de omnibus dubitandum 37. 455

ЧАСТЬ ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ (1680-1682)

Глава 37.455. ВО ВРЕМЯ ВЫХОДУ НЕ ХОДИЛИ И ЕВО ГОСУДАРЕВЫХ ОЧЕЙ НЕ ВИДЕЛИ…

    Рассказывают, что молодая жена царя Феодора, Марфа Матвеевна, употребила все старания, чтоб сблизить своего мужа с мачехою и детьми ее, с которыми у него до сих пор продолжались неукротимые несогласия.

    Царица, Наталья Кирилловна успела в своем деле; мы видели что она успела также выхлопотать перевод Матвеева из Мезени* в Лух, но не в Москву!

*) Мезень была основана в XVI веке на месте Окладниковой (Большой) слободы (Сокольня Нова) и Кузнецовой (Малой) слободы Мезенского уезда. Первым поселился тут новгородский боярин Окладников с сыновьями, первое упоминание о поселении относится к 1545 году. Служила местом ссылки. Так, в 1664—1666 гг. в Мезени содержался известный расколоучитель протопоп Аввакум, а в 1680—1682 гг. — опальный боярин А.С. Матвеев.

    Вместе с царицею Марфою за царицу Наталью, за Нарышкиных и Матвеева хлопотали сильно Апраксины, Языков, Лихачевы.

    Но почему же Языков и Лихачевы так поздно начали хлопотать? Они могли сделать это гораздо раньше. Дело в том, что раньше не было нужды: большая сила была в руках Языкова и Лихачевых, зачем же ею с кем-нибудь делиться?

    Царь Феодор еще не был очень слаб и была надежда (развитая фейками романовских фальсификаторов и до сих пор поддерживаемая современными, дипломированными, заслуженными, продажными горе-историками - Л.С.) на потомство от него. Но вот царица и новорожденный царевич умирают, царь женится в другой раз, но это отчаянное средство не помогает: Феодор день ото дня становится слабее. Языкову, «глубокому московских прежде площадных, потом и дворских обхождений проникателю», нужно стало позаботиться о будущем.

    После Феодора, наследниками останутся два брата: 16-летний Иоанн VII (на самом деле Петр Алексеевич, 1666 года рождения, а не фантазиями немецких фейкометов, и их подпевал, наших дипломированных продажных горе-историков - Л.С.), больной, слепой, слабоумный и Петр  (на самом деле Иван Алексеевич - Л.С.), здоровый, живой, даровитый десятилетний мальчик (поменяли местами романовские фальсификаторы царевичей, и эту чушь до сих пор поддерживают наши дипломированные горе-историки - Л.С.).

    Рис. Иван VII (на самом деле подразумевается Петр) и Петр (подразумевается Иван) (все как в юмореске еврея Аркадия Райкина), страницы Коронационного альбома 1682 г. (!)

    Найдите отличие между двумя отроками изображенными в Коронационном альбоме, хотя бы по возрасту (одному 16, а другому – 10) или по признакам мужественности (бородка и усы). Умрете не найдете… Вот и верьте после этого нашим продажным горе-историкам.
 
    Стать за Иоанна (на самом деле Петра Алексеевича - Л.С.) - какое будущее? Много нацарствовал Феодор? Нет Феодор еще не всегда нуждался в опеке, а за Иоанна постоянно должны управлять другие; кто же будет управлять? Экс-Царевна (курфюрстина Бранденбургская – Л.С.) Софья (на самом деле царевна Евдокия, старшая из дочерей Алексея Михайловича - Л.С.)* с Милославскими? Значит, Языкову и Лихачевым надобно готовиться в путь еще подальше Пустозерска, за "Камень" (условное наименование Уральского хребта - Л.С.), ибо Милославские не забудут, что у них была отнята власть Языковым** и Лихачевыми***. А с Нарышкиными и Матвеевым сблизиться легко, содействуя их возвращению, тем более что старой вражды не было.

*) У историка Забелина в книге «Домашний быт русских цариц…» в письмах дворецких Фёдора Тверитинова и Ивана Чаплыгина дьякам Митрофану Петровичу и Гавриилу Фёдоровичу отражающих период с 1680 по 1683 и 1686 годы, в основном касаются походов в Троицу царской семьи на богомолье. В этой оживлённой переписке Софья упоминается только в письмах №12 от 29.05.1681 и №20 от 1681 без числа и месяца. Вывод: Софья иногда наездами бывала в России (Московском государстве – Л.С.) до смерти Фёдора Алексеевича, после событий 1682 года она в Пруссии у мужа  (Фридриха Вильгельма – Л.С.), соответственно и история с юным клоном лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна) - Л.С.] якобы находившимся в это время в Москве является фейком романовских фальсификаторов и их позднейших верных последователей современных дипломированных горе-историков - Л.С.).

