Революционное благодушие гения

РЕВОЛЮЦИОННОЕ БЛАГОДУШИЕ ГЕНИЯ  (Почти памфлет)

Посвящается жертвам репрессий советского студенчества штудированием марксизма-ленинизма

_________________________“Зло есть не до конца понятое Добро” (Талмуд)

Если посмотреть на развитие новейшей истории с птичьего полета разумной предвзятости, то навскидку вырисовывается такая «картина маслом»: всё, что свалилось на голову 20-му, а с него 21-му веку, берет своё начало в середине 19-го века – с легкой руки Карла Генриха Маркса (при посильном участии Фридриха Энгельса) – с его ”Манифеста Коммунистической партии”, который «обобщает их теории относительно природы, общества и политики, а именно, что, по их собственным словам, "история всего существующего до сих пор общества является историей классовой борьбы". В нем также кратко излагаются их идеи о том, как капиталистическое общество того времени, в конечном итоге, будет заменено социализмом.» (Википедия)

Может быть, так бы оно и произошло в любом случае, согласно исторической логике смены общественно-экономических формаций – постепенно, как это происходило с каждым предыдущим-и-последующим общественным строем. Однако, как это порой случается, из подворотни истории, как чёрт из табакерки, выскакивает его величество случай – роль личности в историческом процессе. И всё бы ничего, будь на месте Карла (с его врожденным шилом в филейной части организма) хоть тот же Фридрих или кто другой, менее импульсивный, более уравновешенный и уж никак не кровожадный, то, может, всё и обошлось бы, но Карл был Карл (а не Фридрих или кто другой), и он решил “кое-что в консерватории подправить”.

Дело же усугубилось тем, что ”Когнитивной мотивацией Маркса было совершенно непомерное интеллектуальное честолюбие. Маркс был убежден, что именно он должен создать фундаментальную теорию общества.” Это означало: долой эволюционный характер смены общественных формаций! Да здравствует социалистическая революция! И как можно скорее – жизнь коротка, а увидеть плоды своих теоретических воззрений на практике – весьма заманчиво: сегодня капитализм, “завтра” революция, наутро проснулся – Коммунизм! Идеально бы во всем мире, на худой конец – в отдельно взятой стране. И кандидатура… заждалась уже. “Пусть господствующие классы содрогаются перед Коммунистической Революцией. Пролетариям нечего в ней терять, кроме своих цепей. Приобретут же они весь мир”, — и понесут по миру знаменитый исторический лозунг: ”Пролетарии всех стран, соединяйтесь!”

Так “марксисты разбудили Ленина, тот развернул революционную пропаганду” научно обоснованной идеи светлого будущего, как бы проистекающей из общественного развития, в борьбе классов принимавшего всё более прогрессивные формы организации общества. Экстраполировав же этот процесс развития на будущее, марксисты провозгласили коммунизм его бесклассовой вершиной, для достижения которой «все средства хороши».

Если перенестись мысленно в исторические дебри общественного развития, начиная с первобытнообщинного строя, то мы не усмотрим там ничего такого, что бы намекало нам на предвосхищаемые формации: никакие восстания, национально-освободительные движения, ни даже буржуазные революции не приводили к формационным переменам в жизни общества. К переменам приводили не драки, а прогрессивные социально-экономические инициативы.

В этих рассуждениях, не лишённых сарказма, на ум приходят отнюдь не смешные мысли. Налицо парадокс революционного благодушия неутомимого борца за счастье человечества.

Как в такой политэкономически гениальной голове исторической личности уживались такие противоречивые взгляды на жизнь общества, как реально креативный взгляд на экономику капитализма, с одной стороны, и с опорой на утопический социализм – с другой? Вроде как “скрестить ужа с ежом, чтобы получить полтора метра колючей проволоки”. И ведь символично!

___________________________“Длительность – залог культуры”, Вл.Солоухин

То был период активного процесса политического созревания европейского пролетариата. Оно было столь бурным и стремительным, что значительно опережало нравственное созревание общества, в целом. И могло ли быть иначе, если этим процессом был одержим и сам основоположник марксизма, по собственному признанию которого «ничто человеческое ему не было чуждо»? И кому же, как не ему было по силам вдохнуть заряд оптимизма апологетам многообещавшего призрака, вольно бродившего по просторам Европы.

И он вдохнул. И вдохновил. И были войны, и были революции. Но в чем был парадокс, в конечном счете, крахом империи изобличивший всемерную несостоятельность его теории? Ответ на этот вопрос кроется в противоречии от непоследовательности в следовании сути проповедуемой Марксом материалистической диалектики.

Наш трехмерный мир, в котором мы живем, материален и диалектичен. Диалектика есть учение о развитии. Развитие есть процесс и результат разрешимости внутренних противоречий всякого взаимодействия противоположностей и является процессом непрерывным, необратимым и не всегда прогрессивным. Учение распространяется как на материальный мир, так и на исторические процессы, что и отразилось в открытии Марксом принципиального взгляда на общественное развитие в виде формулы “истории человечества как борьбы классов”.

