Женщина по имени Смит, 1-3 глава

Автор: Мари Конвей Эмлер. Издано в 1919 году.
*
Для ЭЛИЗАБЕТ ХЕЙВОРД ЭМЛЕР

 _ Иногда, моя маленькая девочка._
 Когда ты была еще ужасным ребёнком,
 И плакала перед сном, я сказала: "Может быть
 Не стоит ее шлепать или ругать:
 Предположим, ей рассказали сказку?"
 И отдали тебя тогда, на мою погибель,
 Красная Шапочка-волк, преследующий;
 Пела матушка Гусыня в своих бесхитростных рифмах;
 Показала Джеку, как взбирается по волшебному бобовому стеблю;
 Три поросенка были такими привлекательными,
 Ты вызвала сочувственный визг!
 Потом, Битсибет, у тебя была твоя мама--
 _ Ты ревела, пока я не рассказала другому!_

 Этот ужасный ребенок исчез. Здесь в последнее время
 Ты ведешь себя спокойно.
 Ты сняла свой комбинезон; ты хочешь платья
 Украшенный оборками; распуши свои локоны;
 Порадуй своего папу, тетушек и маму;
 И по-сестрински приведи в порядок своего брата.
 Твои дни со слюнявчиками отменены,
 Твои манеры и ногти безупречны.
 Одна детская черта осталась, слава глори!
 Ты по-прежнему жаждешь историй.
 И все же, Бицибет, ты напрашиваешься на другую:
 Итак, вот одно для тебя от  ТВОЕЙ МАТЕРИ.
*
Содержание

ГЛАВА- I. АЛАЯ ВЕДЬМА УХОДИТ
 2. И АРИЭЛЬ СОЧИНЯЕТ МУЗЫКУ
 3. ДОРОГОЙ МАЛЕНЬКИЙ БОГ!
 IV. ХИНДСЫ Из ДОМА ХИНДСОВ
 V. "ТВОЙ БЛИЖНИЙ КАК ТЫ САМ"
 VI. ОЧАРОВАНИЕ
 VII. ЯРКАЯ ОСОБАЯ ЗВЕЗДА
 VIII. ПАВЛИНЫ И СЛОНОВАЯ КОСТЬ
 IX. СУД ВЕСНЫ
 X. АРДЕНСКИЙ ЛЕС
 XI. ВМЕШИВАЕТСЯ ДЖИНН
 XII. МУЖЧИНА ДЕЛАЕТ ПРЕДЛОЖЕНИЕ
 XIII. ВЧЕРАШНИЕ ОГНИ
 XIV. ТАЛИСМАН
 XV. СЕРДЦЕ ДОМА ХАЙНДСА
 XVI. ДЬЯВОЛ СВОЮ РАДУГУ
 XVII. НА КОЛЕНЯХ У БОГОВ
 XVIII. ВЕЛИЧАЙШИЙ ДАР
 XIX. ГЛУБОКИЕ ВОДЫ
 XX. ГАВАНЬ.
ПерсонажиСОФИ: Женщина по имени Смит.
АЛИСИЯ ГЕЙНС: Цветок персика.
НИКОЛАС ЕЛЬНИК: Павлины и слоновая кость.
ДОКТОР РИЧАРД ГЕДДЕС: Львиный король._
АВТОР: Он сам.
СЕКРЕТАРЬ: Приятный человек.
МИСС ЭММЕЛИН ФЕЛПС-ПАРСОНС: из Бостона, Массачусетс.
МИСС МАРТА ХОПКИНС: "Одетая в белое самит".
СУДЬЯ ГЭТЧЕЛЛ: Закон.
ШМЕТЦ И РИДРИХ: Рабочие и провидцы.
ДЖИНН: Сын Пророка.
СОФРОНИСБА СКАРЛЕТТ: "Ведьма Скарлетт".
ХАЙНДСЫ Из ХАЙНДС-ХАУСА.
ПЛАТНЫЕ ГОСТИ.
ЖИТЕЛИ ХАЙНДСВИЛЛА, ЮЖНАЯ КАРОЛИНА.
МАРИЯ МАГДАЛИНА; КОРОЛЕВА САВСКАЯ; ФЕРНОЛИЯ: Важные персоны.
БОРИС: Русский волкодав.
СЕМЕЙСТВО БЛЭКОВ: Котята Ведьминой кошки.
КРАСИВАЯ СОБАКА: последнее, но не менее важное.
****

ЖЕНЩИНА ПО ИМЕНИ СМИТ
ГЛАВА 1.ВЕДЬМА СКАРЛЕТТ УХОДИТ


Если бы это было в человеческих силах для двоюродной бабушки Софронисбы Скарлетт
переехать в Хайндсвилл, Южная Каролина, вместе с ней в
следующий мир, разбросай его прямо посреди Элизианского
Поля, оклейте их табличками "Посторонним вход воспрещен", а затем поселитесь
себя вплоть до блаженной вечности отбывания наказаний ангелам
за то, что они перелетали через ее ограждения без разрешения и надирали спасенных
в общем, она бы так и сделала и почувствовала, что небеса
это было почти такое же желанное место, как Южная Каролина. Но поскольку даже она
не могла навязать свою волю следующему миру, и там никого не было
в этом мире она ненавидела меньше, чем меня - возможно, потому, что у нее
никогда не видела меня - она завещала мне дом Хайндов и то, что осталось
от состояния Хайндов; привязываю эту веревочку к ее завещанию: я должен
занять Хайндс-Хаус в течение шести месяцев, и я не смог бы арендовать его или
попытаться продать его без конфискации всего имущества.

Я могу представить, как древняя белдам сардонически хихикала, пока она
представляла себе огорченное изумление, беспомощный гнев,
ее настороженно ожидающих соседей, когда они обнаружат, что
исторический дом Хайндса, построенный с самого начала
Каролины, прошла в непородистый руки женщины по имени
Смит. Я могу представить ее мрачно уставился точное восприятие и отношение так
радикально консервативное сообщество, должны предполагать, к такому
злоумышленник в моем собственном обличье, навязанный ему, так сказать, врагом, который
никогда не упускал случая провернуть этот трюк.

Потому что я вовсе не Хайндс. Двоюродная бабушка Софронисба была моей тетей
не по крови, а по браку; она, когда ее уже не было на свете
то, что известно как весенний цыпленок, встретила моего двоюродного дедушку Джонни
Скарлетт и шокировала весь Хайндсвилл, выйдя за него замуж без оглядки.

Я слышал, что она была безумно влюблена в него, и я верю
это; ничто иное, как всепоглощающая страсть, не могло вызвать
один из надменных хиндсов, чтобы жениться на человеке с такой семьей
связи, как у него. Потому что мой отец, Джордж Смит, был румяным
Английским судовым чандлером, который остановился на Бостоне в поисках дома и жил
со своей семьей в комнатах над своим магазином; и моя бабушка
Смит отпустила свои "придурки" с жизнерадостной легкостью, присущей одному из них
прирожденная манера, благослови господь ее крепкое старое кокнийское сердце! Я помню, как она
слушала мой ночной урок правописания, ее очки были надвинуты низко на глаза
ее старый нос-пуговица, ее белые кудряшки выбивались из-под кепки.
"Что?!" - воскликнула она.

"Что? Не пишется "салун"? Тогда послушайте, мисс: есть "хесс" и
"сено", "ад", "две мотыги" и "хенн"! А теперь, как вы пишете
это!"

Не то чтобы миссис Джонни когда-либо принимала нас. Это было доведено до сведения
Смитов, что нежелательные родственники со стороны мужа - вне закона. И это несмотря на тот факт,
что розово-белое английское лицо моей матери было более мягкой копией
того, каким было лицо ее дяди в молодости; и что, когда я появился на свет,
через несколько лет после смерти дорогого старика меня назвали Софронисбой
по настоятельной просьбе миссис Джонни.

После смерти двоюродного дедушки Джонни, как будто оборвалась последняя ниточка, связывавшая ее с
обычным человечеством, его вдова удалилась в уединение
из которого она вышла только для того, чтобы подать на кого-нибудь в суд. Она сказала, что мир был
быть перевернутым вверх дном людьми, которым было позволено плохо себя вести по отношению к
тем, кто лучше их, и кому нужно было преподать урок и их надлежащему
место; и что до тех пор, пока она сохраняет свои способности, она будет выполнять
свой долг в этом отношении, пожалуйста, Боже!

Она так хорошо выполняла свой долг в этом отношении, что состояние Хайндса,
которое даже гражданская война и реконструкция не смогли полностью
разрушить, сократилось до каких-то пятнадцати тысяч долларов; и она
не общалась ни с кем, кроме судьи Гэтчелла, своего
адвоката. Она бы тоже поссорилась с ним, если бы посмела.

Священнику, который время от времени боролся с ней ради спасения ее души
затем она заговорила коротко и отрывисто:

"Ты снова здесь? Хотел меня видеть, эй? Что ж, ты сделал это. Теперь
убирайся!"

