Глава 40. Боги просят о помощи

       После визита Зевса прошло еще несколько недель. Афина надолго уходила гулять одна, пытаясь воспроизвести в памяти свой разговор с Аидом, рассказ отца и деда. Она избегала остальных богов, ощущая в себе глубокую пропасть, которой нужно было зарасти. О чем они говорили с Зевсом, Паллада поведала только Аполлону. Пока богиня говорила, он сидел напротив, устремив задумчивый взгляд поверх ее головы.

        - Можно я ничего не буду говорить тебе о Зевсе? – спросил он, когда богиня закончила. – Боюсь не сдержаться в выражениях.
        - Не говори, если считаешь, что так правильно, - печально улыбнулась Афина. – Меня радует только, что ты не отказался от меня ради власти. А ведь ты был приближенным Аида, мог позволить ему изменить мои воспоминания и остаться с ним у трона. К тому же, он обещал тебе, что мы будем вместе, соблазн был велик.
        - Не было никакого соблазна, ведь это была бы не ты. И я никогда бы не позволил ему этого, - порывисто ответил Аполлон, взяв ее за руки. – Никто не причинит тебе вреда, пока я рядом. 

        Несколько раз Афродита пыталась узнать у Афины, что именно сказал ей Зевс, но богиня лишь качала головой. Она обязательно все расскажет, только позже. После того как Аид сообщил ей о Зевсе и Метиде, она была в ярости. Разговор с отцом, напротив, наполнил ее печалью и болью, ведь втайне она, все-таки, надеялась, что все это неправда, или хотя бы часть правды. Но Зевс во всем признался.

        Как ни странно, вторым, кому богиня рассказала о Метиде, стал Арес. После очередной вылазки на землю, где бог войны помогал Аполлону охотиться за оставшимися порождениями Бездны, он возвращался на Парнас. Заметив среди деревьев мелькание белой ткани, Арес решил проверить, кто там прячется. С трудом пробравшись сквозь колючий кустарник, бог выбрался на небольшую полянку, сплошь окруженную непроходимыми зарослями.

        - Как тебя сюда занесло? – сердито поинтересовался он у Афины, оглядывая свой разорванный плащ.
        - Ветром, - усмехнулась богиня. Она сидела на траве, прислонившись к стволу огромного величественного дуба.
        - Только если так, - хмыкнул Арес. – Тут же пройти невозможно. Посмотри, во что превратился мой любимый плащ!
        - Хочешь, сотку тебе новый? – насмешливо прищурилась Афина.

        Немного подумав, бог опустился рядом с ней. Еще подумав, лег и закрыл глаза. Бросив на него удивленный взгляд, богиня снова направила свой взор на небо. В этот день было много облаков, они несли с собой прохладу и запах далекого дождя. Темные и светло-серые, белые, невесомые, похожие на пух и раскинувшиеся замысловатыми узорами, они проносились мимо, подгоняемые теплым южным Нотом.

        - Что с вами творится в последнее время? – подал голос Арес, немного передохнув. – Только Афродита ведет себя как обычно. Артемида посылает всем сердитые взгляды, ты же как будто все время тоскуешь. В чем дело? Хочешь вернуться на Олимп?
        - Нет, - покачала головой Афина. – Если бы хотела, давно бы вернулась. Я просто обдумываю свою дальнейшую вечную жизнь.
        - Если тебе Аполлон надоел – скажи, я его отважу, - предложил бог войны. – А то он ведь сам не отвяжется. Совершенно не понимает намеков.

        Афина усмехнулась. Она была рада восстановившемуся перемирию с братом. Арес изменился, находясь на службе у Аида. Ему дали свободу делать все, чего он хотел раньше, – сражаться, убивать, побеждать. Никто его не останавливал, но именно это и повлияло на свирепого бога. Война по-прежнему оставалась его любимым делом, но он больше не хотел бессмысленных кровавых битв. Он стал изгнанником, перестал добиваться внимания не любившего его отца и получил в жены прекраснейшую богиню Олимпа, о которой всегда мечтал. Ему теперь незачем было враждовать с Афиной, которую он когда-то давно считал своей соперницей.

