Немецкие зарисовки

   
 
       Волей судьбы мне удалось много раз бывать в Федеративной Республике Германия, несколько раз в Германской Демократической Республике и дважды посетить Объединённую Германию. За давностью времён у меня в голове образовался целый калейдоскоп воспоминаний о посещении большого количества западногерманских городов, с их чистенькими улицами, аккуратными домами, историческими достопримечательностями, зеленью газонов и парков. Мне довольно сложно рассказать целиком обо всём увиденном и услышанном в ходе поездок, и поэтому я решил ограничиться рассказами об отдельных эпизодах из этих поездок. Заранее прошу прощения у читателей за отдельные неточности, которые могли быть допущены автором.

        Гамбург

Первый раз я попал в этот город в далёком 1999 году, а затем посетил его ещё несколько раз. Это старый ганзейский город является крупнейшим морским портом Европы, расположенным примерно в ста километрах   от устья реки Эльба, впадающей в Северное море.  В черте города в реку Эльба впадают ещё две реки – Альстер и Билле, поэтому неудивительно, что количество мостов в Гамбурге раза в два больше, чем в знаменитой мостами Венеции (больше двух тысяч мостов). Глубина реки Эльба позволяет проходить по ней до города самым крупным морским судам, и поэтому портовые сооружения простираются на многие километры. Только для огромных океанских судов имеется 300 причалов!
О достопримечательностях города и о разных сторонах жизни его обитателей рассказано во множестве произведений и видеофильмов. Поэтому я остановлюсь только на некоторых вещах, меня удививших.
При прилёте в Гамбург меня встретил хозяин фирмы «Консортекс» господин Зайц. Мы сели в его «Мерседес» и поехали в штаб-квартиру фирмы. По дороге я вдруг заметил, что под рулём располагались лишь две педали, и при движении он пользуется только ими и не прибегает к переключениям коробки передач, как это полагается в наших автомобилях! «Так у меня стоит автоматическая коробка передач и переключаться не надо», - произнёс он спокойно. «Надо же, как это удобно, особенно в городе, - подумал я. – А почему же на наших автомобилях такого нет? Вопрос!».
Когда мы остановились у фирмы, я не удержался и попросил господина Зайца открыть капот и показать двигатель. Когда он проделал эту нехитрую операцию, то я увидел, что двигатель закрыт подобным плите устройством, явно препятствующим доступу к нему с какой-либо регулировкой или заменой вышедшей из строя комплектующей детали. «А как же ты регулируешь работу двигателя или производишь мелкий ремонт, если вдруг понадобится?», - поинтересовался я с удивлением. «Я знаю только, как рулить и пользоваться педалями, до двигателя мне дела нет, тот работает себе и работает. Всё остальное, если необходимо, делается в ремонтной мастерской», - ответил Зайц. «Нам бы так», - промелькнуло в моей голове.  У нас в то время подавляющее большинство владельцев легковых автомобилей сами производили мелкий ремонт, заменяли вышедшие из строя комплектующие, регулировали работу двигателя и обеспечивали транспортирование своего неисправного автомобиля к редко встречающимся ремонтным мастерским, не говоря даже о сложности «добывания» запасных частей. Зато все всё умели делать! Важное человеческое качество!
Конечно, я не обошёл своим вниманием портовые сооружения Гамбурга. Их размеры и масштабы деятельности не могли не вызвать у  меня чувства восхищения. Поистине огромный, отлаженный перевалочный узел!
Однако, ещё большее впечатление произвёл на меня вид района старых гамбургских складов, который получил отдельное название «Город складов». Он возник в ходе реализации в жизнь разрешения   на беспошлинную торговлю товаром в выделенном для этого месте, расположенном на островах между рекой Эльба и гаванью, которое было дано Гамбургу канцлером Германии Бисмарком в 1885 году.
Богатых купцов в городе было очень много, и все они хотели бы торговать беспошлинно, получая на этом дополнительную прибыль. Строительство поэтому шло достаточно быстро. Огромные помещения высотой 5-7 этажей возводились из красного кирпича вдоль берегов нескольких каналов на вбитых в грунт дубовых брёвнах по так называемой «венецианской» технологии.  Склады строились вплотную друг к другу, образуя вдоль берегов каналов сплошные ряды. Каких-либо тротуаров или площадей у воды не было, и поэтому торговые суда могли заходить в нужный им канал и вставать под разгрузку непосредственно у стены требуемого склада. С помощью крюков и лебёдок товар поднимался вверх и через специально предусмотренные люки в стене (проёмы) попадал в складское помещение. Затем, примерно таким же способом, его погружали на сухопутный транспорт, который имел доступ к противоположной от каналов стене склада, а дальше товар «растекался» по всей Европе.
 Но во второй половине двадцатого века весь мир стал всё больше и больше переходить на контейнерные перевозки товара, в том числе, и морским путём. Громадные суда-контейнеровозы уже не могли протиснуться в каналы Города складов, и те потеряли своё торговое значение. Однако городские власти оставили их для туристов, как достопримечательность Гамбурга, и одновременно, не меняя внешний исторический облик построек, стали предоставлять помещения складов под кафе, выставки, музеи, офисы, торговые точки и другие полезные городу заведения.
Я проплыл этот Город складов на экскурсионном катере и увидел его с борта небольшого судна. Стены домов из красного кирпича вздымались вверх прямо из воды, напоминая каналы Венеции. Однообразие фасадов складов немного сглаживалось различными архитектурными решениями абрисов верхних частей построек и наличием   на них различных элементов декора. В отличие от светлых и праздничных венецианских видов, здесь было немного темновато, и во всём явно ощущался присущий немцам рационализм и расчётливость. Можно было легко представить, как чётко и бесперебойно работал механизм перевалки грузов с морского транспорта на сухопутный! У меня почему-то даже возникла ассоциация с муравейником, крохотные обитатели которого дружно и целеустремлённо трудятся на благо всего муравейника. В целом, протяжённость складов, простиравшихся на полтора километра, что внушает уважение к людям, создавшим это необычное портовое сооружение. 
