Последние Кельты. Часть вторая. Глава 26

18+



                РОДИТЕЛИ И ДЕТИ. НАМЕКИ НА ПЛОХОЕ
                ЧТО БЫ БЫЛО, ЕСЛИ БЫ ЛЭЙВ СТАЛ ТЕМНЫМ



     Прошло некоторое время. Энрике сидел на веранде, обхватив руками голову. Начались нехилые проблемы: сын приведет в дом свою первую любовь. Помирились, блин, с долгих разговоров, все возобновили. Вернулся, дурень, с горя. С отчаяния. Вот нахрена?! Знакомить. Если так, значит намерения достаточно серьезные. Пробив давно по базе ее инициалы, дату рождения, родителей, остальных, о чем уже говорилось, еще обсудив то видео в костюме с Тором, глава семейства не мог найти себе места. До сих пор. Еще придется ломать аккаунты. Вдобавок, Торстейн сказал: она дерьмо отборной марки. За тупость Ингилэйву надо орден надеть на голову. Раз тому ТАК гормоны в кровь шибанули. Отец попросил проследить за сыном опять. Тот согласился. Хихикая, потирая руки. Работа продолжалась. Как два детектива, рыли данные, обалдевали который раз.
     Заключили старший сын и отец договор давно, с целью выкинуть ****ь из жизни Светлого окончательно, промыть ему мозг после. В котором не было даже понятий, как различать мед от дегтя. Раз не получилось с Этайн ничего, коли сын потерял достойную женщину, полюбив ее. Действительно, полюбив. Не влюбившись. Ее убили.
     И отходил Ингилэйв от страшного горя довольно долго: с алкоголем, слезами, бессонницей и остальным. Вот тут–то, как специально, ему позвонила та дурища,  принялась сочувствовать. Не зная настоящего положения дел – думая, кто–то на курсе умер, свалившись с окна. О своей любви к Этайн Лэйв решил не рассказывать вообще. Точнее, о том, кто на самом деле это был. Потому на Стене в социальной сети написал – погибла родственница. Стоило так сделать – явилась та ****ина, без косметики и прочего.  Тот решил: раз та типа исправилась – можно дать второй шанс. Возлюбленную все равно не вернуть. Все закрутилось по–новой, только на ржавой карусели. Что Гвелду ОЧЕНЬ не понравилось. Искать еще одну женщину для сына у него рука не поднималась после произошедшего. Иначе будет выглядеть, как издевательство над убитым горем Светлым.
     Торстейн, недолго думая, принялся дальше играть в свою игру. Не прогадал и в этот раз. Продолжая под видом брата, переодевшись в его одежду, ходить к ней на свидания. Понятное дело, тупая девка ничего не увидела. Думая: это глупый брат Темного. Как всегда, поливая Светлого в мыслях отборной грязью. Играя хорошую девочку. Тор еле держался, чтобы не зарядить ей с ноги по морде, или под зад, да так, чтобы раз и навсегда заткнулась. Ладно, там обычным проституткам с трассы он разбивал ВСЕ, до чего добирался, но тут оказался особый случай.
     Однажды Ингилэйв спросил его, не надоело ли тому творить свои поступки.  Напомнив о бочке меда с ложкой дегтя. Намекнув: Свет лучше Тьмы.
     Тор, выкурив сигарету до конца, ответил на вопрос. Поражаясь: на кой фиг младший вернулся к полному дерьмищу. От отчаяния, что ли? К тому же, после гибели милой.
     - Вот стоит перед тобой бочка меда. Ее открыли, добавили ложку дегтя. По логике, весь мед испорчен, его есть нельзя. Так говорят в народе.
     - Брат, - улыбнулся Властелин Тьмы, - чего же ты хочешь мне этим сказать?
     - Неужели станешь есть?
     - Да. А знаешь, как? И почему? ЭТО ВСЕГО ЛИШЬ ЛОЖКА!!! Да, ее какой–то дебил положил. И что? Получит по щщам, а я, как умный эрудит, не стану выкидывать весь мед. Вычищу его от несъедобного. Хоть руками выгребу, а на дне, или в середине, нет загрязнения, заметь. Мед, кстати, никогда не портится. Если настоящий. А вот если его кинуть в бочку дегтя, красиво станет. Небольшое количество что меда, что дегтя от перестановки слагаемых не поменяется. – Он открыл энергетик, с шипением из алюминиевой банки полился напиток. Инги поморщился. Он ненавидел такое, как и запахи подобного. Брат пил сие очень редко. В основном предпочитая красное вино. – А ты, Светлый, выкинешь всю бочку, послушав других. Тех же старух. Кому вбили в голову: так правильно, а не так, как мы с тобой живем. В результате, они сами не живут,  обрекают на нищенское, унизительное существование ВСЕХ, кто уши развесил и впитал в себя никому не нужные умозаключения. То же самое, как притащился бы кто–нибудь из католиков Средневековья, увидел мир, нас, магов, - стал бы крестом всем все показывать, глаза от страха выпучив. Нифига не понимая: ЭТО СОВРЕМЕННЫЙ МИР, все догмы давно ушли, как Молот Ведьм. Крестил бы каждого встречного, машины, дома, провода, троллейбусы, автобусы, весь транспорт. Встреться мне этот придурок - пеплом бы лежал, как все несчастные ведьмы Средневековья. Знаешь, почему в Германии дефицит женщин? Пожгли своих за века, обрушив генофонд и демографию под ноль. Послушав каких–то там попов… Или как там они называются. Епископов. Вспомни рассказы отца, как он крушил в то время козлов, сжигающих за любую мелочь красивых девушек. Сейчас в современной России правят балом религиозные фанатики, коих пора закрыть на зоне пожизненно. Только никто этого делать не станет по–хорошему. – Недобрый смешок сорвался с уст мужчины. Он прихлебнул свой энергетик ярко–зеленого цвета. – Всем нужны демократия и также капитализм. Масонам всегда выгодно обрушать сильные державы, потому там творится НЕХИЛЫЙ развал. Вспомни, ЧТО я сделал с религией в нашей школе? Когда пришел поп на урок, принялся болтать, типа хеви–металл от Сатаны и прочее? Будто все в Мире настолько плохо, типа придет Антихрист, и дальше бред, бред, бред…
     Ингилэйв прекрасно понял, о чем говорит брат, упомянув попа. Про ложку дегтя в бочке он также понял. Но все равно, остался при своем мнении. Хотя Темный был прав на все сто процентов. Как всегда.
