Там, где рыдает Несси. Глава 34

      Я не успела ничего рассмотреть, так как Олежек схватил меня за рукав.
      – Каролина, – сказал он спокойно. – Сейчас ты увидишь Юру.
      – Какого Юру? – не поняла я.
      – Богачёва.
      – Он ж-ж-жив?!
      – Да.
      – Н-н-не может быть... Ведь...
      – Может-может, – засмеялся мой спутник и впридачу шутливо толкнул меня.
      Толчок был незначительный: я его почти не ощутила. А вот от новости у меня почему-то побелело (не потемнело!) в глазах. Коричневато-серые, напитанные влагой стены на миг куда-то исчезли. Но это только на миг, так как сознание я не потеряла. Даже не пошатнулась – не из кисейных барышень, чай. Я извернулась ужом и боднула поглупевшей головой невозмутимую грудь Колокольцева. Он уцепил меня за плечи и зафиксировал в прямостоячем положении. Мне показалось, что я вот-вот оставлю свою шкурку в его ладонях и уползу куда-нибудь подальше от этих призраков, заполонивших жуткое помещение. Разве возможны в столь сумрачном месте живые люди? Кроме нас, конечно. И разве могут быть живы те, которых похоронили?
      – Прикалываешься? – зашипела я ему в лицо, умываясь ядовитыми слезами.
      – Нет, – растерялся он, не ожидая от меня подобной реакции.
      – И всё-таки прикалываешься? – назойливо шипела я. 
      Словно винясь за что-то, он сказал:
      – Не прикалываюсь. Скоро узнаешь…
      – Уже узнала…
      – Что узнала?
      – Какой ты…
      – Какой? – Колокольцев ослабил железную хватку и обнял моё обмякшее тело.
      – Хороший... – икнула я и словно впервые увидела своего собеседника. "Господи, какой же ты красивый и как я тебя люблю!"– Последняя мысль с признанием в любви не была произнесена вслух. Эту реликвию я надёжно утопила в океане подсознания, чтобы при благоприятной душевной погоде выудить её оттуда.
      Олег тихонько рассмеялся. И этот его тихий смех показался мне слаще любой музыки.
      – Вот и ладненько, – сказал он, – честно, испугался за тебя.
      – Носовой платок... Дай, пожалуйста...
      Он сам привёл в порядок моё лицо, не успевшее распухнуть от извержения солёной лавы. Взяв меня за локоть, серьёзно произнёс:
      – Пойми, Юра жив…
      – Слышала. Дальше…
      Я обняла Олега за плечи. Избыток чувств, рождённых сногсшибательной новостью, всё ещё пощекотывал мои нервы. Вздохнув, я уткнулась носом в родную камуфляжку.
      – Упал в колодец сосед-алкоголик, – продолжил Колокольцев, заметив, что его собеседница немного пришла в себя.
      – Ага… Алкоголик… – кивнула я, клюнув носом пуговицу на его куртке.
      – Он удил рыбу. И ладно бы просто удил. Так нет, его иногда тянуло по пьяни в эту чёртову пропасть. Знаешь, есть такие мужики, которым в сильном подпитии море по колено…
      – …и горы по плечу, – улыбнулась я.
      – Точно. Трезвый он спустился бы по ступеням, они широкие, да и верёвка там… – тараторил Колокольцев, опасаясь, что я его перебью.
      – Почему на нём была Юрина куртка? – я пристально взглянула Олегу в лицо.
      – Юра утром подвозил бедолагу на рыбалку. Было прохладно, ну а сосед в рубашке. Вот Юрик и одолжил ему старенькую ветровку. Она лежала у него в багажнике на случай ремонта автомобиля…
      – Юра с пятницы на субботу не ночевал дома, он не мог подвезти его.
      – Юра ночевал у меня.
      – И Наталья знала об этом?
      – Знала. Богачёв её предупредил.
      – Когда?
      – В пятницу, ближе к вечеру.
      Я тут я вспомнила Наталью, весело болтающую в тот день с кем-то по телефону и её слова, обращённые ко мне: «Грандиозные дела у нас намечаются, Каролина».
      – Почему же она водила меня за нос?
      – Она не водила. Просто ей нужно было молчать. Нам предстояло дело сверхсекретной важности.