А тем временем шли годы, и моя собственная семья
ушла вместе с ними; но все еще изможденная пожилая женщина продолжала жить в своем
изможденном старом доме, ставшем со временем мифом для меня и для Хайндсвилля как
ну; где они кратко называли ее "Алой
Ведьма". Я общался с ней напрямую только один раз, и это было в том году
она прислала мне красную фланелевую нижнюю юбку в подарок на Рождество. После
что, если она сделала ее хуже, она меня проигнорировала вообще.

Моя мама хотела, чтобы я был в школе-учителя, в ее глазах вершина
респектабельности. Но так получилось, что есть две вещи, которыми я
не стала бы: одна - школьная учительница, другая - жена священника.
Если бы мне пришлось выйти замуж за среднестатистического священника, я бы безошибочно возненавидела всех
прихожан; если бы мне пришлось учить среднестатистического школьника и заниматься борьбой
с обычным школьным советом я должен был бы закончить сожжением сладких палочек
Ироду.

Поэтому я разочаровала свою мать, став машинисткой. После ее смерти я
закрепился в нью-йоркском доме, в котором всегда хотел жить
Нью-Йорк - и поднялся, шаг за шагом, от того, кого можно назвать
новичком во внешнем офисе, до личного секретаря руководителя. И
Я была деловой женщиной все семнадцать лет, когда двоюродная бабушка
Софронисба Скарлетт ушла в возрасте девяноста восьми лет и
одиннадцати месяцев и пожелала, чтобы я продолжила свою жизнь в доме
где она оставила свою.

"О, Софи!" - воскликнула Алисия Гейнс, единственный человек в мире, который
не называл меня мисс Смит. "О, Софи, это похоже на сказку, которая пришла
правда! Думаю падения наследник старая, старые, старушки старые, старые, старые
дома, в Южной Каролине! Я надеюсь, что там будет большая старая дверь с
подсветкой от вентилятора, и фасад в греческом стиле с белыми колоннами, и большой старый
холл, и большой старый сад..."

"И старая печь, которая дымит, и старые окна, которые дребезжат, и старая
крыша, которая протекает, и, может быть, большие-пребольшие старые крысы, которые пищат по ночам",
Мрачно сказал я. Ибо первый восторг от потрясающей новости был
уже на исходе, и кое-где появлялись сомнения.

"Софи Смит! Почему, если такая замечательная, прекрасная, неожиданная вещь
случилось со мной..." Голубые глаза Алисии затуманились. Я знаю ее
со дня ее рождения, по соседству с нами, в Бостоне, и она
единственный человек, которого я когда-либо видел, который может плакать и выглядеть красиво, пока
она делает это; кроме того, она может плакать и смеяться одновременно, будучи
Ирландец. Некоторые глупые люди, которых обманула Алисия
Детский взгляд и цвет лица Гейнс, сказали, что у нее недостаточно здравого смысла
чтобы укрыться от проливного дождя. Это, конечно,
клевета. Но какая разница, когда каждый мужчина находясь на виду будет
спешить ей на помощь с зонтиком?

После смерти ее матери я стал наследником Алисии, которая, как и я, была
единственным ребенком в семье и без родственников. Недавно я устроил ее в наш
картотечный отдел. Ей не место в деловом офисе, ей, чьим
надлежащим происхождением должен был быть обожающий муж и последняя новинка
в розово-белых младенцах.

"Но кто-то должен подумать о печах, крышах, крысах и тому подобном,
иначе ни в одном старом доме не было бы жилья", - напомнил я ей,
практически. "Моя дорогая девочка, неужели ты не понимаешь, что это не
все пиво и кегли?"

Алисия наморщила свой белый лоб.

"Считайте меня выносливым растением позднего лета, вынужденным выкорчевывать и
пересаживать себя на почву, которая, возможно, ни в малейшей степени не подходит
мне. Да ведь это означает изменить все мои устоявшиеся привычки, отправиться рысью в
жить в старом доме, в котором, вероятно, обитают разношерстные
призрак девяностодевятилетней леди!"

"Если бы я была призраком, ты была бы самым последним человеком на земле, которого я бы хотела
приставать, Софи", - заметила Алисия с ямочками на щеках. "А что касается этой новой
почвы, что ж, ты расцветешь на ней! Ты... Ну, Софи, дорогая, до сих пор ты
была привязана к корням; у тебя никогда не было шанса вырасти, не говоря уже о том, чтобы
расцвести. Теперь ты можешь делать и то, и другое ".

Я, который был доверенным секретарем Главы, посмотрел на девушку, которая
по общему признанию, была худшим делопроизводителем в истории; и она оглянулась назад
на меня, кивая своей светлой головой с юной мудростью.

"Я надеюсь", - сказала она, задумчиво: "что там будут всякие милые
вещи в вашем доме, Софи, - старые зеркала, старые книги, старые фотографии,
старая мебель, старый Китай. Пошли господь, ты найдешь чердак! Всю свою
жизнь я мечтал найти чердак, который был закрыт и
забытый веками, и обнаружить всевозможные прекрасные
вещи во всевозможных укромных местах. Когда я думаю, что моя мечта наяву может
сбылось для тебя, Софи, это почти примиряет меня с болью от
расставания с тобой; хотя, что, черт возьми, я буду делать без тебя,
одному богу известно!" Она сидела на моей кровати в кимоно,
в тапочках и с заплетенной косой. И теперь она посмотрела на меня с неожиданным
дрожащим подбородком.

"Алисия, - сказал я, - с тех пор я обнаружил, что ошибки нет
об этом адвокат письмо, что Hynds дом Необъяснимо, но
несомненно мой, и я должна жить в нем, если я хочу сохранить это ...
ложится на меня, что вы самый худший
файл-клерк на земле. Ты темно-синий неудачник в бизнесе
Офис. Бизнес - это не ваш _мотив_. А теперь, не откажешься ли ты от этой работы
ты превосходно справляешься и соглашаешься на ту, которую можешь занять выше всяких похвал
поехали со мной на Юг, делим пополам все, что приходит, и
помочь сделать этот старый дом счастливым для нас обоих?"

"Не шути". Ее губы побелели. "Пожалуйста, пожалуйста, Софи, дорогая,
не шути так! Я... ну, я просто не могла этого вынести".

"Я никогда не шучу", - сказал я возмущенно. "Ах ты, маленькая гусыня, неужели ты
вообразила на минуту, что я собираюсь оставить тебя здесь одну
тебя саму, не больше, чем я собираюсь спуститься туда в одиночку, если
Я могу с этим поделать? Остановись на мгновение, чтобы подумать, Алисия. Ты была мне
как младшая сестра с тех пор, как родилась. И-я
одинок, если не считать тебя - и не в первой молодости - и не
красив - и не одарен".

При этих словах она соскочила с моей кровати и заплакала у меня на плече,
обвив своими тонкими руками мою шею. Эти юные руки начинали
вызывать во мне тоску. Если бы все было по-другому - если бы я была
прекрасна, как Скарлетт, вместо того, чтобы выглядеть как Смиты - там
могло бы быть--

Ну, я не похожа на Скарлетт; так что не было. Лучшее, что я
можно было бы поцеловать Алисию в лоб, где блестят
молодые волосы начинают распадаться на локоны.

И вот так, ни один из нас не имел ни малейшего представления о том, что
нас ожидало, мы с Алисией Гейнс повернулись спиной к Нью-Йорку
И повернулись лицом к Хайндс-Хаусу.




ГЛАВА II

И АРИЭЛЬ СОЧИНЯЕТ МУЗЫКУ


Мы телеграфировали судье Гэтчеллу, когда нас ожидать, но достопочтенный
негр хэкмен, который следил за нами, объяснил, что судья
у него было "несчастье в лагере", которое приковало его к его комнате, и это
он посоветовал нам на некоторое время остановиться в отеле.

Мы не могли, потому что разве наш собственный дом не ждал нас? Спустя минуту
мы были связаны в Древнем рубить и толкались и брызг
по немощеным улицам, мокнет, серые проблески старых домов в
старых садах, и каждый сейчас и потом розовым креп-Миртл-краснея в
проливной дождь. Хайндсвилл, казалось, был одним из тех растянутых
спокойных городов старой Каролины, которым нравилось много свободного пространства и которые
не были особенно требовательны к архитектурному порядку. Сам Хайндз-хаус был
на грани срыва.

Вскоре экипаж остановился перед высокими железными воротами высотой по пояс
кирпичная стена с железными перилами с шипами по верху, вся
заросла сорняками и лианами. Из самого Хайндс-Хауса невозможно было разглядеть
ничего, кроме ряда дымовых труб над лесом деревьев.

Калитка скрипела и стонала на своих ржавых петлях; затем мы шли
по заросшей сорняками, пропитанной дождем тропинке, где не подстриженные ветви
злобно хлестали по нашим лицам, а жесткие заросли ежевики, как силки и
джины, пытались поймать нас за ноги. По обе стороны были джунгли.
Внезапно тропинка повернула, расширилась, превратившись в довольно расчищенное пространство; и
Перед нами был дом Хайндса.

Мы ожидали увидеть довольно большой жилой дом в его саду. И там
предстало перед нами, мрачное под серым и угрожающим небом, которое
казалось единственно подходящим для этого навесом, то, что выглядело как
свая, выращенная в средневековой Европе, а не как дом в Америке. Его
кирпичные стены с пятнами, частично покрытые плющом и лишайниками; его
бездымные трубы; его зарешеченные двери; его многочисленные окна со ставнями,
похожие на слепые глаза - все, казалось, намеренно оттесняло человеческое
жилье.

