Спиною к ветру. Часть 5. Водяная крыса-Ангел

Дорога крута.
Тревога, опасность, беда.
Природа мудра.

Очень устала и физически, и психологически за ушедшую неделю. Все болячки обострились. Тревожит дикая боль в ноге. Струдом  иду. Поднимаюсь на яр с речной долины в таёжный тёмнохвойный урман. По краям к дороге плотно подступают ели, пихты, кедры. Шиповник почти отцвёл. Там, в кустах, наверху, спрятан велосипед. Сил нет совсем идти! Кое-как загружаю рюкзак на багажник, приматываю крепящим резиновым специальным ремнём, что весьма удобен. Теперь необходимо умудриться сесть в седло и выехать с лесной чащи через раскатанную в глине яму, на таёжную грунтовку, не упав и не разбившись.

Велик мне велик. Из-за роста до педалей несовсем достаю ногами. Он старый, ещё советский. Только покупать новый не спешу. Старый исправно мне служит не один десяток лет – надёжен, проверен. Перевезла на нём тонны груза – рыбы, навоза, продуктов, преодолела сотни километров бездорожья. У нас велосипед – это не отдых и развлечение, а полноценный грузовой вид транспорта, ибо село растянуто вдоль рек на километры, да и на рыбалку езжу за километры, пешком не находишься.

Год назад, летом, в жару, с палаткой, спальником, ружьём, продуктами для себя и для лаек, ковриками и прочим, на нём заезжала по трассе, по грунтовке двадцать, а то и более, километров, переправлялась по перекатам через две реки, - уходила одна на поиски погибшего мужа в тайгу. Новые велосипеды удобнее, но по нашему бездорожью, по гравию не выдерживают и месяца – одно лето на них не отъездить – ломаются, шины истираются, рамы разваливаются, все болты-гайки теряются. А у меня ещё советское гостовское творение, оттого не меняю пока, маясь. Ибо ноги не достают до педалей и, тормозя, соскакивая, необходимо больно прыгать на больную ногу, тогда как вторую, задираю, как балерина, или как каскадёр, выше головы, - причём в болотных тяжеленных сапогах. Нога и болотник неизменно цепляются за рюкзак, багажник, раму, седло, а надо наклонённой стоять на больной ноге, удерживая себя, велик, гружённый рюкзаком. Притом груз на багажнике валит велик и заваливает меня вбок. Такова реальность. И далеко не в каждом месте припаркуешься…

Дорога сложная! – кучами песок, крупные глыбы, валуны, повороты, коряги, ямы, гравий... И нужно, изо всех сил удерживая руль, объезжать, протискиваться, по узким проходикам между поваленными кустами, брёвнами, камнями, лужами. Хуже, когда въезжаешь в гравий, в мокрую глину или в песок: колёса по ним не едут совсем. Даже на малой скорости скидывает и заваливает велик неизменно вбок, разворачивает, хуже, чем на льду. - Напряжено всё тело, все мышцы трещат от перегрузки, чтоб умудриться удержать равновесие, руль и не грохнуться. А впереди повороты с подъёмами, с тем же песком, валунами, завалами кустарника, грязными колеями от машин. И необходимо разогнаться, чтоб выехать в гору, опять же не грохнувшись, всё до мельчайших нюансов просчитать.

А впереди…- глина, схватившаяся в камень, расхлистанная глубоченными колеями от камазов, уралов, экскаваторов, что возят песок. Да ещё и вчера дорогу завалили кустами и деревьями. Их спилили, расчищая противопожарную полосу перед бочками с ГСМ (горючим), в расчёте на лесные поджары, а убрать с дороги, как и водится у нас, не посчитали нужным. – О человеке у нас заботы нет! Вот и приходится теперь перетаскивать велосипед и себя через завалы, рискуя все ноги попереломать.

