Глава 3. Служение милосердия

Книга «От сердца к сердцу»

История создания и развития
Латвийской Христианской Миссии

Под общей редакцией Вадима Ковалева

Редакционная коллегия:
Вячеслав Алтухов
Витольд Захарс
Ирина Антонова
Светлана Боброва

Корректор – Ирина Антонова
Mакет и дизайн – Libri Style
Рига, 2020

Издатель – Латвийская Христианская Миссия

ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Служение милосердия

Движение христианского милосердия
началось в Рижской городской 1-й детской больнице



Галина Горюнова,

инициатор служения христианского милосердия в Латвии,
многие годы работала главным врачом Рижской городской 1-й детской больницы,

и.о. президента ЛХМ (1995-1996)



Галина Павловна Горюнова – ключевой человек начала движения христианского милосердия в Латвии. Именно после ее встречи с пастором баптистской церкви Михаилом Колесниченко началось сотрудничество христиан с Рижской городской 1-й детской больницей на улице Юглас, 20 (в настоящее время – Детская клиническая университетская больница), вначале негласное, затем официальное. Чтобы продолжить труд и в других лечебных учреждениях города, пришла идея создать новую общественную организацию – Латвийскую Христианскую Миссию.


Начало сотрудничества

Летом 1988-го года я работала главврачом в Рижской городской 1-й детской больнице. Она недавно открылась, пациентов было много, а ухаживать за ними некому – были трудности с персоналом. И вот тогда, вместе с группой врачей, я обратилась к служителям Бога помочь нам в уходе за детьми.

Сначала я обратилась к православной церкви. Как раз тогда ребенок одного батюшки лежал в нашей больнице, и я с ним переговорила. Он мне ответил: «Я вам помочь ничем не могу, потому что прихожане у меня в основном старые люди, и добраться до вашей больницы без транспорта им просто невозможно, поищите кого-то помоложе», и посоветовал обратиться в евангельские церкви – потому что там много христианской молодежи.  Наша больница была построена на окраине, к ней не ходил общественный транспорт, поэтому от остановки до больницы нужно было идти пешком около двух километров.

Первая встреча с христианами была для нас необычной – она состоялась в доме семьи баптистского пастора Колесниченко, на улице Маскавас, причем поздно вечером. Мы пришли со старшей медсестрой, и даже не знали, как нам себя вести, как нам говорить, как нам вообще поступать. Но оказалось все очень просто. Люди эти оказались очень душевными, они поняли, что нам неловко, и с этого у нас начались очень хорошие отношения.

Встреча оказалась положительной, она принесла нам очень много пользы. В нашу больницу вошли волонтеры из разных церквей города.


С Миссией сложились хорошие отношения

Несмотря на все трудности, включая трудности с транспортом, волонтеры Христианской Миссии приходили в больницу регулярно, на ночь оставались, причем безвозмездно. И когда наш персонал поднимал вопрос об оплате их труда, они отвечали: нет, мы служим Богу, мы отдаем свои души детям, и нам ничего платить не надо. И, таким образом, между больницей и Христианской Миссией сложились очень хорошие взаимоотношения, которые просуществовали многие и многие годы.
Надо сказать, что Миссия помогала нам очень много. В больнице в первое время были сложности и с инвентарем, и с инструментарием, она только начала развиваться, ей нужно было «встать на ноги», и это была колоссальная поддержка! Помню, когда Миссия доставила нам одноразовые шприцы, это стало для нас настоящим открытием. Это сейчас одноразовые шприцы – обычная практика, а тогда это было новшество, и в городе они еще мало где использовались. Мы, конечно, знали, что такие шприцы существуют, но в глаза их не видели. И первое, что сделала Миссия – привезла нам целую громадную коробку этих шприцов.

Мы радовались всему, что привозила Миссия, мы абсолютно ко всему относились с очень большой благодарностью. Миссия оснащала нашу больницу регулируемыми кроватями, колясками, разным оборудованием, помогала нам и одеждой, и бельем, и средствами ухода за детьми. Волонтеры ЛХМ помогали нам и праздники устраивать, и за детьми ухаживать, они привозили нам массу литературы, которую мы и сами читали, и детям дарили, и распространяли.


