Истоки и смысл сталинских репрессий

Истоки и смысл сталинских репрессий.

Сталинские репрессии 1936-1938 годов и далее – катастрофическое, и, одновременно, одно из самых загадочных явлений и нашей, и вообще всей мировой истории.

Впервые в мировой истории (может быть, были когда-то  подобные вещи, но я о них не знаю) государство целенаправленно и в демографических масштабах уничтожало не врагов, не оппозиционеров, не «потенциальных врагов», не «подозрительных», и даже не «недостаточно активных сторонников», а именно убежденных, активных, сознательных приверженцев существующей Системы, тех, кто по личному убеждению поддерживает даже не коммунистическую идею, а именно существующий сталинский режим.

Репрессии против явных и скрытых врагов, и даже против ПОТЕНЦИАЛЬНЫХ врагов – к сожалению, неизбежное условие сохранения раннесоциалистического государства, окруженного капиталистическими странами, которые по определению ненавидят и будут любыми методами стараться уничтожить государство, хотя бы провозгласившее коммунизм своей государственной идеологией (см. мою статью «Осажденная крепость» на «Прозе…»).

Но какой смысл сталинскому режиму было рубить сук, на котором сидит, и уничтожать тех, кто по собственным убеждениям был готов выполнить любой приказ партии и перед расстрелом кричал: «Да здравствует товарищ Сталин»? Режим уничтожал тех, кто ему активно лоялен, то есть, свою собственную опору.

Объяснения причин сталинских репрессий отличаются как день и ночь в зависимости от мировоззренческой позиции и политического пристрастия автора.

Первая и вторая версии.

По версии и либералов-западников, и русских антисоветских патриотов, сталинские репрессии 37-го года явились закономерным продолжением Октябрьской революции, Красного Террора, Гражданской войны, и напрямую вытекают из марксистской теории и самой идеи коммунизма, шире – вообще из идеи равенства, просто «так как преступная и бредовая коммунистическая идеология изначально направлена на разрушение, коммунисты на каком-то этапе неизбежно должны были перейти к уничтожению самих себя».  Различия между антисоветскими патриотами и западниками в том, что западники считают большевиков «кучкой маргиналов и беспринципных демагогов, просто напросто стремящихся к власти, унаследовавших русские традиции деспотизма и воспрепятствовавшие вхождению России в мировую цивилизацию», а антисоветские патриоты считают большевиков «агентами Запада» (иногда подчеркивая еще и еврейское происхождение многих из них), а марксизм и социализм – «троянским конем, заброшенным в Россию мировой закулисой с целью подрыва ее изнутри».

Мои возражения против этих версий изложены в моих статьях: «Внутренняя противоречивость в доводах антикоммунистов» и «Алогизм и внутренняя противоречивость державно-патриотической версии советской истории». Больше мне нечего добавить, потому что когда тебе предъявляют абсолютно абсурдное обвинение, не сразу сообразишь, как возражать. Вы бы тоже не сразу сообразили, что ответить, если бы вас вдруг обвинили в том, что вы – колдун и наколдовали глобальное потепление… Рекомендовать многочисленные монографии и первоисточники не вижу смысла, так как для человека, воспитанного на книгах Солженицына и фон Хайека, любой автор, не разделяющий антисоветские и антикоммунистические взгляды, автоматически считается «агентом КГБ»…

Третья и четвертая версии тоже похожи.

Третья версия – версия патриотов-«сменовеховцев». Они считают, что Сталин возрождал под советской символикой Российскую Империю, правоверные коммунисты с их идеей пролетарского интернационализма и власти рабочего класса ему в этом мешали, поэтому он их и уничтожил в ходе репрессий 1937 года. В результате Россия «преодолела» марксизм, к власти в результате вместо «коммунистических фанатиков» пришли «ответственные патриоты-государственники», которые стали «возрождать российскую державу без оглядки на догмы марксизма». Возражения по поводу этой версии – в моей статье «Алогизм и внутренняя противоречивость державно-патриотической версии советской истории».

Четвертая версия – версия «коммунопатриотов». Согласно ей, Сталин утверждал «русский коммунизм», для чего ему понадобилось уничтожить сторонников «чуждого России» интернационального марксистского коммунизма», для отвода глаз называемого «троцкизмом». Возражения по поводу этой версии – в моей статье «Два коммунизма в одной стране», а также в моих письмах Сергею Георгиевичу Кара-Мурзе, опубликованных на «Прозе.ру». И, опять же, не понятно, почему среди репрессированных было так много убежденных сталинистов.

Пятая версия – обывательская: «Это была просто борьба за власть».