 _ Место жительства для женщины, ребенка и мужчины,
 Место обитания, - и все же никакого жилья;
 Дом,-но под каким-то чудовищным запретом
 Отлучение от церкви._

И все же в этом не было ничего разрушительного, ибо хиндсы стремились
построить его так, как древние египтяне стремились строить свои храмы - чтобы он
простоял вечно, бросил вызов времени и упадку. Он должен был стать не только
местом, где хиндсы могли родиться, жить и умереть: это был памятник
Семейной гордости, символ места и власти из кирпича и гранита.

Стены были огромной толщины, а углы еще больше
укреплены огромными гранитными блоками. В доме было всего два
этажей, с мансардой под покатыми крышами, но это создавало
эффект высоты, а также солидности. За ним находилось другое кирпичное
здание, нижняя часть которого использовалась под конюшни и
каретный сарай, а верхняя часть - под жилые помещения для дома
в прежние времена - рабов. Другое здание поменьше, с шиферной крышей и
увитое плющом, было домом у источника с чистым, холодным маленьким родником
в его гранитном бассейне все так же весело журчал, как будто все
Хайндсы не были мертвы и исчезли. И там был глубокий колодец, защищенный
круглой каменной стеной с куполообразной крышей, поддерживаемой четырьмя
стройные колонны. И все было сырым, заросшим сорняками и покрытым пятнами
плесенью.

 Над всем нависали тень и страх
 Ощущение тайны, повергавшее дух в уныние
 И сказал так же ясно, как прошептал на ухо,
 Это место населено привидениями!_

Когда мы открыли большую парадную дверь, над которой горел светильник-веер
надежды Алисии, точно так же, как на круглом крыльце были большие колонны,
нас встретил влажный и заплесневелый воздух. Дом не открывался с тех пор, как
Похороны Софронисбы и все остальное - лестницы, стулья, столы,
шкафы, картины, стулья, неприветливо прислоненные к стене
как будто для того, чтобы помешать кому-либо сесть на них - были покрыты
плотным слоем пыли.

Холл имел крестообразную форму, боковой проход проходил между задней частью
гостиной и библиотекой с одной стороны, и столовой и двумя
запертыми комнатами с другой. Это было милое место, тот боковой коридор,
с камином и креслами; и красивыми окнами, выходящими в
заросший сад. Все стены нижнего этажа были обшиты панелями: драгоценными
древесину было не так уж трудно достать, когда строился Хайндс-Хаус. Это было
красиво, конечно, но удручающе темно.

Мы открыли одно из больших окон и выпустили немного затхлого влажного воздуха наружу
и немного свежего влажного воздуха внутрь. Затем, отправив нашего наемного работника за
некоторыми необходимыми вещами, мы с Алисией повернулись и уставились друг на друга,
еще одна Алисия и Софи смотрели на нас из тусклого и пыльного
зеркала напротив. Если бы в тот момент я мог услышать знакомый звонок
звонок у моего локтя! Если бы я мог услышать "Добрый повседневный Нью-Йорк"
"Мисс Смит, обратите на это внимание, пожалуйста"! Боже, если бы я этого не сделал
буквально сжег за собой мосты - О, о, я это сделал!

"Сад вокруг этого дома", - Алисия говорила
шепотом, - "тянется до края света, а затем заканчивается. Его
не подстригали с тех пор, как Адам и Ева съехали. Но эти
креп-миртовые деревья - самые красивые растения, оставшиеся от
Рая, и я рад, что мы приехали сюда, чтобы увидеть их собственными глазами!
Соберись, Софи! Мы почувствуем себя намного лучше, когда у нас будет что-нибудь
поесть. Разве вы не ужасно голодны, и вас не пронзает холодное подозрение
где-то в районе поперечных дужек, что если этот Древний
Моряк-наемник не скоро вернется, мы умрем с голоду?"

В этот момент откуда-то - как нам показалось, с верхнего этажа -
внезапный поток сладчайших звуков золотым потоком пролился сквозь этот печальный,
тусклый, пыльный дом, как будто беспечный дух проскользнул в него врасплох и
приветствовал нас. На несколько чудесных мгновений изысканная
музыка наполнила темное старое помещение и прогнала мрак, запустение и
разложение; затем, с топотом, как от босых розовых ног
любимый и озорной ребенок, бросившийся к своей кроватке, все исчезло
так же внезапно, как и появилось. Ничто не могло нарушить тишину
кроме свиста дождя снаружи.

Когда я смог говорить: "Это донеслось с верхнего этажа! Кто-то играет на
скрипке наверху. Я поднимаюсь наверх, чтобы выяснить, кто это".

Алисия возразила: "Это может быть реальный человек, Софи! - реальный человек
с настоящей скрипкой. Но я бы предпочел поверить, что это сама Ариэль, появившаяся
из этих розовых креп-миртов. Не поднимайся наверх, пожалуйста, Софи!"

"Чепуха!" сказал я. "Кто-то играл на скрипке, и я хочу знать
кто он такой!"

И я поднялся по лестнице, в огромный темный холл с поперечным проходом
пересекая его, и везде закрытые двери. В переднем конце был самый
красивое окно, открывающееся, как дверь, на крошечную железную птичью клетку
балкон, подвешенный по южной моде под крышей с колоннами
парадное крыльцо. В задней части более обычная дверь открывалась на широкую
веранду, которая тянулась во всю ширину дома. И дверь, и окно
были закрыты и заперты изнутри на засов, а большие, темные, пыльные
комнаты, в которые я решительно вошел, были совершенно пусты, их камины
были заколочены, окна плотно закрыты ставнями. Не было никаких признаков
нигде скрипки или музыканта. Я спустился по лестнице так же мудро, как и поднялся
.

"Я же говорил тебе, что это была Ариэль!" Алисия стояла у открытого окна - нашего
окна утоплены в стены и облицованы массивным черным орехом
столь же непроницаемым для разрушения, как и сам гранит, - и наклонилась к
мокрый и мокрый сад.

"Софи", - сказала она, в ее высокий, сладкий голос, что несет, как
Дрозд. "Софи, самое лучшее в этом мире то, что самое лучшее
вещи в нем на самом деле нереальны. Это одно из его заколдованных
мест. Сикоракс раньше жила в этом доме: вот что ты чувствуешь
пока об этом. Но теперь она ушла, ее чары рассеиваются, и Хайндс
Хаус собирается ожить и снова стать молодым!"

"По крайней мере, - проворчал я, - признай, что пыль внутри и дождь
снаружи, сорняки и грязь реальны; и я действительно голоден!"

"Я тоже!" Алисия согласилась мгновенно и безграмотно. "О, для
полноценного ужина!" Она высунула свою очаровательную головку достаточно далеко, чтобы
капли дождя падали на ее яркие волосы и сбивались в локоны, и
придавали более глубокий розовый оттенок ее щекам и более глубокий голубой
цвет ее глаз. "Ариэль!" - пропела она нараспев, "Дух скрипки, я
голодна - земная, червячная, неромантично голодная! Пришли нам
чего-нибудь поесть".

"Почему бы тебе не постучать по одному из столов", - предложил я с иронией,
"и призвать свое приподнятое настроение выполнить твою просьбу?"

"Мое приподнятое настроение не помешает мне приготовить вам чашечку успокаивающего кофе
как только вернется этот древний африканский напиток. А пока,
давайте осмотримся вокруг нас".

Люди леса, чтобы извлечь из когда строили помещениях, таких как те, в
Hynds Дом. Было восемь из них на первом этаже. С одной
стороны две гостиные, библиотека, а за ней комната
очевидно, используемая под офис. Тогда мы, конечно, этого не знали, но
эта библиотека была настоящей сокровищницей. Почти все книги и брошюры
охватывающий первые американские поселения, то есть любое значение в
все, в библиотеке Дома Hynds; у нас есть кое-какие брошюры, что даже
Британский музей не хватает.

В комнатах было столько мебели, что хватило бы на полдюжины антикварных магазинов,
вся она была в ужасающем состоянии, парча в лохмотьях, резьба
покрытая коркой пыли. Вы не могли видеть себя в потускневших зеркалах,
портреты были черными от грязи, и большинство гравюр были
сильно испачканы. Алисия набросилась на пару фарфоровых собачек с лиловыми
глаза, черные пятна и вывалившиеся красные языки на чем попало в
углу. Она сказала, что мечтала о фарфоровой собачке с тех пор, как она
родилась.

"О, Софи!" - воскликнула она, пританцовывая. " Разве не божественно было для этой старой
души умереть и оставить вам двух целых фарфоровых собачек! Я бы не хотел
конечно, чтобы собаки выглядели как эти, но как фарфоровые собачки они
идеальны! И посмотри на себя, Софи! Видели ли вы когда-нибудь за всю свою
жизнь дом, в котором требовалось столько всего сделать, как в этом доме
нужно?

 "'Если бы семь горничных с семью швабрами,
 Подметали его в течение полугода,
 Как ты думаешь, - сказал Морж,
 - Это прояснило бы ситуацию?
 "Я сомневаюсь в этом", - сказал Плотник,
 "И..."