        - Так что происходит? – спросил он опять, так и не дождавшись ответа.
        - Когда я была в плену у Аида, он рассказал мне одну историю. Она касается Зевса и… моей матери. И отец эту историю подтвердил.
        - И ты теперь не знаешь, как к этому относиться? – понимающе протянул Арес. – Что же это за история такая, которая разлучила вас с Зевсом? Ведь вы были такой сладкой парочкой.
        - Прости, Арес, но пока я смогла рассказать ее только Аполлону. Это слишком тяжело для меня, - ответила Афина. – Даже Афродита ничего не знает, хотя от нее я никогда ничего не скрывала.
        - Ну да, куда уж мне лезть со своими расспросами, - снова хмыкнул Арес. – Но вот что я скажу тебе, сестренка. Иногда то, что ты не можешь рассказать близким, гораздо проще поведать тому, с кем тебя не связывают нежные чувства.

        Афина повернулась и пристально посмотрела на брата. Он выглядел серьезным, ни тени улыбки на лице и в глазах. Издевки она тоже не почувствовала.
        - Знаешь, ты пугаешь меня, - призналась богиня. – С чего ты вдруг стал говорить такие мудрые вещи?
        - Ты рассказывай скорее, я долго мудрить не умею, это ведь больше по твоей части, - закряхтел Арес, усаживаясь поудобнее. – Говори, я готов слушать.

        И Афина начала говорить. С каждым словом ей становилось все легче, как будто боль, которую она носила в себе после разговора с Зевсом, утекала из нее вместе с речью и растворялась в воздухе. Рассказав все, она замолчала, ожидая реакции брата. Арес шумно выдохнул и помотал головой.

        - Я теперь одного не понимаю – почему отец так долго отвергал меня, обвиняя в излишней жестокости?
        - Наверно, потому, что он всегда видел в тебе те черты, которые ненавидел в себе больше всего.
        Усмехнувшись, бог войны рывком вскочил на ноги и протянул богине руку.
        - Нечего тебе тут киснуть одной. Тварей из царства Аида еще много бродит среди смертных. Конечно, ты у нас боевая и всех победишь, но лучше не нарываться на неприятности.
        - Арес, ты что, волнуешься за меня? – изумилась Афина.
        - Сам не знаю, что со мной творится, - пожал он плечами. – Это все Афродита.

        Вернувшись на Парнас, они застали среди муз Гекату. Богиня колдовства смотрелась среди них как черный камень, окруженный белым снегом. Увидев Афину, служительницы Аполлона обрадовались, спешно попрощались с трехликой и поспешили разлететься по своим делам. Паллада не видела свою наставницу с момента своего последнего визита к Зевсу и очень обрадовалась ее приходу.

        - Что привело тебя сюда, Геката? – поинтересовалась она, усаживая колдунью и наливая ей вино.
        Арес ретировался в спальню, чтобы как следует выспаться. Остальных в пристанище муз не наблюдалось.
        - Боги не справляются с восстановлением Эллады, Афина, - ответила та, едва дотронувшись до кубка. – Оставшиеся на Олимпе богини пытаются помочь, но они не справляются, у них слишком мало сил. Зевс оказался настолько глуп, что изгнал тех, кто действительно может что-то сделать.
        - Не нужно, Геката, - тихо попросила Афина. – Не оскорбляй его.

        Богиня перекрестков внимательно посмотрела на свою ученицу.
        - Что-то в тебе изменилось. Появилась печаль, которой я раньше не наблюдала. Говори.
        - Я узнала про Метиду, - ответила Паллада.
        - А, - коротко протянула трехликая. – От Аида?
        - Сначала от него, потом от отца. Он приходил сюда. Скажи, ты знала ее?
        - Метиду? Знала… - Геката усмехнулась. – Ведь мы были подругами когда-то. Вместе учились колдовству и древним знаниям, делились друг с другом всем, что у нас было. Она была умницей, лучшей из нас. Воплощением мудрости Великой Богини, ее разума.

