Эпилог. Страшный след минувших дней

       Эпилог. Страшный след минувших дней.
      
      Инга и Игнат познакомились уже в рабочем посёлке "Летний". Немногие приезжали сюда с детьми, но встречались и такие, почему нет, правда? Они познакомились в лесу, Инга рассматривала поляну, поросшую подасфальниками, а Игнат с мальчиками играл в войну. Игнату было скучно играть за белых, но выбор был или так, или отдать щелбан Носовкому. Носовкий щелбаны ставил просто таки королевские, и наблюдать за ними приятнее было со стороны.
      Щелбан всё равно пришлось отдавать, потому что Инга зачем-то понравилась больше, чем игра в войну. Вообще-то, конечно, в его 17 лет играть в войну - уже как-то не к лицу, но чем ещё можно заняться здесь?
      Восстановление вокзала всё не начиналось. Здание обнесли забором, и даже не поставили серьёзной вахты - кто мог туда сунуться, зачем? Инга была пацанка, и предложила как-нибудь побродить по нему. Игнату было страшно, но он всё-таки согласился.
      И вот, среди ночи, пока ребята жарят в лесу картошку, они обходят вокзал по причудливой дуге, что бы перелазить забор на стороне, противоположной городу - что бы точно никто не увидел.
      Входят в здание.
      На стенах следы пуль, а так ничего интересного. Игнат с досадой вздыхает, хотя - чего он ожидал увидеть, спрашивается?
      Вдруг кто-то окликает их.
      - Эй, вы что тут делаете?
      Они, конечно, бросаются наутёк - по хитрым коридорам, внутрь вокзала. За ними кто-то бежит, молодые сердца отчаянно стучатся, и - наконец, на развилке они забираются на второй этаж, и замирают, стараясь не дышать. Тень внизу решает что они пошли в другом направлении - на удачу там пробегает какой-то дикий зверь, крыса там, или ещё что-то подобное, создавая шум.
      - Узнал - Спрашивает Игнат.
      - Не думаю - Отвечает Инга - Да ладно, не дрейфь. Скажешь, я виновата.
      - Вот ещё. Буду девчонкой прикрываться. Пусть карман держат. Сама скажешь, что я предложил, поняла?
      - А и ладно - говорит беззаботно Инга, и Игнату даже как-то обидно, что она не упорствует. Всё-таки девчонки, они и есть девчонки. Даже если такие симпатичные. Интересно, меня тоже так штаны обтягивают? Никогда не задумывался. Её это, впрочем, очень идёт.
      - Давай выбираться, или всё-таки, раз уж пришли... - Говорит он, и понимает, что не уверен как лучше закончить фразу.
      - Выбраться. Но через какой-нибудь другой путь - Озадаченно отвечает Инга.
      - Само собой. Всё-таки если никому не придется никого выгораживать, это лучше.
       - Прямо рыцарь - Заводит вверх глаза Инга.
      - Да ладно ты - бурчит Игнат - если всё-таки узнали, или увидят, скажешь, как я сказал.
      - Я в шутку. Не обижайся, рыцарь.
      Они идут по второму этажу, стараясь не шуметь, и вдруг Игнат видит зелёный фургон.
      - Ух ты - говорит он - Ничего себе! Ты знаешь что это?
      - Нет.
      - В таких белый возили страшное оружие. Гиперболоиды.
      - Гиперболоиды?
      - Да.
      Игнат делает несколько шагов по направлению к машине, но тут его хватает за плечо её ручка.
      - Не ходи туда.
      - Я только посмотрю.
      - Время.
      - Я быстренько - упрямо говорит он, освобождаясь от касания. В голове мелькает смутное сожаление о сделанном выборе.
      "Ничего - говорит он себе - ничего страшного. Ей я и так всё время уступаю, уже смеются все. Да и она никуда не денется, а сюда когда мы ещё пойдём. Вообще надо бы ребят сводить, пока реконструкция не началась, уберут ведь. Странно, что ещё не убрали".
      - Пошли отсюда - Инга испугалась не на шутку - Или я одна пойду. И потом, слышишь, я с тобой разговаривать не буду вообще. Слышишь? Знать тебя не захочу.
      - Ну что ты - боишься что ли? Я вот не боюсь, и ты не бойся.
      - Игнат - Просяще говорит она - пошли отсюда.
      - Ну сейчас - Он зачарован находкой. Он обходит фургон, и залазит в кузов.
      - Ничего себе! Смотри! Ну иди сюда - это же гиперболоид!
      Инга подходит.
      - Только.... Ты им не выстрелишь нечаянно?
      - Нет. Они сложны в обращении - говорит Игнат.
      - Ну выбирайся.
      - Хо-хо! Вот с таким бы в войну поиграть, а?
      - Вылазь!
      Игнат зачем-то пытается забраться на сам гиперболоид - в его голове это выглядит неплохо, но падает с него.
      Тут же дверцы фургона закрываются.
      - Игнат! - Кричит Инга , пытаясь открыть дверцы - Игнат, что случилось?
      - Я не знаю... Я не могу открыть дверь...
      - Игнатик, я сейчас позову кого-нибудь...
      - А все уже здесь - раздаётся давишний голос. Это Прокопенко.