Наконец выезжаю на трассу. Она засыпана галечником, кругом торчат крупные валуны; выбита в стиральную доску колёсами машин. Еду на небольшой скорости, а трясёт так, что внутренности клацают и женские прелести скачут в такт, готовые оторваться от тела. Непрерывно выбираю, где можно проехать колесу меж торчащими камнями. По краям стенами застыл лес, переходящий в чистовины болот. На болоте бело от цветущей пушицы, перекликаются кулики; жужжат и больно жалят слепни и овода. Пулька ужаревает и непрерывно сбегает вниз с откоса в водоотводные канавы. Там на минуту замирает, отмачивая гнус, налипший на живот, вымокнув в вонючей буро-чёрной болотной няше, бежит вперёд, одновременно успевая поднять рябца, белку. Отзываю, - не до охоты нам!

И это трасса! - Шины скрепят, истираясь. – Лишь бы не лопнули! Ехать очень, очень опасно, сложно. Приходится выбирать более менее притоптанные дорожки. Их машины утаптывают колёсами. Водители, как и я пытаются держаться одной колеи, а не просто дороги, по той же причине, что и велосипедист. – Меньше трясёт и меньше истираются колёса.

Крутить педалями по жаре мне около часа. Решаю, что до августа больше не поеду: хорошая рыба ушла вниз, из-за мелочёвки смысла нет уродоваться, - слишком рискованна и трудна дорога, чтоб впустую ездить, только вблизи села рыба напрочь выловлена уже...

Подъезжаю по объездной дороге к селу. Окраины застроены прекрасными частными домами, коттеджами двухэтажными. Дворы огорожены рабицей. Везде стоят навороченные иномарки, старые и не очень трактора, машины грузовые – Уралы… - всё от «прихватизации» разваленного колхоза, крупнейшей геологоразведочной экспедиции… Удивляет, как село столь богато живёт, когда из предприятий – лишь ЖКХ, МЧС, администрация, школа и больница?!.. – откуда деньги?!..

Выезжаюк первой трёхэтажке. Радоваться не спешу. Напротив многоквартирного дома не так давно выкопали широкую – в три-четыре метра, глубокую – в два-три метра, водоотводную канаву, не оставив бровки. Дорога прямо обрывается в ров, заполненный чёрной болотной водой. Он по ходу справа от меня. По правой стороне всё размесили экскаватором и на велосипеде не проехать, не свалившись в ров. Слева тянется болото, поросшее лесом. Дорога и слева крутым откосом срывается в многометровую обводнённую яму- ров. Бровок пешеходных и для проезда на велосипеде, как таковых не существует. Едешь, словно по мосту, точнее, - ощущаю себя канатоходцем в цирке на велосипеде, причём без страховки, когда догоняют и сзади и навстречу несутся пьяные вдрызг лихачи на машинах, уходя от погони гаишников.

Дорога здесь имеет узкую краевую полоску из рыхлого песка с крупными валунами. Между ней и утоптанной колеёй- машинным следом бугрится прерывистая полоска, шириной в полметра гравия. Тут тоже на велике не проехать: меня скинет на камне, песке в ров, откуда живой не выбраться. Если придётся падать, то нужно заваливаться не в сторону канавы, а на дорогу. Ощущение пропасти. Торможу запредельно.

 Проехать остаётся ещё десять метров до крохотной метровой площадки – расширения края дороги, не заросшего кустами. Там я останавливаюсь, слажу с велика. Подзываю собак, беру на поводок и дальше уже в село иду пешком, не рискуя ехать и отпускать лайку. Здесь повороты крутые, заросшие кустами. Из-за поворотов дороги видимости нет, - не видно встречных машин, вылетающих на скорости. А машины носятся на бешенной скорости. Здесь пьяные водилы убегают от гаишников. Притом часто не вписываются в повороты и сходят в рвы, врезаются в столбы, естественно не все выживают. Никаких бровок, пешеходных дорожек не предусмотрено тут, хотя дома многоквартирники, женщины с колясками идут, болтая по телефону, детвора гоняет на великах, мопедах, их папаши – носятся, сломя голову, на мотоциклах. - Ладно, если подростки трезвые, а то и - вдрызг пьяные, обкуренные, невменяемые. Оттого и не рискую ездить, - тащу велик, собаку на поводке, примотанную к рулю. И то страшно – могут сшибить. – Движение, как в городе, только без правил и без знаков дорожных.

