Глава 283. Сильвестров. Тихие песни

Валентин Васильевич Сильвестров
«Тихие песни»
На слова русских и зарубежных поэтов
Сергей Яковенко (баритон)

Intermezzo: Не знаю, как это возможно слушать. Даже одну невероятно трудно — а все двадцать четыре подряд...

Andrew_Popoff: Конечно, слушать так, как Бетховена, Вагнера или даже Шнитке это нельзя. Музыка там не в нотах, а за нотами. Это не для слушания, а для бытия внутри этого. Мы с Сашей Филимоновым как-то разговорились на эту тему, он очень много точного о «Тихих песнях» сказал, удивительные у него уши и проницание были.

Intermezzo: Да!.. И Саша, да... Он невероятно Сильвестрова любил, но, мне кажется, и это повлияло...
Именно поэтому и невозможно. Я начал врубаться в Сильвестрова (более-менее по-настоящему, как мне кажется) только после первого марта. Недавно слушал девятнадцатый номер (на лермонтовское «Выхожу один я на дорогу») — это ведь просто смерть. После такого надо отходить неделю, а не слушать еще двадцать три песни.

Andrew_Popoff: Да, Вы абсолютно правы, Андрей. Вообще, в позднего Сильвестрова чтобы врубиться, надо как-то почувствовать тень смерти. Или через свои переживания, или потеряв кого-то близкого. Сам Валентин Васильевич говорит об этом жестко, но, в общем, точно: «Сочинение музыки это эксгумация трупа».
Но для меня «Тихие песни» это как раз примирение с самим собой. Я иногда включу их, и чай пью, читаю что-нибудь, с котом играю. Вот тогда они начинают работать удивительно. Тогда что-то такое открывается внутри — не музыки, а, наверное, меня самого — словно переход в какое-то другое измерение.
Вы, в сравнении со мной, молоды, у Вас это, скорее всего, вызывает сопротивление. И так и происходит. Это нормально. Вернетесь к «Тихим песням» после сорока — услышите их иначе.
 
precipitato: Я один раз слушал в концерте, уж не помню, сколько, но много. Это была пытка. При всем моем уважении к Валентину Васильевичу.

victormain: Если тогда же, когда и я с Карцовником, то это было в Союзе композиторов в Ленинграде, сам Сильвестров аккомпанировал, и было их, кажется, двадцать четыре. Слушать было совершенно невыносимо, а ведь музыка временами отличная.

precipitato: Нет, тогда я в армии был, я ходил Яковенко слушать в МЗФ в восемьдесят каком-то году. Целое отделение «Тихих песен».

victormain: А в Союзе композиторов, ты же помнишь, дико скрипучий зал, так посреди самых «Тихих песен» наверху Хиль зашел со всей дверью открывшейся и шагами по балкону. Зал нервно рассмеялся, хоть какой-то вздох был. А то все дико напряжены были: певец неудачный, сам Сильвестров играл здорово, но лицом в профиль был абсолютным Пьеро, песни и в самом деле тихие... Было во всем этом что-то странно-сюрреалистическое, но без оттенка бунюэлевского веселья. Я совершенно уверен, что этому опусу звучать в зале противопоказано. Это музыка для гостиной, а еще лучше для одного слушателя.

Andrew_Popoff: Абсолютно согласен. Кстати, насколько я знаю, Яковенко выбрал сам Валентин Васильевич, и считает его идеальным для «Тихих песен». Все эти аффекты и тихое напевание абсолютно необходимы тут.

victormain: Яковенко поет потрясающе, да, я тоже очень люблю эту запись.

paraklit: Ну, зачем я прочел ваши комментарии! Теперь все скажут: он просто с ними заодно. Я видел когда-то давно ноты некоторых этих «песен». Они уже тогда мне не нравились.

victormain: Лично мне они как раз нравятся, некоторые даже очень. Слушать целиком я их не могу, особенно в зале, но это уже другая история.

Andrew_Popoff: В зале, конечно, трудно. Но я слушаю в наушниках на кухне ночью, с бокалом красного вина. Это незабываемо. Сначала думается: интересно, насколько меня хватит? Потом проходит двадцать минут, тридцать, сорок — и все вдруг совершенно преображается, какой-то Космос открывается.
Но в зале, где чихают и скрипят креслами, конечно, слушать «Тихие песни» абсолютно невозможно.

Romy_Van_Geyten: У меня тут случайно образовались сильвестровские «Тихие песни» в исполнении Ольги Седельниковой (судя по всему, она поет и аккомпанирует сама). Если есть охотники, могу выложить...

Mikhail_Kollontay: Мы с Олей много поработали в свое время, писали на радио Шуберта, Глинку, Варламова и т. д. Кое-что и на диске вышло. Сильвестрова я у Седельниковой не слышал. Это высоко! творческий человек, одновременно музыковед, пианистка и певица. Пение у нее такое, немножко «специально-старомодное», что ли. Человек специально-интеллектуальный, я бы сказал. Аккомпанировать сама себя она любит, так что вполне возможно. Огромная симпатия у меня к Оле. То есть я думаю, запись должна быть интересной, но все-таки не слышал, молчу. Оля — вдова композитора Глеба Седельникова, кстати, если кто не знает.