Это было время больших возможностей

Это было действительно прекрасное время. Время, когда было открыто очень много возможностей, в том числе для общения с христианами. Ведь все мы воспитывались в разное время, поэтому у каждого и к религии было разное отношение. Но могу сказать, что после начала сотрудничества нашей больницы с Миссией многие мои коллеги, почти все, стали верующими. Каждый выбрал по себе то, что ему было ближе: кто-то ушел в католичество, кто-то в православие. Но безусловно, что именно Миссия оказала очень большое влияние на развитие духовности людей. И не через слово, а через дело – ведь волонтеры сначала показали на деле, руками своими, свою веру, а потом только о Евангелии рассказывали.

Так как больница была еще новая, то в ней еще было очень много свободных помещений, которые мы не использовали. И так как я считала, что в благодарность за помощь Миссии должна быть и ответная реакция с нашей стороны, то мы эти помещения предоставили под склады для нужд ЛХМ, и они, кстати сказать, просуществовали очень долгие годы.

Через склады нашей больницы прошло очень много гуманитарной помощи, Библий и Евангелий на весь Советский Союз. Приходили машины, отгружали, загружали – постоянное движение. Это для меня было чудо. Я никогда не представляла, что мне придется быть в центре такого движения, такого общения, передо мной открылся новый, духовный мир. Я была человеком партийным, совсем другого воспитания. К тому же, перед тем, как прийти главным врачом в Рижскую городскую 1-ю детскую больницу, я была секретарем партийной организации другой очень крупной рижской больницы. Так что у меня, конечно, понимания некоторых вещей совершенно не было, но, в то же время, в душе сохранилась вера, которая была заложена с детства моей мамой. И эта вера меня ведет по жизни, она во мне есть, ее никогда не искоренить. Может, поэтому я так смело на все это шла, и у меня как-то все получалось.

Мы очень много распространяли христианской литературы внутри больницы, раздавали и детям, и матерям, и сотрудникам, еще и возили в другие лечебные учреждения. Детских Библий привозили нам очень много, мы их раздали почти всем детям, которые у нас лечились.  И за это нас могли наказать, конечно. Но вот об этом мы даже не думали. Бог нас хранил от недоброжелателей.


Как реагировал персонал

Несмотря на то, что сотрудничество с христианской организацией тогда было чем-то новым и необычным, медицинский персонал больницы меня поддержал. Надо сказать, что коллектив был очень дружный, очень работоспособный, и когда я людям объяснила, что мы это делаем из-за того, что выхода другого нет, некому работать: или вообще никто не придет, или мы пригласим людей, которые с душою будут нам помогать. Персонал помогал, никто не критиковал, никто никуда не обращался, не жаловался, никто никаких козней, как говорится, не строил. Все шло очень миролюбиво и мирно.

Однажды кто-то из верующих в одной из комнат оставил литературу и расписание служений. Ко мне подошла заведующая отделением и сказала: «Галина Павловна, вот там лежит литература, мы к ней не дотрагивались. Вы придите и заберите ее». Я пошла, забрала все эти книги, забрала все, что им там не нравилось, и на этом инцидент закончился. И больше никаких подобных инцидентов не было. Присутствие христиан в больнице персонал воспринимал довольно положительно, хотя кое-кто говорил: зачем Вы это делаете, могут быть неприятности. Ну, я на это по-другому немножко смотрела и не боялась никаких неприятностей. Да, это был риск, но пошла я на это потому, что обращаться-то было не к кому. Не к кому было обращаться! Работать надо было, детей в больнице много, дети были очень тяжелые, за ними нужен был уход, а ухаживать было некому: не все мамы могли оставаться в больнице.

