла скрывать раздражение в переговорах не только с авторами, которые достали ее, но и даже с ним, Василием Погребенцовым в общем-то очень близким для нее человеком.

Да, она смертельно устала. И это было видно невооруженным глазом. Ему следовало вытащить ее хоть ненадолго куда-нибудь к морю. Хоть и в Турцию или Египет. Дать отдохнуть и только потом соваться со своим романом.

***
 На другой день он снова навестил Варвару. С первых же минут она повела себя очень странно, спросив его о каком-то Прохоре.

- Кто это? - вырвалось у Василия.

- Крепостной наш. Мой и моего братца Гришеньки.

- Понятно, - охрипшим голосом сказал Василий. - Ты главное не переживай. Они, может, еще объявятся.

- Знамо дело, объявятся, - вздохнула Варвара. - И Пелагея тоже объявится и все… - всхлипнула она. - А где я?

- В больнице…

- Я не про это. Где я очутилась?

- Тв хотела бы знать, в каком времени?

Варвара неуверенно кивнула головой.

- В двадцатых годах двадцать первого столетия.


- Ты, барин, не шуткуй так. Я хоть и не шибко образованная, но знаю, что теперь девятнадцатый век, третий год, как погнали француза.

- Успокойся хорошая моя. Всё пройдет и эти дурацкие видения. И ты вернешься в свое время.

- В одна тысяча девятьсот пятнадцатый год?

- В две тысячи двадцать…

- Нет! - Она закрыла руками лицо и разрыдалась.

Он приобнял ее, хотел было поцеловать, чтобы успокоить. Но она со всей силы оттолкнула его.

- Не охальничать, мил-человек. Окстись. Ты чего меня лапаешь? Не твоя я. Меня без спросу даже крепостной Прохор не лапал…

Да, голубушка, вошла ты в роль с головой. Только в моем романе нет и в помине ни Прохора, ни Пелагеи, ни твоего братца Гришеньки, размышлял Василий, ни всех тех, о которых ты подробно поведала доктору. Уж не накропала ли и ты втихую свой собственный роман о тех стародавних временах? Захотелось писательской славы? А оно вон как обернулось…

Василий Погребенцев еще не знал, что через каких-то полчаса во время беседы с доктором он и сам запросто мог оказаться пациентом психиатрической клиники, узнав о Варваре такое, что могло его свести с ума или, как минимум, по новой отправить в долгий запой…
 

                Глава 13

Чем дольше Варвара жила в новом для нее мире, тем меньше ей хотелось возвращаться туда, откуда она переместила с помощью неведомой Силы. Ее вполне устраивал окружающий ее мир, люди... Жаль, что порой недоставало привычных вещей, но их попросту ни у кого не было в этом мире.

Для полного счастья ей не хватало того комфорта, какое было в имении Николая Павловича. Она ломала голову над тем, как вернуть имение и при этом не выходя замуж за хозяина.

Одно дело ни к чему не обязывающие отношения с Прохором и его братцем и совсем другое замужество. Тем более с человеком, к которому она совершенно равнодушна и вряд ли способна полюбить его. Да и потом где гарантии, что в один прекрасный или не очень день она не вернется в тот привычный мир, из которого она каким-то необъяснимым чудом переселилась в начало 19-го века. Если опять удастся поменяться местами с той Варварой, которая мыкается сейчас в 21-м веке... Тогда, всё встанет на свои места. А если нет? Если та Варвара заплутает совсем в ином Времени...

Нет, об этом лучше не думать. Варвара гнала от себя эти мысли. Ей было безумно жаль ту Варвару, которая оказалась на ее месте, в совершенно незнакомом мире. Если, оказавшись в прошлом времени, еще как-то можно приспособиться, поскольку какая-то информация имеется у каждого человека о том времени, то оказавшись в будущем... Господи, спаси и сохрани бедную Варвару. Да и Василий наверняка уже рехнулся, общаясь с той, которая не знает элементарных вещей…

Она гнала от себя дурные мысли, в который раз дав себе слово жить здесь и сейчас, коль скоро так вышло. И коли на возвращение шансов практически не оставалось, то хотя бы здесь надо было налаживать нормальный быт. Даже если придется выйти замуж за Николая Петровича, за этого старого развратника. Впрочем, чем она лучше после всего, что с ней произошло. Эти извращения с Прохором и его братцем... Эти крамольные мысли о том, как бы половчее стать хозяйкой имения...

