19. У каждого времени свои Правила

19. У каждого времени свои Правила.

О втором пришествии Христа Хозяин в своём Откровении не вспоминает. Христос и в первом пришествии ему поднадоел своей положительностью. По делу, чтобы получился какой-то внешний успех, надо было внедрить Иисуса в Синедрион. Но как его внедрять в Систему, где правит фарисейство с его двойственностью?! Это означало бы смену ориентиров Христа с правых на левые. Ориентир – главное в Пути. Если бы Иоанн Креститель думал о том, чтобы угодить существующим институтам власти, его бы приняли при дворе Ирода со всеми почестями как святого и приглашали бы на все царские празднества.

Но как не вписываются в придворные празднества Иоанн Креститель и Иисус Христос, так не могут вписываться в систему нынешних внешних успехов правильно идущие сегодня (97). Правильно идущие должны идти, имея правые ориентиры, примером чего может быть лишь Путь Христа. Христос ходил на Восток, но «Сознание Кришны» не проповедовал, Христос учился у ессеев, но и их образу жизни не призывал следовать. Новый Учитель, такой, как Иисус Христос, приходит не для того, чтобы уже имеющееся старое утверждать. Дело нового Учителя говорить о новом, которое основывается на старом, но не является старым, а объемля старое, вводит принципиально новое, что на порядок выше уже известного.

Всё в мире движется, повторю, развиваясь при этом и потому меняется с течением времени в сторону совершенства. В фильме «Иван Васильевич меняет профессию» перенесенный из современности во время Иоанна Грозного герой Куравлева дарит послу шведов авторучку, в которую встроена картинка с раздевающейся при наклоне девицей. Авторучка это результат развития пишущего средства, которое вначале было просто гусиным пером. Потом появилось перо металлическое, которое вставлялось в ручку и макалось в чернильницу. Её заменила авторучка, способная набирать чернила в себя. Чернила затем уступили свое место пасте. На момент девяностых годов авторучка с пастой это самое современное средство письма, если не считать пишущей машинки. Но пришёл компьютер с клавиатурой – и пишущая машинка вообще вышла из употребления, что значит, всё развивается, вырастая из предыдущего до определенного момента, который, когда наступает, принципиально меняет то, из чего вырастает. Так гусеница ест и ест, пока не вырастет  до той величины, когда пора окукливаться и превращаться в бабочку. Так пишущее гусиное перо видоизменяется в несколько этапов, чтобы превратиться в клавиатуру пишущей машинки, а затем компьютера.

Пушкин писал гусиным пером, отлавливая рифмы в воздухе и не думая, каким образом они там появляются. Я записываю сны и видения шариковой авторучкой, полулёжа в постели и осознавая, что есть Система, которая в образах передаёт мне знания о том, как Она занимается развитием человека. Система такая, что в ней много всяких служб, как в большом производстве, где есть директор (Бог), главный инженер, управляющий технической частью производства (Сатана) и множество исполнительных служб. Сравнивая современного проводника воли Высших с Пушкиным, я нахожу, что как бы ни был велик Пушкин, всё-таки трудился он на уровне гусиного пера, где полная зависимость от денег, женщин, положения в обществе, которое завистливо, ревниво и преисполнено снобизма. Не случайно именно дуэлью кончается жизнь Пушкина в 37 лет как поборника чести, то есть защищая, в общем, ложные стимулы и левые ориентиры. В двадцать восемь лет гибнет на дуэли и Лермонтов, который, казалось бы, делал соответствующие выводы и писал эпитафию на смерть поэта. Но таковы правила, по которым живёт общество, что попадает Лермонтов хоть и не в ту же самую яму, но похожую.

Говорить о новых правилах в пушкинские времена, когда надо было жить по этим правилам, чтобы развиваться, не имело смысла Гоголь только заикнулся о внутреннем переустройстве человека и сразу прослыл сумасшедшим. Гоголь прав, но мир живёт по другим правилам, что значит, нужна очень большая сила глобального масштаба, чтобы изменить существующий порядок вещей. Нечто подобное мы наблюдали в материальном плане в начале прошлого века, когда приходит Ленинский Дух с Лениным, чтобы совершить революцию. Ощущение у Ленина и у всех революционеров в мире было такое, что революция охватит всю планету. Однако «Гондурас, Гондурас, – пел Григорий Горин, – где же твой рабочий класс?» Нигде, кроме России, подвижники коммунистической идеи не победили во время всеобщего, казалось бы, воодушевления.