Глава сорок четвертая

ФЕВРАЛЯ, 9-ГО ДНЯ 1917 ГОДА

ИЗ ДНЕВНИКА ИМПЕРАТОРА НИКОЛАЯ II:

«9-го февраля. Четверг

С 10 ч. принял Гурко, Мам;нтова и Раева. Погулял четверть часа. Завтракал Георгий Мих.[айлович], вернувшийся из объезда армии в течение трех месяцев. Сделал прогулку с Марией. В 6 час. принял Протопопова. Весь вечер читал».

О ЧЕМ ПИСАЛИ ГАЗЕТЫ 9-ГО ФЕВРАЛЯ 1917 ГОДА.

«ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫЙ ВЕСТНИК»:

«ВОЙНА.

ОТ ШТАБА ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО.

На западном, румынском и кавказском фронтах — перестрелка и поиски разведчиков.

Ф р а н ц у з с к о е  с о о б щ е н и е.
ПАРИЖ, 7 февраля. Наши батареи разрушили германские траншеи к северо-западу от высоты «304».
На остальном протяжении фронта местами происходила с перерывами артиллерийская перестрелка.
К югу от Сернэ нашими зенитными орудиями сбит германский аэроплан.
ПАРИЖ, 7 февраля. 5 февраля потоплено французское судно «Jean Pierre» в 450 тонн водоизмещения, 6 февраля потоплены: английский пароход «Brigade» в 425 тонн, французский пароход "Alice» в 580 тонн, норвежский пароход «Skrim» в 727 тонн и английское парусное судно «Centurion в 4828 тонн.
ПАРИЖ, 8 февраля. В течение ночи ничего выдающегося не про изошло.

Б е л ь г и й с к о е  с о о б щ е н и е.
ГАВР, 7 февраля. В течение ночи к югу от Стеенстрате нашим огнем были отбиты две попытки Германцев произвести атаки на бельгийские посты. На остальном фронте обычная артиллерийская перестрелка.

А н г л и й с к о е  с о о б щ е н и е.
ЛОНДОН. 8 февраля. Вчера вечером к югу от Летранслуа под прикрытием сильной бомбардировки, которая сравняла с землей британские траншеи, сильный германский отряд, пользуясь струями горючей жидкости, овладел одним из наших небольших передовых постов.
Ночью у Армантьера и к востоку от Ипра мы проникли в германские позиции, где произвели значительные разрушения.
Вчера вечером к юго-западу от Витсхете Германцами была взорвана мина, не причинившая никакого вреда,
В течение дня мы успешно обстреляли германские траншеи близ Сайи-Сяйизеля, у канала Лабасэ, Мессины и Витсхете.

И т а л ь я н с к о е  с о о б щ е н и е.
РИМ, 8 февраля. В ночь на 6 февраля противник по галерее, прокопанной под снегом, проник в одну из наших траншей вблизи Цебио.
После ожесточенного рукопашного боя неприятель был отброшен, понеся значительные потери и оставив в наших руках несколько пленных.
Вчера мы снова обстреляли железнодорожную станцию в Тарвисе.
На остальном протяжения фронта артиллерийская перестрелка с наибольшим напряжением происходила в районе к востоку от Горицы и на Карсо».