В этот раз круто не повезло. Остались метры, чтоб пройти опасный участок и сойти с велика, как навстречу выскакивает на бешенной скорости легковушка. - Явно с пьяным контингентом. Обычно водители, понимая, сбавляют скорость и пропускают велосипедиста, а этот прёт, не тормозя прямо влоб.

Мне не слезть, и тормозить совсем нельзя - меня завалит точно под колесо машины. Делать нечего! - между гибелью под колесами нелюдя и вероятным сносом под откос в ров – выбираю ров. Пытаюсь переехать полуметровый прогал рыхлого гравия. Руки, удерживая руль, чтоб не завалится на дорогу под машину или в ров, трещат от напряжения. Велик может юзануть под колёса, тогда я головой лечу под колёса несущейся на меня машины. Необходимо как-то переехать рыхлые бугры на узенькую полосу песка с камнями. Только там меня стукнет колесом о валуны и бросит в глубокий ров, где расшибусь в лепёшку. Но иного выхода мне не оставили, чётко прижимая ко рву, сталкивая в пропасть. Понимаю. Что в этом случае, если и останусь жива, водитель умчится, не оказав помощь, ДТП, как такового не будет – типа сама упала! И свидетелей не окажется, - у нас таковых не бывает!.. – продумано хорошо!..

Не уверенна, что удастся удержаться на песке. Готовлюсь к дикой боли, ибо тормозить придётся больной ногой, прыгать на неё, удерживая и себя и вес велосипеда, а на стопе, вероятно открылась трещина и от боли вырубит сознание. Гравий удалось пересечь, теперь медленно еду пару метров по узкой полоске бровки, шириной менее сорока сантиметров, ища сантиметровые проходы между глыб для колеса.

Ощущение, что иду по канату над пропастью, только риск ещё выше: на канатоходца не несётся оголтелый неадекватный водитель на машине. Время остановилось. Страшно и сорваться под колёса, и в ров. Всеми мышцами едва удерживаю равновесие. Руль вырывается, колесо по сантиметрам разворачиваю, выбирая проходики, шириной в десять сантиметров. Рюкзак на багажнике усложняет удержание равновесия. Скорость запредельно низкая, чтоб держаться в седле.  Ощущение, будто на велосипеде по канату провисшему переправляюсь через пропасть. Качнись сантиметр вправо, влево – и в лучшем случае смерть или под колёсами легковушки с наглым водителем, или во рве с болотной тиной; в худшем – вечная постель с переломами...

Внезапно происходит невероятное, немыслимое событие! – Из-за вертикального обрыва рва, выкопанного экскаватором напротив трёхэтажки, из воды, выскакивает огромная, смоляно- чёрная водяная крыса! Не знаю видового названия этого животного, называем их просто водяными крысами. Они и плавают, и бегают, и только не летают. - Не ондатра. Но красивые! Умные! Крупные, почти с ондатру молодую величиной. – Длинный чёрный крысиный хвост. Обычная изогнутая крысиная спина, но великолепный блестящий мех!

Крыса на немыслимой скорости бросается наперев несущейся машине, вклиниваясь между машиной и мной. В секунды она пробегает метры пустой дороги и оказывается  между налетающей на меня легковушкой и мною, прикрывая собой меня. Водитель  и меня, и её прекрасно видит, только специально не тормозит, не отворачивает от велосипедиста ни на сантиметр – как нёсся, так и несётся, заставляя меня уйти в ров.
Я вижу, как крыса успевает пробежать ширину машины, ей остаётся двадцать сантиметров, чтоб увернуться от легковушки и оказаться перед моим колесом, но не успевает. И оказывается под колесом, который должен сбить меня, если б я не рискнула, съехав с обочины на край рва. Колесо подминает не меня, а крысу!..

