О парадоксах развития социальной справедливости

     По материалам СМИ.

     Парадоксы теоретического обоснования равноправия и социальной справедливости.

     Что касается различных логик обоснования равноправия и социальной справедливости, то они представлены следующими основными моделями: интуитивистской, утилитаристской, натуралистической, контракторной.  Первым способом обоснования дистрибутивной политики является апелляция к рационально очевидным отправным положениям, которые заставляют нас предпочесть тот или иной вариант распределения производимых в обществе благ как наиболее справедливый.

     Примером может быть концепция справедливости, построенная на основе неотчуждаемых индивидуальных прав и свобод, которые в той или иной мере должны быть обеспечены в рамках любой социальной системы. Они напрямую выражают идею равной ценности всех людей, вне зависимости от их фактической значимости друг для друга. Таким образом, деонтология неотчуждаемых прав, примененная к проблеме дистрибутивной справедливости, несёт в себе мощный эгалитарный заряд, противопоставленный, прежде всего, меритократической парадигме.

     Однако эгалитарные выводы не являются для такой системы социальной справедливости предрешёнными. Индивидуальные права в человеческом обществе определяются определёнными правилами, нормами и законами, которые не представляют собой однородного и единого целого в каждом обществе. В зависимости от формы производства и распределения производимых благ они могут подразделяться на негативные (или права «первого поколения»), которые предполагают, что при развитии индивидуального труда человека, семьи или рода правители общества и другие люди воздерживаются от вмешательства в жизнь автономного человека, кроме изъятий законного налога. И позитивные (или права второго поколения), которые предполагают, что при развитии общественного труда каждому индивиду законом общества гарантирован определенный уровень благосостояния от общего количества производимых благ и доходов по количеству и квалификации его труда.

     Расстановка приоритетов и установление норм и степени обязательности реализации различных законных прав и свобод человека влекут за собой очень разные нормативные рекомендации. При акцентировании значения прав первого поколения складывается либертаристская деонтология, рассматривающая всякое перераспределение как использование наиболее преуспевших членов общества, «аннулирование» их в качестве независимых индивидов и тем самым – серьезное унижение их человеческого достоинства (Р. Нозик).

     Однако, если реализация прав первого поколения (в числе которых доминируют гражданские общинные демократические принципы) будет поставлена в прямую зависимость от соблюдения общинных социально-экономических прав и обязанностей, то в рамках интуитивисткой логики обоснования справедливости будет преобладать иная трактовка, тяготеющая к выравниванию уровней потребления производимых благ.

     Второй моделью обоснования справедливого распределения является утилитаристская.  Посылка фундаментального этического равенства в утилитаристской мысли представлена упоминавшейся выше формулой, принадлежащей Дж. Бентаму. Однако степень действительной эгалитарности утилитаристских дистрибутивных концепций зависит от множества привходящих условий, варьирующих совокупную полезность, порождаемую тем или иным вариантом узаконенного распределения необходимых ресурсов для жизни и развития общества.

     Например, если придерживаться тезиса о крайней затруднительности или невозможности межличностных сравнений полезности, то принципом распределения ресурсов окажется принцип Парето. В этом случае логика максимизации полезности ведет к одобрению любого неравного распределения, если перераспределение  повлечет за собой ухудшение положения кого-либо из индивидов по сравнению со статусными гражданами приближённых к правителям общества. Если же в качестве оптимального порядка принять систему свободного рыночного обмена, то стремление максимизировать полезность опять приведет нас к принципу Парето.

     А в чем сущность принципа Парето?

     Кстати, человек, сформулировавший так называемый принцип (или закон) Парето, прожил 104 года и его звали Джозеф Джуран (1904 – 2008), а отнюдь не Вильфредо Парето (1848 - 1923), как можно было бы подумать. Однако Джуран, выводя данный принцип, опирался на исследования Парето, который в свое время, будучи социологом, изучал итальянские домохозяйства и выявил интересный факт: распределение доходов было таким, что 80 % доходов сосредоточилось у 20 % семей.

     Сам Парето из этого факта не сделал далеко идущих выводов, а вот Джуран это проделал, поскольку его исследования показали, что данное соотношение имеет универсальный характер и касается самых разных сфер общественной жизни, а не только экономики.