        Афина внимательно посмотрела на Гекату. Тогда, у Зевса, она посчитала, что именно колдунья является главным проявлением Богини. Но, увидев Артемиду в день своего возвращения от Океана, Паллада засомневалась и решила все выяснить. 
        - То есть, твоей мудрости? – уточнила она у наставницы.
        - Нет, не моей, - усмехнулась та.
        - Но ведь ты говорила…
        - Разве я что-то говорила?

        Афина вспомнила. Геката не сказала ей о том, что именно она является главным воплощением Богини. Она лишь приложила палец к губам, призывая молчать.
        - Тогда кто же? У меня такое ощущение, что это Артемида. Я права?
        - Элладе и богам нужна ваша помощь, - сказала Геката, даже не пытаясь ответить на вопрос ученицы.

        Паллада лишь вздохнула. Она знала – если Геката не хочет рассказывать, она ничего не скажет, пока сама не решит, что пришло время. Бывало, что ответа на свой вопрос Афина ждала от нее несколько лет. И лишь потом понимала, что именно теперь действительно готова узнать то, что ей нужно.

        - Чем я могу помочь? – Спросила она. – Ведь мы не оставляем людей без помощи, постоянно находимся среди них.
        - Этого недостаточно, - покачала головой Геката. – Необходим всплеск, вспышка, что-то мощное, что восстановит все сразу. Земля погибает, Афина. Пять лет без солнца и влаги практически уничтожили ее.
        - Но что я могу сделать?
        - Не ты одна. Нужны мы все. Все воплощения Великой Богини. Пришел ее час.
        - Мы снова станем единым целым? – холодея, спросила Паллада.
        - Знаешь, лично я бы этого не хотела, - нахмурилась Геката. – Мне нравится быть независимой. Обладать древними знаниями и использовать их так, как я хочу. Нет, думаю, нам нужно просто объединить свои силы. Но об этом должен попросить Зевс.
       
        - Почему?
        - Потому что когда-то именно мужские боги попросили Богиню дать им власть. Откликнувшись на их просьбу, она поклялась, что и пальцем не пошевелит, чтобы помочь им, если они сами не обратятся к ней за помощью. Именно поэтому они должны попросить сами, понимаешь?
        - Мне нужно отправиться к Зевсу?
        - Нет, я сама с ним поговорю. – Геката поднялась и направилась к выходу. – Я пришла, чтобы предупредить тебя, чтобы ты была готова. И сказала об этом Артемиде и Афродите. Ждите скорых гостей.

***

        Артемида с каждым днем нервничала все больше. Она перестала понимать, что происходит. Когда-то она радовалась, что обрела брата-близнеца, мать и отца, но ее спокойная жизнь была разрушена до основания. После чувств к Гермесу она четко следовала собственному завету, оставаясь богиней-девственницей, покровительницей юных девушек и матерей. Все шло прекрасно, пока не обострилась ссора Аида и Зевса. Ну почему эти мужчины все время что-то доказывают друг другу? Конечно, есть и другие… Богиня закрыла глаза, думая о Дионисе. Ее снова обволокли воспоминания о той ночи. Теплые пьянящие губы, гибкие пальцы, неожиданно сильные руки. И голос, его голос до сих пор звучал в ушах… Артемида встряхнулась. Нельзя поддаваться, эти чувства – обман. Гермес тоже шептал ей слова любви, но вступил в брак с другой, даже не объяснившись. Конечно, она простила его, и помог ей в этом Дионис, но все же…

        После своего странного сна сестра Аполлона начала избегать друзей, все чаще скрываясь в тенистых рощах, в лесах и горах, на берегах озер. Как во сне, звери выходили к ней и ложились рядом, а она машинально гладила чуть подрагивающие бока тигров и львов, играла с пугливыми ланями, приманивала птиц и кормила их с руки. Как-то раз ее так застали несколько ламий. Они уже собрались было напасть на одинокую богиню, но Артемида спокойно поднялась на ноги, и рядом с ней, рыча и помахивая хвостами, поднялись огромные львы. Ламии поспешили ретироваться.

