Глава 10

    Вот сейчас, человек может почувствовать состояние космоса. Того, о котором на самом деле мы ещё мало что знаем. Свой собственный внутренний мир, может оказаться, что человек знает меньше, чем внешний - огромный безграничный космос. Ту самую непонятную связь своего мира, с каким-то другим, ещё неизведанным таинственным пространством. Вот в нём то может и бродит, порой одно из самых желанных и самых загадочных чувств - любовь. Не чужая, а ваша. С которой приходит и радость, и вдохновение, и восторг, и продолжение жизни, и человек разумный. И те кто с нею встречаются, в общем-то должны быть счастливыми. Но есть ещё и наружное пространство,  внешний бесконечный космос. Который может повлиять так на ваше естественное, прочувственное состояние, что вместо счастья, у вас утвердится печаль и грусть, какая-то душевная разруха. И что самое страшное, порой даже невосполнимая. Мир искривлённого пространства, где для вашего душевного желания уже ничего нет. Одни какие-то появившееся пустоты, ненужности, бесполезности, разочарования ведущие в тёмный, ограниченный закрытый мир. Но планета ещё вас держит. То, на что вы можете опереться всегда.
    - Ой Кешенька! - заговорила, запела счастливой женитьбой вдохновенная Упёрла. - Ну ты же поэт! Ты можешь нам прочитать свои стихи, так, чтоб мы парили в этом пространстве, в прозрачном вечернем воздухе, вместе с трепещущими листьями!
    - Да! Стихи! Стихи! Поэзия! Красота волнующих чувств! - вместе, в один голос поддержали невесту взволнованная Лесняна и уже разгорячённая внутренними чувствами Гения.
    Поэт-механизатор сразу же приосанился. Безразлично, даже несколько с презрением глянул на драгоценности, простёр вперёд, немного кверху правую руку и принялся декламировать свои стихи:
    - Что же ты  моя неизведанная!
      Что же ты моя непонятная!
      Я иду по стёжке загадочной,
      По планете своей неисследованной.

      И что ждало меня в лесу памятном?
      Как не воля твоя на ковре травяном.
      С глаз зелёных в густых тихих ёлочках,
      Вспоминаю тот сон лесной на пригорочках.

      И что руку мне тянешь не ты уже,
      А другая жена, к травяной меже.
      И разладу мне нет с синеокою,
      Что упал я в глаза с поволокою.

      И в весёлых ветвях тихо дышащих,
      Всё на волны глядел, как бы пишущих:
      Что набудет нам жизнь неизвестная,
      Где та дева прошла к любви лестная.
    А девицы природы стоят улыбаются. Потому что, когда есть свободная воля двоих, то тогда может быть и счастье. Почти всегда, всеми ожидаемое состояние высокого чувства рождается на взаимосогласии.
    Маленький броненосец неподвижно лежал на своём костяном животе и молчал. Его голова была опущена книзу, и казалось, что он спит.
    Борис стоял возле своей потемневшей, от гаснущего дневного света, машины и глядел на своего нежданного товарища по  отдыху. Смотрел на него и думал, что вот есть люди, которые тащат к себе всё: и семья у него, и работа, и стихи пишет, и на рыбалку гоняет на велосипеде, да ещё и с природой в ладу. А потом он подумал, что надо было уезжать, а не беседовать с этими непонятными девицами. Сейчас то уже вечер. На ночь глядя выкручивать по лесу, тоже охоты особой нету. Придётся уже ночевать.
    - Поэт! Ничего не скажешь. Умеешь крутить вензеля фразами, - наконец, подняв свою овально-прямоугольную голову, наставительно проговорил Болдун.
    А уже глубоко синее небо легло на землю: на безмолвное озеро, на неподвижный, как-будто бездыханный, лес, на их поляну, на мятую тёмно-зелёную траву. Сгоревший костёр лежал чёрным забытым пятном. И совсем уже гаснущий день,  в вечерней тишине отзывался только плеском какой-нибудь рыбы в нагретой за день озёрной воде, да коротким перепевом одинокой невидимой птицы. А все просветы от ветвей деревьев и кустов в лесу, вдруг совсем потемнели и превратились в какие-то чёрные провалы, где не знаешь что и кто тебя ждёт.