**) ЯЗЫКОВ Иван Максимович (из наемников)(убит 15 мая 1682) — стольник (1656), царский постельничий (1676), окольничий (1680) и боярин (1682) из рода Языковых. Фаворит царя Фёдора Алексеевича.
Второй сын воеводы и дворянина московского Максима (Максим — мужское имя латинского происхождения. Макси;м (лат. maximus — самый большой, великий) — мужское имя латинского происхождения. Римское родовое имя) Семёновича Языкова. Старший брат — стольник Андрей Максимович Языков. С 1658 года упоминается в чине стольника при царском дворе, принимал участие во всех придворных торжествах и церемониях по случаю приезда и приёма иностранных послов.
В 1671 году во время свадьбы царя Алексея Михайловича с Натальей Кирилловной Нарышкиной Иван Языков был в числе «свечником» в «государыни царицыну сторону». В это время И.М. Языков удачно местничал с Измайловыми, которые безуспешно били на него челом царю «о бесчестье и оборони».
В 1676 году после смерти царя Алексея Михайловича и вступления на престол его сына Фёдора Алексеевича Иван Максимович Языков был назначен новым царским постельничим. Он легко сблизился с молодым и болезненным царем, которого стал сопровождать во всех его поездках.
По другим сведениям, возвышению Языкова при царском дворе поспособствовали два боярина, князь Юрий Алексеевич Долгоруков и Богдан Матвеевич Хитрово, которые, не имея возможности соперничать с Милославскими, и опасаясь усиления их влияния на молодого царя, выдвинули и поддержали молодого, преданного им царского постельничего, человека «великой остроты» и «глубокого дворских обхождений проникателя».
Весной 1680 года во время крестного хода в Москве царь Фёдор Алексеевич увидел девушку, очень понравившуюся ему, и поручил Ивану Языкову узнать, кто она. Царской избранницей стала Агафья Семёновна Грушецкая, дочь дворянина московского и воеводы Семёна Грушецкого.
Несмотря на все происки партии Милославских, готовивших для царя другую невесту, Иван Языков смог отстоять выбор Фёдора Алексеевича. В июле 1680 года царь Фёдор женился на девице Агафье Грушецкой. В августе того же года Языков был пожалован из постельничих в окольничие. Кроме того, царь Фёдор Алексеевич назначил его руководителем Оружейной, Золотой и Серебряной палат.
По данным историка С.М. Соловьева, с этого времени Иван Максимович Языков вместе с новым царским постельничим Алексеем Тимофеевичем Лихачёвым и боярином князем Василием Васильевичем Голицыным становятся главными советниками царя Фёдора Алексеевича. Став ближайшим помощником царя, в начале 1682 года Иван Языков был пожалован в бояре.
В конце июля 1681 года после родов скончалась царица Агафья Семёновна, а через десять дней умер её родившийся сын, царевич Илья. В начале 1682 года Иван Языков предложил больному царю Фёдору Алексеевичу взять себе в жены свою свойственницу Марфу Матвеевну Апраксину, дочь стольника Матвея Васильевича Апраксина. Свадьба состоялась 15 февраля.
При посредничестве молодой царицы Иван Языков добился от царя возвращения из ссылки ближнего боярина Артамона Сергеевича Матвеева. Его дело было пересмотрено, он был переведен на жительство в Лух, где стал ждать царского указа о полном помиловании.
Однако 27 апреля 1682 года 20-летний царь Фёдор Алексеевич скончался, не оставив наследника. На царский престол стали претендовать его младшие братья, царевичи Пётр и Иван Алексеевичи. Царевна Софья (на самом деле Евдокия – Л.С.) и Милославские поддерживали кандидатуру царевича Ивана (на самом деле Петра – Л.С.), как старшего из двух братьев. Большинство приближенных покойного царя, за исключением князя Василия Голицына, перешли на сторону царевича Петра и Нарышкиных.
15 мая 1682 года в Москве вспыхнул Стрелецкий бунт, организованный царевной Софьей (на самом деле Евдокией – Л.С.) и Милославскими против Нарышкиных и их сторонников. Стрельцы ненавидели Ивана Языкова из-за его пристрастного розыска по делу полковника Богдана Пыжова, который повлек за собой наказание стрельцов, взбунтовавшихся против своего командира.
Стрельцы обвиняли И.М. Языкова во взяточничестве, но возможно, что в этом случае у него была и другая причина выгораживать стрелецкого полковника: он не хотел обнаруживать беспорядков в Стрелецком приказе, чтобы не разгневать начальника этого приказа и своего покровителя, князя Юрия Алексеевича Долгорукова. Стрельцы потребовали пересмотреть их жалобы, следствие установило виновность И. Языкова, который был удален от двора Нарышкиными.
15 мая 1682 года восставшие стрельцы ворвались в царские покои в Кремле, где умертвили А.С. Матвеева и нескольких бояр. Среди убитых был и Иван Максимович Языков.
Его сын Семён Иванович Языков — комнатный стольник и чашник царя Федора Алексеевича, думный дворянин (1688), при клоне лжеПетра [Исаака (Фридриха Петера Гогенцоллерна) – Л.С.] — член следственной комиссии по делу о последнем Стрелецком бунте (1699), генерал-провиантмейстер (1700-1705).
Образ в литературе
Образ Ивана Языкова встречается в следующих романах:
•А.Н. Толстой. «Пётр Первый» (1934).
•Н.М. Молева. «Государыня — правительница Софья» (2000).
•Л. Жданов. «Петр и Софья»


