Глава 30. Темнота любящей души

        Аид лежал, опираясь на локоть, и смотрел сквозь ночной полумрак на спящую жену. Персефона была прекрасна. Для него именно она, а не Афродита, стала воплощением красоты, грации, изящества. Он вспомнил день, когда с первого взгляда без памяти влюбился в дочь Деметры. Тогда он прибыл на Олимп, чтобы обсудить с Зевсом охватившую Элладу эпидемию. Аид хотел попросить брата помочь людям, потому что Танатос и Гермес уже не справлялись со своей работой – не успевали забирать души умерших, чтобы сопроводить их в подземное царство. Аполлон и его служители день и ночь лечили людей, но их сил тоже не хватало. Воцарился настоящий хаос, души блуждали по земле, стеная и плача, взывая к богам, моля или забрать их, или вернуть обратно в тела. Тяжело чеканя шаг, Аид шел по мраморным дорожкам Олимпа среди роскошных деревьев, благоухающих цветов, зеленеющих кустов. Он уже почти дошел до чертогов Зевса, когда его привлекли звонкие голоса юных богов. Подумав немного, он свернул на звук, решив одним глазком посмотреть, что они затеяли.

        Олимпийцы резвились на мягкой траве, весело гоняясь друг за другом. Среди деревьев золотыми всполохами мелькали шелковистые кудри, иногда на поляну, заливаясь смехом, выскакивал то один, то другой небожитель. Вместе с богами в игре участвовали нимфы, дриады, грации, оры, хариты. Заметив сидевшую в стороне Афину, Аид направился к ней.
       
        - И что у вас тут происходит? – поинтересовался он.
        Богиня пожала плечами.
        - Обычные игры, ничего нового.
        - А ты почему не участвуешь в веселье?
        Афина удивленно посмотрела на него и снова повернулась к друзьям.
        - Действительно, чего это я, - хмыкнул Аид. – Как твои успехи? Ты не заглядывала ко мне с тех пор как закончила обучение у Гекаты.
        - Прости, дядя, - виновато улыбнулась Паллада, почувствовав в голосе владыки легкий упрек. – Я хотела навестить тебя, правда. Но спартанцы и греки затеяли очередную кровопролитную войну, я никак не могу их утихомирить.
        - Что ж, понимаю, - мягко ответил он. – Как освободишься – милости прошу в мой дворец.

        Бог собрался было уходить, но его внимание вдруг привлекла одна из красавиц. Он не помнил, чтобы видел ее прежде. Длинные мягкие кудри цвета созревшей пшеницы свободно развевались за спиной, когда девушка убегала от преследовавшего ее Гермеса, под кронами деревьев разносился мелодичный смех, больше похожий на пение птиц. Губы, подобные лепесткам роз, приоткрывали жемчужно-белые зубы, щеки алели от быстрого бега, миндалевидные глаза серо-зеленого цвета обрамляли пышные светлые ресницы. Пробегая мимо, едва касаясь травы, она бросила на владыку подземного царства быстрый взгляд, до Аида донесся аромат цветов, исходивший от ее шелковистой кожи, и мрачный бог почувствовал, как сердце его забилось быстрее, а дневной свет на мгновение померк.

        - Кто это чудесное создание? – внезапно севшим голосом спросил он у Афины, указывая на красавицу.
        - Как кто? – озадаченно сказала богиня. – Ах, да, ты же у нас редкий гость, не успеваешь следить за тем, как мы взрослеем. Это Персефона, дочь Деметры.
        - Когда я видел ее в последний раз, она была очень милой маленькой девочкой. Времени вроде прошло немного, но ее теперь и не узнать!
        К Зевсу Аид в этот день все-таки пошел. Но уже с другим вопросом – он твердо решил жениться на Персефоне…

        Богиня перекатилась на другой бок и, не просыпаясь, прижалась к мужу. Аид нежно откинул прядь с ее лица, вспомнив, как она боялась его в первые недели супружеской жизни, хоть он и старался быть с ней мягким и заботливым. С Зевсом тогда проблем не возникло – чувствуя перед братом вину из-за уведенной им Геры, громовержец легко дал согласие на брак. Но стоило Аиду забрать Персефону с поля, где девушка собирала цветы, как взбунтовалась Деметра. Владыка прекрасно ее понимал – нужно было сначала идти к матери девушки, а не к брату, но он заранее знал, что скажет богиня плодородия, поэтому не решился. Испуганная Персефона, оказавшись в мрачном подземном царстве, целыми днями отсиживалась в спальне и начинала дрожать каждый раз, когда Аид входил в комнату. Никакие уговоры и подарки не могли прогнать страх из ее глаз. Тогда владыка царства мертвых решил задействовать все свое мужское обаяние, чтобы, наконец, сломать эту стену.