Удалось мне посетить и ещё один символ Гамбурга - телебашню имени Генриха Герца. Башня, высотой 279,8 метра и диаметром нижней части 41 метр, была построена в конце шестидесятых годов прошлого столетия и сразу же стала достопримечательностью города, войдя в список наиболее высоких телебашен Германии. На высоте 127 метров находится вращающийся ресторан, сквозь окна которого открывается чудесный вид на город и порт. Господин Зайц пригласил меня поужинать вместе в этом ресторане. Кроме созерцания с высоты птичьего полёта улиц и парков города, он предложил мне попробовать жареную селёдку по-гамбургски (жареная селёдка - любимая еда жителей города) и запить её хорошей порцией светлого пива. Пиво - продукт национальной гордости всех немцев, и было действительно прекрасным, а селёдка - вкусной. Таким образом, время я провел не только с пользой для дела, но и получил явное гастрономическое удовольствие.
Интересно отметить, что в каждом городе Германии существует свой местный набор марок пива, и его многообразие просто поражает! Пиво  варят не только в городах и посёлках,  но даже в монастырях.  Конечно, из любопытства я старался попробовать самые разные сорта и марки пива: от светлого Пильзнера, Хелля и Майбока, до тёмного Шварцбира и Дункеля. Определить, какая же марка пива мне нравится больше всего, я так и не сумел, поскольку каждая марка была хороша по-своему! При этом было заметно, что в северных землях Германии предпочтение отдаётся светлым сортам пива, а при движении на юг всё большую и большую долю занимают тёмные сорта, одновременно с этим увеличивается и объём ёмкости, из которой  пиво пьют. Особенно это заметно в Баварии.

                Франкфурт-на-Майне

Если Гамбург является морскими воротами Германии, то город Франкфурт-на-Майне или просто Франкфурт (как говорят сами немцы), по праву считается воздушными воротами страны, поскольку его аэропорт      занимает первое место в Европе по грузоперевозкам и четвёртое место по количеству перевезенных пассажиров за год. Город после второй мировой войны превратился в деловой и финансовый центр Европы, с небоскрёбами, развитой химической промышленностью, выставочными комплексами международного уровня, музеями и парками. В общем, современный обустроенный деловой город.
 Мне много раз пришлось прилетать во и улетать из Франкфурта,  посещая международные выставки, а также при поездках в западногерманские фирмы, расположенные в других немецких землях. 
Прежде чем рассказать об удивившем меня событии в этом городе, я хотел бы в качестве «преамбулы» проинформировать читателей о предшествовавшем тому случае.
Где-то в 1988 году Министерству медицинской промышленности СССР немецкой стороной было направлено приглашение - сформировать делегацию для посещения нескольких западногерманских фирм, производителей оборудования для переработки полимерных материалов различного назначения. Немецкая сторона дала согласие на финансирование такой поездки и приложила список технических специалистов, которых она хотела бы видеть в составе делегации. Этот список состоял из пяти человек, включая меня и мою жену, тоже специалиста. 
От министерства была сформирована делегация из семи человек для ознакомительной поездки по этим фирмам. Пожелание немецкой стороны было удовлетворено, за исключением одного специалиста, который оказался в это время в отпуске. Началось оформление нужных для поездки за границу документов.
Однако, при получении загранпаспортов вдруг выяснилось, что министерство  отклонило  кандидатуру моей жены и включило в состав делегации другого человека. Им оказался сотрудник аппарата Центрального Комитета коммунистической партии, курирующий наше министерство. Делать было нечего, и я был вынужден отправиться в командировку без жены.
Во Франкфурт мы прилетели вечером и сразу же поехали ночевать в четырёхзвёздочный отель в центре города. Нам выдали ключи от номеров, и все члены нашей делегации дружно отправилась по номерам, которые располагались на одном этаже. Меня несколько удивило, что всем гостям, кроме меня и сотрудника ЦК, достались одноместные номера, а нам с ним - двухместный (следует сказать, что в дальнейшем всем членам делегации предоставлялись только отдельные номера).
Моя смутная догадка, что тут что-то не так, усилилась, когда мы на подходе к своему номеру, оказались перед   строем непонятно откуда-то взявшихся сотрудников отеля, с откровенным любопытством разглядывающих нас. Мы вошли в номер и застыли в изумлении: в номере стояла одна большая двуспальная кровать, шкаф, столик, кресло, пара стульев и небольшой диванчик. «Ничего себе, - подумал я. – Ведь служащие пришли поглазеть на парочку открытых гомосексуалистов из СССР. Вот влипли! Ведь их таких в стране развитого социализма вроде бы не должно быть, а тут, надо же, нашлись! По-видимому, немцы забронировали места в отеле заранее, в расчёте на меня с женой, и поэтому изменить ничего не успели, или это была просто провокация. Придётся терпеть!». Немного подумав, я с раздражением произнёс: «Ну что, моя «названная» жена, я лягу спать на положенную мне кровать, а ты располагайся на маленьком диванчике, так как на тебя номер явно не рассчитан».  Он промолчал. Я разобрал постель, передал ему покрывало и простынку, чтобы можно было укрыться и сымитировать подушку под голову. Мы оба молча улеглись спать.
«Интересно, как немцы странно среагировали на появление гомосексуалистов в гостинице. Наверное, они не часто таких видят, вот и переполошились», - засыпая, решил я.  И ошибся!
В этом я убедился буквально в следующий прилёт во Франкфурт.
