Пауза

 Впервые опубликовано 26.11.2002г.
   
    Пауза слишком затянулась. Марат смотрел куда-то в сторону, мимо Милы.Свет электрической лампочки тускло мерцал, монотонно тикали часы на стене, шипел чайник на газовой горелке. На веревке через всю кухню сушились пеленки. Мила сидела не шевелясь, застыв на месте, и только кончики пальцев чуть слышно стучали по столу, выдавая ее волнение. Резкие и беспощадные слова Марата все еще звучали в ушах, подгоняя непрерывный бег ее мыслей, заставляя нервно биться сердце, затуманивая глаза тоской. Слез не было. Холодные и жесткие прощальные слова Марата поразили женщину в самое сердце. Мила оцепенела от боли, коснувшейся ее души, от муки расставания. В отчаянии она покусывала губы, пытаясь найти ответ, объяснить себе самой то, что произошло буквально несколько минут назад. Марат продолжал молчать.
    - Куда ты пойдешь на ночь глядя? - спросила она наконец, словно сквозь сон. - На дворе ночь, непогода. Останься до утра. Мы тебя не гоним.
    - Нет, я все решил, - тяжело выдохнул он и, помолчав, добавил с жаром. - Пойми, люблю я Галку, люблю до помешательства!
    Он замолчал снова. Мила смотрела на отца своего трехмесячного сына и чувство обиды медленно поднималось в ее душе, еще немного и она не сможет сдержать слезы. Какой-то большой горький ком образовался в горле, мешая ей дышать. Мила набрала воздух в легкие, наклонилась вперед, опустив голову в ладони. Так она сидела некоторое время, задержав дыхание и не глядя на человека, который был для нее слишком дорог и который предал и ее, и сына. Затем она шумно выдохнула воздух, разрывающий ее грудь, оторвала лицо от ладоней и посмотрела в глаза Марата. Его взгляд скользнул по ее лицу и, убегая в сторону, уперся в пол.
    - Что же, уходи, - сказала Мила настолько спокойно, словно не о чем не сожалела,  - Только....
    Марат поднял на нее большие черные глаза и ей показалось, что в глубине этих глаз застыли слезы. Сейчас он смотрел на Милу в немом ожидании. Мысленно Мила подбирала слова, чтобы болью не ранить его душу. Она и сейчас любила его.
    - Уходи. - повторила она медленно, - только  никогда не возвращайся к нам. Очень прошу тебя об этом.
    В комнате за перегородкой заплакал ребенок. Лицо Марата напряженно застыло, словно он силился удержать себя от эмоционального порыва, на лице дернулись и заходили желваки. «Ему тоже нелегко» - подумала женщина поднимаясь, чтобы успокоить сына. Мила подошла к детской кроватке, стоявшей впритык к дивану, так как комната была слишком мала. Взяв сына на руки, прижала к груди и ощутила его теплое тельце с молочным запахом.
    - Родной мой,  - ласково прошептала Мила, прикоснувшись к малышу дрожащими губами. - Ты один у меня остался.
     Самообладание постепенно оставляло женщину и она ощутила легкое головокружение, заныло сердце, кончики пальцев мелко задрожали и горячая слеза обожгла щеку. Она укачивала сынишку и думала о том, как бы погасить набежавшую волну слабости, чтобы  Марат не увидел ее слез. Мила укачивала ребенка в темноте, а малыш продолжал плакать, словно чувствуя, что отец бросает его навсегда. От подобных мыслей сердце Милы сжалось, словно его сдавили мельничные жернова.
    - Господи! - кричала ее душа, - до чего же медленно тянется время! Ну уходи же, не томи меня!
    Громко ухнула входная дверь. Мила услышала до боли знакомые шаги уходящего мужа. Неожиданно ребенок уснул. Она опустила его в кроватку, присела на диван, тяжелый вздох вырвался из ее груди. У нее больше  не было сил. Оставили силы, ушли - ноги не держали.  Мила не могла даже представить, что все вот так произойдет. Она не знала, что будет делать и как будет жить дальше. Конечно, Марат выбрал не самое лучшее время для ухода, но изменить что-то невозможно.
    «Может так даже лучше, - рассуждала Мила, - Если человек способен так легко расстаться, оставить беспомощного сына, значит и сожалеть о нем не стоит».
    Мила вышла на кухню, присела на прежнее место за столом, подперла лицо руками и смотрела перед собой, словно и Марат сидел на прежнем месте.
    - Зачем ты так? - спросила вслух, словно он мог услышать и ответить.
    В воздухе висела мертвая тишина. Не было слышно ни звука. Неожиданно побежали слезы, они полились ручьями, как летний ливень. Женщина плакала навзрыд, жалея не столько себя, сколько сына, оставшегося без отца. Она закрыла лицо руками и слезы текли между пальцев, стекая по кистям рук к локтям, впитываясь в скатерть на столе. Стало легче на душе.
   