То зелье, которое ей дала знахарка, быть может, поможет найти выход, думала Варвара. Но она еще не решила окончательно, как распорядиться им. Ей не хотелось причинять зло кому бы то ни было. Даже во благо себе.

Жаль что она не сошлась поближе с деревенской знахаркой. Хотела было, но в последний момент что-то остановило ее. Этот странный взгляд Матрены, скрывающий некую тайну, о которой Варваре хотелось и в то же время страшно было узнать. Неужели и эта женщина заблудилась во Времени?..
 

                Глава 14

Василий присел во дворе больницы, пытаясь переварить недавний разговор с доктором. Ноги не слушались, руки, казалось, онемели. Ему не хватало воздуха. И лишь то, что сообщил ему доктор, буравило его усталый мозг.
 
- Если я правильно понял, вы были в близких отношениях с Варварой? - зачем-то уточнил доктор.

- Да. Вы же знаете. У нас были очень близкие отношения. Я же вам уже говорил...

- То есть, вы хотите сказать, что...

- Именно это я и хотел сказать: мы занимались с Варварой любовью, как и все нормальные люди, - несколько раздраженно сказал Василий.

- Странно, - на минуту задумался доктор. 

- Что же тут странного? Мы давно знакомы. Я питаю к ней чувства. Думаю, и она ко мне. Мы собирались пожениться...

- И вы занимались обычным сексом.

 - Ну не извращенным же. Мы с ней не мазохисты. Да, обычные отношения, допустимые между любящими людьми.

- То есть миссионерский способ любви? - уточнил доктор.

- Странно, доктор, вам нравится обсуждать такие интимные вещи? Не думаю, что в теперешнем положении это уместно.

- Уместно, голубчик. Вы даже не представляете, насколько уместно.

- Что вы имеете в виду?

- Только то, что ваша суженая всё еще девица. То есть целомудренна, если не брать в расчет увлечения анальным сексом.

- Вы шутите, доктор, - во рту у Василия пересохло. Язык плохо слушался. И на какой-то миг ему показалось, будто это сон.

- Отнюдь. Сам не понимаю. Вы не отрицаете, что у вас были очень близкие отношения...

- И мы ни разу не занимались анальным сексом. Как-то не приходило в голову ни мне, ни ей.

- Странно... У нее до вас были отношения с другими мужчинами?

- Она была некоторое время замужем... Но как-то у них не заладилось. Я не расспрашивал о подробностях. Но у нас были близкие отношения, какие бывают между супругами или любовниками, если вам угодно…

- Вот и я о том же, - развел руками доктор. - Она целомудренна. Это впервые в моей практике...

- И если присовокупить к этому странное ее поведение, то... - осекся Василий. И вспомнил о героине своего романа.

- Нет, не может быть...

- О чем вы?

- Доктор, если не возражаете, я дам вам почитать свой роман, который мы обсуждали с Варварой до того дня, когда с ней это случилось...

- Любопытно будет почитать...

***
Не может быть, думал Василий, возвращаясь из больницы домой. Одно дело роман, в котором вполне уместны фантазии автора, мистика  и все эти вещи, которые придают остроту сюжету, и совсем другое - реальность. Неужели кто-то по-настоящему верит в переселение душ? В путешествия во Времени  и Пространстве. А если - да, если допустить, что моя Варвара заблудилась в прошедшем времени, а эта Варвара каким-то чудом оказалась на ее месте, в будущем для нее времени... Какая ерунда... Но а как же быть с непорочностью?

Ему казалось, чем больше он об этом думает, тем ближе он к пациентам этой больницы.  Писателю Василию Погребенцему совсем не хотелось составить компанию этим несчастным.