Борьба за власть, конечно, была, но, если бы все сводилось только к этому, репрессии ограничились бы властными и околовластными слоями, а они охватили, помимо крупных партийных и государственных чиновников, широкие слои общества, включая сотни тысяч рядовых рабочих, колхозников, интеллигенции, мелких чиновников, работников искусства и культуры.

Хрущовская версия: «Во всем виноват лично Сталин и  его параноидальная подозрительность и нетерпимость».

Думаю, что главная цель этой версии – воспрепятствовать серьезному анализу причин репрессий и «отмазаться» от собственной причастности к ним.

Седьмая версия – «технократическая». Согласно ей, советское руководство специально под любыми предлогами отправляло людей в лагеря, чтобы использовать их в качестве дармовой рабочей силы на тяжелых работах, на которые даже в условиях всеобщего энтузиазма добровольцев в достаточном количестве было не набрать, или им пришлось бы создавать приемлемые бытовые условия и платить очень большие деньги,  которых у страны тогда просто не было.

По моему мнению, доля истины в таких рассуждениях есть, но это не объясняет, почему в 1937-1938 годах значительную часть арестованных не отправляли в трудовые лагеря, а расстреливали.

«Сталинистская» версия. «Массовых репрессий вообще не было, было исторически необходимое уничтожение кучки врагов народа: иностранных шпионов, предателей, вредителей, диверсантов, троцкистов. Невинно пострадавшие были (лес рубят – щепки летят), но они пали жертвами либо клеветы (доля истины здесь есть, клеветы и доносов действительно было полно, и не только идейных, но и чисто корыстных: чтобы свести личные счеты, завладеть жилплпощадью соседа, устранить конкурента в карьерном росте или научного оппонента, и т.д.), организованной врагами народа, либо «перегибов» со стороны скрытых врагов народа (таких как Ежов, Ягода, Берия, Фриновский, Рюмин, Абакумов), затесавшихся в ряды карательных и следственных органов. Партия и товарищ Сталин разоблачили этих врагов народа, заслуженно покарали их, реабилитировали незаконно осужденных и восстановили социалистическую законность».

Один вопрос: если Ежов, Ягода и Берия были врагами народа, то как оценить осуществленные под их руководством репрессии?

«Макиавеллистская» версия. «Сталинское руководство стремилось создать в стране «систему страха», чтобы обеспечить накануне войны вертикаль безусловного подчинения. Для этого сознательно карали невиновных, в ряде случаев не трогая явных антисоветчиков, чтобы люди, не понимая правил игры: кого и за что карают, не знали, чего бояться, а потому боялись всего, и слепо подчинялись начальству из страха».

Доля истины в этом тоже есть, но  с некоторыми оговорками.

К неограниченной власти с полным отсутствием любого противодействия «снизу» стремится любая бюрократическая элита, избавившаяся от контроля со стороны народных масс, вне зависимости от того, с какой идеологии это элита «стартовала». То, что у нас такое оказалось возможным – следствие не победы, а перерождения и поражения социализма в нашей стране.

Клиффианская версия. «В моменту начала сталинских репрессий СССР был уже полностью переродившимся, капиталистическим, империалистическим государством. Кроме внешней канвы, которую власть сохраняла для обмана народа, от социализма уже ничего не осталось, и сталинские репрессии – это чисто буржуазные репрессии капиталистического государства против трудового народа».

Доля истины тут, опять же, есть, но возникает вопрос: почему же тогда правящая в СССР элита не отказалась от коммунистической идеологии ещё в 30-е годы? Ведь коммунистическая идеология с её идеей равенства, нестяжательства и власти трудового народа крайне неудобна для обуржуазившейся правящей элиты, потому что любой мало-мальски думающий человек всегда будет сравнивать провозглашаемые принципы с реальностью, и делать выводы о несостоятельности существующей власти (см.мою статью «События рубежа 80-х – 90-х годов, их суть, причины и классовая подоплёка»).

Троцкистская версия. «Захватившая власть в партии и государстве сталинская бюрократия занялась уничтожением оставшихся честных коммунистов-ленинцев».

Троцкий, в отличие от клиффианцев и других «антисоветских марксистов», считал СССР хоть и «деформированным», но всё же пролетарским государством.

Тут возникает ряд вопросов, один из которых: «Почему значительную часть репрессированных в 1936-1938 годах составили люди, никогда не состоявшие в партии и вообще далёкие от политики?».