      – Какой?
      – Для начала найти вход в пещеру.
      – А хоронила соседа Наталья?! – удивилась я.
      – Так получилось… – развёл руками Колокольцев. – Нет у него родни… Он с Богачёвыми дружил, иногда нянчился с ребятишками. Последние от него без ума были.
      – Но как Наталья могла обманывать меня? Да ещё столько времени? – продолжала сокрушаться я. Мне стало не по себе. В душе предательски зашевелились ростки обиды, готовой вот-вот пронзить тело. Так пронзают телеса спящего человека побеги бамбука, когда человек ночует в тропическом лесу.
      – Она не обманывала, – покачал головой Колокольцев.
      – А что же тогда?
      Лицо Олега приобрело строгий, я бы даже сказала суровый вид.
      – Она хоть одним словом обмолвилась, что мы хоронили Юру?
      – Кажется, нет…
      – Значит, сработало твоё буйное воображение, – уже спокойно подытожил Олег Евгеньевич. – Тем более стихи пишешь…
      Я молчала, не зная что ответить.
      – А погребённым Юра оказался здесь. Вместе с гостями из Шотландии... Вот и поесть им принесли, – кивнул он на контейнер у моих ног.
      – К чему такая конспирация?..
      – Дело сверхсекретной важности, – повторил он ранее произнесённую фразу.
      Неожиданно над ухом раздался знакомый голос:
      – И какого рожна вы застряли тут? Не намиловались, что ли? Так у вас ещё всё впереди!
      Меня тут же заграбастали в охапку сильные руки. Я рванулась – руки не отпускали. Пересилив ужас, спросила:
      – Ты жив?
      – Живо-о-й! – радостно ответил голос.
      Я взглянула наверх. На меня смотрели знакомые до боли, смеющиеся глаза.
      Лишь эти глаза я и заметила – всё остальное было замуровано бородой.
      – Всё хорошеешь, – сделал мне комплимент Юрик.
      – Генетика, однако, – пыталась пошутить я. Слёзы радости от встречи и слёзы досады от того, что я не в курсе происходящего, полились из глаз моих.
      – Ну хватит… – это Олег Евгеньевич взял меня за руку. Я опять уткнулась носом в пуговицу на его куртке. – Хватит, – повторил он, – а то и она зарыдает.
      – Кто? – спросила я.
      – Несси.
      – Она здесь?
      – Да.
      – Где?
      – Там. – Олег взял меня за руку.
      И вот мы в зале, освещённом электрическими лампочками. По всему было видно: электричество провели здесь недавно и не для постоянного пользования, так как провода низко висели над головой и блестели новой обмоткой. Колокольцев указал на озерцо у края пещеры. Мы подошли ближе. Гладь тёмной поверхности то ли природного, то ли искусственного водоёма была в общем-то спокойной, если не считать капель, падающих с потолка и образующих при падении едва заметные воронки. Берега водоёма с трёх сторон окаймляла решётка. В передней части её находилась дверь, закрытая на щеколду. И тут я увидела её, зверюшку из моих сновидений. Только во сне она была намного больше. Передо мной же распласталось в воде не лишённое изящества бочкообразное тело, длина от головы до хвоста которого не превышала метров пяти-шести. Стройную, постепенно утолщающуюся к туловищу шею венчала маленькая головка. Овальные глаза были открыты. Но я знала, они закрыты прозрачными веками. Гладкая спина динозавра с едва наметившимися двумя горбиками чуть вздрагивала. По краям туловища слегка шевелились четыре ромбовидных плавника. Рядом с Несси лежала её копия, только маленькая.
      – Доченька, – сказал подошедший Григорий Иванович.               
      – Какая хорошенькая, – услышала я восторженный голос за спиной. – И кожа такая же, как у мамы, жемчужного цвета.
      Я оглянулась. Позади меня стояла Катя.
      – Каролина Витальевна, – запинаясь от переполнявшей её радости, указала она в сторону решётки, – мечта моя сбылась. Несси здесь, рядом... И даже вместе с малышкой. – На глазах девушки показались слёзы.
      Я обняла Катюшу. Она доверительно уткнулась мне в плечо.
      – А почему они спят? – обращаясь ко всем, подняла голову девушка.