        - Прекрасная Персефона, неужели я действительно способен внушить такой ужас? – промурлыкал он своим низким бархатистым голосом, присаживаясь на край кровати. Его юная жена сидела, накрывшись покрывалом из редкой верблюжьей шерсти. Она вздрогнула, когда он приблизился к ней, но отодвинуться не решилась. Вдруг муж разгневается? – Ну же, посмотри на меня и успокойся, - продолжал между тем Аид. – Ты видишь, я не собираюсь причинять тебе вред. Давай просто поговорим, я не кусаюсь.

        Ободренная его словами и теплой улыбкой, Персефона постепенно перестала дрожать. Уже через час они увлеченно обсуждали различные сорта цветов. Беседуя, Аид как бы между прочим предложил жене прогуляться до поля печальных асфоделей. Заинтересовавшись цветами, о которых она столько слышала от Гермеса, Персефона согласилась. С тех пор они гуляли вместе каждый день, и через неделю юная богиня влюбилась в Аида без памяти, совершенно забыв об Аполлоне, с которым ее тогда связывали нежные чувства. И когда Зевс, поддавшись мольбам Деметры, потребовал, все же, вернуть Персефону матери, Аид спокойно отвез жену на Олимп, уверенный, что любимая все равно останется с ним. Правда, девушка перестаралась – она так яростно упрашивала оставить ее с мужем, что Деметра утвердилась в мысли: коварный Аид с помощью Гекаты околдовал бедную девочку. Оба, и Аид, и богиня плодородия, сильно поругались и, разгневанные, предстали перед Зевсом, моля разрешить их спор.

        - Ты должен спасти мою дочь! – кричала Деметра, схватив Зевса за руку. – Это из-за тебя она оказалась во власти владыки мертвых! Моя Персефона, мой нежный цветок, судьба которой – жить под яркими лучами солнца, вынуждена теперь сидеть под землей, в его мрачном дворце. Мало ему было твоего согласия, так Аид дал ей какое-то зелье, чтобы Персефона не захотела покидать его!
        - Ты что же, считаешь, что меня невозможно полюбить без каких-то особых чар? – не выдержал владыка подземного царства многочисленных нападок Деметры.

        Старшие боги замолчали, прожигая друг друга ненавидящими взглядами. Зевс, не зная, как решить эту проблему, призвал на помощь Афину. Богиня, поговорив с Деметрой и, как могла, успокоив ее, зашла в комнату, где томился в ожидании Аид.

        - Как ты мог? – дрожащим от гнева голосом поинтересовалась она у дяди, закрывая дверь. – Как ты мог похитить беззащитную девушку? Что за дикие выходки, Аид?
        - Я полюбил ее, - тихо ответил владыка, понимая, что это вряд ли послужит ему оправданием. – И я ведь не просто так ее похитил, Афина, я добился у Зевса разрешения на наш брак.
        - А у матери, значит, разрешения попросить не решился? – проницательно посмотрела на него Паллада.
        - Она бы отказала, - еще тише откликнулся он.

        Удивительно, но именно рядом с племянницей владыка вдруг почувствовал всю тяжесть своего поступка, ощутив себя провинившимся мальчишкой. Когда на него с обвинениями накинулась Деметра, он защищался, как мог. Но ясный голос Афины как будто привел его в чувство.
        - Проучить бы тебя как следует, - тяжело вздохнув, сказала она. – Вот возьму и скажу Зевсу, что ты околдовал Персефону. Может, хотя бы это отучит тебя увозить девушек без их согласия.
        - Но ты же этого не сделаешь? – ужаснулся Аид.

