Правдивость речи

Виктор Матюк

Правдивость речи 

Догорают восковые свечи в святом углу, они освещают сгорбленного и больного божьего слугу,
Он слышит обрывки чужой речи, перед глазами тут же возникает образ человечий,
Миг зловещий, налетевший стремглав, правдивость слов низвергает в бездну вновь!
Прошла любовь к гладкости и кратности в речах, они помогают убрать из души страх,
Доверие к чужим речам утратив, мужчина услышал лай собачий в городской подворотне!
Там около полсотни бродячих псов крутились в водовороте земного бытия,
Дворник в старой косоворотке с запахом водки и тихоокеанской селёдки
Пытался с ними по душам поговорить, он собачьи повадки привык ценить!
До сих пор его душа болит, когда он слышит собачий визг после того.
Как живое естество в облике людском пыталось устроить погром
В саду городском, где в самом заде цветущего молодого сада
Покой и прохлада, и рядом огромная стая бродячих псов!
Краткость авторских слов в строках стихов
Не для замаливания грехов
Стариков и молоденьких вдов!
Дребезжание оков, наткнувшись на городской бетон, издают беспокойный стон,
Корысть звучит во словах, только в праведных устах и умных головах
Нет ни женской лести, ни происков мужских! 
Лай собак затих, благословенный мир
Все грехи в тот миг грешникам простил,
Божий слуга зрит на церковные купола издалека, мимо них проходит та стезя,
По которой бездари и воры неспешно бредут на Божий суд,
Их не приставы туда силком ведут, они ждут от небес
Отпущения греха для обессиливших телес!
Извечен этот процесс, в нём колдовская сила есть,
И чисто людской интерес, быть может, господь простому человеку поможет
Избежать кромешного Ада, уберёт с тропы весомые преграды
И ангелы будут рядом охранять людское чадо
От погружения на дно бездонного греха!
У каждого мужика доля своя,
И своя тропа, кто-то грызёт науки, кто-то коротает время в неге и скуке,
А кто-то наблюдает с тревогой за бытностью Бога и авторским слогом!
С глубоким вздохом, простившись с кратким монологом,
Бедолага переходит на шёпот, разговаривая с богом,
Он не может скрыть от Него свою безнадёгу,
Душевную боль и тревогу!
Ему всё не слава богу, он дружбы не познал святой, сейчас подобен жемчужине пустой,
В голове застой, образ седой отражается в воде речной, его речь тиха, застывшие глаза
Напоминают об отсутствии сна, а словесная шелуха, дождавшись тяжкого всхлипа,
Сорвавшегося с языка, вспомнила, что вчера он стоял у раскрытого настежь окна,
Ярко светила ущербная Луна, и внезапно с неба покатилась чья-то звезда!
Вместе с ней чужая жизнь ушла, сегодня с раннего утра рожок сельского пастуха
Встретил едва брезжущий рассвет, пролившийся наземь благословенный свет,
Прояснил портрет ночного собеседника, почти что старика, его дрожащая рука.
Зажав пальцами конец гусиного пера, чеканила слова своего стиха
На листке белоснежной бумаги, для одинокого бедолаги
Глоток холодной воды из алюминиевой солдатской фляги
Напомнил о делах былых! Дописан последний штрих
О пороках земных, что толку в них, коль жизнь – краткий миг,
Её мотив украшает церковный речитатив,
Всё остальное – дело рук сказочных героев!
В стане изгоев переполох, средь появился лох, его авторский слог вправду был не плох,
Однако собачья ватага с визгом и лаем его из обжитых мест изгоняет,
Бедолага долу слезу роняет, землю влагой оросив,
Присел в тени роскошных пихт! Жизнь лишь миг в истории земли,
Бесследно исчезли великие поводыри, только люди – дикари
После дел лихих продолжают писать собственный  триптих!
Авось, их Бог простит, если решит, что они краткость слов сберегли
Для отчей земли, и не отдадут врагам ни пяди,
Человеческое стадо беспрестанно удивляло небо собственной бравадой,
Плоть бедолаги знобило, на исходе мощь и силы! Всё, что с ним произошло,
Из памяти окончательно не ушло, он жил грешно, решения принимал поспешно,
Но ему не безразлично: валиться в грязи или жить прилично?
Он никогда не сворачивал с проторённой намедни тропы,
Пусть его многогрешная душа по той стезе упрямо шла
И вспоминала былые времена, когда была
В тогу таинства облачена!
Тогда грешника на себя вдохновение взвалил. Но не осталось ни мощи, ни сил,
Он в тот раз подобно волку взвыл, и слабость небес стремглав осудил!
Потом скоро на смену греху примчалась собачья свора,
Чтобы в скачке споров, дрязг и всеобщих раздоров
Молвить заветное слово о Чистоте Духа святого!
Время стремительно идёт, нет, оно мчится вперёд,
Чтобы бурление вешних вод не внесло в мысли разброд!