     - Я сначала сказал этому товарищу, подняв руку: а зачем мозг у человека? Тот заткнулся, но принялся рассуждать: все, мол, создал их Бог. И рассуждать не обязательно на тему, особенно философствовать. А то можно не познать тайны христианства, е–мое. После этого я снова спросил: зачем мозг попу? Если их Бог все сделает, подаст. Тот промолчал. Я дальше начал продолжать тему. Предложил раздать все богатство храмов нищим и бедным. На меня, Лэйв, поглядели, как на идиота. Потом началось перечисление грехов… Не говоря о следующем: грехи у этих фанатиков поехавших в их башке. Они же ничего другого не видят. Я заявил: если мозг, в принципе, не нужен, то человек превращается в зомби. Прыгнул на парту, выкинул в коридор Библию. Рассказал о динозаврах и падении метеорита, о том, как все проплачено в плане урока ОПК. После принялся рассуждать на тему, откуда взялась жена Каина, как мужик имеет мужика, как из жопы рождаются дети, перепачканные ясно в чем. Класс принялся громко смеяться. А дальше я затеял тему про пьянку с девками, и последующий секс, когда те в отключке. Дальше – она ничего не помнит, как забеременела, типа ветром надуло. Вот вам  непорочное зачатие. Хотя ничего порочного в слиянии клеток, сексе мужа и жены я не вижу. Ох, как тот дед пошел на меня орать! Будто я отродье Сатаны. Попаду типа в Ад после Смерти. Я расхохотался, спросил про презервативы. Поп ответил: грех, детей в семье должно быть много. На вопрос про изнасилование он промолчал. Он вышел в коридор, поднял свою сказку с пола, треснул меня по лбу ею. Перекрестил. Я улыбнулся. Заявив: все - ваши сказочки про дядю на облаке, скоро в обществе устроят новый тысяча девятьсот семнадцатый год. Это не наши Боги – наши Боги сидят в Асгарде на троне, не только там, радуются за нас. Люди придумали себе какую–то несбыточную фигню о непорочном зачатии, забили себе в мозги. Сделав целый культ. Поп поставил мне кол, а на следующий день умер невесть от чего. Наверное, стал думать над моими вопросами. Точнее, я убрал его с дороги. Кстати, тот заявил: динозавры погибли в результате потопа. Чего не придумают люди, чтобы оправдать свои домыслы, сказки, лишь бы себя выставить белыми и пушистыми… Вспомни, как на отца наехал директор. А еще друг один рассказал в те времена историю… «У меня девушка протестантка (ну да, не повезло). Историй таких хватает, и вот одна из них... А начать надо с того, что я невысокого роста, и худой (не тощий), и есть у меня ветровка, на которой изображён череп. Бабулька девушки постоянно меня к врачам посылает, думая, что я чем-то болен. И вот, в очередной раз огорчив её, что я здоров, она выдала ей: «Это всё череп из него высасывает». Вот ВО ЧТО превратилась страна… Но скоро мрак кончится, поверь. Я начну свою работу.
     Они стояли, разговаривали о насущных проблемах. Лэйв кивал, соглашаясь с братом,  также подумывал о собственных детях, свадьбе с Кариной. Игорь явно не договаривал. Намеками пытаясь донести до близнеца важные вещи. Вспоминая школьные годы. Особенно когда было засилье религии. Когда родителей, кто не желал ходить на ОПК, начинали делать изгоями, психологически везде травить, нагоняя на таких Ювенальную Юстицию. Будто дети не видят годами отцов, матерей в командировках. Притом, что оба родителя жили дома, никуда не ездили по работе. Суды выдавали одно решение за другим: освободить детей от религиозных уроков. И то со скрипом… Так страна поперла назад, в дореволюционное время.
     Следом начались нехилые восстания в крупных городах. Церкви обложили нехилым налогом. Они принялись закрываться, деньги ушли в казну государства, как в свое время в СССР. Но все равно, оставались те, кто не понимал ни суда, ни доброго слова. Люди с промытыми мозгами из старшего поколения, их дети. Больные индивиды не лечились временем ВООБЩЕ. Ни воспитанием, ни психологами, ни психиатрами. На них не действовало НИЧЕГО, поскольку в голове осталась лишь одна религиозная пропаганда.
     А еще надо было вытащить из задницы тех, кто ушел в леса под Тверью и ждал Царя. Но там разобрались с сектантами очень быстро, когда те вышли на силовиков, пришедших помочь. С вилами, крестным знамением: военные расстреляли всех, кто готовил госпереворот. С вертолетов, пехотными войсками. Там уже вообще ВСЕ катилось в Средневековье, царило чуть ли не крепостное право. Люди никогда не видели джинсов,  телефонов, остального современного блага. Они жили как звери, воспитывая детей, коих оказалось много, боялись цифрового кода на товарах из тринадцати палочек, электронных паспортов, грозили всем Концом Света и приходом Царя. Также там сидели выходцы из разных стран, коим нечто взбрело в пустую голову. Так те спрятались, продавая машины, квартиры, прочее имущество, отдавая деньги секте. Селижарово и прочие деревни рядышком сожжены, уничтожены, разровненные бульдозерами. В погребах поселений, в сараях нашлось громадное количество оружия. То было изъято, зафиксировано. Менты били моральных уродов сапогами, выбивая правду. И выбили: те готовили самую настоящую Революцию, намереваясь сделать ВСЕХ православными.
     У сектантов с поехавшей башкой имелись свои люди, кои штудировали Интернет,  распространяли ОЧЕНЬ дорогие фильмы о пропаганде своих учений. Некоторые распечатывали тексты, сии распространялись среди местных бабок. После того, как накрыли настоящих экстремистов, началось. Люди восстали против религиозного засилья в России. На площадях, во всех городах, горели детские православные книги, особенно много жглось бреда Бориса Ганаго: сумасшедшего писателя, сделавшего себе культ на старость лет. Писал книжки, обсирающие современный мир и нормальных людей. В восемьдесят с чем–то лет сочинял брехню, да и раньше, чушь благословила церковь, выставляющую сектантские учения в белом свете. Обсирая также магов. Под Питером сравняли почти весь район в одном городе, где развелось к тому времени море сектантов–царебожников. Сумасшедших посадили в тюрьмы, невзирая на закон, где те умерли, замолясь на своих кумиров. Квартиры их продали.
     Властелин Времени помнил, какой психоз творился в школах в то время. На религии помешались все, кому ни лень. Отец написал заявление, чтобы не посещать уроки религии, но начальство на просьбу плюнуло. Мол, раз страна исповедует православие, то все обязаны ходить. Разразился скандал, особенно по поводу отсутствия у Энрике крестика. Тогда Гвелд и понял: директора пора сносить. И снес, через Инквизицию. Те приехали в форме ФСБ, забрали под руки веруна, и уехали. Больше никакого урока фигни  в учебном заведении не было. Это вызвало шквал негодований в семьях верующих. Детей их исключили из школы, со словами: «Дуракам не место в светском заведении, раз для вас Земля плоская до сих пор». Вместо урока религии поставили предмет: «Этика и психология семейной жизни». Но некоторые идиоты до сих пор крестили еду в столовой,  кому на уроках промыли мозги. За что получали от местной шпаны по морде, обещали во время побоев Ад после Смерти. Лэйву также такой народ не нравился. Когда ненормальные лезли к нему с нравоучениями, разговорами про Бога, - получали под дых, или в глаз. Новое поколение фанатиков подрастало, просуществовало недолго. Получили свое: во дворах от гопоты, и не только от них.

     - Так вот, к чему я веду… Ввели вместо дебильного урока этику и психологию семейной жизни. Ты там часто бывал? – Спросил Торстейн.
     - Конечно! Семья - главное в жизни! Но не та семья, какую пытается навязать христианство. Там женщина вообще никто, звать ее никак. Где надо носить юбки, платки, пока не помрешь. Для меня семья – как у наших родителей. Любовь, красота, благодать, никаких скандалов, склок.
     - Отличная благодать! Я в четырнадцать ушел из дома строить свою жизнь. Вот поверь: вся хрень, коя творилась со мной дома – вернется в десятикратном размере. Я очень удивлюсь, ежели у какого–нибудь Светлого поедет крыша, от ненависти к Темным, и он начнет их пачками убивать. И ничего за то ему не будет. Потом, в один прекрасный момент, Трибунал даст ему леща, придется за свои преступления ответить. Мне как–то раз сон приснился. Как Светлый парень в логове Темных режет их, делает из их мяса рагу,  кормя своих господ. А рядом почему–то типа я нахожусь, поддерживаю его в этом деле. Я еще не тронулся башней, чтобы Темных своим же скармливать. Это уже во сне конкретный перебор. Парень в цепях мочит моих собратьев, насилует, убивает. Живет в подвале, кишащим крысами, тараканами, вшами, прочими сюрпризами природы. Интересная, однако, у него там жизнь. А ты что, собираешься представлять Карину нашим родителям? – Внезапно Тор сменил тему. Ему стало интересно, как среагирует брат на воспоминания о «Этике и психологии семейной жизни».  – Если да, то не делай даже!  Дров наломаешь! Реакцию отца увидишь сразу. И матери. Хоть квартиру снимай, но в дом не тащи. Ладно? – Торстейн очень недовольно, подозрительно поглядел на Властелина Времени. Чуя, КАКОЙ случится трындец, когда Архимаг увидит ****ь. КАК он после всыпет младшему - за выбор.
