Чтобы слышали, чтобы поняли

ЧТОБЫ СЛЫШАЛИ, ЧТОБЫ ПОНЯЛИ, ЧТОБЫ ПОМНИЛИ ЛЮДИ ТЕБЯ…
«Здравствуйте, ребята! Садитесь». Сколько тысяч раз за 34 года работы в школе произносила это приветствие учитель русского языка и литературы средней школы № 6 г. Балашова
САМСОНОВА ЛЮДМИЛА БОРИСОВНА,
сосчитать невозможно. Да это вряд ли добавит что-нибудь к характеристике учите-ля. Но, по тому, сколько времени нужно учителю, чтобы в абсолютной тишине произнести сакраментальную фразу, и каким образом достигается эта тишина, можно многое понять об учителе.
Наши кабинеты долгое время были рядом. И по наступавшей мгновенно тишине в только что гомонившем классе легко можно было догадаться: Людмила Борисовна вошла в кабинет. Её появление никогда не сопровождалось криком или угрозами наказать. Притихали ребята сами не потому, что боялись, а потому, что любили её.
Она пришла в школу на 9 лет раньше меня. И среди лучших учителей уже тогда называли её. Проработав много лет бок о бок с Людмилой Борисовной, я не особенно задумывалась, в чём секрет такой привязанности детей к ней. Уважения и, если хотите, почтения со стороны родителей. В школе были, конечно, и другие асы – коллектив был монолитный и работоспособный. Многих уважали, дарили цветы, приходили навестить после окончания школы. Но такого тепла, нежности встретить непросто. В чём секрет?
По-настоящему задумалась об этом только тогда, когда появилось свободное время. Когда решила рассказать об этой очень простой внешне, не обременённой вполне заслужен-ными наградами, женщине и учителе. Ведь что-то же должно было удерживать около неё мужа – офицера, видного человека, имевшего массу возможностей для развлечений на сто-роне. А они прожили в мире и согласии больше полувека. Детей – собственных и выпускников четырёх поколений, которые приезжают, приходят, несмотря на то, что сами уже стали дедами. Вопрос задать не успела. Потому что в конце концов поняла сама: только душа, распахнутая людям навстречу, помноженная на кропотливый, ежеминутный труд без от-пуска и выходных, стали тем «канатом», удерживающим сотни людей около неё. И под-твердилась – в который раз – мудрость слов К.Д. Ушинского: «Если вы удачно выберете труд и вложите в него всю свою душу, то счастье само вас отыщет». Поэтому я изменила вопрос и спросила, не в чём секрет, а счастливы ли Вы? И, зная формулу Ушинского, пред-видела ответ: «Конечно, счастлива! А как же! Я всю жизнь занималась любимым делом – жила с теми, кого любила!»
Заметьте, не работала, а жила. Слава Богу, в наших школах всегда было и есть много замечательных учителей, вкладывающих душу в свою профессию. Но бывают совершенно особенные люди, обречённые на любовь без границ. Для того, чтобы больше быть со всеми детьми, и одновременно посвящать себя очередному классу, она перевела старшего сына Юру в школу № 6, в то время, как жили они прямо у стен школы № 5. Так вся семья (муж нередко был задействован тоже) погрузилась в жизнь школы, а воспитанники Людмилы Борисовны в какой-то степени влияли на воспитание её собственных детей.
Это были не мероприятия. Это была жизнь, в которой каждый был не зрителем или статистическим участником, а активно действующим лицом. Не было никаких педагогических тайн. Все творили эту кипучую, интересную жизнь. Руководство педагогическое, ко-нечно, было. Но, осуществлялось оно так виртуозно, что дети, какими бы взрослыми они не были, даже не подозревали, что ими руководят. Каждый мог предлагать. И, конечно, каждый – исполнять. Людмила Борисовна любила и умела хорошо писать сочинения, стихи, сценарии праздников и пр. Она намеренно «заражала» этим своих младших товарищей. Когда малыши подрастали, вместе писали и программы будущих встреч, и сценарии вечеров. Даже 20 лет спустя, встречаясь в школе, они пользовались собственными сочинениями. Конечно, большинство стихов – не совершенство, не для литературных журналов. Но они так искренне передают чувства всех одноклассников, что доморощенные поэты срывали бурные аплодисменты. Рискну привести их полностью:
Людмила Борисовна – наш лучший педагог.