                Глава 15

Чем больше Варвара думала о своем положении, тем всё чаще приходила к мысли, что наверняка в одной из прошлых жизней она и вправду была бедной барыней, мечтающей о настоящем имении и многочисленных крепостных, которым она непременно облегчила бы серое существование. По правде говоря, ей нравилось ее теперешнее положение. И она уже не горела непреодолимым желанием вернуться в то Время, откуда непостижимым образом она переселилась в прошлое.

А если бы удалось завладеть имением, где налажен вполне себе приличный быт, она и вовсе не спешила бы обратно, в суматошный XXI век. И уж тем более совсем не прельщала перспектива уткнуться в чтение романов с пустопорожними сюжетами, созданными восторженными домохозяйками, дорвавшимися к лэптопам в перерывах между бесконечными хлопотами по дому. Нет, она не осуждала их: всё-таки какая никакая отдушина после нудных домашних дел, которые не переделать и за несколько жизней.

А ей? Ей не надоест жизнь в этой глухомани в обществе крепостных, брата с причудами да соседа помещика Николая то ли Петровича, то ли Палыча. Братец Гриша постоянно путался в его отчестве, а тот лишь улыбался в ответ. А и любой улыбался бы, думала Варвара, отхвати на халяву такое чудесное имение. Их имение, вский раз в сожалением вздыхала она. Точнее, принадлежащее той Варваре, с которой по злой иронии она поменялась местами, и ее непутевому братцу Григорию.

А что, думала она, верну имение законным хозяевам и долгими зимними вечерами буду писать роман о путешествии во Времени. Вот только кому он нужен в начале девятнадцатого века. Первый же издатель сочтет за сумасшедшую и придется ей жизнь коротать в Обители Печали. Ну или, говоря простым языком, в психушке.

Впрочем, если жанр определить как сказка, глядишь проскочит…

Ну а если серьезно и ей будет суждено когда-нибудь вернуться в свое Время, она непременно напишет этот роман. Попаданки там в тренде. Ну или, на худой конец, подарит Василию сюжетец.

Как он там, с той Варварой. Небось, уже все понял, вздохнула она.
И хоть она и вправду не прочь остаться здесь если и не навсегда, то хотя бы на подольше, пока по-настоящему не завоет от тоски, тем не менее, она, не задумываясь, обратно поменялась местами с бедняжкой Варварой. Небось, совсем рехнулась девка в двадцать первом веке, жизнь в котором ей никогда не постичь.
 
Остается надеяться, что Василий вовремя понял ситуацию и не успел лишить девицу целомудренности, приняв ее за меня. С него станется. Хотя ему ох как далеко до Прохора и его братца Митрия. Интересно, в 21 веке остались еще такие мужики, усмехнулась Варвара, хотя вряд ли. Экология и прочее подкосили мужские способности. Да и женские тоже. Своими руками и загнали себя в тупик.

 Знать бы сколько еще продлится ее вояж в прошлое, размышляла Варвара, может, и планы поменялись бы. А так… Придется пойти на маленькую хитрость, которая, если повезет, приведет к крупном выигрышу. Почему и нет. Николаю Петровичу повезло шулерским способом объегорить в картишки братца Гришеньку. Отчего бы не вернуть то, что упало с неба. Грех не большой.


                Глава 16

Григорий удивился настойчивой просьбе Варвары отправиться на ужин к Николаю Петровичу.

- Он, вроде, приглашал нас…

- Не помню, чтобы он хотя бы раз кого-то приглашал на ужин. Разве что перекинуться в картишки под рюмку-другую пунша.

- Ну и перекинетесь в эти ваши дурацкие карты. А я в саду погуляю. У нас такой славный сад. Был.

- Был… - эхом отозвался Григорий.

- А хорошо вернуть бы. Как думаешь, братец?

- Да как же его вернуть?!

- Ну, может, повезет и ты окажешься в выигрыше.

- Вряд ли, - сокрушенно помотал головой Григорий. - Он ас в картах.

- Ой ли! Шулер он, не иначе.

- Но-но, сестрица! Не наговаривай напрасно на человека.

- Значит, не видать нам нашего имения, как своих ушей.

- Ну… я попробую. Хотя… вот вышла бы замуж за Николая Палыча и все решилось бы само собой.

- Петровича…

- Что?

- За Николая Петровича.