***) ЛИХАЧЕВЫ Алексей и Михаил Тимофеевичи

    Большинство знати должно было разделять взгляд Языкова и Лихачевых относительно престолонаследия. Стать за неспособного и недолговечного Иоанна (на самом деле Петра Алексеевича - Л.С.) значило накликать смуту на себя и на землю, и кому из знати охота повиноваться Нарышкиным или тем, кого возьмет к себе в советники [по официальной немецкой версии экс-царевна (курфюрстина – Л.С.) Софья? (на самом деле Евдокия Алексеевна с Василием Голицыным или Наталья Кирилловна с Артамоном Матвеевым – Л.С.)]. Матвеев же перебивал во дворце дорогу Милославским и Хитрово, но всегда почитал знатных людей. И надобно заметить, что большинство этой знати состояло из людей или уже совершенно одряхлевших, или неспособных к видной деятельности и потому довольных, если им будет почет по их роду.

    Двое из старинной знати, князь Василий Васильевич Голицын и князь Иван Андреевич Хованский, выделялись из ряда [по официальной немецкой версии не были приверженцами клона лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] (на самом деле оба поддерживали Петра Алексеевича и соответственно Наталью Кирилловну с Артамоном Матвеевым – Л.С.)].

    Можно предполагать, что уже и тогда [по официальной немецкой версии князь Голицын был соединен с экс-Царевною (курфюрстиной – Л.С.) Софьей (на самом деле с Евдокией Алексеевной сердечным союзом – Л.С.)] и при ее торжестве с восшествием на престол мог подняться и играть первенствующую роль.

    Князь Хованский, знаменитый (преимущественно своими поражениями и жалобами на него подчиненных) воевода царя Алексея, человек энергический, смелый, но без рассудительности, природа порывистая, беспокойная, заносящаяся, верно очерченная в народном прозвище "Тараруй". Член рода знатного, но долго не отличавшегося почетом служебным, Хованский тем сильнее превозносился своим происхождением от Гедимина, резче других высказывался против новых людей, которых так много явилось в последнее время; приверженец старины во всем, Хованский был сильно недоволен этим временем Нащокиных, Матвеевых, Языковых, Лихачевых, Нарышкиных, Апраксиных и с нетерпением ждал времени, когда все эти ненавистные для него люди исчезнут и ему можно будет наконец получить достойную его деятельность. Кто даст ему эту деятельность, к тому он и примкнет. От Нарышкиных и Матвеева Хованский не ждал ничего хорошего для себя, а следовательно, и для Московской Руси, и потому он, не был приверженцем ни Петра Алексеевича ни клона лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)].
      
    Таким образом, царевны, дочери Милославской, и представительница их Экс-Царевна (курфюрстина – Л.С.) Софья (на самом деле Евдокия Алексеевна - Л.С.) не могли ждать себе подпоры в членах Думы. А между тем положение их было отчаянное: в начале царствования Феодора они, без отсутствующей Софьи, воспользовались своим торжеством и не пощадили мачехи - Натальи Кирилловны, ее родных и воспитателя: чего же ждать им теперь хорошего от торжества Экс-Царевны (курфюрстины – Л.С.) Софьи (на самом деле Евдокии Алексеевны - Л.С.) над царицей Натальей, Нарышкиными?

    Наталья Кирилловна и сообщники, интересы которых были тесно связаны с ее интересами, боярин Иван Михайлович Милославский и Артамон Матвеев, действуют по инстинкту самосохранения. Орудиями их являются родственники и люди молодые, т.е. незначительные: стольники Александр Милославский, братья Толстые - Иван и Петр Андреевичи (племянники Ив. Милославскому), два стрелецкие подполковника, Иван Цыклер из иноземцев и Иван Озеров, да выборные стрельцы: Борис Одинцов, Абросим Петров, Кузьма Чермный.

