Зеркало

Она тихо лежала и слушала.
В доме стояла тишина сотканная из хриплых булькающих звуков , скрипов и стонов старого дома, падающих капель из крана на кухне…
«Значит, я здесь. Я еще жива.»
И она медленно открыла глаза.
Зверь спал. Его грудь равномерно вздымалась, пальцы руки свесившейся с дивана были  расслаблены и слегка покачивались рядом с ее лицом. . Около руки стояла банка с пивом. На минуту она замерла, чутко прислушиваясь к его дыханию, насыщенному парами алкоголя и табака, а потом осторожно отодвинула ее в сторону.
«Наверное, так чувствуешь, когда умираешь… Я здесь и меня нет.»
Взгляд скользил по предметам в комнате: трещина над дверью, тянущаяся по стене и исчезающая за шторой, продавленное кресло, на котором лежал клетчатый плед, круглый столик и чашкой и вазой в которой лежали яблоки, дальше диван , где лежал Зверь…
Она быстро прикрыла глаза.
«Не смотри. Только не смотри.» - приказала она себе и без сил склонила голову.
Наступила тьма.

Второй раз она пришла в себя от боли.
Голова  болела.
 До этого он не бил ее так сильно- обычно несколькими тумаками или шлепками все ограничивалось, - но сегодня Зверь был не в духе. Он пришел вечером сильно раздраженным и злым. Долго возился в комнате, наверное, что-то искал -  она слышала, как стучат ящики в шкафу, скрипит дверь тумбочки, потом он что-то со звоном бросил в стену и опустился на кровать- жалобно скрипнули пружины... Тишина продолжалась несколько долгих минут,  в течение которых она вся сжалась на стуле и с ужасом ждала, что же последует дальше. Иногда ей везло, и он уходил, сорвав с крючка в прихожей куртку, возвращаясь только под утро. Но чаще всего Зверь приходил на кухню, требовал ужин и измывался над ней.
Сегодня ей не повезло. Он вернулся из комнаты и со свирепым видом навис над ней.
- Сидишь? И где моя жрачка? Или ты думаешь, что я, придя с  работы,  должен голодать?
Нет, конечно же, нет. Она встала со стула и побежала на кухню, -  заставлять его ждать было нельзя, иначе посуда и еда окажутся на полу, а  вся кухня станет похожа на место побоища. Правда, так, в конечном счете, и оказывалось  и ей, потом приходилось несколько часов тратить на уборку. Беспорядка Зверь тоже не любил: если замечал неровно повешенное полотенце или оставленную на столе чашку мог накричать или сильно ударить. Так что она давно научилась выполнять и делать все так, как он хочет.
Только сегодня не получилось.
Первый раз он ударил ее за то, что она не достаточно быстро поставила перед ним тарелку. Удара она не ожидала и  схватилась, чтобы не упасть за угол стола. Стол пошатнулся, и горячее пюре шлепнулось ему на руку.
Зверь взвыл.
- Ах ты дрянь! Ты решила меня угробить?!
Она в ужасе замотала головой, видя, как он замахивается на нее, и постаралась уклониться, но не успела…