- Ну да…

- Не лежит у меня душа к нему. Какой-то он… липкий, что ли…

- Зато богатый.

- Богатый, - согласилась она. - Только богатство-то наверняка в карты и подвалило. А ты говоришь не шулер.

- Может, ты и права. Имение-то я профукал.

- Пить надо было меньше пунша во время игры.

- Да уж…

- Ну так едем?

- Прохор! Закладывай тарантас.

- Так уже, барин! Ждем-с.

- Захватил, что просила, -  обратилась она к Прохору.

- А то! Да за ради вас хоть быка завалю.

- Да ладно, - усмехнулась она. - С меня и курицы будет довольно. - Митрия предупредил? Придет вовремя?

- А чего ему приходить, коли он в имении кучером у барина Николая Петровича. Под рукой будет, коли понадобится.

Ехали не спеша в сгущающихся сумерках, каждый думая о своем…


                Глава 17

Ужин был легкий. Зато пунша и вин было море разливанное.

- Форму берегу, - пояснил Николай Петрович. - А вы угощайтесь.

- Я не голодна, - отказалась от ужина Варвара. - Погуляю немного по саду.

- И как ты собираешься гулять впотьмах? - пожал плечами Григорий.

- Да уж как-нибудь… А вы играйте в свои карты. Мне не интересно любоваться вашей игрой.

- А и то, Николай Петрович, не сыграть ли нам партейку-другую?

- Отчего не сыграть. С нашим удовольствием.

- Играйте, играйте, - усмехнулась Варвара.

Она вышла в сад. Клубился туман, за садом в старом пруду квакали лягушки. В который раз Варвара подумала о том, что наверное согласилась бы остаться тут до конца отпущенных дней. Но быть женой этого шулера Николая Петровича… Ни за что! Он и дня не проживет без карт. Еще поставит однажды  ее на кон, когда в пух и прах проиграется…

Не все же ему будет везти. Найдется шулер покруче и пиши пропало.
Прохора и Митрия она нашла на конюшне. Братья о чем-то спорили. Завидя ее замолчали.

- О чем спор? - поинтересовалась она.

- Да вот, братец мой, решил пойти на попятную, - сердито сказал Прохор.

- Что так?

- Мол, барин Николай Петрович добр к нему. И он не желает наговаривать на него…

- Ну я буду еще добрее, - усмехнулась Варвара. - Добрее во всех отношениях, - добавила она и погладила Митрия по небритой щеке. - Или ему не понравилось, - строго спросила она, обратившись к Прохору.

- Да я не о том? - неуверенно сказал Митрий.

- А о чем?

- Как-то совестно лжесвидетельствовать. Грешно!

- Вот как?! А барыню пользовать не грешно?

- На каторгу захотел? - припугнул братца Прохор.

- Так по согласию, вроде, было, - неуверенно позразил он.

- А кто спрашивал моего согласия? - усмехнулась Варвара и уселась на колени к Прохору. - Ты бы объяснил ему пользу для него, если всего-то скажет слово- другое.

- Не переживай, барыня Варварушка. Ужо я объясню по-свойски…
 
               
                Глава 18

По праве говоря, она уже пожалела о плане. Ей что за дело до всего этого. Василий что-нибудь придумает. Точнее, догадается где тот чертов портал и поможет ей вернуться. Но с другой стороны, зло должно быть наказано.
И человек не должен владеть тем, что ему не принадлежит, только потому что он оказался ловким шулером.

Справедливость непременно должна восторжествовать. И не важно в каком временном измерении творится зло и добро. Да и потом что такое пару веков в истории Мироздания. Один миг!

Она отдалась им на конюшне, чтобы задобрить братьев. Не то еще в последний момент передумают и ее план рухнет, как колосс на глиняных ногах.

В пруду квакали лягушки, В конюшне устало ражали кони. И она любила этих двух неотесанных деревенских парней… Или они ее. И ей хотелось кричать от счастья, которое заплутало в саду, утонувшем в тумане.

***
Она взяла из рук Прохора склянку с жидкостью, спрятала ее в просторный карман джемпера, рядом со склянкой колдуньи Матрены и направилась в дом.
Николай Петрович и Григорий были так увлечены игрой, что, казалось, не заметили ее появления.