После визита на фирму, который продлился где-то до двух часов дня,    вместе с двумя сотрудниками фирмы, взявшихся показать достопримечательности города, мы шли пешком по одной из центральных улиц города. Неожиданно для себя, впереди, на пересекающем наш путь широком проспекте, я увидел показавшуюся мне странной колонну хаотично двигающихся демонстрантов. Мне показалось, что многие из них полуодеты, частью идут в обнимку, другие танцуют, размахивают руками, выкрикивают какие-то лозунги, целуются, несут цветные флаги, транспаранты с надписями и шарики, некоторые из которых явно представляли собой надутые воздухом или газом презервативы. Какое-то странное шествие! Мы остановились, и я спросил у своих провожатых, чтобы это значило, и кто эти люди? «Это праздничное шествие в честь весны», - смущённо пояснил один из немцев. «А зачем несут презервативы?», - резонно заметил я, но… не получил ответа…
Мои попутчики предложили посмотреть какой-то очередной памятник, и мы свернули на другую улицу. Спустя полчаса я выразил желание увидеть знаменитое здание городской ратуши Франкфурта, расположенное на площади Рёмерберг. Немцы без возражений повели меня смотреть ратушу. Однако, когда мы добрались до так нужной нам площади, то она оказалась полностью забитой участниками виденного нами ранее странного шествия. «Так это же гомосексуалисты, бисексуалы, лесбиянки или  так называемые геи», - сообразил я, с удивлением взирая на обнажённых мужиков с накрашенными губами и в женских туфлях на высоких каблуках. Рядом целовались две растрёпанные женщины, тем же самым занимались и несколько пар мужчин. Было множество людей, одетых в какие-то карнавальные костюмы, среди которых лишь изредка были видны участники сборища в нормальной цивилизованной одежде. Повсюду развевались флаги с радужной раскраской, и виднелись плакаты с какими-то надписями. Я ощутил чувство некоей неосознанной брезгливости по отношению к происходящему. «Надо же, сколько их много собралось, - подумалось мне.  – Раз уж Бог допустил появление на земле этих бесплодных и необычных созданий, так уж и сидели бы они тихо, а не выставляли публично напоказ свои склонности.  Бог лишил их главного инстинкта всего живого на земле – продолжения рода. И правильно сделал! Ведь если все люди станут геями, то род человеческий на земле просто исчезнет! А они публично гордятся своими пороками и стараются вовлечь в свою компанию как можно больше людей. Или, по крайней мере, сделать их своими сторонниками. Это же ненормально!».
Я поглядел на немцев – они молчали. Тогда я сам задал им вопрос: «Что означает это сборище?». Один из них пояснил: - «Это ежегодный парад геев». «А почему его не запретят, он же противоестественный для нормальных людей», - удивился я. «У нас свобода», - кратко ответил мой оппонент. «И кому же нужна такая свобода? И вообще, известно, что свобода одного человека ограничивается свободой другого человека», - произнёс я в ответ на его слова. А про себя добавил: «Бедная Германия, куда же ты идёшь?». Постояв ещё немного, мы продолжили свою экскурсию по Франкфурту.
 А в следующее посещение города, при очередной совместной с немцем прогулке по одной из главных улиц, мы вдруг услышали громко спорящие голоса и какие-то выкрики, что явно было нетипично для чистых и аккуратных немецких улиц. Впереди, в неглубоком, облицованным камнем, чашеобразном углублении с выступом для сидения по периметру, стояли и сидели человек десять мужчин, которые громко шумели, орали и размахивали руками.  Двое или трое из них, расположившись на каменном выступе, просто спали, не обращая внимания на всех остальных. «Так эти люди просто пьяны», - сообразил я, с удивлением рассматривая эту странную компанию. Затем обратился к своему попутчику: «А это что такое - алкоголики? И почему их не забирает полиция?». «Конечно алкоголики, - спокойно ответил он. - А полиция их не трогает, так как они расположились на отведённом им месте, никого не задирают и не дерутся. Они же просто больные люди. При этом, если кто-нибудь из них покинет отведённое место, полиция, конечно, его заберёт и отвезёт в больницу, только и всего. И они это понимают». «Вот как - не жизнь, а праздник», - засмеялся я в ответ.
Было заметно, что  отношение немцев к алкоголикам, геям всех сортов и наркоманам своеобразное: алкоголизм считается заболеванием, узаконенным властями и вызывающим у людей, а также и у полицейских, чувство сострадания; геев считают достойными уважения нормальными людьми, а уж пропаганда такого вида жизненных взаимоотношений, по моему мнению, переходит все разумные границы;  наркоманов жалеют и им позволено открыто получать наркотики в  специальных центрах, а также публично использовать их на улицах городов. Понятия пола и нормальной семьи при этом практически размываются. «Толерантность превыше всего!» - считает большинство граждан Германии! А я думаю, что они всё-таки ошибаются! Конечно, у каждого европейского народа свой непростой путь, особенно учитывая проблемы с эмигрантами из Африки и Востока, обладающими совершенно другой ментальностью и культурой.

                Бад-Хомбург

Это небольшой курортный городок, расположенный в 25-ти километрах от Франкфурта. Конечно, это не знаменитый Баден Баден, но очень привлекательное место для людей, которые любят чистый воздух, тишину, нуждаются в термальных ваннах и в лечении минеральной водой. Привлекает некоторых людей и возможность провести время, играя в известном далеко за границами Германии казино «Монте-Карло». Не упустил эту возможность и наш известный русский писатель Ф.М. Достоевский.