      – Усыпили, – сказала стоявшая рядом Алла Васильевна. Пока мы препирались с Колокольцевым в коридоре, Алла Васильевна в это время с упоением рассматривала животных и кое-что уже успела узнать.
      – Для них заточение и много людей – стресс, – дополнил Аллу Васильевну Юра. Немного погодя добавил: – Вот и пришлось пойти на не очень гуманные меры.
      Молчавший до этого Колокольцев хитро глянул в сторону зверюшек.
      – А что делать, – хмыкнул он, – если такая огромная женщина. В противном случае она бы всё тут разнесла.
      Алла Васильевна, вволю налюбовавшись фантастической картиной, покинула нас.
      Несколько минут мы наблюдали за мирно дремавшими животными. Они, такие милашки, даже и не подозревали, сколько людей пришло их проводить и что эти люди искренне заинтересованы в успехе удачного их возвращения домой.
      Григорий Иванович похлопал гранитную колонну, около которой стоял, глянул в верх её, затем на часы и промолвил:
      – Не думал не гадал, когда мчался сюда вослед за женой и дочерью, что придётся мне вызволять из плена настоящих плезиозавров. Олег, а также братья Юрий и Антон ввели меня в курс дела: оказывается, Несси с малышкой куда-то пропали из Лох-Несса. А ведь за ними, этими двумя, вели круглосуточное наблюдение. Несколько особей, правда, уплыли в океан, а этим путь перекрыли. Туристам ничего не сказали, а вот шотландские учёные и прочие заинтересованные лица призадумались да и стали их разыскивать. Взвесили всё за и против, просчитали и решили: Несси с малюткой в России. И даже регион указали… Скажу честно, Каролина Витальевна: дело это секретное, в курсе лишь несколько сотрудников Московского детективного агентства, где работают зять и сын Натальи Егоровны, кое-кто из местной милиции да наши родные и близкие. Из всех перечисленных слово клещами не вытянешь. Я уж не говорю о представителях заинтересованной страны… А вы простите Юрия, – после моего кивка доверительно произнёс он, – мужик дневал и ночевал здесь. Под охраной вон тех шотландских молодцев.
      Я посмотрела в направлении, указанном профессором. У входа в зал стояли четверо мужчин, род деятельности которых выдавала военная выправка.
      – И Наталью простите, – продолжил Григорий Иванович, – молчала, потому что так надо было: вдруг случайно где-нибудь уроните неосторожное слово.
      – Да ладно, чего уж там, – засмущался Юра. – Подумаешь «дневал-ночевал». Зато отдохнул-то как и впечатлений на целый год набрался.
      – Простила уже, – сказала я и тут же воскликнула: – Это немыслимо!
      – Что немыслимо? – не понял Григорий Иванович.
      – Увидеть зверюшку из своего сна.
      – Интересно, – улыбнулся профессор, – ваш сон, надеюсь, не секрет.
      – Что вы…
      Выслушав меня, он произнёс:
      – А может, это и не сон вовсе, а очередная вселенная, куда вы переместились и там повстречали это чудо? Вы что-нибудь знаете о мультивселенных?
      – Да, – ответила я, – читала об этом.
      – Ну и замечательно.
      – А сколько времени они здесь? – спросила я, кивнув в сторону плезиозавров.
      – Не знаем, – пожал плечами профессор. – Может, полгода, может, меньше…
      – А чем они питались?
      – Рыбой. Нынче в озёрах её небывалое количество. Косяки заходили даже сюда, в пещеру. Да и мы доставляли.
      И тут я вспомнила подслушанную мною беседу двух мужчин в универмаге. Обыватели говорили о каких-то подземных реках; о дырах в озёрных берегах, куда заплывёт даже стадо китов; о больших уловах. Я сказала об этом профессору.
      – Местные, явно, что-то видели, – ответил Григорий Иванович, – поэтому везде находились наши люди. Именно с ними вы и встречались в самых неожиданных местах. Вспомните весёлого рыбака, художника и певца Гульдина Стаса Витальевича. Кстати, он вам не родственник? – Услышав отрицательный ответ, профессор продолжал: – А вы не забыли очарованного вами богатыря, который оттолкнул вас от края пещеры?.. Ох и напугались вы тогда, извините ради бога… А теперь освежите в памяти образ Колокольцева Олега Евгеньевича в универмаге; негодник сделал вид, будто он вам чужой…
      Олег при упоминании своего имени фыркнул в кулак и подмигнул мне. Я шутливо погрозила ему пальцем и обернулась к Григорию Ивановичу.