Они уже изрядно хватанули пунша.

- Всё до капли выпили? И мне не оставили глоточек. А я озябла маленько и теперь было бы в самый раз пригубить…

- А в буфете в кухне возьми штоф. Налей себе и нам принеси, Варварушка, - попросил Николай Петрович.

- Не много ли вам будет? - пожала она плечами.

- В самый раз, сестрица! Это всего лишь пунш. Дамский напиток.

- Хорошо, дорогие мои, сей момент принесу вам дамское пойло.

Они пьяно засмеялись, продолжая увлеченно играть.

В кухне пахло свежеиспеченным хлебом, парным молоком и антоновкой.   
У Варвары даже голова закружилась. То ли от голода, то ли от избытка любви, которой ее щедро одарили братья Прохор и Митрий.

Она отлила немного напитка в кружку. Сделала маленький глоточек. Скривилась. Пунш был слишком приторным. Быстренько вынула из кармана склянку со снадобьем. Отлила в графинчик.

Допила свою порцию, отломила ламоть духмяного хлеба. Перекусив, поставила перед игроками “заряженный” штоф. Они тут же разлили по стаканам, точно умирали от жажды. С жадностью выпили.

- Вы теперь допоздна будете играть.

- Так пускай тебя Прохор отвезет. А я у Николая Петровича заночую.

- Так места в доме много. На всех хватит, - отозвался хозяин.

- А и то, - сказала Варвара. - Чего мне в темноте по колдобинам трястись. Завтра поутру и поедем.

- Выбирай, Варварушка, себе комнату и ложись отдыхать.

- Спасибо за гостеприимство, дорогой Николай Петрович, - поблагодарила она, а про себя подумала, что уже выбрала.

Она облюбовала комнату рядом со спальней Николая Петровича…

 ***
Григорий и Николай Петрович скоро уснули за столом. Варвара не знала на сколько глубок их сон. Решила подождать.

Незаметно для себя задремала. Разбудил ее грохот. Она приотворила дверь. У порога своей спальни Николай Петрович пытался встать. Но у него ничего не получалось, Наконец он с трудом поднялся, потыкался в дверь спальни. Она не открывалась. Варвара предусмотрительно заперла ее на ключ. Связка ключей висела на видном месте в кухне.

Пока всё шло по плану.

Она вышла из своей комнаты, подхватила Николай Петровича и с трудом затащила почти бесчувственное тело в свою комнату. Уложила его в постель, предварительно раздев почти догола.
Легла рядом.

Ближе к утру вылила под себя содержимое склянки, которую передал ей Прохор.

Раскаивалась ли она в содеянном? В те минуты она не задумывалась над этим.
 

                Глава 19

Доктор нашел роман Василия Погребенцева забавным. О чем и сказал автору.

- Хотя я и не исключаю подобные перевоплощения, путешествия и прочее...

- То есть? - заморгал увлажняющими глазами Василий. - Вы хотите сказать, что...

- По крайней мере не исключаю, что такое будет возможно лет через пятьсот или через тысячу. На сегодня - да, такое возможно, но лишь мысленно, если хотите - в самых смелых мечтах.

- Но как же быть с непорочностью? - горячо возразил Василий. - Эта девушка совершенно не моя Варвара, хотя и внешне похожа, как две капли воды.

- Но...

- Но даже если и исключить эту чертову непорочность, то что делать с внутренним миром, - перебил он доктора.

 - Не исключаю того, что Варвара так вошла в роль...

- Она ни разу не актриса... - возразил Василий.

- Я о перевоплощении. Иногда и совершенно не осмысленном. То есть человек так мечтал оказаться в прошлом или будущем времени, что рано или поздно такое случается, хотя конечно же в реальности человек остается на месте…

- Как-то мудрено...

- Ничего мудреного. Поглядите на некоторых наших пациентов, которые совершенно уверены, что кто-то из них Наполеон, а кто-то и вовсе прокуратор Пилат... Кто-то женщина, хотя на самом деле он настоящий мужчина, и наоборот. Попробуйте убедить их в обратном и у вас ничего не получится. Они будут смотреть на вас, как на умалишенного. Вместе с тем...