     Ингилэйву положение дел явно не понравилось. Он, стиснув зубы, принялся возражать Темному. Мол, дело молодых, куда ходить, зачем. И, в конце концов, оба в доме прописаны. Имеют право делать все, что угодно. Игорь замотал головой в знак отрицания.
     - Ты не понимаешь! Если даже я ушел, ничего плохого не сделав семье, нося лишь деньги, охраняя коттедж, то как быть с избранницей? Не рановато ли ее знакомить? Совсем берега попутал? Ежели притащу хоть одну бабу - до вечера не доживу. Такт надо соблюдать. Я итак плохой, в этой вашей семейке, мне там делать нечего. Моя семья - мои орды, слуги и остальные. Большего не нужно. Лучше бы родился в другой семье. А не среди Светлых, где одного выставили любимцем. – Обиженный Властелин Тьмы повернулся, пошел к своей машине, оставленной неподалеку у парка. Брат пытался его остановить, схватив за руку, резко развернув.
     - Ты не прав, Тор! Все не так! Мы из одного чрева вышли, нельзя себя вычеркивать от отца, матери! Я люблю тебя, несмотря на Тьму! Брат! – Младший пытался выровнять ситуацию. Но старший понимал: тот ничего не видит, не слышит. Думая: Карина идеальна во всем, так и начнет рожать детей каждый год. Просить еще наследников. Нет, нет… Фифа на то НЕ СПОСОБНА.
     Властелин Тьмы горько ухмыльнулся, пожал плечами:
     - Да ладно врать, будто любишь родного, Темного брата! Ты сам не понимаешь ничего!  У вас перевес и прочее в семье Света - не то, что у меня. Если бы все оказалось наоборот, то ушел бы Властелин Времени. Хотя, Светлый итак вырыл себе яму, из которой в ближайшие годы вряд ли выберется. Потому я начал тот разговор, о бочке меда, ложке дегтя. Не макай черноту в мед. Прошу тебя. И, несмотря на слова про то, как решу почистить мед руками, мой брат этого сделать НЕ СМОЖЕТ. – Тор нахмурился, ткнул пальцем в мага, выплюнув сигарету на асфальт. Настроение испорчено. – Мы ОЧЕНЬ разные. Нечего равняться на меня! Хочешь, бросай свой Свет, приходи ко мне, будем править Миром вместе. Не пожалеешь! Никаких баб, ничего не будет против воли Ингилэйва. Одни деньги, страны – в подчинении, разорвем ВСЕХ в клочья! Хотя кому я  предлагаю, блин. – Он тяжело вздохнул. Сколько можно объяснять элементарные вещи? - Забудешь свою Карину, найдешь хорошую девушку. Вкус в одежде у нас хороший. И в остальном. Но похоже, кто–то до сих пор слишком добрый. Раз не видит очевидного, у себя под носом! Рушится молодость, продолбанная на полную грязь, втоптанная в то, чего ты так ненавидишь… неужели нельзя найти кого получше? Сейчас влюбленность, причем безумная. Но потом, рано или поздно, всплывет правда. Не надо в свой мед вливать ложку дегтя. Послушай хорошего совета. Каждый раз, когда случается мура, мы встречаемся так,  разговариваем, словно в песочнице, о делах насущных. Знаешь, как заканчивают добренькие, наивные, с низкой самооценкой? В бутылке алкоголя, в фанатизме, жалости ко всему свету, обвиняя во всех своих бедах кого угодно, НО ТОЛЬКО НЕ СЕБЯ. Если желаешь – давай, разворачивай Время назад, сам умрешь при этом, когда нас станут отец с матерью зачинать. Можешь остановить их, в сам момент нашего создания. Но если опоздаешь, то не сможешь убить в матери половину яйцеклетки, коя дала мне жизнь. Я бы вернулся в другое Время, где родители мои стали бы Темные. Ну что? Давай! Говори  слова Богов, вложенные ими в момент зачатия! Брось вызов самой Тьме! Или Одину,  Тору, Вельвам.
     Властелин Времени побелел. В этот момент он почувствовал себя виноватым. Захотелось действительно бросить Карину, найти себе ту девушку, какая понравится и его брату. Тор все равно не станет отбивать избранницу, никогда. Он не умеет любить женщин, нрав не тот. Слезы выступили на глазах парня. Лишь бы не слышать никаких упреков. Как можно наступить на горло собственным чувствам? Тем более, первой любви? Он положил руку на плечо Властелина Тьмы, стараясь успокоить его. Две тонюсенькие косички по бокам его головы качнулись, упали кончиками на грудь.
     - Торстейн… Не надо! Пусть мы разные… Так Боги повелели. Стой! Я желаю, чтобы у моего брата случилась такая же сильная любовь, как у меня! Пусть Боги даруют Тору девушку, кою он полюбит больше жизни! Я возрадуюсь! Ежели наш отец не рад моему выбору невесты. Как скажу про свою, тот хмурится, поджимает губы. Пусть у тебя появится достойная пара! Да, я глупец… ОЧЕНЬ слабый глупец. Если не видел то же, что  Властелин Тьмы. Я про алкоголь, девушек, работу моделью, наркотики. Хотя моделью в одежде, в белом, я бы еще поработал. Но не желаю, чтобы толпы фанаток носились. – Он опустил голову, всхлипнул. Слезы стояли в очах. Губы дрожали, как голос.
     Тот, кого боялся весь Мир, улыбнулся слабо. Глаза остались печальны. Тьма сияла в этих сине–голубых, как сапфиры, очах.
     - Хоть понимаешь, ЧТО сейчас говоришь? Слова имеют свойство сбываться. Но за пожелание благодарю. - Тор картинно поклонился. - Хотя, будь брат поумнее, мы могли бы вместе составить хорошую компанию. Но без Светлой стези, Лэйв. Например, надо кого–то вернуть в наш мир. Или исправить ошибки, в Средневековье. Ты разворачиваешь Время, мы попадаем во времена Влада Цепеша, входим там в его расположение, он остается жив. Я навожу порядок в Трансильвании, вырезая всех султанских воинов, превращая в пыль Османскую Империю. И нету ее. Как многого. Чего нам теперь мешает в современном мирке, на этой планете. Знаешь, я ОЧЕНЬ тебе завидую.
     - Чему же мне завидовать? – Спросил тот. – Я ничего не достиг, работаю параллельно в Инквизиции. Ежели твои ребята распоясываются, по самое не хочу, приходится их ставить на место – пулями в тело, или голову. Такова работа. 
     - Дару Властелина Времени. Способности разворачивать канву, до чего ранее никто не добирался. Властелинов Тьмы существовало до меня много, но вот тех, кто Временем управляет, нет. Вот бы мне способность! Есть, конечно, один способ, поможет в этом. Но он тебе не понравится, даже очень. А так идеально: Время с Тьмой в одном флаконе. Мы могли бы сохранить те державы, или рвануть еще дальше в Прошлое, покромсать в фарш тех, кто лишний. Но всегда будет Тьма, а я – ее управитель, хозяин. Будешь лишь пешкой в ее руках. Но останешься и одаряемый ею. А теперь представь: я делюсь с братом своей Тьмой, получается мощный маг, посильнее отца. Мы, оба, получаем больше, чем власть над планетой! Тьма и Время… Как же сладко! Например, заявляемся в Древнюю Русь,  убиваем Кровавого Крестителя, или Ольгу, или Малушу-Малку. Хотя этого маловато.   Помни: провалившись на поприще, которое сам же создал себе, Ингилэйв, ты начнешь искать другие варианты. Чтобы добиться своего. Я могу поделиться Тьмой, не шучу. Не пожалеешь. Обретя НЕСЛЫХАННУЮ власть, какая НИКОМУ, никогда не снилась. Даже президентам. Будем править вместе. Два брата–близнеца. Не станет ничего, что могло бы помешать.