Снаружи грешной плоти – горечь, внутри хилой груди – мёд,
Чтоб, если повезёт в душе терновник зацветёт,
А злоба умрёт окончательно,
Не обязательно действовать сознательно и, споткнувшись об очередное предательство,
Не пришлось обвинять жалкое большинство, что оно смотрит очаровательно
В те бесстыжие глаза, которым мужская наглость не страшна!
Правдивость речи хороша, когда слова ложатся кратко,
И ты украдкой следишь за порядком
На писчей бумаге!
В темноте и во мраке в тесноте строчек неразборчивый почерк вместо слов ставит прочерк,
Пегас во фраке допивает студёную воду из общей флаги, он не хлеба ради
При полном параде вышел на творческую стезю, чтобы ближе к утру.
Уподобившись дерзкому псу, склонить писца к греху!
Как себе облегчить тот тяжкий творческий путь,
Помочь бы себе самую малость,
Чтобы старость не испугалась
Краткости речи! 
Распрямив плечи, и широко раскрыв уста, на первый план вышла суета сует, всесилие слов
О себе напоминает вновь, творческая интрига сама решает, кто находит, а кто теряет
И разум, и мощную фразу, будто обузу, я же обнажу грустную душу,
Строю и рушу, вязну по колено в грязи, Господи прости,
Неисповедимы Твои пути и спотыкаясь дойти,
До своей путеводной звезды!
Небо зноем дышало,
Земля пылала,
Время встало на дыбы, мне бы не сжигать за собой мосты, а со словами мольбы
Уйти из злачных мест туда, где совесть и честь могут в твою душу без спроса залезть,
На их стороне значимый перевес, у меня грехов не счесть, его песнь грядёт,
Когда страх навсегда ниц падёт перед ангелами небесными,
Чтобы в будни и дни воскресные люди известные
Не занимались словесным блудом
И  не потакали Иуде!
Кто-то писца осудит, кто его строки полюбит, но стая дерзких собак изменит этот благостный миг,
Пьяная вдрызг начнёт рыдать навзрыд, попытается мой путь горькими слезами окропить!
Как дальше жить? С кем дружить и кого боготворить!  В душу резкий крик
Без спроса проник, и огромный трясущийся кадык попытался объединить всех барыг,
Неужто им кирдык? У них язык к мягкому нёбу прилип. Судьба ударила поддых,
Пегас от свальных драк совсем отвык! Ему противостоит воля небес,
Он слышит всплеск набегающей волны, это бродяга-бес из темноты заново воскрес!
Он иногда бывает слеп, когда незримой страсти след заводит его на склоне лет туда,
Где только темноты и вода, и дальше хода зрячим людям нет! Только слова, идущие от сердца,
Могут затронуть душу иноверца, в противном случае он всех слуг измучает до смерти,
Ибо в земной круговерти никто сам не желает падать на самое дно,
Там дышать нельзя, везде вода, одна вода
И непостижимая для грешника глубина!
Почувствовав под ногами твёрдое дно, он всё равно не сможет всплыть,
Он склонен в тот злосчастный миг обо всё стремглав забыть,
Коль карта бита и нечем крыть чужие козыря,
Почто нам погибать зазря, неужто кара небес такова,
Что к делу нельзя пришить чужие слова? Их можно переиначить,
Все расходы рок оплатит, тлен и суета покоробят душу сполна и что тогда?
Безвинная душа прибегнет к всесилию слов, чтобы из страны отпетых мудаков
Пришёл зов для состарившихся мудрецов, пусть они всю жизнь провели в тени дерев,
Говорили медленно и нараспев, сейчас, оставшись не у дел, преследую совсем иную цель!
 У них дел невпроворот, множество мирских и творческих забот, любой значимый предлог
Может ввергнуть творчество в водоворот страстей, бывает, что любовь проходит сама,
Лишив грешное тела сна и толики ума, наибольшая из бед, когда сил мощи нет на склоне лет,
Однако должен ты от волшебных чар мирской суеты на три шага в сторону отойти!
Неисповедимы господние пути! На жизнь взираю с высокого холма,
Готовит бастурма, её запах сводит с ума  досужие фразы и слова,
Писец посидит до утра у едва тлеющего костра, а опосля
Закроется в броню терпенья, он будет открыт для вдохновения, да и то не всегда,
Лишь в холодные зимние вечера вспомнит любимых женщин имена,
Потушит лампу-бра, когда замолкнет скрип писчего пера!
Мелькают лица, вновь в мыслях скрипящие половицы
И обнажённые женские ягодицы,
Пусть новый сон приснится ему,
Судя по- всему, быть тому, что сбыться должно и коль что-то суждено,
Без промедления сбудется оно! Кто привык лгать, тому не привыкать
Суть бытия переиначить на собственный лад  даже при свете церковных лампад,
Звон цикад, дождь и град оберегают драгоценный клад: чужой талант,
Как внезапный снегопад нарушает жизненный расклад,
Не стоит зря паниковать, ты делаешь широкий шаг,
Раздвигая темень и мрак, не можешь оглянуться назад!