      – Так это Гульдин предупредил вас: мол, околачивается у пещер одна дамочка, вся такая-разэтакая? – спросила я.
      – Прямо в яблочко, – засмеялся профессор.
      – Я думала, он пел от переизбытка чувств.
      – Возможно. Творческая личность всё-таки.
      – У вас специальность тоже предполагает определённое творчество, – вспомнила я доктором каких наук он был.
      – Специальность да. А хобби… Я интересуюсь такими вот скрытными, – он показал на Несси, – и скрытыми от глаз людских животными. Мы их называем криптидами.
      – Кто мы? – не поняла я.
      – Криптозоологи.
      – Интересно, – сказала я, – и много таких животных?
      – Есть, – ответил профессор. – Только они не известны официальной науке. Вернее, она их не признаёт.
      – Почему?
      – Мало свидетелей и свидетельств.
      – Назовите, если возможно, несколько видов.
      – Пожалуйста. Например, аджуд – собака из Северной Африки; чупакабра – хищник из Южной и Центральной Америк; снежный человек… – О! – восхищённо округлил глаза учёный, – этот пострел везде поспел: шагает по земному шару словно по Арбату. Недавно приятель звонил из Новгородской области. Как-то выгуливал он собачку. Дошёл до околицы, где заброшенные дома, и уже хотел было повернуть назад, как вдруг пёсик насторожился, зарычал и присел на задние лапки. Глянул хозяин в ту сторону, куда смотрел питомец, и обомлел: стоит у забора кто-то. Мужик не мужик, баба не баба, в общем – нечто, облачённое в косматые шубу и шапку. А дело-то было в июле. Взглянуло нечто сначала на приятеля, затем на пёсика да и растворилось в воздухе. Приятель обернулся, а оно уже материализовалось у него за спиной и как ни в чём не бывало ковыляет по дороге…
      – Неужели такое возможно? – поразилась я услышанному.
      – Приятель – правдоруб, врать не станет, – сказал Григорий Иванович и пояснил: – Список этих существ, Каролина Витальевна, я не буду продолжать. Его можно найти в интернете. Скажу лишь: криптиды, возможно, способны к телепортации или уходу в параллельные миры. Этим и объясняется их неуловимость для наблюдателей.
      – А она способна телепортироваться или уходить в иные миры? – указала я на Несси.
      – Не знаю, – ответил профессор. – Взрослые особи, может, и умеют, а вот детки… В общем, Каролина Витальевна, не знаю… За ней будет установлен надзор... Возьмут анализы и прочее.
      – Распотрошат? – испугалась я.
      – Что вы, – удивился собеседник. – Отпустят… Нам разрешили наблюдать её визуально, а глубокие исследования проведут шотландские учёные.
      – Всё-таки плезиозавры есть, – произнесла я. – А ведь считается, что в Лох-Нессе им не прокормиться.
      – Для этих пяти-шестиметровых зверюшек корма достаточно, – сказал профессор. – Есть же гигантские щуки, осетры, угри. Им-то хватает еды. Так почему этим должно не хватать?
      Вода у стены, где заканчивался бассейн, забурлила, и там показались три водолаза. Отряхнувшись, они сняли маски, положили их на каменные выступы и уселись тут же. Один из них что-то крикнул нам по-английски. Колокольцев ответил ему тоже на английском и даже помахал рукой.
      – Скоро будем прощаться, – сказал он.
      – Да, скоро, – откликнулся подошедший Антон Иванович. Рядом с ним стояла Алла Васильевна. И такие счастливые они были оба, такие молодые и красивые! Разница в возрасте совсем не чувствовалась. Я мысленно пожелала им счастья.
      – Грустно, ребята… – это уже Юра припал вплотную к решётке, чтобы ещё раз взглянуть на тех, которых он с товарищами так рьяно оберегал здесь.
      – Плоты зацепят тросами и отбуксируют в озеро, – сказал Колокольцев, обращаясь ко мне.
      – А как они пройдут сквозь стену? – удивилась я.
