Там, где рыдает Несси. Глава 27

      Открыв глаза, я перевернулась на бок, чтобы пожелать Колокольцеву доброго утра. Но его рядом не было. «Уже встал и сейчас как истинный джентльмен принесёт мне кофе в постель», – мелькнула игривая мысль.
      Но время шло, кофе никто не предлагал. Да и вообще в квартире было тихо. «Наверное, в магазин ушёл», – подумала я. Не хотелось вылезать из-под тёплого одеяла, и, завернувшись в него поплотнее, я смежила веки.
      И тут мне вспомнилось: «Ну вот, королева, ты и попалась. Посмотрим, как ты теперь ускользнёшь от меня. Не надо быть такой доверчивой…» Позже выяснилось: Колокольцев «приватизировал» у Ивана Ивановича какого-то «ужика» для своего племянника, студента-зоолога. Последнему нужно было писать курсовую о поведении этого животного в неволе. А я-то подумала… Ах, неважно сейчас, о чём я тогда подумала. Из головы не выходит вчерашний случай. Бедная Катя, сколько неприятностей тебе пришлось пережить! Мне захотелось увидеть девочку.
      В дверь позвонили. Я накинула халат, вышла в прихожую и опасливо прильнула к глазку. На площадке стоял Олег.
      – Привет! Завтракала? В холодильнике бутерброды, помидоры, огурцы, майонез, картошка, – отчеканил он с порога.
      – Не завтракала. Спасибо, – поблагодарила я его.
      – А почему? – удивился Колокольцев, снимая куртку и вешая её на крючок.
      – Потому что утром не ем.
      Он засмеялся:
      – Ты на часы смотрела?
      – А что?
      – Да ведь обед давно.
      – Спасибо, всё равно не хочется.
      – Аппетит приходит во время еды, – заметил мой собеседник.    
      Он прошёл в ванную, вымыл руки и открыл холодильник. Вскоре на столе стояли салат, жареная картошка, а на газовой плите закипал чайник, который я, в рамках взаимопомощи, поставила туда. И вот тут-то я и почувствовала, что действительно голодна. Мы приступили к трапезе. Пообедав, намыли посуду и прошли в комнату. Сели на диван. Он нежно коснулся ладонью моей щеки: «Так хорошо с тобой. Никуда не хочется уходить».
      – А ты не уходи, – прижимаясь к нему, произнесла я.
      – У меня много дел?
      – В университете?
      – Не только. – Он подошёл к окну, приоткрыл его и стал курить. Я же решила, пока он курит, привести себя в порядок.
      Когда я снова заглянула в комнату, держа в одной руке фен, а в другой массажную расчёску, он уже сидел за столом, где стоял компьютер и лежали стопки книг.
      – Наталья убьёт меня, ведь столько времени я не была дома, – сказала я Олегу.
      Он рассмеялся:
      – Не убьёт. Ей сейчас не до этого.
      – Почему?
      – Да потому… – улыбнулся он. – Любопытной Варваре нос оторвали.
      – Мне пора в Карюпинск. Загостилась, – буркнула я, недовольная тем, что он со мной разговаривает как с малым ребёнком.
      – Не пущу в Карюпинск.
      – То есть как не пустишь?.. Что за дела? Послушай, а кто дал тебе право распоряжаться моей свободой?
      – Никто... – невозмутимо пожал он плечами.
      – Пойду досушу волосы, – сказала я, чтобы немного успокоиться. Я встала в прихожей перед зеркалом и включила фен. Тёплый воздух привёл в относительный порядок мои нервы. Немного погодя я вернулась в комнату. Он увлечённо штудировал какую-то книгу. Увидев меня, захлопнул её. Я подошла поближе и прочла: «Жан Гарраб. История шизофрении».
      – Вот… изучаю, – смущённо сказал он. – Интересно понять, что творится в голове больного человека.
      – Что-что. Раздвоение личности, вот что. – Я буквально перестала дышать. В голове мигом образовался вакуум. Удивлению моему не было предела. Мириады тонких иголочек пронзили тело, и у меня (в прямом смысле!) отвисла челюсть. – Интересно, это кто же у нас болен? – спросила я его прямо в лоб.
      – Не ты и не я, – засмеялся он, лицезрев вмиг поглупевшее лицо своей собеседницы.
      – Кто же тогда? – скептицизм мой был способен убить лошадь, но только не Колокольцева.
      – Не торопи события, – спокойно ответствовал он.
      И тут я вспомнила, кто покупал такую же книгу. Я даже запомнила этот день. Только зачем она Свешникову? Неужели?.. Если судить по его поведению, то раздвоение личности у него налицо. Ну хорошо, Свешников в себе что-то такое заметил, оттого и понёсся в магазин, но Колокольцев-то вполне нормальный. Ничего особенного в нём я до сих пор не наблюдаю.
      Ты где взял сиё?  – спросила я, указывая на чтиво.
Он поднял голову:
      – Друг одолжил. А что?
      – Да ничего. И давно это у него? – с деловым видом полюбопытствовала я.
      – Что? – не сообразил он.
      – Шизофрения.
      – У кого?
      – У Свешникова.
      Колокольцев захохотал как одержимый. Наконец выдохнул:
      – Да он здоровее всех нас.
      – Ты уверен?
      – Как в самом себе.
      – Тогда я ничего не понимаю.
      – И не надо.
      – Как это не надо? – возмутилась я.
      – Скоро всё разъяснится.
      – Для кого?
      – Для тебя.