     Выведенный им принцип Джуран назвал именем Парето в благодарность за то, что его исследования стали толчком для открытия закона 80/20. Суть данного закона (или принципа) выражена такой фразой: «20 % усилий дают 80 % результата, а остальные 80 % усилий — лишь 20 % результата».

     Вооруженные этим знанием, нынешние экономисты, менеджеры, социологи, да и обычные люди могут анализировать эффективность той или иной деятельности и принимать продуманные решения, как ее оптимизировать.

     Была выведена так называемая кривая Парето, которая графически показывает, при каких минимальных усилиях можно достичь максимального результата. Разумеется, цифры 80/20 не означают, что в любой ситуации будет именно такой показатель. Тут важен именно сам принцип.

     Например, соотношение в одном случае может быть 83/17 или 78/22, но главное в том, что, если вы сидите на работе 8 часов, в течение которых вам надо выполнить какую-то конкретную работу, вы можете, эффективно работая, выбрав минимум самых важных действий, выполнить ее за 2,5 часа, получив при этом 80% результата, а остальное время чувствовать себя достаточно расслабленно.

     Если обратиться к примерам из разных сфер жизни, то можно видеть такие закономерности: 80% капитала обычно сосредоточено в руках 20% людей, а 80% прибыли магазина дают 20% покупателей. Повторю, что я использую цифры 20 и 80 для наглядности, а на самом деле, конечно, цифры могут быть не такие точные, но весьма близкие. Главное — пропорция сохраняется примерно та же.

     Если применить принцип Парето к обществу, то очевидно, что люди тратят огромное количество времени впустую, хотя желаемого результата могли бы достичь, приложив свои усилия всего в 20% этого времени!

     Обратимся к бытовым примерам: вы знаете, что 80% времени вы носите только 20% имеющейся у вас одежды? Зачем тогда, спрашивается, шкафы ломятся от барахла, а вчера вы купили себе очередные штаны?! Подобная же закономерность наблюдается при изучении иностранных языков. Оказывается, достаточно знать 20% слов другого языка, чтобы общаться с эффективностью 80% с его носителями. Это работает, конечно, если речь идет о повседневном общении. При участии в научной конференции вам не хватит 20% слов.

     Ну и, наконец, такой исторический пример. Недавно подсчитали что из всех римских императоров, а их было 69, только 17 умерли от старости. Остальные были убиты или наложили на себя руки. Почивших мирно всего 24,6% от всех римских императоров.

    Однако, если признать межличностные сравнения возможными и привлечь концепцию «уменьшающейся предельной полезности», построенную на предположении, что получение неимущими определенного количества благ даёт в целом больший прирост полезности, чем потеря того же количества благ избыточно обеспеченными, то утилитаризм превращается в эгалитарную концепцию социальной справедливости.

     Но и в этом случае возможные трансформации нормативных выводов утилитаризма не заканчиваются. Даже после признания закона уменьшения  «предельной полезности»  утилитаристская позиция может быть модифицирована в пользу меритократической или либертаристской парадигмы. Это происходит в связи с тем, что распределение по заслугам, или по количеству и квалификации труда при развитии смешанной экономики, то есть при развитии прямого и рыночного распределения на основе законности, то защита правомочного владения может рассматриваться как обязательное и законное условие экономической эффективности или социально-политической стабильности общества.

     Одной из наиболее распространенных альтернатив интуитивистской деонтологии прав и обязанностей, при разных нормах и свободах утилитаризма в современной социальной этике, служит  натуралистическая модель обоснования справедливого распределения. Сторонники натуралистической модели ратуют за возврат к классическим общинным, образцам политической и моральной философии. Их центральным тезисом является утверждение о том, что существует возможность зафиксировать природные черты человека и в свете этой природности стремления к социальной справедливости появляется некий идеальный образ человеческого предназначения в обществе.

     А когда правители или правительство общества таких людей избираются из самых достойных, тогда эффективность социальных механизмов, ведающих распределением ресурсов, определяется в свете гарантий неотъемлемых прав или максимизации предпочтений, в свете реализации удовлетворения субстанциональных человеческих потребностей по нормам от общего количества производимых базовых благ и создаются условия для достижения совершенства добродетелей в обществе на основе братства и взаимопомощи, солидарности и сотрудничества. В зависимости от акцента по удовлетворению потребностей для развития совершенства общества можно выделить меритократический или эгалитаристский варианты натурально-рыночного хозяйствования в обществе!

