Язык любви

Уже ближе к вечеру, когда свет фонарей наполнял просторы улиц и промозглый осенний ветер срывал последние листья с померкших деревьев, недавние молодожены Константин и Анна вместе со своим годовалым сынишкой направлялись в Лавру.

О, эта дивная Лавра в самом сердце небольшого подмосковного городка! Она всегда была великолепна, изящна и притягательна, особенно для туристов, приезжающих сюда со всего света. Пристанище тут находили и бедняки, собиравшие копейки на пропитание под стенами монастыря и искренне благодарящие Бога за посланную милость.

Поздняя осень в Подмосковье всегда промозглая. Ветер пробирает до самых костей, а мелкий, но холодный до мурашек,  дождь укутывает в мокрое и неуютное одеяло. В такие моменты особенно хочется вернуться домой, где тепло и уют.
 У поженившихся чуть менее двух лет назад и до сих пор называющиеся молодоженами, дома у  Константина и Анны было по-семейному уютно, но достатком они похвастаться не могли. Они рискнули, благодаря героической маме Константина, пару-тройку месяцев назад, в середине девяностых, переехать с маленького села на юге России в Подмосковье. И остались ни с чем. Так бывает, когда ставишь все свои возможности и дела на кон и рискуешь, рискуешь всем самым дорогим, что у тебя есть.

Но эта семья была другой. Всю свою жизнь, из поколения в поколение, эта семья во всем непрестанно прославляла Бога, какие бы неурядицы не происходили в их жизни. Даже сейчас, когда их положение для обычного человека кажется безвыходным.

— Надо бы к маме зайти, — начал Константин, выходя из собора, коих в Лавре множество. — Она ждет нас. Устала наверное.

Погода совсем начала портиться. То ледяной дождь хлестал в лицо, то колючий и жестокий ветер пронизывал насквозь. Анна все теплее укутывала лежащего в коляске сына.

Мама Константина работала в одном из музеев монастыря, была смотрительницей в «Зале XVII века». Сильная женщина, видевшая много горя. С двумя маленькими сыновьями пережила предательство мужа и ужасные жизненные лишения. Как говорит она сама, лишь крепкая молитва и заступничество Божией Матери позволили ей вырастить сыновей и достойно их воспитать. Именно она не побоялась и рискнула перевезти своем семейство в Подмосковье. Продала все, что имела в своем родном селе и уже здесь, в маленьком городке, где купила на все деньги половину дома, осталась ни с чем. В поисках заработка на новом месте она обошла весь город. Умоляла и просилась, готовая выполнять самые разные работы, но, в виду своего подорванного в молодости здоровья, не могла справляться с тяжелый физическим трудом.

Конечно, в первое время, когда было особенно тяжело, приходилось зарабатывать и так, выполняя те поручения, за которые другим страшно было браться. Но молитва ее спасла. Она устроилась в музей за копейки, которым рада, как бездомный рад простому хлебу.

Ее сын Константин в селе работал учителем, а после переезда устроиться по профессии никак не мог. Судьба испытывала его на прочность и выдержку и сейчас продолжает испытывать, преподнося ему трудности, от которых он до сих пор перебивается на временных заработках, занимающих все время его жизни. Но он не унывает и так же, как и его мама, уповает на Бога.

Сейчас Константин и Анна, выйдя из собора, проходили по площади к музею. Там их конечно ждали. Вся семья черпала друг в друге силу, поддержка у них была на первом месте, особенно сейчас, когда трудные минуты шли одна за одной. Именно в такое ненастье самые близкие способны достать из пучины мрака гибнущую душу.

— Ой, детишки мои, — радостно и заулыбавшись, произнесла мама. — Я думала о вас. Как хорошо, что вы зашли. А это кто тут такой маленький? А кто тут рад видеть бабушку?

Мама с воодушевлением прильнула к пухлым щечкам немного замерзшего внука, своего первого внука.