        Возвращаясь в чертоги муз, богиня чаще всего сидела, погруженная в свои раздумья, лишь иногда отвечая на вопросы друзей. Она прекратила всякое общение с Дионисом и вела себя так, как будто его нет. Он не понимал, что происходит, пытался поговорить с Артемидой, и каждый раз натыкался лишь на стену глухого молчания. Богиня сердилась на него и на себя за минутную слабость. Она не должна была поддаваться мимолетным чувствам. Сделанного уже не воротишь, но в ее силах остановить этот стремительный бег в бездну, пока не поздно. Иначе она станет такой же несчастной, как Гера, как все греческие женщины, обманутые неверными возлюбленными. Еще свежи были воспоминания, как почти все ее друзья бросили своих невест и побежали за Афродитой, стоило ей поманить их своим прекрасным пальчиком.

        …Утренний свет заливал комнату, освещая светлую кожу и пшеничные кудри дочери Латоны. Она сидела на полу, прислонившись спиной к кровати. Этой ночью Великая Богиня-Мать опять приходила к ней. На этот раз Артемида увидела ее сидящей на великолепном золотом троне в том самом храме из антрацита. Голову Богини венчал серебряный обруч, украшенный темными самоцветами. Густые темные волосы рассыпались по плечам, лицо, юное и прекрасное, постоянно влекло к себе Артемиду, она просто не могла от него оторваться. На нее же взирали черные глаза Богини, наполненные древней силой, страшной в своем вечном могуществе.

        - Когда-то все живое поклонялось мне, - произнесла Богиня-Мать. – Но мужские боги, попросив у меня власть, сделали так, что со временем обо мне начали забывать. Женщины стали в их глазах лишь игрушкой, добычей, равной золоту и драгоценным камням, а вовсе не равной спутницей жизни. Ты должна исправить это.
        - Что я должна делать? – еле слышно произнесла Артемида. – Наказать богов?
        - Зачем же? – хмыкнула Богиня. – Они сами неплохо с этим справляются, постоянно сами себя наказывают. Твоя задача, дитя, – вместе с другими моими воплощениями вновь напомнить мужским богам, кому они обязаны своей властью. И жизнью.

        Вздрогнув, Артемида очнулась от забытья и со вздохом поднялась с пола. Интересно, к Афине Великая Богиня приходила? Или к Афродите? Она не рассказывала подругам о своих видениях, боясь встревожить их. Хотя, возможно, это было ошибкой – сама она не могла разобраться с происходящим.

        Почувствовав легкий голод, Артемида вышла в общий зал, где уже сидели остальные. Быстро взглянула на Диониса, но он даже не поднял головы. Она столько избегала его, что молодой бог, устав от этого, оставил ее в покое. Дочь Латоны чувствовала, что сильно обидела его, и часто ловила на себе осуждающие взгляды Афродиты. Ну и пусть, она делает то, что считает нужным. Конечно, нужно объясниться с богом вина, ведь он не сделал ей ничего плохого. Но все это будет потом.

        - В последнее время ты постоянно сидишь в своей комнате, - заметила Афина, когда Артемида присела рядом с ней. – Побледнела, грустишь, совсем забросила свои дела среди смертных. А ведь они так нуждаются в нашей помощи.
        Артемида опустила голову. Совоокая богиня права. Она действительно забросила все свои обязанности, но ей сейчас сложно заставить себя помогать кому-либо. Как же встряхнуть себя?
        - Сама не знаю, что со мной творится, - пожала она плечами. – Мне совершенно не хочется ничего делать.
        - Глядите на нее, какая несчастная. А что случилось-то? Свободная, любимая достойным мужчиной, брат рядом, и все равно все не так, - фыркнул Афродита. – Ну, посиди, пострадай, глядишь, все за тебя сделают.