     Таким образом, перечисленные модели обоснования оказываются вовлечены в потенциально бесконечное развитие и совершенствование общества, причем ни одна из них не предоставляет аргументов, которые работали бы в пользу только одной дистрибутивной парадигмы. Это положение, казалось бы, учтено в контракторном понимании социальной справедливости, где подбор честных людей и условий жизни гипотетического выбора позволяет отсеивать рационально неприемлемые теории обоснования и определять более идеальный баланс дистрибутивных парадигм.

     Например, на фоне условий честного соглашения по Дж.Ролзу выявляют свою несостоятельность утилитаристская и натуралистическая модели обоснования, а интуиции, касающиеся прав и свобод людей получают проясненную и однозначную форму. В то же время «принцип различия», то есть принцип предельно возможной максимизации положения тех, кто проиграл в социальной лотерее рыночной экономики, выбранный участниками договора за «занавесом неведения», выглядит как окончательное и сбалансированное решение спора парадигм и можно принять решение в пользу более справедливого вариантов умеренного эгалитаризма.
         
     Однако однозначность выводов, предлагаемых теорией общественного договора Дж.Ролза, также находится под серьезным вопросом при сохранении рынка на базовые средства для жизни. Логика рассуждения участников «исходного положения» и ее результаты представляется разными теоретиками по-разному.  Так, Дж.Харсаньи, опираясь на несколько иную трактовку соотношения рациональности и оправданного риска, чем у Дж.Ролза, предположил, что участники воображаемого договора выберут все же утилитаристский принцип распределения, хотя пользовались в ходе выбора неутилитаристскими посылками. А Дж.П.Стерба сделал предположение, что их выбор будет выбором в пользу «высокого, но не высочайшего из всех возможных социальных минимумов».  В то же время, Д. Белл достаточно успешно использовал контрактуалистскую методологию для оправдания неэгалитарных способов распределения.

     Социальная справедливость и плюрализм ценностей.

     Столь широкое использование разных моделей рационального обоснования и перманентное сосуществование противоположных дистрибутивных парадигм, как теоретических позиций и как элементов реальных социально-политических систем, не может создавать тупиковую ситуацию. Она отражается как в партикуляризации дискуссионного поля, когда споры ведутся между сторонниками одного подхода и лишь по поводу его частных проблем, так и в обзорном, библиографическом характере исследований, выходящих за пределы догматических споров. Единственной перспективой остаётся переход к плюрализации распределительной сферы.

     Наиболее известной попыткой продвинуться в этом направлении является «сферическое» понимание, принадлежащее М. Уолцеру.  Каждое  социальное благо или их взаимосвязанный набор, с его точки зрения, составляют особую дистрибутивную сферу, в пределах которой приемлемы только строго определенные критерии. Набор критериев, выделяемый М. Уолцером, хорошо известен из истории споров о социальной справедливости.  Поэтому заслуги и правомочность свободных обменов должны соотноситься с набором дистрибутивных сфер и принадлежность к сообществу, где в основе безопасность и благосостояние. А там, где в основе деньги и товар, там публичные должности, тяжелая работа, свободное время, образование, родство и любовь, признание и политическая власть есть лишь производное от монополии капитала, власти денег и анархии рынка.

     Если в обществе как часть сферы безопасности и благосостояния применим критерий распределения по труду и заслугам для удовлетворения насущных потребностей всего населения страны, а для удовлетворения второстепенных потребностей сохранить сферу денег и рынка, то для социально справедливого общества не должно быть свободного обмена для базовых средств для жизни, ибо с правом трудиться на благо общества всех здоровых людей трудоспособного возраста у каждого должно быть право иметь от общества самое необходимое для своей жизни и развития!  А для сферы распределения публичных должностей или академических званий – критерий честного и добросовестного соревнования, чтобы это было по заслугам перед обществом при повышении квалификации своего общественно необходимого труда.

