Глава 41. Великое шествие Богини

        Зевс по совету Афины снова вернулся на Олимп. Она проводила его до ворот, пообещав прислать весточку, как только Артемида согласится помочь.
        - А если она не согласится? – устало спросил Зевс.
        - Она согласится, - ответила Афина. – Она обязана это сделать. Если она откажется, наш мир рухнет. Но у меня будет к тебе просьба – направь Гермеса к Гекате, попроси ее снова нас навестить. Боюсь, без нее я не смогу убедить Артемиду, если она все-таки будет сопротивляться.

        Проводив взглядом колесницу громовержца, Паллада вернулась к остальным. Боги-изгнанники хмуро переглядывались друг с другом. Увидев вошедшую Афину, Аполлон обратился к ней.

        - Прошу, поговори с Артемидой! Я не понимаю, что с ней происходит. Я пытался достучаться до нее, звал, умолял откликнуться, но она заперлась, закрыла дверь изнутри чем-то тяжелым.
        - Она сама не понимает, что с ней происходит, - вздохнула Паллада. – Она пробудилась, Аполлон. Не знаю, что раскрыло в ней Великую Богиню, чувства ли к Дионису или обида на Зевса, но сейчас твоей сестре очень тяжело. Я сама пережила это, когда почувствовала в себе раскрывшуюся ярость Богини. Поверь, когда кто-то управляет твоим сознанием, – ощущение не из приятных.
        - Но ты поможешь ей?
        - Я постараюсь, - Афина улыбнулась Аполлону, приложив ладонь к его щеке. – Не бойся, все будет хорошо.
        - Я верю тебе, - ответил он, накрыв ее руку своей.

        Паллада направилась в покои Артемиды, обдумывая предстоящий разговор. Сестра сребролукого бога выбрала для себя комнату в дальнем конце чертогов, подальше от пиршественного зала. На земле она привыкла жить в тишине и покое, став богиней, на Олимпе она тоже постаралась поселиться подальше от остальных чертогов, но поближе к Аполлону и Афине. И даже здесь дочь Латоны выбрала самую удаленную комнату.

        Подойдя к дверям, Афина легонько постучала и, прижав губы к дереву, сказала:
        - Артемида, отопри дверь.
        В ответ – ни звука.
        - Я могу уйти, если ты хочешь. Но тебе нужно не это. Ты ведь хочешь во всем разобраться? Иначе можно сойти с ума. Я пережила то же, что и ты, когда во мне пробудилась ярость Великой Богини. И, поверь, в тот момент мне очень хотелось, чтобы рядом был кто-то близкий.
        - Уходи, - донеслось из-за двери.
        - Как скажешь.

        Афина отошла недалеко от покоев, решая, что делать дальше. Думать ей пришлось недолго – по коридору к богине уже приближалась Геката.
        - Гермес передал твою просьбу, - сказала она, подойдя к ученице. – Артемида отказывается помогать?
        - Она заперлась в своей комнате, и даже со мной не хочет говорить, - вздохнула Паллада. – Я подумала, что беседа с тобой облегчит дело. Ведь ты хранишь все знания Богини.
        - Я поговорю с ней, но лишь как хранительница знаний, - согласилась Геката. – Когда ей понадобится подруга, ты должна быть рядом.
        - Конечно, я буду рядом.

        Богиня колдовства дошла до двери в комнату Артемиды, протянула руку, и створки легко распахнулись, отодвинув то, чем пыталась закрыть дверь дочь Латоны. Афина приготовилась ждать.

        Прошло не меньше часа, прежде чем дверь снова отворилась. Геката, посмотрев на бывшую ученицу, слегка кивнула ей и ушла. Немного подумав, Афина вошла в комнату подруги. Артемида сидела на кровати и смотрела в окно. Она не шелохнулась, когда Паллада села рядом, лишь тихо сказала:

        - Великая Богиня приходила ко мне во сне. Тебя она тоже посещала?
        - Нет, я лишь слышала ее голос, как тогда, помнишь? Когда я сломала меч, убивающий богов, – откликнулась дочь Зевса. – Но тогда мы все его слышали. Чего она хотела от тебя?
        - В первый раз спросила, зачем я ее призвала. Видимо, я сделала это случайно, сама не знаю, как это получилось. Во второй раз Богиня сказала, что мы должны напомнить богам, благодаря кому они получили жизнь и власть.
       