        Артемида уже собиралась ответить ей что-то резкое, как вдруг двери в чертоги муз распахнулись, и на пороге появился Зевс. Он пошел к ним, внимательно вглядываясь в каждую богиню, как будто видел их впервые. Дионис молча встал, пододвинув громовержцу табурет. Он скользнул невидящим взглядом по богу вина и кивнул, поблагодарив. Сел, прикрыл глаза, собираясь с мыслями.

        - Накануне вечером у меня состоялась интересная беседа с Гекатой, - наконец, начал он. – По ее словам выходит, что некоторые богини Олимпа являются воплощением Великой Богини-Матери, когда-то правившей Элладой и половиной мира. И чтобы вернуть земле плодородие, спасти смертных, нам, мужским богам, следует обратиться к Богине за помощью.

        Замолчав, Зевс окинул взглядом всех, кто сидел за столом. Солнценосный Аполлон, стреловержец, кифарист и предводитель муз. Могучий Арес, яростный воин, непримиримый в бою, настоящее воплощение силы. Изящный, улыбчивый Дионис, бог виноделия, в глубинах глаз которого скрывается древность первобытной природы. Все три его сына, три бога Олимпа – лжецы и предатели. А рядом с ними – три величайших богини Греции. Великолепная Афродита, вся как будто пронизанная светом, одним только взглядом способная разжечь кровь и вдохновить на подвиги, дарящая любовь и радость. Артемида, юная и суровая, красотой напоминающая серебристый свет луны, отважная лучница, верная и преданная дочь и сестра. Афина, мудрая, сильная, искусная воительница, покровительница наук и ремесел, неустрашимая богиня, так напоминающая ему Метиду…

        - Отец, - донеслось до него сквозь пелену. – Так чего ты хочешь?
        Все они смотрели на него, ожидая продолжения. Он помнил свой разговор с Гекатой. Богиня заявилась к нему и в своей обычной невозмутимой манере сообщила, что в одиночку он не сможет исправить все, что натворил Аид, что ему нужно прибегнуть к более мощным силам. Лишь одно обязательное условие высказала богиня колдовства, но совершенно, по мнению Зевса, невыполнимое – все изгнанные боги должны вернуться на Олимп. Громовержец пришел в ярость от такой дерзости. В его чертогах засверкали молнии, а под белоснежным потолком заклубились иссиня-черные тучи. Колдунья насмешливо смотрела на его метания, пока он не успокоился.

        - Ты должен смириться, громовержец, - сказала она, вставая. – И признать, что был неправ. Твои сыновья не предавали тебя.
        - Ты лжешь, богиня! – крикнул Зевс. – Ты была заодно с ними!
        - Ты правда так думаешь? – подняла брови Геката. – Значит, ты еще глупее, чем я предполагала.
        - Да как ты смеешь? – прорычал царь богов, подходя к ней.

        Он не успел дойти. Богиня преобразилась, приняв свой грозный трехликий образ. На Олимпе резко потемнело, как будто Геката, срывая оковы, призвала с собой ночь-Нюкту.

        - Я смею делать то, что мне вздумается, Зевс, - пророкотала она. – Я обладаю такими знаниями, по сравнению с которыми ты – просто жалкий юнец. А теперь перестань изображать из себя обиженного и несчастного мальчишку, во многих своих несчастьях виноват ты сам, и слушай меня. Лишь Великая Богиня может полностью восстановить Элладу, вернуть то, что отобрал Аид. Но она не появится, пока ты ее об этом не попросишь.
        - И где мне искать эту Великую Богиню? – сквозь зубы процедил царь Олимпа.
        - Иди к изгнанникам на гору Парнас и проси трех богинь вернуться. Остальных я предупрежу сама. Но я напоминаю тебе, что есть условие – верни изгнанных сыновей обратно на Олимп. Они нужны здесь, им поклоняются, их почитают. Они древнее, чем ты, сын Крона, хоть сами и не знают этого.