     Ингилэйв понимал: брат ищет моральную поддержку, понимание. Фактически у врага по рангу. Тот совсем не понимал, не видел красу, силу Тьмы. А если бы понял, то тогда… тогда произошло бы следующее.
     … С автоматом в одной руке, в форме Инквизитора на современный лад, Инги стоял посреди зала. А вокруг него, словно тучи перед грозой, с молниями, отблесками медных вспышек, фиолетовых сполохов искр, и на горизонте стелилась Тьма. Та самая, какую он ТАК боялся, сторонился. Она обволакивала, лаская, словно мать младенца, среди клекота черноты Властелин Времени слышал слова нежности, поддержки. Поразительно: Темные Силы понимали его, принимали к себе, черные ветви стелились по всему телу второго сына Энрике. Схожими по ощущениям, как от ментола. Холодок успокаивал, хотелось вбирать в себя черноту еще и еще… Они не кончались, и Ингилэйв, сурово глядя на кого–то вдали, одновременно любовался на чудовищные, свинцово–черно–пепельные тучи. Оттуда продолжали вырываться молнии. Какая–то пыль, схожая с песком, вилась у ног,  вокруг тела Лэйва, смерчем, унося весь Свет, мешающий жить спокойно. Теперь, здесь, в  мрачной Зале Тьмы, в помещении Торстейна (то ли в замке, то ли в бункере), - родился новый, сильнейший Темный. Родился заново, будучи взрослым. Брат Властелина Тьмы.
     Испуганно, с восторгом озираясь вокруг, а Тор делал комбинации руками, направляя на брата всю мощь, коей обладал, и остальную Тьму вокруг. Свежесть наполняла все существо младшего, он теперь никак не мог понять, почему жил столько лет в слепоте, не видя красоты противоположной стороны. Властелин Тьмы довольно улыбался, радуясь, продолжал направлять на парня потоки живительных Сил. Красота поражала воображение. Теперь можно вершить все двум Темным Братьям, один из которых когда–то был Светлым. Отринувший Свет ради счастья в жизни. Наконец, старший сын Энрике подошел к новообращенному, тот с восторгом рассматривал потолок ротонды в викторианском стиле, построенном невесть когда, с изображениями горгулий, летучих мышей, вампиров, средневековых сражений. Ночь давно настала. Здесь нет ни Луны, ни окон в стенах. Лишь закрытое помещение. Невидимый мир расступился перед двумя. Торстейн хмыкнул, положил руку на плечо Властелину Времени, Правой Руке Тьмы.
     - Как же красиво… - Шептал бывший Светлый, не в силах налюбоваться на стены.
     - Конечно, так и есть. Теперь ты один из нас. Отдохни, приди в себя.
     Они сели на корточки, стали озираться. Время могло пропустить обоих куда угодно. Тор получил себе помощника, способного рушить целые Миры в Прошлом, Будущем. И один мирок надо стереть навеки. Чтобы не пролилось ни крови, не случилось  непоправимых ошибок спустя века. Отдохнув, Ингилэйв поражался новым ощущениям в теле. Словно после душа, или холодок мороза, свежесть озона, даже круче, новизна не хотела отпускать новенького. Защелкнув автомат, поставив на предохранитель, Властелин Времени готов был действовать.
     - Что теперь скажешь про Свет, брат? – Задал вопрос Темный.
     - Я жил в слепоте… - Ошарашено произнес тот. – В совершенной слепоте. Благодарю тебя! Пойду дальше работать в Инквизицию.
     - Ага, под МОИМ прикрытием, чтобы НИКТО ничего не заподозрил. Даже наш отец. Да чего там? Светлые родят себе Светлых детей. А мы наплодим Темных Наследников, кого не убить, не сокрушить никому. Даже драконам, но их давно НЕТ на планете. В  пещере, хранятся во льдах, в снегу, останки последнего. Незачем монстрам тут жить, в современном мире. Все те, кого ты убил, отправились в Мир Мертвых, там будут жить дальше.
     - Только обещай мне одно: никогда не подбрасывай мне девок легкого поведения, чтобы я их пробовал на профпригодность. Я бросил Карину, решил найти себе нормальную девушку. У вас есть они, в рядах Тьмы? Неспособные изменять? – С надеждой спросил Инги. – Я жениться хочу.
     - Есть, но далеко. Я найду ту, коя станет Королевой Правой Руки Тьмы, подарит  наследников. Вернее, прекрасней ее нет никого. Несмотря на то, что сородичи делают свою работу, спят со мной. Полмира рабов, еще больше женщин. Некоторые прекрасней, чем звезды на небе. Можем, конечно, захватить несколько Светлых, девушки станут моим гаремом. Мне–то ничего не станет за подобные связи, а вот тебе - да. – Торстейн пребывал  в восторге, глаза его сияли от радости. Всю жизнь он мечтал, чтобы брат прозрел. Он ходил вокруг младшего, хлопал в ладоши. Улыбаясь, хитро посматривая, склонив голову набок. – Из офиса баб не бери. Очень многие на моего братца положили глаз. Особенно одна. Или две. Обе мечтают нарожать Аренскому детишек. Придет время, когда нам придется подарить свое семя тем, кто достоин нас. Лишь одной – если полюблю – подарю половинку себя. И ты также сделаешь. Скажу по секрету: я никогда в жизни не кончал в женщин. Иначе не оберешься проблем. Начнут требовать больше, чем надо, после захотят убить. Хотя, и без детей возжелают отправить меня к праотцам, обратно во Тьму. 
     - Надо быть полной идиоткой, чтобы тебя свергнуть, ради собственного ребенка! Вдобавок, любви ты не знаешь. Даже первой.
     - Лучше первая женщина, чем первая любовь. – Торстейн хлопнул в ладоши еще раз,  крутанулся на каблуках. Поистину, это самый лучший день в его жизни. Сие надо отпраздновать. Готика - ооочень слабое звено красоты Тьмы. Хочешь золота и бриллиантов - все будет. Хочешь денег – будут. Но коли какая–нибудь гниль, срань обманом воспользуется моими благами - таких убиваю лично. Давлю, словно крыс. Я не летаю в облике летучей мыши, не танцую в пламени драконов. Скоро настанет утро. И я не закончил то, ради чего мы сюда явились, братец.
     Тор подошел к брату, взял его за руку. После резко сжал ладонь, оба парня упали на одно колено, ударив кулаком по середине круга, где стоял бывший Светлый. Метелью взвились черная пыль и туман, осела на голове младшего. Вокруг них вились склоки и метеоры Тьмы, серебра одновременно. В глазах, деснах закололо, кости стало ломить так, - невозможно сдержать стон. И Ингилэйв произнес заветные слова, Зов во Время. Оно подчинилось ему, открыв Портал во Тьме, поглотив обоих.
     Инги перенес брата в Древнюю Русь, на берег реки. Там ходил озадаченный воин, не зная, как думать. Мать долго уговаривала его принимать христианство. Отказывался всегда, ненавидя сию веру. Закоренелый язычник, Святослав мечтал, чтобы никогда эта чернь не ступила на Русскую землю. Но, несмотря ни на что, Ольга приняла христианство, предав Богов. Она была уже стара, держала при себе ключницу Малку, еврейку по происхождению. Задание было следующее у Лэйва: уничтожить Ольгу, и ту девку, пока она не натворила ничего. Братья принялись действовать. Разошлись по точкам.
