Олег

Утро было тяжелым. Ну как утро… У кого утро, а у планктона офисный обед. Голова трещала, душа требовала жидкости и радости.
Олег поднялся с обшарпанного дивана, дождался пока перестанет качать и зрение сфокусируется в одной точке. Боцман называл это: «Выровнять давление». И раскатисто ржал каждый раз при этой фразе. Вот счастливчик, с вечера хлещет наравне с Олегом, а с утра, как огурчик. Вот у таких и морской болезни не бывает, каждый раз с завистью про себя вздыхал Олег. У него-то похмелье снять — целая наука и несколько недель времени.
Вот и сейчас квасить начали давно, очень давно. Даже Боцман успел отчалить в дальнее плаванье к очередной зазнобушке. Хорошо хоть топливо с собой не прихватил. И даже сигарет оставалась почти целая пачка.
Олег решил выйти на балкон, перекурить это дело, обдумать величайшие мысли, которые посещали обычно в такие вот сложные философские времена утреннего похмелья.
Март наливался силой. Уже капало с крыш, солнце припекало, как в хорошем солярии (да-да, бывало и туда он когда-то заглядывал), птицы чвиркали где-то совсем над ухом… Но что-то было в этой пасторали леденяще жуткое и неестественное. Что именно Олегу никак не удавалось уловить, боль в голове была адская и все мысли неуловимо ускользали скользкими ужами.
Птицы, вероятно, решили устроить перекличку перед построением и устроили галдеж, как бабы на областном рынке, рядом с которым он жил когда-то. СТОП! Какие птицы, к чертям?
Квартира у Олега была далеко не фонтан. Двушку у рынка он давно разменял на это убогое подобие жилья с обшарпанными стенами, коридорной системой комнат и единственным окном, которое выходило как раз на оживленный перекресток. Зато разница в цене была огромной. Не работая жить можно было еще пару лет.
Сейчас же в городе царила мертвая тишина. Именно мертвая, потому что такую ему приходилось наблюдать только на кладбище, где он когда-то трудился, не покладая лопаты. Птички, ветер и никого вокруг.
Олегу стало совсем нехорошо, но, странное дело, даже запить эту мысль не хотелось.
На цыпочках, на всякий случай, он прокрался к двери. Дверь была тоненькой, как у всех на этаже, сквозь нее постоянно слышался гомон соседских детишек, переругивания баб на общей кухне, болезненные стоны старух и другие звуки, которые непременно должны быть в общежитии. Так тихо становилось только по выходным, когда молодежь разъезжалась по деревням к родителям, а стариков забирали дети. Но сегодня совершенно точно был не выходной, уж это Олег помнил отчетливо.
Решил выглянуть в коридор. Замок неприятно и угрожающе громко щелкнул в тишине. В коридоре стояла тишина.
Внезапно тишину разорвал дикий крик. А за ним какой-то звериный рык и грохот.
Олег запрыгнул обратно в комнату и защелкнул замок. Сердце билось о ребра и стучало где-то в ушах. Грохот повторился, послышались крики, шум, неразборчивый бубнеж. «Телевизор!» - понял Олег. Сердце начало возвращаться  в берега, но желание выходить испарилось насухо.
Олег решил вернуться на балкон, возможно он просто попал в момент, и сейчас улица вернулась к своему прежнему состоянию.
Птичий гомон и пустота. Олег зябко поежился и растерянно оглянул улицу.
Внезапно сердце снова ёкнуло: где-то за деревьями, наискосок от своего окна он увидел человека! Человек вел себя странно, старался вжаться в тень от домов, передвигался почти согнувшись  и постоянно оглядываясь по сторонам. Внезапно где-то за ним взвыла сирена. Человек еще ниже пригнулся к земле и перешел на рысь.
«ГРАЖДАНИН! ОСТАНОВИТЕСЬ!» За человеком гналась полицейская машина, поблескивая нарядными маячками. Что было дальше, Олег уже не видел. Он резко согнулся на балконе, колени дрожали, во рту пересохло. Олег  сел прямо на холодный пол, привалился к ограждению спиной и понял, что никогда в жизни он больше не будет пить.
Шел 2020 год. В Россию пришел ковид...