        И теперь Зевс сидел среди своих детей, которых считал предателями, и терзался от мысли, что ему придется просить их о помощи, а потом вернуть изгнанников домой, на Олимп.

        - Отец, мы нужны тебе? – Афина опустилась рядом с ним. – Ты пришел попросить нас о помощи?
        - Да, - выдохнул Зевс, глядя в глаза дочери. Ее мягкая поддержка вернула ему силы и уверенность. – Да, мне нужна помощь. Нам всем нужна помощь. Мы не справимся без Великой Богини-Матери.
        - А зачем ей вам помогать? – лениво поинтересовалась Афродита, поглаживая яблоко нежными пальчиками. – Вы же сами такие сильные и независимые.
        - Не знаю, зачем ей нам помогать, - устало произнес громовержец. – Я и о ней мало что знаю. Но когда Геката обратилась ко мне с этой странной историей, она сказала одну интересную вещь – только Богиня может нам помочь восстановить мир, но условием ее призвания будет дальнейшее возвращение изгнанных богов на Олимп.
        - Прекрасно, - хмыкнул Арес. – А ты спросил, мы-то этого хотим? Нам и здесь хорошо. Отстроим себе чертоги рядом с дворцом муз, будем жить, как захотим, никому не подчиняться.

        - Перестаньте! – Афина поднялась и встала рядом с отцом, положив руку ему на плечо. – Давайте мы все прекратим вести себя как дети. Я понимаю, вы обижены на отца. Поверьте, у меня тоже есть повод избегать его. Но он пришел сюда просить о помощи. Просить не для себя. Мы все видим, как Эллада пострадала от Аида и его действий, хоть он и не этого хотел. – Паллада запнулась. – Мы должны помочь восстановить наши земли. Иначе, зачем вообще нужны боги?

        Афродита подошла к подруге.
        - Ты меня убедила, милая, прости за капризы. Конечно, я помогу.
        - А я – нет! – вскочила Артемида, вдруг вспомнив свои сны. – Мужчины получили власть, как этого всегда и хотели. Но власть не дается просто так, за нее надо бороться. И если они сами не могут решить проблемы, которые сами же и создали, то почему за них это должна делать Великая Богиня?
        - Артемида! – воскликнул пораженный Зевс.

        На Афину снизошло озарение. Теперь она точно уверилась, что не Геката – основное воплощение Великой Богини. Вот же она, стоит, сверкая зелеными глазами, испуская вокруг себя волны древней страшной силы, созидающей и уничтожающей, прекрасная и смертоносная. Лучница, владычица зверей и дикой природы, богиня луны, защитница девушек и женщин. Она должна была появиться на Олимпе. Ведь Афина почувствовала особенную полноту силы и ощущений, когда Артемида вернулась. И Аполлон это чувствовал, потому и отправился на последнюю битву с Пифоном. Он знал, что теперь победит, потому что рядом была Артемида. Афина повернулась к Аполлону, поймала его взгляд. Он увидел то же, что и она, ведь Богиня и раньше являлась ему в видениях, он сам рассказывал об этом Афине, пусть и не знал, кто именно является главным ее воплощением. Значит, теперь все зависит от того, согласится Артемида помочь или нет. Даже если все они решат прийти на помощь, именно от ее согласия зависит дальнейшая судьба Эллады.

         Богиня-охотница вся пылала от гнева, хотя сама не понимала, из-за чего разозлилась, но контролировать себя не могла. Она видела, что все смотрят на нее, ждут объяснений, но не знала, что именно должна им сказать. Резко мотнув головой, Артемида выбежала из зала.