Ну, и я не согласен с Троцким в его оценке общественного строя в СССР. Я считаю, что в первые годы после Октябрьской революции у нас было (условно) пролетарское государство, вставшее на путь строительства социализма. К 30-м годам сформировалась и захватила власть особая форма государственно-монополистической буржуазии – «партгосноменклатура», и с этого момента общественный строй в СССР я характеризую как «государственно-монополистический капитализм с элементами социализма в надстройке». Более подробно моя позиция по этому вопросу изложена в моих статьях «События рубежа 80-х – 90-х годов, их суть, причины и классовая подоплёка», «Ещё раз о природе строя в СССР», «Кратко - моё кредо».

Моя версия. Она в определённой степени близка к троцкистской, но с определёнными уточнениями.

До начала 30-х годов СССР был условно пролетарским государством, строящим социализм, с множеством противоречивых тенденций, и дальнейший путь его развития не был жёстко детерминирован. К началу 30-х годов власть захватила сформировавшаяся к тому времени партгосноменклатура, и с этого момента дальнейшая судьба Страны была предопределена. 

Номенклатура не отказалась сразу от коммунистической идеологии и атрибутики, потому что понимала, что у коммунистических идей и у коммунистической системы ценностей в СССР и в Мире в целом в то время были миллионы сторонников, и слишком поспешный отказ от коммунистической идеологии мог привести не только к массовому недовольству, но и к восстанию.

Это вынуждало номенклатуру следовать «правилам игры» и мириться с сохранением в СССР (пусть условно и не полностью) некоторых элементов социализма: социальные гарантии (бесплатное образование и лечение, гарантированная занятость, ставка на производство и сохранение трудовых коллективов, социально низкие цены на жизненно необходимые потребности), коммунистическая идеология с ее идеей бескорыстия и интернационализма, поддержка на международной арене левых и антиимпериалистических сил и т.д., и, что особо неприятно для номенклатуры, ограничивать себя в хамстве и потреблении. Все это делало  социалистический Советский Союз, даже такой, какой он был, главной силой добра на Земле и надеждой Человечества, и за это номенклатура ненавидела социализм, коммунистическую идеологию и всё, что с этим было связано,  но вынуждена была это скрывать, за что ненавидела ещё больше.

Такая ситуация не могла продолжаться долго, и как только номенклатура заметила, что массовое разочарование в идеях ей же самой дискредитированного социализма превысило определённый предел, она с радостью «слила» социализм, надеясь (как оказалось, во многом напрасно, потому что Рим предателям не платит) получить от Запада вожделенные 30 серебренников и виллу на Канарах. А затем рухнул СССР, потому что социалистический строй и коммунистическая идеология были необходимыми условиями его существования.

Я всегда понимал, что смысл сталинских репрессий середины-конца 30-х годов не сводится только к уничтожению большевиков-интернационалистов из «ленинской гвардии». Репрессии решали для номенклатуры целый ряд задач одновременно. Кроме уничтожения большевиков-ленинцев, это было и радикальное решение задачи ликвидации, запугивания и политической нейтрализации всех, кто воспринимал коммунизм и марксизм «слишком буквально», в жизни старался руководствоваться коммунистическими ценностями, и на фоне которых сразу стала бы очевидной вся гнилость номенклатуры. Это было и решение задачи политической нейтрализации рабочего класса, полное лишение его иллюзий, что ему принадлежит реальная, а не только декоративная власть. Репрессии реально показали всем, кто испытывал ещё иллюзии, кто с нынешнего момента в доме хозяин. Это было и создание «системы страха», и решение вопроса о трудовых кадрах через систему лагерей. Параллельно велась борьба за властёнку и сводились личные счёты уже в рядах самой номенклатуры, поэтому среди репрессированных было немало и самих номенклатурщиков. Ну, и шпионы-диверсанты (которых действительно было немало) попадали под раздачу, потому что на данном этапе номенклатура пока ещё была заинтересована в сохранении сильного государства.

Взглянуть по-новому на этот вопрос меня заставили заметка, которую я прочёл на сайте «Сводки ополчения Новороссии».

На сайте ополченцы Донбасса пишут, что многие их товарищи, освобожденные из украинского плены или воевавшие   ранее в ополчении, сегодня подвергаются пыткам и избиениям, и не в застенках СБУ, а родном донецком и луганском МГБ (вспомните недавнюю выдачу украинского оппозиционного деятеля Елены Бойко российскими спецслужбами в руки СБУ). Когда они спросили, за что, им ответили: «Вы против СВОЕЙ УКРАИНСКОЙ власти поднялись, значит, и против нашей можете. Нам идейные не нужны, даже если они за нас. Нам нужны послушные».