Опыт сотрудничества ЛХМ и нашей больницы как-то быстро распространился на другие лечебные учреждения, очень быстро. Подключилась заведующая горздравотделом Анна Саприкова, которая стала способствовать этому общению, и другие лечебные учреждения тоже стали заимствовать наш опыт и тоже сотрудничать с Миссией.
Тридцать лет я работала главным врачом в этой больнице, и мы хорошо сотрудничали с ЛХМ. Я очень сожалела, когда узнала, что после моего ухода Миссия тоже ушла из больницы. Пришла новая смена, и, как обычно – новая смена, новые взгляды, новое суждение обо всем, поэтому они решили не поддерживать с Миссией никаких отношений. Конечно, несколько волонтеров там остались, они приходили, работали, но в общем, такого большого объема сотрудничества, как было при мне, уже не было.

Со своей стороны, я очень благодарна этому союзу, который возник в 1988-м году между Рижской городской 1-й детской больницей и Латвийской Христианской Миссией, и считаю, что она делает очень важное и нужное дело.



Цена спасенной души дороже всяких страхов

Петр Дмитрук,
помощник президента ЛХМ по духовным вопросам (1988-1997), волонтер Служения милосердия, Служения евреям, Тюремного служения

Вера Дмитрук,
сотрудник ЛХМ (1988-1997),
волонтер Служения милосердия, Служения евреям, Тюремного служения
 

Труд ради спасения бессмертных душ

Одной из самых активных и задействованных во всех служениях ЛХМ была многочисленная семья Петра и Веры Дмитруков (в семье воспитывалось 15 детей). После организации ЛХМ Петр уволился с работы на заводе ВЭФ и устроился дворником – чтобы было время для свидетельства и труда Божия в Миссии. Сын Леонид тоже уволился с основной работы и стал шофером большого миссионского автобуса «Икарус», возил миссионеров и поющие группы на евангелизации, и не только по Латвии, но в другие республики СССР.

Вера Дмитрук вспоминает, что когда в 1988-м году появилась возможность свободно проповедовать Евангелие, не только они с мужем, но и все их дети трудились во имя Иисуса. Посещали больницы и пансионаты, раздавали брошюры, пели в ансамбле, ездили на евангелизации, посещали тюрьмы, паковали бандероли с Библиями и Евангелиями, с христианской литературой, носили их на почту и рассылали по всему бывшему Советскому Союзу. Чтобы в этом бушующем греховном мире еще хоть кто-то принял Иисуса в свое сердце и познал мир и покой Божий, который они имели сами.


В пансионате Бог спасал старичков

Первым служением в Миссии было Служение милосердия, когда верующие вошли в Рижскую городскую 1-ю детскую больницу и пансионат «Гайльэзерс» для старичков. Впечатлений от посещения пансионата было много. Для людей, выросших в христианских семьях, было непонятно, как можно своих родных отдать государству, поэтому старичков, среди которых было много лежачих, жалели. Кормили с ложечки, переодевали, мыли, доставляли из Германии специальную мазь от пролежней и смазывали раны, позже привозили сюда первые памперсы.

Дети Дмитруков посещали пансионат вместе с родителями: маленькие пели и рассказывали стишки, старшие трудились наравне со взрослыми, за каждым были закреплены палаты. В этой семье все дети были такие ласковые, любящие, что могли в пансионате любого дедушку обнять, помыть, помазать каждого вазелином, чтобы у старичков не засыхало тело. Они все делали без брезгливости, с любовью, и это было так дорого для матери. Сама Вера родом из Беларуси, но считает Латвию своей второй земной Родиной, в которую ее привел Сам Господь. Трудилась она от души, считая, что хоть что-то должна оставить в Латвии доброго, благодаря Господа за то, что этот народ принял ее с такой любовью и стал ближе, чем родня.