     Торстейн втерся в доверие той бабы, очаровав, переодевшись в одежды славянина, а свой обычный наряд спрятав в рюкзаке. Брат остался при своем облачении, спрятавшись. Как обычно, девица надеялась зачать наследника Святославу. Потому удивилась, когда тот не явился на питие вина. Должен был! Или уже придет, скоро. И тогда… Она всегда ему подливала побольше, чтобы женская хитрость сработала. Но не в этот раз. Пришел новый воин, назвавшись наместником князя, выпил с девушкой немного вина. Поговорив о князе, планах на него.
     - Зачем тебе столько вина здесь? Сдается, Богов не славишь, а слушаешь своих. Не ходишь на капища, явилась к княгине, лишь бы служить ключницей. Нехитрая затея… - Темный взял кубок, прихлебнул напиток. Оказалось совсем не то вино, кое он когда–либо пробовал. Глубокое по вкусу, настоящее, оно бы человеку разом взбудоражило все чувства с нервной системой. – Ольга совершила глупость, взяв Малку к себе. Может быть, рабыня, хватит притворяться? У Святослава есть свои дети, жены. Хватит слыть обманщицей! А вино вкусно… Не ты ли готовила?
     Потом взял в руки ароматный кусок мяса, принялся с наслаждением есть. Закончив, он надломил хлеба, вытер руки им, лишь после достал свой платок. Чтобы убрать с пальцев оставшийся жир.
     - Ольга взяла меня в ключницы. Нет ныне у женщины другой работы. – Она опустила голову. Но втайне любовалась незнакомцем.
     - А если честнее? – Торстейн поднял голову. – Зачем именно князь понадобился? Зачем строишь ему свои глаза? Ему итак мерзко даже на тебя смотреть! Или я не прав? И нужно, лишь бы по пьянству язык Святослава развязался, ослаб контроль над собой, вино ему подливать каждый раз? Даже старуха подозрительно смотрит порой. Будто не знаю… Говори! Или больше не быть девке здесь вообще, не плести свои козни против князя! Превратить в пьяницу величайшего на Руси полководца – это ж надо придумать такое! Отец специально подослал девку, чтобы та родила еврея, рабича, рабеныша. А после, устранив всех наследников престола, посадить его на трон! Уничтожить все, что Русам дорого… Я вижу ВСЕ, хитрая баба. В том числе будущее на тысячу с лишним лет вперед. - Тор хитро смотрел на обманщицу, за его спиной начала клубиться Тьма. Поднялся небольшой ветерок, как сквозняк, и показалось Малке – затрещали бревна. Вернее, от ужаса, страха, догадки, КТО пришел к ней, начались звуковые галлюцинации. Перед ней был НЕКТО, перед кем врать, притворяться не было смысла.
     Еврейка опустила голову, перед этим в ее глазах мелькнул ужас. Поняла: ее разоблачили, она испугалась Тьмы. Которая начала окружать ее. Заикаясь, пытаясь выкрутиться, лживая мразь начала говорить все, как есть. Сила Тора выжимала из нее всю правду. Женская хитрость пала. И Малка на духу выдала:
     - Я желаю править Русью! Желаю родить от Святослава сына, кой станет краше,  сильнее всех князей. А вина много. Но ты также прекрасен, воин! Как же попал в княжеские покои? Будучи простым? И речи странные твои, из–за Моря пришел? Варяг?   
     Властелин Тьмы рассмеялся. Он прекрасно знал: в вино также намешали другого. Чтобы никто ничего не узнал. Ему понравился план брата исправить ошибку правителей прошлого. Веский повод развернуть Время. Либо забрать дуру с собой, чтобы кинуть ее на растерзание своим. Нет: та, очутившись в далеком будущем, станет сходить с ума. Бесполезный груз. Осталось перед ее глазами появиться Ингилэйву с автоматом, и в облачении Инквизитора. Тогда вообще это будет номер. Она решит: перед ней предстали сами Боги.
     - Нет, я не варяг вовсе. Мои дела, Малка! Твой отец сегодня умер, как и его люди. Почему ни один стражник–рус не дрогнул, когда я прошел беспрепятственно? Обычно никого сюда не пускают. Сижу, пью прекрасное вино. А пришел по одной причине: я Чернобог. Боги все видят, любую змею в своих краях. Пришлось покинуть свои владения, чтобы не стал народ на нас потом роптать, спустя лет шестьдесят примерно. И никогда твой народ не будет властвовать над землей Русов! Ни сейчас, ни потом! Старый способ:  подложить бабу под князя. Зачать наследника–полукровку, скрыв его настоящее происхождение.  Ваша вера говорила: к язычникам не ходите, они не знают грехов домов израилевых. Но, несмотря на все предупреждения, Малка, ваши пришли. И раньше приходили, их убивали. Крестили Ольгу, одурманив ее, заболтав, отвратив от нас. Это оказался хитрый ход, чтобы уничтожить веру в Богов, коим поклонялись Русы тысячи лет! И вот, явилась ****ь, решившая залезть на Святослава, когда тот напьется, не будет ничего соображать, помнить! Придется ошибку природы исправить. Ты не сможешь убить меня, тварь коварная. Я смою вину двоих, коя станет висеть тысячу лет с лишним над землей, поливая ее кровью, кровью невинных. Никого еврейка не родит никогда. Сие  говорит о следующем: людям хоть говори, хоть тресни. Слов не понимают. Особенно если двенадцать человек пошли за одним, не разобравшись в сути. И вообще, та книга – выдумка вашего народа, чтобы порабощать. Умные, смелые люди церкви не нужны. Они для нее потеряны. Управлять можно лишь теми, кто запутался в этой жизни. Люди глупы,  и верят, во что хотят. Деяния Русов будут прокляты. Все, чего бы те ни сделали, если новая вера на нашу землю ступит. Сама земля проклянется, уйдут Боги отсюда. Веками Русь станет плакать кровавыми слезами, счастья здесь не предвидится. Все случится, если ляжешь под князя! Нравится будущее, кое устроишь для народа?! А?! Показать его?! Я могу. Но у меня кончается время. Налей еще вина. Мой брат тут недалеко, он закончит ваши черные дела. А то в будущем скажут: «Она приняла первая христианство, став жемчужиной в грязи язычества»… Как же некрасиво звучит, еврейка! Все перепишут в пользу новой веры. После которой все превращается в хаос. Даже Тьма так не делает. Тьма справедлива. Проступок я смою твоей кровью. Не останется в истории имени той, коя породила обманом ужас, напоив, соблазнив! Ужас на Днепре, ужас, погубивший  миллионы, следом миллиарды… Твой род исчезнет, память о тебе исчезнет, и сама ты, Малка, исчезнешь. – Сын Гвелда резко встал, подошел, буравя бабу взглядом, где сиял огонь. Щеки его порозовели от вина, жажды крови.
     - Не убивай меня!!! Ради сына! Хочу сына–княжича! Я – женщина! Любая должна детей рожать. Я молодая! - Она еще сказать хотела многое в свое оправдание, но Торстейн шарахнул кулаком по столу, заставив ее заткнуться.
     - А это я буду решать, кто что захочет! Так повелели Боги! Но бабий мозг сего не понимает. Им как в башку ударит, так хоть стой, хоть падай. Пока не получат желаемое,  не успокоятся… Увы, мне придется исполнить свой долг. – Властелин достал свой нож,  мощным ударом опрокинул девку на пол. Та попятилась назад, кинув в мужчину чем–то. Но поздно. – Весь Мир начинает страдать от одного: какая–то бабенка хочет переспать.  Всего лишь двое переспали, блин. Либо начинаются все беды оттого, что кому-то предсказали рождение кого–то там. Сама знаешь, о ком говорю. Все беды от глупых баб. У коих свербит в детородном месте... И в голове – навязчивой идеей. Умрешь, здесь и сейчас, никакие евреи не помогут!