И определенная логика, хоть и извращённая, в таких рассуждениях есть. Потому что «идейный», даже если он ваш сторонник и единомышленник, имеет своё мнение и может «себя вести». А тот, кто служит из страха или за деньги, идеально управляем. Думаю, что примерно такими же соображениями руководствовались сталинские палачи, когда в 1937-м расстреливали прежде всего идейных коммунистов. Добавлю – не только идейных коммунистов. Вообще всех идейных.

Вот в этом – главная гнилость любой бюрократии, с какой бы идеологии она изначально ни «стартовала». Потому что суть бюрократии – это не «бумажки», а стремление любой ценой (и желательно с минимальными усилиями со своей стороны),  вне зависимости от реальной ситуации и интересов дела, сохранить своё место и своё положение.

НАМ ИДЕЙНЫЕ НЕ НУЖНЫ – вот ключевое слово.

Вот и номенклатуре, укрепившейся у власти к 30-м годам, идейные были не нужны. Неважно, каких взглядов ты придерживаешься: марксист, ленинист, троцкист, сталинист, меньшевик, анархист, патриот, старовер, либерал, монархист, православный, католик, мусульманин, просто веришь в честь, дружбу и гуманность – во что бы ты ни верил, но если веришь искренне - ты для бюрократической системы (любой, хоть сталинской, хоть нынешней, хоть американской, хоть либеральной, хоть фашистской, хоть местной националистической) опасен самим фактом своего существования, значит, любая  бюрократическая система тебя будет уничтожать, или, как минимум, подавлять. Даже если ты веришь в саму бюрократическую систему, считаешь, что нужны жесткое подчинение и неприкосновенность начальства, но считаешь искренне, по убеждениям – ты тоже «идейный», и Система тебя будет ломать или уничтожать. Ты должен не верить, а бояться,  подчиняться и не прекословить.

«Вы против царя и Керенского поднялись – значит и против нашей власти можете» - так, наверное, рассуждали сталинские чиновники, подписывая смертные приговоры большевикам-ленинцам. Бюрократической системе нужны не сторонники, и покорная скотина, на способная к проявлению даже малейшего недовольства. Вот на «лукавого раба», который покорно кивает, а потом увиливает или делает по своему, Система может посмотреть сквозь пальцы, ведь ей наплевать на то, делается дело или нет, ей важно формальность соблюсти.

Но на попытку установления обратной связи система без обратной связи отвечает уничтожением источника сигнала. Не дай Бог пытаться доказать начальству, что оно в каком-то вопросе не право!

Система без обратной связи обречена на саморазрушение, но бюрократическая элита и прочие хозяева Мира, с какой бы идеологии они изначально ни «стартовали», этого не понимают или понимают, но им на это наплевать, потому что надеются в последний момент соскочить с тонущего корабля на личной комфортабельной шлюпке, прихватив с собой чемоданчик с валютой и золотишком. Можно ли терпеть такую власть – вопрос риторический.


Заключение.

Для чего я вообще написал эту статью?

Коммунистическое Движение в глубоком кризисе, и этот кризис - прежде всего, идейно-теоретический.

Сейчас во всем Мире все сильнее проявляет себя потребность в социалистических методах управления и в коммунистической этике как основы межчеловеческих отношений. Период всеобщего отрицания коммунизма и всего, что с этим связано, закончился, началась вполне ожидаемая «обратная волна». Но рост прокоммунистических и просоветских настроений происходит сейчас, скорее, на личностном и эмоциональном уровне.

Возрождение коммунизма как массового движения невозможно, пока коммунистическая мысль не преодолеет внутренний  идейно-теоретический кризис, а для этого ему необходимо ответить на вопрос о причинах поражения социализма в СССР, чтобы при следующей коммунистической революции нас после серии великих побед не «слило»  собственное руководство.

Антикоммунистические ответы на этот вопрос, в разных вариантах сводящиеся к: «преступный бред, банда негодяев, а потому по-другому и быть не могло» я не рассматриваю; это  - версия врагов, цель которых – не найти истину, а уничтожить нас.

В рамках современной коммунистической мысли позиция по этому вопросу может быть разделена на четыре группы.

Первая (и наиболее распространённая) – «сталинистская».

«При Сталине всё делалось правильно, Страна построила социализм и уверенно шла к коммунизму, причина всех бед, итогом которых стала гибель Страны – реформы, проведенные Хрущёвым и другими «недобитыми троцкистами».

Вторая – «троцкистская».

«Причина перерождения и поражения социализма  в СССР – отсталость России и крестьянский характер страны. Если бы революция произошла в развитых странах (США, Англия, Германия, Франция), мы бы уже давно все жили при коммунизме».

Третья версия – «ситуационная».

Указываются конкретные ошибки большевистского руководства, и утверждается, что, если бы не они, мы бы тоже сейчас жили при коммунизме.