        Бросив на него странный взгляд, Афина выскользнула за дверь. Тихо посовещавшись с отцом, она посоветовала спросить у самой Персефоны, чего она все-таки хочет.
        - Конечно, моя дочь решит остаться с ним, ведь он околдовал ее! И ты прекрасно это знаешь, Афина! – вспылила Деметра. – Но ты всегда будешь на стороне Аида, ведь вы с ним такие хорошие друзья!
        - Прекрати, Деметра! – не выдержал Зевс. Он не мог вытерпеть, что кто-то подверг сомнению мудрость и справедливость его дочери. – Ты прекрасно знаешь, что Афина – не только богиня мудрости, но и ученица Гекаты. Если Персефону опоили или околдовали, она легко это поймет и расскажет мне, несмотря на свою дружбу с Аидом! Или у тебя есть причины сомневаться в ее честности?
        Деметра лишь безнадежно махнула рукой, уже уверенная, что дочь ей не вернут.
        - Если Аид говорит неправду, я скажу об этом, какими бы мы ни были друзьями, - сказала Афина, с беспощадностью рассматривая владыку, замершего под ее взглядом. – И он это знает.

        Паллада на несколько часов заперлась в комнате с заплаканной Персефоной, а когда вышла, уверенно сообщила – никакого заклятия нет. Призванная Зевсом Афродита подтвердила – она чувствует в своей подруге  искреннюю любовь к мужу. Изрядно уставший от всей это ситуации, Зевс предложил юной богине самой выбрать – вернуться на Олимп или остаться с мужем. Бедная девушка снова разрыдалась от отчаяния. Она не хотела расставаться с матерью, но и обожаемого мужа бросить не могла. Решив доказать нечестность Аида, Деметра склонилась к дочери.
        - Скажи, милая, ты ела что-нибудь в подземном царстве? – ласково спросила она. Богиня знала – стоит вкусить пищи в мире мертвых, как останешься там навсегда.
        - Только зернышко граната, - потерянно пролепетала девушка.

        Не пир, конечно, но забрать ее оттуда навсегда Деметра уже не могла. Тем более, зерно священного граната как символ семейных уз прочно связало ее дочь с новоиспеченным мужем. Посовещавшись с Афиной, Зевс решил, что теперь Персефона полгода будет жить под землей, с мужем, а другие полгода – на Олимпе, с матерью.
        - Но ты в любой момент можешь прийти ко мне, любимая, - шепнул жене на ушко Аид, собираясь покинуть Олимп.

        Конечно, владыке подземного царства пришлось еще раз выслушать жесткие упреки от Афины. На несколько месяцев она прервала с ним всякое общение, отказываясь разговаривать, даже когда Аид сам заявлялся на Олимп, пока он, наконец, не вымолил у нее прощение. Со временем и Деметра, глядя на то, как счастлива ее дочь, успокоилась и простила владыку.

        Аид хмыкнул, возвращаясь к реальности. Воспоминания снова всколыхнули в нем любовь к жене. Он знал – несмотря на внешнюю хрупкость, Персефона была очень сильной, настоящей царицей богов. Он просто обязан создать для нее счастливый мир, его жена заслуживает сияющего трона, а не тех развалин, в которые по его вине превратился Олимп. Если Зевс смог, то и у него получится. В этот момент Аид окончательно решил судьбу Афины.

***

        Богиня не знала, чего еще хочет от нее дядя. Посланники Аида явились за ней неожиданно, когда пленницы уже готовились ко сну. Неприятные на вид существа с кожистыми крыльями, краги, почтительно поклонившись пленницам, объяснили цель своего прихода. Дежуривший в это время Дионис никак не смог помешать им – ослушаться прямого приказа царя богов было немыслимо. Он только успел шепнуть Афине, что постарается как можно быстрее отправить весточку Аполлону. И теперь богиня шла за своими провожатыми, настороженно оглядываясь по сторонам. Они завели ее в самую глубь дворца, эти коридоры богиня видела впервые, но уже перестала удивляться. У нее появилось чувство, что чертоги отца вмещали в себя настоящий лабиринт, хотя внешне дворец выглядел небольшим.