В памяти у Петра и Веры осталась история Яниса. Это был очень высокий человек, у которого все зубы были золотыми. Детей он обеспечил квартирами и домами, а они его обманули – сказали, что отправят его в пансионат на время, но так и не забрали. Он был лежачим, у него на спине вся кожа слезла, и чтобы облегчить страдания, ему мазали спину специальной мазью. Вера позвонила сыну Яниса, попытавшись достучаться до него и напомнив, что отец – это тот, кто тебя вырастил, но сын очень жестко попросил оставить его в покое. А Янис в тот же вечер принял Иисуса в свое сердце, покаялся, и наутро ушел в вечность. Эта история ярко свидетельствует о том, что если даже ты все сделаешь материальное для своих детей, а не дашь им познания Господа, они не могут иметь доброты и любви. Без Бога люди очень злы…

Среди пациентов пансионата было много тех, кто принимал спасение, но были и такие, которые ненавидели церковь и христиан, поэтому гнали их и ругались. Вера вспоминает:

- Бывало, в палате нас встречали криком: «Я кресты ломала, с церкви сбрасывала, что вы ко мне пришли, сектанты!», а то и палками били друг друга... Отниму палку у одной, у другой, так они такими звериными глазами смотрят. Говорю: «Я вам кушать принесу». «Уйди, не хочу тебя видеть». Я молюсь потихоньку. Кто-то из них добрее станет, тогда начинаю говорить: вам предстоит вечная погибель, страдания навеки, подумайте… Потихонечку, потихонечку сердца и оттаивают. Но если Бог не откроет сердца, то мы не можем открыть.

Дочь Дмитруков Вера, которая тоже посещала пансионат, вспоминает, что многие пациенты были растроганы выступлениями деток, которые читали стихи и пели для них, и очень плакали. Для тети Жени, единственной верующей, было большой радостью то, что ее посещали христиане. В пансионат приходила также церковная молодежь, но ясно, что не всем нравилась эта работа. «Туда шли только жертвенные люди, - считает Вера, - потому что после посещения пансионата надо было стирать всю одежду и мыться – настолько все пропитывалось специфическим запахом».

В тюрьму!

Семья Дмитруков благодарна Богу за то, что Он мог употреблять ее для служения. Кроме рассылки литературы и труда в пансионате, они девять лет служили волонтерами в тюрьмах: Петр – в мужских, Вера – в женской. Все делали с радостью, что могут посеять семя жизни вечной.

Вера рассказала, что епископ их церкви «Откровение» Федор Бродюк был человеком очень разумным, широкого сердца, вмещая всех. Его желанием всегда было служить Господу, идти и помогать туда, где нужна его помощь, он и сам так жил, и других учил. Всем сердцем он был за Миссию, сам также посещал тюрьмы. Вера вспомнила эпизод, когда в женской тюрьме у одной осужденной опухла нога. Когда Федор Бродюк и Виктор Алтухов помолились за нее, то опухоль ушла. Это было очень сильно и быстро разнеслось по камерам.

Вначале в тюрьмы ходили массово, делали большие евангелизации, позже за каждым волонтером закрепили отряды. Петр трудился в мужских тюрьмах – в Шкиротаве и в Елгаве, а Вере доверили третий отряд в Ильгюциемской женской тюрьме. Она проповедовала Слово Божье и молилась за осужденных, которые задавали много вопросов, к примеру, как научиться смирению. Хотелось им донести Слово Божье – чтобы они искали Господа. Искали Бога любви, Бога прощения, Бога мудрости, целомудрия и силы, чтобы они каялись, обновлялись и возрастали. Бывало, они срывались, но главное – вкусили, как благ Господь.

Иногда Петр с Верой ходили в тюрьму вместе и брали с собой своих детей, которые там пели и рассказывали стихотворения. Чаще всех Вера брала с собой дочь Верочку, которой в 1989-м году было 16 лет. Верочка рассказала, что до сих пор хранит платочек, который ей в тюрьме подарила одна молодая осужденная по имени Стелла, нарисовавшая разноцветными авторучками на белом платочке очень красивого котенка. Почему Вера хранит этот платочек вот уже 30 лет? «Когда я смотрела на этот рисунок, - пояснила Вера, - то всегда размышляла о том, что Бог дал большие способности этой девушке, но сатана губит человека, губит талант, ведь она вынуждена проводить годы в местах лишения свободы. Бог дает, а дьявол отбирает».
 