      - Вот, понимаешь, проездом в одну деревеньку, заехал сюда, решил осмотреть достопримечательность, а тут дети гуляют.
      - Дяденька, мы уже не гуляем - заливается слезами Инга.
      - Что такое?
      Инга показывает на дверь
      - Он полез.. И упал.. А оно вот так...
      - Успокойся - поледеневшим тоном говорит Прокопенко. - Кто внутри?
      - Игнат я.
      - Там есть такая кнопка, где-нибудь ближе к полу? Синяя.
      - Да. Я её нажал, когда упал.
      - Зачем?
      - Рука дёрнулась.
      Прокопенко чувствует слабость и садится.
      - Он даже должна быть под стеклом.
      - Да. Я порезался.
      - Это пройдёт - рассеянно говорит Прокопенко - Всё проходит и это пройёдт. Тебе там лето сколько?
      - 17.
      - Вот что, парень. Ты здорово влип. И многих потащил за собой.
      - Игнат - Ноет Инга, Прокопенко спокойно, по-отцовски обнимает её, она уткнувшись лицом в его грудь, плачет.
      - Что такое? - Спрашивает испуганный Игнат - Как отсюда выбраться?
      - Никак. Мы не успеем подкатить сюда ничего, чем можно было бы вскрыть кузов. У нас десять-пятнадцать минут, потом фургон взорвется. Взрыв будет сильным. Учитывая, что здесь внизу нефть... Городку точно придёт конец. Ещё лес сгорит основательно.
      - Как отсюда вылезти!
      - Оттуда нельзя вылезти. Если белый раздумает взрывать фургон и себя, ему придется принять наказание. Я не буду врать тебе. Ты всё равно умрёшь.
      - Нет - начинает пинаться и царапаться Инга - вы врёте, вы всё врёте, мы всё поняли, мы больше так не будем...
      - Нет, я не вру.
      - А взрыв... Он будет сильным?
      - Я же говорю, парень. Город накроет.
      - Так не бывает.
      - Уж поверь.
      - Я понял. А что делать, что бы его отменить?
      Прокопенко вдруг понимает, что надо было сначала послать девочку как будто за подмогой. Поздно.
      - Ту же кнопку. Нажми со всей силы. Очень сильно надо нажать её. Надо продавить середину. Пальцами - иначе не сработает.
      - Будет же больно...
      - Да.
      - А потом?
      - Потом то, что сейчас смешивается в машине, что должно взорваться, испарится внутрь кузова.
      - И я...
      - Да.
      - Это быстро?
      - Да. Ты не успеешь ничего понять.
      - Честно?
      - Да.
      - Я не хочу.
      - Я знаю.
      - Уведите Ингу.
      - Пошли - Он тащит за руку девочку, та вырывается, бросается к кузову.
      - Игнатик, прости меня, Игнатик, это я виновата.
      - Нет - слабо доносится из кузова - Ты не виновата. Уходи. Прощай.
      - Да пошли же! - Подхватывает отбивающуюся девочку на плечо Прокопенко. Та вырывается, падает, разбивая лицо. Тут же вскакивает, и снова бросается к кузову.
      Из кузова раздаётся кашель.
      - Почему он кашляет - Кидается на Прокопенко Инга - Он сделал это?
      - Да.
      Из кузова раздаются стоны.
      - Надо его спасти.
      - Ну пошли.
      - Куда?
      - В город. Может, успеем.
      - Как успеем... Вы же сказали что он ничего не успеет...
      - Я соврал. Это очень мучительная смерть.
      - Но его можно спаси?
      - Да - снова врёт он.
      - Это я виновата... Это я решила сюда лезть...
      - Не вини себя. Пошли.
 Да, дети видели это только в кино, и вот - от слепящего света стало в мире темно... Оно не отпустит нас так легко - вековое наше вчера, оно будет бездумно биться за своё ужасное выживание, и нужны пламенные сердца и расчётливые головы вырвать с корнем повилику.
      Позже, когда парня всё-таки извлекли из кузова, ещё живого, и даже начали лечить - может и правда, вылечат? Всё-таки в мирное время у медицины несколько развязаны руки, может быть, у парня крепкий организм? Когда отгремело небольшое разбирательство, и действия Прокопенко были признаны соответствующими обстановке, он сидел в телеге, между кабачками и морковью, и кабачки и морковь, и Прокопенко везли туда, где Вокзалы работают, где у них целые рельсы, и откуда можно будет сначала отбыть в Москву, к Петру Львовичу, а потом и в деревеньку, к которой его приставили, так вот в это самое время он сидел в телеге и думал.
      Думал о том, как страшен и тернист этот путь, который избрала от имени человечества Россия - и сколько ещё прошлое будет запускать свои ядовитые щупальца, в завтрашний день? Будущее всегда маячит за горизонтом, что бы там не снилось миллиардам и мириадам Вер Павловных, будущее всегда остаётся впереди, и каждый раз наступает всё тоже, привычное до блевоты прошлое, лишь притворяющееся, как будто что-то меняется, что бы обмануть своих подопечных, и не дать им уйти из рабства. Когда рабу есть что терять - а им всем есть, что терять, ему трудно поднимать руку на порядок вещей, но они подняли - и значит, главное не сдаваться, что бы всё было не напрасно.