"Софи! Я сам вымою некоторые из этих окон. Знаете ли вы,
что у королевы Виктории, когда она была ребенком, были такие же добродетельные
наклонности? Что ж, у нее были, и вы видите, чем она обернулась!"

"Я не верю в это!"

"Не будь скептиком!--Посмотрите Розовые усы-чашки вон там, на
этот маленький столик! Как ты думаешь, у кого были усы, и кто пил
из этой чаши? Это не могла быть сама Софронисба? _И_
настаивайте на том, что это был черноусый сообщник с красным кушаком
вокруг талии. Я обожаю сообщников! Они самые гламурные,
романтические фигуры в американской истории. Я бы хотел, чтобы черные усы сочетались
с чашкой и домом, не так ли? Это сделало бы вещи такими
намного интереснее!" И она начала петь во весь голос
в печальной и выцветшей комнате, которая не слышала поющего голоса
эти много-много лет:

 "Арра, миссис Макгроу, - сказал Капитан,
 "Не согласитесь ли вы погостить у своего сына Теда?"
 С большими усиками и треуголкой,
 Уиша, миссис Макгроу, разве вам это не понравилось бы?
 _ Вам это нравится -ту-ту-ту-лу!_
 _виша, миссис Макгроу, разве вам это не понравилось бы!_"

Если призрак двоюродной бабушки Софронисбы и шокированные призраки всех
надменные Хайндсы когда-либо намеревались ходить, то сейчас было самое подходящее время!
И как будто эта бесхитростная баллада была сигналом к тому, что что-то должно
произойти, в ставне окна холла прозвучали три громких, повелительных
удара.

Алисия бросилась по коридору.

"Софи!" - позвала она, задыхаясь, "Софи!"

В рамке открытого окна с деревьями, с которых капает вода, и косыми
дождь позади него, была причудливая, поразительная фигура
похожего на гнома негра в терракотовом халате, застегнутом на талии
поясом из скрученной черной шали с самыми красивыми
Персидская кайма и бахрома. Полосатый шелковый шарф был повязан вокруг его головы
как тюрбан, из которого торчали пучки белоснежной шерсти
. С его ушей свисали серебряные серьги в форме полумесяцев
усыпанные кораллами и бирюзой; ожерелье такого же варварского вида
великолепие обвивало его шею, а руки были покрыты
браслетами. Его глубоко посаженные глаза, приплюснутый нос, рот, сжатый в
тысяча тонких морщинок, весь его облик, дышал лукавством и
озорной насмешливостью. Он перевел взгляд с Алисии на меня с улыбкой
злоба джинна, которому доставляет удовольствие вводить смертных в заблуждение. Затем быстрым
движением он переложил зонт, который нес, на большой
накрытый льняной тканью поднос, поставил его на глубокий подоконник и
поманил очень черной, украшенной кольцами рукой.

"Для _ нас_?" выдохнула Алисия.

Изящным жестом он откинул льняное покрывало. И там
был золотисто-коричневый цыпленок, белый рис, сливочный соус, горячий бисквит, прохладный
нарезанные помидоры с веточками зеленой петрушки, свежее сливочное масло, фреш
сливки, большой кусок божественного торта, плетеная корзиночка Elberta
персики, охлажденные дождем, ароматные, вкусные, и чашка дымящегося кофе.
кофе. На краю подноса лежал букет роз, омытых дождем.

- Нет, - Алисия сомневалась, "это не соответствует действительности: это не может быть!--Софи, ты
это тоже видишь?"

Он жестом пригласил ее взять поднос; и его серьги качнулись, и все такое
его браслеты издали серебряный звон. Снаружи засигналил автомобиль
на улице, отгороженной деревьями нашего сада, залаяла собака. Наш
джинни настороженно склонила голову и прислушалась, сунула поднос
Алисии и с непостижимой быстротой исчезла за углом
.

"Давайте поторопимся и съедим это, пока оно тоже не пустилось наутек", - сказала
Практичная Алисия. Без дальнейших церемоний мы подтащили маленький
столик и упали на. Аладдин, наверное, пробовал такие блюда, когда...
когда он в первый раз потер волшебную лампу.

Когда мы отполировали последнюю куриную косточку и почувствовали себя комфортно
чувствуя, что ничто не может быть приготовлено так тщательно, как вкусная еда, Алисия
внимательно осмотрела фарфор и серебро.

"Старинный бело-голубой английский фарфор; английское серебро с инициалами "R.H.G."
Софи, обращайся с этим с молитвой: это ложка апостола. Подумай о том, чтобы
попросить джинна принести тебе кофе и размешать его ложечкой
апостола".

Она говорила с благоговением. Алисия из тех, кто расплющивает нос
перед витринами антикварных магазинов и готова обойтись без десерта на целый
месяц воскресений и тащиться пешком, чтобы сэкономить на машине, если тем самым она
мог бы купить старую гравюру или немного керамики; точно так же, как я довольствуюсь этим
любуйтесь гравюрой или керамикой в витрине магазина, чувствуя уверенность
что, когда они, наконец, будут проданы кому-то, кто сможет лучше их купить,
их место займет что-то другое, чем я могу восхищаться не меньше. Мое
это философия, которую не стоит презирать, хотя Алисия отвергает
это. Она нежно взяла бело-голубую посуду, расставила
столовое серебро и поставила поднос на подоконник. Затем, на
листочке из моей карманной записки - она никогда не носит с собой свою собственную - она
нацарапала следующую нелепость и приколола ее к льняной обложке:

 Ариэль, прими благодарность смертных, сидящих голодными в
 дом Сикоракс. Веселый и добрый дух, когда мы преломили
 твой хлеб, ты разрушил ее чары: поперечная косточка твоей курицы
 приготовила ее гуся! Создатель музыки, организатор ужинов,
 спасибо!

"А теперь, - сказала она, - выслушав серенаду и удовлетворившись
ничем иным, как совершенством, давай поднимемся наверх, Софи, и решим
где мы будем спать сегодня ночью".

Мы выбрали гостиную из-за стола на высоких ножках, рядом с которым Алисия
хотела помолиться, и из-за особенно
прекрасного портрета джентльмена из колониальной эпохи над камином, очень
красивый мужчина в бордовом атласе и жилете с золотыми цветами
парча, меч с золотой рукоятью, на котором покоились его изящные пальцы, и
пара ног в шелковых чулках, о которых он, казалось, был доволен
осведомлен.

"Я бы хотела, чтобы вы не умерли", - с сожалением сказала ему Алисия. "Ваш вкус
в одежде выше всех похвал, хотя мне кажется, вы были несколько чересчур
тщеславны своими ногами, сэр. Я никогда раньше не знала, что у мужчин такие ноги
не так ли, Софи?"

"Мне не нравятся ноги мужчины". Я процитировала Псалмопевца
достаточно едко.

"Не обращай внимания на Софи", - посоветовала портрету Алисия,
озорно. "Просто чтобы доказать, как сильно мы оба восхищаемся тобой, ты получишь
розы Ариэль". Она принесла их с нами наверх, и теперь
она подошла к каминной полке, чтобы положить их под картину.

"Почему!" - воскликнула Алисия, "Почему!" и она не подняла больше ничего
примечательного, кроме пачки сигарет, очевидно, оставленной там
недавно, потому что она не была пыльной.

"Я осмелюсь сказать, что судья Гетчелла забыла его, когда он осматривал
дом. Это напомнило мне: серебро, которым вы так восхищались, было помечено
"G." Тогда, по всей вероятности, судья Гэтчелл прислал нам этот разворот,
и должен сказать, это было очень предусмотрительно с его стороны.

"Старые судьи-ревматики не курят сверхтонких сигарет, Софи, и
не посылают черных носильщиков в терракотовых халатах на улицу в дождливые дни для
развлечения незнакомых дам. Нет: это что-то или
кто-то, _young_. Но с каких это пор Ариэль пристрастилась к табаку?"

"Давайте спустимся вниз, - предложил я, - и подождем этого старого негра,
если он действительно негр и когда-нибудь собирается вернуться". Мне не нравились
эти большие заброшенные комнаты с их великолепными кроватями, которые, казалось, не застелены
чтобы люди спали и видели сны, но бодрствовали и беспокоились о
их грехи - и затем умирают внутри.

В коридорах нижнего этажа стало темнее, и дождь лил как
серая пелена, так что открытое окно казалось прорезанной в нем дырой.
Поднос, который мы оставили на подоконнике, исчез. На его месте не было
ничего более романтичного, чем только что наполненная и заправленная керосином
лампа, две свечи и коробка спичек.

Когда наш Иегу наконец вернулся, он достал немного дров из
закопченной кухни и развел для нас камин в холле. Он был приятным
пожилым негром, словоохотливым и добродушным, по имени Адам Кинг, или, как он сам
сообщил нам, "дядя Адам" для всех жителей Хайндсвилля.

"Дядя Адам", - спросила Алисия, пока он вытирался перед
пылающими поленьями, "Дядя Адам, кто здесь скрипач?"

Дядя Адам посмотрел на леди-янки с некоторым сомнением. Старик
парень был слегка глуховат, но он скорее умер бы, чем признал
это.