Природа чувств проста, как тлен и суета, 
Простота мы, простота, видели издалека
Зелень райского куста, пытались жизнь начать с чистого листа,
Не удалось, тело бросило в дрожь, что посеешь, то пожнёшь! 
Всеобщая власть чужого примера  приводит грешника к Люциферу,
Его действия и манеры, характерные для бедолаги – пенсионера
В момент истребляют Веру в лаконичность слов и фраз,
Прошлое стремглав смыто в унитаз!
Звон в ушах, искры в глазах,
Заставляют нагло лгать,
Озираясь назад,
Где каждая пядь знакомой с детства земли пытается менять досужие думы твои,
Чтобы отстоять всё то, что у тебя хотят отнять чужие псари! Резину долго не тяни,
Короче становятся дни всеобщей любви,  пока живу, гипотез не измышляю,
Нужные фразы и слова подбираю для обезумевшей строки,
Строки жестоки, они обнажают людские пороки,
Упрёки достаются мужчинам одиноким,
С познанием глубоким всего,
Что в бореньях взращено!
Только великий мудрец
Способен нести на своей голове золотой терновый венец, ему такое право дал Творец!
В его мозгах спрятан рудник, в котором ты найдёшь прекрасный рубин.
Ты же властелин зелёных долин и заснеженных вершин,
Пока одной надеждой живёшь и благоприятного случая ждёшь,
Пашешь и жнёшь, произносишь слова вслух, пока язык не распух!
Ранним утром пропел деревенский петух, старый пахарь взялся за плуг,
Пришло время землю перепахивать, от сорняков её очищать,
Мне же лучше лишний промолчать, чем  стократ сказать,
Что твоей сокровенный враг пытается в стихах
Наказать чужих внучат! Отвага и страх
С рождения заложены в наших телах,
Крах на земле, и на небесах
В чужой стороне людская боль привиделась мне!
Стареющий поэт уже немало лет ищет на стороне для вдохновения совет:
Почему страшнее смерти здесь ничего нет? Мне стать немного лучше,
Чтобы писать не хуже достойного мужа Хакани, прочти его стихи
И пристально взгляни на обиты до крови ступни!
Он признавал божественную благодать,
Пытался счастье людям дать,
Призывал не лгать,
Не мучиться и не страдать, пусть власть на все вопросы даст ответ,  знаю из газет,
Что жалкое большинство с Сатаной заодно, они вместе с ним пью креплёное вино,
Живут грешно и что? Болезненное естество признаёт только старшинство,
А всё прочее пусть разгуливают чернорабочие, далее следует многоточие!
Средоточие таланта и греха едва терпит душа, все грешат и я грешу,
Когда в темноте при едва трепещущей свече пишу свои строки,
Обличаю пороки бедняков и вельмож, они не замечают
На небосводе звёзд! Ну что ж, на миг прервётся творческий полёт,
Грех к душе прильнёт и наступит черёд злосчастных господ
Немыми быть и согласно божественным постулатам жить!
Упавший духом гибнет раньше срока, он у отчего порога
Ждёт последнего исхода, жизнь превратна , но жестока,
Стариковские очи застила паутинная поволока
Из слов и фраз, предложений и тирад!
Я же стучусь в закрытые двери судьбы,
И из последних сил кричу: «Мы не твои рабы,
Не сжигай мосты между основаниями творческой души слабеющей плоти,
Если ты не против, присядь напротив окон моих, и признайся в деяниях своих!»
Долги у нас не принято прощать, пришёл час небу сполна их возвращать,
Хватит страдать и вспоминать до утра, что жизнь была хороша!
Творец на поиск истины писца обрёк, обозначил ему срок,
А пророк пришёл в злополучную ночь, уселся за письменный стол без спроса,
Не задал грешнику ни одного вопроса, потушил огарок папиросы,
Земля в тот миг блистала в утренних лучах и росах!
Язык остался цел, он преодолев творческий беспредел,
Таков его удел, но дальше что?  Тот, кто умён и смел,
Ухватится за хвост Феникса успел и взлетел
На безоблачную высоту,
А потом грохнулся в пахоту!
Талант почти дотла сгорел, хозяин высокого чела постарел, но успел пару заковыристых фраз
О суете мирской сказать и не попасть впросак! Бог нам даровать творческое бессмертие
Не захотел, разум истлел, но бедолага жив и цел, хотя, оставшись не удел,
Заново прозрел, он – не злодей и не чародей, он умней многих людей
И потому лично ему злопыхатели плюют в душу,
Забывая постулаты Создателя!
Поэзия – украшение для ушей, как живопись одно из семи чудес для завидущих глаз,
На этот раз Спас измерил творчество бедолаги на глаз, тому некуда деться,
Нечем отвлечься, можно в небо вглядеться,
Оставив Богу на земле грешную душу и праведное сердце!

Г. Ржищев
4 июля 2023г.
20:00