В 1999 году я очутился в Бад-Хомбурге в составе делегации наших специалистов, приглашённых посетить фирму «Фрезениус», штаб-квартира которой располагалась в этом городе. В какой-то момент немецкая сторона, в качестве расслабляющего отдыха от напряжённых переговоров и познавательных поездок на производство, предложила посетить городской бассейн, который пользовался большой популярностью как у жителей Бад-Хомбурга, так и у приезжих отдыхающих. Конечно, мы не могли отказаться от такого гостеприимного, интересного предложения, и поэтому при первой же возможности отправились всей делегацией «знакомиться» с бассейном. В этом «походе» нас сопровождал один из молодых руководителей отделения продаж фирмы. Он пешком довёл нас от гостиницы до бассейна, который находился в двух кварталах, от неё, порешал все финансовые вопросы, связанные с посещением, и ушёл, оставив нас одних. 
Городской бассейн, несмотря на простое и краткое наименование, представлял собой целый комплекс заведений для водно-развлекательных и спортивных видов отдыха. Общая площадь комплекса составляла более 2500 квадратных метров и включала в себя одиннадцать бассейнов различного назначения: плавательные, детские, для водных упражнений или аттракционов. Кроме этого, там было несколько саун, зон отдыха и джакузи. По сравнению с нашими, даже московскими основными плавательными бассейнами, этот огромный городской бассейн в то время выглядел для нас каким-то удивительным дворцом водного развлечения и спорта. 
Без лишнего шума и суеты мы, по примеру остальных посетителей, прошли через индивидуальные переходы (коридоры) внутрь помещения бассейна. У перехода было две двери: одна выходила наружу, в холл, другая - к бассейнам. Сначала нужно было запереть внешнюю дверь   изнутри, пройти в довольно узкий отсек со шкафчиками для хранения снятой одежды и трёх разных по размеру полотенец. После раздевания, с помощью выданного заранее и аккуратного надетого на руку браслета, можно было открывать (или закрыть) внутреннюю дверь и добраться до водных процедур! После того, как группа собралась вместе, мы пошли в соответствии с указателем по широкому пандусу в правую сторону.
 Пандус плавно перешёл в коридор, и слева от нас за прозрачной стеной показался один из бассейнов с какими-то физкультурными снарядами, в котором никто не плавал.  Мы ещё прошли метров десять по коридору и остановились, как вкопанные – навстречу нам шли три молодые обнажённые женщины, словно они сошли с полотна Рафаэля «Три грации», чтобы удивить нас красотой и стройностью! Не произнося ни слова, все наши мужчины дружно метнулись назад, откуда пришли.
 «Как же это понимать?», - произнёс один из нас. «Как, как? Нас, по-видимому, занесло в женскую часть бассейна! Мы просто не туда пошли. Вот и всё», - уверенно заявил другой. Все с этим объяснением дружно согласились, поскольку у нас в стране по-другому и быть  бы не могло. Повеселев, вся компания бодро пошла по пандусу в левую сторону. Тот сначала шёл ровно, а затем стал медленно опускаться вниз, и нам открылся вид на зал кафе с многочисленными столиками и посетителями. Однако, мы не успели ещё понять, куда же ведёт пандус, как снова на нашем пути появилось несколько обнажённых женщин «бальзаковского возраста» и явно «типажа Рубенса», поднимающихся по пандусу. Озадаченные, мы вернулись назад, к своим шкафчикам. Спустя минут пять-десять все дружно появились на пандусе, но… прикрыв своё мужское достоинство юбками из банных полотенец. Довольные собой, мы снова пошли вправо, как показывали указатели.
Однако пройти нам удалось только до конца коридора, который закачивался большим залом. На входе нас остановили двое служащих бассейна, потребовавших или убрать полотенца, или покинуть заведение. На наши нестройные объяснения они сказали, что вызовут полицию. Делать было нечего, и мы были вынуждены выполнить их требование. Спустя некоторое время все препятствия были сняты и наша группа, полностью обнажившись, наконец-то добралась до центрального зала. 
В зале находилась стойка буфета, в которой предлагались холодные или горячие напитки, включая кофе и различные сорта пива, а также лёгкие закуски. У стойки стояли и сидели на высоких табуретах человек семь голых посетителей бассейна. Из зала можно было попасть в несколько саун с температурами 80, 100 и 120 градусов Цельсия, возле которых высились устройства, позволяющие опрокинуть на себя с помощью шнура сверху ведро холодной воды.
. В этом же зале находилось и большое, человек на восемь-десять, джакузи, устройство и назначение которого было понятно с первого взгляда, хотя ранее  такого никто из нас в своей стране не видел. Также из зала можно было пройти к череде плавательных бассейнов и бассейнов с различными аттракционами
В зале находилось множество мужчин и женщин, которые, не торопясь, перемещались из одной сауны в другую, купались в джакузи или отдыхали у буфетной стойки. Нам очень хотелось посидеть в джакузи, чтобы ощутить его прелесть или наоборот - ничего хорошего от пребывания там не почувствовать и больше сюда не подходить. Хотя было видно, что у немцев эта процедура пользуется популярностью, поскольку пустым джакузи практически не бывает. Мы какое-то время ждали момента, когда оно опустеет, или, по крайней мере, там не будет женщин. Не дождавшись такого момента, мы решили отправиться опробовать сауны, выбирая каждый приемлемый для него температурный режим.
Сначала я решил пойти в сауну с температурой в 80 градусов, чтобы посмотреть, как она выглядит. Ничего нового мне увидеть не удалось. Сауна, как сауна, только большого размера и с широкими полками, поднимающимися к потолку в виде ступеней. В сауне находилось много женщин и почти не было мужчин. Посидев недолго в уголке на второй полке, стараясь не привлекать внимание к себе парящихся людей и не глядеть на голых женщин, я решил перебраться в сауну с температурой 120 градусов. Поскольку я полагал, что в ней будет меньше женщин, да и мне такая температура была более привлекательной. И, конечно же, ошибся! Пожилых фрау там действительно было меньше, зато молодых фрейлен хватало, даже с избытком.