Четвёртая версия – «объективистская».

«Всякая революция проходит полный цикл: вызревание революционных предпосылок – революционный подъём – термидоризация – перерождение – контрреволюция – реставрация – реакция – «славная революция» (под которой понимается частичные уступки власть имущих требованиям революционеров из страха перед новой революцией) – вызревание предпосылок новой революции. Изменить тут ничего нельзя, как ни трепыхайся, это объективный процесс».

Скажу сразу, что меня не устраивает ни одна из этих версий.

Первые три – феноменологические. По ним получается, что если бы в 37-м расстреляли Хрущёва (заодно с Горбачёвым, Ельциным, Яковлевым, Чубайсом), отстранили в 23-ем Сталина, или если бы пролетарская революция произошла не в России, а в США или в Германии, или если бы советское руководство не совершило тогда-то и тогда-то вот такие-то и такие-то ошибки, во всем Мире уже давно был бы всепланетный коммунизм, и мы бы жили, как показано в романах Ефремова и ранних Стругацких. Как у антикоммунистов: «если бы Ленина задушили в детстве, никаких революций не было бы, и Россия сейчас была  первой державой Мира»…

Получается, что те или иные исторические случайности могут коренным образом повлиять на ход всемирной Истории, что противоречит естественно-историческому подходу. А я марксист, и на отказ от естественно-исторического подхода пойтить не могу…

Четвёртый вариант тоже неприемлем, но по другой причине. Здесь подход, наоборот, фаталистический: всё возвращается на круги своя, а потому и трепыхаться не надо, объективные законы всё и так порешают.

Жаль, что «совет трёхсот» так не считает. У них сотни институтов, мощнейшие силовые структуры и колоссальные деньги работают для того, чтобы понять законы возникновения и развития социальных революций, чтобы никогда не допустить победы рабочего класса и навсегда закрепить власть богатых и сильных над честными и слабыми.

И только если мы поймем объективные причины поражения предыдущих революций, мы получим шанс в будущих революциях избежать перерождения и попятного движения, что для любой социалистической революции представляет, как уже давно пора понять, большую опасность, чем даже внутренние и внешние враги.

И здесь важнейшим для понимания причин того, что с нами произошло, и почему Великая Октябрьская социалистическая революция потерпела поражение, является вопрос о том, был ли Советский Союз при Сталине действительно государством диктатуры пролетариата, как у нас все это время провозглашалось. Сталинские коммунисты (и сам Сталин в своих работах) считают это самоочевидным, и любого, кто высказывает сомнения по этому поводу, немедленно обвиняют в «троцкизме» (между прочим, сомнения в пролетарском характере СССР – это как раз то, что я считаю положительным в подходе Троцкого). Это вопрос непростой, и, возможно, ответ на него будет разный для разных периодов советской истории, но, пока мы не него не ответим, мы ничего не поймем ни в природе советского государства, ни в причинах его поражения, ни в том, каких ошибок следует избегать будущим коммунистическим революциям, чтобы не повторить наш печальный опыт.

Мои соображения по этому вопросу изложены в моих статьях «Кратко - моё кредо», «Главная ошибка», «Алогизм и внутренняя противоречивость державно-патриотической версии советской истории», «Рукопись 6», «Рукопись 7», «Тезисы к программе коммунистической партии», «Причины эффективности экономики капитализма и неизбежность его крушения», «Два кризиса», «Могут ли рабочие управлять государством?».

Большинство из этих статей опубликовано на «Прозе.ру».

Я отдаю себе отчет в своём непрофессионализме в области общественных наук, но если высказанные мной мысли будет для кого-то полезны, хотя бы подтолкнут кого-нибудь к продуктивным идеям, я буду считать свою задачу выполненной.

PS. Что касается собственно сталинских репрессий, точнее – уничтожения во времена правления Сталина большевиков «ленинской гвардии» и честных коммунистов.

Я считаю это одним из этапов ползучего контрреволюционного переворота, который проходил у нас ОДНОВРЕМЕННО (антипараллельно) со строительством социализма, начался в первые годы Советской Власти (как только стало ясно, что Советская Власть крепка, и высших партийных и советских чиновников не ждет в ближайшее время деникинская или колчаковская виселица), и завершился в 1991 году, когда с Кремля было сброшено Красное Знамя.

Пока этот процесс у нас не завершился окончательно, я во всех противостояниях СССР и капиталистического Мира был на стороне СССР вне зависимости от того, кто формально прав или неправ  с точки зрения «международных норм», потому что «самый плохой социализм лучше самого хорошего капитализма»…


(СВ 2019)