ТЕЛЕГРАММЫ

З а п а д н ы й  ф р о н т.
РИГА, 7-го февраля. Боевые действия на рижском фронте в общем не перестают носить позиционного характера. Артиллерийская перестрелка по временам, особенно в калнцевском районе, делается весьма интенсивной. Усиленная воздушная деятельность наблюдается с обеих сторон, между нашими и вражескими аэропланами произошли воздушные бои, окончившиеся успешно для нас.
На одном из участков с вражеского фоккера были сброшены бомбы, не причинившие вреда нашим военным интересам. В центре и на левом фланге рижских позиций наблюдаются поиски разведчиков с обеих сторон. В Ригу вражеские аэропланы залетают почти ежедневно, но отгоняются нашим сильным обстрелом.
КИЕВ, 8-го февраля. «Армейский Вестник» пишет:
«Установившаяся в последнее время на фронте морозная погода с сильными ветрами и обильными снегопадами препятствует развитию боевой деятельности в крупном масштабе. Последняя выражается преимущественно в поисках разведчиков и операциях, связанных с минною войною.
Так, в конце января, в районе деревни Зважень в Галиции, нами были обнаружены минные работы противника, при чем минная галерея была доведена на расстояние 40 шагов от наших окопов. Дабы препятствовать дальнейшему продвижению противника мы ранним утром 31-го января взорвали заложенный нами горн; взрыв вышел очень удачным; на протяжении ста шагов окопы противника взлетели на воздух и на такое же примерно расстояние были сильно повреждены по сторонам.
За обладание воронкой закипела ожесточенная борьба. Воронка несколько раз переходила из рук в руки и в конце концов осталась за нами. После нескольких неудачных контратак противник принужден был отнести первую линию своих окопов назад и устраивать ее заново.
Мы продолжаем занимать воронку и соединили ее с своими окопами. Очевидно, желая отомстить за понесенную неудачу, 1-го февраля артиллерия противника открыла ураганный огонь по нашим окопам в районе железной дороги Тарпополь— Золочев. После 2-х часовой артиллерийской подготовки неприятельская пехота пошла в атаку, но, благодаря своевременно подтянутым резервам, все атаки противника, несмотря на крайнее упорство, отбиты. Отдельные, ворвавшиеся в наши окопы люди прогнаны обратно.
На Стоходе, того же 1-го февраля днем, противник открыл сильный артиллерийский огонь по Мычкову острову, на котором была расположена наша застава. Через 45 минут после начала огня 3 сильные неприятельская партии начали наступление на заставу. Последняя встретила их штыковым ударом и принудила к отходу. В это время нашей артиллерией был открыт сильный заградительный огонь, который нанес отходившему противнику большие потери. Отход его партии обратился в бегство, при чем они побросали своих убитых и раненых.
В ночь на 2-е февраля рота противника пыталась перейти Днестр в районе города Иезуполь, но движение его своевременно было обнаружено нашими частями и открытым нами ружейным огнем попытка его остановлена. Рота противника принуждена была отойти в свои окопы.
На Карпатах к западу от горы Капул, пользуясь разыгравшейся метелью, наши разведчики подползли к окопам противника, бесшумно перерезали 2 полосы проволочных заграждений и атаковали в штыки полевой караул германцев, двух из них закололи и двух захватили в плен, остальные разбежались. На главной позиции противника поднялась сильная тревога. Тем временем наши разведчики вместе с захваченными пленными благополучно вернулись домой, не понеся никаких потерь».

Ф р а н ц у з с к и й  ф р о н т.
ГАВР, 7-го (20-го) февраля. Бельгийское официальное сообщение:
«В течение ночи к югу от Стеенстрате нашим огнем были отбиты две попытки германцев произвести атаки на бельгийские посты. На остальном фронте обычная артиллерийская перестрелка».
ЛОНДОН, 8-го (21-го) февраля. Вечернее официальное сообщение главной квартиры во Франции:
«Вчера вечером к югу от Летранслуа под прикрытием сильной бомбардировки, которая сравняла с землей британские траншеи, сильный германский отряд, пользуясь струями горючей жидкости, овладел одним из наших небольших передовых постов.
Ночью у Ариантьера и к востоку от Ипра мы проникли в германские позиции, где произвели значительные разрушения.
Вчера вечером к юго-западу от Витехете германцами была взорвана мина, не причинившая никакого вреда.
В течение дня мы успешно обстреляли германские траншеи близ Сайи- Сайизеля, у канала Лабасэ, Мессины и Витехете».
ПАРИЖ, 7-го (20-го февраля). Официальное сообщение от 7-го февраля, 11 часов вечера:
«Наши батареи разрушили германские траншей к северо-западу от высоты «304». На остальном протяжении фронта местами происходила с перерывами артиллерийская перестрелка.
Д е й с т в и я  л е т ч и к о в. К югу от Сернэ нашими зенитными орудиями сбит германский аэроплан».