- Вместе с тем умалишенные они, - печально вздохнул Василий.

- Сложно сказать... - неопределенно пожал плечами доктор.

- Хотите сказать, что их души находятся в другом временном измерении?

- Не берусь что-то наверняка утверждать... Мы слишком мало знаем о себе и своих возможностях. С вашего позволения я прекратил бы этот диалог. Не уверен, что мы придем к какому-то решению, которое прояснило бы ситуацию с вашей Варварой. Хотя как пациентка она представляет определенный интерес.

- Да, конечно, - согласился Василий, а про себя подумал, что странное поведение этой женщины почти не оставляет сомнений, что она не та Варвара, которую так хорошо знал он.


                Глава 20

Василий позвонил доктору через пару дней после их последнего разговора.

- Без изменений. Так что утешить вас особо нечем.

- Понятно, - вздохнул Василий.

- Давайте понаблюдаем ее еще недельку-другую, а там видно будет.

- Спасибо, доктор! - на этот раз Василий не смог скрыть вздох облегчения.

Если честно, он не представлял, что делать с этой путешественницей во Времени. Он уже был уверен почти на все сто, что она была не та Варвара, которую он знал годы. Эта едва умела писать. Да и то на таком языке, на котором уже не говорят и не пишут двести лет с хвостиком.

Она шарахалась от телефонов, телевизора, пугливо забивалась в угол, заслышав радио. И совсем не проявляла к нему никаких чувств. Нельзя сказать, будто его Варвара так уж безумно любила его. Но все же... А эта словно льдышка, зажатая, точно дикий зверек, которого изловили и пустили в роскошные апартаменты.

Увы! Он совершенно не знал, как быть. Оставить ее наедине с собой, еще приключится какая беда. Поселить в своей городской квартире и попытаться как-то приспособить ее к привычным для любого человека вещам. Но хватит ли у него терпения заложить в нее то, что произошло за пару веков. Пускай и самое простое, на бытовом уровне.

Нет. Доктор прав. Пускай понаблюдают за ней недельку-другую, а там видно будет. Может, как-то разрешится всё само собой.

Всё это время Василий Не написал ни строчки. И это его злило. Его всегда, сколько помнит себя, раздражало, когда он выбивался из привычного графика. Когда нарушался ритм и что-то отвлекало его от привычных вещей. Быть может, именно по этой причине он и не проявлял настойчивости в отношениях с женщинами.

Наверное, предложи он  серьезно Варваре выйти за него, она и не отказала бы, но... Это в корне поменяло бы его привычную жизнь - к хорошему или наоборот. Это не имело большого значения. Он боялся перемен. Особенно кардинальных. Он и слова этого боялся, как черт ладана.  Возможно, по этой причине и сюжеты своих романов он придумывал ни к чему его не обязывающие.

Другой бы, окажись на его месте, такой романище выдал бы, что все ахнули бы. А издатели дрались бы за право опубликовать его. Вот же он сюжет - под рукой, сам просится в роман. Но нет. Если надо он сто сюжетов придумает. И даже покруче. А этот... Этот пугал его своей жуткой реальностью. За этот он ни за какие гонорары и известность не возьмется, боясь попросту рехнуться.
 
С тех пор, как в юности он прочел Бальзаковскую "Шагреневую кожу",  он старался сторониться всего этого, что в народе всегда называли "Нечистой силой". И сейчас, где-то подспудно ему не давала покоя мысль, что и то, что случилось с Варварой, не обошлось без вмешательства потусторонних сил. Он было хотел поделиться своими догадками с доктором, но в последнюю минуту отказался от этой мысли.

Неужели его Варвара, начитавшись всей этой чертовой макулатуры, и правда свихнулась. И не исключено, что последней соломинкой, переломившей спину слона, как раз и был его роман “Старый тарантас или Мечты сбываются”. Нда, чертыхнулся Василий, сбылась мечта идиота.



                Глава 21


Николай Петрович, оставив расписку Варваре и Григорию о том, что никаких претензий не имеет, удалился восвояси. Таких имений у него было несколько. Однако он решил на какое-то время покинуть Россию. На всякий случай. Потому как неизвестно, чего еще ждать от этой злодейки Варвары и ее братца Григория.