Да, это было трудное время, признают Петр и Вера, но славное. Приятно сознавать, что тобой пользуется Бог. Получали радость, когда видели, как сияют лица людей, которые идут к Богу, познают Его. Даже осужденные, закоренелые преступники, становились совсем другими – это Бог изменял их. Многих покаявшихся в заключении Дмитруки приглашали в свой дом, со многими до сих пор поддерживают связь, называя их деточками… Слово Божье росло и распространялось. У Петра и Веры страха не было: они считали, что их жизни в руке у Господа. Бог убирал всякий страх и давал понимание: это же душа спасется. А цена спасенной души была дороже всяких страхов.



Старейший волонтер ЛХМ


Лидия Моисеева,

волонтер Служения милосердия ЛХМ, трудится в пансионате «Гайльэзерс» (1989 – по настоящее время),
член церкви «Откровение», г.Рига


Как я стала волонтером ЛХМ

В пансионат для престарелых «Гайльэзерс» я попала благодаря Петру и Вере Дмитрук, которые уже там служили. Я жила с ними в одном доме – они на пятом этаже, я на девятом. Надо сказать, я долго присматривалась к Дмитрукам, потому что у них было много детей, а я сама выросла в большой семье, была десятым ребенком из двенадцати. Смотрю – они такие спокойные, не шумят. Первый раз я зашла к ним за ключом в подвал, потом постепенно познакомились ближе. Меня приглашали и Вера, и Петя. Я стала приходить, присматриваться. Я ведь была еще неверующей, и Вера за меня много молилась, но и много плакала от меня – обижала я ее. Спрашивала, к примеру: «Сколько ты будешь рожать?» «Сколько Бог даст». Я к ней приставала, а она так смиренно меня принимала… Это впечатляло. В этой семье всегда народ был, гости оставляли свои пожелания в специальной книге. Помню, я переписывала их для себя, там были и места Писания также. И Слово Божье стало работать в моем сердце и в моей жизни. Через эту семью я узнала Бога, покаялась, приняла крещение в их церкви, которая стала и моей.

У Бога нет ничего случайного. Однажды в лифт, на котором я ехала, зашел Миша Дмитрук, один из старших сыновей, и сказал мне: «Тетя Лида, у вас такое доброе сердце, вы не могли бы посетить пансионат?» Я ответила: «Почему бы и нет? Возьмите меня». И Вера взяла меня с собой в пансионат. Первое впечатление: увидев, как Вера берет горшки, выливает, моет, то подумала: наверное, я не смогу так делать... Но, слава Богу, мои руки за эти годы много перемыли, и я благодарна Господу, что не брезгливая.


Не каждый здесь мог служить

Конечно, тогда было очень сложно. Сейчас пансионат хорошо обеспечен, есть спонсоры, сейчас там уже современные кровати, красивое постельное белье, не хуже, чем у меня дома. И запаха в помещениях уже такого нет, какой был – ведь теперь для лежачих используют памперсы. А раньше…

Там много было лежачих больных, парализованных. Кому-то нужно было судно подать, кого-то причесать, кого-то покормить, помыть. Обычно я после пансионата заходила к Дмитрукам, так Вера всегда догадывалась, где я была – потому что от меня запах был, такой специфический, сильный, что не каждый мог его выдержать. Я иногда приглашаю людей посетить со мной пансионат. Ходят они со мной по всем комнатам, смотрят, с кем разговариваю, что сделать надо, кому помочь, кого покормить. Но некоторые потом говорят: сюда меня, пожалуйста, больше не приглашайте, это не мое служение, я здесь не могу... Это правда. Не каждый здесь может.

У меня был случай, когда одна сестра так мне ответила, и я помолилась: Господи, куда мне с ней пойти? И тут как раз меня пригласили помочь одной многодетной семье, в которой родители поехали в гости в Украину, часть детей взяли с собой, а часть оставили. Зная, что эта сестра любит детей, я взяла ее с собой. Так она всех детей перемыла, девочек причесала, косички им заплела, ногти всем подстригла, пирогов напекла целый тазик, и стала такой радостной, прямо расцвела! Я подумала: слава Богу, это ее служение. А в пансионате она не могла – каждому свое.