      – Под водой крутой спуск. Из понтонов удалят воздух – и они, понтоны, лягут на дно. Дно гладкое. Ребята постарались… – он указал в сторону водолазов. – С той стороны в ход пойдёт кран, который погрузит Несси и малышку на платформу вездехода. По просеке зверюшки будут вывезены из леса. Затем их поместят в фуру, фура доставит к самолёту. И прощай, Россия! Доберутся с комфортом. Для этого всё предусмотрено.
      – А в Шотландии за ней не будут охотиться? – спросила я.
      – Наверное, будут, – ответствовал Олег Евгеньевич. – Ведь чёрным ангелам невозможно в одночасье стать белыми и пушистыми.
      – Мы возродим Международное общество криптозоологов, – вступил в разговор Григорий Иванович. – Разработаем законодательную базу, и пусть только попробуют сунуться к озеру. Я имею в виду тех, кто мечтает из неё и её ребёнка, – он указал на животных, – сделать чучела.
      Олег Евгеньевич отозвал меня в сторону:
      – Каролина, об этом мероприятии знает ограниченное число лиц… Понимаешь, к чему я веду?
      – Понимаю. Буду нема как Несси, – сказала я и заплакала. Я подошла к решётке, присела на корточки и сунула руку сквозь прутья.
      – Стой! – крикнул Олег. – Это тебе не домашний котик! – Но было уже поздно. Я нежно погладила живой объект моих фантастических снов. Из-под век зверюшки выкатились слезинки.
      – Рыдает… Бедное животное рыдает... – обратилась я к Олегу.
      – Оно рыдает там, где ему плохо. В Лох-Нессе было плохо: не давали покоя ни туристы, ни учёные. И здесь ему плохо: сыро, темно, неуютно… А ещё страшно: дикий зверь всё-таки. Я это говорю… – он вздохнул...
      – «И почему я оказываюсь именно там, где она рыдает и где ей плохо, – подумалось мне. – К чему бы это?»
     – «…к тому, что много народа», – словно сквозь дремоту услышала я последние слова Колокольцева.
     – Что?!
     – Говорю к тому, что страшно было дикой зверюшке от приличного количества людей, вот и усыпили бедняжку. Спит теперь сном праведника... Праведницы, – немного погодя поправился он и добавил: – Спит вместе с доченькой. А это хороший знак...
      – Не поняла о знаке?
      – Ах да, о знаке, – очнулся он от задумчивости. – Род плезиозавров жив и, дай бог, будет жить долго.
      Я удивлённо взглянула на него:
      – Колокольцев, ты что? заделался криптозоологом?
      – А то, – рассмеялся он и дополнил серьёзно: – Конечно же нет, просто всё это очень интересно.
      – ...Народа, действительно, много, – прогудел знакомый голос. Я вздрогнула и оглянулась. Передо мною стояли грустно улыбающиеся Иван Иванович и Елена Михайловна. В глазах их стояли слёзы.
      – Извини, Каролина, – сказал Иван Иванович, – мы с Еленой Михайловной знали обо всём, и я даже немного координировал деятельность с той, зарубежной, стороны.
      – Что вы… – всхлипнула я, – не надо никаких извинений.
      Иван Иванович одной рукой обнял меня, а другой протянул платок.
      Подошла Наталья. Она уже успела накормить всех, кто был голоден.
      – Знакомься, Каролина, – произнесла подруга, указав на молодую пару, стоявшую поодаль от всех, – это мой сын, Вячеслав. А это Машенька Гульдина. Поступила в школу милиции. Будет работать с сыном в Москве. Возможно, породнимся.
        По тому, как всё это было сказано, я не поняла, радовалась Богачёва или нет. Кивнув молодёжи, я спросила у Натальи:
      – А Стас Витальевич?
      – Стас Витальевич? А вот и он со своей школьной подругой.
      К нам присоединились ещё двое: Гульдин Стас Витальевич и Колокольцева Вера Евгеньевна. Стас Витальевич, словно мальчишка, держал Веру Евгеньевну за руку. По их счастливым лицам было видно: у них всё в порядке. После взаимного приветствия Вера Евгеньевна обратилась ко мне:
      – Красиво здесь. Интересно, кто зодчий?
      – Наверное, гиганты, – ответила я.