     Дети в таком обществе должны иметь всё необходимое для своего нормального физического, морально-нравственного здоровья и интеллектуально-духовного развития в силу своего несовершеннолетия и преемственности поколений, как будущее население страны и её производительные силы! Чтобы они получили хорошее образование и в будущем более рационально использовали природные ресурсы, сохраняя их для будущих поколений, развивая ресурсовозобновляемые технологии! Чтобы в будущем не стремиться завоёвывать другие страны с ещё нерастраченными природными ресурсами, разбазарив, истощив и загадив свою страну, ибо людям такого общества не наплевать на будущее своих внуков и правнуков, а старики должны иметь самое необходимое по нормам для достойной жизни и соответствующую заслугам перед обществом пенсию как заслужившие благополучную старость!  Разве такое общество не будет социально справедливым?

     Чтобы все честные и добросовестные люди могли счастливо жить по этим законам, следить, чтобы другие их не нарушали и строго наказывали всех нарушителей закона по статьям принятых победившим народом закона. А когда с развитием общества не только базовые социально-бытовые блага в виде достойных человека норм добротного жилья, качественных продуктов питания и одежды, но и все средства коммуникаций будут доступны всем по этому принципу, а это энергия, водопровод, санитарная канализация, связь, информация и транспорт, а на рынке лишь их конечные устройства, если кого-то не устраивают стандартные или их общественные формы, то наступит полное социальное благополучие необходимое для морально-нравственного здоровья и интеллектуально-духовного развития, для творческой и созидательной жизни, для полноценного отдыха каждого честного и добросовестного человека после трудового дня и для дальнейшего развития общества, ибо предела совершенству не существует!

     И тогда вполне возможно, что необходимого для производства необходимых средств для жизни и развития человечества вполне будет достаточно четыре часа рабочего времени, а остальное время люди смогут заниматься творческим трудом в любой области наук и искусства, встречаться с друзьями и с любимыми, воспитывать своих детей и заниматься любыми делами не запрещёнными законами общества! Чтобы люди могли заниматься тем, что будет развивать в обществе дружбу и взаимопомощь, добро и социальную справедливость, гуманизм и равноправие для счастливой жизни всех граждан такого свободного от любого угнетения общества! То есть тот же принцип Парето 80/20!


     А сказочку про коммунизм, где в основном будут работать роботы, а люди будут трудиться на благо общества по способностям, а иметь необходимое для жизни по потребностям независимо от результатов общественно необходимого труда пора забыть!

     Ни один уважающий себя народ не будет кормить бездельников, если у них нет документа об их полной физической или интеллектуальной инвалидности и не позволит себе обеспечивать лентяев и бестолковых как и трудолюбивых, грамотных и добросовестных специалистов!

     Маркс такую хрень мог писать только по молодости, когда ещё не выработал саму сущность коммунистического общества, чтобы привлечь внимание к коммунистической идее.

     Но когда Маркс и Энгельс поняли, что в деньгах сытости не бывает ни у богатых, ни у бедных, ни у мудрых, ни у глупых, а ресурсы земли ограничены, больше они такую глупость НИКОГДА не писали. Ведь им не было и тридцати, когда писали Манифест...

     А вы вспомните себя в этом возрасте, шибко умными были? Даже христианская религия в своём учении о Христе утверждает, что он своё учение о свободе и справедливости в загробном мире, за благочестие в этом, создал в 33 года! А сколько раз это учение потом исправляли и переделывали каждый гад на свой лад и сделали орудием для угнетения людей труда?


     В то же время о социальном государстве всеобщего благосостояния населения можно сказать, что это форма государственного правления обществом, при которой государство (или хорошо развитая государственная сеть социальных институтов) защищает и способствует социально-экономическому благополучию своих граждан, основываясь на принципах равных возможностей при производстве и нормировании необходимых средств для жизни от их общего производимого количества для справедливого распределения производимых благ по труду от двойственности равенства рабочего времени!

     Чтобы это равенство определяло не только относительно равную норму количества труда каждого по времени по своей квалификации труда в своей профессии, но и относительно равное количество необходимых каждому базовых средств для жизни в виде добротного жилья, качественных продуктов питания и необходимых материалов для изготовления сезонной одежды!