Она умна, добра и справедлива.
Я в жизни просто никогда б не смог
Так без шпаргалки говорить красиво.
Вы всюду с нами ездили, ходили,
Семьи и дома будто у Вас нету.
А деньги, на машину что копили,
Вы тратили на школьные газеты.
Детей неделю видеть не могли,
Уборкой в доме не могли заняться,
И даже сына к нам перевели,
Чтобы хоть в школе с Юркой пообщаться.
А сколько Вы душевной теплоты,
Любви и ласки всем нам подарили,
И Вас мы слушали, открывши рты,
Когда Вы о любви нам говорили.
Вы откровеньем поражали нас,
Мы, Вам внимая, ничего не упускали.
О всём запретном узнавали мы от Вас:
Ведь «Спид-инфо» тогда не выпускали.
За Ваш задор, за Вашу прямоту,
За Ваши нервы и за Ваши муки,
За Вашу щедрость, мудрость, доброту
И за любовь – целую Ваши руки.
Любовь к поэтическому творчеству не пришла сама по себе. Ведь писал не один – пи-сало большинство! И понятия «любовь», «дружба» - в самом высоком и прекрасном их значении познавались детьми и проявлялись в каждом мгновении их жизни. Чтобы слово учителя стало значимым, воспитывало, помогало становиться личностью, нужно, чтобы оно прошло «огранку». А для такой отделки нужно время, мастерство, терпение и, конечно, вся душа, в которой для ребят нет ни одного тёмного уголка. В этом, видимо, и заключается разница между безупречно, с позиции методистов, проведённым мероприятием, где «блеснул» учитель, и всей жизнью, в которой нет границ между личным и общественным долгом.
Много лет, исполняя обязанности руководителя районного методобъединения учите-лей истории и обществознания, посещала уроки коллег. Как правило, показательных, так называемых, открытых уроков. Учителя демонстрировали чудеса владения методикой, ТСО, личные качества. Было на что посмотреть и чему поучиться. Мне повезло это видеть. Но да-же эти сотни прекрасных уроков не смогли затушевать впечатления от урока, на котором больше 20 лет назад присутствовала в собственной школе.
Вела урок Самсонова Людмила Борисовна. Шла подготовка к сочинению по повести Светланы Алексеевич «Цинковые мальчики». Тема урока: «Война – страшнее нету слова». Даже если перескажу поминутно, как проходил урок, не смогу передать его атмосферу, его роль во взрослении и осмыслении жизни и смерти, которые заставили многих присутствующих… плакать.
Речь шла об Афганской войне. Но звучало сравнение с войной Великой Отечествен-ной. Со всеми войнами вообще. Разные армии, разные цели. А боль – одна: потеря любимых, сыновей, мужей – это всегда страшно и невосполнимо. Звучат стихи, подтверждающие эту страшную правду:
А гроб-то из цинка…
Да ты ли в нём, сынка?
Собралась вся школа,
Пришла твоя Инка.
Чтоб всё же добиться:
О, что же творится!!
Кому это надо?
И кто же убийца?
И где он – в толпе ли?
В Кабуле? В Кремле ли?
Кричит только ящик,
А все онемели…
Вечные вопросы без ответов звучат так раняще ещё и потому, что для самой учи-тельницы они – не пустые звуки. В теме войны – её оборванное детство. В 1941 году её, ребёнка 6 лет, срочно увозили от войны из родной, уже полыхающей Белоруссии, в неизвестность. Потом, после войны, вернулась на Родину. В 1958 году окончила Могилёвский Государственный педагогический институт по специальности белорусский, русский язык и литература. Вышла замуж за курсанта Ленинградской военной Академии им. Можайского. Год успела поработать в Ленинграде, где повсюду ещё оставались следы страшной войны. Но-выми были только ещё не обустроенные за 10 лет кладбища, принявшие сотни тысяч человеческих жертв. Может, поэтому так пронзительно весомо попадали в души присутствующих произнесённые ею слова:
Война, не давшая ответа
Ни на один вопрос. Война,
В которых выигравших нету,
Есть только страшная цена…
Речь шла о другой войне, Афганской, но разве это – не о любой войне? Разве не ос-таётся «страшная цена» признаком любой войны, в том числе и тех, которые идут, не прекращаясь ни на один день, по всему свету и сегодня? И опять – беженцы, и опять – слёзы, и потеря Родины, и… цинковые гробы. «Никто не создан для войны, поэтому ей нет места на Земле!» - к такому выводу приходят ребята.