Когда я вошёл в «горячую» сауну, там было немного людей, в большинстве своём мужского пола. Мне приглянулась практически свободная верхняя полка, и я с удовольствием растянулся на ней, закрыв глаза. Однако, не успел порадоваться ситуацией, как в сауну вошла большая группа молодых женщин, которые мгновенно заняли все свободные места. Я буквально оказался в окружении парильщиц. Поглядел в одну сторону – увидел роскошный женский бюст, поглядел в другую – красивое тело молодой немки. Путь вниз был буквально отрезан женскими телами! «Ну, только не хватает какого-либо инцидента», - подумалось мне. Однако, быстро поняв, что никто из женщин не обращает особого внимание на мою персону, быстро успокоился и снова предался спасительной лени.
Прошло минут двадцать, и я обнаружил, что не вижу ни одного человека из нашей группы и решил покинуть сауну. Удалось мне сделать это не сразу, поскольку пришлось двигаться медленно, чтобы ненароком не задеть какой-либо из вольготно расположившихся женщин.
Сердце билось довольно сильно (может быть из-за высокой температуры в сауне, а может быть, возбуждающе подействовала близость обнажённых женских тел, или всё вместе) и поэтому мне пришлось вылить на себя два ведра холодной воды, чтобы успокоиться и прийти в себя.
Оглядевшись, я увидел группу своих спутников возле джакузи и присоединился к ним. При этом обнаружилось, что я был не последним человеком, задержавшимся в сауне, - не хватало главного инженера химико-фармацевтического завода из Белоруссии.  «Пусть он ещё попарится вволю, раз он это дело так любит! А мы всё-таки попробуем прорваться в джакузи», - решили все, ожидая подходящего момента для осуществления своей цели. И вдруг джакузи неожиданно опустело, и мы все пятеро дружно погрузились в его тёплую воду. Затем расселись друг против друга на круговой каменной скамейке по периметру бассейна джакузи. Гидромассаж струями воды, упруго бьющей из боковых стенок и дна, нам всем очень понравился. Мы наслаждались приятным действием на наши тела и принялись неторопливо обсуждать свой визит в бассейн.
Неожиданно к джакузи подошло пять женщин разного возраста и, не обращая на нас никакого внимания, бесцеремонно расселись, разделившись на две группы, рядом с нами.  Мы плотнее сдвинулись и замерли.  Немки разговаривали между собой, как будто нас и не было. Под напором струй на поверхности воды периодически всплывали женские груди, появлялись коленки и мелькали другие части женского тела.  Это напоминало какой -то кипящий на плите суп с кусочками курицы!  Мы не выдержали и, под непонимающими взглядами женщин, буквально пулей выскочили из джакузи!
К нашему удивлению, а потом и беспокойству, представитель Белорусии так и не появился. Мы обошли все сауны – безрезультатно, наш человек куда-то исчез! Двое англоговорящих членов делегации обратились за помощью к сотруднику буфета и с большим трудом выяснили картину произошедшего.
Оказалось, что наш соотечественник не выдержал обстановки, вернулся к шкафу с одеждой, одел плавки и снова пришёл в зал бассейна. Служащий бассейна вежливо его попросил их снять. К сожалению, наш белорус не владел ни одним иностранным языком и, не двигаясь с места, стал что-то ему объяснять по-русски. Тогда второй служащий вызвал полицию. Явился полицейский, забрал не сопротивлявшегося главного инженера и вывел его из зала. Где он и что с ним, буфетчик не знал. «Ну, вот этого нам только и не хватало!», - заметил кто-то из нас.
Всем стало не до плавания в бассейнах этого чудесного заведения, и мы торопливо пошли к переходам с нашей одеждой. Слава Богу, возле них в одних плавках прохаживался пропавший член нашей делегации! Все с облегчением вздохнули. Купание в бассейне закончилось для нас благополучно!
Интересно заметить, что в  России до указа Екатерины Второй в 1782 году,  жители городов, мужчины и женщины, мылись в общественных банях вместе голышом, что очень удивляло иностранцев, включая и немцев, многие из которых считали это одним из признаков варварства русского населения (в сельской местности семьи мылись вместе до конца первой половины двадцатого века). По-видимому, в основном, это происходило по экономическим причинам: меньше надо было тратить дров и времени на этот процесс.  И вот теперь всё переменилось, и мы, русские, в свою очередь, удивлялись такому необычному для нас правилу посещения немецких бань. Хотя в плавательных бассейнах такого требования нет. Надо же, зигзаг истории!
Конечно, я попросил одного из директоров фирмы объяснить мне эту не совсем понятную ситуацию. Он с серьёзным видом ответил: «Материал купальной одежды при высоких температурах в саунах может выделять вредные для человека вещества, и поэтому всех посетителей просят быть полностью обнажёнными. А в плавательных бассейнах температуры невысокие и поэтому можно быть в плавках или купальниках».   А потом добавил: «Сауна, вообще, очень полезная и нужная вещь! Прежде, чем сделать девушке предложение стать своей женой, можно её пригласить в сауну и убедиться, что у неё нет каких-либо дефектов, которые она может скрывать. Я сам познакомился со своей женой в сауне и не промахнулся!», - засмеялся он.
                Мюнхен

Об этом Баварском городе написано множество рассказов, заметок и снято огромное количество видеофильмов на любой вкус. Мне самому Мюнхен очень понравился своей какой-то теплотой и праздничностью, но я опишу только посещение мною знаменитой пивной (ресторана) Хофбройхауз, пиво в которой пило множество известных людей, включая В.И. Ленина и Адольфа Гитлера и других знаменитостей. Именно это заведение оказалось колыбелью немецкого нацизма в его самой агрессивной форме. 
Пивная выросла из герцогской пивоварни, превратившись с 1828 года в общественное питейное заведение. Это трёхэтажное здание с мансардой под крутой крышей, высокими кирпичными трубами и статуей вверху. В пивной имеется три зала и вполне приличный сад, с деревьями и столами для любителей пить пиво на свежем воздухе. Одновременно в пивной может находиться около 4000 человек.