И т а л ь я н с к и й  ф р о н т.
РИМ, 8-го (21-го) февраля. Официальное итальянское сообщение от 8-го февраля:
«В ночь на 6-е февраля противник по галерее, прокопанной под снегом, проник в одну из наших траншей вблизи Цебио.
После ожесточенного рукопашного боя неприятель был отброшен, понеся значительные потери и оставив в наших руках несколько пленных.
Вчера мы снова обстреляли железнодорожную станцию в Тарвисе.
На остальном протяжении фронта артиллерийская перестрелка с наибольшим напряжением происходила в районе к востоку от Горицы и на Карсо».

Т у р е ц к и й  ф р о н т.
ЛОНДОН, 8-го (21-го) февраля. Официальное сообщение о военных действиях в Египте:
«Вследствие полученных сведений о том, что турки устроили небольшие посты в Некль и Бир-Эль-Гассана, на полуострове были предприняты соответствующие действия, при чем мы совершенно овладели Бир-Эль-Гассаной, захватив весь гарнизон, в числе 24 человек, среди которых было 3 офицера.
Гарнизон Некль состоял из сотни кавалеристов, которые бежали по направлению к Акабе по безводной дороге, оставив в наших руках 11 пленных. Мы захватили также значительное количество ружей, патронов, взрывчатого материала и продовольствия, а также одно полевое орудие. Мы не понесли никаких потерь».

ВОЕННЫЙ ОБЗОР.

Н а  г л а в н о м  р у с с к о м  ф р о н т е.
На фронте Рижских позиций с тех пор как нашим войскам удалось отбить последние январские атаки германцев в общем крупных боевых действий не наблюдается. Германская артиллерия по-прежнему с упорством обстреливает наши позиции, расположенные в районе Кальнцевскаго шоссе, выпуская ежедневно несколько сот снарядов и корректируя свой огонь при помощи воздушного флота. Помимо артиллерийского огня позиции наши обстреливаются минами крупной разрывной силы. В районе Кальнцемских бугров таких мин выпущено около сотни.
Хотя крупных столкновений не происходит, но тем не менее весь Рижский фронт все еще живет впечатлениями от последних боевых столкновений, длившихся здесь около месяца. В нашей печати появились сведения, что немцы в декабрьских и январских боях потеряли здесь не менее одного корпуса, но, однако, мы все же не удалось вернуть утерянных ими позиций. Кроме того, в этих боях, как отмечается указанным источником, германцы, в общем, потеряли около 100 орудий различных калибров, большинство которых было уничтожено или разбито огнем нашей артиллерии.
Останавливаясь на названных цифрах нельзя не подчеркнуть их солидных размеров и в то же время высказать предположение, что в этом случае германцы по-видимому потеряли здесь все то, что имели до подхода свежих подкреплений, которые, таким образом не столько увеличили количество находящихся здесь немецких войск, сколько вернее лишь компенсировали отмеченную выше убыль Кальнцемского своего отряда. Особенно поражает цифра потерь германской артиллерии. Сообщения Штаба Верховного Главнокомандующего своевременно отметили, что в наши руки попало несколько более тридцати орудий. Таким образом исходя из названных цифр можно усмотреть, что испорченными на поле сражения осталось около 60—70 орудий, которые конечно, немцам пришлось замещать за счет подвозимых новых подкреплений не только с соседних участков, но и изнутри Империи.
Возможно, что названная цифра германских потерь не вполне соответствует фактических данных и носит быть может предположительный характер, однако факт тяжелой неудачи противника в декабре и январе месяцах под Ригою засвидетельствован недавней переменой в высшем германском командовании на нашем северном фронте.
Как сообщают, захваченные в последних боях пленные, командующим восьмой германской армией, оперирующей против Риги—Фридрихштадта и Якобштадта, вместо генерала фон-Белова, назначен генерал фон-Мудра. Это замещение вызвано, как подчеркивают пленные, «кровавой» неудачей немцев в декабрьских боях.
Таким образом, факты говорят за то, что под Ригой нашими войсками действительно нанесен противнику серьезный удар, который хотя и не разрешился формальным прорывом немецкого фронта между Текумом и Митавой и ограничился лишь глубоким вклинением в направлении железной дороги, соединяющей названные два пункта, но заставил германцев серьезно обеспокоиться за судьбу своего крайне ответственного левого фланга.
На Двинском участке северного нашего фронта, в общем, до сих пор было тихо и только в начале февраля, германцы проявили к юго-западу от Двинска, между Ново-Александровском и озером Дрисвяты, довольно энергичную деятельность разведывательного характера. После сильной артиллерийской подготовки, германцы, силой около полутора рот, одетые в белые халаты, атаковали участок нашей здесь позиции, восточнее м. Кщава. Частям наступавших немцев первоначально удалось даже прорваться в передовой окоп, но, при содействии участкового резерва, они были немедленно выбиты. Еще менее удачны были действия немцев в районе оз. Вишневского, где произошло несколько рукопашных схваток с применением ручных гранат. В ночь с 4-го на 5-е февраля противник выпускал здесь даже газовые волны против наших позиций между д.д. Семенки и Дубатовка (южнее оз. Вишневского).
Новейшие сообщения нашей печати принесли весьма интересное известие о том, что во время последних атак, в упомянутом озерном районе и в одном из столкновений под Барановичами, немцы впервые применили на главном русском фронте, так называемые «танки», якобы напоминающие собою английские сухопутные дредноуты, успешно применяемые нашими союзниками англичанами на западном фронте.
Примененные же на нашем фронте «Танки», представляют собою новый тип бронированных автомобилей, отличающихся тем, что на них установлены спереди две скорострельные пушки, а нижняя часть кузова снабжена вращающимися остриями, разрывающими во все стороны землю. Задача немецких танков, как замечает наша печать, заключается в уничтожении, встречающихся на пути, земляных укреплений и в очищении неприятельских окопов от их защитников. Однако, первое применение их в бою на нашем фронте, не произвело соответствующего немецким ожиданиям впечатления на наши войска, которые встретили их вполне спокойно.
На юго-западном и румынском наших фронтах наблюдается в общем, оживленная разведывательная деятельность обеих сторон, выражающаяся в частых полетах воздушных эскадрилий и небольших атаках обеих сторон на отдельных боевых участках. Под Галичем 6-го февраля противник густыми цепями, силою около одного батальона повел наступление на участок нашей позиции в районе Славентын (на левом берегу р. Нараювки), однако, встреченный нашим сосредоточенным огнем был принужден вернуться в свои окопы.
С своей стороны наши части неожиданной атакой, без выстрела, овладели сильно укрепленным пунктом противника на высоте, что в 13 верстах юго-западнее Окна. Контратаки противника были отбиты.

