Быть одному

      Говорят,  одиночество не сложно принять. Только  ощути его вкус, распробуй. Ну, а как распробовал, оно, оказывается, таким интересным и приятным состоянием,  что начинаешь уже сам искать его, любить быть в нем. Только нужно различать, стремление скинуть усталость от перебора негативных  эмоций, то, которое сбежать на время, закрыть глаза - вдохнуть и выдохнуть и другое то, которое захотеть побыть одному со своими мыслями, гуляя в лесу, читая интересное и развлекательное, просто разглядывая закат, но даже не желая сопереживать это ни с кем, то, которое именно одиночество и есть.
      Одиночество не  приходит само и из ничего. Оно не возникает неожиданно и вдруг. Оно результат длинного процесса то ли естественного развития, то ли аномальной деградации, не суть важно. Сначала ты привязан и не представляешь своего существования без папы - мамы. Потом появляются другие люди, без которых невозможно жить, кого-то  рядом, таких многих, казалось бы. Потом, начинают рваться соединяющие с этим кем-то ниточки. По одной или все сразу. Иногда звонко, как рвется натянутая струна. Цзинь! И важного, которое только что было целью твоего существования, до этого цзинь, сразу нет. Становиться больно, но еще не одиноко. В запасе остается еще много - много всего, что еще держит. Других людей, других нитей. Это еще не одиночество.
      Чаще не так. Чаще, соединяющая с кем-то материя истончается постепенно, тает. Да, правильнее именно тает. Оно было, но ты, во времени, в моменте, перестаешь это замечать и оно становиться меньше, прозрачнее и уже совсем невидимым. Вот с этого и начинается одиночество, с незаметного в начале отмирания таких крепких и не зыблемых связывающих во едино  разных человеков веревочек,  которые всегда были такими прочными, практически незыблемыми, отсюда и не требующими внимания для удержания. И ты слишком привык к факту их существования. То есть, ты думаешь то, что в моменте есть, будет всегда и перестаешь это переживать и ощущать как ценность, данную тебе только на краткий миг, совсем на мгновение, причем только так, чтобы в будущем, уже больше невозможно было вернуть утраченное.
      Вот, дали тебе что-то – на, владей, но не долго, и уже пошел обратный отсчет, у тебя секунда! И ты, правда боишься не успеть, а тебе это действительно так нужно! И чтобы уложится в отведенное тебе время, настолько сосредотачиваешься на этом, боясь потерять толику отпущенного мгновения, что отрешаешься от всего другого, даже казавшегося ранее самым главным.  И вливаешься в это без остатка, только в это, что тебе сейчас дали, всего на такой долгий краткий миг, потому что это и есть для тебя сейчас единственное, что у тебя вообще есть. А если не так, то, тогда только с мыслями про все потом.
      Это великое и мерзкое потом, которое в другой раз. Так не относятся к величайшей драгоценности, существующей лишь мгновение. Поэтому мерзость «потом» и заключается в обесценивании изначально предназначенного  быть превыше всего остального. Того, что должно, но не становиться, потому что оно не сейчас.
      Два раза потом, и перестаешь переживать об этом совершенно. Оно есть. Но его нет для тебя. Того, что не дано в ощущениях не существует. Привык - оно есть, а переживания невозможности без этого жить нет. Ты выбрал решать очень - очень важные, но другие задачи.  И ты абсолютно прав. Ты должен всем и все. С этим бесполезно спорить. Все правильно делаешь. Тысяча и еще один аргумент за, и не одного против. Но переживания, в конце концов, иссекают. Ты теряешь возможность жить этим, оно не вызывает уже никаких эмоций, ни хороших, ни плохих. Может быть усталость. Но уже все равно. Это уже одиночество. И ты при этом теряешь себя, а хотя может, наконец, и приобретаешь.
       Одиночество смешивается с понятием побыть одному, с собой, спрятаться от всех, но для перегрузить - передохнуть. Они так внешне похожи. В обоих случаях это попытка остановить бег времени. Только ты сам. Чувства, тоже только твои. Ты только для тебя. Ты вдруг обнаруживаешь, что, оказывается, такое тоже может существовать и это бывает так сладко. Но так нельзя жить долго. Ты остановил время исключительно в своем воображении, но объективно оно продолжает течь и, оставшись один, вне этого течения, выпадаешь из жизни, и в там, в своем сам с собой, есть риск остаться навсегда. Тогда одиночество, как потерянная по любой причине, но без шансов вернуть, связь с другими человеками. Когда уже нет ничего общего, ни с кем. Ни с теми, кто рядом, когда дистанция куда ближе, чем объятия, ни с теми, живущими чуть или совсем не чуть дальше.  Там, с собой, хорошо. Но одиноко.
        Иногда это омрачается тоской. Потому что  память. Она хранит знание   о другом, что было такое, когда ты был нужен. Ты даже можешь пережить это снова. Она, память, не подведет, позволит опять  ощутить  переживание этого изумительного ощущения -  нужности кому-то,  но не вообще, а нужности, просто от того что ты есть, из самого факта твоего бытия. Когда кому-то хорошо только от наличия знания, что ты есть. И тебе точно известно про это. Ты есть, вот и счастье кому-то, и все равно, можно ли с тебя что-нибудь взять. Такое бывает, правда, правда, ты же про такое помнишь, твоя память хранит именно такой опыт, как самое сладкое переживание в жизни.    
       Одиночество возникает не просто при понимании, а принятии тобой реальности, в которой твоя безусловная нужность, в том значении понятия безусловности, что отсутствует  сама идея определения ее стоимости, так вот, нужность твоего бытия, перестает быть кому-то конкретному необходимостью. То состояние, когда не должен ты и не должны тебе, совсем ничего. Именно это и есть истинное одиночество, которого ты боишься. Или жаждешь, если вкусно.