Во время Второй мировой войны при бомбёжках Мюнхена пивная была сильно разрушена, но после окончания военных действий была полностью восстановлена в первоначальном виде. После этого заведение стало местом обязательного посещения многочисленными туристами, приехавшими в Мюнхен.
Не стал нарушать эту традицию и я.
Однажды днём оказалось, что у меня есть несколько часов свободного времени, которые можно было потратить на посещение Хофбройхауза и тем самым совместить приятное дело с полезным. Мы, вместе со знакомым немцем из Гамбурга, говорящим на русском языке, решили отправиться в знаменитую пивную, чтобы попить пива и понаблюдать за поведением баварцев, больших любителей этого пенного напитка.
Открыв дверь в пивную, мы сразу же оказались в огромном шумном зале с длинными деревянными столами, скамейками из толстых досок и сводчатым, расписным, как в храмах, потолком. На небольшой эстраде несколько музыкантов в национальных баварских одеждах играли какую-то простую незамысловатую, по-видимому, народную, мелодию. Людей было довольно много, но мы без особых усилий нашли свободные места и расположились за столом немного в стороне от остальных посетителей. Несколько человек были в национальных одеждах, остальные - одеты «кто во что горазд».
Мы заказали по две кружки тёмного пива, по одному подсоленному крендельку и стали с интересом наблюдать за происходящим. По залу между рядов то и дело прогуливалась парочка высоких, крепко сбитых, крупных, одетых в чёрное, мужиков, которые внимательно следили за посетителями, но ни во что не вмешивались. У одного из них был явно пивной животик. «Это кто? Охрана?», - спросил я своего спутника. «Да нет, это просто вышибалы. Как только они увидят, что человек перебрал лишнего и проявляет агрессивность, то берут его одной рукой за шиворот, другой - за филейную часть, и «выносят» того на улицу немного поостыть». 
Было интересно наблюдать, как баварцы пьют пиво. Войдя в зал и устроившись за столом, они сразу заказывали несколько литровых кружек пива. Затем две или три кружки выпивали залпом и только после этого, не торопясь, и с явным наслаждением приступали к процессу поглощения пенного напитка. Они легко вступали в контакт с соседями по столу, и от этих дружественных разговоров в зале стоял несмолкаемый гул голосов. Иногда его перекрывала музыка оркестра баварских народных инструментов. Некоторые из мелодий сопровождались дружным громким мужским пением посетителей пивной.  При этом они держали руки на плечах друг друга и начинали раскачиваться в такт мелодии. Впечатляющее зрелище! Это пение тысячного хора, по-видимому, демонстрировало единство жителей Баварии и возможность коллективного восприятия какого-либо жизненно важного решения.

                Озеро Кимзее
 
Это знаменитое озеро, третье по величине в Германии, живописно раскинувшее свои воды в предгорьях Альп, я посетил в порядке ознакомления с Баварией в сопровождении господина Эдельмана, который был   одним из директоров немецкой гамбургской фирмы. С ним был его восьмилетний сын Александр. Господин Эдельман был женат на русской женщине и поэтому свободно изъяснялся на русском языке так же, как и  Александр. Господин Эдельман был полным лысоватым мужчиной лет сорока, с весёлыми голубыми глазами и спокойным, уравновешенным характером.  Сын Александр имел тёмные густые волосы, и слегка зеленоватые глаза, с интересом изучавшие окружающий мир.
Остановились мы в небольшом отеле в городе Прин, расположенном на берегу озера. Отель был чистеньким и опрятным, в номерах над каждой кроватью висел большой католический крест, а на прикроватных тумбочках лежали Библии. По-видимому, баварцы были более религиозны по сравнению   с немцами из других германских земель, не забывали о Боге и напоминали о Нём своим гостям.
 На озере Кимзее, площадью около 80 квадратных километров и глубиной до 72 метров, имеется три довольно крупных острова: Херренкимзель, Фрауенинзель и Краутинзель. Последний остров не заселён, на втором - располагаются небольшое поселение и женский монастырь, а на первом, Херренкимзеле, находится объект нашего интереса – дворец бывшего короля Баварии Людовика (Людвига) Второго, который построил тот, как копию Версальского дворца - резиденции Французских королей. 
На второй день, рано утром, небольшой туристический катер доставил нас троих к берегу острова Херренкимзель, и мы отправились осматривать дворец и парковый ансамбль при нём. Поскольку я сам побывал в Версале, то было интересно узнать, насколько Людовику Второму удалась его копия.
  Из всего Версальского дворцового комплекса на острове был воссоздан только центральный дворец, внешний вид которого со стороны паркого ансамбля был практически точной копией своего оригинала. Парк по своей красоте и масштабу, конечно, не может тягаться с Версальским творением архитектурного и садово-паркового искусства французских мастеров. А вот убранство внутренних помещений баварского дворца, как мне показалось, было более пышным и роскошным даже на фоне версальского великолепия! Особенно впечатляли разнообразие и качество изделий из мейсенского фарфора, которые широко использовались для украшения дворца. 
В общем, явно было, что посмотреть и чем полюбоваться в этом островном замке-дворце!
После многочасового осмотра дворца мы, усталые и голодные, по совету господина Эдельмана перебрались на остров Фрауенинзель, где зашли покушать в небольшой местный ресторан. Не успели сделать заказ, как к нам подошёл молодой худощавый, спортивного вида, немец, попросил разрешения присесть к столу и представился: «Я Курт Майер – владелец этого ресторана. Я услышал редкую в этих местах русскую речь и решил с вами поговорить, если вы, конечно, не возражаете». Мы, конечно, не возражали! «Вот и отлично! Будьте же моими гостями и заказывайте, бесплатно, всё, что хотите», - продолжил он. Для приличия мы сначала немного посопротивлялись, а потом приняли его предложение.
