Глава 357. Бетховен. Четвертая симфония

Людвиг ван Бетховен
Симфония №4 си-бемоль мажор
Российский национальный оркестр
Михаил Плетнев (дирижер)

Sovet: Очень люблю именно эту симфонию.
Как справедливо заметила Лариса Кириллина, это, вероятно, последнее большое не эпигонское произведение классического стиля (и конкретно у Бетховена, и вообще), написанное как «чистая музыка», «без подтекста» (как ранее — Первая и Вторая). И к тому же — всерьез. Как писали Моцарт и Гайдн, короче. Последующие симфонии Бетховена уже откровенно «идейные», так сказать. Пятая и Девятая — понятно. Шестая — программная. Седьмая — «народное ликование» (1812). Восьмая — пародийно-ироническая (тоже ведь чудо своего рода!)

Mikhail_Kollontay: В Четвертой симфонии Бетховен попытался уйти в сторону от того невротического напряжения, которым наполнена Третья, и по музыке, и особенно по оркестру, который прямо задыхается под напором музыкальной мысли, да и просто эмоции. Не мог он не почувствовать этого, мне кажется. Но вместо душевного кризиса, в который многие бы тут впали, композитор нашел вот такой выход из положения — через изощренность, и через разгрузку, эмоциональную, прежде всего. Жаль, что потом кориоланство опять возобладало.
Между прочим, почему-то не помню писаний о том, что явно начало Четвертой симфонии Бетховена спровоцировало тему «Бориса Годунова» Мусоргского. Вообще интересно было бы действительно всерьез зарыться в западные влияния, которые у Модеста Петровича совершенно очевидны: скерцо Брамса ор.4 — «Гном»; Берлиоз в целом, и в частности в «Ночи на Лысой горе», не просто же так они с ума сходили от «Ромео и Юлии»; гарольд-в-италиевские пилигримы в конце «Быдла», это при том, что я уж совершенно не знаю Мейербера, и вряд ли без него обошлось в «Хованщине». Жадно, я бы даже сказал, они проглатывали все свежее, что было вокруг. Благо, что оно было!