На протяжении всей истории человечества шла ожесточенная борьба между условными патрициями (правящим классом) и плебеями (народом, производящим материальные блага). Однозначно, инициатива борьбы шла снизу: она велась против нещадной эксплуатации труда рабочих и крестьян, детского труда, за сокращение рабочего дня, за прочие права человека. Борьба была разной степени конфликтности – от мирных коллективных требований, петиций до стачек, забастовок, восстаний, порой переходящих в вооруженные столкновения с властями. В подавляющем большинстве случаев инициатива подавлялась. За редким исключением, права в требованиях удовлетворялись, власти уступали.

Но о чем думали плебеи, чего добивались повстанцы, бравшиеся за оружие в борьбе… «за правое дело»? Конечно, они вооружались теориями типа «сбросить самодержавие». А чем заканчивались победные шествия таких путчей, военных и дворцовых переворотов оттого, что на престолы сброшенных диктаторов восседали новые триумфаторы? Как правило, становилось еще хуже, т.к. периоды смены власти сопровождались смутами, и новой власти приходилось «закручивать гайки» да пуще прежнего. И так до следующих бунтов и восстаний. Всё это говорит лишь о том, что революционная психология «борцов за правое дело» пахнет той же кровью, что и смещённая челядь: новые слуги народа становились его погонщиками. Власть меняет людей не к лучшему: хошь не хошь, а держи народ в ежовых рукавицах.

Так, рассуждая на досуге о счастье человечества, Маркс со товарищи решили, что вся проблема – в борьбе классов. Надо срочно что-то делать, чтобы прекратить это безобразие. Так пришла идея коммунистической формации как бесклассового общества. Из структуры общественного сознания удаляется фактор инертности общественной психологии с заменой его на революционную сознательность масс. А то, что бесклассовое общество – это тупик, разве это не согласуется с определением самого же Маркса, что история человечества это история борьбы классов; и не противоречит ли сама идея бесклассовости общества самой диалектике природы?

“А гений и злодейство  - две вещи несовместные”,
___________________________А.Пушкин, “Моцарт и Сальери”

То, что Маркс озадачился создать фундаментальную теорию общества – кто бы возражал. На вооружение взяты лучшие из трудов его предшественников – теоретиков-обществоведов, философов и экономистов, впоследствии т.н. “три источника и три составных части марксизма”. Они по праву могли послужить благородному делу воспитания и просвещения людей в части их социализации, правовой, политэкономической, философской и эстетической грамотности. Да, это была бы длительная, кропотливая, повседневная работа в сферах науки, образования, педагогики, правопорядка, конфликтологии и других областей человеко- и обществознания.

 Жизнь в прогрессивном, цивилизованном обществе может и должна быть заслужена и обоснована степенью готовности человека жить в таком обществе на условиях принятия его законов, принципов и общечеловеческих ценностей; понимания абсурдности решения частных и социальных проблем силовыми методами. Такую цель в плане запоздалого понимания такого комплекса проблем пыталась ухватить советская общественность, усматривавшая ее в виде «воспитания нового человека». Но, как гласит киргизская народная мудрость, если ты не успел пробегавшего мимо быка ухватить за рога, за хвост ты его уже не остановишь.

Маркс сделал всё наоборот, поставив телегу инертности общественного бытия впереди ломовой лошади общественного сознания. Эту экспериментальную колесницу и оседлал его страстный последователь и вождь мирового пролетариата Владимир Ильич Ульянов-Ленин. Его, как и Маркса, но по-своему, терзала вожжа личных амбиций, торопившая его въехать на революционном броневичке в мир светлого будущего, увлекая "весь мир голодных и рабов" в эту пропасть неведомого, но такого заманчивого царства безбожия и равнобесправия. В общем, взлелеенная решимостью “пойти другим путем” мечта юного мстителя сбылась: в расправе с царской семьей, репрессиях, в порушенных церквях, в расстрелах инакомыслящих, в гражданской войне с сопутствующей риторикой доносительства: враг народа! контра! кулак! – всё в топку революционной морали.

«Мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем.
Мировой пожар в крови — Господи благослови! »  /А.Блок, поэма «Двенадцать»/

И раздули, и громили…, и господь благословил на разбои, погромы, экспроприацию...
Всё по Марксовой науке, что и нашим современникам уроки истории таки не идут впрок: “Учение Маркса всесильно, потому что оно верно”. (Так и просится лыко в строку упрямой логикой Чеховского персонажа: “Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда”.) Историко-прогностическое обожествление Маркса революционными кругами второй половины ХIХ века вдохновило Ленина на сотворение кумира – непререкаемого авторитета, теоретика вожделенных социальных преобразований, с именем которого и высекалась искра революции: “Из искры возгорится пламя” – эпиграф одноименной нелегальной газеты, организованной Лениным, цитатой из Одоевского провозглашал неизбежные революционные перемены. А сам Ленин стал очередным кумиром народных масс, едва не затмив Маркса, именем которого (аналогично активно, но ревниво и скрепя сердце), продвигал идеи марксизма-уже-ленинизма соратник Ленина Иосиф Сталин. Этот превзошел вождя и вдохновителя Октябрьской революции по всем параметрам психологического, политического и физического подавления воли народа. Так не логично ли, что марксизм в теории, а ленинизм на практике убедительно доказали, что, при общей платформе благих намерений, гений и злодейство – две вещи вполне совместные?

Д.Г.