«НОВОЕ ВРЕМЯ»:

«С о б ы т и я  д н я.

В Петрограде состоялось первое заседание совещания о будущем устройстве Польши.
Британские войска в Египте овладели Бир-эль-Гассаной и взяли в плен весь гарнизон: гарнизон поста Некль бежал.
Французские батареи разрушили германские траншеи к северо-западу от высоты «304».
Бельгийскими войсками к югу от Стеенстрате отбиты две попытки Германцев произвести атаки на бельгийские посты.
В английской палате общин выдающиеся пацифисты заявили требования о начале мирных переговоров. Сильную речь им в ответ произнес Бонар-Лоу. Новая английская газета «National News» помещает телеграмму князя Н. Д. Голицына с приветствием британскому народу.
Американский посол в Берлине Джерард выехал из Парижа в Испанию для следования в С.-А. С. Штаты.
Американский посол в Вене передал министерству иностранных дел меморандум по вопросу о подводной войне. Германский имперский бюджет заключен с дефицитом 1.850 мил. марок.
Немцы закрыли бельгийско-голландскую границу.
Во всех общинах Франции расклеивается воззвание Клемантеля, Мелина и Лубэ к поселянам с приглашением засевать все свободные земли, так как обильная жатва подготовит победу.
В Кракове полное отсутствие хлеба, несмотря на 26 градусные морозы население целую ночь дежурит у булочных.

О т  г л а в н о й  п а л а т ы  р у с с к о г о  н а р о д н о г о 
с о ю з а   и м е н и  М и х а и л а  А р х а н г е л а.