Впрочем, он не долго злился на них. В конце концов, решил по здравому размышлению, и он не ангел. И самым жульническим образом выиграл у Григория это имение. А потом еще хотел  взять в жены его сестрицу.

Бог метит шельму, посмеялся он над собой и с тем удалился из имения по-английски, ни с кем не попрощавшись. Он умел жить легко.

***
Григорий был на седьмом небе от счастья и буквально носил сестрицу на руках. Он был уверен, что умница Варвара разыграла этот спектакль с насильственным лишением девственности лишь только для того, чтобы вернуть имение. И теперь по дюжине раз в день Григорий клялся, что ни за что уже не сядет за карты.

Варвара лишь улыбалась в ответ. Она знала, что карты для Григория зависимость, как всякая другая, и избавиться от нее при огромном желании можно лишь в далеком будущем, до которого Григорию не дожить. В девятнадцатом же веке еще не научились помогать зависимым избавляться от пагубных привычек.

***
Варвара оставила в доме все как есть. Ей не хотелось заморачиваться тем, что ей по большому счету не принадлежит. Да и Григорий как-то сказал:

- А ведь Николай Петрович ничего толком и не поменял. Согласна? Все осталось на прежних местах.

- Недосуг, видать, было, - сказала Варвара.

- Да он и не ценил особо это имение. У него их несколько по Рассее-матушке.

- Тем паче, что попало оно ему в руки легко, - усмехнулась она. А про себя подумала: "Как, впрочем, и мне".

Варвара еще не решила для себя окончательно, как ей быть: смириться с Судьбой и обживать это в общем-то уютное имение, о котором она втайне мечтала в той жизни, или попытаться найти этот чертов портал и уйти восвояси, вернувшись в свое Время.

Самое печальное, что ей даже не с кем было посоветоваться. Ведь поведай кому свою историю, которая с ней приключилась, и ее сочтут за сумасшедшую или что еще страшнее - за ведьму. И даже чикаться не станут - забьют каменьями или загонят на болота...

***
В склянке, полученной у колдуньи Матрены, еще оставалось довольно снадобья. И Варвара время от времени разбавляла несколько капель в вине, до которого Григорий был охоч. И когда тот засыпал, она отправлялась на конюшню и предавалась любви с Прохором. А когда тот отлучался на ночь в деревню, его заменял Митрий. Для нее они были и в любви совершенно одинаковыми. Ею владело не столько желание, чтобы ею обладали эти деревенские мужички, сколько попытка понять себя.

В своих отношениях с Василием она не задумывалась об этом. Да оно и понятно: обычный среднестатистический мужчина, каких миллионы, замученных повседневностью и этой идиотской гонкой не понятно за кем и за чем. Те не шли  ни в какое сравнение  с Прохором и Митрием, этих ничто не отвлекало от простой человеческой жизни, потребности которой сводились до ничтожного минимума.

Пройдет всего пару веков и у человечества практически не останется времени для себя. Бесконечные гонки во всем. И даже в любви. Всё наспех, быстренько за пару минут отлюбили и спать, потому что с утра пораньше снова те же пресловутые гонки, которые ни к чему хорошему не приведут.

Ей и хотелось остаться здесь, и в то же время тянуло обратно, в свой привычный мир. Может, из сострадания к той настоящей Варваре, которая и должна быть хозяйкой этого имения и настоящей сестрой Григория, Ведь даже страшно представить, что с бедняжкой творится в том, совершенно враждебном для нее мире,  где все чужое и непонятное.


                Глава 22

Василий приехал на дачу Варвары.
Был вечер. В сгущающихся сумерках особенно остро казалось, как сильно осиротел дом без хозяйки.

Он безумно устал. Неопределенность давила на плечи так, словно он разгрузил вагон угля. Как в студенческие годы, когда вынужден был подрабатывать. Василий уселся в плетеное кресло. Хотелось чаю. С вишневым вареньем. Ему вспомнилось как он  и Варвара собирали вишню в этом саду.