"Wellum," он сказал нам: "поскольку пошли ол Мис' Скарлетт, люди не
говорят-де-врач. Причиной дат' 'Обь де Hynds крови в нем. Все они
Хайндсес был, пожалуй, самым жестоким типом парней, и, доктор, он
не отстает от них". Он потер руки и усмехнулся. "Боже, да!
Я знаю Доктора, мужчину и мальчика, и он постоянно рвет и мечет, когда
он взбешен! Вы бы видели, как в тот день старая мисс Скарлетт выпустила мушку
она выстрелила из дробовика, и у двух куриц отлетели хвосты, и
де хейд офф- это призовой петух! Птицы слетаются с катушек, и
старина Мис хватается за ружье и палит прочь. Доктор слышит крик,
и вылетает из кабинета, и прямо ова де хейдж. Я уз
собираю дрова для старого плохого дня, и я задрапирую кусты; это
негоже разумным ниггерам, когда белые хватаются за дробовики.
Доктор увидел меня и заорал: "Адам! Убирайся вон из тех кустов, старый ты дурак!
Ты мой свидетель, что этот мерзавец сделал с моими птицами!"

"Старая мисс Скарлетт, она чаще мотается с каким-нибудь пистолетом"
свободно болтается и кричит: "Адам! Выходи за эти кусты, чтобы я
замаринуй твою шкуру! Ты мой свидетель объединение Дис хулиган trispassin на мой
проп 'тай в' cussin' в' seducin' а старая женщина widout ее согласие,'
говорит она. "Неужели меня вырвало от моего возраста, - говорит старая мисс Скарлетт, - чтобы иметь
его птицы разоряют мой двор, а он что, навозный петух
сам перелетает через мои заборы без ведома?'

"Если бы там была старая спелая курица в кожаной оболочке, которую можно было бы жарить на
Собственная сковородка Вельзевула, это ты, старая ведьма с виселицы!" - говорит
Доктор, потрясать перед ней кулаком - значит поднимать кулак.

"Ага! У меня простой случай!" - говорит старина Мис с мрачным видом. 'Я буду
ордер озвучивает вам дня Дис Геддес, вы owdacious villyum!'

"И она сделала это. Яс меня. И они сделали все, ради чего де шарифф льстил мне
свидетели, все двое из них".

"Ну, и что вы сделали?" Я спросил с любопытством. Я получал
второстепенный взгляд на двоюродную бабушку Софронисбу.

"Я? Я встал на колени и боролся с де сперет", - сказал дядя
Адам. "Я доставил много неприятностей адвокату, из-за чего он "истекал кровью"
я знаю, что не могу иметь дело со старой мисс Скарлетт и Доктором. Миссис, я
молился!"

"О! И что произошло потом?"

Старик осторожно огляделся вокруг и понизил голос:
"Ну, мисс Скарлетт, она подвернулась, встала и умерла. Да, да!
Она справилась. И следующее, что мы все услышали, она пошла и ушла
Хайндс плейс к тебе, вместо доктора или этого скорняка ".

"Значит, у нее были родственники Хайндса? Я не знал".

"Ну, доктор и старая мисс Скарлетт были двоюродными братьями. Вот как получилось, что
они могли сражаться так мощно. Разве у вас, невах, не было родственников, с которыми
сражались вместе, мэм?"

Мы с сожалением объяснили, что не имели.

"Хотя ты никогда не знал, и ты никогда не знал Гвинет тер,
что такое настоящая драка", - сказал дядя Адам с
убежденность.

"Вы упомянули иностранца", - намекнула Алисия.

Старик осуждающе покачал головой. "Не кажусь лаком, я ева
ни в коем случае не могу вспомнить имя этого парня. Его дедушка был хиндсом,
как и его мама, но она настояла на браке с меховщиком, и де
мальчик занимает место скорняков вместо всех нас. "Испорченный парень"
виноват, но старая мисс Скарлетт ненавидела, что я слабак и пизен. Единственное замечание
она взяла с собой мальчика, это гарантирует, что я пройду мимо. Вот как
приходят люди, чтобы сказать... - он внезапно замолчал.

"Ну, и что говорят люди?" Я хотел знать.

"Что ж, миссис, - признал он, - они говорят, что сражаться с вами - это нормально
родня, пока вы живы, но испортите натчелу ведение боя
между могилами-яхд. Вот что она натворила, мэм. И люди
превзойдены во всем, чего она не оставила Хайндсу на усмотрение.
Хайндзес, но закончил с этим овах тер...э-э-э..."

"С женщиной-янки по имени Смит?"

"Да, Сэм, вот и все".

"Имели ли Доктор или иностранец какие-либо реальные претензии или права на
эту собственность, вы знаете?"

"Нет, мэм, мы - все, у кого нет "мо" закона - правы, Дэн, что..."
у вас есть. Старая мисс Скарлетт не из тех, кто пускает кровь, чтобы оставить это на усмотрение де
Хиндзес, но люди думают, что она должна была это сделать, и они могущественны
раздражена, потому что это не так. Они возражают против всех этих гарантий и
бесчинств и хулиганств, которые она устроила, пока была с нами ".

"Понятно", - сказал я задумчиво.

"Missises", - сказал старик, с тревогой: "ты-все, не хочу Тер
hyuh остановиться на ночь, это вы?" Казалось, он действительно переживал
понятие. "Позвольте мне отвезти вас всех в отель, пожалуйста, мисс! Не надо
оставайтесь здесь на ночь!"

"Почему нет? Что не так с этим домом?"

Он снова украдкой огляделся вокруг.

"Это х'ант!" - в отчаянии сказал он. "Хозяйка, послушай: я иду домой
с молитвенного собрания, около двух недель назад, возвращаюсь пешком сюда
то же самое место в темноте после луны. И все неожиданно, я хюх де
пьяница в палоре, тинг-а-линг-а-линг! тинг-а-линг-а-линг!_ Я
говорю: "Кто называет Бога в палоре старой мисс Скарлетт, когда они
в нем никого нет?" Я смотрю на них как на сумасшедших, и они такие сочные
в комнате горит свет, и пока я смотрю, он гаснет! An' de
пианнер, она подыгрывает мне! Да, да, пианнер, она... э-э-э...
разговаривает сама с собой посреди ночи!"

"И кто играл в нее, дядя Адам?"

"Вот что я хотел спросить: кто играл в "Мисс Скарлетт", когда они...
неужели в доме никого не было?"

"Почему ты не выяснил?"

"Кто, я?" - в ужасе воскликнул старик. "Если бы я мог... э-э... взять
еще пару-тройку лайгов у твоего приятеля, я бы сделал это прямо сейчас, так что...
Я мог бы бегать вдвое быстрее, и я закончил!-- Поэтому, пожалуйста, мэм, позвольте мне
отвезти вас всех в отель ".

Когда он увидел, что не может убедить нас сделать это, он оставил нас
с сожалением качая головой. Он возвращался рано
утром, чтобы сделать все, что нам могло потребоваться. Но он не остался бы
на ночь в Хайндс-Хаусе ни за какие коврижки. Ни один негр в округе
не стал бы.

"Алисия", - сказал я, когда мы выпили по чашке чая, заваренного на спиртовке
лампа, свет камина и ламп сделали это место менее унылым и
жуткий: "Алисия, эта ужасная старуха разыграла меня, как туза
у нее в рукаве, против ее соседей и ее семьи. Она бросила меня
дом, с которым нужно сделать все, кроме как сжечь его дотла и
восстановите его и сад, который придется расчищать с помощью
динамита. И она позаботилась о том, чтобы у меня было предвзятое мнение
предубеждение всего Хайндсвилля ".

Красивые, мягкие губы Алисии твердо сжались.

"Мы здесь, и здесь мы остаемся!" решительно сказала она. "Никто
не был лишен наследства, чтобы освободить для нас место. Софи, за всю нашу жизнь у нас
никогда не было шанса создать настоящий дом. Что ж, тогда, Хайндс Хаус
это наш шанс, и я просто хотел бы посмотреть, как кто-нибудь отнимет его у
нас!"

"Вставайте, гвардейцы, и на них!" - сказал я, улыбаясь ее тону. Я медлительнее
, чем она, но еще упрямее, как англичане.

"Передайте своему адмиралу, что, если он встанет у меня на пути, я взорву его корабли
за борт!" - галантно сказала Алисия.

Но когда мы поднялись наверх, мы позаботились о том, чтобы запереть нашу дверь, и
запереть ее тоже. Алисия помолилась, стоя на коленях у стола на ножках-воротах
уютно устроилась в постели на чистых простынях, которые мы привезли с собой
подложила под подбородок фарфоровую собачку и заснула, как
ребенок, которым она была. Я сказал пастух псалом и пошли
спать тоже.

Я вдруг проснулся, и обнаружил, что сидит в постели, смотрит
дико об этом номере. Дом стоял, затаив дыхание, до сих пор. Мой
сердце колотилось о мои ребра, кровь стучала в ушах. Я был
подавлен безымянным ужасом, мучительным чувством, что что-то
произошло, что-то непоправимое. Чувство было настолько сильным, что
у меня перехватило горло.