    Была поздняя осень и уже недели две, как шли дожди, барабаня по оконным стеклам.  Мила поежилась, словно осенний холод коснулся всей ее сути.  «Так холодно, - вдруг подумала женщина, - Марат ушел без зонта среди ночи. Боже мой, он так боится холода! Не заболел бы....». Маленькая кухонька показалась убогой и совершенно пустой, словно вместе с Маратом из нее ушла жизнь.
    «Может он вернется? - осторожно подумалось с надеждой. - Нет, вещи забрал - чемодана нет, значит,  ушел навсегда. Почему, ну почему он так поступил?!». Она задумалась.... «Галка.... Намаешься ты с этой избалованной родителями дочкой!» - Почему-то где-то в глубине души Мила посочувствовала Марату.

    Галка - ее лучшая подруга. Было время, они даже спали на одной кровати в общежитии. Правда Галка всегда была при деньгах и одевалась, как королева. Красавица, слов нет, но почему-то ей не везло в любви. Обычно встретится с парнем пару раз и все на этом.
    Еще на собственной  свадьбе Мила заметила пылкий взгляд Галины, направленный на Марата. В тот момент подруга была похожа на хищницу, не отрывающую глаз от намеченной жертвы. Тогда внутри Милы все похолодело, даже Марат взволновался, не понимая, почему невеста так побледнела. Правда вскоре Мила овладела собой и постаралась отогнать нелепые подозрения - любимому мужу надо доверять.
    «Интересно, когда они сошлись с Галкой? - вдруг задумалась женщина, -  Когда я долго лежала на сохранении, а Галка по вечерам приходила к Марату в гости или когда я рожала Дениса? Впрочем, какая разница, когда тебя предали?».
    Только сейчас она заметила деньги на краю стола, оставленные Маратом. «Заботится о сыне, как умеет», - грустно подумала женщина, но к деньгам не прикоснулась.
    Стрелки часов на стене приближались к шести утра. Да, она просидела всю ночь до утра в душевном оцепенении....
   
    Ребенок подал голос из-за перегородки, напоминая о своем существовании в этом мире и о том, что он нуждается в маме. Мила внутренне встрепенулась, словно только что пробудилась от сна, моментально вскочила с места, умылась холодной водой из-под крана. Сразу же ощутила облегчение, словно смыла с лица свое отчаяние и растерянность. Сейчас ее ждал Денис, нуждающийся в ее любви, ласке, заботливых материнских руках - она спешила к нему.
    Маленький жадный ротик обхватил сосок груди, стал сосать материнское молоко и словно сросся с нею. Мила смотрела на Дениса ласково, нежно, на ее лице появилась загадочная улыбка - сейчас она казалась мадонной, сошедшей с холста великого мастера. Ее лицо светилось счастьем, душа была заполнена той удивительной гармонией, которая царит между матерью и младенцем. В этот момент все ее мысли и чувства  были направлены только к сыну, в котором был смысл ее дальнейшей жизни.
    Насытившись, малыш оторвался от материнской груди, открыл глаза и довольно улыбнулся. У Милы затрепетало сердце, душа заполнилась безграничной радостью, которая разлилась по всему телу. Мысли о Марате отошли на задний план, словно он стал чужим и далеким для нее человеком. За окном зарождался  серый осенний рассвет. Дождь прекратился, словно природа выплакалась вместе с ней.
    Уложив малыша в кроватку, она подошла к окну, новое утро вползало в маленькую комнату на третьем этаже старого городского дома. Чернели мокрые деревья, утратившие золото листвы, небо низко нависло над землей, придавив ее мрачным сизым куполом. Внизу на асфальте стояли большие лужи и двор выглядел серым, холодным и пустым. И все же жизнь продолжалась, хотя в природе наступила та длинная пауза, которая была так похожа на смерть.
    