Все семейство обнялись. Мама заметила, что за легкой улыбкой ее детей все же скрывается какая-то грусть. Конечно, и Константин, и Анна были искренне рады видеть маму, но неудавшийся день брал свое. Константин за сегодня не сумел заработать ни копейки. Настроение совсем было критичным. Это и заметила мама. Материнское сердце все чувствует и знает.

— Что же у вас случилось? — взволнованно спросила мама.

— Деньги… я не смог сегодня… совсем пусто было с работой… — ответил Константин.

— Со школы не звонили? Не звали? — беспокойно продолжила мама.

Константин лишь молча отрицательно покивал и опустил голову. Его тяготила мысль о том, что он не может содержать семью; мысль о том, что сегодня из-за него семья останется голодной, ведь сейчас они жили одним днем и на пропитание зарабатывал он один. Разрушающие мысли, завладевающие разумом и ввергающие в пучину страха и боли.

Анна сразу приступила к мужу, взяла его за руку и неспешно начала успокаивать, как умела.

— Ничего, так бывает, — снова улыбаясь, сказала мама. — У меня столько этих неурядиц раньше было, все и не вспомнишь.

Ее приподнятое настроение немного придало сил молодым. Но мама видела и чувствовала, что это не все тревоги на душе ее детей.

— Мама, крайне неловко… — начал, запинаясь, Константин. — У вас не будет хоть каких-то денег? К сожалению, еды совсем нет, купить ее не на что, карманы пусты…

Тут он снова опустил голову. Заплакал ребенок. Анна сразу принялась утешать свое дитя. И какая же картина открылась сейчас перед взором мамы… Поникшие, растоптанные неизвестностью и трудностями, в совершенно не новых и, порой, не по погоде ветхих вещах, с годовалым и голодным ребенком на руках, чей плачущий голос разрезал уже вечернюю тишину музейных залов, стояли ее дети… Материнское сердце сжалось, сжалось до тугой боли в груди, глаза жгло от непролитых соленых слез.  Она видела в них себя, когда от нее предательски отвернулся муж и некоторые родственники; себя, когда из-за неимения средств к жизни она побиралась у соседей, унижалась перед знакомыми и неизвестными ей людьми; себя, когда, обливаясь горькими слезами и обливая ими святые иконы, она умоляла Бога и Пречистую Деву помочь ей, утешить и взять под Свой Покров своих детей. Ей до боли были знакомы все эти чувства. Одному Богу осталось известно, что она сейчас на себе прочувствовала. Но своим детям она этого не показала.

— Конечно, конечно есть! Держите, вот, 16 рублей, все что есть. Тут не много, решите сами, на автобусе домой ехать или хлеба купить.

Мама протянула эти совсем небольшие деньги своим детям и Константин, своей большой и от работы намозоленной рукой, их принял. Мама отдала последнее, что у нее было. Жаль ей стало своих детей, она их поддержала. Молодожены, еще немного пообщавшись с мамой, двинулись к выходу. Это мама их до сих пор называла молодоженами, привыкла видно. Она еще долго крестила их в спину, а после их ухода даже всплакнула.

Константин и Анна, разумеется, не поехали домой на автобусе. На те копейки, что дала им мама, они купили хлеба и пару дешевых консерв. С болью в душе отражались эти покупки, но они продолжали надеяться, что все образуется.

После магазина Анна снова поправила пледик своего сына в коляске и семейство двинулось по слабо освещенным улицам в сторону дома. По какой-то причине настроение у обоих немного улучшилось. И ветер казался не таким промозглым, и холод беспокоил меньше. Даже тревоги оставили их и тяжелые мысли развеялись, словно моментально исчезающий на морозе пар изо рта.

Семья снова спасла друг друга от душевных падений и боли, скрасила вечер общением и помощью. И теперь, на сегодня, их ничего не беспокоит, разве что Анна изредка тревожно погружалась в мысль о том, не холодно ли на неуютной и ненастной улице ее годовалому ребенку.