Урок – поистине – театр одного актёра. Я бы сказала, и одного режиссёра. Но и весь класс – и зрители, и исполнители. Звучат стихи, песни, упоминается множество произведений, благодаря умелому подбору которых в сознание подростков закладываются идеи гуманизма и пацифизма, интернационализма и патриотизма. На вопрос, звучащий в известной песне, хотят ли русские войны, ответ может быть только один: не только русские не хотят войны. Но и белорусы, и украинцы. А если единицы, которым война нужна, чтобы наживать состояние на горе людей, не услышат, придётся всё-таки воевать.
Тревога матери, прозвучавшая так убедительно на уроке, не покидала Людмилу Борисовну и в жизни. Муж – военный инженер, сыновья тоже были связаны с армией и МЧС. Многие её выпускники – военные. За всех она переживает, обо всех помнит. Гордится, конечно. А как же, ведь в их успехах есть и её немалая доля.
Многими ребятами гордится не только классная мама, но и земляки. Николай По-лянский дослужился до подполковника милиции, стал начальником МОБ УВД. Но рано ушёл из жизни: сердце не выдержало перегрузок. Имя другого её выпускника –Игоря Кры-лова, ликвидатора последствий взрыва на Чернобыльской АЭС тоже ушедшего из жизни в 27 лет, носит теперь родная школа. (Читайте очерки «Полянский», «Крылов»)
Замечательные близнецы – Александр и Владимир Кузнецовы – военные лётчики, офицеры. С распадом СССР перед ними, служившими на Украине, остро встал вопрос: сме-нить подданство, остаться на заманчивых условиях в другой теперь стране или лететь в не-известность, в Россию. Оба отказались принять гражданство. Александр Кузнецов продолжает писать стихи. Не обошёл он и тему «где хорошо, там и Родина». Он написал стихотворение, в котором были такие слова: «я Родину на сало не меняю». Теперь они каждый год приезжают из Оренбурга не только к маме, но и к любимому классному руководителю. Кстати, Саша женился на своей одношкольнице, которую, по его словам, он заприметил ещё в детском саду. У них замечательная семья, дети и внуки. В ответ на похвалу, что и пара замечательная, и в профессии состоялись (Ольга, его одноклассница и жена – кандидат наук, преподаватель медицинского учебного заведения), отшутился: «Как учили!» (Читайте очерк «Кузнецовы»)
И ещё десятки добротных, полезных, нужных стране людей обязаны Людмиле Борисовне своими успехами.
Вся жизнь её в профессии связана в основном с Балашовской землёй. И дети, хоть и роди-лись в Ленинграде (Санкт-Петербурге), взрослели и получали путёвки в жизнь в Балашове. В 1959 году родился Юрий, в 1961 – Андрей, в 1963 – Ирина. В 1964 году муж окончил Академию, и его направили в Балашов, инженером на рембазу – крупное в то время предприятие ВПК. Не было жилья, не было работы для жены. Пришлось похлопотать. Получил квартиру в одном из лучших домов, который в народе называли «дворянским гнездом». Жене предоставили работу в детском саду с. Козловка (ныне микрорайон города). Имея трёх маленьких детей и очень занятого мужа добираться на работу было просто невозможно. Пришлось решать вопрос через газету «Правда». Только после этого в 1966 году нашлось место в средней школе № 6. Отсюда и уходила на пенсию спустя 34 года. Много интересного и назидательного в помощь начинающим классным руководителям можно было бы вспомнить из опыта работы Самсоновой Л.Б. И то, как прививалась привычка самостоятельно зарабатывать на осуществление мечты – поездки в Ленинград и Волгоград. И как ходили в походы, ногами и душой ощущая безбрежность родных просторов. И как после поездки в Ленинград сочиняли путевые заметки «Туды и обратно». Формами и методами работы поделиться, конечно, можно. Но секрет успеха всё-таки именно в абсолютном погружении и полной самоотдаче, искренней любви к детям и к про-фессии.