    Денис рано встал на ножки - ровно в год. В день его рождения к Миле приехала ее мама. Они не виделись года три, после того, как отчим выставил падчерицу за дверь ее родительского дома. Особых причин на то не было, просто Мила почему-то раздражала дядю Славу. Она вдруг поняла, что стала лишней в родном доме. В то время ей было уже двадцать три, она имела диплом филолога и преподавала в техникуме. Сгоряча Мила уволилась с работы и уехала в этот чужой холодный город. Она регулярно отправляла маме поздравительные открытки и деньги к праздникам, но мама не отвечала.
    Сегодня Мила удивилась, увидев маму у своего  порога и, как не странно, обрадовалась родному человеку. Она трепетно и нежно расцеловала маму, как когда-то в детстве. Мама растрогалась до глубины души и расплакалась в голос.
    - А это кто? - поползли вверх мамины брови..
    Мила обернулась и увидела Дениса, который неуверенными шагами  продвигался вперед, держась за стену.
    - Пошел!  - обрадовалась Мила. - Мама, он пошел!
    Она присела и, протянув к сыну руки, позвала его.
    - Ну, иди, иди сюда, мой маленький!
    - Выходит, что я уже давно бабушка? - расчувствовалась мама, - Бог мой, прости, доченька!
    - Раздевайся, мама, и будь, как дома, -  спокойно сказала Мила, не отрывая взгляд от сына. - Все нормально. Я рада тебе. Мы рады.
    Мама засуетилась, распаковывая сумки и вытаскивая из них различные гостинцы. Почему-то смущаясь подошла к внуку, присела рядом с ним, долго всматривалась в его очаровательное личико.
    - Не русский он, - отметила тихо, словно спрашивая у Милы, кто его отец.
    - Не важно, мама, это самый прекрасный ребенок в мире. - улыбнулась Мила в ответ.
    - Можно, я возьму его на руки?
    - Конечно, ты его единственная бабушка, - рассмеялась дочь.

    Они сидели на кухне, пили чай и говорили, говорили. Мама осталась одна после смерти дяди Славы полгода тому назад. Все это время мама сражалась с одиночеством, потом решила, преодолев неловкость перед дочерью, уехать к ней.
    - Знаешь, я боялась, что ты прогонишь меня, не пустишь на порог, - призналась мать, глядя прямо в глаза дочке. - Мы некрасиво обошлись с тобой тогда.
    - Все нормально, мама. Я давно взрослая.
    Они замолчали. Мила вдруг подумала, что маме было нелегко в жизни. Отец умер рано и мама растила Милу одна. Затем встретила дядю Славу, который был моложе ее лет на восемь, влюбилась в него без памяти, вышла замуж, уступала ему во всем, боясь потерять. Возможно уже тогда отчим был болен, судя по его раздражительности и нетерпимости к Миле? Она не осуждала маму за то, что та промолчала, когда отчим швырял вещи дочери по чемоданам. Кто знает, останови она мужа тогда, Мила осталась бы дома и не встретилась бы с Маратом. Видно такова судьба. Вдруг она вспомнила, что когда-то Марат сидел напротив нее, где сейчас сидит мама, смотрел в ее глаза, собираясь уходить навсегда.
    Однажды Мила встретила Марата в городе, рядом с ним шла хорошенькая хохотушка Галка, разодетая, как королева. Тогда Мила подумала, что сама она выглядит невзрачной в старом трикотажном платье. Марат был по-прежнему красив и чисто выбрит, но почему-то сильно нервничал, казалось, что он даже не слышит, что говорит ее бывшая подруга. Тем временем Галка надула губы, словно капризный ребенок, толкнула Марата локтем в бок, но он не отреагировал. Он смотрел на Милу. Их глаза встретились. В его взгляде читалась растерянность, смешанная с неосознанной радостью, а еще немой вопрос, на который он не мог найти ответ в ее глазах. Никто из них не проронил ни слова. Мила первая отвела взгляд и прошла мимо, словно они были совершенно незнакомыми чужими людьми.
    Мама сидела напротив, напряженно глядя на дочь. Она ждала чего-то от Милы, которую поглотили собственные мысли. Возможно, пауза показалась маме слишком долгой, она начинала нервничать, судя по тому, как ее пальцы теребили край скатерти.
   -  Оставайся с нами, - вдруг предложила Мила. - Ты за Денисом присмотришь, а я на работу выйду. Честно говоря, нам с ним  приходится туго.
    - Тесно у тебя, доченька, - вздохнула мама. - Кухонька да комнатка - негде повернуться. Ребенок растет, ему свобода нужна. Может, домой поедем? Та три комнаты все же.
    Мила обвела взглядом свое тесное жилище. Сколько радости познала она в этих стенах, как счастлива была, когда Марат был рядом. Да, здесь она ощутила и первую радость,  и первую боль. В этих стенах она вынашивала своего сына, здесь он сделал свои первые шаги. Как может она уехать? Хотя там тоже ее родной дом, где прошли ее детство и юность, где все родное до боли. Она вспомнила куст сирени под окном, старую иву во дворе и людей, когда тогда жили рядом.  Сердце защемило, словно зовя в мир ее юности.  «Наверно мама права, ребенку необходимы лучшие условия. Можно бросить все и уехать! - решительно  подумала Мила. - Что меня здесь держит?». И в тот же момент она явно осознала, что не может оставить этот город потому,  что здесь она встретила свою любовь, родила сына и еще потому, что здесь останется Марат. Эти мысли промелькнули в голове, наполняя тело невыносимым жаром. «Бог мой, я по-прежнему люблю его!» - ужаснулась Мила. Она испугалась этого не проходящего чувства и, словно защищаясь от него, поспешила ответить маме:
    - Да, мама, ты права, мы уедем, мы вернемся домой. Так будет лучше для всех.
    - Вот и хорошо, - искренне обрадовалась мама.
   