Не остановшись, машина уносится. Я вывернув кое-как с опасного участка на дорогу,  через три метра останавливаюсь на крохотной площадке, больно врезавшись травмированной ногой в грунт, но удерживаюсь. Слезть с велика не могу. Едва стоя на больной ноге, кое как удерживаю велосипед и себя с задранной выше головы левой ногой. Рюкзак его заваливает, а мне не удаётся вытащить левую ногу и перекинуть через сиденье. Она находится на высоте моей груди, а сапог зацепился за что-то. Поставить велосипед тоже не получается – не позволяет грунтовка. Держусь кое-как и смотрю на крысу. Та ещё жива. Лежит в трёх метрах позади меня, на спине. Мне, чтоб рассмотреть, нужно ещё и голову повернуть. Голова бедной поднята вверх. Рот открыт. Изо рта торчат два клыка желто-бурого цвета. Сразу вспомнилась наша крыска Симка. Рот то закрывается, то открывается. Крыса умирает в страшных муках. А я не могу даже к ней подойти. Хочется орать от боли и физической и душевной на весь одичавший людской мир нелюдей.

- Кто она?.. Крыса ли?!.. Или душа чья-то, может, моего мужа, в крысином облике, бросилась под колёса мрази, жертвуя своей жизнью, чтоб спасти мою?!..

Доводилось много раз видеть, как живое принимает смерть, - как умирают. Самое жуткое это то, что ничем не можешь облегчить предсмертные муки. Поражает, как она ещё жива?!.. – когда колесо убийцы проехало через неё у меня на глазах в метре. Боль и в ноге, и во всём теле даёт понять, как сейчас больно этому необычному живому творению Бога. Я едва не порвала все мышцы и связки. А слёзы льются ручьями не столько от боли, сколько от жалости к крысе. И хочется орать от боли душевной за это странное создание, что приняло смерть от мерзкого урода на себя. Думаю, что тварь  целенаправленно скидывала меня в ров, чтоб разбилась. Однозначно, что смотался б, – свидетелей ведь кроме Пульки и этой крысы, как водится в нашем диком северном клондайке, - нет. А если учесть, что неделю назад, как удалось опять остановить мошенническую раскрутку электриков на бешенные деньги и того же нотариуса, что дурил на приличные деньги… - ожидала, что отомстят люто… - только опять ничего у них не вышло! Опять я жива и невредима! И Ангел Хранит! Природа хранит!..

Хотела убрать животину с проезжей части, чтоб отошла в иной мир не расплющенной под колёсами рвачей, а в траве, куда бежала, но не могу слезть. Да подбежала Пулька, обнюхала – она тоже всё видела. Подцепила зубами и отнесла туда, куда хотела положить крысу я, сделала то за меня. Есть не стала. Крыса уже не дышала…

Не помню, как добралась до дома. А дома разревелась в голос не от жизни, а от жалости к погибшей водяной крысе, что Бог направил мне на защиту. Меня могут счесть за чокнутую, выжившую из ума, только знаю, насколько нечисть боится слова! За слово люди- нелюди готовы убивать и будут убивать... Слишком большие деньги за всем стоят...


То произошло вчера, 1 июля 2023 года. А сегодня – 2 июля за окном небо в низких тучах. Дымка спит на ковре, растянувшись возле моей ноги, у кресла. Тут он спал кутёнком, когда сидела за письменным столом. Пулька спит в комнате дочери на своём шерстяном коврике. Утром впервые в этом году выпустила её самостоятельно пробежаться, ибо лил ливень. Вышла через полчаса за ней, а та лает у соседей в огороде, отыскав клетки с кроликами, - поганка открыла на них охоту. Кое-как утащила домой упирающуюся всеми четырьмя охотницу. И ругать-то нельзя: она нашла дичь и поступает с позиции тайги правильно, только не понимая, что мир катастрофично меняется и времена, когда в селе лайки свободно жили во дворах, уже в прошлом, уже история…



Анонс: Июль в таёжном северном селе. Возвращаюсь с реки домой. На выезде налетает машина, едва не сбрасывая в ров. Наперерез выскакивает водяная крыса под колёса машины, принимая смерть на себя.

Ключевые слова: Июль, лето, дорога, велосипед, машина, наезд, рвач, водяная крыса, лайка, Пулька, ДТП, север, Западная Сибирь, Югра, тайга, гравий, велосипедист, риск, пьяный водитель, Тулпаремшан, природа, Ангел.

Фото автора. На фотоснимке: Крайний Север, Югра, тайга, лето, июль, 5 июля 2017 год. Лайка в северной тайге.

Спиною к ветру. Часть 5. Водяная крыса-Ангел.