Сад был небольшой, но Варвара очень гордилась им. Яблоки были кисловатыми, но она с удовольствием надкусывала их, и они казались ей райскими яблочками. Ведь этот сад и дом были ее давнишней мечтой. Пожалуй что с самого детства, которое она провела вместе с родителями в тесной и ужасно шумной коммуналке.

У Погребенцевых была вполне себе нормальная квартира, в которой находилась его отдельная комната.  Быть может, по этой причине он и не мечтал об отдельном доме с садом. А Варвара мечтала. Лезла из кожи вон. Вкалывала, по ее признанию, как раб на галерах, читая огромное количество рукописей, отделяя плевла от редких зерен, чтобы заработать и скопить необходимую сумму. Но накопить никак не получалось. И в один из дней, когда она совсем отчаялась, Василий предложил ей недостающую сумму.

- Откуда у тебя эти деньги? - удивилась Варвара. - Надеюсь, не продал свой маленький бизнес?

- Наследство получил от американской бабушки - хмыкнул он.

- А если серьезно? Ей не хотелось, чтобы Василий пожертвовал своей скромной конюшней ради нее.

- Еще вопрос и будем считать, что я тебе ничего не предлагал.

Она покорно приняла от него деньги, потому что подвернулся вот этот дом с садом и ей не хотелось терять это скромное, как она говорила, имение.

Василий так и не признался, что взял в банке кредит под залог своей городской  квартиры.. Что до Варвары, то у нее была лишь комната в коммуналке, которая осталась от родителей.

Василий ни разу не пожалел о своем поступке. Во-первых, он проводил здесь довольно-таки много времени. Во-вторых, они были больше, чем друзья и рано или поздно собирались пожениться. Во всяком случае он не терял на это надежду, да и Варвара особо не возражала. 

И вот теперь случилось то, что случилось. И, похоже, он стал единовластным хозяином этого "имения", которое он называл фазендой, что приводило Варвару в легкое негодование.

- Фазенда - звучит слишком пошло, - говорила она.

- Но "имение" относительно к этому скромному владению, звучит слишком смело.

- Пускай и так. Мне нравится называть это имением. И когда-нибудь разбогатеем и у нас появится настоящее большое имение.

У Василия сердце замирало всякий раз, когда она повторяла это чудесное местоимение "мы".

А как же жить теперь, о чем мечтать. А главное, с кем мечтать. С той Варварой, которая находится в психушке? Он старался отгонять от себя эти печальные мысли. Он так торопился спрятаться от жуткой реальности, что, так и не попив чаю, отправился спать.


                Глава 23

Варвара отправилась к Матрене и после долгой беседы, когда она поведала ей обо всем, что с ней приключилось, колдунья посоветовала зайти в старый сарай и, как следует, осмотреться там получше... Что после мучительных размышлений она и сделала. 

Она хотела было выяснить у Матрены, откуда та знала про сарай и его тайну. Но так и не осмелилась спросить. В конце концов на то она и ясновидящая, ну или колдунья, как ее называли в деревне необразованные крепостные крестьяне, чтобы знать о том, о чем не подозревают простые смертные.

Обнаружив портал, она в нерешительности сделала шаг и… вышла из своего покосившегося сарайчика в свой родной сад.

Были сумерки. Она вошла в свой дом и увидела спящего Василия. Она прилегла рядом и тоже уснула. А на утро...

- Тебя уже выписали?

- Откуда?

- Из больницы.

- Из какой.

- Из психиатрической.

- Думаю, мне в самый раз отправиться туда, чтобы прийти в себя. Кстати, а где та...

- Какая?

- Не включай дурака, Василий. Ее надо срочно вернуть домой.

- А где ее дом?

- Там, откуда вернулась я.

- Скажи честно, я ведь сплю и мне все это снится?

- Боюсь, что нет. Хотя я многое отдала бы, чтобы это был сон.

- Тебе было плохо там?

- Хорошо. Так хорошо, что даже не хотелось возвращаться обратно.

- Почему не осталась? - обиженно надул и без того полные губы Василий.

- Я исправила ту несправедливость, мимо которой не могла пройти. В остальном... Каждый должен оставаться в своем Времени. Иначе такое начнется, что не приведи Господь.