     Малка побелела: весь план провалился. Темный убил ее, перерезав горло, плюс пробив пару раз сердце. А тело скинул в реку, завернув в плащ, и оно, обагренное кровью, было унесено далеко. Ольга, не обнаружив служанку на месте, спросила у незнакомого юноши, куда та пропала. Тот ответил: теперь неясно, придет ли она вообще. Попросил княгиню выйти во двор. А Ингилэйв, подкараулив изменницу Богов, затаившись у терема,  застрелил ее двумя выстрелами. Вытащив пули из тела. Все, конечно, делалось вне взора Святослава. Крест братья кинули в костер, расплавив его там. Также уничтожили и духовника Ольги.
     После вернулись в свое время, АВТОМАТИЧЕСКИ поменявшее ВСЕ будущее. Нет  больше храмов, на их месте стоят прекрасные капища Богов. Люди приносили им в благодарность дары. Язычники-Родноверы за тысячу с лишним лет построили великолепную страну, совершенно не походившую на современную Россию. Она не помогала другим странам за «спасибо», не раздавала бесконечно долги. И, конечно, там не существовало загадочной русской души. А царили воля, храбрость, честность, слава. Не стало и гражданской войны, прикрытую татаро–монгольским игом. Не родились Никон и остальные. Не стало казней на почве веры, никто не жег в государстве ученых, еретиков. Не смогла вера из Византии поработить народ, и укрепилась в другом месте. Потому как Малки, Ольги и их последователей больше не существовало. Летопись сообщала: всех казнили за измену Русам. Пришли Боги, разорвали их железом, мечами. Все, что предназначалось Руси, ушло невесть куда. Когда пришли крестоносцы, их смели  полчищами славянских войск. Епископов попросту обезглавили. И воины навеки встали на границах, чтобы никогда ни один миссионер не проскользнул. Их попросту рубили сразу. Так пошла история складываться. Не родились поколения сектантов, связанных с христианством, псевдоправославием, их просто не существовало. Как веры рабской, обещающей Рай на Небесах.
     Вот что бы было, прими Ингилэйв руку брата, пройди он во Тьму, объединившись с ним. Но не желал второй сын Энрике предавать свою стезю.
     Смотрел на Тора, тот хотел пойти дальше к своей машине. Светлый не хотел принимать Тьму в свое сердце. Всего лишь любил того, кто родился с ним в один день, в один час. Хотя сам страстно желал искоренить все Зло в стране. Но этим занимался Торстейн. Если так поглядеть, оба брата желали блага окружающему миру. Они лишь на разных сторонах баррикад. И каждый по–своему.
     - Хватило бы у тебя мужества, Андрей, чтобы пойти во времена Святослава, убить шлюшку Малку? Зарубить, как свинью, опоив вином? Зная наше будущее? – Темный  сощурил глаза. – Некоторые бабы в нашем времени на нее похожи. Поят, потом беременеют от чужих мужей. Менталитет. Как же печально: те, кто рушит Мир, рождаются вот так, в результате попойки, а те, кому суждено вытащить страну из дерьма, гибнут либо в результате абортов, либо другое. Гитлер родился в результате опоздания его матери на аборт. Но свою страну он поднял с самого дна, если почитать исторические сводки. Так вот, я стану чистить Россию от всякого быдла, бороться с системой своими методами. Какими - знаешь.

                ***
     Утро выдалось на съемной квартире, кою Инги снял для себя и избранницы, чтобы пожить отдельно от родителей (и поглядеть, будут ли изменения в поведении девицы), хлеще некуда. В негативном ключе. Карина отказалась позволить себя поласкать, еще  долго сидела в ванной, забрав туда телефон. Периодически оттуда доносились щелчки то ли фотографирования, то ли сканирования файлов. Несчастный терпел все, в том числе  закрытую дверь душа на щеколду. Он считал себя униженным. Потом девка, выйдя через пару часов, принялась отдыхать.
     Светлый тем временем готовил еду, не понимая, отчего настолько поганое отношение. Хотелось все послать куда подальше, прийти домой, признать себя виноватым в своем выборе спутницы жизни. Многое парня не устраивало, и он стал банально терпеть. Вот и сейчас, Карина опять рылась в телефоне, отсылая файлы непонятно кому. Следом  высказала парню все, что думала.
     «Благо, у меня была нормальная любимая – Этайн. Она разрешала себя ласкать, гладить, целовать, изучать ее тело, любоваться. В отличие от тебя, шаболда, кому я дал еще один шанс! Когда упала на колени перед Тором, ни о чем не догадавшись. Диаль  умела ВСЕ, в том числе понять. А я хочу семью. Все равно, когда–нибудь не выдержишь,  станешь меняться, а я прекращу психовать. Милая, как же я скучаю! В воскресенье снова поеду на кладбище, побыть вместе. Так хочу обнять, поцеловать… Мне плохо без тебя. Прошу, пусть быстрее сбудется то, о чем говорила… Прости меня! Слишком сильно меня потрясла твоя смерть. Я думал - будет лучше, если переодену Карину в нормальные вещи»… - Так думал Аренский, листая сайты с готками. Чтобы спустить пар. Даже зашел на сайт знакомств для Инквизиторов на работе, но никого не пролайкал. Тошно стало.
     «Даже если мой первый брак окажется говном, пусть появится та, с кем я буду счастлив, Этайн! Я хочу жениться, но, кроме как на бывшей, больше не на ком. Она не подготовлена к нормальной жизни, к коей я привык, придется все за нее делать. О Боги, когда же я смогу ее послать»?!
     Днем она свалила, позвонив подружке, а Лэйв решил поехать к родителям. Брат как раз оказался дома. Близнецы  пошли за бухлом. Предложил младший. Да и пообщаться со старожилами. Может, совет дадут, как быть. Андрей уже очень жалел о своем поступке -  сошелся с бывшей: от отчаяния, боли.

     Они сидели возле черной машины, на лавке, у «Пятерочки», в Дубровке. Аренский  опустил глаза. Предложение прикончить тех, кто затащил Русь невесть во что, оказалось  заманчивым. Но понимал: нужен более веский повод, чтобы развернуть Время и все там поменять. Например, если к Земле станет лететь метеорит. Но сможет ли Властелин Времени поменять его траекторию, разбить неодушевленный предмет на атомы? Либо залезет в неведомые дебри, где создана установка, коя разнесет на обломки? Все–таки не фильм, где туда можно лететь год-два, а другое. Страну свою Ингилэйв терпеть не мог по большому счету, в основном из–за бардака. Откуда уезжали самые лучшие умы, не видя смысла оставаться. Историю принялись вовсю переписывать, чтобы подстроиться под иностранцев, кои двигали тут свои правила. Еще вылезли старые враги семейства, кои гадили Инквизиции. Так что первая любовь Инги и рядом не стояла. По простоте душевной Андрей не понимал: нечего идеализировать свою избранницу, шляющуюся  невесть где, не сообщая о приходе домой, не отвечая на сообщения. Это ранило с самого начала.
     Но семью все равно хотелось, причем настоящую. Чтобы ее приняли родители, не лезли со своим уставом. Потому Торстейн не знал уже, как намекнуть кровному брату о ПОСЛЕДСТВИЯХ своего выбора. Нужно попросту открыть парню глаза на ту суку, чтобы он ее навсегда послал. А компромата набралось ого–го! Осталось выбрать момент,  показать все. И тогда… Тогда братец озвереет по–полной, поняв: его обманывали. Может подумать также следующее: Тор игрался и издевался, хихикая. В ноутбуке и в компьютере Торстейна хранился аж терабайт фотографий ню, видео откровенного содержания с этой Кариной, переписки известно какого толка. Темный прокашлялся, кинул догоревшую сигарету в урну и заявил:
     - Мне кажется, или утром тебя кто–то ну очень обидел? Рассказывай давай, у Светлого ВСЕ на лице написано. Подрался во дворе с бухарями? Кои постоянно бегают в «Пятерочку», тащат пакеты бухла «Жигулевского», а потом все валяется возле нашего дома? Вспомни, как они считали нас «своими», предлагали выпить. От меня так не разит, как от этих товарищей. Лучше курить. Или унизил кто?