Я специально излагаю его таким образом, потому что это был
опыт, который пришлось пережить всем нам под этой крышей. Ты должен был
бороться с этим, закрыть от этого свой разум, противопоставить ему свою волю, как каменной стене
не позволяй этому овладеть тобой. Затем, как будто потерпев поражение, это
уходило так же внезапно, как и необъяснимо, как и появилось.

Это то, что я сделал тогда, скорее инстинктивно, чем разумно. Но я был
измотан, когда наконец снова заснул.




ГЛАВА III

ДОРОГОЙ МАЛЕНЬКИЙ БОГ!


Когда на следующее утро мы осмотрели дом Хайндов и подвели итоги, я
начала испытывать очень, очень странные чувства к двоюродной бабушке
Софронисба Скарлетт, которая, как оказалось, подарила мне белого
слона, которого я не мог ни взять напрокат для содержания, ни продать
с рук. Мне пришлось жить в Хайндс-хаусе, а Хайндс-хаус в его нынешнем виде
не предназначался для проживания.

Дождь прекратился, и из джунглей снаружи пришли бесчисленные
крики птиц, свежие древесные запахи; но весь облик
место было мрачным и отталкивающим. Сзади, где не было
таких зарослей, переулок был закрыт, забаррикадирован
заграждениями из колючей проволоки, довольно ощетинился чертополохом и надписью "Нет
Знаки "Посторонний вход".

"Все, что нужно этому дому, - это табличка с надписью "Похоронный", установленная над входной
дверью".

Но Алисия возразила.

"Я ни капельки не обескуражена", - решительно заявила она. "Есть только
одна вещь, которую нужно сделать с этим домом - сначала сделать его красивым, а
затем заставить его платить. Это может быть сделано. Это будет сделано. Это _got_
должно быть сделано. И когда это будет сделано - у нас будет дом. Видение его как это
будет, Софи--палисандра и красного дерева и грецкого ореха, старая латунь и
Китай и гравюр и портретов, то, что мы только
возможность мечта до сих пор. Да ведь этот дом ждал нас!
Мы были рождены, чтобы приехать сюда и все переделать: это наш дом!"
Алисия обладает веселой смелостью ирландки.

Громко застучал тяжелый железный молоток на входной двери.

"Дядя Адам думает, что нас изгнали из существования, и он
колотит, чтобы разбудить мертвых", - сказал я.

Но это был не дядя Адам, которому мы открыли дверь. Огромный,
мужчина с квадратными плечами стоял там, переводя взгляд с меня на Алисию
яркими, проницательными голубыми глазами за стеклами очков. Он был таким большим, с такими
великолепными пропорциями, что поначалу привлекал чье-либо внимание
просто размером. Затем у кого-то было время заметить, что, хотя у него и не было
лощеного и тщательного ухода, присущего преуспевающим жителям Нью-Йорка, он носил
свою одежду так, как, скажем, Львиное сердце должно было носить кольчугу. У него не было
оживленной деловой манеры тоже; но от него исходил
уверенный авторитет, как от человека, привыкшего к тому, что его приказам повинуются
без вопросов. Никто не мог пройти мимо него небрежным взглядом. Я
знал людей, которые ненавидели его искренне; я знал
людей, которые обожали его. Я никогда не знал никого, кто был бы равнодушен
когда дело касалось его.

"Кто из вас мисс Смит?" спросил он очень приятным голосом.
"Мисс Смит, я ваш ближайший сосед, дом справа:
Доктор Ричард Геддес, к вашим услугам".

Обычными вежливыми фразами мы дали ему понять, что
мы были рады с ним познакомиться, и проводили его в
обветшалую гостиную.

"Я бы пришел вчера, когда узнал, что вы приехали, если бы
моей кухаркой внезапно не овладело убеждение, что ее
околдовали, и мне пришлось ... э-э ... стоять рядом и убеждать ее, что это не так.
Поклялась, что приготовила мне обед, как обычно; поклялась, что поставила его на поднос
оставила на кухонном столе на несколько минут, и когда она
вернулся из кладовки, не пройдя и десяти футов, поднос исчез.
Исчезла. Исчезла. Нигде не была найдена. Она плюхнулась на пол
и завыла. Она весит двести сорок фунтов, а у меня не было под рукой
вышки. Мне пришлось закатать ее на перекладинах кровати. У тебя никогда не было
наколдованный двухсотдвухфунтовый снаряд на твоих руках, не так ли? Нет?
Ну, тогда не делай этого. _ но_ если когда-нибудь сделаешь, попробуй перекладину для кровати. Этим
утром она обнаружила поднос на его обычном месте, посуду и
серебро нетронутыми, ничего не пропало. Она ожидает конца света
.

"О-о-х!" - дрожащим голосом произнесла Алисия, в то время как я чувствовал, как мои колени стучат
друг о друга. "О-о-о-х! Как это очень, очень необычно! И ... и это было все?"

"Все! Разве этого не было достаточно? Я съела подгоревшее печенье и мутный кофе,
потому что у моей кухарки печень и нервы, и она настаивает, что это ее душа".
- мрачно сказал доктор. "Я дал ей понять, что если она
не спасет свою душу до сегодняшней ночи, я вылечу ее из нее лекарством
и развешу ее шкуру на кустах, вывернутую наизнанку, _соленую_". Он добавил:
Поспешно: "Тем временем, я надеюсь, тебе не слишком плохо жилось в
этой заплесневелой тюрьме?"

"Спасибо, нет", - скромно ответила Алисия. "У нас все прошло очень хорошо".

"Рад это слышать". Крупный мужчина посмотрел на нее с откровенным удовольствием
при виде Алисии проявляется вся мужественность. И затем он спросил,
внезапно:

"Елник уже звонил? - серый дом по другую сторону от вас.- Нет? Я
осмелюсь сказать, что тогда он отправился в одну из своих вылазок. Немного сумасшедший, но
очень обаятельный парень, Джелник, хотя ваша любезная предшественница,
Мисс Смит, предпочитала считать его кем-то вроде объявленного вне закона кота, и
предупредил его выстрелом из дробовика." Доктор сделал паузу, погладил свою
бороду и серьезно посмотрел на меня.

"Проветрив владения старой девы, я надеюсь, ты не сочтешь это
необходимым унаследовать ее ...э-э... предрассудки", - с надеждой заметил он. "Плохая
судьба, Софронисба. Очень плохо!"

"Миссис Скарлетт, - мягко напомнил я ему, - была моей родственницей только по
браку".

"Мой двоюродный брат; родственник матери. Не на разговорных, только на
боевых условиях", - вставил он.

Я вспомнила, что сказал нам дядя Адам; и, боюсь, я посмотрела на него
немного жестче, чем того требовала вежливость.

"Я вижу по вашим глазам, мисс Смит, - сказал доктор, - что вы
считаете, что кровный родственник с большей вероятностью пойдет по стопам этого старого демона
, чем посторонний. Моя дорогая леди, при обычных
обстоятельствах и с соседями-людьми я кроток, как Моисей; я
агнец, настоящий агнец! Что касается вашей тети, она была людоедкой,
саблезубая тигрица!"

"Не моя тетя, доктор Геддес, а ваша кузина".

"Твоя тетя по браку. Это так же плохо. В любом случае, она предпочла тебя
любому из нас, не так ли?"

"Возможно, потому, что она не знала меня".

"Пусть будет так. _ Но_ она делала то, что делала, потому что была старой
дьявольской женщиной, а старая дьявольская женщина может дать очки
Сатане. Если, - яростно воскликнул доктор, - и есть какая-то великая причина,
почему мужчина должен радоваться, что он мужчина, то это потому, что он никогда не будет
доживать до старости!"

"Это зависит от точки зрения", - твердо сказал я ему. "Сейчас,
Я рад, что я женщина, потому что я никогда не доживу до старости.
Пожилые леди намного, намного приятнее. Вы когда-нибудь знали пожилую леди, которая
считала себя очаровательной? Вы когда-нибудь знали какого-нибудь старика, который
не думал, что мог бы быть таким, если бы захотел?"

"Да, - крикнул доктор, - и нет! - в обоих случаях! Секса нет
у дураков. Возрастных ограничений также нет".

"В Талмуде сказано: "Пожилая женщина в доме - это благословение; но
старик - это досада".

"Мне плевать на то, что говорится в Талмуде. Я знаю то, что я
знаю.--Мисс Гейнс, я оставляю это на ваше усмотрение".

"Почему, мне нравятся они оба, когда они милые; и мне жаль их
оба, когда это не так ". И она добавила с наивным видом
уверенности: "Но я думаю, что молодые люди мне нравятся больше, чем те и другие, как
правило".

Доктор снова снял шляпу и сел. Его брови поползли
вверх, вокруг глаз появились морщинки.

"Мисс Алисия Гейнс", - сказал он добродушно: "я вижу, вы
девочка-ребенок нормально обещание.-- Что касается нас, мисс Смит, какое нам дело
до возраста и глупости, у которых пока нет ни того, ни другого? Давайте приступим
к делу. Что вы собираетесь делать с дорожкой за
Домом Хайндса? Мы пользовались этой дорожкой сто лет и
больше, пока дьявол не стал слишком силен в Софронисбе, и она не заткнула его
. Теперь, ты будешь держать переулок закрытым, или ты отменишь
предписания?"