     Чтобы количественные нормы от общей массы этих производимых трудящимся народом базовых благ распределялись по достойным человека нормам от их общего производимого количества! А качество их потребления чтобы каждый мог формировать для себя или для своей семьи по зарплате от результатов квалификации общественно необходимого труда по своей профессии при полной занятости здорового населения трудоспособного возраста, после получения необходимой профессии для развития общества!

     А нетрудоспособные по пенсии или от законного социального пособия при государственно-общественной ответственности за граждан, неспособных самостоятельно обеспечить себя минимальными средствами для достойной человека жизни. При сохранении рынка на производимое сверх законных норм необходимых для социального благополучия общества при действенной работе служб обеспечения законности. Чтобы справедливые законы, а не деньги и животные инстинкты управляли жизнью членов общества!

     Но нужна ли россиянам такая справедливость, особенно когда души почти у всех уже покрылись язвами жажды наживы от капиталистической прибыли, а не чистым стремлением к развитию в России гуманизма, равноправия и социальной справедливости?

     Иначе трудящийся народ России давно объединился бы в партию с такими целями, победил на выборах и жил по справедливым законам своего развития, имея такие природные богатства своей страны.

     Формы социальных государств всеобщего благосостояния и его нормы существенно различаются в разных странах и регионах.  Многие государства всеобщего благосостояния предполагают определенную степень частно-государственного партнерства, при котором администрирование и реализация по крайней мере некоторых программ социального обеспечения осуществляется не через принятый закон социальных гарантий, а через частные и общественные организации, когда услуги государства всеобщего благосостояния предоставляются на различных территориальных уровнях управления.

     Ранние черты государства всеобщего благосостояния, такие как государственные пенсии и социальное страхование, развивались с 1880-х годов в индустриально развитых западных странах. Первая мировая война, Великая депрессия и Вторая мировая война характеризовались как важные события, положившие начало расширению понятия государства всеобщего благосостояния и наиболее полные формы такого государства были разработаны после Второй мировой войны.

     О разных формах оболванивания нашего народа говорил почти двести лет назад ещё Виссарион Григорьевич Белинский (1811 — 1848): "Народу нужны не проповеди (довольно он слышал их!), не молитвы (довольно он твердил их!), а пробуждение у себя чувства человеческого достоинства, столько веков потерянного в грязи и навозе.  Чтобы законы в обществе и права каждого были сообразны не с учением церкви, а со здравым смыслом и справедливостью при строгом их соблюдении. А вместо этого мы видим страну, где нет не только никаких гарантий для трудящейся личности по труду, для защиты чести и достоинства, но нет даже полицейского порядка, а есть только огромные корпорации разных служебных воров и грабителей трудящегося народа."

     Однако защита суверенности сфер распределения при капитализме наталкивается на одно тривиальное обстоятельство: хотя для многих дистрибутивных областей материальные ресурсы и не являются самоценными, они все равно остаются необходимыми для функционирования капиталистических форм развития и при этом  всегда ограниченными в силу власти денег и анархии рынка при монополии капитала вместо монополии закона о социальных гарантиях по количеству и квалификации труда. В этой связи постоянно приходится решать вопрос о взаимном приоритете сфер классового и партийного влияния в обществе, в котором в приоритете буржуазное влияние пока самое сильное. Таким образом общество лишается условий для развития принципов социальной справедливости.

     Поэтому главным условием реализации идеала для социально справедливого общества является не столько  уолцеровское «искусство разделения» дистрибутивных сфер, сколько искусство контекстуального уравновешивания интуиций, фиксирующих объективные ценности этики справедливости и уравновешивания отдельных аспектов этих ценностей, которые выделяются разными интеллектуальными течениями в обществе.

     Главным нормативным запретом в этом случае оказывается  запрет на полное аннулирование какой-то одной из сторон социальной справедливости,  когда заслуга, правомочие или равноправие перестают приниматься во внимание при проектировании новых стратегий. Но это не устраняет того факта, что в России ещё долго будут существовать идеалы буржуазного общества с его жаждой наживы и нездоровой буржуазной конкуренции вместо множества приемлемых условий для здоровой соревновательности в соотношениях разных ценностей.