        Наконец, стражи и пленница остановились у невзрачной двери, скудно освещенной факелами. Она распахнулась, открывая вход в небольшую комнату. Здесь было пусто, лишь в центре стояло золотое кресло невероятной красоты, отбрасывая на стены легкое сияние. Несмотря на охватившую ее тревогу, Афина невольно залюбовалась прекрасным творением, сразу узнав руку Гефеста. Совершенное, без единого изъяна, оно было усыпано редкими драгоценными камнями. Верх спинки украшал плющ из изумрудов, его венчали головки роз из редкого розового граната. Каждая имела свою форму, каждая была по-своему чудесна. На некоторых бутонах в мерцающем свете факела блестели алмазные капельки росы. Афина невольно шагнула к этому произведению искусства, желая рассмотреть его поближе. Но не успела она одуматься, как слуги уже усадили ее в кресло. И как только она коснулась сидения, из подлокотников бесшумно выскользнули золотые цепи в виде гибких стеблей вьюна, обхватив руки и ноги богини. Дернувшись от удивления, Афина заметила Аида, стоявшего рядом с креслом. Жестом царь приказал всем покинуть комнату и остался с племянницей один на один.

        - Что это значит, Аид? – холодно спросила богиня. – Теперь ты будешь меня пытать?
        - Нет, что ты, - владыка подошел ближе. – Просто я наконец-то нашел способ привлечь тебя на свою сторону. Поверь мне, так будет лучше для всех, особенно для тебя.
        - Правда? И что же это за способ? Мне даже интересно, - хмыкнула Паллада.
        - А я расскажу. Все очень просто. Геката изменит твои воспоминания. Ты будешь думать, что ты – моя дочь. Тебе больше не придется исправлять ошибки Зевса, страдать из-за его жестокости и черствости. Вместе мы будем счастливы, сможем сделать много хорошего и для богов, и для людей. Если захочешь, я свяжу узами брака тебя и Аполлона. Впереди тебя ждет прекрасная жизнь, милая моя Паллада.

        Афина замерла, пытаясь осознать смысл сказанного. Он шутит или нет? Изменить ее воспоминания? Как он вообще до такого додумался? Богиня невольно подалась вперед, порываясь встать, но золотые путы держали крепко.
        - Аид, что ты говоришь? – тихо произнесла она, устремив на дядю взгляд бездонных синих глаз. – Слышишь ли ты себя? Одумайся, пока не совершил непоправимое! Я тебя знаю, это не ты!

        Аиду стало не по себе. Он почувствовал отчаяние и страх племянницы, но, в то же время, в ее голосе проскользнуло что-то еще. Что-то похожее на… жалость? Нет, он не ошибся, она искренне жалела его, несмотря на все ошибки, которые он совершил. Бог отступил на шаг, запаниковав. А вдруг Афина права, и он действительно потерял себя? Поступил бы он так еще столетие назад? Что он делает? Неужели он действительно сможет причинить вред своей мудрой Палладе? Перед его глазами мелькнула маленькая Афина, храбро протягивающая к Церберу маленькую ручку. Но ее образ тут же сменила печальная Персефона. Новый царь тряхнул головой. К нему вернулась уверенность в правильности собственных действий. Все это на благо богов и смертных. Афина нужна ему, без нее он не сможет восстановить былой мир. Но по своей воле эта мудрая богиня не станет ему помогать. Так что придуманный им способ – жестокое, но необходимое решение. Надо только объяснить ей, Паллада поймет, что другого выхода у него нет. Она всегда его понимала. К тому же, нервно усмехнулся Аид, даже если он все-таки сошел с ума, сейчас он не может все бросить – слишком многое стоит на кону.

        - Афина, - Аид опустился рядом с племянницей на табурет, появившийся из воздуха. – Поверь, я не хочу прибегать к такому жестокому способу. Поэтому, прежде чем позвать Гекату, я расскажу тебе о твоей матери. Сейчас ты никуда не сможешь уйти, как делала раньше, избегая этого разговора. Для меня очень важно, чтобы ты все узнала, потому что эта история показывает, каким жестоким может быть Зевс с теми, кто, как ему кажется, встал у него на пути. Он и тебя уничтожит, если понадобится.

        - Ты непоследователен, - заметила Афина, пропустив мимо ушей последнее замечание царя. – Какой смысл рассказывать мне о матери, если потом Геката изменит мою память?
        - Это лишь крайняя мера, - помолчав, ответил Аид. – Я не хочу делать этого, но, если история твоей матери не убедит тебя встать на мою сторону, придется звать Гекату. Слушай же, Афина. Твою мать звали Метида. Она была океанидой – дочерью титана Океана и титаниды Тефиды. Прекрасная, смелая, дерзкая, невероятно умная… Мы все ее любили, все детство она провела с нами, совсем еще юными богами. Но когда Крон решил извести своих детей, Океан, испугавшись за дочь, запретил ей появляться в нашем доме. Пытаясь спасти нас по просьбе отчаявшейся Реи, он убеждал Крона не трогать собственных детей. Но тот все твердил о каком-то пророчестве, о том, что мы свергнем его, как только окрепнем. Глупые мойры никогда не умели держать язык за зубами.