В открытые сердца стучит Христос

В пансионат регулярно ходило множество братьев и сестер, которые ревностно трудились, мыли, чистили, брались за любую грязную работу. Среди них были семьи Петра Дмитрука, Виктора Алтухова, Юрия Мельника, Вячеслава Алтухова. Каждый четверг в пансионат приходила молодежь церкви «Откровение», до 25 человек, вместе со служителями. Конечно, постояльцы там всякие были, и капризные, и вредные, но надо терпеть. Многие Господа принимали, хоть и сомневались сначала.
Одна старушка, Мария, все убегала от меня. Бывало, захожу в коридор, он длинный, все сидят посередине, у телевизора. Она поднимает руки: «О, баптистка идет!», и – бегом в свою комнату. А потом Мария слегла. В ее комнате у меня были знакомые бабушки, и когда я туда зашла, вижу – она меня зовет. Подхожу к ней: «Что, Мариечка?» Шепчет что-то. Я наклоняюсь, а она просит: «Помолись за меня».  Слава Богу! Как тот разбойник на кресте, в самый последний момент покаялась.

К дедушке одному подхожу, спрашиваю: «Как вы, дедушка, с Господом дружите?» Отвечает: «Не-не-не, меня Господь никогда не простит, что вы», и слезы градом. Рассказал, что во время войны застрелил человека. Я ему сказала: «Вы Библию читали? Там написано: разбойник рядом с Иисусом Христом висел, но покаялся и был прощен. Вам тоже надо покаяться перед Богом, не мучайтесь так». Внушил себе, что прощения ему нет, и до самой старости мучился. Я предложила ему помолиться и принять прощение. Лицо его после молитвы засияло.

Я люблю петь. Был там дядя Дима такой, он не выпускал меня из комнаты, пока не спою: «Лида, не уходи, пой!» «А что тебе спеть, дядя Дима?» Он обычно просил песню «Кто-то стучит, кто-то стучит». Когда я ему пела, было такое впечатление, что он отсоединяется от кровати, так он плакал, так Дух Святой его касался. Особенно трогательный припев у этой песни: «Это Спаситель у двери стоит, кротко стучит, нежно стучит. Сердце открой – Он недуг исцелит, снова Христос стучит…» Очень быстро ушел дядя Дима. Когда я спросила однажды, есть ли у него родственники, он ответил: «Есть, но я никого не жду. Я всю жизнь пил, бил, а теперь жду своего часа». Но дядя Дима покаялся, примирился с Богом, и я верю, что он ушел в небо. Спаситель достучался до его сердца…



Милосердие и сострадание

Хорошо помню двух друзей – Висвальда и Валдиса, оба уже ушли в вечность. Висвальда знают многие из тех, кто трудился в «Гайльэзерсе» – он долгожитель этого пансионата, ушел самым последним из всех постояльцев, с кем заселялся, на девяносто третьем году жизни. Инвалид с детства, всю свою жизнь провел по интернатам: его в возрасте восьми месяцев уронила няня, при падении нарушился позвоночник. Висвальд передвигался на коляске, но всегда был очень позитивно настроен: каждый раз на вопрос, как дела, отвечал: «Хорошо».
Второй, Валдис, помоложе был, лет около пятидесяти. Он был сильно парализован и лежал, как палка, не мог ни рукой, ни ногой двинуть, и даже не разговаривал. У него была табличка с буквами, на которые он показывал, а мы составляли предложение, таким образом, мы понимали его.

Однажды, когда я пришла, увидела, что Висвальд на своей коляске подъехал к Валдису – хотел его покормить. Я ему сказала: «Висвальд, сейчас придет санитарочка, она покормит, тебе же тяжело». Он ответил: «Пока она придет, еда остынет». Сострадающий был человек. Представляете, оба парализованные, и видят нужду другого. А мы, здоровые, не видим порой, сыт или голоден наш ближний… Эти больные люди больше понимают, чем мы.