      – А для тебя?! – лицо моё вытянулось от удивления.
      – Для меня и так всё ясно, – ответил он.
      – Ах, вот оно что! – метнулась я к окошку. Шнур удлинителя рванулся за мной, и я машинально включила фен. Колокольцев побежал вслед, схватил меня в охапку и вместе со шнуром закружил по комнате.
      – Тише ты, сумасшедший, – взвизгнула я. – Вырвешь розетку.
      Но было уже поздно. Розетка вместе с вилкой пулей вылетела из гнезда. Мы, глядя друг на друга, захохотали.
      Затем он поставил меня на ноги и шепнул на ухо:
      – Закрой глаза.
      Я послушалась. Он что-то положил мне на ладонь.
      – А теперь смотри.
      На ладони лежала красная бархатная коробочка. Я раскрыла её – и сгусток смешанных чувств тут же завладел моим сознанием. После развода с мужем привычка быть свободной неутомимо ходила со мной рука об руку, словно лучшая подружка. И я уже ничего не хотела менять в своей жизни. С другой же стороны, я отчётливо понимала: я не консерватор, что нормальная человеческая душа не вечно застывший камень – она гибка и изменчива, порою до противоположного; и новые взгляды на жизнь у любого человека бывают настолько неожиданными, что начинают шокировать окружающих. Боже, ведь я люблю Олега, а необоснованные страхи – это плоды моей неугомонной фантазии, не имеющие к Олегу никакого отношения. Конечно, я ничего не поняла в этих запутанных историях с гибелью Натальиного мужа; автокатастрофой, в которой пострадала Алла Васильевна; удушением газом Катиной мамы, но я расспрошу об этом Олега. Думаю, он в курсе и не откажет мне в желании узнать истину. И тут в моем воображении, словно пчёлы на сотах, с огромной скоростью начали роиться фантастические мечты. Мы с Олегом снова поедем в Шотландию. Сначала посетим то, что не успели посетить из-за моей спешки: старинные замки Гратс и Друм, расположенные на берегах реки Ди, потом отправимся в замок Инверери, который значительно моложе остальных. Но дело не в возрасте замков. Дело в другом. Там и тут я чуть ли не за ручку буду здороваться с привидениями. Их, по заверениям хозяев, в шотландских замках немерено. «Глупости, – пошли тут же в контратаку другие, более благоразумные, мысли. – Меня он увезёт… Видали перезрелую принцессу. Интересно, почему Колокольцев, словно призрак, появляется в самых неожиданных местах? Может это элементарная случайность? А если не случайность?» – Я вздохнула. Начавшееся меняться в лучшую сторону настроение опять куда-то улетучилось. «Господи, что ему от меня нужно?» – чуть ли не вслух закричала я. «А, будь что будет», – наконец, философски заключила я. – Только, дорогая Каролина, не надо рвать и метать. И не стоит вмешиваться в ход каких-то непонятных тебе событий. Надо ждать. Просто ждать. Колокольцев знает какую-то тайну, но эта тайна, поверь, для тебя не ужасна и не угрожает твоей жизни. Если, конечно, ты, противная психопатка, будешь вести себя тихо...»
      – Каролина, – вывел меня из задумчивости голос Колокольцева. – Ты согласна быть моей женой?
      Я же настолько погрузилась в размышления, что даже забыла, что держу в руке. 
      – Да, – прыгнула я в ледяную воду.
      – Ну вот и славненько, – сказал он, – сегодня же и подадим заявление.
      – Как сегодня?! – пролепетал мой язык.
      – Нас уже ждут в ЗАГСе. О свадьбе не беспокойся, сыграем по-настоящему, но только позже. – Он взял меня за руку и заглянул в глаза.
      – Не надо никакой свадьбы, просто распишемся – и всё, – вот тут-то я и поняла, насколько дорог мне этот человек и как сильно я его люблю.
      – Поживём – увидим, – рассудил он по-чеховски и тем самым вывел меня на окончательную дорогу реальности.
      Олег Евгеньевич жил неподалёку от Свешникова. Он снимал двухкомнатную квартиру в трёхэтажке, что находилась через дорогу от жилища Антона Ивановича.
      Под окнами здания в ряд стояли машины. Открыв дверь новенькой иномарки, Олег сказал:
      – Прошу.
      – Твоя?
      – Да. Вот приобрёл. Вчера ночью мы на ней приехали. Или забыла?
      – Ночью все кошки серы, – ответила я.
      Вернувшись домой после подачи заявления, я вспомнила, что всё-таки нужно позвонить Наталье.
      – Не надо, – сказал Олег.
      – С ней что-то случилось? – встревожилась я.
      – Ничего. Всё в порядке, – пожал он плечами. – Жива-здорова, того и нам желает.
      Он посмотрел на стенные часы:
      – Мне пора. А чтобы тебе не было скучно, отведу-ка я тебя к Свешникову. Хозяина дома нет, но ты скучать не будешь, это точно.
      Скучать я, действительно, не буду, и дрожать тоже не буду, ибо понимаю: меня никто не собирается устранять. Кому нужна жизнь какой-то полоумной учителки. Да и вообще, вряд ли в чём плохом замечен Свешников. Ведь у него в серванте за стёклами стоит фото Юры Богачёва. И Юра на нем как живой. Эх, Юрик, Юрик, что же с тобой приключилось? Что за непонятная история такая, которую все скрывают от меня? Мне, положительно, нужно ехать к Свешникову, чтобы ещё на один шажок приблизиться к разгадке этой тайны. Хотя зачем?!