        - Осторожнее, ведь ты говоришь о богинях судьбы, - тихо заметила Афина.
        - Они вовсе не богини судьбы, - нахмурился Аид. – Они лишь следят за тем, чтобы судьба исполнялась, но не творят ее. Истинная богиня судьбы – Ананке. Но разговор не об этом. Крон, наслушавшись мойр, усыпил нашу мать, уменьшил нас и проглотил одного за другим. Лишь с Зевсом он промахнулся – Рея в последний момент успела спрятать своего младшего сына у Океана, а вместо него уложила в кровать завернутый в одеяло камень.
        Зевс счастливо рос вместе с океанидами. Крон же был уверен, что предотвратил опасность. Наш младший брат еще крепче сдружился с Метидой, они целыми днями пропадали на берегу моря – купались, строили города из песка, разрушали их и снова строили, собирали ракушки, прятались от следивших за ними нереид в зарослях водорослей. А когда повзрослели, поняли, что любят друг друга. Океан дал согласие на их брак, ему нравился Зевс, к тому же, он привык считать его своим сыном. А потом эта парочка решила нас спасти. Мой брат целыми днями пытался придумать достойный план, но ни один из них не был достаточно хорош. Тогда на помощь мужу пришла умница Метида. Неделю она пропадала в лесах и полях, собирая особые, только ей известные травы, еще неделю скрывалась в своей комнате, готовя подходящее зелье. Наконец, когда все было готово. Метида объяснила Зевсу, что от него потребуется, и темной безлунной ночью они отправились к Крону. Пока Зевс стоял на страже, твоя мать подлила зелье в его кубок, внушив затем спящему титану сильную жажду. Подскочив с кровати, он выпил все, что было в кубке, и снова лег спать. А утром ему стало нехорошо. Призванные зельем, мы сумели выбраться наружу, вновь приняв свой облик. Пока Метида и Рея помогали нам прийти в себя, Зевс вызвал отца на бой. Они сражались долго и жестоко, Крон был очень силен, но, все же, брат победил. С нашей помощью он связал отца и низверг его в Тартар. А потом мы все переселились на Олимп, объявили себя богами и правителями мира, создали свой собственный город. Рея отправилась с нами. Она попросила выделить ей отдельный дом в самом уголке Олимпа и ушла жить туда. Пока одним ранним утром не исчезла.

        - Исчезла? Куда? – тихо спросила Афина.
        - Никто не знает. Скорее всего, просто ушла, почувствовав себя лишней, ведь вся власть теперь была у нас, мы начали создавать собственный мир. Возможно, сейчас она, никому не видимая, живет где-нибудь на берегу лесного озера...
        После победы над Кроном мы пировали в своем новом городе днями и ночами. Спасителя Зевса мы избрали своим царем, Метида же стала царицей. Мой брат быстро освоился с полученной властью и начал показывать характер. Но твоя мать всегда умела успокоить его. Прежде чем принять какое-то судьбоносное решение, Зевс шел к ней за советом. Он очень любил ее, - голос Аида дрогнул. На мгновение он прикрыл глаза, затем продолжил. – Олимп расцветал под их руководством, люди с каждым днем жили все лучше, наступил золотой век. Но… Однажды Зевс отправился к мойрам, чтобы узнать что-нибудь новое о своей великолепной судьбе. – Голос Аида наполнился желчью. – И мойры рассказали ему, что вскоре у них с Метидой родятся двое детей. Дочь мудростью и красотой превзойдет свою мать, сын же будет наделен такой силой, что со временем станет способен свергнуть отца. Вернувшись на Олимп, Зевс ничего не сказал жене, хотя она сразу почувствовала неладное. День за днем он обдумывал услышанное, отгородившись от всех, даже от любимой, забросил все свои обязанности. А однажды ночью попытался усыпить Метиду ласковыми речами. Но твою мать не так-то легко было провести. Она сделала вид, что дремлет, но, едва почувствовав касание Зевса, превратилась в птицу и выпорхнула из окна. Зевс же, обратившись орлом, погнался за ней. Они долго метались, превращаясь то в одно животное, то в другое. Но, в конце концов, он нагнал и поглотил ее. К тому времени Метида была уже беременна тобой и твоим братом. Твой отец любил Метиду больше всех на свете, но даже это не спасло ее, когда он увидел в ней угрозу.