Главная палата, в сознании своего верноподданнического долга, считает необходимым довести до сведения своих отделов следующее:
1)Группа монархистов, во главе которых стоят: Н.Марков, граф Н. Гейден, В. Соколов и Р. Трегубов, созывает в Петрограде в ближайшем будущем съезд монархистов и рассылает отдельным лицам и монархическим организациям пригласительное «Окружное послание», носящее характер прокламации. Содержание ее таково, что мажет посеять тревогу и смуту в умах русского народа.
Настоящее политическое положение России в этом «Окружном послании» изображается в таком виде, что чуть ли не вся Россия объединилась в заговоре, с целью ниспровержения монархического строя. Авторы послания называют крамольниками и изменниками: Госуд. Совет, Госуд. Думу, объединенное дворянство, все общественные учреждения, обслуживающие армию, и всех русских людей, кто-не заодно с ними.
2)Главная палата считает подобную оценку настоящего политического положения страны заведомо ложной и злонамеренной. Все русские граждане, за небольшими исключениями, (к каковым, к сожалению, приходится причислить и авторов окружного послания) дружно объединены в общем стремлении к победе над врагом и к обеспечению для исстрадавшейся Родины блага прочного и долговременного мира. Даже крайние левые политические партии, являющиеся в других вопросах оппозиционными правительству, в вопросе войны — единомышленны со всеми.
3)Главная палата не признает ни за собой, ни за другими монархическими организациями права на монополию патриотизма, а посему полагает:
4)Всякие съезды политического характера, какого бы они ни были направления, ведущие к усилению внутренней розни в стране, совершенно недопустимы. Собирание подобных съездов в данный момент является уже не простой ошибкой, а провокацией, граничащей с государственным преступлением.
5)Главная палата считает допустимыми и даже желательными съезды военно-технического или экономического характера, имеющие целью снабжение армии боевыми и продовольственными припасами, а также устранение той продовольственной разрухи, от которой стонет в настоящее время русский народ.
6)Не подлежит сомнению, что по окончании войны, потребуются монархические съезды для рассмотрения вопросов внутренней русской жизни, в которой война, возможно, произведет большие изменения.
Несомненно, придется рассматривать вопрос и об отношениях русского народа к инородцам, в зависимости от их отношения к русской государственности и народу во время войны.
Несомненно, будет поставлен на очередь вопрос о выяснении задач монархических организаций и вопросов экономического характера, в смысле широкого развития производительных сил России, для того, чтобы удешевить и устроить жизнь низших классов населения.
Все это явится первейшей заботой главной палаты тотчас же по окончании войны. Но сейчас не время пересмотра политических программ, а время войны, когда все русские люди, без различия звания, состояния и национальности, должны дружно объединяться вокруг Царя, под знаменем России, нашей общей матери, для окончательного одоления внешнего врага.
В виду всего вышеизложенного, главная палата, в заседаниях своих 7 и 8 сего февраля, единогласию постановила никакого участия в предстоящем съезде не принимать, а также безусловно предлагает и отделам своим воздержаться от посылки на съезд своих уполномоченных.
При этом отделы предупреждаются, что те из них, кои нарушат это постановление и примут участие в съезде, будут закрыты, а знамена у них отобраны. Применение этой меры главная палата считает совершенно необходимым, в виду принципиальной важности вопроса. Сейчас пора работы, а не возбуждения в стране путем съездов политических страстей.

Председатель союза Владимир Пуришкевич.

Секретарь С. Облеухов.

Следуют подписи 18 членов гл. палаты».

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ БЫВШЕГО НАЧАЛЬНИКА ОХРАНЫ ЦАРСКОЙ СЕМЬИ А.И. СПИРИДОВИЧА:

«9 числа у Государя был с докладом и завтракал В. К. Георгий Михайлович, вернувшийся из объезда армий в течение трех месяцев. Он знал пессимистический взгляд на будущее своих братьев Вел. Кн. Николая Михайловича и Сергея Михайловича. Он много слышал на фронте от Брусилова и других генералов. Он и доложил, что некоторые из высших начальников считают желательным дарование реформ, что все относятся с уважением к Гос. Думе.
Еще более решительные шаги предпринял Вел. Кн. Александр Михайлович. В Киеве до Великого Князя доходили слухи о самых важных революционных проектах либералов. С ним имел беседу антидинастического характера Терещенко, что привело Вел. Князя в негодование, т.к. он, прежде всего, понимал всю политическую несерьёзность и всё легкомыслие Терещенко. В Киеве членам Династии было известно многое, чего не знали в Царском Селе. Лишь в конце января Императрица Мария Федоровна получила письмо от одной из внучек, в котором внучка, очевидно наученная кем-то, убеждала бабушку вернуться в Петроград, пригласить Государя в Аничков дворец и убедить его сделать перемены в министрах.
Вел. Князь Александр Михайлович, вернувшись в декабре из Петрограда, начал писать Государю письмо, которое закончил лишь и отправил Государю 4 февраля. Вел. Князь убеждал Государя пойти навстречу обществу, уволить Протопопова, назначить министров, пользующихся доверием страны. Вел. Князь писал между прочим:
"Недовольство растет с большой быстротой и чем дальше, тем шире становится пропасть между тобою и твоим народом... В заключение скажу, что, как это ни странно, но правительство сегодня есть тот орган, который подготовляет революцию. Народ ее не хочет, но правительство употребляет все возможные меры, чтобы сделать как можно больше недовольных и вполне в этом успевает. Мы присутствуем при небывалом зрелище революции сверху, а не снизу".
Великий Князь был прав. Зная и помня, что тогда делалось, под его словами можно подписаться полностью».

ИЗ КНИГИ ПОЭТА АЛЕКСАНДРА БЛОКА:

«9 февраля в газетах появилось объявление Хабалова петербургским рабочим, сопровожденное воззванием Милюкова.
Кроме агентуры в рабочей, интеллигентской и обывательской среде, существовали осведомители и в светском обществе. На двух листках от 28 января и от 10 февраля, сообщенных Васильевым Протопопову, содержатся интересные данные о графине И. И. Шереметевой, рожденной графине Воронцовой-Дашковой, которая считается "либеральной дамой"; "ее увлекла мысль создать у себя влиятельный либерально-аристократический политический салон". Сообщается; что "слухи о заговоре и чуть ли не декабристских кружках в среде офицеров гвардейской кавалерии подтверждения не встречают". "Политических дам" в Кавалергардском и Лейб-Гусарском полках нет. "Нечто подобное" - салон жены бывшего кавалергарда г-жи Лазаревой; родной тетки причастного к убийству Распутина Сумарокова-Эльстона; дом ее посещают кавалергарды, а иногда Родзянко, который здесь делится своими думскими впечатлениями. Кавалергарды и лейб-гусары несколько будируют на разруху и на Царское Село. Они полагают, что убийством Распутина вредные влияния не исчерпаны. Тяжело отражается на них и отсутствие побед: они "закисли"; но данных о зреющем заговоре - - нет (впрочем, в одной подобной же записке, без подписи от 25 января, указано - что выясняются симптомы происходящей группировки офицеров гвардейских полков. Так, в настоящее время, невидимому, "по определенному плану используется отпуск офицеров гвардейской кавалерии"; следуют подробности о лейб-гусарах, синих кирасирах и связях некоторых кругов с Родзянко).
Среди депутатов-националистов, сообщается далее, разнесся слух, что великий князь Дмитрий Павлович убит на фронте. Графиня Игнатьева опровергает этот слух, так же, как и другие "злостные вымыслы - об отречении Государя Императора от престола".
К предстоящей сессии Государственной Думы графиня Игнатьева относится спокойно, не разделяя опасений правых о "грандиозном скандале". Относительно Протопопова, который посетил ее, графиня полагает, что "Россия, со времени исторических людей, не имела такого сильного, мужественного, православно-религиозного человека, преданного Царю и Родине", и находит, что он очень бодр, моложав и свеж на вид (интересно отметить, что Протопопов, по собственному признанию, посещал графиню Игнатьеву с тем, чтобы узнать, какие собрания у нее происходят).
Далее приводится интересное мнение графини Игнатьевой о том, что не следует увеличивать жалованья духовенству (тогда заседала комиссия под председательством Питирима) потому, что все ассигновки, кроме военных, должны быть сокращены, а священники очень хорошо обеспечены, и имели бы еще больше доходов, если бы не ленились посещать частные дома с молитвою в праздничные дни; предвыборной агитации священники тоже не умеют вести, а политическое влияние на крестьян имеют "велосипедисты", агитирующие среди крестьян "где-нибудь в поле" и раздающие им "листочки" с заманчивыми обещаниями.
О настроениях армии рассказывает тот же Протопопов, который, не доверяя сведениям контр-разведки, хотел восстановить в войсках постоянную секретную агентуру, уничтоженную генералом Джунковским, о чем и докладывал царю. Несмотря на согласие царя, департамент полиции не успел завести постоянных сотрудников в армии; однако, до Протопопова доходили сведения, что "настроение и там повышается". "Я знал, пишет он, что в войсках читаются газеты преимущественно левого направления, распространяются воззвания и прокламации; слышал, что служащие Земского и Городского Союзов агитируют среди солдат; что генерал Алексеев сказал царю: "Войска уже не те стали", намекая на растущее в них оппозиционное настроение... Я думал, что настроение запасных батальонов и других войск, стоявших в Петрограде, мне более известно; считал благонадежными учебные команды и все войска, за исключением частей, пополняемых из рабочей и мастеровой среды; жизнь показала, что я и тут был не осведомлен... Я докладывал царю, что оппозиционно настроены высший командный состав и низший; что в прапорщики произведены многие из учащейся молодежи, но что остальные офицеры консервативны; что офицеры генерального штаба полевели; наделав в войне столько ошибок, они должны были покраснеть и чувствовать, что после войны у них отнимутся привилегии по службе; что оппозиция не искала бы опоры в рабочем классе, если бы войско было бы революционно настроено. Царь, по-видимому, был доволен моим докладом; он слушал меня внимательно".
Лицом, заинтересованным в настроениях армии с другой стороны, был Гучков, который полагал, что в конце года никого не приходилось убеждать в том что, старый режим сгнил. Гучков надеялся, что армия, за малыми исключениями, встанет на сторону переворота, сопровождаемого террористическим актом (как лейб-кампанцы ХVIII века или студент с бомбой), но не стихийного и не анархического, а переворота, подобного заговору декабристов. Существовал план захватить императорский поезд между Ставкой и Царским и вынудить у царя отречение; одновременно, при помощи войск, арестовать правительство и затем уже объявить о перевороте и о составе нового правительства. Среди офицеров были и социалистически настроенные, готовые идти на республиканский строй, но были также люди с принципиальными верованиями и симпатиями. "Отказа не было", но требовалась глубочайшая осторожность, ибо преждевременное раскрытие сделало бы невозможными дальнейшие шаги.
Так осторожно определяет настроение армии человек, с которым, по его словам, говорил откровенно простой солдат и генерал. Другой знаток армии, генерал Н. И. Иванов просто отказывается судить о ней, говоря; "состав офицеров и солдат переменившийся в течение войны 4 - 6 раз, не дает возможности судить, что представляют из себя те части, которые в мирное время считались образцовыми".