Так получилось, что заказы мы делали под аккомпанемент вопросов и ответов либо моих, либо Курта, а господину Эдельману пришлось все их непрерывно переводить, изредка успевая что-нибудь «ухватить» со стола. В начале разговора больше вопросов задавал Курт, а в конце – я. Его очень интересовали особенности проживания в Москве, как отдыхают москвичи, многие ли занимаются спортом, куда они ездят отдыхать в отпуск, как простые русские люди в глубинке относятся к немцам? Он пояснил, что сам увлекается гонками по льду на буерах и мечтает побывать в России зимой, чтобы поучаствовать на своём буере в гонках по льду Новосибирского водохранилища. Ему сказали друзья, что там очень хороший лёд, большие расстояния, сильные ветры и поэтому на буере можно достичь очень больших скоростей. Я, чтобы не разочаровать Курта, подтвердил, что Западная Сибирь действительно отличается очень сильными ветрами, и поэтому в Новосибирске проводятся соревнования по буерному спорту международного класса. Было видно, что ему это очень понравилось.
Затем он рассказал немного о древнем женском монастыре, стоящем на острове, и о второй, неоднозначной, достопримечательности острова -      кенотафе (макете могилы с памятником при отсутствии самого захоронения) генерал-полковнику Йодлю, осуждённому Нюрнбергским трибуналом за преступления против человечности и повешенному вместе с другими руководителями Германского Рейха.  Тела их были сожжены, а пепел развеян.  Он был баварцем, и его памятный гранитный крест установили родственники между могилами его двух жён на семейном кладбище острова. Разговор сам собой зашёл о дворце Херренкимзе и баварском короле Людовике Втором.
 И тут пришла моя очередь задавать вопросы. Меня интересовала личность баварского короля Людовика Второго, его жизнь и деяния, поскольку  это имя не раз упоминал гид при осмотре дворца Херренкимзе. И вот что Курт мне рассказал: «Король Людвиг Второй правил Баварией в конце девятнадцатого века и вошёл в историю как «сказочный король». Он совершенно не занимался политикой, а его интересовали музыка и строительство прекрасных замков-дворцов, в которых мог бы уединяться от людей и государственных дел. Людовик Второй буквально поклонялся французскому королю Людовику Четырнадцатому и восхищался его правлением. Он не имел любовниц, его ориентация была не совсем понятна, хотя его и подозревали в склонности к гомосексуализму. Огромные, разорительные для государства, средства он тратил на строительство великолепных замков-дворцов. Людовик Второй сумел построить три дворца, в том числе и Херренкимзе, который вы видели. Его он задумал, как копию Версальского дворца, и при строительстве использовались гипсовые слепки для воплощения в мраморе отдельных украшений и декора оригинала. Однако… завершить задуманное ему не удалось, так как правительство Баварии признало короля недееспособным за разорительную трату государственных средств и устранило его от власти. А ещё через четыре дня он вместе со своим врачом утонул в озере при невыясненных обстоятельствах. Конечно, своими действиями Людовик Второй изрядно подорвал экономику Баварии и ухудшил материальное положение простого народа, что вызвало   недовольство людей его правлением. Однако, в наше время, мы, баварцы, испытываем к нему чувство благодарности, поскольку огромное количество туристов приезжают к нам, чтобы увидеть эти чудо-дворцы и оставить здесь свои деньги. Времена меняются!».
Мы ещё немного поговорили   и уже встали попрощаться, как увидели, что сын господина Эдельмана молча сидит за пустой тарелкой. «Господи! Да мы же о нём совсем забыли и ничего ему не заказали. И он весь обед молчал и не вмешивался в наш разговор?! Наш ребёнок такое бы не потерпел! Всё-таки мы разные - немцы и русские!», - подумал я про себя.
Конечно, Александра мы покормили прежде, чем покинули ресторан и отправились в отель. Там я не удержался и с разрешения господина Эдельмана задал Алесандру несколько вопросов.
- «Скажи, Александр, в каком учебном заведении ты учишься?», – спросил я, почти не сомневаясь в ответе: в Германии существуют три типа школ: базовые, реальные и гимназии, отличающиеся сроками обучения, набором изучаемых предметов и глубиной их преподавания. Только по окончании гимназии ученик имеет право поступать в высшие учебные заведения, включая университеты. - «В гимназии», - ответил тот.      - «И какие же предметы ты изучаешь?», - продолжил я. Александр назвал довольно много дисциплин и среди них «Урок Божий». Я очень этому удивился и спросил: «Тебя родители или гимназия заставляют изучать Закон Божий?»  - «Нет. Это дело добровольное, можно и не ходить, ну а я хожу». - «Герр профессор, - вмешался господин Эдельман, - а разве христианская религия учит чему-либо плохому? Пусть себе ходит!».
После этих слов я, пожалуй, впервые задумался о роли религии в жизни людей и о христианских заповедях. Ведь даже так называемый «моральный кодекс строителей коммунизма» не что иное, как вольное изложение Божьих Заповедей. Да и философия материализма тоже, фактически, является своеобразной верой. Кто-то из людей верит в одно, а кто-то - в другое. И ничего с этим не поделаешь. После нескольких минут молчания я кивнул головой господину Эдельману в знак своего согласия.
«Ничего себе, как же интересно должен объяснять этот предмет священник, чтобы мальчишка сам добровольно его изучал?», - подумалось мне прежде, чем задать следующий вопрос.
- «Скажи, Александр, а чтобы ты сделал, если бы у тебя было много денег?», - поинтересовался я. - «Купил бы папе современный мощный компьютер, - не раздумывая, ответил он. – Тогда бы папа больше был дома, а не ездил часто в командировки». Впечатлённый его ответом, мне расхотелось задавать ещё какие-либо вопросы, и мы разошлись по номерам.