        Умолкнув, Аид посмотрел на племянницу, чтобы понять, какую реакцию вызвал у нее его рассказ. Афина неподвижно сидела на золотом троне, устремив в никуда отсутствующий взгляд. Глаза ее уже не были того глубокого синего цвета, который успокаивал, дарил покой и наполнял мудростью и смирением всех, кто в них смотрел, - они превратились в бездну, черную и беспощадную. Таким был «взгляд смерти» самого Аида. Владыка испугался – вдруг он совершил ошибку, рассказав ей обо всем, и пробудил тем самым какие-то страшные древние силы, дремавшие в богине? Он был недалек от истины – слушая его рассказ, Афина чувствовала, как внутри нее зреет взрыв невероятной мощи. Палладу охватили чувство, неведомое ей раньше – ледяная ярость, могучая, непобедимая, черная. Понимая, что, если она поддастся ей, то обратно уже не вернется, богиня сильнейшим усилием воли заставила снова сжаться в комок эту страшную силу. Нельзя терять рассудок, только не сейчас. Возможно, эта мощь позже поможет ей спастись от Аида. Может, с ее помощью Афина освободит Олимп и богов. Но что если, выпустив ее, она изменится навсегда?

        Оказалось, что борьба богини с самой собой заняла несколько часов. Дав ей возможность прийти в себя, Аид ушел, решив, что Паллада заснула. Но надолго оставить племянницу не решился – когда она, наконец, открыла глаза, он снова был рядом, терпеливо ожидая ее пробуждения.

        - Прости меня, - мягко сказал он, увидев в раскрывшихся глазах своей любимицы боль и страдание, снедаемый бесконечным чувством вины. – Мне очень жаль, милая. Но я должен был рассказать тебе об этом.
        - Знаешь, ты ведь ничем не лучше Зевса, - глухо откликнулась богиня, прожигая дядю взглядом, полным презрения.
        - Что? – поразился Аид – она практически в точности повторила слова Аполлона. – Что ты такое говоришь, Афина?
        - Зевс всю жизнь скрывал от меня правду, потому что боялся потерять меня. Но он не думал о том, что я имею право знать. Ты же рассказал все только для того, чтобы я отказалась от своего отца и перешла на твою сторону. И не подумал о том, что мне больно будет услышать все это, особенно сейчас, когда я оторвана от семьи, которая так мне нужна. Так в чем же между вами разница, Аид? Вы оба использовали меня, чтобы добиться своих целей, и ни один из вас не подумал обо мне. Хотя оба твердили о своей безграничной любви и преданности. Знаешь, сейчас я очень близка к тому, чтобы возненавидеть вас обоих. Ты даже не представляешь, каких усилий мне стоит бороться с этим чувством.

        Аид прислонился к стене, оглушенный ее словами. Не этой реакции он добивался, хоть и понимал, что племянница права. Он просто использовал ее, чтобы подарить Персефоне новый мир. Афина никогда бы с ним так не поступила. Но он снова смог убедить себя, что поступил так не только ради своей выгоды. Ведь он искренне желал племяннице счастливой и спокойной жизни, так было всегда.

        - Зови Гекату, - тем временем, тихо, но твердо сказала Паллада.
        Аид вздрогнул.
        - Афина, прошу тебя, давай поговорим о том, что я тебе рассказал. Я отвечу на любые твои вопросы, мы все решим. Я вовсе не хочу прибегать к этому способу.
        - Зови ее, - сказала богиня, с трудом сдерживая рвавшуюся наружу ярость. – Делай то, что задумал. Потому что по-хорошему ты моей поддержки никогда не добьешься.
        - Но…
        - Зови Гекату! – хрипло крикнула она.
        Аид опустил голову.
        - Хорошо, я позову ее. Прости меня, если сможешь.
       
        Он развернулся и вышел из комнаты.