        - Ты сказала об этом Гекате?
        - Сказала. И она ответила, что в этом нет ничего странного, раз я являюсь главным воплощением Богини-Матери. – Артемида повернулась к подруге. – Ты ведь будешь просить меня помочь Зевсу, Афина? Ты для этого пришла?
        - Нет, - спокойно ответила Паллада. – Я не буду ни о чем тебя просить. Я просто напомню, для чего были созданы все боги. В том числе и ты, Великая Богиня. Ты ведь сама чувствовала связь с ней, не так ли? Твое неприятие мужчин, отчужденность, замкнутость. Сначала я думала, что ты просто не можешь привыкнуть к бессмертной жизни. Но истина прошла рядом, и я ее упустила.
        - Я многого не поняла из того, что мне рассказала Геката. Если я – Великая Богиня, значит, я не сестра Аполлона? – упавшим голосом спросила Артемида.

        - Конечно же, ты его сестра, - улыбнулась Афина. – Просто давным-давно, в незапамятные времена, миром правила Великая Богиня-Мать, дарующая жизнь всему сущему. Ее знали под разными именами – Кибела, Астарта, Иштар… Как бы ни называли Великую Богиню, какие бы народы ей не поклонялись, неизменно было одно – она считалась царицей неба, владычицей земли, матерью всех творений, матерью небожителей и земных существ. Она не требовала человеческих жертвоприношений, ей подносили в жертву змей и голубей, символ мудрости и женственности. Но однажды боги обратились с просьбой к Богине – они хотели получить возможность самостоятельно править миром и вершить судьбы людей. Богиня согласилась с одним условием – она будет наблюдать за ними и, если нужно, останавливать. Перевоплотившись в нескольких ипостасях, Богиня отдала власть мужским богам. С тех пор начали править Уран и его братья, затем Крон, теперь – Зевс. – Афина помолчала. – Геката рассказала тебе все, правда? – дождавшись утвердительного кивка, она продолжила. – Раньше я думала, что главной среди нас является Геката. Но оказалось, что она – лишь хранительница знаний. Афродита – воплощение любви, духовной и телесной, Деметра и Гея – плодородия и плодовитости. Я – ярость Богини. Моя мать, Метида, была воплощением разума и мудрости. Возможно, с ее исчезновением эта роль перешла ко мне.

        - Твоя мать? – поразилась Артемида. – Подожди, но кто она? Почему я ничего об этом не знаю?
        - И у меня есть свои тайны, не только у тебя, - усмехнулась Афина. – На самом деле, о ней мало кто знает. Когда-то давно ее уничтожил Зевс.
        - Что? – ужаснулась дочь Латоны. – Но за что? Что она сделала?
        - Она носила под сердцем сына Зевса, который, согласно пророчеству мойр, обладал бы силой, достаточной для того, чтобы свергнуть своего отца, как он некогда сделал это с Кроном. Мужские боги часто ведут себя непоследовательно и даже безрассудно, Артемида. Ради власти они готовы на все. Если бы Крон не проглатывал каждого своего ребенка, а растил их всех в мире и любви, им не пришло бы в голову свергать его. Но он сделал это, чтобы обезопасить себя. А в итоге навлек лишь гибель. Зевс повел себя еще хуже. Он даже не стал ждать рождения сына.

        - И после этого я должна помогать ему? – возмутилась Артемида.
        - Если я простила ему это, почему ты не можешь? – устало ответила Афина. – Ведь тебя это меньше всего касается, это только наше дело – мое и Зевса. К тому же, ты поможешь не ему. Ты поможешь людям, ради которых существуешь. Не только как Артемида, но и как Великая Богиня. Ты – ее страсть и чистота, воплощение ее первобытной натуры, ведь не зря именно ты стала владычицей зверей, охотницей, богиней Луны.

        - Хочешь сказать, животная страсть – это тоже я? – невесело усмехнулась Артемида. – Поэтому так легко поддалась Дионису?
        - Ты же знаешь, что поддалась ему, потому что полюбила, - проницательно посмотрела на нее Афина. – И в этом нет ничего предосудительного. Ведь я тоже поддалась чувствам, и ни разу не пожалела об этом.
        - Так кто же я на самом деле? – богиня закрыла лицо руками.
        - Ты – Артемида, - улыбнулась Афина. – Дочь Зевса и Латоны, сестра Аполлона, моя подруга. Великая Богиня – лишь более древняя часть тебя, ее время прошло, и вряд ли вернется. Но сейчас эта часть нам очень нужна. Без тебя мы не справимся, милая.
        - И что же потом будет? – лицо Артемиды вдруг ожесточилось. – Зевс и Аид, которые виновны во всем произошедшем, не понесут никакого наказания, а мы будем жить рядом с ними дружной семьей, как будто ничего и не было?

        - Артемида, - Паллада покачала головой. – Перестань. Ты говоришь, как Великая Богиня, но при этом ничего не сделала из того, что когда-то сделала она. Да, они виновны. Но тогда и сама Богиня виновата. Ведь именно она отдала власть богам. Что случится потом, мы сами решим. Но смертные ни в чем не виноваты, им и так досталось. Ты же видела, что сейчас происходит на земле. Даже после того как Зевс вернулся на трон, они продолжают страдать. Мы нужны людям.