                Берлин

Впервые я посетил Германскую Демократическую Республику (ГДР) в составе Советской делегации где-то летом 1987 года и, конечно же, ознакомился со столицей - городом «Восточный Берлин». В первый день я осмотрел несколько спальных районов города, застроенных, в основном, пятиэтажными домами, улицы которых очень напоминали наши московские Черёмушки, только немного чище и аккуратней. Прошёлся по улице Унтер- ден-Линден (под липами) от площади Александер-плац до Бранденбургских ворот.  поудивлялся размерам, архитектуре и фундаментальности комплекса зданий Советского посольства и озадачился какой-то несуразностью берлинской стены, разделившей Берлин, по живому, на две части: восточную и западную. Оглядел издалека высившееся за этой стеной здание Рейхстага, штурм которого нашими войсками не раз видел в кино. Он показался мне маленьким и каким-то заброшенным.
 Город, возрождённый из руин, на мой взгляд, советского человека, выглядел вполне приличным и современным!
На второй день в сопровождении одного из начальников отдела госплана правительства ГДР наша делегация отправилась на экскурсию в Пергамский музей, расположенный на «Музейном острове» Берлина.  Этот остров на реке Шпрее был местом сосредоточения берлинских музеев: музей Боде, Старая национальная галерея, Пергамский музей, Новый музей и Старый музей, осмотр которых требовал большого времени и сил. Поэтому нами был выбран только Пергамский музей, являющийся самым большим собранием образцов хеттского, ассирийского, вавилонского, персидского, античного и исламского искусств, о некоторых из которых мы знали только из школьных учебников по древней истории. В общем, там было, что посмотреть и что послушать человеку, интересующемуся развитием земной цивилизации!
При подходе к музею я увидел недалеко от него развалины огромного строения, так и не убранные после войны. - «А это что и почему не восстановлено?  - спросил я с удивлением у сопровождающего нас немца. – Ведь с окончания войны прошло более сорока лет!». - «Остатки Нового музея, а на его восстановление просто не хватает наших бюджетных средств. Придёт время, и его тоже восстановят!», - пояснил тот. 
Оглядевшись по сторонам, я заметил, что на крыше ближайшего здания сидят несколько рабочих и, к моему удивлению, ничего не делают. «Надо же, немцы, и не заняты работой, - промелькнула неожиданная мысль, - даже удивительно!».  Мы вошли в музей и пробыли там часа четыре, осматривая удивительно сохранившиеся экспонаты, такие, как ворота богини Иштар или алтарь Зевса.
 Оказавшись на улице, я автоматически снова поглядел на крышу знакомого здания и обнаружил, что на ней так же, как и четыре часа назад, вольготно расположились ничего не делающие люди. - «Как же это понимать? – с удивлением спросил я труженика немецкого Госплана. – Ведь немцы всегда считались работящими, аккуратными и дисциплинированными работниками, а тут бездельничают на виду у всех!». - «У вас «сачковать» научились, - ответил с ехидцей немец, - и даже стали красить корпуса судов, не убирая ржавчины». «Интересно, как же немцы про нас и наш вариант социализма действительно думают ?» - невольно спросил я себя и почему-то вздохнул.
Где-то спустя год я попал и в западную часть Берлина.   Та явно выглядела богаче, современней и благоустроенней восточной части.  Её главная улица Курфюрстендамм была местом сосредоточения фешенебельных магазинов, торговых центров и увеселительных заведений. Вечером улица сверкала огнями рекламы и удивляла искусной подсветкой зданий, в том числе, полуразрушенной церковью кайзера Вильгельма, оставленной, как напоминание о войне. По улицам то и дело сновали роскошные автомобили всех известных марок, что резко контрастировало с Восточным Берлином, улицы которого были заполнены кургузыми, двухцилиндровыми и двухтактными «Трабантами». 
Уровень жизни западных немцев был явно выше уровня восточных, и поэтому не удивительно, что многие граждане ГДР стремились перебраться в капиталистическую часть Германии. К моменту постройки берлинской стены более двадцати процентов жителей Восточной Германии уже перебрались на жительство в Западную, главным образом, через Берлин. В 1961 году, по согласованию с руководством нашей страны, правительством ГДР было принято решение о строительстве в Берлине комплекса сооружений на границе с Западным Берлином, состоявшего из бетонной стены высотой около 3,7 метра, заграждений из колючей проволоки, металлических заграждений под напряжением, противотанковых ежей, рва,  контрольной полосы  и вышек,  получившего, все вместе, название «Берлинская стена». Несмотря на все сложности преодоления, за время её существования (28 лет) через неё перебрались более 5000 человек, при этом 138 человек были убиты пограничной охраной ГДР.
Неудивительно, что немцы буквально снесли эту ненавистную им стену в 1990 году, когда произошло объединение Германии в единое государство. Я в это время был в Берлине и сам видел, с каким энтузиазмом и ликованием его жители участвовали в этом процессе!
Мне удалось побывать в Германии и, в частности, в Берлине, спустя несколько лет после фактического поглощения Западной Германией Восточной. Большинство берлинских улиц были перекопаны траншеями, поскольку модернизировались и менялись на новые все подземные коммуникации, сносились и реконструировались построенные в ГДР жилые дома и общественные заведения. Надо сказать, что этим процессом были охвачены все города Восточной Германии, которым возвращался довоенный вид, а кроме этого, прокладывались новые, соответствующие западным стандартам, дороги. На жителей Западной Германии был наложен налог в помощь новым, присоединённым, землям. Молодцы всё-таки немцы!
По всему было видно, что от воссоединения государство Германия явно выиграло и стало только сильней. А мы?...

                14. 06. 2023 года.