    Мила медленно, словно нехотя, собирала вещи. Неосознанная тревога сжимала ее сердце, выворачивала душу наизнанку.  Бабушка возилась с внуком, который полюбил ее всем своим маленьким существом.  Мила поймала себя на мысли, что ревнует сына к своей родной матери. Но тут же подумала, что это просто замечательно, когда между бабушкой и внуком царит такая глубокая любовь.

    В дверь позвонили. Мила оторвалась от дел и вышла в прихожую. Гостей она не ждала. Ее сердце екнуло, когда, открыв дверь, увидела Марата.  В руках он держал букетик ее любимых ромашек, какие-то пакеты и огромного мехового медведя.
    - Здравствуй, - сказал он тихо, почти неслышно, и опустил глаза. Затем его ресницы вздрогнули и они встретились взглядами. Мила смотрела спокойно, хотя сердце забилось гулко, отдаваясь дробью в висках. Ноги утратили силу и она оперлась рукой о дверной косяк, чтобы не упасть.
    - Можно мне к Денису? - спросил   Марат севшим голосом.
    - Проходи. - чуть слышно прошептала Мила, отходя в сторону и пропуская Марата в их когда-то общий дом.
    Волна чувств, захлестнувшая ее с головы до ног, начала постепенно спадать, Мила ощутила прежнюю силу в ногах.
    - Денис в комнате с моей мамой, - сообщила Мила уже уверенным голосом и добавила, улыбаясь, - он уже ходит.
    - Это тебе, - Марат протянул  ей цветы и пакеты с фруктами и продуктами. Затем подошел к комнате и застыл на пороге. Денис уставился на него темными бусинами глаз, какое-то время рассматривал незваного гостя, затем сполз с бабушкиных колен, его лицо засияло и он пошел навстречу незнакомцу быстрыми шажками. Упал, встал на четвереньки, как медвежонок, снова поднялся во весь рост, радостно захлопал в ладошки, засмеялся и, вдруг, отчетливо произнес:
    - Папа.
    Марат застыл от неожиданности. Мила ошарашено смотрела на Дениса через плечо бывшего  мужа, силясь сообразить, не ослышалась ли она.
    - Заговорил! - улыбаясь, отметила бабушка. - Мила, какое слово он сказал? Что-то я не расслышала.
    - Папа, - повторил Денис, прислушиваясь к самому себе и удивляясь больше остальных, - папа, папа, папа.
    Наступила тишина. По щеке Милы ползла предательская слеза, лицо 
Марата сияло гордостью, бабушка щурилась на солнечный свет, а Денис, сидя на руках отца, таскал Марата за усы.
   
    Они сидели вдвоем  за столом напротив друг друга, как в ту прощальную ночь. Окно было распахнуто настежь и кухню заливало летнее солнце. По стенам весело прыгали солнечные зайчики, отражаясь от стекла. Где-то в ветках деревьев за окном щебетали птицы. Все так же монотонно тикали часы на стене. Их руки лежали на столе, чуть соприкасаясь кончиками пальцев.
     - Не уезжайте! - глядя Миле в глаза с отчаяньем и мольбой попросил Марат, - Как я буду жить без вас?  Кроме вас мне никто не нужен!
     Мила молчала. Сейчас, когда были собраны вещи, куплены билеты на поезд, принято решение вернуться на родину, вдруг появился Марат и смешал все ее чувства и мысли. Мила молчала. Пауза повисла в воздухе и была такой длинной, что казалась вечной.
    Мила думала......