        Богиня подняла глаза на Афину. По ее щекам покатились слезы.
        - Я поняла, - прошептала она. – Прости меня, я все поняла.
        - Не нужно извиняться, особенно передо мной, - ответила Паллада. – Об одном тебя прошу – перестань говорить так с Зевсом. Если он и виноват в чем-то перед Великой Богиней, тебе, Артемиде, он не сделал ничего. От него ты никогда не видела ничего плохого. 
        Ласково улыбнувшись подруге, Афина вышла.

***

        Широкий мертвый луг недалеко от Олимпа был окутан тишиной. На пожухлой траве стояли шесть богинь. Все они были босиком, в одинаковых белоснежных тогах. Волосы золотились на солнце, рассыпавшись по плечам и спине блестящим водопадом, лишь Геката отличалась более темным цветом кудрей. Семь дней и ночей они готовились к тому, что должно было сейчас произойти. Уединившись в лесной чаще, не принимая ни воды, ни пищи, богини следовали всем указаниям Гекаты, чтобы пробудить в себе силу Великой Богини-Матери. Теперь они были готовы.

        Глянув на поднимавшееся солнце, колдунья кивнула и подала знак. Богини сбросили одежду. Артемида, стоявшая в центре, сделала шаг, затем – несмело – еще один. Остальные устремились за ней. Дочь Латоны, главное воплощение Великой Богини, пошла, не останавливаясь и не оборачиваясь, практически паря в воздухе. Поравнявшись с ней, Деметра, Гея, Афродита, Афина и Геката двигались как единое целое. От того места, куда ступали ноги богинь, лучами расходилась живительная сила, и земля пробуждалась: зеленью покрывались поля и луга, среди травы распускались цветы. Плодовые деревья покрылись листьями, зацвели, сбросили лепестки, и на ветвях тут же повисли сочные плоды.

        Богини шли мимо лесов, и леса оживали – на ветках деревьев набухали почки, распускались листья, в чащах ласково журчали ручьи. По знаку Гекаты Артемида наклонилась, зачерпнула горсть мелких камней и бросила их вокруг себя, и вместо них на свежей траве появились животные. Еще несколько камней, брошенных вверх сильной рукой, обратились птицами. Из темной чащи пока еще мертвого леса вдруг выскочили бывшие воины Аида и устремились наперерез богиням, попытавшись их атаковать. Афина сверкнула глазами, и тут же бездыханные тела существ упали к ногам бессмертных. Больше им ничто не мешало – если в лесу и был кто-то еще, никто не рискнул напасть на них.

        Вскоре богинь невозможно было различить, так быстро они неслись, стараясь охватить всю погибающую землю, снова даря людям надежду на жизнь. Их уже никто не видел, но каждое живое существо, встречавшееся на их пути, будь то зверь или человек, чувствовали – происходит что-то невероятное. Боги, не выдержав, решились на дерзость: они лично наблюдали за могуществом Великой Богини, следуя за ней на почтительном расстоянии.
        - Посмотри, это было в моем видении! – воскликнул вдруг Аполлон, слегка толкнув Гермеса. – Так вот что это значило!

        Бог лукавства понял, что его друг имеет в виду. В какой-то момент все богини, шедшие по земле, вдруг исчезли, объединившись в одну – невысокую, статную, невероятно прекрасную женщину с тяжелой, как будто налитой молоком, грудью и крутыми бедрами. Она шла легкой походкой, в то же время, как будто ставя свою печать на земле. Видение длилось всего миг, а затем рассыпалось, и уже вновь среди смертных летели богини Олимпа…

***

        Когда равновесие было восстановлено, Зевс снова пришел к изгнанникам.
        - Я держу свое слово, - сказал он. – Возвращайтесь на Олимп, сыновья мои, вы прощены.
        - А вот я тебя не прощаю, - хмыкнул Арес. – Ты всегда обижал меня, я никогда тебе не нравился. Зачем я тебе там? – Он помолчал и добавил тихо: - Даже если мы вернемся отец, так, как раньше уже не будет. Ведь ты не по своей воле зовешь нас обратно. Зачем терпеть косые взгляды от тебя, Гефеста, Геракла?