"Я должен посоветоваться судья Гетчелла".

"Гетчелла же окаменелые останки. У него в его крови больше не
печень, чем блоха. Гэтчелл повесил бы свою бабушку с точки зрения
закона. Почему вы или любой другой обычно разумный человек должны
руководствоваться Гэтчеллом?"

"Кем же тогда я должен руководствоваться? Вы?" Я задумался.

"Это не по моей части", - коротко ответил доктор и сунул свой
руки в его перчатках. "А пока, дамы, я ваш сосед по соседству
у меня нет жены, чтобы сплетничать о вас, нет детей, которых можно раздражать
ты; я достаточно далеко, чтобы ты не нюхал мою трубку; и я
буду ссориться с тобой только тогда, когда ничего не смогу с этим поделать. Взамен у меня есть
но прошу вас об одном одолжении: не стреляйте из дробовика по моему призу
цыплятам! Заведите собаку и научите ее загонять их домой, если они заберутся
в ваш двор. Или поймайте их и выбросьте за изгородь. Я
возмещу любой ущерб в разумных пределах. И, пожалуйста, пришлите за вашей кошкой ".

"У нас есть кошка?"

"У тебя есть. После смерти Софронисбы Мэнди взяла ее к себе; или, скорее,
Мэнди боялась выгнать ее, потому что пересекаться с котом ведьмы - плохая примета.
кот ведьмы. В обмен на эту благотворительность потаскушка немедленно
навязала нам двух совершенно ненужных котят. Мэнди не позволит
их будет прилично утонул, ибо это хуже, повезло еще, чтобы вмешиваться в
ведьмы кошка с котятами, особенно, когда они такие же черные, как
петли геенны огненной. Мэнди думает, что их мать родила их черными в качестве
деликатного знака уважения к покойной старухе ".

"Пришлите их, пожалуйста. Черные кошки просто подойдут к этому дому. IT
было очень заботливо со стороны этой кошки подготовить двух черных котят для
нас, и очень любезно с вашей стороны позволить им побыть с вами, пока мы не приедем ".

"Я? Я ненавижу все племя кошек!" - воскликнул доктор. "Не благодарите
мою доброту: поблагодарите идиотизм Мэнди, которого у нее больше, чем у нее самой
просто поделитесь. На мой взгляд, лучшее место для кошек - под виноградом
беседка".

"Давайте заключим сделку. Вы держите своих цыплят у себя во дворе,
а мы будем держать наших кошек в нашем собственном доме ".

"Компромисс: вы заведете собаку", - предложил доктор.

"Возможно, я смогу. Я всегда хотела пуделя."

"Я сказал "собака"!" сказал доктор, выпятив губу. "Пудель! В
Доме Хайндса! У несчастной Софронисбы была ищейка".

"Оплакиваемая Софронисба могла бы получить то, что она выбрала. Это
Софронисба предпочитает пуделя".

"Софронисба?_ Что! Еще один? Боже милостивый!" - воскликнул доктор. "Все
хорошо! Заведите пуделя. Оставьте кошек. Заведи попугая- и сироту
с чесоткой- и гиену - и мушкетон! _ Ее зовут
Софронисба_!-Я - о, Господи, где Елник? Я должен пойти и
предупредить Елника!" И он направился к двери.

На это Алисия рассмеялась. Звон за звоном, как серебряные колокольчики,
неудержимо, заразительно, неотразимо Алисия рассмеялась. Она плачет
с открытыми глазами и закрытым ртом, и она смеется с закрытыми глазами
с открытым ртом. Эффект неописуемо чарующий.
Доктор приостановил свое стремительное бегство.

"Ладно, смейся!" мрачно сказал он. "Но я все равно предупрежу Ельника
тем не менее!" И бормоча: "Софронисба!_ Господи, помилуй нас!
Софронисба! _" Он поспешно удалился.

"Какая милая соседка!" - прокомментировала Алисия. Она задумчиво добавила:
"Софи, это заколдованное место - место, где есть хорошие
еда, плохие советы и черные кошки, осыпанные на одного, бесплатно.
Все, что нужно делать, это стоять на месте и принимать вещи такими, какие они есть!"

"И надеюсь, что никто не пойдет по стопам своего предшественника,
который был отъявленным старым дьяволом".

"По крайней мере," сказала Алисия, смеясь, "он никогда не доживет до старости
женщина, не так ли, Софи?"

"У этого мужчины такт каннибала ..."

"Плечи Геркулеса..."

"Отвратительный характер..."

"И красивая борода. Почему-то, Софи, я скорее одобряю бороду,
у кого-то его комплекции. Я решительно одобряю бороду!"

"Если его несчастные курицы придут сюда, я, безусловно..."

"Оставлю яйца себе. Мы скажем ему об этом, когда он придет снова".

" Придет снова? Что, и мое имя Софронисба?"

"У моей собственной бабушки было второе зрение, и _ МНЕ_ не нужны
очки, - сказала Алисия. "Софи, что человек пришел в нашу жизнь
для отдыха. Я чувствую это в моих костях! Это не неприятное чувство," она
закончил gracelessly.

Когда дядя Адам вскоре появился, он был глубоко
впечатлен и уважителен: мы были оживлены, недовольны и не боялись,
после ночи в доме Хайндса! Три цветные женщины , которые пришли
с ним, побуждаемые алчностью и любопытством войти в старушку Мису
Зловещие владения Скарлетт сначала держались в стороне. Они явно были
готовы сбежать при первом необычном шуме.

Из троих одна - по имени Мария Магдалина - оказалась
рожденной небесами, предопределенной поварихой; и ее мы убедили, путем подкупа,
обольщение и подкуп совестью, чтобы остаться с нами
навсегда. Только она наотрез отказалась оставаться на месте
на ночь. Тьма не должна застать Марию Магдалину под "Скарлетт"
Ведьмино кровельное дерево.

Есть определенные одаренные существа, которые владеют секретом приведения
порядок из хаоса; для них полная порочность неодушевленных
предметов не вызывает ужаса; неодушевленные предметы становятся послушными их
воле. Такой была Мария Магдалина. За два дня она превратила
закопченную пещеру в чистую и опрятную кухню. Ибо она была
поющей и бичующей женщиной, и ее Знаком были сперантуал и
щетка для мытья посуды. Это правда, что она поставила драгоценный старый Спод
чайник на плиту и вскипятила в нем чай; что она повесила свой парик
и кухонное полотенце на тот же гвоздь; и что она немедленно спросила
для ножки в белом чулке, которую можно использовать как пакетик для кофе.

"Но не вздумайте-вы все - разорять никаких новых пай'х", - экономно посоветовала она.
"Ах, ратха в любой день может приготовить кофе в старых белых чулках,
значит, ты не слишком сильно натирала пальцы ног".

"Софи, - сказала пораженная ужасом Алисия, - за этой женщиной нужно присматривать
пока мы не сможем купить кофеварку. Предположим, у нее есть "старая белая"
своя "нога в чулках"!"

Несмотря на это, никогда не было и никогда не будет другой такой кухарки, как
Мария Магдалина. Это правда, что она не поддавалась дисциплине, и
разум не был ее путеводной звездой. И ничего - ни взяток, ни угроз,
просьбы, мольбы, приказы, команды, моральные убеждения - могли сломить
ее способность делать именно то, что она хотела делать, именно тогда, когда и как она хотела
делать это. Вы бы развлекали своих самых дорогих врагов, безмятежно пребывая в
сознании того, что ваш дом был заслугой вашего хорошего управления;
и вот, Мария Магдалина в дверях гостиной, в своем парике
сдвинутом набок и засунутых в фартук руках:

"О, мисс Софи!"

"Ну?" скажите вы, покорно, с притворной улыбкой; "В чем дело, Мария
Магдалина?"

"Мисс Софи, вы знаете, что мы все -шуги?"

"Да".

"Ну, мисс Софи, ничего подобного".

"Я уже заказал еще, Мария Магдалина".

"И вы знаете, о-о-о, мисс Софи?"

"Я..."

"У нас нет ни гроша за душой!"

Затем она лучезарно приветствовала посетителей, всех из которых были знакомы
ей.

"Привет, мисс Салли! Как у вас-у всех дела? Я собираюсь зайти посмотреть
скоро у моего малыша будет шанс ". Или: "Поверьте мне, мисс Джинни, этот парень
о'йоуз, похоже, здорово расшатывает внешние границы, они все больше растут, не так ли
он? Он наплевал на своего отца, благослови его господь!"

Эта неподобающая самоуверенность, похоже, не удивила наших посетителей. У них
была своя Мария Магдалина.

Несколько дней спустя доктор Геддес прислал к нам Шметца, садовника,
маленького корявого человечка со вспыльчивым характером, бурным потоком
эльзасского французского и неутомимой энергии. Я не знаю, почему и как
Шметц приехал в Хайндсвилл, за исключением того, что каким-то образом он приобрел
небольшую ферму неподалеку и не мог от нее уехать. Он объяснил
нам, мягко, но твердо, что, если бы мы не вмешивались в дела
женщин, а предоставили бы его работу в его собственные руки, это было бы
лучше для нас и для сада. Мы безропотно подчинились, он позвал
помощников и взмахом руки принялся за мотыгу, топор и лопату
работать.