      Действительно, кто, кроме гигантов, смог облечь потолок в эти многотонные гранитные своды, которые к тому же были хорошо отшлифованы и плотно подогнаны друг к другу. Своды плавно переходили в стены и поддерживались тремя рядами колонн. Тоже гранитных. Один ряд колонн находился недалеко от бассейна. Толстого слоя пыли я не заметила; вероятно, постоянно сочившийся конденсат смывал её. Зал, как я уже говорила ранее, был ярко освещён электрическим сиянием. Его, сияние, неустанно вырабатывали генераторы, расставленные по углам. Звуки наших голосов, преднамеренно приглушаемые нами, тем не менее отдавались шумным эхом под сводами подземного замка.
      И вот настал миг. Рабочие широкими ремнями привязали маму и малышку к понтонам и сняли швартовы с металлических стержней, вбитых в землю. Сначала Несси, а потом и её ребёнок медленно поплыли к стене пещеры.
      – Дно там выровняли, так что всё будет нормально, – ещё раз напомнил Антон Иванович, слегка коснувшись моей руки.
      В это время Пушок, сидевший на ограде, нырнул в воду. Все ахнули.
      – Не волнуйтесь, – сказал Свешников, – не утонет. Камышовые коты прекрасно плавают и могут долго находиться без воздуха. Очевидно, этим же путём он какое-то время навещал беглянку. Может, даже рыбку приносил. 
      Все, кто находился в зале, улыбнулись...
      А Несси и малышка уже скрылись под водой. Сейчас они проходили тоннель, чтобы оказаться на той стороне, где их ждали с нетерпением.
      – Прощай, Несси... Прощай, малышка... – прошептала я.
      Олег обнял меня за плечи. Глаза его подозрительно заблестели, как, впрочем, и у всех.
      – А ей плакать нельзя, – сказал он.
      – Почему? – спросила я.
      – Нужно беречь силы для дальней дороги.
      – Ну уж и дальняя! – вспомнила я своё путешествие в Шотландию.
      – Всё равно… стресс и всё такое прочее, – ответствовал Олег.
      Когда проводы закончились и провожающие ещё находились под впечатлением от увиденного, хозяйственная Наталья крикнула:
      – Ребята, не стоим! Убираем лампочки, палатку, оборудование! Несём к машине. Укладываем аккуратно… Эй, решётку-то оставьте! Она тут тысячу лет стоит, а может и больше...
      Богачёва даже умудрилась навьючить шотландских полисменов, не зная их языка. Те лишь улыбались в ответ, когда она совала им в руки кастрюли, кастрюльки, тюфяки и подушки.
      Все, словно караван верблюдов, двинулись к выходу, освещая путь ручными фонариками. Замыкал шествие Пушок. В зубах он нёс здоровенную рыбу.
      Я догнала Наталью. Она повернулась ко мне:
      – Ты извини, я ведь без спроса взяла твои стихи.
      – Да ладно, – кивнула я, но тут же полюбопытствовала: – А для чего?
      – Для пьесы, – ответила подруга. – Я сочинила её к юбилею нашего университета. Декорации Стаса Витальевича. Так что приходи с Олегом, не пожалеешь.
      – Скажи, когда ты всё успеваешь? – спросила я.
      – Успеваю. По пустякам время не трачу, – скороговоркой выпалила она, ускорив шаг и пытаясь догнать идущего впереди супруга…
      И вот мы на свободе. Пожитки лежат у наших ног, мы с наслаждением вдыхаем пряный лесной аромат. Кирпичи в стене уложены так, будто бы и не было внутри грандиозного действа по спасению непризнанной дочери планеты Земля. Мол, вымерли представители данного рода и всё тут. Какие ещё могут быть разговоры.
      Из кустов облизываясь вышел Пушок. Он подбежал к Олегу и стал тереться о его брюки. Брюки тут же покрылись мокрыми пятнами. Олег погладил кота – кот ответил нежным мурчанием…
      Вскоре процессия возобновила путь.
      …Я остановилась и прислушалась. Остановился и Колокольцев. Где-то в лесу раздавался звук работающего мотора.
      «Вездеход», – сказал Олег.  «Ма-а-ма», – мяукнул Пушок. Я кивнула обоим.

2007 г.