    Деньгами, богатыми обещаниями им удалось набрать толпу людей, готовых отстаивать права старшего царевича - Петра Алексеевича на престол.
 
    В таком положении были дела, когда разнеслась весть о кончине царя Феодора. Вельможи, твердо решившиеся провозгласить настоящего Петра Алексеевича, знали или догадывались о движениях Милославского и потому думали, что при этом провозглашении, может быть, дело дойдет и до ножей. Дядька царевича (курпринца – Л.С.) клона лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна)] князь Борис Алексеевич Голицын с братом Иваном и четверо Долгоруких - Яков, Лука, Борис и Григорий, отправляясь во дворец на царское избрание, поддели под платье панцири. На этот раз, однако, дело обошлось без поножовщины.

    Когда все, [по официальной немецкой версии – Л.С.] по обряду, простились с покойным царем и потом одинаково целовали руки у обоих оставшихся сводных братьев его, Петра и Иоанна, патриарх с архиереями и вельможами вышел в переднюю и (версия развитая фейками романовских фальсификаторов и до сих пор поддерживаемая современными, дипломированными, заслуженными, продажными горе-историками - Л.С.) спросил: кто же из двух царевичей будет царем? Присутствующие отвечали, что этот вопрос должен быть решен всех чинов людьми Московского государства.

    Под Московским государством, в тесном смысле, разумели обыкновенно один царствующий град: так по крайней мере было понято тут.

    Патриарх с архиереями и вельможами (фантазиями немецких горе-историков и их подпевал, наших дипломированных продажных "историков" - Л.С.) вышел на крыльцо, велел всяких чинов людям собраться на площади перед церковию Спаса и спросил: кому из двоих царевичей быть на царстве? Раздались крики: «Петру Алексеевичу!». Раздались и другие крики: «Иоанну Алексеевичу!» - но [по официальной немецкой версии – Л.С.] были заглушены. Всех чинов люди решили дело патриарх возвратился во дворец и благословил на царство Петра Алексеевича.

    Важную роль в короткое правление царицы Натальи Кирилловны (фантазиями немецких горе-историков и их подпевал, наших дипломированных продажных "историков" - Л.С.) играли Иван и Афанасий Нарышкины (младшие братья Лев, Мартемьян и Федор были еще малолетними). Заносчивые и неумные молодые люди быстро восстановили против себя боярскую верхушку, однако законным путем ничего поделать с дядьями царя было невозможно — приходилось терпеть. Старший, 23-летний Иван Кириллович, 7 мая был пожалован в бояре и получил престижную должность оружничего, отобранную у одного из лидеров предшествующего царствования Ивана Языкова. Нарышкины не пожелали делиться властью с фаворитами покойного царя Федора, хотя те в свое время их поддерживали. 1 мая (фантазиями немецких горе-историков и их подпевал, наших дипломированных продажных "историков" - Л.С.) от имени царя Петра Алексеевича был принят указ об отлучении от двора боярина Ивана Максимовича Языкова, его сына чашника Семена Ивановича, постельничего Алексея Тимофеевича Лихачева, казначея Михаила Тимофеевича Лихачева и ближних стольников Ивана Андреевича Языкова и Ивана Васильевича Дашкова. Всем им, было предписано, «чтоб они во время выходу великого государя не ходили и ево государевых очей не видели» {Цит. по: Соловьев С.М. Сочинения: В 18 кн. Кн. 7. История России с древнейших времен. Т. 13–14. М., 1991. Кн. 7. С. 314}.

    Шестнадцатидневное правление (фантазиями немецких горе-историков и их подпевал, наших дипломированных продажных "историков" - Л.С.) матери царя Петра  и его брата Ивана (фантазиями немецких горе-историков и их подпевал, наших дипломированных продажных "историков" - Л.С.) закончилось кровавым стрелецким бунтом 15–17 мая 1682 года.

    Это восстание, на полгода сделавшее стрельцов хозяевами в столице, сыграло решающую роль в судьбе всех его участников: Натальи Кирилловны с Артамоном Матвеевым и их сторонников, экс-царевны (курфюрстины Софьи-Шарлотты) ее сына клона лжеПетра [Исаакия (Фридриха Петера Гогенцоллерна) в это время в столице уже не было.

    Несомненно, решительные действия полков московского стрелецкого гарнизона (фантазиями немецких горе-историков и их подпевал, наших дипломированных продажных "историков" - Л.С.) провоцировались и отчасти направлялись представителями правящей верхушки, оттесненными от власти в результате придворной борьбы и стремящимися устранить противников самыми радикальными способами вплоть до физического уничтожения.