Очень интересный документ представляет письмо какого-то раненого "офицера русской армии", посланное из Москвы 25 января Протопопову (копия Милюкову). Автор письма говорит, с одной стороны, что надо "обуздать печать" и послать Милюковых и Максаковых в окопы, чтобы они перестали работать на оборону и увидели, что такое война: легко им из кабинета предлагать воевать "до победного конца". С другой стороны, офицер считает, что нельзя продолжать войну и надо заключить мир, пока нет ни победителей, ни побежденных. "Если мир не будет заключен в самом ближайшем будущем, то можно с уверенностью сказать, что будут беспорядки... Люди, призванные в войска, впадают в отчаяние... не из малодушия и трусости, а потому что никакой пользы от этой борьбы они не видят".
 ...
На следующий день, или через день, у царя был Н. Маклаков, вызванный Протопоповым из деревни в начале февраля; Протопопов сказал Маклакову, что царь поручает ему написать проект манифеста на случай, если ему будет угодно остановиться не на перерыве, а на роспуске Думы. Маклаков составил проект, основная мысль которого заключалась в обвинении личного состава Думы: она не сделала первостепенного с точки зрения царя, не увеличила содержания чиновничеству и духовенству; в то время, когда всем надо быть воедино, идет борьба с властью. Поэтому Государственная Дума распускается и новые выборы назначаются на 15 ноября 1917 года. Манифест кончается призывом царя ко всем верным - соединиться с ним и вместе послужить России.
Этот проект Маклаков и свез царю лично, вместе со следующим письмом помеченным 9 февраля:
"Ваше Императорское Величество, Министр Внутренних Дел вчера вечером передал мне о повелении Вашего Величества написать проект манифеста о роспуске Государственной Думы. Дозвольте принести мне Вам, Государь, мою горячую верноподданнейшую благодарность за то, что Вам угодно было вспомнить обо мне. Выть Вам полезным - всегда такая радость для меня; быть Вам нужным именно в этом деле - поистине великое счастье. Да поможет мне Господь найти надлежащие слова для выражения этого благословляемого мною взмаха Царской воли, который, как удар соборного колокола, заставит перекреститься всю верную Россию и собраться на молитву службы Родины со страхом Божиим, с верою в нее и с благоговением перед Царским призывом. Мы обсудим внимательно, со всех сторон проект манифеста с Протопоповым, и тогда позвольте мне испросить у Вашего Величества счастье лично представить его на Ваше милостивое благовоззрение. Но я теперь же дерзаю высказать свое глубокое убеждение в том, что надо, не теряя ни минуты, крепко обдумать весь план дальнейших действий правительственной власти для того, чтобы встретить все временные осложнения, на которые Дума и союзы несомненно толкнут часть населения в связи с роспуском Государственной Думы, подготовленным, уверенным в себе, спокойным и неколеблющимся. Это должно быть делом всего Совета Министров, и Министра Внутренних Дел нельзя оставить одного в одиночестве со всей той Россией, которая сбита с толку. Власть более, чем когда-либо, должна быть сосредоточена, убеждена, скована единой целью восстановить государственный порядок, чего бы то ни стоило, и быть уверенной в победе над внутренним врагом, который давно становится и опаснее и ожесточеннее и наглее врага внешнего. "Смелым Бог владеет", Государь. Да благословит Господь Вашу решимость и да направит Он Ваши шаги на счастье России и Вашей славе. Вашего Императорского Величества верноподданный Н. Маклаков". - Царь, торопившийся куда то, велел Маклакову оставить письмо и сказал, что посмотрит.
Между тем, у Голицына, по обычаю, укоренившемуся с Горемыкинских времен, были уже заранее заготовлены и подписаны царем указы Сенату, как о перерыве, так и о роспуске Думы. Текст указа о роспуске был следующий.
"На основании статьи 105 Основных Государственных Законов повелеваем: Государственную Думу распустить с назначением времени созыва вновь избранной Думы на (пропуск числа, месяца и года).
О времени производства новых выборов в Государственную Думу последуют от нас особые указания.
Правительствующий Сенат не оставит учинить к исполнению сего надлежащее распоряжение.
Николай".
Этот указ был испрошен еще Штюрмером перед 1 ноября; потом он был в руках у Трепова и, наконец, перешел к Голицыну, которому царь сказал: "Держите у себя, а когда нужно будет, используйте". Голицын перед 14 февраля показывал бланк Ладыженскому, который, по его словам, убедил Голицына, что это будет нарушением основных законов, с чем Голицын согласился» (Александр Блок Последние дни императорской власти).

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ ДЕПУТАТА ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЫ П.Н. МИЛЮКОВА:

«9 февраля появилось мое воззвание к рабочим, призывавшее их не поддаваться на явную провокацию и не идти в очевидную полицейскую ловушку - шествие 14 февраля к Думе. Мое воззвание, помещенное рядом с обращением Хабалова, вызвало критику слева, но цели своей оно достигло: 14 февраля выступление рабочих не состоялось».

ИЗ ДНЕВНИКА ФРАНЦУЗСКОГО ПОСЛА М. ПАЛЕОЛОГА:

«Четверг, 22 [9] февраля 1917 года

Я только что перечитывал письма Чаадаева, писателя, склонного к парадоксам, но прозорливого, иронического противника славянского своеобразия, великого и вдохновенного философа, который примерно в 1840 году обрушил на головы русских людей столь красноречивые пророчества. И я отметил мимоходом следующую глубокую мысль:
«Русские принадлежат к тем народам, которые, кажется, существуют только для того, чтобы преподать человечеству ужасные уроки. Несомненно, эти уроки не пропадут даром. Но кто может предвидеть все предназначенные для России испытания, прежде чем она возвратится к нормальному пути ее судьбы и вернется на свое место в рядах человечества?».