Погода сменилась днями глубокого синего неба, великолепными днями
полными тепла потенциальной силы; и ночами, наполненными
благоуханием, ночами неистовой красоты и сияния золотых лун,
и волнующая мелодия этого пернатого израильтянина,
птицы-пересмешника. Через наши открытые окна влетали огромные мотыльки, духи летних ночей
на крыльях, украшенных эмалью и драгоценными камнями, и кружили
в огнепоклонническом танце вокруг нашего светильника.

Это были чудесные дни. Потому что это был дом сюрпризов,
дом, полный отложенных вещей. Никогда не знаешь, к чему придешь
Найти. Однажды утром это может быть кувшин "Риджуэй" с нежными виноградными листьями
и головами фавна, или старинное бело-голубое английское блюдо, или кусочек
тонкой соляной глазури. На верхней полке давно запертого шкафа, задвинутого
в дальнем углу вы обнаружите полный набор самых красивых
стеклянных изделий из сапфира и шкатулку в виде пагоды с уголками из слоновой кости; и на
на нижней полке, завернутые в половинку побитой молью шали, два сияющих
кувшина для блеска в непромокаемом состоянии. Мария Магдалина спасла прекрасный фарфор
подставка из силлабуба с маленькими чашечками, покрытыми белым и золотым, из
закопченная коробка под кухонным шкафом. В дальнем ящике пыльного
офисного стола обнаружилось с полдюжины изысканных отпечатков. И я уверен, что
Алисия будет помнить даже на небесах тот экстаз, который она испытала, когда
потрепанный комод передал в ее руки очаровательные фигурки с бантиками
Китти Клайв и Вудворд, актриса, она в бело-розовой юбке
и покрытая мехом, прекрасная, как тогда, когда Лондон сходил по ней с ума, а он
в треуголке, с оборками и щеголяющий; и ни в чем подобном, как
ни малейшей царапинки, которая могла бы испортить их совершенство.

Или из-за сундука с волосами виднелись бы маленькие платьица, сшитые вручную, и
пара крошечных тапочек на плоской подошве с завязками, превратившихся в пыль, как и маленькие
ножки, которые их носили. С ними были две куклы, одна из которых была одета в
индийский муслин с веточками и кружевом, с пастушьей шляпкой, приклеенной на ее
раскрашенную голову; другая была одета в чепец навыпуск, атласный мешочек и
юбка с оборками. Очевидно, они принадлежали "Лидии, нашему
Дорогому ребенку", чье имя неровными буквами было с трудом выведено
в книжках с картинками на дне сундука. Эти
вещи, принадлежавшие "дорогому ребенку", так давно умершему, придавали
мрачный старый дом - смягчающий штрих. Бедный старый дом, чьи маленькие
все дети ушли так давно!

Это был тот день, когда мы убирали прекрасный старый ковер в
задней гостиной. Алисия в тысячный раз радовалась
этому сокровищу французского искусства ручной работы. Внезапноru, ужасные крики
донеслись из сада, и визжащий негр пролетел мимо окна, как
стрела. Мы поймали "Убийство! - Старую ведьму!--Трупы!", когда он
исчез. Дядя Адам, уловив его панику, убежал вместе с ним;
две негритянки последовали за ним. Только Мария Магдалина с обнаженными амазонскими руками,
скалка, зажатая в грозном кулаке, стояла, как скала, защищая нас.
позади нас.

"Ах, Джес хочет поймать в ловушку какие-нибудь старые трупы, бродящие вокруг меня
готовлю, выслеживаю мою чистую посуду, и, думаю, устрою дневной хэш
раз и навсегда!" - трубила Мария Магдалина.

Снаружи Шметц прыгал вверх-вниз, размахивая руками, и
кричит на многословном французском:

"Собачья кличка! Бесчувственные сенегамбцы, оставайтесь! Железный череп
отпрыск союза черного мула и кирки, перестань летать!"

"В чем дело? Ради всего святого? в чем дело?" Я
закричал.

"Мы закончили выкапывать трупы! Мы закончили с этой старой "ведьмой" из Омана
закопайте тела!" в ответ взвыл рабочий.

"Идиоты, задницы, существа без мозгов, послушайте меня!" - завопил
Шметц, на этот раз на хорошем английском. "Этот труп не живой! Никогда
но он не был живым! Возвращайтесь, сыны погибели, и помогите мне воскресить
его - пусть он упадет на ваши ослиные мозги!"

Как будто это было все, что требовалось, последний колеблющийся рабочий
бросил лопату и пустился наутек, убегая, как кролик
и ревя на бегу.

"Шметц!" - позвал ясный и повелительный голос. "Schmetz! в чем дело
вон там?"

"Ах! Это месье Ельник! - заорал Шмец. "С днем рождения!"
Месье Ельник, приезжайте с большой скоростью! Я выкопал из-под
земли маленького мальчика из камня - ты знаешь его, Хейн? Эти ниггеры,
жертва! они думают, что обнаружили покойный труп,
жертву мадам покойной хозяйки, с помощью которой она творила свои заклинания
колдуньи."

"Что?" - спросил голос. "Ты нашел статую, Шметц? Спроси, мой
добрый друг, разрешено ли мне прийти и посмотреть на нее".

"Ну, конечно!" - быстро ответил я.

"Спасибо", - сказал голос.

В нашем саду было расчищено большое пространство, причем на краю
удаляя неподатливое камедное дерево, негры обнаружили
то, что они приняли за тело одного убитого. Стоя на коленях,
с помощью Шметца мы пытались убрать прогнившие
покрытия, грязь и плесень. И там, красивый, несмотря на
уродующие его пятна, лежал мальчик Любви. Мраморный пьедестал из
который он снял, лежал рядом с ним. На основании, поддающемся расшифровке,
было имя скульптора, а с одной стороны, маленькими буквами,
"_ Привезен из Италии, 1803, Р.Х._"

"Да он само совершенство!" - радостно воскликнула Алисия. "О, кто мог
быть таким глупым и жестоким, чтобы спрятать что-то столь прекрасное?
Бедный дорогой маленький бог, разве ты не рад выбраться из этой могилы и
вернуться к солнцу? Разве ты не благодарен, маленький бог, за то, что Софи
и я пришли в дом Хайндса?"

И в этот момент подошел высокий, стройный, темнокожий молодой человек,
заложив руки за спину, и стоял там, рассматривая нас глазами, как
прозрачная и прохладная, как горная вода, когда на нее падает солнечный свет.
в ее коричневых глубинах появляются и исчезают золотистые искорки. Утонченно
Орлиные черты лица, маленькие черные усики, неописуемая гордость
и высокородная непринужденность и изящество манер и осанки были странно
экзотическими и еще более странно завораживающими. Его стройность была такой же
сильной, как закаленное лезвие меча, его спокойствие было натренированной силой в
покое. И волосы на его голове были такими черными, что на них лежала пурпурная тень
и такими густыми, что невольно вспоминался Авессалом:

 ... во всем Израиле не было никого, кого можно было бы так восхвалять, как
 Авессалома за его красоту: от подошвы его стопы до макушки его головы
 в нем не было порока.

 И когда он опрашивал свою голову (ибо это было в конце каждого года
 что он опрашивал ее: потому что волосы у него были тяжелые,
 поэтому он опрашивал ее:), он взвешивал волосы на своей голове в
 двести шекелей по царскому весу.

Он был таким ярким и таким новым для меня, что все мое существо затаило дыхание
от удивления им. Я, конечно, знала, что он вообще не принадлежал
моему миру. Королевские сыновья предназначены для принцесс, для тех
райские птицы-люди, которые мелькают, красивые и удачливые, в
более широких сферах, чем те прозаические тропинки, по которым ходит обычная женщина по имени Смит.
"Что ты нашла?" - спросил он восхитительным голосом.
Алисия подняла глаза. Ее лицо было похоже на утреннюю зорьку молодости
и свежести, а выбившийся яркий локон плохо себя вел на ней
щека, кокетливый завиток, который точно знал, как максимально использовать
его возможности. Глаза молодого человека одобрили это.

"Мы нашли любовь!" - воскликнула Алисия, задыхаясь. "Софи и я
нашли любовь в нашем саду! Разве это не чудесно, и невозможно, и
волнующий и восхитительный? Но это правда! И это просто сочетается с этим
всем этим местом!" - воскликнула Алисия с глазами цвета утреннего солнца и лицом цвета мая.Взгляд молодого человека вернулся ко мне. Мне бы не хотелось быть
неправдивым и встречаться с таким прямым взглядом!

"Ну да. Это невозможно, и, как и все невозможные вещи,
совершенно верно," согласился он, с золотистыми крапинками танцы и
из его глаз и медленно и лениво улыбаться, своего рода тайной улыбкой,
изгибая его красивый, насмешливый рот. "Подумать только, найти любовь, из всех
вещей, в саду Софронисбы!" Тонкая черная линия бровей поднялась
причудливым образом. "А теперь, когда вы его нашли", - сказал мистер Джелник,
"Не лучше ли вам позволить мне помочь вам установить его?"