Исцеляющая словом

На днях от Маши ушёл муж Тишка. Встал с дивана, собрал носки, сунул под мышку ноутбук с «танчиками» и затерялся на просторах неизвестности.

Маша впала в печаль. Неприятно, когда мужья уходят от вас, да ещё вместе с носками и «танчиками». Наверное, она любила Тишку. А может, он зарабатывал больше неё. А может, то и другое сразу.

Затосковала Маша. Стала молча ходить с опущенными глазами, потухла, потерялась для общества. Чутким соседям было жалко Машу, хотя за спиной у неё трепали всякое. Знаете, как это бывает, нашим сплетникам только волю дай.

Самая чуткая Машина соседка Анна Фадеевна решила положить этому конец. Выразить Маше женскую солидарность, утешить и успокоить в её личной трагедии.

- Обсуждаете бедную девку! – сказала Анна соседям. – Шепчете про неё всякое, креста на вас нет!… Не допущу! Надеваю сухую жилетку, иду оказывать Машке первую женскую помощь!

Взяв на себя благородную миссию целительницы, Анна Фадеевна постучала к Маше. И стала проводить с нею успокоительный разговор по душам.

- Заходите, - сказала Маша очень грустно и вяло, впуская соседку. – Что за дело у вас?

- Дело важное, - говорит Анна Фадеевна. – Таешь ты аки свечка, Машенька, а я этого вынести не могу. Пришла с самым что ни на есть добрым намерением. В знак нашей бабьей солидарности, так сказать, поддержать и утешить…

- Может, не надо? – спросила Маша. – Не в духе я что-то…

- Не робей, конопатая, - говорит Анна. – Положись на мою биографию, я пожила, я знаю! Слово может исцелить, а может и ранить. Буду тебя сейчас исцелять и вдыхать в твои мозги новую жизнь. В этой фудзияме я великий спец. Оглянуться не успеешь – воспрянешь и запрыгаешь, как тушканчик по автобану!

И села тётка Анна перед Машей, и стала вести с ней целительную дружескую беседу.

 - Всё будет нормалёк, - говорит Анна Фадеевна. – Вот моя жилетка, рыдай в неё, сколько влезет! Да, ушёл твой общипанный павлин, а ты осталась. Это фигня, карамель моя ребристая. От меня тоже всякие Тишки уходили, а также Васьки и Кольки. Как видишь, жива и румяна по-прежнему.

- Вижу, - говорит Маша. – Дальше-то что?

- Внемли мне, я несу заряд добра и света, - подбадривает тётка Анна. – Соседей наших не слушай. Мало ли, чего эти прыщи чешут! Они, конечно, говорят, будто от хороших баб мужики не уходят, но здесь я целиком не согласная. Проверено опытом: от хороших баб тоже уходят! Например, от меня в общей сложности в жизни ушёл двадцать один мужик, а некоторые при этом даже померли, хотя я очень даже замечательная.

- Охотно верю, что некоторые ваши мужчины ушли и померли, - говорит Маша. – Но мне от этого не веселее.

- Цыц! Не мешай моей терапии и всё наладится, - увещевает Анна. – Так вот, Машук, малокультурные наши соседи метут языками всякую пакость насчёт  твоего разбега с Тишкой. Но это чуждо моему высокому воспитанию, я на порядок выше и на три пуговицы толще! А ихний бред даже повторять не буду. Они, конечно, трындят, что ты мухоморина бледная, довела мужика до синей каёмочки…

- Прямо так и говорят?

- Вот те крест, Машенька! А ты не обращай внимания, бери пример с меня. Когда мне какая-нибудь Прасковья заявляет, будто Тишка твой ходил вечно некормлен, а ты себе тужурки с крючками покупала, я смеюсь, как заяц в конопле! Я же знаю, что всё не так!

- Спасибо за мощную и горячую поддержку, - вздыхает Маша. – Может, больше не будем это обсуждать, тётя Аня?

- А я об чём? – кричит Анна Фадеевна. – Ясно коромысло, что ничего этого обсуждать мы не будем. Проведу тебе целительный сеанс – и станешь ты самой счастливой бабой во дворе. Пускай эти швабры болтают что хотят. Пускай говорят, что с Тишкой вы были не пара, и что Ленка подошла ему лучше…

- Какая Ленка?

- Обыкновенная Ленка. Головастикова. Та, к которой твой Тишка учапал вместе с носками. Но это обсуждать мы тоже не будем, и пусть подлые соседи треплют, что Ленка гораздо тебя нежнее и мясистей…

- Головастикова нежнее и мясистей меня? – переспрашивает Маша. – И во дворе об этом болтают? Ещё одна новость. Зачем вы мне это рассказали?

- А я и не рассказываю! – строго говорит Анна Фадеевна. – Это всё они, балалайки негодные. А я несу заряд добра и света, дабы исцелить тебя словом…

- Что-то плохо у вас получается, - говорит Машка кисло. – Может, вам уже домой пора?

- Не супонься, бульбочка, - говорит Анна Фадеевна. – Вот успокою тебя и уйду, а пока знай принимай моё сочувствие и поддержку. В общем, соседи наши до лешего всякой ереси о тебе гундят, ты не парься. Собака лает – ветер носит. Да, говорят, хозяйка ты была аховая и Тишка у тебя всё время мятый ходил, но это же враки? Ещё говорят, смеёшься ты пискляво, а задница у тебя костистая, но это тоже ерундень. И говорят, что правильно Тишка от тебя смотался, и другой мужик от тебя тоже смотается, и третий…

- Тётка Анна! – обрывает эта неблагодарная Машка. – Хватит с меня, заткнись! Поди-ка ты прочь!

- Дык как так-то? – растерялась Анна Фадеевна. – Я же словом исцелять пришла, с открытой душой! И сухую жилетку надела в знак бабьей нашей солидарности…

Тут Машка берёт утюг и начинает кричать:

- Брысь отсюда, жаба, пока утюгом не запустила! Брысь вместе со своей жилеткой, чтоб она прямо на тебе сгнила!

Вдобавок обозвала тётку Анну Злодеевной и Змеевной. С тем и вылетела Анна Фадеевна от Машки. Вот и делай соседям добро после этого. Вот и неси им поддержку и утешение.

Правильно Тишка от такой бешеной Маши ушёл! Правда?


(использована иллюстрация из открытого доступа)