У человека должно быть не только милосердие, но и сострадание. Милосердие – это одно, угостил или что-то сказал, а все прочувствовать: неужели и мне так придется? Мы все люди, мы не застрахованы ни от болезней, ни от одиночества, и не знаем, как будем уходить… Вот Висвальд, он имел сострадание.
Когда я взяла у него тарелку с едой и попыталась сама покормить Валдиса, то у меня ничего не получилось – внутри у него все булькало, пища не проходила. С помощью таблички я прочла: «У меня и внутри тоже все парализовано». Санитарки приноровились как-то его кормить, а я боялась навредить.

Оба друга покаялись и приготовились к вечности. Валдис ушел раньше, Висвальд пережил его на пять лет. Помню, когда я ему говорила: «Висвальд, будет встреча у вас с Валдисом», то он так радовался, кивал: «Да, да». Это такое утешение – не бояться смерти и знать, куда ты идешь.

К Висвальду до последнего дня приходил лютеранский священник Улдис Рожкалнс, который проповедует каждую среду на христианском радио. Он верен и служению в пансионате – каждый понедельник он здесь. Слава Богу!


Ради спасения душ

В комнату, где жило пять человек, пришли трудиться сестры Наташа Хмелева (Кукуть) и Марина Антоненко. Там был один мужчина, которого перевели сюда с другого этажа, он не хотел жить. Другой был без обеих ног. Я увидела, что в этой комнате у одного старика лежала порнография, и попыталась отговорить Наташу и Марину служить в этой комнате, но они не ушли ни за что: «Ничего-ничего, он сам уберет это». И знаете, они так и провели нескольких постояльцев этой комнаты до конца. Тот, который хотел повеситься, и тот, у которого обе ноги были ампутированы, подружились, и со временем оба покаялись через этих сестер. Слава Богу, что они не ушли тогда, что настойчивыми были. Видно, Господь положил им на сердце остаться ради спасения этих душ.

Иногда я вижу, что человек скоро уйдет: руки и ноги уже холодные, взгляд отрешенный. И такому только молитва нужна. Я почти у каждого спрашиваю: «Ну как, ты свободен, нет ни на кого обиды?» Нельзя же обиженному уходить! И молимся с ним вместе. Когда человек уже без сознания, тогда просто молюсь за него: «Господи, если он хоть что-то слышит, то дай ему искреннее покаяние». Бывает, люди сами просят позвать священника, тогда я приглашаю. Наш епископ Виктор Алтухов ни разу еще не отказал, приезжает по первому зову.


Проповедуем Христа, а не конфессии

В комнатах живут и по одному, и по двое, и по пять-шесть человек. Люди разные. Есть и такие, которые закрывают свои сердца, не принимают, не допускают к себе. Некоторые сразу с порога спрашивают: «А вы кто? Если вы не лютеранка, не буду слушать!» То есть, первый такой внутренний протест – не изменю вере предков. Таким я говорю: «Хорошо, я не меняю вашу веру, возьмите, пожалуйста, вот это, почитайте, пока я иду в другую комнату», и даю брошюрку, где крупным шрифтом, просто, коротко и ясно написана молитва спасения, на русском и на латышском языках. В ней говорится о сути Евангелия – что Иисус умер за мои грехи и воскрес для моего оправдания. Мы ведь не конфессии проповедуем, а Иисуса Христа. Эта брошюрка у меня всегда в сумке лежит. Есть случаи, что и не принимают, но я не настаиваю.

Некоторые отворачивались, по разным причинам. К примеру, однажды я обняла одну бабушку-еврейку – соскучилась, давно не была, а она: «Нет, нет, не надо, у меня руки немытые, я не могу вас обнять». Еще случай был, с одной евреечкой Женей. Мы с ней очень хорошо общались, беседовали. Но однажды я пришла с Евангелием в руках, так она раз – и под одеяло. Ладно, думаю, не буду беспокоить, но мысли были: что такое? Когда вернулась домой, то поняла: может, она меня за свою принимала, за еврейку, а тут Евангелие увидела, да и спряталась. Не знаю, какая причина была, но подобных случаев было много.
 