Л.Б. сформулировала своё педагогическое кредо так: «Я считаю, что быть учителем гораздо труднее, чем мамой. У той один малыш, а у учителя их больше двадцати, весёлых и грустных, озорных и замкнутых, неповторимых и загадочных. И каждого надо любить, каждому нужно помочь, каждого надо пожалеть. По-моему, отличительная черта каждого настоящего учителя – это огромная, необъятная любовь к детям. Ты должен любить и сопливого, и грязного, и капризного, и грубого… Если ребёнок поймёт это, учитель станет для него второй мамой, а школа – вторым домом. Я считаю, что любовь к детям – какое-то врождённое чувство, данное Богом. Если оно есть, то только тогда можно выбирать профессию учителя… В институте тебя научат составлять планы, проводить мероприятия, но научить любить детей нельзя».
Да, её любовь и талант оратора могли растопить любое сердце слушателя. И моё сердце не осталось равнодушным, когда побывала на уроке, описанном выше. Не было ничего показушного. Шла обычная подготовка к сочинению. Главным действующим лицом была Л.Б., в эпизодах – все ученики. Неважно даже, о чём говорили. Важно, как воспринимали, как работали дети. И ещё важнее само слово учителя, которого уважали безусловно и слушали с благоговейным, не наигранным интересом. Никакого надрыва в голосе. Ни малейшего желания подавить, удивить, навязать свою позицию. В обращении к Учителю было столько доверия и уверенности, что он не посмеётся над ошибкой в суждении, не оскорбит, не оборвёт! После урока, прямо в классе, появились стихи. Не бог знает, какие по поэтическим достоинствам, но, безусловно, искренние:
 
Я редко кланяюсь, но перед Вами низко
Склоняю голову с почтеньем ученицы.
Мне повезло, что я живу так близко
И что ещё могу у Вас учиться.
В тот миг, когда надвинется усталость
И сердцем овладеет равнодушье,
Не думайте о том, что скоро старость,
Но думайте о том, как труд Ваш нужен.
Откройте Ваш учительский альбом.
В нём сотни лиц, в нём сотни судеб близких.
И в тысячах тетрадочных страниц
Алеют Ваши знаки и приписки.
Вы правили ошибки в судьбах их,
Вы ставили за подлость единицы.
Вы провожали взрослых, дорогих,
И брали маленьких, как чистые страницы.
Пленяют девочки открытостью колен,
Свободой нравов, модною одеждой.
То – мимолётный, паутинный плен,
А Вы и в шестьдесят милы, как прежде.
Гармония одежды и ума,
Неброских жестов и улыбки нежной.
Вы – символ материнства и добра,
Вы – юность вечная в сединах белоснежных.
На вопрос об увлечениях Людмила Борисовна ответила: «Пожалуй, моё единственное настоящее увлечение – дети. И свои, которые учась в школе, где я работала, были школьными, частью моей работы. И школьные, которые были частью нашей семьи, дружили с моими детьми, постоянно бывали у нас дома. Вместе увлекались литературой и фотографией, туризмом и, если хотите, журналистикой. Выпускали газету, в создании которой принимали участие все, кому хотелось. Одни, например, Ира Лащенкова и Оля Втюрина, рисовали. Коля Полянский – фотографировал всё, что мы делали. Поэты Кузнецовы сочиняли стихи.
По традиции, как только представляется возможным, встречаются её выпускники разных лет. Да, так делают многие. И всё-таки, это что-то особенное. Настолько тепло, уютно бывает всем, что каждой встречи ждут с нетерпением. Никакого формализма. Всё – и песни под гитару собственных бардов, и просто стихи, и приветственные адреса учителям – всё от души, с выдумкой и юмором. Мне тоже от них перепало. До сих пор не знаю, в какой сте-пени участвовала в создании шедевра обо мне на мелодию песни «Миллион роз» Л.Б., но получилось вот что:
Она рисованье вела, умела ещё и чертить.
Историю всё же у нас милей её сердцу вести.
Она знает много всего про разных великих людей,
И с нею в запасе всегда целое море идей. и т.д.
Свою личную роль Людмила Борисовна не обозначила не только в создании этих стихов, но и вообще в своей деятельности, в достижении таких результатов. Мне же кажется, что секрет сотворения замечательных людей заключается в самоотверженной любви к детям и безграничной преданности учительской профессии.
Поразительно и грустно, что этот совершенно очевидный педагогический феномен не отмечен ни одной наградой, никакими званиями. Есть только благодарная память сотен учеников, которые ценят и помнят свою школьную маму спустя десятки лет.
24 февраля 2015 г. В. Ильина