     Второй сын Гвелда тряхнул шевелюрой, предложил пойти за пивом, обсудить. Иначе  разгрести не получалось. Налив себе в кружку отборного пива, Светлый тяжело вздохнул, осушил половину, выдал:
     - Она меня СРАВНИЛА. С другими. Не в мою пользу.
     - С кем же? – Тор прищурился, сидя рядом, чувствуя подвох. – По ее виду вполне возможно. Сколько раз говорить одно и то же?! Столько штукатурки на морде о многом говорит. Валяй.
     - С чурками. С ихними мужиками. – Голос Лэйва звучал настолько убито, - Темному стало жаль брата. Он даже подумал найти ему хорошую девушку, коя бы составила достойную партию. Но куда там! Все равно не поймет.
     Все их сожительство напоминало более дружеское. Клеилось там все плохо. Особенно в постели. Торстейн ухмыльнулся, налил еще пива себе, закинув ногу на ногу. Такой местный гот много раз привлекал к себе внимание, к мужчине порой присаживались то бабки, то алкаши местного разлива, чтобы просить покурить. На такой случай Игорь Аренский носил обычные сигареты. Взамен местный народ выдавал заветные места, где бродит всякая шваль. С коей сын Энрике прекрасно разбирался после работы. Какой–то алкаш сел рядом с красавцем в черном, спросил про огонек. Тор дал сигарету, предложил пива. Ингилэйв так поступать никак не мог: действия брата оставались для него дикими.
     - Ну что, молодежь, в честь чего тут пьем? – Спросил старый человек, подал руку Темному. Которую сразу тот пожал, достал «Жигулевское» из пакета. Мужик сразу стал открывать пойло, облившись пеной. От него несло гаражными ароматами, перегаром, сигаретами, немытым телом вперемешку с мочой. Старший Аренский продолжал улыбаться и ухмыляться. Обстановка ему явно нравилась. Сощурил глаза на брата. Мол, учись.
     - Мы тут баб обсуждаем, Серега, - Сказал Игорь, закурил опять. Пустил в небо пару–тройку колечек. На дворе погода радовала, по асфальту скакали маленькие щеглы, выдавая прекрасные трели. Одна птичка села на колено Тору, тот пересадил ее на палец. Дальше щегол перекочевал на стоявшего рядом Ингилэйва. Сидеть с алкашней ему явно не нравилось. Еще дети–школьники орут так, хоть уши затыкай. Рядышком была остановка, там стоял автобус до Киришей и «Проспекта Большевиков». Люди всегда, сколько братья себя помнили, тут садились.
     Мало что изменилось в местном ПГТ за девятнадцать лет. Как пил народ, так и будет пить. Происходили нехилые драки за бутылку, за пятьсот рублей в маршрутке, иногда даже местный мент просил сигареты, или пива предлагал. Точнее, бывший. Он давно ушел из органов, составлял порой достаточно хорошую компанию на посиделках, на улице. Либо дома у друзей. Правда, его приходилось гнать, поскольку человек любил жить у хозяев чуть ли не несколько дней, доставать всех одним и тем же разговором. Все кончалось драками, хождением по комнатам. Либо народ ходил в местный разливной магазин, работающий двадцать четыре часа, за добавкой. Если денег не было, то продавщица, стоя на коленках, делала покупателю минет.
     - Игорь, бабы нужны? – Оживился алкоголик, кашлянув, покачнувшись. – А твоему  близнецу не нужны? Такие красивые парни, найдем вам пару. Сколько вас помню, еще мелкие с девчонками носились. И жила тут еще одна девочка, рыжая с зелеными глазами. Мирка звали. А теперь выросли в мужиков! Будем бухать?
     - Конечно, будем! – Торстейн допил свое пиво, открыл еще одну бутылку. Она оказалась холодная, в нос ударил запах хлеба. Сын Гвелда вытащил из пакета два солено–копченых леща, честно между всеми разделил. Пахло от рыбки настолько соблазнительно, что слюну проглотил даже Лэйв. Оторвав рыбе голову, он принялся чистить. Присев на корточки. Алкаш с уважением рассмотрел его, оценив внешнюю опрятность.
     - Как я понял, бро, у интеллигента в светлых одеждах все в личной жизни плохо. И мы должны обсудить за пивом. Иначе ничего непонятно. Он всегда был тихим, незаметным, в отличие от тебя. Тут рассказывали местные, как несколько лет назад Игорь гопоту отделал так, - больше никто сюда не лезет на заброшки. Причем в одиночку. Давайте выпьем за успех в делах! Пьем?
     Пиво волнами колыхнулось в кружке, бутылках. Началось.
     - У него девушка непонятная. Хотя выглядит довольно ярко, Сергей. Как с журнала мод, ходит в вызывающих одеждах. Накрашенная. Проблема в другом: не хочет ему давать хотя бы понемногу, ручками. Чего парню посоветуем? Как с бабой разобраться? Страдает.
     Алкаш ни на шутку удивился. Проглотив с трудом глоток, зажевав лещом, заявил:
     - Странная баба, не дает! Как с журнала мод для женщин! Красавец! Значит так, слушай старого старпера: не ту выбрал. Надо с ними как? Если она тебя не желает, бросай.  Если еще сравнивает – особенно твой агрегат с другими – пиши пропало: проститутка. Ей  место на трассе. И где он ее нашел?
     - Мы зашли в бар. Выпили. Вышла та королева танцпола, Андрею то ли спирт в голову дал, то ли с яиц серп соскочил, - больше не мыслит без нее жизни. Выглядит как кукла. Пытаюсь ему растолковать многое, да не понимает. Слишком домашний. Чего скажешь,  добрый человек? Постоянно же пиво давим. У него еще невеста нормальная была, да  убили. Погибла при теракте. Надо спасать парнишу. А то та первая любовь затянет в  болото, оттуда без посторонней помощи вряд ли выберется.
     - Ну, если была невеста, а вернулся к бывшей от отчаяния, то конец тебе, Андрей. Нельзя так делать. Все они так творят, когда появляется конкурентка. Корчат из себя невесть кого. Идут на самые крайние меры. Все начинается сначала. – Так сказал алкаш, поглядев на парня по–доброму.
     Ингилэйв опустил голову, рухнул на ту же скамейку. Нервы не выдержали.
     - За что мне все?! – Уронил голову на руки.
     - Да ни за что. А потому: с девушками не встречался раньше, будучи подростком. Еще многого даже не знаешь, не видел, а уже на себе ставишь позорное клеймо. Вот Карина к тебе вернулась: после того, как выставил ей условия. Поскольку сам бы лично не справился, пришлось помочь. Побыть тобой, брат. Пришла бы она к Игорю, ну помялся бы ты – ладно, все прошло, Этайн погибла, ее не вернуть, почему бы не простить? И простил, как дебил! Хотя по телефону слал, в слезах по невесте, а дальше – банально струсил. Я там многое в тот день увидел, поверь. Говорить не стану. Чтобы психику не травмировать. Только не женись на ней, умоляю!!! Мамой заклинаю: не женись! Горя хлебнешь! Нас слушай, а не непонятно кого! Мы жизу видели, какая она есть на самом деле, ты - нет. Видишь ее на работе. Мало? Составлять списки участников событий приходишь, отмываешь кровь? Так, к слову. Бар – это бар, жизнь – совсем другое. Жизнь можно прожить по–разному. Я захотел стать богачом – стал. Поскольку не жалел всяких чмырей в школе. И характеры у нас разные. А можно мяться, списывая все на мораль, которая не работает. В современном Мире.