Я благодарна Господу за то, что Он дал мне возможность послужить и незрячим людям, которые никогда меня не видели, но узнавали по голосу. Это совершенно особенные люди, с открытыми сердцами, которые принимали Слово Божье просто и безоговорочно.

Как люди сейчас воспринимают Слово Божье

Я прихожу в пансионат раз-два в неделю. Бывает, меня спрашивают: чего вы ходите сюда? Таким я отвечаю: меня Господь сюда направил, у меня здесь столько друзей теперь, не могу их бросить. Кто-то стал христианином, кто-то нет, но я их всех люблю. Я еще застала уверовавших в Бога пациентов, которые покаялись от других, от тех, кто трудился раньше меня.

Трудно сравнить, как люди воспринимают Слово Божье сейчас и тридцать лет назад. Все люди разные. Но раньше как-то больше было покаявшихся, или это я имела большее дерзновение, или люди более жаждали слышать Слово Божье. А сейчас люди изменились, не знаю, с чем это связано. Может, они уже пресытились духовно, ведь Библию можно иметь свободно, никто не запрещает, да и приходим к ним не только мы, а верующие разных конфессий.

Мне иногда задают вопрос: тетя Лида, а в пансионате все будут спасены? Я отвечаю: не ручаюсь за всех, но если через меня хоть один будет спасен, я и тому рада. За столько лет столько людей приняло Иисуса Христа, даже не сосчитать, сколько. А искренне или нет – это только Богу известно, потому что только Он видит сердца.


Руководство пансионата к нам расположено

При мне директором пансионата долгие годы работала Любовь Константиновна Зак, она ушла на пенсию лет пять-шесть назад. Она нам не препятствовала служить старикам, и новый директор тоже к нам расположен. Когда я пошла к нему знакомиться, то взяла с собой Библию, чтобы подарить ему. Оказалось, что он сам христианин, регулярно посещающий церковь, и согласился со мной, что здесь работать без Библии нельзя.

Сейчас в пансионате около 430 постояльцев. В одном корпусе ходячие, зрячие, я с ними встречаюсь в столовой. Очень много лежачих, их я посещаю чаще. А недавно очень многих моих знакомых перевели из Гайльэзерса в Берги, в пансионат «Эзеркрасты». Поэтому я теперь чаще езжу в Берги, мне даже пропуск выдали. Там меня уже все охранники знают на проходной. Когда спрашивают: «К кому?», отвечаю: «Ко всем, кто из Гайльэзерса». Смеются…

Иногда за день устану, прилягу и думаю: ладно, может, сегодня не пойду в пансионат… Но этот шепот не от Бога! Размышляю: почему такие мысли подступили ко мне? Если у меня руки-ноги работают – пойду! И знаете, лежала вроде уставшая, но когда пересиливала себя, шла все-таки, то возвращалась совсем другой – бодрость появлялась, радость. И это уже не мое – это Господь. Написано: «Он дает утомленному силу, и изнемогшему дарует крепость» (Исаия 40:29-31). Бог благословляет меня здоровьем. Чудный Господь! Я благодарю Его за то, что Он мне поручил именно это служение и молюсь, чтобы и после меня оно продолжалось.

Я приняла это служение от Дмитруков тридцать лет назад, но мне уже 84-й год, и теперь, в свою очередь, хочу передать эстафету молодежи. Молодежь и подростки из нашей церкви меня знают и никогда не отказывают, когда приглашаю их в пансионат. Через культработников мы получаем разрешение использовать зал пансионата, назначаем время, вывешиваем объявление, и раз в месяц, по воскресеньям, проводим там двухчасовое служение. Многие нас уже знают и приходят.
 
Два корпуса, 430 человек – это огромное поле для труда. Если у кого-то из вас есть желание послужить Господу и рассказать людям о спасении, вам нет необходимости ехать в Африку. Приходите к нам, в пансионат для престарелых – ведь даже здесь, в Риге, есть старички, которые еще не знают о любви Божьей, есть и уверовавшие, которые нуждаются в поддержке.

2020 г.