        - Ты прав, Геката принудила меня вернуть вас, - ответил сыну Зевс. – Но я прошу вас вернуться не только из-за нее. Я снова обдумал все, что мне говорили Афродита, Артемида и Афина. И Гермес, к моему удивлению, признался, что знал об этом плане. И я хочу сказать, что я… я… я не… я был…
        - Ты был не прав? – помогла отцу Афина.
        - Не подсказывай ему, - буркнул Арес.
        - Да, я был не прав, - вздохнул громовержец. – И я хочу, чтобы вы вернулись. Вы – сильнейшие боги Олимпа, верховные боги. Мы не справимся без вас.
        - Вот это поворот, - восхитился Аполлон. – Нет, правда? Ты признаешь, что бы неправ?
        - Я не буду повторять это еще раз, - хмуро бросил Зевс. – Я сказал то, что сказал.
        - А я услышал то, что услышал, - развеселился Арес. – Дионис, нам срочно нужно выпить!

        Бог вина улыбнулся, и в ту же секунду у каждого в руке появился кубок с вином.
        - Отец, пригуби с нами, - обратился он к Зевсу, поднимая свой сосуд. – Пусть это будет знаком примирения. Ведь и мы были неправы, нам тоже есть за что извиняться.

        Зевс не задержался надолго, сказав перед уходом, что Олимп готов принять своих сыновей и дочерей тогда, когда они сами будут к этому готовы. Позвав муз, изгнанники продолжили пир, радуясь хорошим новостям. Артемида весь вечер была задумчивой, а когда на небе взошла луна, поманила Диониса к себе и направилась к выходу. Сойдя с аллеи, богиня прошла к укромному гроту, увитому плющом. Здесь и остановилась, ожидая своего спутника.
        - Прости меня, Дионис, - сказала она, когда бог вина приблизился к ней.
        - За что? – спросил он серьезно.

        Все это время дочь Латоны продолжала упорно избегать встреч с юным богом и всем своим видом показывала, что теперь так будет всегда. Дионис обиделся на нее, и его обида была вполне справедлива, Артемида понимала это, но не могла простить саму себя за ту ночь, когда проявила слабость, впервые после влюбленности к Гермесу. Но после подготовки к Дню Великого Шествия Богинь (так в шутку прекрасные дочери Олимпа называли день восстановления Эллады) и ночных видений, она в полную силу почувствовала в себе присутствие Великой Богини. И это присутствие как будто сдернуло пелену с внутреннего взора охотницы. Она поняла, что дарить любовь и получать ее – значит, продолжать вечное течение жизни. А Дионис достоин того, чтобы именно с ним разделить свою бессмертную судьбу, ведь он совершенно не похож на Гермеса. Теперь она по-другому посмотрела на их отношения, понимая, как была неправа, отвергая юного бога.

        - Ты ведь знаешь, за что, - тихо ответила Артемида.
        - Знаю. Но я хочу, чтобы ты сама сказала это.
        - Наказываешь меня?
        - Возможно, - в его голосе промелькнула легкая улыбка, но глаза оставались серьезными.
        - Что ж, я это заслужила. – Артемида опустила голову. – Я прошу у тебя прощения за то, что так неуважительно относилась к чувствам, вспыхнувшим между нами. Ведь это длится уже давно. Дионис, я…

        Богиня вдруг запнулась и замолчала. Дионис приподнял ее подбородок, заставив посмотреть ему в глаза.
        - Что? – с улыбкой спросил он.
        - Я люблю тебя, - тихо произнесла она, краснея.
        - Я тоже люблю тебя, Артемида, - прошептал он, целуя ее.
        - Какие вы милые, просто с ума сойти, - раздался рядом с ними мелодичный голос Афродиты.
        - Что ты тут делаешь? – подскочила Артемида.
        - А ты думаешь, вы одни знаете об укромных уголках Парнаса? – полюбопытствовала богиня любви. За ее спиной ухмылялся Арес.

        Артемида хотела было что-то сказать, но лишь засмеялась.
        - Что у вас тут за собрание?
        Из-за деревьев вынырнула Афина. Рядом с ней шел Аполлон.
        - Ну все, никакого уединения не будет, - вздохнула Афродита. – Пошли, мой храбрый воин. Вернемся на Олимп, попросим Гефеста построить нам новый дворец, и будем жить там вдвоем, никого к себе больше не пустим.

        - Потесниться, все же, придется, - улыбнулась Афина. – Ведь в ближайшем будущем ты, Афродита, родишь маленького и очень шаловливого бога. Подозреваю, что от него будет много неприятностей и у богов, и у людей.
        - Что? – богиня любви подскочила к подруге. – Что ты такое говоришь?
        - Скоро сама все узнаешь.
        Афина взяла Аполлона за руку и повела его к чертогам муз.
        - Подожди, что ты имела в виду? – закричала ей вслед Афродита. – Я не планировала рожать детей! Я – воплощение любви, а не материнства! Ты ошиблась! Стой! Афина! Ты ведь шутишь сейчас надо мной, да? Афина! Афина!