Коловращение и консонанс...

     Человечество тысячелетиями больше доверяло своему зрению, чем слуху. Своим глазам, а не ушам. Утверждалось даже, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. И, всё-таки, в начале было слово. И слово произнесённое, состоящее из зауков. Не из букв. Это слово записанное, не звучащее,  состоит из букв, а не из звуков.

     Как и слово произнесённое, музыка или мелодии тоже состоят из звуков. Как бы ни доверяло человечество больше своим глазам, много среди него меломанов. Любителей музыки, которые считают, что точнее, чем печатными, письменными словами из букв, Вселенная лучше охватывается музыкой, состоящей из нот.

      И что же издаёт во Вселенной разнообразные звуки, которые могут складываться в консонанс? То есть в благозвучие. А могут  стать и диссонансом. Человечество тысячелетиями больше доверяло глазам, чем ушам, а несоответствие видимого осмысленному назвало почему-то когнитивным диссонансом.

     А диссонанс, как и консонанс, - это то, что связано со звуками и нотами, то есть с тем, что воспринимается ушами, а не глазами.

     Глупо, конечно, утверждать, что Вселенная состоит исключительно из нот, которые делятся на существенное множество долей, и фотонов, из которых состоит свет, но то, что вселенское сверло, врезаясь во всё сущее, вращается по кругу, то есть осуществляя коловращение, может звучать или консонансом, или диссонансом, - это несомненно!

    Сияющее, демократией, сверло политического и финансового истеблишмента эСШаА, которое он ввинчивал, с помощью коловорота,  во всё человечество, вдруг наткнулась на что-то твёрдое. На то, что никак не удаётся просверлить. И сверло американского истеблишмента, натыкаясь на нечто твёрдое, стало звучать не консонансом, а жутким диссонансом!

      А раньше, до десятых годов двадцать первого века, политический и финансовый истеблишмент не одних только эСШаА, а всего Запада, звучал почти консонансом.

     В десятых годах века двадцать первого что-то в коловращении, круговороте человечества, осуществляемом по  велению Запада, заметно стало диссонировать, то есть звучать несогласованно. Неблагозвучно. В двадцатых годах  этого, двадцать первого века, коловращение человечества скрежещет. Звучит безобразным диссонансом!

     Многие из нас, людей, задумываются, когда всё вокруг скрежещет, не даёт благозвучия, о гармонии. Гармония же, воспринимаемая ушами, а не глазами, слухом, а не зрением, есть консонанс.

     А как раньше достигался, Западом, консонанс в человечестве? Согласием с ним. С Западом. В лице, прежде всего, политического истеблишмента эСШаА. Согласие - вещь противоречивая.

     Например, можно сказать, что ввязываясь в соперничество с Западом, Россия, например, согласилась с тем, что кроме противостояния Западу,  соперничества с ним, у неё, у России, нет другого пути сосуществования с Западом.

     Есть мнение, что Россия всегда больше тяготела не столько к прикладному, сколько к фундаментальному знанию, и это Запад, в лице прежде всего американских политиков, навязал ей установку: необходимо оценивать уровень своего развития по достижениям не в фундаментальных, а именно в прикладных, технологических,  науках.

     Мещанским, обывательским мнением считается предположение о том, что именно американские политики навязали, некогда, россиянам не только гонку вооружений, но и состязание за первенство в прикладных науках.

     Кто первым придумал радио, - наш, российский, А.С. Попов или их, западный, итальянец Г.Маркони? Кто больше способствовал развитию авиации: российский учёный , аэродинамик, Н.Е.Жуковский или их западные, американцы, инженеры-прикладники, братья Орвилл и Уилбер Райты? Какими были первые велосипеды, паровозы, подводные лодки и танки с тракторами, - западными или российскими?

    Отвечая на  эти вопросы, россияне не выбивались из общего хора, поддерживали, так сказать, консонанс, организуемый Западом вообще и американским истеблишментом в частности. Примерно  до две тысячи четырнадцатого года, в котором сэндвичи, раздаваемые на киевском майдане Викторией Нуланд, стали символом не мирового консонанса, а общечеловеческого диссонанса, как когнитивного, так и звуко-музыкального.

     Запад, своей мягкой силой, заставлял многих россиян интересоваться и сильно уважать каких-то своих мыслителей. Например, Жана-Поля Сартра. Обывателями и мещанами, россияне называли тех своих соотечественников, которые считали Ж.-П. Сартра выдающимся, талантливым, романистом и философичным драматургом, и не более того.

     А, может быть, наши, российские мещане, не так уж были не правы, считая Ж.-П. Сартра только талантливым сочинителем, а не философом, ведь читая труды Сартра совсем нельзя объяснить то, что творится сейчас, например, в июне две тысячи двадцать третьего года, на улицах французских городов? И с нами ли, с россиянами, Б.Гребенщикоа, который так почитает Ж.-П.Сартра за его интеллектуальные труды? Нет, Б.Гребенщиков не с нами!

    И мы, россияне, здесь у себя пытаемся организовать свой консонанс. Говорим об импортозамещении, о достижении Россией технологической независимости, в том числе от Запада, о своих, российских, информационных технологиях, компьютерных программах  и  о своём, российском, самостоятельном производстве микрочипов. Нам ничего не остаётся другого, ведь коловращение или круговорот вещей и мыслей в природе не остановить. Он продолжается, несмотря на угрозу ядерного уничтожения Земли!

     Говорим и пишем об иноформационных технологиях и вычислительной технике, об искусственном интеллекте. И не задумываемся: а это какое знание, - прикладное или фундаментальное? Ведь Россия всегда больше, чем к добыванию прикладного знания, склонялась к развитию Знания фундаментального!

     Вполне может выйти так, что нам россиянам, чтобы у нас здесь, в России, наступил бы, вместо когнитивного и музыкального диссонанса, удовлетворяющий нас консонанс, нам нужно решить: Россия изменилась так, что теперь она больше прикладная, чем фундаментальная страна, или Россия осталась прежней, склонной к добыванию фундаментального Знания, без которого не смогут обойтись строители многополярного, полицентричного человечества?

     Дале если россияне теперь стали больше прикладниками, чем фундаменталистами, такие явления, как гармония и консонанс (благозвучие, не режущая человеческое ухо согласованность звуков) остаются в области фундаментального, а не прикладного Знания.

     Остаётся, конечно, и надежда, что перечитывая произведение  "Игра в бисер" такого иностранца, как Г.Гессе, мы, россияне, став больше прикладниками,чем философами, будем помнить, что Йозефа Кнехта, перед тем, как решить вопрос о его зачислении в Кастальскую школу Ордена игры в бисер, попросили исполнить музыкальные произведения на клавишном музыкальном инструменте.

     А, может быть, человечество модно сделать действительно многополярным или  полицентричным не в соответствии с какой-то философской системой, а по правилам достижения музыкальной гармонии или  настоящего, подлинного консонанса?

    Те которые доживут, - обязательно  это увидят. Нет, - услышат!  Потому что у них появится удовлетворительно много оснований доверять не только своим глазам и зрению, но и своим ушам и слуху. Но, скорее всего, будущее человечество и увидит, и услышит консонанс (благозвучие) своего многополярного устройства. Хочется на  это надеяться!...