Голова болела, но боль между ног не шла с ней ни в какое сравнение. Там все сильно горело, ноги, казались оторванными от туловища. Очень было страшно, так страшно, что она вся сжалась в комок и опять крепко закрыла глаза, боясь нечаянно посмотреть вниз, и страшась увидеть, то, что с ней сделали.
Потом пришел озноб. Дрожь стала вначале тихонько, а потом все сильнее сотрясать ее тело. Только тогда она смогла оторвать от плеч руки и  осторожно пошевелила ногами. Кажется, они не были сильно повреждены. Но потом она увидела кровь, уже подсохшую и потемневшую. Дотронулась пальцем и с любопытством взглянула выше, туда, где было разорвано платье. Там крови было больше, подол был сильно испачкан.
«Мне нужно в ванну. Нужно вымыться. Смыть ее. И все тело какое-то липкое, чем-то измазанное…»
С этой мыслью она, опираясь на руки, стала приподниматься, держась за спинку дивана. Но тут же, сдерживая стон, опустилась обратно на ковер. Боль была чудовищной, на глазах выступили слезы и потекли по щекам. Она смахнула их тыльной стороной ладони и, прикусив руку, постаралась опять встать. Но боль снова пронзила ее и на этот раз была еще сильнее. Она почувствовала, как между ног у нее потекло что-то теплое, с трудом заставила себя посмотреть вниз и увидела ручеек свежей крови, который просочился у нее между ног, образовав дорожку на внутренней стороне бедер, и теперь стекал по ноге.
Она снова опустилась на ковер и, сдерживая рвущийся из горла крик , замерла на месте. Постепенно боль притупилась и , опираясь на руки, ей удалось отползти в сторону от дивана.
«Нужно добраться до ванной. Он что-то сделал со мной. С моими ногами. Очень больно. Все горит огнем… Там есть аптечка и вода. Теплая вода. Я должна доползти.»
Мысли в голове путались. Это были какие-то обрывки,  возникающие откуда-то из глубины, слова, которые она силилась сложить во что-то связное, но ей это не удавалось. В голове словно плавал огромный пузырь, наполненный болью, из глаз текли слезы, а  прикушенная до крови нижняя губа, сдерживала крики и стоны.
Единственное, что она четко осознавала - ползти, двигаться, прочь из этой комнаты, от него, выбраться во что бы то ни стало.
Ей удалось.
Она заползла в ванну и, скорчившись от боли, некоторое время лежала, прижавшись щекой к холодной плитке. Кажется, она задремала, а может быть, просто отключилась на какое-то время. Сознание уплывало, она как бы находилась в нескольких местах сразу: в спасительной густой темноте, которая окутывала ее измученное болью тело, и в ванной, на полу из черно-белой плитки.
Холод постепенно прояснил сознание. Трясущимися руками она смогла дотянуться до крана и открыть его. В ванну потекла теплая вода. Стянув через голову разорванное платье, она забралась в теплую воду и, обхватив себя руками, увидела, как вода, стекая по ней, окрашивается вначале розовым, а потом красным.
На свои ноги она по-прежнему боялась смотреть. И на зеркало, которое висело на стене.
Рукой она взяла кусок мыла и осторожно стала водить по телу, безразличным взглядом смотря, как вода смывает грязновато-розовую  пену.
Ванна продолжала набираться и вода уже достигала ей до плеч. Тогда она закрыла кран и в наступившей тишине прижалась головой к высокому бортику ванны. Она изо всех сил пыталась расслабиться, но дрожь сотрясавшая тело не унималась, а из глаз по-прежнему текли слезы.
С трудом, но постепенно ей все же  удалось разжать и разогнуть ноги. Теплая вода попала в промежность, и она вновь застонала .
«Что со мной? Что он сделал со мной? Почему мне так больно, как будто что-то разорвалось там внутри и мне очень страшно…»
 Вода остыла, и дрожь вернулась с новой силой. Стуча зубами, она кое-как вытерлась полотенцем и смогла, наконец, держась руками за стену подняться на ноги. Голова сильно кружилась и какое-то время она держалась за шкафчик . Его дверца открылась, с полки упал пузырек с зеленкой и покатился по полу. Она проследила за ним взглядом, надеясь, что он закатится под ванну  - Зверь не заметит и ей не придется его доставать. Пузырек исчез . В голове постепенно  прояснилось и она смогла еле переступая ногами и опираясь на стену, добраться до своей комнаты.
Там она повалилась на кровать, сбросив на пол мокрое полотенце и натянув на еще влажное тело мятую футболку, завернулась в плед,  до которого смогла дотянуться дрожащей рукой, и провалилась в темноту…

Я - счастливая. Я живу с мамой в  большом  доме с садом. У меня есть собака, и я люблю с ней гулять. Сегодня день моего рожденья. Мама испечет мой любимый пирог с вишней, и я позову подруг. Бабушка подарила красивое платье: красное с белым воротничком и большим бантом, который завязывается на спине. Вчера мама помогла мне выбрать к нему туфли с серебристыми пряжками в магазине и красивые заколки.
Мама уже возится на кухне: я слышу звон посуды и ее голос – она что-то напевает. Голос у нее не очень хороший и поет она редко, только, когда хорошее настроение, и никто не слышит. Дружок, наверняка, сидит под столом, в надежде, что со стола упадет лакомый кусочек.
 Я улыбаюсь  и ныряю под одеяло, заслышав ее шаги в коридоре и цоканье когтей рядом с дверью.
- Где тут моя любимая девочка? Моя маленькая дочка, у которой сегодня праздник? Мы с Дружком пришли ее поздравить.
Она тормошит меня под одеялом, щекочет, и я открываю глаза…

Свет из окна ярко освещает комнату, на секунду глазам становится больно и она снова  закрывает  их, а потом широко распахивает и улыбается, проведя по спутанным волосам рукой. Откидывает плед, встает с кровати и тут же стоном вновь опускается обратно.
Боль вернулась. Взметнулась где-то в глубине тела и внутри бедер снова растекся огонь. Она провела рукой по ногам и заметила, как из –под футболки вновь потекла тонкая алая струйка…
В синие глаза вернулся страх и, дрожа от охватившего ее вдруг озноба, она снова попыталась встать. Уже медленнее и, не делая резких движений. Это ей удалось и теперь, стоя в потоках яркого солнца, она вдруг поймала свое отражение в зеркале.
Пыльное стекло отразило маленькую фигурку худенькой девочки, лет восьми, со спутанными светлыми волосами, которая стояла, слегка пошатываясь, держась руками за спинку кровати. Несколько секунд она пристально всматривалась в свое отражение, а потом, встретившись с ним глазами, отшатнулась и пронзительно закричала…