     Подкатил автобус старого типа – маршрутка, начиная набирать постепенно людей на маршрут. Пожилое население косилось на двух близнецов, особенно на Торстейна. Девушки–школьницы улыбались, махали ему ладошкой, кто–то пытался даже  сфотографировать. Одна недотрога прыгнула на коленки, подруга начала снимать. Кончилось все одним: Властелин Тьмы ее поцеловал, заломив голову. Кадр улетел в дебри Интернета. Автобус ушел, подруга осталась. Парочка продолжала целоваться. Алкаш хихикал, опуская сальные шуточки.
     - А чего к тебе девушки не приходят? – Спросил он Ингилэйва. Тот вздохнул, искося смотря на родного брата.
     - У меня свои идеалы, старик. Меня не интересуют молодые дурочки в косметике.
     - Стоп! Стоп, сынок. Как не интересуют? Ты ведь к бывшей вернулся. Накрашенной.
     - Я поставил ей условия: дам шанс, если перестанет малеваться и одеваться, как шалава. Она походила так, но не выдержала новой жизни. Начались истерики, да такие, -  пришлось вызвать психиатра. Полежала даже неделю в дурке, не могла жить без телефона, чуть с ума не сошла оттого, что больше нельзя носить мини–юбку. Стала себя со всеми сравнивать, рыдать. Билась даже головой о стену. Хотела повеситься. Пришлось уступить, вернуть право ходить в привычном виде. Мне стало страшно за ее нервную систему. Раньше думал - привыкнет. Понимаешь, ты видел нас с Игорем маленькими, какой был я, каков он.
     - Ты что, девственник до сих пор? А? – Спросил старик.
     - Да. Как узнал?
     - По глазам видно. Эх ты, чистый, как слеза, прекрасный парень! Как же в наше время,  грязное и развратное, нашел в себе силы не скатиться на дно? Давай выпьем за твою чистоту и красоту, чтобы все было у Андрея как надо, а не как не надо.
     - Как это – по глазам видно? – Не понял Лэйв.
     - Вот так. Обычно такие парни очень застенчивы, стеснительны. Не как твой брат Игорь. Он всегда был заводилой. И в школе в старших классах, в пятнадцать лет, и чуть помоложе знал, как себя поставить. Кого послать, кого приблизить в свое окружение. – Он мотнул головой на целующегося Тора, нежно обнимающего девушку. Та отвечала ему тем же. На вид ей лет шестнадцать. – Понимаешь, девственник для опытной дамы – проблема. Он боится нового, много чего не знает… Вот скажи: ты же будешь бояться – Карина уйдет к другому, одевается не для тебя, а для других. Лишь бы нравиться. Сам свихнешься с этой дамочкой, в конце концов. Вот оно надо, хорошему, красивому юноше? Жаль невесту, конечно.
     - Как так - проблема? То есть, я – хуже всех? А как же любовь, забота? – Не понял Светлый, чуть не выронив бутылку на асфальт. – Я многое знаю, не на ком применить. Смотрел в фильмах, сайты читал.
     - Многое может в постели не понравиться, Андрюша. А написать могут что угодно в вашем Интернете. Жизнь учит лучше любого учителя, мальчик мой. Вот мне уже семьдесят, а был трижды женат. В результате последняя жена обобрала до нитки,  выкинула на улицу, а в квартиру привела любовника. По описаниям - вылитая твоя нынешняя. Так и живу по друзьям–алкашам. То к Сашке зайду, у которого костыли дома и навороченный телевизор, да порой Интернет, на Советской улице, в новых домах живет, то к Ромке зайду, ему уже столько же, он бывший милиционер. Периодически приходит к Вовке бухать до сих пор. Были, были у нас на Дубровке хорошие девушки, одну я видел тут часто. Дружили семьями. Вот бы одна из них тебе, Андрей, подошла. Много бегало  ребятишек в двадцатых годах. Носились возле фонтана. Купались в нем. Ты разве не помнишь?
     - Помню, помню, дядя Серый. Ты на нас смотрел, шутил, попивая пиво. Теперь мы выросли. И у каждого своя жизнь.
     Тем временем Тор предложил девушке пиво. Та с радостью его приняла, выхлестав сразу аж половину бутылки. Темный кашлянул, промочил горло. Он ненавидел, когда волосы женщин пахнут дезодорантами, так, словно их не мыли год. Вкус духов и прочего прилип к гландам. Всю дрянь надо смыть. Спиртом. Пивом то есть. Водка не поможет. Подружка уже успела затариться напитком безалкогольным, стояла рядом, любуясь на красавца–гота, у коего локоны блестели в свете солнечных лучей. Сбрызнутые лаком. Так хотелось попросить телефон. Нельзя. Скоро подойдет второй автобус, они обе поедут в город. Тусить с подругами и пацанами.
     - Я не просто так шутил. Я видел характер каждого из вас, братья. Один нашел себя в жизни, его обожают женщины: может с любой пойти по бутикам, болтать часами,  понять любую заморочку, флиртовать сразу с несколькими, и при этом он – неформал. Гот, или как там его зовут. Давно не видел подобных готов. Они вроде как исчезли. А ты, Андрей,  обычный интроверт, кому нужна тихая девушка. Ровесница. Чтобы с работы приходил, а там ждет пирог, или вкусное блюдо, какое не пробовал. Вот где счастье! Чтобы во всех позах давала, умела ублажить мужчину, не изменяла, не врала. Да нет таких давно! А если есть, то еще маленькие, растут. Для тебя. Может, твоя Судьба еще в песочнице пирожки лепит неподалеку. За этой «Пятерочкой», в кою превратился наш местный магазин «Магнит», работающий до одиннадцати вечера. Сколько тут всего было… всего не упомнить. Теперь мы старики, кои скоро уйдем в могилу. Останетесь вы, молодые.                Так всегда, поколение за поколением. Весело было тут, в начале нулевых. Подъезжает электричка с молодежью с тусовки - они спиртным, чипсами, сигаретами угостят, а то и пирожками. Вовка, например, постоянно с ними тусил, ему тогда стукнуло тридцать лет. Тебя, Андрей, еще на свете–то не существовало. Мама ходила подростком. Если так посчитать, то всем, кому стукнуло в две тысячи пятом году девятнадцать-двадцать, сейчас пятьдесят лет и больше. И пойми, мальчик: у алкашей порой тоже есть совесть, сердце. Девка когда-нибудь сделает непростительные дела, а ты задумаешься…
     - Он узнает о ней ВСЮ правду, да поздно будет. С детства за братца вступаюсь, прикрываю. Лишь бы не получил травму на всю жизнь.
     - Ты о чем? – Опешил Ингилэйв.
     - Ты не знаешь, кто ее родители? Я узнал. Удивился. Потом скажу. К делу не имеет никакого отношения. Серега говорит дело. Всегда его пивом угощаю, продукты покупаю, если бываю здесь. Хороший он человек. Все мы совершаем ошибки, выбирая не тех женщин. Я целую ее, но я ее не люблю. Получаю удовольствие. И искренне хочу, чтобы ты, младший, был счастлив. А не был выкинут, как тряпка, не стал донором семени для поехавшей на крышу шлюхи.
     Алкаш Серега пожал руки братьям, пошел куда–то за дом. К друзьям, которые у подъезда общались. Вспоминая старые времена, когда еще живы были сараи. Новые дома в ПГТ, кои еще в десятых-двадцатых годах в парадных испещрены крупными трещинами и разваливались, пустели. Потому как потолки там вовсю протекали, особенно в последних парадных: строили–то на авось – «и так сойдет». Как говорили местные - «солому в бетон намесили, как у себя на югах, а мы теперь мучаемся, ждем, когда дом рухнет».